Читать книгу: «Приключения в деревне Языково», страница 2

5 глава

Полная темнота длится обычно несколько секунд. А потом глаза привыкают, и некоторые предметы уже можно различить. Но в этот раз никакого просветления не наступало. Венька шумно вздохнул, Алекс шепотом сказал: «Мама…» Тим Тимыч бодро, но отчего-то приглушая голос, пробасил:

– Тихо, тихо, ребятки, не бойтесь. Ничего страшного. Пробки вышибло, наверное. Или на подстанции что-то случилось. Гроза началась, скорее всего поэтому.

Валентин Игоревич включил фонарик на телефоне. Ребята тоже поспешили достать свои телефоны.

– Пошли на выход, – со вздохом сказал физрук, – Грозу придется переждать. Сейчас такой ливень поди-ка начнется. Подождем у входной двери. Чего здесь-то торчать…

Он первым направился к выходу, и ребята с Тимычем за ним. По коридору шли гуськом. Веньке показалось странным, что в галерее запах стоял, будто в подвале – сыростью несло, да немного плесенью. Если это тянет с улицы, а там дождь, то должно мокрой листвой пахнуть, влагой, но никак не плесенью. Через щели половых досок из подвала запах идет? Рядом с входом в спортзал, дверь, ведущая вниз, в подвал. «Оттуда, наверное», – подумал, успокаивая поднявшийся, было страх, Венька.

Ему почему-то стало не по себе. Обычно он ничего не боялся. Ну, или почти ничего. На спор ходил ночью в ту пещеру, про которую говорил физруку. Конечно страх он и тогда испытывал. Но, во-первых, это было в прошлом году, а во-вторых это же все-таки пещера в лесу и ночь. И только он один там, никого больше рядом. А тут родная школа, тут и Алекс, и Тимыч с Валентином Игоревичем. Странно…

«Может из-за грозы?» – подумал Венька. Но еще одна странность – он не слышал больше раскатов грома. Да и шума большого ливня тоже. Может просто гроза закончилась после пары вспышек? Только пробки от этого некстати вышибло…

Они уже вышла из перехода галереи, и шли по школьному коридору. И в окна все равно должен по идее проникать хоть какой-то свет с улицы. Но окна были чернильно черные. Тучами небо так затянуло? И фонари тоже не горят? Тогда это точно, на подстанции авария. Если дождя нет, можно сразу домой рвануть. Дома все равно спокойнее, пусть даже без света.

Тимыч немного отстал. Они шли быстро, и ему, уставшему, да с его больной ногой, не легко было поспевать за резвыми ребятами, и спортивным Волковым. Тем более, он напрыгался на тренировке с Венькой и Алексом.

Тут шумно и с каким-то всхлипом вздохнул Алекс. И Венька понял, что тот тоже боится. Венька чуть успокоился. Алекс был немного трусоват, и Венька с детства не только не смеялся над другом из-за этого, но и считал своим долгом защищать, поддерживать его.

Он на ходу сжал Алексу руку, подбадривая. Успокоился он и на счет другой, более важной проблемы – ну, той, что их физрук в спортзале застукал. Это небольшое приключение немного сблизило их с Валентином Игоревичем, и Веньке показалось, что ругать он их больше не будет. А возможно и уговорить его на счет тренировок получится.

Проходя мимо электрощитка, висевшего на стене возле учительской, Тим Тимыч остановился.

– Валя, подожди… Давай посмотрим, может все-таки пробки…

Валентин Игоревич остановился.

– Ты думаешь? Смотри, за окнами какая темень. Во всей деревне, наверное, свет вырубило. Ну, ладно, глянь, я посвечу тебе…

Пощелкав безрезультатно тумблерами, Тимыч со вздохом закрыл щиток.

– Да, ты прав. Нигде света нет. Вот ведь, зараза, холодильник у меня потечет! А в каморке моей жарко, продукты враз испортятся, – сокрушался Тим Тимыч.

И в этот момент они увидели пятно света, движущееся в их сторону. Тимыч замолчал на полуслове. У Веньки сердце заколотилось так, что слышно было, наверное, всем стоящим рядом. Алекс с силой вцепился ему в руку и сказал свое обычное: «мама».

Все четверо (и даже бесстрашный физрук) застыли в оцепенении, и молча смотрели на светящееся пятно, которое приближалось к ним.

6 глава

Пятно света все увеличивалось, и через некоторое время, они поняли, что это все-таки человек, а не какая-то нечисть. Первым голос подал Волков:

– Эй, кто там?

– Это я.

– Кто – я?

– Зайцев Петр Евгеньевич, ваш покорный слуга, – сказал подошедший к ним учитель истории, коллега и близкий друг физкультурника Волкова.

– Петька, – непедагогично бросил ему физрук, – Ты чего здесь делаешь в неположенное время?

– Это же самое я могу спросить у тебя, Валя. Да ты тут еще и не один. Веселая у вас компания.

– Компания, – пренебрежительно хмыкнул физрук, – Этих любителей мечевого боя я застукал на месте преступления. Нелегалы во главе с многоуважаемым Тим Тимычем устроили внеплановую тренировку. Оказывается, наш сторож покрывает этих малолетних бандитов.

– Мы не бандиты! – оскорбился Венька, после чего схлопотал от физрука легкий подзатыльник.

– А тебя каким ветром занесло в стены любимой школы?

– Творческим. Я тебе говорил, что начал писать исторический роман. Но дома нет ни интернета, ни компа. А тут еще к бабе Нюсе из города внуки внепланово нагрянули. Вот и сбежал в этот храм науки, надеясь продуктивно поработать.

– Понятно… Лисицина знает?

– Вообще-то я ей уже много раз говорил, что надо в дом, где я квартируюсь, интернет провести. А то мне к занятиям готовиться надо. Сейчас детки продвинутые, им информации из учебника мало, вот я и стараюсь, ищу в сети чего-нибудь интересное. И я предупреждал, что в этом случае буду либо после уроков оставаться, либо приходить по вечерам. Она оставила вопрос без ответа.

– То есть, согласие не дала, – полувопросительно сказал Валентин Игоревич.

– Да, но и отказом не ответила.

– Ладно, господа нарушители, – подытожил Волков, пошли на выход. Дождь вроде за окнами не шумит, можно быстренько по домам разбежаться. Проводим вверенных нам учеников. Ты, Евгенич, кого возьмешь под охрану, бесстрашного Колобова или сентиментального Ромашкина?

– Не надо нас провожать! – встрепенулся Венька, – сами дойдем.

Алекс же только вздохнул. В темноте улиц он все-таки себя чувствовал неуютно.

– Не-не-не, мы за вас отвечаем, – замахал руками Волков, – Проводим, и спать будем спокойно.

Так, переговариваясь они дошли до школьных дверей. Но они были заперты. Тимыч ворча достал ключи. Но ключ даже не повернулся в замочной скважине. И дверь, как они не толкали ее, не поддавалась.

– Интересно, чьи это еще шутки? Не иначе клеем замок залили. Вот узнаю, кто, шкуру спущу, кипятился Волков, – Надо позвонить кому-нибудь. В МЧС, а Петр Евгеньевич?

Но Зайцев в недоумении смотрел на дисплей телефона.

– Связи почему-то нет. Даже экстренные вызовы, и те недоступны.

– Может, у тебя что с телефоном? – сказал Валентин Игоревич, доставая свой. Но и у него была та же история. Так же безуспешно попытались позвонить и Тимыч с ребятами.

– Н-да, ситуация… – сказал историк, и подытожил, – Наверное, от грозы не только подстанцию обесточило, но и с вышкой проблема какая-то случилось. Поди-ка вся деревня без связи. Так, придется через окно вылезать.

Но открыть окна в коридоре у них почему-то не получилось. Дергали и трясли каждую створку, но фрамуги стояли намертво.

– Вековой слой краски не позволяет впустить в храм науки свежий ветер, – пошутил Петр Евгеньевич.

Но Тимыч задумчиво возразил:

– Нет, мы в конце августа окна мыли. Все рамы легко открывались. Странно… Это очень странно.

На всякий случай они поднялись на второй этаж, потом на третий – ни одно окно не открывалось. Веньке казалось, что они в школе находятся уже целую вечность. Наступившая ночь давно должна была пройти. Но непроницаемая тьма за окнами не желала рассеиваться. Даже если это и грозовые тучи заволокли все небо, какой-то просвет должен появиться за это время. Или на худой конец зарницы сверкать…

Но создавалось такое впечатление, что школу поместили в большую коробку и плотно закрыли крышкой, так как тьма казалось очень уж неестественной. Но такого ведь на самом деле быть не может? И какое же тогда всему этому можно дать логическое объяснение?

Они снова спустились на первый этаж.

– Может стекло разбить? – вынес предложение Валентин Игоревич, – Потом скинемся, да вставим. Не всю же ночь сидеть тут взаперти? Или все-таки подождать до утра? Господа попаданцы, ваше мнение.

– Зачем до утра? – поддержал Тим Тимыч. Это меня никто не ждет, да я почти что дома. А мальчишек хватились, наверное. С собаками ищут, да не знают, что они в школу забрели. Добровольно-то после уроков кто в школу ходит, верно мыслю, а, школяры?

А Волков молча подошел к окошку, намотал на руку куртку и тихонько стукнул по стеклу. Оно не шелохнулось. Он стукнул сильнее. Результат тот же. Тогда физрук, прикрыв левой рукой лицо, со всей силы ударил правой по стеклу. Потом еще, и еще. И вот он уже бьет наотмашь, а стеклу, обычному, хрупкому оконному стеклу, хоть бы что… И дребезжащий звук, разрывая тишину, разнесся по пустому коридору. Только звук этот был странный – не стеклянный, а металлический, словно удары наносились по листу железа.

Веньке стало по-настоящему страшно.

7 глава

Некоторое время все стояли молча, переваривая случившееся.

– М-даааа…– нарушил молчание Тимыч, – странная вещь, эти стекла. Иной раз от малейшего чиха разлетаются вдребезги! Сколько же я поменял их на своем веку. И сколько оправданий выслушал: «нечаянно», «слегка задел», «едва прикоснулся». Что же такое в этот раз случилось? Не стекло, а броня какая-то…

– Да, – задумчиво отозвался Валентин Игоревич, – и правда, как броня. Словно по металлическому листу долбил.

– Ладно, чего тут стоять, – продолжил он, – пойдемте куда-нибудь сядем, что ли… Кабинет какой открыть, или может в спортзале расположиться?

– Лучше уж ко мне, в кабинет истории, – отозвался Петр Евгеньевич, – я его, по-моему, и не закрывал.

Вся компания направилась в кабинет к историку. Шли, в полной темноте, подсвечивая себе телефонами. Но Валентин Игоревич предложил использовать какой-нибудь один телефон. Для экономии. А то, кто знает, сколько им придется сидеть в школьном заточении.

– У меня, кажется, свечки в кабинете есть, – сказал Петр Евгеньевич, – Купил по просьбе бабы Нюси, да так и не донес до дома.

Зашли в кабинет, ребята и Волков расположились за партами. Тимыч, как самый крупногабаритный, аккуратно примостился на подоконнике. Заодно дернул на всякий случай раму, а потом ударил по стеклу. Результат оставался прежним – окно не открывалось, а от удара стекло звенело с металлическим дребезжанием.

Петр Евгеньевич порылся в шкафу и достал обычные хозяйственные свечи. Пять штук. У Веньки промелькнуло: «А насколько же хватит этих свечек?» Эта мысль ему показалось странной, ведь если рассуждать логически, в темноте им находиться всего-то часов восемь. В шесть часов уже рассветет. Но судя по тому, как развиваются события, логикой тут и не пахнет.

Петр Евгеньевич зажег свечку. Поставил ее на учительский стол. Стало как-то уютнее, что ли… Венька немного успокоился. Они ведь не одни, И Тимыч с ними, и учителя. Ничего страшного не случится. Правда, потеряют их. Баба Фрося переживать начнет. Да и дед тоже. Они хоть не держат его в ежовых рукавицах, но такого еще не было, чтобы ночь на дворе, а Венька домой не пришел. Бывало, конечно, что Веньке и на всю ночь приходилось сбегать. Но это тихо, без шума вылезти в окно, предварительно устроив в кровати свернутую из одеяла куклу…

И словно услышав Венькины мысли, Тимыч сказал:

– Ну, что, ноченьку скоротаем, а там, глядишь, и выпустят нас. А может, и раньше. Мальчишек хватились уже, искать будут. Если что, Лисициной обязательно сообщат, а она первым делом в школу пойдет.

– Выпустят, куда денутся, – нарочно бодрым голосом сказал Петр Евгеньевич. А мы пока посидим, да сказки порассказываем друг другу. Кто первый?

– Ну, Петр Евгеньевич, ты предложил, тебе и карты в руки. Тем более, говоришь, роман исторический пишешь. Вот и расскажи нам, о чем там речь ведется, – в тон ему ответил Валентин Игоревич.

– Могу и рассказать. Или лучше слово дать нашему уважаемому Тимофею Тимофеевичу? Как деревенскому старожилу и ветерану школьного образования.

– Про старожила, ты, Петр Евгеньевич правильно сказал, а вот на счет школьного образования загнул. Я ж всего на всего сторож.

– Не скажи, сторож иной раз поглавнее завуча будет, – со смешком заметил Волков, – Ладно, Тим Тимыч, приоткрой завесу истории своей родной деревни и школы.

Тимыч покряхтел немного, словно медведь, устроился по удобнее на подоконнике и начал неторопливый рассказ.

– Вообще-то, Языково не деревней надо называть, а селом, но как-то повелось в разговорах «а в нашей деревне», «к нам на деревню», ну и тому подобное. Сейчас-то и вовсе, не деревня, а считай, поселок городского типа. Домов больших понастроили. Магазины опять же. Ателье и то есть! Кафе, дом культуры, библиотека. Развитая инфраструктура, так это называется.

Но и раньше, деревня наша (я уж буду так называть, мне привычнее) богатая была. Дома справные, хозяйство крепкое. В Языково и бедняков-то не водилось. Сельский голова – мужик с головой был, – Тимыч посмеялся над своим каламбуром, и продолжил.

– А еще у нас в деревне жил граф. Эта школа, как раз в его доме разместилась. Сначала граф в городе жил, и в Языково лишь на лето приезжал. А потом что-то у них там в модных салонах, там, где знать вся собиралась, приключилось. То ли он кому-то что-то проспорил, и долг не хотел отдавать, то ли какая любовная трагедия, но закончилось все тем, что приехал граф и жил в Языково безвылазно. И никто к нему не ездил в гости. Кроме одного раза.

Случилось это аккурат, в конце октября, в последний день.

–В Хэллоуин? – отозвался молчавший до этого Алекс.

– Какой такой Хэллоуин? Праздник этот иностранный? Нет, у нас никогда его не то что не отмечали, но и слышать про него не слышали. Просто, случилось эта история 31 октября. А Хэллоуин, не Хэллоуин, не важно.

Приехала дама, вся в черном. Заперлись они с графом у него в кабинете, тихо сначала сидели. А потом шум да крик поднялся. И, как утверждает графский камердинер, хлопанье крыльев раздалось, словно большая стая птиц прилетела. Через некоторое время выскочил граф из кабинета, и бегом на улицу, как есть, в одной рубахе, а на улице холодно уже было, да дождь хлестал.

И прямиком до конюшни побежал. Из этой конюшни, как школу тут открыли, спортзал сделали. Сейчас они галереей соединены, а раньше это ни к чему было – до конюшни зачем коридор строить? Забежал в конюшню, и пропал.

– Как пропал? – ребята с удивлением смотрели на Тимыча, – совсем что ли исчез?

– Исчез. Не сразу его хватились. Как только выбежал, дверь кабинета на распашку оставил. Минут через пять заглянули осторожно в кабинет, а он пустой. Ну, ладно, граф убежал, а дама куда девалась? Ни живой, ни мертвой ее там не было.

В конюшню за графом тоже не сразу пошли. Как его побеспокоишь? Если не в духе, шкуру спустит. Но час прошел, его нет, два… Короче, к утру решились. Заглядывают в конюшню… А надо сказать из лошадей всего одна осталась, остальные он продал, чтобы с долгами рассчитаться. Так вот, заглядывают в конюшню, видят, лошадь его напугана, храпит, да глазами вращает. А больше никого в конюшне не оказалось.

Так и пропал граф, как сквозь землю провалился. С тех пор, никто его больше не видел.

Тимыч замолчал.

– А дальше? – нетерпеливо воскликнул Венька.

– Дальше… Много лет прошло, власть сменилась. Дом под школу переделали. Так что, сидим мы с вами в графском имении. Реставрированном и переделанном. И этаж надстроили – три, значит, этажа теперь. И спортзал из конюшни переделали. И даже в погребе, где бочки с вином хранились, коммуникации провели – воду, отопление.

Да, еще вспомнил – говорили, что из погреба этого шел подземный ход до пещеры, что в нашем лесу спрятана. Только почему-то никто выход в пещеру найти не мог. Пройти дальше определенного места никому не удавалось, словно что-то не пускало…

И тут вдруг Веньку осенило. Пещера! Он вскочил.

– Слушайте, а что если попытаться выйти через тот подвал, а?

– Ты же слышал, что нельзя пройти, Тимыч ведь только сказал, – возразил Алекс.

– Ну, мало ли, что нельзя. Надо попытаться. По идее, стекло должно разбиться, если по нему колотить, а оно даже не треснуло. А вдруг у нас получится пройти по подземному ходу. Надо ведь попробовать, чем черт не шутит.

При этих словах послышался легкий электрический треск, как будто провод закоротило. Все машинально подняли глаза к потолку, но лампы так и не зажглись. И Валентин Игоревич решительно сказал:

– Да, действительно, чего сидеть, пойдемте, проверим подвал.

8 глава

Впереди быстрым шагом шел Валентин Игоревич. Пламя свечи колыхалось, и он прикрывал его рукой, чтобы не погасло. За ним шел Петр Евгеньевич, потом ребята, и замыкал процессию Тимыч, который тоже держал в руке свечу.

Венька немного приободрился. Новая цель придала силы. Он почему-то был уверен, что они обязательно попадут из подвала в пещеру. Если получится, будет здорово. Тогда можно, в случае чего, сбегАть с уроков минуя главный школьный вход, который постоянно находится под пристальным наблюдением Патрикеевны.

То, что подвальная дверь будет закрыта на замок, Веньку не волновало. Нет такого замка, к которому нельзя подобрать ключ.

Пока он размышлял над удобством запасного выхода из школы, они перешли из школьного коридора в галерею, соединявшую школу и спортзал. И снова в нос ударил запах плесени и подвальной сырости.

Миновав дверь в спортзал, они подошли к маленькой дверце в самом конце галереи. Вид у нее был самый, что ни на есть старинный. Полукруглая арка, выложенная массивными камнями, и дверь из широких, толстых досок. Прямо как из какой-то детской сказки! А на двери висел здоровенный, тоже старинный, замок, из темного, окислившегося металла.

Венька удивился. Надо же, столько лет учится в этой школе, а не знал, что такая раритетная дверь ведет в подвал. Как-то ни разу не удосужился близко подойти. И замок-то, замок какой! Только вот вопрос – к такому замку и ключ должен быть подходящий, большой. Но что-то он не замечал у Тимыча на связке подобных ключей.

Его мысли словно услышал Петр Евгеньевич. Он воскликнул:

– Ничего себе! Вот это раритет! Этот замок в музей бы поместить, а то висит на двери, где практически любой снять может. А что, к нему и ключ, соответствующий имеется?

– Соответствующий, к сожалению, утерян, – ответил Тимыч. Он достал из кармана связку, быстро нашел нужный – обычный, ничем не отличающийся от других ключ.

Точно такой же, как от сарая, что во дворе у Веньки, где он свой велик хранит. Венька удивился – а как же Тимыч этим маленьким ключом большой замок отопрет? Но Тимыч отвел старинный замок в сторону, а под ним, виднелась замочная скважина. Обычный врезной замок. Ключ легко повернулся, и дверь со скрипом открылась.

Сразу потянуло плесенью. Деревянный пол закончился, и началась каменная кладка. «Ого, как в старинном замке!» – подумал Венька. Первым зашел в подвал Валентин Игоревич. За ним гуськом подтянулись все остальные. Волков с Тимычем подняли руки со свечками вверх, чтобы осветить пространство.

Валентин Игоревич присвистнул:

– Однако! Тим Тимыч, ты рассказывал, что винные бочки из подвала убрали, и тут должны трубы с вентилями стоять. Да только я их не наблюдаю. У меня складывается впечатление, что мы попали в съемочный павильон «Мосфильма». Какие реалистичные декорации для исторической картины!

Да, в подвале не было ни труб, ни вентилей, ни бойлеров с насосами. Под полукруглыми каменными сводами рядами стояли огромные бочки. «Дубовые» – мелькнуло в голове у Веньки. Тимыч растерянно оглядывался.

– Ничего не понимаю… Мы летом тут трубы меняли, отопление проверяли, к сезону готовились… Что такое, будто вовсе не наш повал. Если бы я один это увидел, подумал, что с головой у меня что-то.

– Или после рюмочки «беленькой», да, Тимыч? – подмигнул ему Валентин Игоревич.

– Валя, ну, что ты такое говоришь, да еще при детях! Я, да будет тебе известно, совсем ни-ни..

– Ага, известно мне, конечно. А что на счет детей – посерьезнел он, – то они теперь с нами на равных. Похоже, мы попали в серьезную переделку. Не думал я, что может со мной такое случиться, не верил во всякие истории с попаданием в параллельный мир, или в прошлое. Считал, что выдумки это все. Или глюки от употребления препаратов различных. Да вот, похоже, попали мы с вами. Только куда, вот вопрос.

Петр Евгеньевич увидел, как у Алекса задрожала нижняя губа, поспешил возразить:

– Валя, не нагнетай обстановку. Может все гораздо проще. Ну не смогли школьную дверь открыть и окна, это еще не повод говорить, что мы попали в иной мир.

– Ага, и подвалы мы перепутали. Тут, рядышком еще один находится, с трубами отопления. А этот так, экспонат музейный, – ехидно ответил Валентин Игоревич

– Ну и куда же нас занесло? В параллельный мир? В прошлое? А может, в будущее? – Петр Евгеньевич продолжал упорствовать.

– Петь, – тихо сказал Валентин Игоревич, – угомони свой сарказм. Тебе, как историку, это должно быть понятнее…

– Мне, как историку, – возразил Петр Евгеньевич, – ясно одно – такого быть просто не может!

– Ну, не может, так не может, – устало отозвался физрук. Сейчас попробуем найти выход. Либо через поземный ход, либо вернемся, и будем ждать, когда примчится Лисицына и вызволит нас из школьного плена. Заодно выговор получим.

– Выговор-то за что? – опешил историк.

– За то, что находимся в школе в неположенное время.

– Тихо, тихо, ребятки… чего вы ссоритесь, – примиряющее сказал Тимыч, – скоро все узнаем.

Во время этой перепалки учителей Венька и Алекс стояли молча. Алекс был явно напуган случившимся, а Венька уже успокоился. Ему стало очень даже интересно. Это ведь настоящее приключение!

Они пошли по своеобразному коридору между бочек, и скоро вышли через арку, так же выложенную массивными камнями, в узкий каменный коридор с низким потолком. Самому высокому из компании – Волкову – пришлось даже чуть пригнуть голову. Тут воздух тоже имел запах сырости, но плесенью уже не пахло. И ощущалось некоторое движение воздуха. Раз есть сквозняк, значит, этот ход обязательно выведет их наружу. Так думал Венька.

А еще он понял, что ему не давало покоя – запах сырости и плесени в подвале был какой-то не современный. Потому что в современных подвальных помещениях, если пахнет сыростью, то это будет обязательно с примесью застоявшейся воды и канализации. «Ну, что ж, добро пожаловать в затерянный мир!» – сказал сам себе шепотом Венька.

Тут ход заметно сузился, и в конце его они увидели каменную стену. И у самой земли – лаз, размером чуть больше, чем вход в собачью будку.