Читать книгу: «Плюш и Ко: не опуская рук», страница 2

– Да, я снова поправилась. – согласилась Зум-Зум с улыбкой, ставя десерт перед Люком. – Но в моих силах снова похудеть, а вот ты каким придурком был, таким и останешься при любых обстоятельствах.

– Ничего себе! – тихо выдохнула Наташа. Ее голова вжалась в плечи.

– Ты все надеешься похудеть? Бедняжка, мне тебя так жаль! И до тебя когда-нибудь дойдет, что это невозможно. Корова рождается толстой, живет толстой, умирает толстой. Природа у них такая. – Вилка Люка звонко вонзилась в мороженое.

– Прекрати! Ты снова начинаешь. – донеслось из-под прикрытого рукой рта Сид.

– О! Даже Сид со мной согласна.

– А я согласна с тем, что Сид достойна лучшего парня, чем ты! – Зум-Зум закипала, от адреналина в крови ее сердце ускорилось, ноздри раздулись.

– Ха! Да кому она нужна? – у Люка смеялся голос, но не смеялись глаза.

– Думаю найдется человек, который сможет полюбить ее, и позаботиться о ней не так, как это делаешь ты. Она красивая, молодая…

– Рот свой закрой! – заревел Люк и вскочил, с зажатой вилкой в руке он повис над Полин в недвусмысленной замашке.

– Не кипятись, дружище. – вдруг подал голос Глен. – Девчонок напугаешь. Сядь, пожалуйста.

– Ты же ее слышал! Несет всякую ****ю! – кричал Люк.

Неожиданно в кухне появился отец:

– Что у вас тут происходит? Что случилось?

– Все в порядке, пап. Небольшое разногласие. Болтаем! – убедительно пробормотала Зум-Зум.

– Слишком громко. Потише. – бросил отец и ушел.

– Это твой батя?! – загоготал Люк. – Вот это монстр! Понятно в кого ты такая жирная.

– Так, все мы уходим! – Сидни отодвинула тарелку и попыталась встать, как Люк схватил ее за запястье и сильно дернул вниз. Сид плюхнулась обратно.

– Божечки! Божечки! – шептала Наташа, прикрывая красное лицо салфеткой.

– Сиди смирно. – мычал Люк. – разговор не закончен. Видишь, твоя пожруженция не согласна с моей кандидатурой. Давай ее выслушаем. Так кто же подходит ей больше?

– Я думаю тема исчерпала себя, Люк, – сказал Глен. – давай поговорим о другом, мы же все-таки в гостях.

– Ага, давай. На какую тему, Глен? – Люк откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. – Точно! Расскажи-ка лучше, как твоя женушка стропонит тебя так, что ты у нее такой покладистый? Что ж она такое умеет делать, что ты перед ней и яйца и хребет выложил? А, Глен?

– Это уже слишком. – теперь подскочила Патриция.

– А лучше мы спросим это у тебя, – Люк перевел взгляд на Зум-Зум, – кажется, ты у нас все знаешь. Скажи нам… Наверно у нее такая широкая ****а, что разгуляться…

– Полин, извини нас. Мы, наверное, пойдем. Спасибо за ужин. У тебя действительно все вкусно получилось. – Глен встал вслед за Патрицией.

– Конечно, и вам спасибо, что зашли. – кивнула в ответ Зум-Зум.

Гости неуверенной толпой посеменили к выходу. В этот момент можно было наблюдать интересный момент, даже магический – каждый пытался ни на кого не смотреть, все пялились в пол, в потолок, куда угодно, только не на людей. Первой собралась Патриция, ей так хотелось свалить из квартиры Зум-Зум, что она даже не надела куртку, Глен тихо буркнул что-то и выскочил за Пэт. Сидни долго снимала с вешалки свое пальто, от чего она нервничала и ругалась все яростней. Люк стоял радом, наблюдая и покачиваясь. Наташа стояла позади Зум-Зум в легком оцепенении.

– А! Помнишь, Сидни, тебе в прошлый раз понравилась шкатулка из бусин? Я хочу ее тебе подарить! – сказала Зум-Зум и направилась в гостиную.

– Не стоит. – процедил сквозь зубы Люк.

– А я не тебе предлагаю! – возмутилась Полин. Пока Сидни возилась с одеждой, Зум-Зум успела принести шкатулку. – Держи. Просто так, на память.

– Я же сказал, не надо! – заорал Люк. – Разве я тихо говорю?! Решила меня не замечать? Так? Ты из меня пустое место делаешь, курица?!

В следующий момент кулак Люка опустился прямиком на скулу Полин, она даже не успела испугаться, только звонко взвизгнула и села на пол, Сидни бросила несчастное пальто и кинулась на Люка, удерживая его руку от второго удара. Наташа прижалась спиной к противоположной стене прихожей и закричала так пронзительно, что у всех заложило уши. Люк, пытаясь сбросить с руки Сидни, тоже ударил ее по лицу кулаком, удар пришелся в правую щеку. Тут выскочили родители, отцу Полин хватило секунды, чтобы понять, что случилось. Старый работяга не церемонился. Он отвесил Люку такую затрещину, что того отбросило сразу в подъезд.

– Я на тебя заявление напишу! – бросила Сара ему в след.

Сидни дернула пальто с силой, и непослушная петелька оторвалась. По щекам Сид катились горькие горячие слезы, она растирала их рукавом блузки и громко всхлипывала. Наташа беззвучно накинула курточку, головой поклонилась матери и отцу Зум-Зум, молча кивнула самой Полин, вытолкала Сид и захлопнула за собой дверь.

Глава 2

Тщательно замазанный тональным кремом синяк был невиден окружающим, его обладательница точно знала, как нужно повернуться в общем коридоре, чтобы он оставался незамеченным и дальше. Зум-Зум, идя по школьному холлу, ловила на себе удивленные взгляды. Те, кто не замечал ее отсутствия, сейчас вспоминали о ней. Класс встретил ее довольно прохладно.

Зум-Зум не была удивлена, когда обнаружила, что ее место было кем-то занято. Одноклассники с интересом ждали, что же она будет делать, а вариантов тут было не много, либо смириться и найти себе новое место, либо учинить разборку и вернуть себе парту силой. Пока она хмурилась в раздумии, успела разглядеть старую надпись «жирохряк», выведенную нестирающимся маркером каким-то сердобольным одноклассником.

– Теперь здесь сижу я. – раздалось за спиной.

– Ты считаешь, что это твое место? – Зум-Зум развернулась и нос к носу встретила Крис, девушку, со ссоры с которой и началось ее изгнание. – И с каких это пор?

– С тех самых, когда твою жирную жопу турнули из школы. – Крис с оскалом улыбнулась.

– Так значит ты теперь жирохряк? – пожала плечами Зум-Зум.

– Жирохряк по-прежнему ты, а место мое!

– А говна пожрать не желаешь? – Зум-Зум резко дернулась на Крис, та вздрогнула, ретивость ее поубавилась.

– Кроме тебя говно здесь никто не ест. – шипела Крис в ответ.

В классе прекратились все разговоры, ни шелеста бумаги, ни шороха одежды не было слышно, словно в классной комнате они были одни. В последней их потасовке виновата была именно Кристина, она сознательно всячески третировала и подначивала Зум-Зум к склокам, именно эта самая злюка натравливала ребят и девчонок на Полин, с ее легкой подачи Зум-Зум превратилась в грушу для битья. Причину сейчас никто не назовет, но скорее всего было это не из злости, а в погоне за самоутверждением. Сейчас Полин понимала насколько этот человек хитер и коварен, и действовать нужно было с расчетом, тонко. Теперь Крис действительно было чего бояться.

– Приглашаю тебя к моему столу. – Полин вдруг отошла в сторону, пригласив Крис за парту раздора.

С видом победителя Крис развалилась на стуле, демонстративно постукивая длинными ногтями по столешнице. Зум-Зум села за последнюю парту, которая служила в некотором смысле буфером для учеников, там отсиживались прогульщики, двоечники, у этого места не было постоянного хозяина. Отсюда Зум-Зум спокойно наблюдала за заклятым врагом некоторое время. К тому же с дальней парты не было видно ни Патриции, ни Глена, таким образом, Полин легко было представить, что это другая школа и другой коллектив.

На обеде Зум-Зум снова приковала к себе внимание. В класс влетел Патрик, пританцовывая, он подскочил к Полин, попутно раздавая шутливые приветы всем знакомым лицам.

– Хэй, подруга, на обед идешь? – Патрик уселся на парту к Полин.

Гробовое молчание вновь повисло в классе. Что тут сказать? Рот растянулся даже у Кристины.

– Конечно. – с королевским достоинством ответила Зум-Зум.

Когда они спустились к столовой на первый этаж, оба в раз прыснули смехом.

– Ты видела? Вот это рожи! Это из-за меня? – смеялся Патрик.

– Разумеется. Но ты особо не радуйся, это означает, что ты теперь постоянно будешь под прицелом. Слава, знаешь ли, может и кусаться. – Зум-Зум взяла разнос и встала в очередь. К тому моменту, как их обед был оплачен, глаза всех присутствующих в столовой пристально смотрели на них.

– Нас будут бить? Я готов – смотрел каратэ по телевизору! – хмыкнул Патрик.

– Нет. К концу дня они сочинят истории и будут в них верить. Когда мы с Гленом стали много времени проводить вместе, возможно, ты помнишь то время, тогда тоже болтали не весть что.

– Так я теперь буду героем сплетен? Что ж, для меня это ново, я готов попробовать. – Патрик улыбнулся Полин самой радостной улыбкой.

И конечно, для первого учебного дня события не думали заканчиваться. Зум-Зум оставили дежурить в классе, наверстать все ее пропуски. Она опрыскивала оконные цветы, когда в дверях появились Глен и Сидни, они бесцеремонно побросали сумки на учительский стол, встали перед ней в позу, словно поп-группа.

– Дежуришь? Отрабатываешь должок? – Сидни запрыгнула на парту, свои ноги она сложила по-турецки.

– Как видите. – отозвалась Зум-Зум, продолжая поливать цветы.

– Твоя мать написала заявление в полицию!? – голос Глена прозвучал очень резко.

– Возможно. Она уходила куда-то, но мне ничего не сказала.

– Теперь у Люка начались неприятности из-за тебя! – закричал Глен.

– Стоп! – от злости у Зум-Зум заиграла нижняя челюсть. – Из-за меня? Пояснишь?

– Сама не понимаешь? – заорала вдруг Сидни. – Ты думаешь, что без тебя у него приводов в полицию не было? Да он там появляется чаще, чем муха на навоз садиться! Еще одно заявление на него ситуацию не улучшает! Его могут арестовать, понимаешь? Сегодня же поговори с родителями! Пусть забирают заявление!

– Погоди минутку. – Зум-Зум поставила распылитель. – Он оскорблял меня весь вечер, замахнулся на меня вилкой, ударил по лицу. Так почему меня должно заботить состояние Люка? Хочешь секрет открою? Да ни хрена не должно! Он аморальный ублюдок, наркоман и психопат! Ты его еще и выгораживаешь с таким синяком под глазом?

– Это было случайно. – Сидни прикрыла припухлую скулу, так же старательно замазанную тональным кремом, как и у Полин.

– Все прошлые разы тоже случайны? – хрипела Зум-Зум от злости. – Сидни, ты запомни этот момент, пожалуйста, и вспомни его, когда он случайно тебя молотком приложит или челюсть выбьет. Люку за решеткой самое место. Ты знаешь это лучше всех. После всех тех случаев, о которых ты мне рассказывала, ты его выгораживаешь, а меня пытаешься пристыдить? В тебе я разочарована.

– Что? – вылупилась Сидни на Зум-Зум.

– Ты мне понравилась. Я подумала: «какая интересная, живая, взрослая девушка!». Каким-то задним местом я даже решила походить на тебя, пока не прозрела. Ты просто нянька для пьяницы. Взрослости в тебе ни на грамм! Ты жертва, и тебя твое состояние устраивает. Если это будет не Люк, то ты обязательно найдешь себе такого же колдыря, и будешь мучиться уже с ним. Учила меня, советы давала, как жить правильно. А об тебя ноги вытирают все, кому ни лень!

– Ты границы потеряла? – Глен встал между девушками.

– А ты? Бравый, не ржавый! Хорошо сейчас заступаешься, пятерка с плюсом! А на ужине почему не заступился? Хлеб жевал? Нет, ты зассал. И убежал самый первый. И самое страшное, что ты не обкуренного Люка испугался, ты побоялся, что Патриция снова пилить начнет, если ты хоть слово в мою защиту скажешь. Защитничек. Мамкин юбошник!

– Ты могла бы его не приглашать, – начал Глен.

– Могла бы. Тут мой косяк. Мне вообще никого из вас приглашать не стоило. С тех пор, как вы появились в моей жизни, я говно разгребать не успеваю! Хватит! Вы мне надоели! – зарычала Зум-Зум. – Каждый из вас болен на всю голову, и вы перекладываете с больной головы на здоровую. Я была просто толстая. У меня голова была забита уроками, косметикой и прочей шелухой. Теперь я изгой с катастрофической неуспеваемостью! Из-за вас!

– А это уже твоя вина. Кто тебе не давал…– снова начал Глен.

– Заткнись, заголяшка! – огрызнулась Полин. – Я с вами ничего общего иметь не хочу. Вы неудачники по жизни, и неудачниками делаете других. Ваши болезни, как чума, расползается во все стороны. Слишком много времени ушло у меня на то, чтобы понять простую вещь – лучше я буду одна, чем с вами. Я вас всех ненавижу. Впредь предлагаю делать вид, что мы не знакомы. Давайте не будем больше разговаривать, я вас умоляю.

– Что? – взвизгнул Глен. – Вот так ты видишь ситуацию?

– Приветик! – в класс ворвался Патрик. – Ох, у вас собрание? Я могу тебя подождать.

– А, это ты… – протянул Глен.

– Точниссимо! Это я. – улыбался Патрик.

– Напомни, как тебя зовут? – от негодования кожа Глена покрылась мурашками.

– Снова? Мы с тобой в этом году уже раза три знакомились. Попробуй рыбий жир, говорят для памяти хорошо. – Патрик встряхнул своими черными кудрями. – Солнце мое, нам бы поторопиться, если выйдем сейчас, то до сеанса успеем попкорн купить.

– Тогда бежим! – Зум-Зум подхватила свою сумку, и они помчались прочь от ненавистной парочки.

– Слушай, Патрик, ты так вовремя! Я такого им наговорила! Я совершенно не собиралась кричать на них, или ругаться. Оно само вырвалось, я не ожидала… – скороговоркой тараторила Полин, когда они спускались по лестнице. – Словно с цепи сорвалась.

– Ага, я как зашел, сразу заметил, что они покусанные.

– Лишь бы в ответ не покусали. – улыбнулась Зум-Зум. – А мы правда в кино пойдем, или это был предлог, чтобы меня увести?

– На такие серьезные темы я никогда не шучу. Кино – это как выступление президента – пропускать нельзя! – Патрик вынул из кармана два билета на новый фильм про пришельцев.

Глава 3

По обыкновению, после занятия парни наперебой вели свои ребячливые разговоры, выстроившись вдоль стен, они выхватывали из спортивных сумок вещи, наспех их натягивали и говорили, говорили, говорили. Глен, сидя на полу, стягивал черные гетры и, не задумываясь, уставился в одну точку.

– Эй, Глен, мне льстит твое внимание к моей заднице, но не мог бы ты это делать не так откровенно! – вдруг буркнул один из них.

– Извини. Я задумался. – отозвался Глен. Он наскоро протиснул голову в серый свитер.

– Он сегодня не в себе. – промычал темнокожий Майк. – Я его окликнул, а он даже не слышит.

– Ты что-то хотел? – мрачно спросил Глен.

– Уже ничего. – хмыкнул Майк, накинул ремень сумки на плечо и припеваючи вышел из танцевального зала.

Когда Глен окликнул его на улице, тот не на шутку испугался.

– Слушай, Майк, можно тебе задать один вопрос? – бубнил Глен.

Волна дрожи прокатилась по затылку Майка. Такая реакция у него была неспроста. Два года назад, а потом и каждые полгода, Глен ловил его то в переулке, то в лифте, или просто на улице, грубо хватал его за воротник и с кровожадным блеском в глазах допрашивал, не сболтнул ли он на стороне о том, что Глен посещает балетный класс. Такой номер Глен проделал со всеми мальчишками, и довел свое мастерство запугивания до совершенства, ведь каждый из них молчал об этом до сих пор. Да и кто захочет связываться с ненормальным, который без конца следит за всеми и все реже участвует в разговорах. Некоторые наивно думали, что если они познакомятся с ним ближе, то подобным встречам придет конец, или хотя бы он не будет преследовать их до самого дома, но поведение Глена раз от раза становилось все страннее и агрессивнее.

– Я никому ничего не говорил! – пятясь, ответил Майк.

– Ладно. – кивнул Глен. – Но я хотел спросить тебя не об этом.

– Что тебе надо? – остолбенел Майк.

– У тебя есть девушка?

– Неожиданно. – Майк поджал губы. – Нет. Но была. Я, кстати, ей тоже ничего не говорил.

– Хорошо-хорошо. Я вот о чем хотел узнать… Когда… При каких обстоятельствах… Знаешь, ну… вот если парень говорит девушке…

Тут нервы у Майка немного расслабились. Он снисходительно улыбнулся:

– Проблемы с девушкой?

– А? Да. Да. – Глен прикрыл рукой губы. – Это слишком личное, наверно… Боюсь перейти границу.

– Границу? Какую границу? Это ты про ту границу, которая стерлась, когда ты меня на лестничной площадке за шею схватил?

– Черт… Точно. Прости, Майк.

Глаза Майка округлились – он не ожидал услышать извинения, и образ маниакального преследователя, с которым он был знаком, никак не вязался с той личностью, которая мялась в нерешительности перед ним сейчас, стыдливо пряча глаза.

– Давай поговорим по дороге. Мне надо домой, мать терпеть не может, когда я задерживаюсь. Знаешь, сразу звонить начинает. – Майк продолжил путь, и между тем надеялся, что Глен не захочет такой прогулки и уйдет. Но Глен поплелся следом.

– Так что там у тебя? – Майк совсем растерялся и решил не сопротивляться.

– Ты свою девушку как-нибудь называл? Например, солнышком? – голос Глена звучал так тихо, будто он пытался выведать государственную тайну.

– Что ты имеешь ввиду? Какие-нибудь грязные словечки?

– Нет. Просто слова. Вот, как обычно люди в паре называют друг друга?

– Типа «зайка», «крошка», «котик»?

– Да! Точно.

– Конечно. Я называл ее своей девочкой. Иногда дельфинчиком.

– Что? Дельфинчиком? Почему?

– Когда она ругалась, ее голос звучал так тонко, что мне казалось ее ультразвук поймут только дельфины. Ну, она от этого, разумеется, еще больше злилась.

– Ясно.

– Твоя девушка недовольна тем, как ты ее называешь?

– Нет. То есть, да. Не знаю. – Глен не прекращал оглядываться по сторонам.

– Как-то очень неопределенно. – протянул Майк.

– Дело в том, что я не знаю на каком мы этапе отношений, – сочинял на ходу Глен, – мы вроде знакомы давно, гуляем, кажется, иногда обедаем вместе в школе…

– Уоу! Уоу! Так ты решил приударить за одноклассницей!? Это не просто! – Майк остановился на перекресте у светофора, выставил перед собой ладони.

– Почему?

– За всех мужиков я тебе ответить не смогу, это только мое мнение, понимаешь? Смотри в чем дело: если ты подцепил девчонку со стороны, то есть не из школы, у тебя всегда есть путь к отступлению. Представь, что ты задержался, опоздал, а она уже накопила яда во рту и готова на тебя его выплюнуть, ты ей говоришь, что в школе задержал преподаватель. Не хочешь идти на свидание – много уроков, еще из плюсов – ваши родители незнакомы, – Майк перебирал пальцы, – друзья раздельные, ты можешь мутить еще и с другой кисой, из своей же школы, например, и потом, ты не видишь ее лицо целыми днями. Это тоже бонус!

– А ты не плохо сечешь эту тему! – протянул Глен в глубоком раздумье.

– И посмотри на ситуацию с другой стороны, – светофор загорелся, Майк пересек улицу широкими шагами, и, увлекшись разговором, расписывал все на ходу, – если ты решился на отношения с одноклассницей, у вас одни и те же друзья, и, если вы поссоритесь, им придется выбирать чью-то сторону. Это огромный минус! Я по своему опыту скажу, что скорее всего они выберут НЕ тебя! Ваши родители знакомы, вы вместе делаете домашку, весь день проводите вместе и наблюдаете одни и те же события, поэтому вам вечером и рассказать-то друг другу нечего! У вас в телефоне одни и те же чаты, а с этим надо быть предельно осторожным.

– Почему? – спросил Глен.

– Чувак, современная жизнь вся выложена в ленту. Чуть где прокололся, и это уже рассказано всем, да и еще с гаденьким комментарием!

– Логично. – Кивнул Глен.

– Там перечислять можно до бесконечности. Но точно могу тебе сказать одно – если ты решился сойтись с одноклассницей, или просто девчонкой из своей школы, ты смелый парень.

– Вот тут не понял. – Глен заглянул в темно-карие глаза Майка. Примеряя на Патрика образ «смелого парня», Глена бросило в жар.

– Видишь ли, в этот момент ты всем заявляешь права на нее. О вас будут говорить, сплетничать, бесконечно подкалывать. Это надо уметь выстоять. Выдержать. Это не так просто, как может показаться. Люди бывают такие злые! На это решается только смельчак, понимаешь? Чувак с крепкими яичками, – Майк схватил себя за пах, – несет ответственность за них обоих. А что касается слов, то, как вы называете друг друга, так это уже обсуждается внутри пары, понимаешь? Тут легко договориться.

– А когда? На каком этапе… сколько времени должно пройти, чтобы вот так вот, ну, как ты рассказываешь?

– Когда у вас уже все ясно. Когда вы сказали друг другу те самые слова, наверно. У меня до этого не дошло. Если совсем честно, я сам все испортил. Она меня кинула.

– Ты встречался с девчонкой из школы? – спросил Глен.

– Да, чувак. И если бы было возможно все исправить, я бы сделал, все, как полагается. Но уже ничего не изменишь. Я слишком крупно накосячил. – Майк совершенно разоткровенничался.

– А что ты сделал? Если не секрет.

Майк глубоко вздохнул и покраснел:

– Сказал ей, что она растолстела.

Остаток дня Глен не находил себе места. Его мысли метались, он не в силах был сосредоточиться на домашних делах, обычные нотации родителей пролетали мимо него, он хотел было погрузиться в книжки с головой, однако на страницах Глен не видел строк, вместо них раз за разом появлялось видение, где Полин с кудрявым парнем убегает прочь, держась за руки. Слова Майка по началу показались Глену разумными и логичными, ведь он так стройно выложил пазл об отношении одноклассников в компактную картинку, и вот, по прошествии всего нескольких часов, Глен снова мучился «как?» и «почему?», позабыв все объяснения.

Чтение у Глена не шло, в результате сотни пустых попыток, он бросил книгу на кровать и взял в руки телефон. Список набранных звонков был до тошноты однообразен! Патриция. Мать. Патриция. Мать. Отец… он наверно ошибся номером. Патриция… Пролистав экран далеко вниз Глен убедился в том, что Зум-Зум звонила ему очень давно, так давно, что почти в прошлой жизни. Даже на тот злосчастный ужин позвала его Сидни, а не Зум-Зум.