Читать книгу: «На границе миров», страница 3

– Да, конечно.

– Мне немного неловко, что тебе приходится так быстро привыкать к нашим условиям. Ты, наверное, дома спала на огромной кровати. Мне рассказывали родители, что люди жили в квартирах, где было несколько комнат, и уж точно не надо было спать на полу.

– Ты за сегодняшний день меня столько раз выручал, что это мне должно быть неловко. Давай устраивать ночлег. Показывай, что к чему.

Все из того же угла, где хранилось абсолютно все в этом доме, Дима выудил матрас (все же изначально я правильно поняла предназначение этого тюка) и расстелил на полу, заняв все свободное пространство.

– Ну, вот и все! Постель готова, прошу, – сказал Дима, протягивая мне старый плед. – Ночью холодно, так что мы не раздеваемся.

Я лежала на спине, закинув руки за голову, и разглядывала танцующие на потолке тени от игры огня в печке, Дима старался соблюдать максимальную дистанцию в этом узком пространстве и свернулся на самом краю матраса.

– Неловко, – резюмировал он.

– Да уж. Сегодня утром я никак не планировала засыпать на полу с мужчиной, которого знаю полдня. Ты завтра работаешь? – постаралась я сменить тему.

– Да, у меня две рабочих смены. Завтра дома Лиза.

– Тогда я пойду устраиваться на работу.

– Не думай, что ты ей не понравилась, просто вы еще толком не узнали друг друга. А насчет работы – не торопись, разберись сначала здесь со всем.

– Я не хочу жить за ваш счет, я так просто не умею. Так что завтра с утра я отправлюсь на ферму. Лучше расскажи, что мне нужно знать, чтобы никто не догадался, откуда я.

– В основном ты уже все знаешь, главное избегай тем, в которых сомневаешься, и кто знает, вдруг тебя возьмут.

– Какие важные наставления перед собеседованием! – съязвила я. – Лучше ответь, что фермеры делают зимой, когда нет урожая.

– Хорошо, что ты не спросила об этом у самих фермеров! Погода всегда одинаковая, каждый день, круглый год. Ураган, дождь по расписанию, а все остальное время – облачно и достаточно тепло. Старшее поколение еще помнит снег и жаркое лето, а я даже не совсем представляю, как это! Я так хочу увидеть снег, почувствовать, какой он…

– Он холодный, белый и тает, когда берешь его в руки. Бывает рыхлым и пушистым, а бывает мокрым, почти как дождь… Ты увидишь его в моем мире, я обещаю!

– Я надеюсь.

– Дим, а расскажи про своих родителей.

– Я обязательно расскажу, но в другой раз. А ты мне – подробнее про свой мир. Сейчас нам обоим все же лучше поспать, завтра будет твой первый полный день в этом мире. А у меня – один из многих рабочих.

– Тогда доброй ночи!

– Доброй ночи… Саш, можно маленькую просьбу?

– Конечно.

– Пообещай не говорить на ферме, у кого ты живешь.

– Почему?

– Просто пообещай. Я объясню, но позже.

– Обещаю, но жду разъяснений.

– Спасибо! Я все расскажу.

Глава 3.

Я еще досматривала во сне чушь про работу, тексты и каких-то людей из прошлого, когда ощутила, что меня кто-то легонько трясет за плечо и шепчет:

– Саш, вставай! Скоро пять утра, и ребята придут со смены!

Я открыла глаза и первые несколько секунд после пробуждения не понимала, где я, что происходит, и категорически не хотела узнавать человека, пытавшегося привести меня в чувства. Предыдущий день настолько вымотал меня, что ни сон на жестком матрасе, ни холод землянки за всю ночь ни разу меня не разбудили. Осознание произошедшего накануне постепенно возвращалось, мир вокруг принимал знакомые очертания, и, конечно, Дима был первым среди новых воспоминаний.

– Доброе утро! Я не сразу поняла, где я.

– Еще бы, наверняка, во сне бродила по знакомым местам твоего мира.

– Обычно мне снится несвязный бред, сегодняшняя ночь – не исключение.

– А я думал, ты бегала по лесу. Ты брыкалась! – улыбнулся Дима.

– Я не специально, просто не привыкла спать с кем-то еще, а коты на мои пинки, видимо, не реагируют.

– Любишь ты, похоже, котов! К сожалению, действительно нужно вставать. На завтрак у нас то же, что и на ужин, чай сейчас подогрею. Место для умывания – все за тем же валом, воду возьми с собой, только всю не выливай. Тебя проводить?

– Думаю, я найду сама. Новый день, а я все еще тут, значит, теперь я – полностью местная.

Я вылезла из землянки и погрузилась в первые лучи только выходящего солнца, пробивающиеся через плотную завесу туч. Людей не было: кто-то досыпал положенные часы, а кто-то еще только заканчивал работать. Воздух пах сырой землей, утренней росой и свежестью начинающегося дня. Так странно: все разы в моей прошлой жизни, когда приходилось вставать в такую рань, я чувствовала себя совершенно разбитой, хотя спала в комфорте, а сейчас ощущала необычайный прилив сил и бодрости, который не даст ни один кофе.

Вал, располагавшийся через три дома от нашего, представлял собой огромную кучу плотно утрамбованной земли, метров десять в длину, которую с двух сторон обвивали протоптанные тысячами людских ног тропы. С другой стороны от вала в его основании были выдолблены неглубокие полочки, чтобы класть вещи, и вырыта пологая яма в форме раковины, где накапливалась дождевая вода. Дима говорил, что многие экономят воду и умываются прямо из этой импровизированной раковины, но на это моральных сил мне пока не хватало.

Возвращаясь к землянке, я услышала доносившийся из нее разговор на повышенных тонах с истерическими нотками и поняла, что в мое отсутствие Лиза и Артем вернулись с работы. Несложно было догадаться, что спор шел именно обо мне, но расслышать с улицы я ничего не могла, а когда зашла внутрь, все моментально замолчали, и только по недовольному взгляду Лизы, брошенному в мою сторону, стало ясно, кто был инициатором разговора.

– А вот и наша новенькая. Ну как прошел первый день? – обрадовался мне Артем.

– Непривычно, но неплохо. Понемногу осваиваюсь.

– Это правильно. Ты полностью сливаешься с местным населением в такой одежде. Дима сказал, ты решила попробовать устроиться на ферму?

Лиза хмыкнула и, налив себе еще чаю, сделала вид, что очень увлечена ужином.

– Да, я бы хотела попробовать. А если не получится, то пойду к вам на завод.

– Может, ты и сможешь их очаровать, – пожал плечами Дима.

Артем хитро перевел взгляд с меня на Диму и, заметив, что я этот взгляд уловила, перевел тему:

– Что ж, давайте ужинать, а вы – завтракать и на боковую. Мне скоро в новую смену.

Лиза и Артем расположились на табуретках возле стола, а мы с Димой – на матрасе, поджав под себя ноги. Холодная картошка оказалась уже не такой вкусной, как вчера – только с костра, но однозначно лучше, чем ничего. Я была настолько признательна этим людям, вот так просто принявшим меня в свою жизнь, что решила во что бы то ни стало устроиться на ферму и хотя бы на год попытаться сделать их жизнь чуть проще.

– Пойдем прогуляемся, – предложил Дима, когда наша трапеза подошла к концу. – Не будем мешать ребятам спать.

Вылезая из землянки, я спиной чувствовала полный недоверия и неприязни взгляд Лизы, не проронившей ни слова. У меня редко складывались дружеские отношения с другими девушками, так было всегда – даже во время учебы я предпочитала мужское общество. Но и открытой вражды я старалась избегать, а Лиза, по-видимому, нет. Это не слишком меня заботило, я еще не успела себя показать, не успела ничем помочь, и судить сейчас было бы странно, а потому я была уверена, что со временем ее отрицательный настрой изменится.

Поселение заметно оживилось: уже совсем рассвело, многие готовили ужин на кострах около домов, а некоторые, пошатываясь от усталости и поддерживая друг друга, группами возвращались со своих работ. Все казалось таким естественным и обыденным, будто бы этот мир был мне давно знаком и близок. Неужели за один день можно так привыкнуть к чему-то кардинально новому?

Мы направились к опушке леса в сторону, противоположную базару, туда, где располагались заводы. Дима хотел показать мне место своей работы. Думаю, он ожидал, что уже к вечеру, отвергнутая на ферме, я приду на спичечный завод и отправлюсь по Лизиным стопам, но я почему-то ни секунды не сомневалась в том, что у меня получится. Будто предстоящий визит за ограду Тихого Леса был предназначен мне судьбой.

– Смотри, чтобы пройти на ферму, – начал Дима, когда мы поравнялись с воротами, ведущими в лес, – ты проходишь в калитку и двигаешься вдоль бетонных блоков.

– Это не просто блоки, это клумбы. Были когда-то.

– Ты только не делись на ферме своими познаниями, не хочу я, чтобы тебя сразу раскусили, и ты отвечала на вопросы Правления. – Дима остановился и взял мои руки в свои. – Обещай, что будешь аккуратной!

– Обещаю! Так, куда мне дальше, когда я пройду мимо блоков?

– Дальше поворачиваешь налево на первой же тропе, и через небольшой пролесок будет вход на фермерское хозяйство. А дальше спросишь, где принимают на работу.

– Ты же не устраивался на ферму. Откуда ты знаешь, где там что находится?

– Я был там… однажды, давно уже, когда родителей унесло, – робко ответил Дима, опустив глаза в землю и замявшись.

– И что же ты искал на ферме?

– Хотел попасть к новому Правлению.

– Зачем?

– У меня были вопросы насчет родителей.

– Ты не хотел верить, что их просто унесло?

– Какой ребенок готов поверить в смерть родителей…

– Прости. Но ты что-то смог выяснить?

– Ничего важного. Хотя не уверен, что со мной вообще пытались говорить.

– И ты что-то подозреваешь?

– Есть мысли… – Он тяжело вздохнул. – Я обязательно тебе расскажу, но позже. Это непросто.

Мы двигались вдоль лесной опушки уже достаточно долго, когда в заборе показалась грубо прорубленная калитка, а за ней среди деревьев – углубленные в землю по самую крышу длинные бараки, крытые кусками древесины, корой, соломой и всем, что попадалось под руку строителям.

– Ну вот он – мой завод, – гордо произнес Дима. – Чуть дальше будет мыльный, но он меньше, да и работа там погрязнее. Если что понадобится – заходи, я буду рад показать, как я работаю.

– Надеюсь, что я приду сюда уже сегодня, чтобы похвастаться должностью фермера!

– Пожалуй, я надеюсь на это даже больше тебя. Свой человек под боком у Правления – это невероятная удача. – Дима на секунду замер, будто осмысливая собственные слова и продумывая одному ему известный план, и перевел тему. – А в нашей программе осталось еще одно важное место – это баня.

Мы прошли вдоль забора мимо бараков спичечного завода, обогнули еще более скучные строения, если их так вообще можно было назвать, мыльного завода и попали к другим воротам. В моем мире они когда-то служили дополнительным входом, который еще много лет назад заварили, а здесь вели к бане. Пожалуй, второму по важности объекту после фермы.

– А вот и центр нашей Вселенной. – Дима махнул рукой в сторону ворот. – Баня.

– Действительно центр, и как туда попадают? А главное, сколько это стоит?

– Бесплатно. Два раза в неделю каждый может приходить, она работает с утра и до конца урагана.

– Бесплатно? Мне начинает у вас нравиться! А как отследить, что ты не ходишь сюда каждый день?

– Тебе иногда надо работать и спать, а не только мыться! – засмеялся Дима. – К тому же, тут есть охранник, который всех помнит в лицо, людей ведь не так много.

– И он кого-то ловил?

– Буквально пару раз. Народ у нас честный, незачем обманывать. А если вдруг понадобилось экстренно, то тебя всегда пропустят.

– Ух ты, честные люди, бесплатная баня. Мои восхищения!

– Неужели в твоем мире так все плохо? Ты удивляешься, казалось бы, обыденным вещам.

– Расскажу на досуге про наш народ, хотя я не слишком сильна в политике и экономике.

– Зато сильна в словах, которые я слышал только от родителей.

– Я иногда забываюсь. Но меня все еще интересует баня. Когда я могу туда пойти?

– В любой день. Я иду завтра, могу тебе все показать.

– Отлично! Одна я точно буду привлекать к себе лишнее внимание.

– С собой мыло и полотенце, воду выдают каждому на месте. Там же можно постирать одежду.

– И снова это намного лучше, чем ничего. Так, а что еще интересного у вас есть? Наша экскурсия ведь не окончена? – Я с надеждой взглянула на Диму.

– Да в общем-то, ты видела все основное. Можем просто прогуляться. Главное, прошу тебя, – Дима одарил меня серьезным взглядом строгого родителя (наверное, непросто было в детстве Артему), – помни, что ровно в десять ты должна быть дома, ни минутой позже!

– Но ведь когда ты меня спас, было уже почти двенадцать. А меня не унесло.

– Ты была в Тихом Лесу, там ураган почти не ощутим, и своего максимума он достигает около часа дня. До двенадцати еще можно передвигаться, если знать правила, но после – категорически нет. А твое время – десять. По крайней мере, до тех пор, пока полностью не освоишься.

– Так что же ты делал около ворот в такое время? Я уже точно знаю, что ни базар, ни заводы в это время не работают.

– Да ничего особенного… – Дима густо покраснел и опустил взгляд. – Гулял, проходил мимо.

– Ну конечно, гулял, и потому сейчас не можешь смотреть мне в глаза.

– Хорошо, я скажу, только прошу, ни Лизе, ни Артему, ни кому-то еще не говори. Обещаешь?

– Конечно. У меня тут нет никого ближе тебя, чтобы делиться секретами. Да и тогда я бы ни за что не разболтала.

– Я искал портал.

– Но почему ребятам не стоит об этом знать? Ведь ты хочешь забрать их в мой мир, а для этого туда надо как-то попасть.

– Артем относится к этому как к легенде или истории, которой никогда не суждено сбыться, хотя и очень воодушевился твоим появлением, а Лиза вообще отказывается верить в очевидное. Я же каждый день уже несколько лет пытаюсь найти проход в лучший мир, миллион раз я проходил через эти ворота, отсчитывая по секундам время и прячась от стражи. Но ничего не получалось – пропускал нужное мгновение. А в этот день я почему-то прошел мимо, решил просто проветриться и не прогадал – на обратном пути я встретил тебя. Это самая настоящая судьба! Значит, ты – мой ключ к выходу отсюда. И когда мы все выясним и узнаем точное время, возьмем с собой ребят и уйдем все вместе.

– Дим, я не уверена, что мой мир действительно лучше. Там много несправедливости, люди часто остаются без работы, кто-то голодает, а кто-то – наоборот – купается в деньгах. Там люди редко общаются вот так просто, как мы сейчас, а все больше пишут друг другу сообщения в телефонах. Я не уверена, что люблю мой мир. А еще ты считаешь меня какой-то избранной, но я оказалась здесь по воле случая и не могу обещать, что помогу, – выпалила я на одном дыхании и с опаской взглянула на своего спасителя, возвышающегося над моей головой.

– И не надо обещать. Просто делай то, что чувствуешь, и все само получится! Я не считаю тебя избранной, но мы оба верим в судьбу: значит, ты здесь не случайно, а потому что должна быть здесь. А зачем – узнаем со временем.

Димины карие глаза полыхали решимостью и надеждой. Как бы я хотела подтвердить его надежды! Только не знала пока, как ему сказать, что мне нравилось здесь, и я спустя всего один день уже с трудом могла вспомнить родной мир с его несовершенствами, пороками и проблемами. Казалось ли мне, что я попала в идеальный мир? Конечно нет, и мне еще не раз предстояло убедиться в его неидеальности, но для моей души он оказался роднее, чем место, где я провела двадцать шесть лет. И этот человек с всегда немного печальными, но полными силы глазами всего за какие-то сутки успел стать мне ближе тех, кого я называла друзьями.

Мы бродили вдоль опушки леса, слушали ласковые напевы ветра в кронах деревьев, дышали фантастически свежим и чистым воздухом, которого я прежде никогда и нигде не ощущала, смотрели в серое грозное небо и болтали обо всем. Диме было так интересно узнать про мой мир, и я рассказывала, что только могла вспомнить: об истории, о разных странах, о моей учебе и работе, о политике, в которой не разбиралась, о еде, о домашних животных. Что-то он слышал от родителей, чему-то удивлялся. Все-таки за последние пятьдесят лет мой мир шагнул очень далеко, а тут все наоборот откатилось к естественности; именно эта естественность так меня и привлекла. Быть может, это им повезло, а не нам. Быть может, зря Дима хочет увидеть многоэтажки и самолеты. А счастье просто спряталось в этот мир: в его простоту и серое небо, только никто этого не осознал… Часы тем временем неумолимо приближали свои стрелки к десяти утра, и мы, ускорив шаг, отправились к землянке.

Когда мы добрались до дома, ветер начал угрожающе завывать и ощутимо продувать военную спецовку. Люди, кто быстрым шагом, а кто и бегом, стягивались к своим жилищам; на их лицах застыло выражение животного ужаса. Так странно: в течение пятидесяти лет они жили в таких условиях, как свои пять пальцев знали особенности урагана, но все равно продолжали бояться. И не просто чувствовать дискомфорт, когда ветер усиливается, а бояться панически: слишком многого в жизни лишил их этот ураган. Лишил или все же открыл что-то лучшее?

В землянке спальное место было уже убрано, а Лиза с Артемом пили чай и мирно болтали. Казалось, что даже мое появление не внесло разлад в царившее здесь спокойствие. Удивительно, насколько добрее становятся сытые и выспавшиеся люди. И тем не менее я не слишком-то была рада провести предстоящий день с Лизой. Обычно я старалась не делать поспешных выводов о людях, да и мне редко кто-то не нравился сразу, я предпочитала давать шанс, но в этот раз, кажется, все было предельно ясно с первых секунд. Как бы я ни надеялась, что время сможет сгладить этот неожиданный для меня конфликт, суровые взгляды Лизы, которые они кидала в мою сторону всякий раз, когда на нас не смотрели парни, говорили сами за себя. Сложно было понять, то ли ревность не давала ей относиться ко мне непредвзято, то ли мое появление перечеркнуло ее взгляды и устои, но антипатия сочилась из каждого ее слова и действия.

– Ну, присаживайся! – с порога обратился ко мне Артем. – И пока я не ушел на работу, рассказывай, как тебе у нас. Насколько велика разница с твоим миром?

Я примостилась на краешек табуретки, которую Дима уступил мне, а сам снова пристроился на полу, точь-в-точь как в первые минуты моего пребывания здесь.

– Разница огромная. Пока что ваш мир показался мне добрее и честнее.

– Добрее? Ты просто не сталкивалась с работой здесь.

– Я как раз сегодня пойду устраиваться.

– Дима сагитировал тебя на спичечный, чтобы присматривать за тобой? – подмигнул Артем.

Дима покраснел, а Лиза, наоборот, как будто слилась со своей формой цвета хаки.

– Нет, я пойду на ферму, по крайней мере, попробую.

– Тебя не возьмут, – презрительно отрезала девушка, расчесывая светло-русую косу.

– Я же сказала, я хочу попробовать. Слышала, что тебя не взяли, почему?

Лиза метнула разъяренный взгляд в сторону Димы:

– Разболтал, значит. Первой же попавшейся девке! Откуда ты вообще знаешь, кто она, чтобы так доверять?

– Успокойся, – абсолютно невозмутимо ответил Дима. – Саша – не первая попавшаяся, она действительно из другого мира, и ей нужна наша помощь. И для того, чтобы выжить здесь, она должна знать, как все устроено. Будь добрее.

– Совет да любовь! Можешь все секреты вываливать, мне все равно, – огрызнулась Лиза.

Артем сохранял нейтралитет между вспыхивающей как спичка Лизой и непробиваемо спокойным Димой, не принимая ничью сторону. Я видела, что он не слишком доверяет мне, но и не стремится в чем-то обвинить, а просто изучает и расспрашивает, чтобы вынести окончательный вердикт. Из них всех Артем казался самым старшим и опытным, а к мнению его явно прислушивались, и только потому, что он слишком часто подчеркивал свой статус, можно было догадаться о его истинном возрасте.

– Саш, так ты хочешь на ферму, почему? – продолжил Артем, как будто только что не было никакой перепалки.

– В детстве я каждое лето уезжала на каникулы в деревню и прекрасно знаю, как обращаться с растениями, коров я тоже пробовала доить, и курицы у нас жили. Думаю, я смогу справиться с этой работой, а что насчет спичек и мыла – я слабо представляю подробности их производства. И торговец из меня никакой, поэтому остается ферма.

– В деревню? – переспросил Артем.

– Тём, помнишь, в детстве я тебе рассказывал историю, почему наши родители выбрали ферму? – медленно и аккуратно подбирая слова, вмешался Дима.

– Так ваши родители работали на ферме? – удивилась я.

– Да, это как раз то, что я планировал рассказать тебе позже, – пожал плечами Дима и, снова обратившись к Артему, но все еще пряча глаза в пол, продолжил: – Мама говорила, что летом она уезжала к бабушке, где пасла коров, полола грядки и купалась в реке. Ей так все это нравилось, что она мечтала остаться там и никогда не возвращаться в город. Поэтому сразу же после Первого Урагана она поняла, что не выжить без сельского хозяйства. А потом и твои родители втянулись.

– Да, припоминаю. Надо бояться своих мечтаний.

– Ты упускаешь детали! – встряла с ехидным замечанием Лиза. – Рассказывай уж тогда вообще все своей подружке!

Я предпочла промолчать, а Дима только покачал головой в ответ.

Всякий раз, когда разговор касался подробностей про Диминых родителей, он старался перевести тему. Конечно, он знал меня лишь один день, и пусть этот день был насыщеннее всей моей прошлой жизни, но это всего двадцать четыре часа. У него не было уверенности, что мне можно доверять, что я действительно оказалась тут просто по стечению обстоятельств или благодаря проделкам судьбы. А я – то ли по своей природе слишком доверчивая, то ли мое чудесное спасение произвело слишком яркое впечатление – я доверяла ему всецело. Вряд ли я вообще когда-то кому-то могла так довериться. Поняв, что вопрос с родителями слишком непростой и глубоко личный, я решила отложить лишние расспросы хотя бы до того момента, пока не попаду на ферму и не изучу изнутри все самостоятельно. Только вот говорить о родителях он не хотел не только со мной, а вообще, и это наталкивало на некоторые вопросы, которые назойливо крутились в голове. Хотя кое-какие элементы пазла все же стали складываться воедино, и я приняла решение пока просто наблюдать и впитывать все, что вижу и слышу вокруг.

Ветер завывал все громче и яростнее, стучал в дверь, гремел где-то над головой трубой от печки-буржуйки, загонял домой тех смельчаков, кто до последнего не пытался скрыться от стихии, и иногда это оборачивалось маленькой личной катастрофой, а меня он почему-то укачивал и навевал воспоминания о шторме на море, который я как-то раз наблюдала из окна отеля. Мои мысли уносили меня в страну грез, где я сидела на балконе, укутавшись в плед, молнии сверкали на горизонте, раскаты грома оглушали каждые несколько минут, а гигантские волны доходили почти до второго этажа, обдавая меня соленой пеной. Я была тогда так счастлива, но так одинока.

Сейчас я снова ощущала это странное щемящее чувство в груди, только вот одиночества в нем уже не было. Сквозь сон я почувствовала, что Дима приобнял меня и положил мою голову себе на плечо. Инстинкт бодрствовать во время урагана еще не успел выработаться, и я сладко заснула.