Читать книгу: «Лукоморье Сити», страница 4
Она махнула рукой и быстро пошла к станции метро. А я направилась к себе на болото. Ух, ну и денёк сегодня насыщенный, нужно хорошенько выспаться.
***
Следующие две недели были отмечены бурной деятельностью активистов.
В парке появились транспаранты с призывами к защите территории. Приезжало несколько съемочных групп, брали интервью у местных жителей. Молодёжь раздавала листовки и проводила агитацию среди прохожих. В газетах появился ряд очерков о Чащобе, местные службы надзора были завалены жалобами рассерженных горожан. Многие учёные и общественные деятели (знакомые Нины Петровны) открыто высказывались о важности сохранения природных ресурсов вообще и Чащобы в частности. Казалось, что всё складывается удачно.
Компания Бетониус хранила молчание. Не удалось получить ни одного комментария или хотя бы намёка на дальнейшие планы по Чащобе. Если же задавался прямой вопрос о дальнейшей судьбе парка, то ответ был неизменно один: «На данный момент территория парка является охранной зоной регионального уровня. Следовательно строительство здесь запрещено».
Несколько раз ко мне на болото заходила Нина Петровна и мы обе сходились во мнении, что уточнение «на данный момент» нас настораживает. Тем не менее никаких действий со стороны Бетониуса не предпринималось. Но предчувствие у меня было нехорошее.
В конце второй недели, в воскресенье, я проснулась очень рано, меня разбудило кваканье лягушек. Я крикнула им, чтобы не шумели и уже собиралась снова лечь спать, как услышала звук подъезжающей машины. В рассветной тишине любой звук усиливается. Вскоре послышались голоса людей.
Выглянув из болота, я увидела большую белую машину, из кузова которой вышло четыре человека в белых комбинезонах и очках. В руках у них были лопаты, какие-то странные приспособления и стеклянные колбы с зеленоватой жидкостью. Приехавшие разошлись по парку, и начали копать землю, переходя с места на место. Из болота мне было плохо видно, но я старалась лишний раз не двигаться и не шуметь, чтобы не спугнуть незваных гостей. Тем временем люди в белых комбинезонах, видимо закончив свои дела, погрузились в кузов и уехали. От земли стал исходить странный жар. Такого я не когда не чувствовала и не могла понять причину.
На вечер воскресенья было назначено повторное собрание активистов в том же зале местного ДК. Народу собралось много, почти как в первый раз. Все были довольны и обменивались успехами. Вдруг за дверьми послышался топот и в зал впопыхах вбежала группа молодежи во главе с Сашей Зябликовым и Машей. Они наперебой закричали:
«Скорее, включите телевизор, городской канал! Там Жук говорит про Чащобу! Всё пропало!»
Все разом загалдели. Не растерялась только Нина Петровна. Она крикнула куда-то наверх: «Семён, выведи изображение с телевизора на проектор!».
Видимо, Семён услышал просьбу, потому что уже через несколько секунд над сценой с потолка опустилось белое полотно, и на нём появилось видео. Это был выпуск новостей.
В окружении камер стоял Николай Жук, главный заместитель Скопаря, и чётко выговаривал:
«… да, сейчас я всё подробно объясню. Сделали мы это потому, что на нашу почту пришло письмо от анонима с таким текстом: «Проверьте почву в Чащобе и узнаете много интересного».
Мы не стали это игнорировать, и на следующий день собрали образцы не только почвы, но также воды, воздуха и растений с территории парка и отдали в аккредитованную лабораторию на анализ. И вот, у меня в руках конверт с заключением, я ещё его сам не читал».
Жук продемонстрировал конверт, вскрыл его и зачитал заключение:
«Во всех представленных образцах грунта, воздуха, воды и растений обнаружен уровень радиации, опасный для здоровья людей. Рекомендовано провести дезактивацию».
После этих слов по залу пронёсся ропот. Слышались высказывания: «Не может быть. Уже всех купили. Гладко стелет». Жук тем временем продолжал:
«Параллельно с лабораторными анализами мы провели и собственное расследование. Нашим экспертам удалось найти засекреченные документы, в которых указано, что территория, ныне в народе прозванная Чащобой, в 70-е годы прошлого века использовалась как незаконный полигон для утилизации ядерных отходов с Обнинской атомной электростанции. Так что нахождение на данной территории сейчас опасно для жизни, и я бы советовал гуляющим в парке, особенно детям, немедленно убраться оттуда. Все документы переданы в мэрию на рассмотрение».
Тут наперебой закричали журналисты, окружающие Жука:
«Николай Петрович, какие Ваши дальнейшие действия? В курсе ли органы власти об этой ужасной катастрофе? Можете ли Вы как-то помочь городу? Спасите нас!».
– Спокойно, без паники, – примирительно поднял ладонь Жук. – Компания Бетониус не оставит горожан в беде. Мы уже связались с властями и предложили свою помощь. Хоть для нас это будет затратный и невыгодный проект, мы готовы помочь и провести полную дезактивацию территории, вывезти и перезахоронить радиоактивный грунт. Конечно, для этого необходимо снять охранный статус с данной территории, чем уже занимается команда наших юристов. Мы готовы начать работы по обеззараживанию в ближайшее время».
На этом репортаж закончился и диктор новостей сообщила:
– Мы будем держать Вас в курсе событий.
Началась реклама и невидимый Семён прервал показ. Несколько секунд в зале царила полная тишина. Люди пребывали в ступоре, потом кто-то выкрикнул: «А вдруг это правда? Моя мама недавно сильно заболела, а ведь она любила гулять по парку!». Конец фразы потонул в общем гомоне. Люди начали ссориться: одни уже поддались сомнениям, другие доказывали, что это происки Бетониуса, было недалеко до массовой драки.
Я отошла к стене и стала думать. Что такое эта «радиация» я не знала, по-видимому, это было связано с тем жаром, что стал исходить от земли после приезда людей в белых комбинезонах.
Опять ситуацию в руки взяла Нина Петровна. С помощью Саши Зябликова она пробралась к сцене и завладела микрофоном. «Тишина-а-а-а!», – на полной громкости закричала она. Это подействовало: все прекратили спорить и дружно закрыли уши руками.
– Все мы знаем, что Бетониус пойдёт на любые подлости, лишь бы завладеть парком, это не первый случай, – начала свою речь Нина Петровна. – Вот они и сделали свой ход, атаковали грамотно, и уже посеяли смуту среди нас. Ведь каждый сейчас думает: «А вдруг это правда?». Я сама займусь расследованием, подключу своих друзей. А пока не теряем настроя, но в Чащобу лучше не ходить. Следите за публикациями Саши Зябликова. На сегодня собрание закончено.
Притихшие люди начали расходиться.
Я решила подождать Нину Петровну, чтобы рассказать ей про белые комбинезоны. Видимо, она тоже хотела мне что-то сказать, потому что направлялась в мою сторону.
– Здравствуй, Кира. Я как раз хотела у тебя спросить – не замечала ли ты чего-то странного в Чащобе в последнее время?
Я кивнула. И рассказала про утренний случай.
– Теперь всё ясно, вот и ответ. Значит они закопали по парку радиоактивные отходы. Это серьёзное преступление. И настоящая удача, Кира, что ты это видела. Теперь мы сможем их найти и наказать. У меня много знакомых в МВД.
– Это хорошо, – кивнула я. – А что это вообще такое, «радиация» и как она может навредить?
– Ох, как бы тебе это объяснить, – задумалась Нина Петровна. – Смотри, некоторые кусочки земли излучает невидимое свечение. Кто-то светит несколько дней, а кто-то по двести и больше лет, и все с разной силой. На Вас оно не действует, а вот для людей животных и растений опасно. Оно проникает внутрь тела и разрушает его. Люди, которые даже недолгое время находятся рядом с таким свечением, могут серьёзно заболеть. Да, кстати, у меня дома есть счётчик Гейгера, хорошо бы сходить и проверить.
На мой вопросительный взгляд Нина Петровна ответила:
– Это такая коробочка, которая может сказать сильное свечение или нет. Давай встретимся у входа в парк через полчаса.
В указанное время я была на месте. Скоро вдалеке показалось странное существо зелёного цвета с большими глазами в пол лица и длинным серым хоботом вместо носа. Может это какой-то незнакомый Болотник, подумал я. Подойдя ко мне, существо сказало голосом Нины Петровны:
– Ну что, идём? Это я, не бойся, просто в защитном костюме, я ведь большей частью человек и это свечение может мне навредить.
Мы подошли к месту, на котором до этого что-то копали незнакомцы из белой машины. Никаких следов на земле не было видно, они хорошо убрали за собой. Нина Петровна достала из сумки на боку небольшую коробочку жёлтого цвета и повернула ручку. Ящичек угрожающе затрещал, я даже отпрыгнула от неожиданности.
– Действительно опасный уровень. Возьму-ка я ещё пробы земли, передам в институт.
Со стороны ДК послышался топот – к нам бежал инспектор Прудов.
– Фух, вот Вы где, я уже обыскался, – пропыхтел он, утираясь концом галстука. – Как я понимаю, Вы уже все слышали. Сработали действительно быстро: в префектуру из мэрии уже пришло распоряжении о том, что мы должны всеми силами содействовать компании Бетониус в её благородном порыве по очистке парка. Первые работы запланированы на завтра.
– Значит нам тоже нужно действовать быстро, – ответила Нина Петровна. – Понадобится время, чтобы собрать улики и записи с камер видео наблюдения, провести экспертизу. Мы можем не успеть и спасать уже будет нечего. Как Вы видели, среди активистов уже нет такой сплоченности, у многих появились сомнения. Значит пора действовать Вам. Оповестите окрестный волшебный люд. Необходимо на как можно дольше задержать начало работ по разрушению Чащобы. Морочьте, чаруйте, пугайте строителей, выводите из строя технику, но Вы должны их задержать!
Мы с Водяным радостно переглянулись.
«Наконец-то и мы можем что-то сделать!» – одновременно сказали мы.
– Молодцы! – похвалила нас Нина Петровна. – А я побежала в Институт, а потом к знакомому генералу.
И она, набрав в пакетик земли, направилась к выходу из парка.
– Так, Кикочка, первым делом нужно послать весточку Лешему, чтобы возвращался. Он нам может сильно помочь. А я позову братца, Озёрного, и его знакомых Русалок, – загибал пальцы Водяной.
– Да, это хорошая идея, жаль только, что Русальная неделя уже прошла, а то бы у русалок силы было в несколько раз больше. – сказала я. – А вот моя родня очень далеко, они не успеют добраться вовремя.
– Придется самим справляться. Для начала нужно разобраться с техникой, – продолжал дядя Водя. – Территория будет закрыта, гуляющих не будет и нам никто не помешает. Думаю, что первые машины начнут подъезжать уже сегодня вечером. А значит ночью можно будет испытать свои силы. Тогда до вечера, а я побегу к Озёрному, – помахав рукой, он поспешил к выходу.
Попрощавшись с Водяным, я решила передохнуть у себя в болоте перед ночью. Без посетителей в Чащобе было тихо. К вечеру, как и предсказывал Водяной, послышался шум подъезжающих машин. Целый отряд разнообразного транспорта устрашающего вида – с клешнями и свёрлами. Из кабин выходили люди в таких же костюмах с хоботами, как у Нины Петровны. Видимо все было давно запланировано.
