Читать книгу: «По ту сторону фортуны. Книга 1. Галопом по Европам», страница 12
Я спала мёртвым сном, не ворочаясь и не просыпаясь. Утром мягкий Светкин голос прозвучал у моего уха:
– Натуль, вставай, машина сейчас приедет.
Я потрогала голову. Болит, гудит, но не смертельно, терпеть можно. Через силу поднялась и поплелась на кухню. Света уже везде прибралась и сварила кофе.
– Как ты? – спросила она, жалостливо глядя на меня.
– Нормально.
– Олежка звонил раз двадцать, переживает…. Он сразу понял, что мы опять вляпались по крупному. Как ты про него сообразила?
– Не знаю, Свет…, давай потом, голова раскалывается.
Обсуждать ничего не хотелось. Не столько от сотрясения мозга, сколько от нежелания мыслить в принципе. Даже для меня это перебор.
В полицейском участке нас ждал переводчик из консульства, два офицера в форме и ещё один мужчина в штатском. Я отстраненно подумала: уже входит в привычку шляться по официальным кабинетам Европы и рассказывать истории, как Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Скоро нам дадут значки «Юный полицейский».
Мы подробно сообщили обо всём, начиная с момента, как Умберто присоединился к нам в Альпах. Вернее, больше рассказывала Света, по обыкновению жестикулируя и вращая глазами, я лишь вставляла отдельные реплики. Должностные лица очень внимательно слушали, задавали вопросы и записывали показания.
Когда наше повествование дошло до места, где я обвинила итальянца в том, что он альфонс, мужчины в полном согласии закачали головами. Штатский что-то сказал переводчику.
– Вы понимали, что была угроза для вашей жизни? – толмач обратился ко мне. Наверняка, думал: две глупые русские курицы!
– Безусловно, – я вздохнула. – А где Умберто?
– Его поймали сразу во дворе.
– Можно узнать, что в свертке? Измучилась, пыталась угадать.
Он обратился к мужчине в костюме, тот что-то сказал и кивнул.
– Героин высокой очистки.
Я ахнула! Светик странно всхлипнула, несколько раз подряд. Не сложись всё, как оно сложилось, наши тела уже коченели бы в розовых кустах олеандра возле старинного дома!
– Вы видели кого-то ещё?
Я честно описала соседку с корзиной, но больше решительно ничего не могла вспомнить. Светик думала изо всех сил, наморщив лоб, а затем подскочила, как ужаленная, со словами:
– Матрёшка! Ты помнишь ту синьору, с крашеными волосами?
– Точно! Обесцвеченная блондинка!
Подруга разгорячилась от осознания, что помогает следствию всеми силами и принялась описывать молодую особу. Цепкий женский глаз почти профессионально зафиксировал мельчайшие детали. Мужчины снова всё записывали и о чем-то переговаривались.
– Хорошо!.. Очень хорошо, важная информация!
На этом допрос закончился и с нас сняли отпечатки пальцев. Каждый счёл своим долгом попрощаться с русскими синьорами крепким рукопожатием. Я удивилась: по всей шенгенской зоне мужики в форме только и делают, что трясут наши руки. Того и гляди, начнут отдавать честь на каждом полицейском кордоне. Может, попросить у них какую-нибудь бумагу, типа охранной грамоты? Если вдруг опять куда-нибудь встрянем, то можно сразу предъявить: вот, мол, свои мы, тайные агенты. Доверие к нам должно быть полнейшее!
Штатский снова что-то сказал, указывая на меня.
– Вы вели себя отважно, – сказал переводчик, улыбнувшись.
Если мы и курицы, то очень бойкие! Бойцовские курицы!
– Это от страха. Математика спасла.
– Вас проводят до Рима.
– Нас могут преследовать? – мы дружно испуганно ахнули.
– Нет, но в целях вашей безопасности так будет лучше. Бояться не нужно.
Молодой улыбчивый карабинер отвез нас назад и помог закрыть тяжёлую дверь на кухне. Мы быстро собрали вещи и затолкали их в багажник. Я вернулась в гостиную. Стоя у порога, завела мысленный прощальный монолог с домом:
«Ты видел так много на своём веку! Детский смех и стенания стариков раздавались под твоей крышей, людские радости ты принимал как счастливый отец, а горести со стойкостью солдата-защитника. Вечное чудо любви и безумие ревности полыхали ярким огнем, наполняя тебя беспокойной человеческой жизнью. Поколения сменяли друг друга и ты принимал каждого, оделяя своим теплом и заботой. Мы лишь случайные путники, прости нас, пожалуйста. Ты ни в чём не виноват, и спасибо тебе огромное»!
Я закрыла замок и прикоснулась рукой к нагретой солнцем стене. Рыжая подружка сидела на крыльце, поджав под себя лапки. Я погладила кошку, прошла через двор, опустила ключ в почтовый ящик и села на пассажирское сиденье. Голова побаливала и хотелось плакать. Не так я себе представляла встречу с моей Тосканой, но влюбилась в неё всем сердцем, впитывая тепло и щедрость этого удивительного уголка земли.
Полицейская машина посигналила и поехала вперёд. Светик включила зажигание. Всё!.. Ещё один жизненный этап окончен и остался позади.
Всю дорогу мы молчали, почти три часа. Только однажды Света спросила:
– О чём думаешь?
– Ни о чём, просто смотрю.
Я прилепилась к окну и глядела сквозь стекло. Одинокая слезинка покатилась по щеке, оставляя мокрую дорожку. Я вытерла её рукой. Света бросила на меня быстрый взгляд, вздохнула и ничего не сказала. Всё пройдет рано или поздно. Время, такая странная и труднопонимаемая вещь, но оно залечивает любые раны и приносит забвение. Не отрываясь, я смотрела на пролетающий мимо ландшафт.
Округлые бесконечные холмы напоминали пасторальные пейзажи великих художников, находящих здесь покой и вдохновение. Матушка-природа использовала всю палитру жёлтых и зелёных оттенков, широкой кистью нанеся мазки на холст. Нескончаемые виноградники с налитыми гроздьями плодов уходили вдаль ровными рядами, скрываясь на противоположном склоне. Ещё древние этруски начали возделывать виноград в этом благодатном краю. Темно-зелёные оливковые рощи отливали серебром и походили на стада кучерявых барашков. Порой среди холмов вырастали небольшие города и деревушки. Иногда вдали показывались фермерские домики или небольшие укреплённые замки, свидетели войн и междуусобиц, раздиравших Тоскану в средние века. Среди обласканной нежными солнечными лучами земли витает дух лёгкости и умиротворения.
На подъездах к Вечному городу Светик обогнала полицейскую машину и притормозила на обочине, не хотела напугать тётю Нину, прибыв к её дому с полицейским эскортом. Карабинер распрощался с нами:
– Чао, синьоры!
– Чао!
Всё же, хороших людей в жизни встречается больше, чем плохих.
Наша лошадка Мэри обогнула Рим и устремилась в небольшой курортный городок с красивым названием Лидо-ди-Остия. Тётушка жила там почти двенадцать лет и я дважды гостила у неё вместе со Светой. Она очень обрадовалась, что мы приехали раньше, чем собирались. Драгоценную коробку с сервизом я сразу занесла в свою комнату, приберегла её для торжественного вручения. Мне очень хотелось, чтобы пожилая женщина прочувствовала значимость момента и клятвенно заверила, что будет беречь его как зеницу ока. Карликовый пудель Чарлик путался под ногами, радостно приветствуя гостей. Собачонка подпрыгивала как циркачка, пытаясь привлечь к себе внимание и я потрепала кудрявого шалопая. Видимо, он решил, что нашёл лучшего друга и крутился возле меня. Тётя Нина начала торопливо собирать на стол, но Светик её остановила, сказав:
– Можно мы сначала на море сбегаем?
Закадычная подруга знала, что это сейчас лучшее лекарство для меня.
– Конечно, девочки, идите. Я пока что-нибудь посерьёзнее приготовлю.
Вечерело. Пляж Спиагетта был почти пустынным, только несколько человек остались насладиться красотой уходящего в море небесного светилы.
Я медленно вошла в прозрачную воду, прошла поглубже, окунулась с головой и поплыла. Море ласково принимало в свои объятья, успокаивая и убаюкивая, как в колыбели. Солёная волна снимала усталость, накопившуюся за последние дни, и уносила её далеко-далеко за горизонт. Я плавала, ныряя глубоко с открытыми глазами и выныривая с детским восторгом, после чего легла на спину. Наслаждаясь безмятежностью, дрейфовала долго и затем направилась к берегу.
Света поплескалась немного на мелкоте и сидела на лежаке.
– Ты как рыбка. Довольна?
– Очень!
Я легла животом на нагревшийся за день песок, всем телом принимая тепло от земли. Так пролежала некоторое время, повернулась и села, обняв руками колени.
Закат солнца на море – невероятное зрелище! Оно сменило бело-желтую окраску на розово-багряную и, прощаясь с летним днем, дарило мягкие последние лучи. Вспомнилась легенда.
Когда-то, давным-давно, жили девушка и юноша. Они так красиво, сильно и преданно любили друг друга, что невольно вызывали зависть у окружающих. Но ненависть и злоба стали преследовать их. Не в силах противостоять коварным козням, влюблённая пара ушла от людей. Девушка стала красным солнцем, а юноша – синим морем. И лишь на закате море и солнце соприкасаются друг с другом. Девушка нежно обнимает его своими лучами, а юноша ласково поёт любимой песни волн.
– А, всё-таки, ты никогда не рассказывала, что произошло с твоим бывшим мужем, – сказала Света, романтическое настроение передалось и ей.
– Ничего особенного, всё банально до безобразия.
Я перенеслась в далёкий две тысячи четвертый год, ставший годом моей жизненной катастрофы.
– Неизвестный доброжелатель прислал мне на почту фотографии Вадима с его пассией.
– Что, прям, эротические сцены? – спросила Светик, открыв рот от удивления.
– Нет, конечно…, но их много было, и зима и лето. Понятно, что это длилось долго.
– И что дальше?
– Дальше…, дальше с работы поехала к подруге. Хватило ума предупредить дома, что не приду, у нас девичник. Напилась до невменяемости.
Из памяти всплыло Танино лицо, постепенно краснеющее во время моего хмельного повествования, собственные всхлипы и рыдания и её утешающий голос.
– На работе весь день промучилась, но решение приняла. Сразу написала заявление об увольнении, отработала две недели, искала варианты. Не знаю почему, выбрала Калининград, потихоньку собирала вещи. Когда Вадим уехал на работу, схватила Сашку в охапку и мы улетели. Самое сложное было объяснить ребёнку, что так будет лучше.
– Но, ты же сама говоришь, с людьми нужно разговаривать, открытый диалог лучше, чем конфликт.
– О чём разговаривать? Если человек врун по жизни, то это диагноз.
– А потом? – Светик не просто любопытствовала, а сопереживала сейчас со мной, чутким сердцем принимая душевные излияния.
– Потом?.. Зеркало не разбилось, Свет. Я поняла, что по-прежнему красивая и умная и для Сашки самая лучшая мама в мире. Быстро сняла квартиру и нашла работу, у меня же образование хорошее.
– Это да!.. Ещё и голова на плечах в придачу! А дальше?
– Заочно подала на развод, развели нас только со второй попытки. Продали квартиру в Москве, на свою половину купила двушку в Калининграде.
Я задумалась. Весь длинный путь, полный переживаний, сейчас укладывался в несколько предложений.
– А он что?
– Ничего…, пообрывал телефон, я вытерпела. Когда всё умирает, это нетрудно.
– Но мне казалось, у вас хорошие отношения. И дочку он любит.
– Это теперь. Вадим её отец и этим всё сказано. Ладно, давно это было, всё быльем поросло.
Мы замолчали. Светик смотрела вдаль и была необычайно хороша в ту минуту, как человек, погружённый в себя и скинувший маску. Сейчас что-то выдаст, ей-богу!
– А знаешь что? Я ведь тебе где-то завидую.
Так и случилось, она выдала. Всё что угодно ожидала, но её признания как снег на голову! Света вдумчиво глядела на меня.
– Вот тебе и раз! О чём ты? – спросила я, усаживаясь на пятки.
– Ну, ты подожди…. Я вот мечусь всю жизнь, пытаюсь к кому-то прислониться, а пока только одни неприятности. Или жмоты попадаются или дегенераты. Теперь у меня в послужном списке ещё и гангстер есть.
– Согласна, здесь ты мастерица на все руки. Откапываешь каких-то недоумков и страдаешь потом. Ладно бы, тупая блондинка, так нет же: умница, красавица, почти главный редактор.
– Что такое «не везёт» и как с ним бороться. По моей жизни можно дебаты объявлять на эту тему, – проговорила она, поморщившись от досады.
– Только, что ты всё ищешь, Свет?.. Посмотри, Лешек пять лет у тебя под носом толчётся. Готов луну с неба достать и целое ведро звёзд.
– Я его никогда так не рассматривала, Лешек и Лешек….
– Что с ним не так? Он заразный? – спросила я, потеребив подсохшие волосы. – Ты попробуй, вдруг, да получится. Вспомни русские пословицы «С лица воду не пить», «Не всё то золото, что блестит». Последняя как раз про Челентано.
– При чём тут лицо? Мне не пятнадцать лет.
– Ну, так сделай выводы! Идём домой, есть охота, да и тёть Нина нас уже потеряла.
После ужина я пошла в комнату. Чарлик последовал за мной и вертелся как юла. Обхватила руками коробку и переступила порог, придерживая дверь. Собака выскочила под ноги, я запнулась об неё и попыталась удержаться за косяк. Пудель взвизгнул, коробка выскользнула из рук и шлёпнулась на пол!.. Я окаменела! Звон бьющейся посуды отдавал в ушах погребальным перезвоном колоколов. Тётя Нина со Светой ахнули одновременно и застыли.
Боже!.. Что я натворила?.. Как это?.. Не может быть!.. Нет!.. Я непроизвольно открыла рот и, расширенными от ужаса глазами, оглядывала женщин.
– Тихо, тихо, успокойся, – говорила Светик, подскочив ко мне и гладя по плечу. – Успокойся, говорю…. Может, что-то осталось.
Она села на корточки возле коробки, открыла её и начала вытаскивать содержимое. Чарлик благоразумно смылся под стол и оттуда поглядывал, склонив голову на бок и свесив розовый язык. Тётя Нина сунула мне в рот валидолину, я мусолила таблетку и с надеждой смотрела вниз с замершим сердцем.
Осколки!.. Одни осколки от императорского сервиза, вперемешку с золотыми клювиками моих уточек и льняными салфетками, закрыли пол вокруг коробки. Ни одного целого предмета не было, ни одного!.. Светка посмотрела на меня и начала беззвучно трястись от смеха. Я зажмурилась, закрыла лицо руками и также беззвучно затряслась, только не от смеха, а от рыданий. Слёзы прорвались наружу, принося облегчение. Я ревела взахлёб, оплакивая всё: несправедливость судьбы, свой рухнувший брак, жизненные неудачи, себя….
– Наташенька, не убивайся так, это всего лишь посуда, – сказала тётя Нина сочувственно, усаживая меня на диван . – К счастью она бьётся, девочка, к счастью.
– Тёть Нин, вы не представляете…, – я не смогла закончить фразу и снова зашлась в рыданиях.
Светик, сдерживая смех, присела рядом, обняла, принялась баюкать и многозначительно сказала:
– Судя по ценности, твоё счастье должно быть просто огромным. Не реви, что толку? Мы же готовы были его грохнуть на таможне? Ну, Натуль….
Тётушка собрала остатки сервиза метёлкой, бывший сервиз Александр Третий блеснул на прощанье тёмно-синим кобальтом и скрылся в коробке.
Вдвоём они долго возились со мной, пожилая женщина выложила свою аптечку и подсовывала мне успокоительное.
– Мы жили без него столько лет и ещё проживем, не надо так расстраиваться, – говорила, утешая, тётя Нина.
– Готова переколотить всю посуду в доме, лишь бы счастье было, – сказала Света, не выпуская меня из рук ни на мгновение.
Уже перед сном, когда я входила в комнату, тётушка спохватилась и сказала:
– Девочки, совсем забыла. Олежка звонил, утром прилетает. Как хорошо, полный дом гостей и Алиска придёт!
Это меня добило. Я не спала всю ночь. Кляла себя страшными словами, крутилась с боку на бок, считала овец, коров, натягивала простынь на голову и зажмуривала глаза, но мысли не покидали. С потерей сервиза я, в итоге, примирилась, но вот Олег…. Что скажу ему?
« – Как есть, так и говори!
– Что? Извини, вела себя как гимназистка?
– А разве нет? Не хочешь признать это вслух? Самолюбие бережешь? Носишься с ним…! Тогда, придумай что-нибудь, ты же у нас артистка!
– Что?.. Плохо себя чувствовала? Ранний климакс?
– А хотя бы и так! Не выдумывай, Светка права, женщине мужчина нужен как воздух.
– В качестве кого? Я сама уже давно кормилец, поилец, одевалец и обувалец!
– Добавь ещё про потушенные избы и остановленных на скаку коней. И всё сама! Твои идеи феминизма никому не нужны!
– Сказок не бывает!
– А Золушка?
– Эта безропотная терпеливая страдалица? Не в состоянии была себе кого-то найти, так досужая Фея-крёстная подсуетилась.
– И что? Светка твоя Фея-крёстная.
– Тем хуже! Никто не знает, что было дальше с этой жертвой любви. Может, принц быстро раскусил, что она ноль, зеро? Кроме как штопать драные воротники, ни на что не способна! Как и я, непутёвая и криворукая.
– Так ты боишься?.. Тогда, чего ты хочешь?
– Хочу домой! К Сашке и Игорю, к моим котам и статуэткам! Туда, где безопасно и нет никого. И там не нужно никому и ничего объяснять!
– Дура!.. Трижды дура!
– Ну и пусть»!
О возвращении домой думала уже давно, но не могла бросить Свету с машиной. Олег позаботится о фольксике, здесь я не беспокоилась. Решение было принято. Рано утром оставила подруге записку со словами «Уехала домой. Извинись перед тётей Ниной. Придумай что-нибудь». На цыпочках, пока все спали, выбралась на улицу в обнимку с чемоданом. Отключив телефон и просидев несколько часов в аэропорту Фьюмичино, ступила на борт лайнера авиакомпании «Победа», выполняющего рейс по маршруту Рим-Калининград. Я снова сбежала!
ЭПИЛОГ
По ночам меня одолевали кошмары. Сны были разные. Однажды приснились разноцветные тарелки, кружащиеся вихрем в каком-то диком танце. Они лопались как мыльные пузыри и разлетались осколками во все стороны. В другой раз, привиделись маленькие дети, шагающие строем, как на параде, и качая рыжими головами. Ещё один сон: улыбающаяся девушка в длинном платье. Она прогуливалась в парке под сенью деревьев, затем подошла ко мне, её лицо сменилось на звериную морду и девушка зарычала. Самым страшным кошмаром стал здоровый мужик, сидящий в кресле нога на ногу и держащий в руках сигару. Загробным голосом он орал: УМБЕРТО! УМБЕРТО!.. Но каждое сновидение заканчивалось одной и той же сценой – огромный мультяшный былинный герой стоял, широко расставив ноги. Его лицо искажено гримасой, он хохотал и грозил мне толстым пальцем. Просыпалась я в холодном поту. Спасали коты. Животные чувствовали мою ночную тревогу и старались успокоить и утешить своим кошачьим способом. Феликс укладывался мне на грудь, тихонечко мурлыча колыбельную песню. Когда я снова засыпала, умный кот сворачивался возле моей головы, отгоняя ужасные видения. Честер мостился на ногах, пушистым мягким животиком отдавая своё тепло.
Сашке пришлось наврать о причине моего скорого возвращения. Сначала она разволновалась, но я поклялась, что всё в порядке и пообещала рассказать правду позже.
Телефон включала только для разговора с дочерью, не проверяла ни звонков, ни «смс» сообщений. Слонялась по дому, что-то делала, что-то ела, за десять дней ни разу не вышла на улицу. Вся в котах сидела перед включенным телевизором.
Мне нужно время, чтобы прийти в себя и вернуться к нормальной жизни. Светик приедет, мы встретимся, выпьем, поплачем и она меня простит за позорное бегство. Я запретила себе мыслить об Олеге ни хорошее, ни плохое.
Единственным развлечением стала фотография юной синьорины. Я подолгу смотрела на неё и представляла, какую жизнь прожила эта девочка. Вот она вышла замуж, нарожала троих детей, стала матерью семейства. Именно такой итальянской, где Мама зовётся с большой буквы. Она властно держит в руках домочадцев, включая супруга. Преданная семье и детям, Мама целует и обнимает каждого отпрыска, гордится их успехами. Потом пошли внуки и моя юная синьорина балует следующее поколение. Дерево разрастается, но главная Мама по-прежнему управляет всеми родовыми ветвями.
Нет ничего нового под солнцем, – вспомнились строки из Ветхого завета. – Всё наладится и у меня.
Зазвонил домофон. Я согнала котов и пошла открывать.
– Наташ, это я! – возвестил жизнерадостный голос в трубке.
Чрез три минуты они стояли возле двери, держа в руках пакеты и улыбаясь, как два Иванушки. Светик и Олег.
– Привет, затворница! К тебе можно? – спросила подруга и, не дожидаясь ответа, перешагнула порог. Она бросила ношу и кинулась мне на шею. – Ну, ты даешь, беглянка!
– Привет, проходите.
Я смогла перевести взгляд на нежданного гостя. Его глаза изучающе смотрели сверху вниз, губы чуть заметно подрагивали в сдерживаемой улыбке, он негромко сказал:
– Здравствуй, Кузька.
Сердце, застигнутое врасплох, начало покалывать. Опять спасли коты, любвеобильный Феликс обнюхал незнакомца и потёрся о его ноги, осторожный Честер бочком вышел из комнаты и присоединился к своему собрату.
– Они меня приняли, – сказал Добрыня, расплываясь в улыбке.
Подруга кружилась на кухне, вытаскивая огромное количество продуктов и хлопотливо накрывая на стол. Две бутылки красного «Жан Поль Шене», гордо изогнув шеи, придавали некоторую помпезность назревающему действу.
Светик потянула меня на лоджию.
– Глянь в окно! Видишь, новёхонький черный «Тигуан»? Это мой Тигр!
– Купила? Откуда столько денег?
– Это подарок! Не вычисляй, не от Лешека, сразу говорю, – сказала она, загадочно улыбаясь.
В конце концов, мы расселись и выпили по бокалу вина. Света елозила на стуле, ей не терпелось начать доклад, и, как обычно, она начала без вступления.
– Думаешь, я отдыхала? Ни одной минуты! Мы всё время носились по нашим делам. На следующий день, как ты сбежала, позвонили из Берлина, нашлись родители мальчика. Кстати, за твою выходку, я тебя потом прибью, а пока ешь, совсем отощала.... Олежка, дальше ты, как первоисточник, только сначала про гангстеров. Мы заезжали в полицию на обратном пути, – Светка выпалила всё ценное и сразу пояснила, откуда информация.
– Ваш Умберто полукровка, – начал рассказ Олег: – отец итальянец, мать русская, вырос во Флоренции. Он на самом деле поступил в МГИМО, но после первого курса попался на незаконных операциях с валютой и его выдворили из России. Он выполнял функции курьера в одной группировке, должен был забрать товар во Флоренции и вывезти в Неаполь. Возвращался из Мюнхена со сходки на своём автомобиле «Форд Мондео».
– Сразу тебе сказала, что этот гад врёт! Челентано слишком скользкий для благородного авто, – сказала я, поворачиваясь к Свете и забыв о депрессии. Она состроила гримасу, сжала кулачки и затрясла ими как детскими погремушками, выражая высшую степень нетерпения.
– Кто-кто? – переспросил Олег.
– Умберто, я его так прозвала ещё в Альпах, когда впервые увидела.
Он усмехнулся:
– Понятно, Света говорила, ты мгновенно людям прозвища подбираешь. И мне тоже.
– Я в курсе, что она тебе доложила. Дальше что?.. Рассказывай!
– Да, на чём я остановился?.. Так вот, Умберто почувствовал, что его ведут. Тут, откуда ни возьмись, две милые русские синьорины и прямиком во Флоренцию. Он оставил машину на парковке возле кафе, там его сотрудники Интерпола и потеряли. Умберто благополучно добрался с вами и решил сменить место передачи товара, опасался, что за предыдущей точкой могут наблюдать. Молодая женщина исполняла роль курьера во Флоренции. Она….
– Какая женщина? – перебила я рассказчика.
– Обесцвеченная блондинка, помнишь? – пояснила Света. – Которую мы возле дома видели.
– Да…. Так вот, Лучиана её зовут. Она оставила посылку ближе к вечеру, а ночью ваш Умберто планировал забрать. Как человек осторожный, он выбрал прикрытием ухаживание за Светланой и явился к вам. Но случайности правят миром: машина, которая должна была его забрать, сломалась, поэтому визит затянулся. Он ждал, когда придёт другой автомобиль. Но… случилось непредвиденное. Наш Эркюль Пуаро в юбке выступил на сцену и сломал всю гангстерскую повестку дня, – на этих словах Олег улыбнулся.
– Очень смешно! Представить себе не можешь, что мы пережили! – сказала я, сумрачно взглянув на него, он деланно посерьёзнел.
– Ладно, ладно…, – миролюбиво произнёс Олег, подняв ладони вверх. – Я закончу… . Сотрудник Интерпола, который присутствовал при вашем допросе, дал очень важную информацию. Карабинеры опередили на несколько минут, Умберто так и не понял, что это вы вызвали полицию. Он сваливает всё на Лучиану. Она и раньше была под подозрением, но после вашего рассказа её тоже взяли. Так что, можете спать спокойно.
Шквал эмоций обвалились на меня, я возбужденно проговаривала:
– Ну, надо же!.. В жизни бы не подумала!.. Настоящая мафия? Представляешь, Свет, мы внештатные сотрудники Интерпола! Ну, почти.... Интересно, можно к ним на работу устроиться?
– Ты можешь помолчать? – прервала Света, ухватив меня за руку. – Давай дальше, Олежка.
– Теперь о вашем мальчике, Александре, – он выкладывал новую порцию новостей, поглядывая на меня. – Мне позвонили из полиции. Его отец серьёзный человек, один крупный бизнесмен, совладелец строительного концерна. Он просил срочной встречи и нам пришлось вернуться в Германию. С его слов, они с партнёром давно были в плохих отношениях. Предстоял раздел компании, никто не хотел уступать. Он с женой уехал в Канаду по делам, а сын остался с пожилой гувернанткой. Его компаньон нанял людей для этой операции. План придумали такой: украсть мальчишку, чтобы иметь рычаги давления. Где большие деньги, там всегда большая грязь, люди теряют разум. Ребёнка похитили, а старушку накрыл инсульт, поэтому никто его сразу и не хватился. Киднеппинг в любой стране очень серьёзное преступление, партнёр через какое-то время одумался, но было уже поздно. Решили просто выбросить мальчика и неизвестно, чем это могло закончиться. Но тут снова рояль в кустах: одной очаровательной даме захотелось в туалет, а другая увлеклась марихуаной.
На этих словах Олег расплылся в довольной ухмылке и поглядывал на нас со Светой.
– Ну и?.. – подстегнула я.
– Спокойствие, только спокойствие! – сказала Светик. Лицо её было каким-то странным, одновременно и таинственным и нетерпеливым.
– Я рассказал ему подробно про галлюцинации, про юбку, в общем, всё Света дала твой номер телефона и его секретарь пытался тебе дозвониться.
– Олежка, можно теперь я? Пожалуйста! – попросила подруга, сложив руки на груди как в молитве. Она уже не владела собой, душевный порыв переполнял и рвался на поверхность.
– Конечно, твой выход, – согласился Олег, снисходительно улыбаясь и давая Светке выплеснуть огромное море чувств.
Она вытащила из пакета какой-то талмуд и положила его передо мной, сдвинув посуду.
– Смотри! – торжественно заявила Светик. Она гордо восседала на стуле, ожидая моей реакции. – Здесь по-итальянски, но ты ищи знакомые буквы!
Обескураженная, я изучала бумаги, но смогла разобрать только своё имя на чужом языке – Natalya Maksimova.
– Что это?.. Н-не понимаю! – сказала я, глядя на своих гостей.
Экспрессивная Света глубоко вздыхала, удовлетворённая произведенным эффектом, её братец смилостивился надо мной и пояснил:
– Герр Майер, отец мальчика, спросил, как он может отблагодарить. Я рассказал ему о твоей любви к Тоскане. Мы с его адвокатом нашли хозяйку дома, она давно хотела его продать. За пять дней оформили все документы по купле-продаже и затем дарственную. Когда будешь в следующий раз в Берлине, обязательно надо встретиться с ним, он настаивал. Человек хочет лично пожать тебе руку и отдать оригинал документа.
Сияющий Олег внимательно смотрел на меня, затем его лицо начало хмуриться:
– Наташ, ты в порядке?
Я отрицательно покачала головой. Думать не получалось, зато хорошо получалось делать судорожные сглатывания.
– Совсем оскудела разумом?.. Пошевели извилинами, ты же великий аналитик!.. Ну, давай!.. Это дарственная! Дарственная на твоё имя!.. Тоскана, провинция Флоренция, город Фьезоле, улица Виа Корсика, четырнадцать!.. Натка!.. Вот, чёрным по белому написано! – выстреливала Светка, тыкая пальцем в бумаги, затем схватила их и затрясла у меня под носом. – Понимаешь?.. Дом твой, вместе с чердаком!
Мозг отказывался принимать происходящее. Голова качалась из стороны в сторону и снова начала болеть.
– Н-но зачем? – нерешительно спросила я, находясь в состоянии психологического паралича. – Что с ним…? Его же содержать надо… у меня….
– А я на что? – перебил Добрыня, скрестив на груди руки.
Настоящий, не мультяшный, добрый молодец улыбался от уха до уха, по-детски сморщив нос, и это ему удивительно шло! Горячая волна, как цунами, накрыла сверху донизу, я закрыла глаза и крепко сжала губы, чтобы не зареветь белугой!
– Всё продумала уже!.. Диван выкинем!.. Да? Или отдадим кому-нибудь, новый купим!.. Окна перемоем, занавески поменяем!.. Цветы в горшках во дворе поставим! Будет как на картинках! – моя лучшая в мире подруга трещала без остановки, давая мне время!
Жизнь снова завертелась, стремительно набирая обороты, маня и затягивая в круговорот событий, в извечном желании познать неизведанное! И завтра....
А завтра мы увидим!
