Читать книгу: «Грешным делом», страница 3
– Пей.
– Не буду! Ты бы еще туда ногу немытую сунула. И вообще, может, ты меня отравить хочешь.
– Не логично. Смысл мне тогда был следить, чтобы ты не окочурилась, пока действие заклинания не закончится?
– Откуда я знаю, что у вас за привычки? Может, тебе за каждый собственноручно организованный труп деньги платят. Вот привела в чувство и тогось, за вознаграждение выпишешь путевку на тот свет. Тьфу, слово дурацкое, «тогось», – Ева передразнила интонацию собеседницы. – Где ты его взяла?
– Где взяла, там больше нету. Ладно, не кривляйся, пей. Это чтобы последствий от ритуала не осталось. Палец чистый. Я не только температуру проверяла, но и состав, чтобы никаких левых ингредиентов Зойка туда не насовала.
– Кто эта Зойка?
– Мадам Зои, – Лукерья усмехнулась. – Это она мне тебя подогнала. Сейчас все расскажу, только сначала лекарство.
Ева взяла котелок в руки. Варево было похоже на тыквенный суп, пахло летом, нагретой солнцем малиной и немножко смолой. Она сделала маленький глоточек и поняла, что вкуса у этого лекарства нет. Совсем. Выпила залпом и всем своим видом показала, что ждет объяснений.
– Эту землю Петр I пожаловал одному из своих соратников. Был небогатый дворянин Белинский, а стал влиятельный вельможа. Отстроил дом, обзавелся хозяйством. Женился, пошли детишки. Петербургская усадьба досталась в наследство младшему сыну, Фролу. Парень был неглупый, звезд, правда, с неба не хватал. Жизнь его катилась как по колее, образование, служба Отечеству, свадьба, дети, дела домашние. Ничто беды не предвещало. – Лукерья пожала плечами.
– А потом глянулся этот дом купцу Симакину. Казалось бы, где этот купчишка, а где Фрол Белинский. Да судьба распорядилась иначе. Сначала пришел торгаш проклятый свататься к старшей дочери. Она красавица была, приданое богатое, особняк в числе недвижимости, что за ней отец давал. Ему отказали, негоже дворянке за простого мещанина идти. Ну, купец и затаил злобу. Оболгали Фрола перед императором, под монастырь подвели, чинов лишили. Симакин при бооольших деньгах был, да со связями, нутро негодяйское… – тётка отчетливо скрипнула зубами. – Сгубил всю семью, дочку украл. Пропала она. Про Белинских забыли скоренько, дом стал родовым купеческим гнездом. Правда, революционерам Симакинское отродье пришлось не по вкусу. Вымели отсюда поганой метлой. Вроде в лагерях все сгинули. Остался дом без хозяев. Да радовалась я недолго. Оказывается, ежели хозяев в доме нет, то дух дома за сто лет выветривается. Как стало время совсем поджимать, пришлось искать новых владельцев. Кого попало не возьмешь – начнут тут все ломать-перестраивать. Показаться, опять же, можно не всем. Некоторые котов не любят. В общем, намаялась я… Пришлось к Зойке на поклон идти. Тут твоя свекровь подвернулась, обратилась к мадам с заказом тебя извести. Хочет страховку за твою жизнь получить. Ну и ей кажется, что сыночек слишком тебя любит. В общем, мне ты по всем параметрам подходишь. Строительной почесухи нет?
– Какой-какой почесухи?
– Строительной. Тут отломать, тут достроить, двери перенести, старую лепнину отбить, новую наклеить. Не хочется?
– Пока нет. Я вообще ремонты не люблю. Сказку ты сочинила правдоподобную. Только чем докажешь?
– Горящего ковра под ногами тебе мало?
– Алик не такой.
– Пошли к твоей свекрови, послушаем, о чем они говорят? В соседней с Маргариткой квартире у меня знакомый домовой хозяйничает, Антип. Он нас пустит.
– А как же «пока выходить нельзя»?
– Со мной можно.
– А вдруг сбегу?
– Далеко не убежишь, – Лукерья сказала это с улыбочкой, но Еве стало не по себе.
***
Утро в лагере началось не с кофе и не с чая. В большом горшке заварили травки-цветочки. Запах Савве понравился, на вкус оказалось еще лучше и он попросил добавки. С блинами и вареньем напиток пошел на ура. Княгиня снова заплела ему косу и «княжеская дочка» отправилась упражняться в стрельбе из лука. Через 15 минут под шумок удалось скрыться из поля зрения «односельчан». Савва сел в тойоту и поехал в детективное агентство, куда не попал вчера. Но сначала он собирался заскочить в торговый центр.
Его появление в отделе мужского белья вызвало фурор. Обслуживать Савву кинулся старший менеджер. За пять минут «блондинка» наслушалась о себе столько комплиментов, сколько среднестатистическая женщина не слышит за всю жизнь. Забрав покупки, Савва снова сел за руль. Распаковав трусы, нашел записку от пораженного в самое сердце продавца. Там был номер телефона и совершенно непристойное предложение. В отличие от остальных, менеджер Анатолий гендерную принадлежность «блондинки» определил правильно. «За штанами пока не пойду. Не будем вводить общественность в заблуждение и провоцировать драки», – он справился с желанием вернуться в магазин, чтобы отвесить пару оплеух Толику и разодранная на мелкие клочки записка улетела в ноябрьскую грязь. С непередаваемым наслаждением натянув трусы, Савва достал ворованную помаду и накрасил губы, в надежде, что это усилит маскировку. «Главное, не привыкать», – он посмотрелся в зеркало заднего вида. Княжна за рулем тойоты и без помады выглядела вызывающе, а уж с полыхающими красными губами это был совершенный оксюморон.
В детективном агентстве, состоявшем из бывшего следака Константиныча, студента-юриста и немолодой секретарши, Савву ждали, но узнать смогли не сразу.
– Что случилось?
– На меня вчера напали в спортивном клубе, – он коротко пересказал события от момента, как зашел в душевую до своего приезда к реконструкторам.
– Пугали. Вряд ли тебя демонстративно грохнули бы в душевой. Наставили бы синяков, может, сломали пару ребер и челюсть. Думаю, дело в особняке, – Константиныч задумчиво побарабанил пальцами по столу. – Ладно, с этим разберемся позже. Есть где пересидеть?
Савва кивнул.
– Теперь о деле. Предположения подтвердились. Ты действительно имеешь право на этот дом, других наследников нет, – с этими словами детектив положил на стол довольно пухлую папку. – Отец с матерью погибли, когда тебе было два года.
В кабинете повисла тишина. Савва потрясенно молчал.
– Это документы по усыновлению, – Константиныч вытащил из папки несколько листков, зажатых скрепкой, и положил их перед Саввой.
– Это метрики родителей и данные о прадеде и прабабке, свидетельства о смерти и о реабилитации, – на стол легла следующая пачечка. – Как вражеские элементы, они были репрессированы. Захочешь – можешь съездить на могилы, найти будет несложно. А вот с бумагами на дом что-то странное. Его реально отсудить, как наследство. В нескольких архивах покопались, Глеб проверил все юридические моменты, получается, он «ничейный», фактически принадлежит прежним хозяевам, Симакиным. Но дом нехороший. Какие организации туда не пытались въехать, сразу начинались проблемы – то пожар, то потоп. Хуже всего пришлось сотрудникам ГАИ. Несколько раз пытались влезть воры, уже не знаю, что искали в пустом здании. Двое в дурке, один умер от сердечного приступа. Который преставился, был рецидивистом, промышлял грабежом. Здоров, как бык, никаких жалоб. На территорию даже подростки не лезут, что вообще странно.
– Я на этот дом не претендую и не претендовал. Но давайте продолжим, надо разобраться, что происходит.
– Заявление в полицию написать не хочешь?
– Не хочу.
Все документы Савва сфоткал и отправил себе на емайл. Папку засунул под душегрею.
– Позвоню завтра, надеюсь, что-то прояснится, – «княжна» достала помаду из кармана, подкрасила губы, поправила съехавший кокошник и пошла к выходу.
У реконструкторов он был через час. В толпу не пошел, присел у пруда на скамейке. Наконец-то пазл из обрывков фраз и недоговоренностей сложился. Вот ему лет десять, он смотрит фильм про приемного ребенка. А потом говорит маме, что сбежал бы искать своих настоящих родителей. Мать бледнеет, но улыбается. Вот ему тринадцать, отец рассказывает, семейные связи очень важны. Савва с ним соглашается и добавляет, что только у родных по крови людей может быть настоящая семья. Иван Антонович пытается сказать, что это не всегда так, но сын упирается и начинает доказывать свою точку зрения. Папа улыбается, треплет его по голове, в глазах грусть. «Как хорошо, что я не сказал им, что собираюсь к Новому году подарить родословную, они бы окончательно поседели», – Савва достал телефон и принялся за отчет Константиныча. Хватило часа, чтобы понять – детские кошмары были отголосками аварии, в которой он потерял родителей.
Те, кого он позже будет звать мамой и папой, тоже приехали отдыхать в Гурзуф, и встреча на горной дороге была словно подстроена судьбой. Своих детей у Титовых быть не могло из-за бесплодия мужа. Они смирились, решив жить для себя.
Их машина подъехала к месту аварии через несколько минут после того, как перевернулся автобус с туристами. Пока ждали медиков, помогали раненым. Ольга Владимировна взяла перепуганного малыша на руки и не смогла отпустить. С курорта они вернулись с сыном. Нет, они честно искали родственников Саввы, мама плакала, что придется его отдать, папа обещал, что уговорит разрешить его навещать, но мальчик никому, кроме них, не был нужен.
«Представляю, что они пережили. Ведь это я помешал им рассказать правду. Как теперь признаться, что все знаю? И стоит ли…», – он закурил вторую сигарету подряд.
Вечером Серега позвал обмыть пяточки.
– Жена не приревнует?
– Ты чего, все еще в платье разгуливаешь?
– А надо было голым в лагерь приехать?
– Вот черт, шмотки мы тебе тогда не купили. Ладно, я Ленке все объясню, а то правда, соседи настучат. Приезжай, у меня заночуешь.
Ленке пришлось показаться в образе княжны. Она сначала хохотала так, что Серега запереживал, что жена напугает дочь, а потом призналась, что завидует костюму.
– Долго у тебя в парке эти реконструкторы будут тусить? Хочу кокошник примерить.
– Ещё пару дней точно.
– Так рано меня вряд ли выпишут. Блин, Савка все равно не оценит, что за красоту ты ему подогнал.
– Я совершенно не при чем, он сам справился.
Тут закряхтела малявка, и Лена попрощалась. Савве нашли шорты с футболкой, и мужики пошли пить за новорожденную. После второй рюмки заговорили о странном нападении.
– Нет у меня ни долгов, ни серьезных конфликтов, ни замужних любовниц. На работе все норм, дорогу никому не перебегал, – Савва нагреб на тарелку тушеной картошки с мясом и положил сверху маринованный помидор. – Пару недель назад появилось ощущение, что за мной следят. Странные личности за спиной, идущий следом несколько кварталов случайный прохожий… А началась эта хрень после того, как спец по родословным предположил, что меня усыновили. Он сначала быстро собрал кучу сведений, а потом неожиданно заглох. Звоню, дядька мнется-жмется, чушь несет, деньги предлагает вернуть. Выяснилось, что у меня были другие родители. Пошел в детективное агентство, чтобы узнать всю правду. Шеф посоветовал, к кому обратиться. А дальше, как снежный ком.
– А чего у своих не спросил?
– Не мог. Думал, вдруг ошибка. Им не по восемнадцать, чтобы такие стрессы переживать. Да и сейчас не уверен, что нужно признаваться, что знаю правду. Ладно, в документах ещё круче сюрприз нашелся. Особняк купца Симакина типа моя недвижимость. В архиве так удивлялись, что нашелся кто-то из рода Симакиных, так удивлялись, что рассказали семейную легенду.
– Про клад в подвале? – Серега оживился.
– Вспоминаешь, куда засунул перфоратор?
– А я не забывал. В гараже лежит.
– Не, там история для твоей жены, сплошная драма и романтик.
– Понятно, розовые сопли. А большой дом-то?
– На фото как обычный коттедж, ну может чуть повыше.
– Может, съездим, посмотрим?
– Там забор.
– И когда нас это останавливало? – Серега намекал на веселую юность, вылазки на соседскую дачу за яблоками и пакости вредной соседке.
– Да ладно, за того гуся Петровна получила первый приз и прославилась на весь район.
Серега заржал, Савва ухмыльнулся. Идея раскрасить щипучую и шипучую птицу была, конечно, Савкина. Они накормили гуся хлебом с пивом и разрисовали мертвецки пьяного Мартина под попугая. Фотографии отправили в газету. Через три дня приехал корреспондент, потом был какой-то дачный конкурс, грамоты, награды, зависть соседей и пять килограмм шоколадных конфет «мальчикам».
– Я сомневаюсь, что здесь все обойдется сладостями. Съезжу сам, первый раз дочь должна увидеть отца живым, – Савва продолжал балагурить.
– Думаешь, так серьезно?
– Сколько стоит такой домик в центре Петербурга, навскидку?
– Офигилиард.
– Вот и я о том же.
***
С дверями в присутствии «создания иного порядка» творилось что-то невообразимое. Открылись сами и в подъезд, и в квартиру. Ева осторожно зашла, думая, что будет говорить, если вдруг вернутся хозяева. Лукерья негромко поздоровалась, и оказалось, что в прихожей они стоят уже втроем. Маленький косматый человечек исподлобья глядел на Еву, пока Луша что-то шептала ему на ухо. Для этого ей пришлось сложиться почти вдвое, что выглядело не комично, а жутковато. По-прежнему молча, Антип вытянул руки вперед и начал «рисовать» круги. Стенка, перед которой он делал странную зарядку, стала таять. Перед ними, словно на сцене, появились Маргарита Гавриловна и Алик. Судя по накрытому столу и переднику с кружевами, в который нарядилась свекровь, в доме был праздник. Стараясь не запачкаться, она нарезала запеченную индейку. Евин муж кушал бутерброд с икрой и прихлебывал пиво из запотевшей бутылки. Несмотря на деликатесы, выглядел Алик мрачным.
– Сыночек, тебе положить ножку или крылышко?
– Крылышко позажаристее.
– Что сказали в полиции?
– Ничего. Взяли заявление, номера подруг, коллег. Спросили, с кем она вчера была. Пришлось сказать, что с тобой. Почему вы поехали на разных машинах? Ева тебе нахамила?
Маргарита Гавриловна поставила тарелку на стол.
– Я должна сказать тебе правду. Мне не нравилась эта женщина, я вообще не понимаю, почему ты её выбрал.
Алик отложил вилку и скрестил руки на груди.
– Ты знаешь, что она застрахована на очень приличную сумму?
– Не слышал.
– А мне соседка сказала, что на два миллиона!
– Что ты с ней сделала?! – Алик привстал из-за стола и угрожающе наклонился к матери.
Ева повернулась к Лукерье и прошептала: «Вот видишь! Я же говорила!».
– Да можешь не шипеть, они нас не слышат. Не ожидала от твоего супружника такого благородства… – договорить тетка не успела.
– Две чокнутых старухи! Кто будет страховать нищую аптекаршу на такую сумму? Она что, вакцину от СПИДа разработала?! Ты решила её грохнуть? – и Алик со стоном рухнул на стул.
На Маргариту Гавриловну вопли сына не произвели никакого впечатления. Разгладив фартучек, она с достоинством ответила:
– Я считаю, для тебя будет лучше найти нормальную, хорошую девочку, а два миллиона никому не лишние.
– Старая дура. Куда ты дела труп?
– Никуда. Труп там, где она умерла от заклинания. Тело найдут, но будет впечатление, что это естественная смерть. Тебе выплатят деньги по страховке, и мы чудесно заживем вдвоем!
– Да уж могу себе представить эту «чудесную жизнь»! Где я вторую такую найду? Специально выбрал с медицинским образованием, чтобы не тратиться тебе на сиделку, если что. Чтоб работящая и на внешность не уродина, чтобы в кошелек ко мне не лезла и готовила нормально. Чтобы слушалась и старалась мне угодить. Ты правда думаешь, что хороших девочек навалом? А секс? Мне теперь по проституткам бегать? Или все по новой начинать? Знаешь, сколько придется потратить на цветы, конфеты и рестораны, пока найду подходящую кандидатуру? А свадьба??!
– Про секс не морочь мне голову, с Жанной ты вроде бы еще не расстался. Сколько у тебя этих жанн было, столько же еще будет. Не понимаю, зачем тебе прямо сразу надо жениться… – Маргарита Гавриловна поджала губы.
– Разумеется надо. Я уже объяснял, почему. Меньше головной боли, финансово выгоднее. Жанна это для разнообразия, как пирожное. Но пирожными сыт не будешь, – с этими словами Алик положил себе на тарелку ножку и открыл еще одну бутылку пива.
– Можешь жить с мамочкой. Хотя бы кушать будешь нормально! – засюсюкала свекровь.
– Нет. Я с тобой превращусь в раскормленного кабана.
– Мужчина должен быть большим и сильным.
– Большой не значит жирный. Про холестерин ты вообще не думаешь, а забывать про него нельзя. Так что нет. Как подумаю, что из-за тебя придется все начинать сначала… Господи! – и Алик картинно заломил руки. – Что ты там говорила про заклинание?
– Говорила, что прочитала заклинание и оно убило Еву. У неё под ногами горела эта, как она называется, её еще в кино про ведьм показывают… Петалграмма? Пеналграмма?
– Опять таскаешься по всяким бабкам-шептухам? Сколько отдала в этот раз? Мама! Как можно быть такой наивной?
– У мадам Зои хорошие отзывы в интернете.
– Хочешь, и у тебя будут? Таких рекомендаций напишу – закачаешься. Еву убило заклинание! Ни за что в жизни не поверю. Яд, удар током, нож, пистолет – окей. То, что словом можно угробить, бред. В какой особняк вы ходили? Придется самому там все проверить. Ключ у тебя?
– Нет, я положила его обратно в тайник. Никуда ты не пойдешь. Если там и правда труп, то подумают на тебя. А мы не можем этого допустить.
– Не подумают, у меня отличное алиби. Я ищу убийцу любимой жены. Нормально не сидеть сложа руки. Но это все завтра, возьму на работе отгул, – Алик допил пиво и достал телефон.
– Жанусь, приветик. Как дела, какие планы? Предлагаю нескучно провести вечерок…
Антип завертел руками в обратном направлении, стена снова стала непрозрачной. Муж Евы вышел на балкон и через открытую форточку доносились обрывки фраз и мужской смех.
***
Из подъезда Ева выскочила первой.
– Стой, ты куда? Метро в другой стороне, – Лукерья попыталась поймать Еву за руку, но та увернулась.
– Я не пойду под окнами Маргариты Гавриловны. И через дворы ближе.
Луша согласно кивнула и пошла рядом. В метро она все-таки взяла девушку под руку и дальнейший маршрут выбирала сама. Ева молчала и, казалось, что она вообще выпала из реальности. Очнулась только на выходе из автобуса.
– Зачем мы приехали в Икею?
– Опять на коврике спать будешь? Не ожидала, что тебе понравится.
– Переночую в гостинице, а завтра сниму квартиру.
– Нет. Я не намерена выпускать тебя из виду. Мы это обсуждали. Ты владелица моего особняка.
