Читать книгу: «Уроки за гранью»
Уроки за гранью
– Здравствуйте, дети! Поздравляю вас с началом нового учебного года! Сегодня у нас первое сентября две тысячи пятьсот восемнадцатого года, – Валентина Петровна каллиграфическим почерком вывела на доске дату, продолжая:
– Начнем с урока литературы. Кто хочет рассказать о том, что прочитал за это лето? – она обвела взглядом пятый «Б», ожидая поднятых рук.
Костя Николаев вызвался первым. Он прочитал только одно произведение из рекомендованного списка для внеклассного чтения вместо обязательных трех и хотел сразу рассказать о нем, пока это не сделал кто-нибудь другой, но это было не главной причиной. Его мучили вопросы, отчасти связанные с книгой, но больше – с окружающим миром и событиями, в которых он хотел разобраться.
– Я прочитал роман Даниэля Дефо "Робинзон Крузо". В нем рассказывается о моряке, который попал в кораблекрушение. Все, кто был на корабле, погибли, а он выбрался на необитаемый остров и прожил там один много лет. Он перенес с корабля инструменты, научился добывать пищу, построил себе жилище, приручил диких коз и стал засевать землю семенами, которые взял с корабля. Потом на остров приплыли дикари-людоеды, и он спас одного из них, которого хотели принести в жертву, назвал его Пятницей, научил своему языку и сделал своим помощником. Потом они спасли отца Пятницы и европейца, который тоже потерпел кораблекрушение и попал к дикарям. А потом к острову приплыл корабль, захваченный мятежниками. Робинзон с Пятницей помогли капитану корабля и честным матросам победить бунтовщиков. Они оставили самых злых и опасных мятежников на острове, а сами поплыли в Англию. Робинзон вернулся на родину через двадцать восемь лет. Я знаю, у этой книги есть продолжение, где говорится о новых приключениях Робинзона. Я обязательно его прочитаю, – бегло произнес он подготовленный и несколько раз отрепетированный доклад, ожидая вопросов и обсуждения.
– Спасибо, Костя. Скажи, а что тебе больше всего понравилось в этой книге? Что произвело на тебя самое сильное впечатление? – спросила Валентина Петровна, с улыбкой глядя на ученика, вызвавшего у нее уважение четким связным рассказом.
– Меня больше всего впечатлила сила воли Робинзона. Он справился со всеми трудностями, не сошел с ума и не одичал, а остался разумным цивилизованным человеком, научился делать необходимые вещи и выжил, – ответил Костя словами, прочитанными в комментариях к книге и немного дополненными от себя, а потом добавил:
– А еще мне интересно, есть ли все это на самом деле? Я прочитал, что был моряк, который попал в похожее кораблекрушение. Даниэль Дефо написал эту книгу о нем, только многое изменил и приукрасил. Но я хочу знать другое – как сейчас живут люди там, где раньше были Англия, Америка, Испания и другие страны, о которых говорится в этой книге? Туда можно попасть? И существуют ли такие дикари?
По лицу учительницы пробежала легкая серая тень, тотчас же растворившаяся в немного натянутой улыбке:
– Еще раз спасибо. Молодец, что внимательно прочитал это замечательное произведение и понял его самую суть. Действительно, главное в этом романе – сила человеческого духа, которая помогает выжить в самых трудных жизненных ситуациях, причем не только выжить, но и сохранить разум и достоинство. Советую всем прочитать этот роман. А что касается твоих вопросов, Костя, то ты обязательно получишь на них ответы, но позже – в старших классах, когда будешь проходить историю и географию.
– Но почему надо так долго ждать?! Почему вы не хотите просто сказать, как там сейчас живут люди? Можно ли туда попасть? И как живут в Столице? – в недоумении воскликнул Костя. Весь класс замер, с любопытством глядя на него и Валентину Петровну, на мгновение застывшую в замешательстве, а потом с нарочитой смесью доброжелательности и твердости в голосе ответившую:
– Во-первых, потому, что нам надо продолжать урок и успеть выслушать не только тебя, но и других ребят. Во-вторых, родители, наверное, уже говорили тебе, что стран больше нет, а есть только отдельные города среди лесов, полей и пустынь, огороженные границами, так же как у нас. А в третьих… ты же, наверное, слышал, что говорится в Новейшем Завете – учитесь постепенно, постигая истину не торопясь и впуская ее не только в свой ищущий и мятежный ум, но и в сердце и все тело свое? Ты знаешь эти слова?
– Да, но… – пробормотал Костя, собираясь сказать "я же ничего такого особенного не спросил, ведь об этом в книге написано", но учительница прервала его на полуслове:
– И ведь ты же знаешь, что ждет тех, кто захочет узнать слишком много, не будучи к этому готов духовно? Скажи, что ожидает таких людей?
– Б. божья к. кара, – заикаясь, произнес Костя всплывшие на поверхность сознания слова, несколько раз услышанные в церкви.
– Ладно, садись. Ничего не бойся, живи счастливо и учись. Всё придет в свое время, – ласково улыбаясь, проникновенно сказала Валентина Петровна.
Пока Костя шел к своей парте на четвертом ряду, она села за стол, открыла его верхний ящик и, доставая лист бумаги, нажала на маленькую черную кнопку, а потом обвела перешептывающихся детей пристальным пронзительным взглядом.
Садясь за парту, Костя почувствовал легкое головокружение и сонливость, одновременно замечая, что его сосед Антон и сидящие сзади Света и Аня отчаянно клевали носом, уткнувшись в тетради…
– Не спим! Кто следующий? – бодро спросила Валентина Петровна. Отличница Лена Соловьева подняла руку и уверенным шагом пошла к доске…
Первый школьный день сложился неплохо. Обсуждение "Записок о природе" Паустовского, рассказов Льва Толстого и "Приключений Тома Сойера и Гекльберри Финна"… Математика… повторение решения уравнений с умножением и делением… Окружающий мир… сезонные изменения в природе – лето и осень… Физкультура… разминка… бег… футбол… Костя получил «пятерку» за решение примера у доски, а в конце матча забил красивый гол со штрафного и, безусловно, радовался своим успехам, разговорам и играм с одноклассниками, но его мысли все время возвращались к вопросам, назойливо мелькающим в голове и требующим поиска ответов. К его удивлению, к его словам никто не проявлял интереса.
– Да какая тебе разница, что там за границей, все равно ведь туда не попасть! – пробурчал на перемене его лучший друг Андрей Сазонов, а Петя Куркин добавил:
– Ну говорят же – туда нельзя, а почему – в старших классах узнаешь.
Если бы они ответили что-то другое, Костя, возможно, рассказал бы им больше и посвятил в свои планы. Нет, конечно, про семиклассника Игоря, старшего брата Кости, Андрей знал, но только то, что он тяжело заболел в конце апреля, его пытались лечить, но потом ему стало хуже, у него очень сильно болела голова, и он терял сознание. Тогда его забрали на дисколете в Столицу, но десятого июня привезли обратно мертвым. Папа, мама, Костя и бабушка Настя долго плакали… а потом были похороны, где он последний раз видел восковое лицо Игоря в гробу… Но Костя пока никому, кроме родителей, не решался сказать, что…
…он являлся во снах каждые два-три дня, выглядел вполне здоровым и рассказывал. Просыпаясь, Костя не мог вспомнить всех подробностей, но лицо Игоря и его слова о том, что он не умер, а просто стал другим, живет в Столице и очень много знает, не давали покоя и манили за грань, или границу, отделяющую окрестные леса от остального мира прозрачной, но непроницаемой стеной.
"Твои сны не означают ничего, кроме игры воображения, от порождений которого мозг избавляется по ночам"
"Игоря вылечить не удалось, и его больше нет. Ему не смогли помочь даже лучшие врачи Столицы"
"В Столице находится Правительство и его разные ведомства. Там живут очень умные люди, которые поддерживают в мире порядок. Они умеют лечить многие болезни и иногда забирают к себе наших больных, которых мы не можем вылечить сами, чтобы им помочь. Но они не всемогущие, и иногда тоже не могут вылечить человека, как нашего Игоря"
"Столица очень далеко отсюда, и добраться до нее можно только по воздуху на специальных машинах, которые есть только у Правительства"
"Наш город окружен границей, за которую ходить нельзя, потому что за ней дремучие леса, в которых можно заблудиться, и болота, в которых можно утонуть. Еще там водятся дикие звери – почти такие, как в сказках, только неразумные и еще более злые. Поэтому Правительство оградило нас стеной, за которую пройти невозможно при всем желании – она не пропускает ни людей из города, ни зверей на нашу территорию. Но наша территория большая, и на ней есть все, что нам нужно для жизни – жилые дома, школы, библиотеки, театры, кинотеатры, кафе, магазины, заводы и фабрики, которые делают необходимые для жизни вещи; поля, на которых мы выращиваем урожай и пасем скот; родники и озера, которые дают нам воду, и леса, которые дают нам грибы, ягоды и радость общения с природой. У нас есть все, что нужно для счастливой жизни, и выходить за границу нам нет никакого смысла"
"Большинство того, что написано в книгах – это вымысел, но это произведения искусства, и тебе надо их читать, чтобы стать культурным человеком. В сказках, которые ты читал, когда был маленьким, пишут о том, чего на самом деле нет и никогда не было, но они нужны для того, чтобы дети приобщались к чтению и делали выводы из тех намеков, которые в них заложены. А те книги, которые ты начал читать сейчас, в основном рассказывают о том, как раньше жили в разных странах мира. Еще есть фантастика, где пишут о том, что вообще-то могло бы случиться, но на самом деле этого нет – например о существах, которые на других планетах живут, или о всякой сверхъестественной технике. Подожди немного, скоро ты всё это тоже читать начнешь".
"Сейчас так уже не живут. Мир меняется, и четыреста лет назад люди решили, что лучше жить в отдельных городах, разделенных непроходимыми лесами. После этого в мире не стало войн, когда люди из разных стран убивали друг друга, чтобы захватить соседние земли. Об этом ты уже начал читать в книгах, а более подробно узнаешь, когда у вас в школе будет история".
Эти слова родителей были спокойными, доброжелательными и убедительными, и Костя скорее всего поверил бы отцу – инженеру мебельной фабрики и матери – библиотекарю, если бы не голос Игоря:
"Вокруг нас живет множество диких людей. Они совсем не похожи на нас… А в Столице знают столько, сколько ты и представить себе не можешь. И техника здесь суперская. И там вместе с нами инопланетяне живут из других созвездий…"
Этим летом Костя много гулял. Родителям он говорил, что любит бродить по лесу, и это было правдой – ему действительно нравилось неспешно ходить по березовым рощам, сосновым борам и поросшим рябинами опушкам, думая о мучивших его вопросах и наслаждаясь красотой деревьев и полевых цветов, но это не было главной целью его прогулок. Он хотел посмотреть на границу. Как к ней пройти, он понял по карте Петромосковска и окрестностей, висевшей на стене в комнате родителей. Кратчайший путь вел по тропинке через лес между большим и малым озерами. В четвертом классе по математике как раз прошли основные единицы длины, и Костя понял, что в масштабе "В 1 см – 1 км" это означает, что идти придется немногим больше десяти километров – примерно в три раза меньше, чем от одного конца города до другого.
Он впервые добрался до границы в середине июля. В жаркий полдень она выглядела как дрожащее марево, делающее лес с противоположной стороны слегка белесым и затуманенным. Костя нерешительно потрогал ее и ощутил упругое сопротивление, как будто пытался продавить резиновый мяч. Несколько раз он пробовал преодолеть прозрачную преграду, но всякий раз оказывался отброшенным назад с той же силой, с которой пытался проникнуть сквозь нее. Потом он стал бросать шишки и ветки – сначала на уровне своего роста, а потом вверх, но всякий раз они возвращались назад, приземляясь ему под ноги.
Тогда он вернулся домой, по пути искупавшись в ближайшем к городу озере и сказав маме, что загорал и задремал на берегу…
В конце июля и августе он ходил к границе еще три раза. Сначала он направился вдоль нее на юг и, не найдя ничего интересного, добрался до вязкой топи Заозерного болота, а в следующие два раза шел в противоположном направлении, в сторону дальнего края Территории, простиравшейся на сто с лишним километров на север от города.
Он не считал пройденные километры, а просто засекал время с расчетом, чтобы вернуться домой к наступлению темноты. В последний раз, двадцать восьмого августа, он достиг Верхнего бора и долго смотрел то на уходящие ввысь стволы огромных сосен, позолоченные в лучах клонящегося к горизонту солнца, то на наливающиеся оранжевым цветом гроздья рябин в подлеске, то на мох под ногами – местами зеленый и слегка влажный, а кое-где белый и сухой. Потом он с аппетитом поел черники и принялся собирать крепкие ядреные боровики, в изобилии заполнившие лес после позавчерашнего ливня. Было уже полшестого, и он ушел слишком далеко, чтобы вернуться домой засветло, да и звонок мамы на мобильник был решительным и укоризненным:
– Ты где бродишь? Почему к обеду не пришел?
– Мам, тут такая черника и столько грибов, хочу корзинку и рюкзак боровичков набрать.
– Да куда нам столько, мы с папой тоже набрали – девать некуда, только соседям отдавать! Давай быстро домой!
Костя уже повернул назад, чтобы добраться до тропинки, а потом быстрым шагом направиться в город, но вдруг услышал шорох в зарослях черничника на опушке. Он повернул голову и увидел рыжего зверя с пушистым хвостом, похожего на собаку. "Это лиса!" – догадался он, вспомнив картинки из сказок, но тут же задумался: "Ведь папа говорил, что в наших лесах нет таких зверей, как медведи, волки и лисы. Они живут только за границей, а у нас есть только домашние животные и птицы – собаки, кошки, коровы, лошади, козы, овцы, свиньи, куры, гуси и индейки. А из диких – разве что мыши, белки, кроты и ежи, ну и птицы – голуби, синички и воробьи". Лисица прошмыгнула вдоль границы по опушке, устремилась в небольшой распадок и через несколько мгновений скрылась в кустах. Костя пошел за ней, глядя то на заросли, то на границу, подкрашенную заходящим солнцем в легкий розоватый оттенок. Подойдя к тому месту, где скрылась лиса, он увидел, что напротив можжевелового куста в зыбкой розовой пелене зияло отверстие с рваными краями. Оно было нечетким, и в первый момент Костя принял его за игру света и тени, но когда приблизился и проверил…
…Шишка пролетела насквозь, а за ней и ветка, с тихим шорохом опустившись на той стороне. Он крадучись подошел и просунул руку…
Нет, там не было ничего, кроме такого же воздуха, но…
Несколько минут он стоял в нерешительности, раздираемый на части противоположными устремлениями, но было уже поздно, портить отношения с родителями не хотелось, а с другой стороны был только темный и ничем не примечательный лес…
Все следующие дни вплоть до первого сентября лили дожди, и он не мог решиться ни на что. Сначала он хотел рассказать об увиденном отцу, но передумал. "Что он тогда сделает? Просто скажет кому-нибудь вроде мастера, который нам в прошлом году дыру в колодце заделывал, и всё быстро исправят, а я так ничего и не увижу". Вчера вечером за семейным ужином он уже открыл рот, чтобы признаться, но остановился, поймав себя на мысли: "А что я отвечу, если папа или мама спросят, почему я не рассказал об этом сразу? Ведь ни сегодня, ни вчера я в лесу не был".
– Костя, ты куда? Давай еще в футбол поиграем, а потом в шахматы или на рыбалку! – воскликнул Андрей, когда сразу после урока физкультуры он стал спешно переодеваться.
– Не могу, мама просила пораньше прийти помочь по хозяйству, – вздохнув, соврал он. С утра небо наконец прояснилось, и, глядя на ослепительно сияющее солнце, он быстро оценил время и решил: "Как раз успею. Если дыра еще есть, зайду туда совсем ненадолго, просто посмотрю, а потом вернусь и расскажу".
– Можно я за грибами схожу? – наспех пообедав, попросился он.
– Ну сходи, раз так хочется, только к приходу родителей возвращайся, день знаний-то отметить надо, всем за столом собраться, – ворковала бабушка, хлопоча на кухне.
Он надел плащ и сапоги, взял большую плетеную корзину и погладил на прощанье ретривера со словами:
– Пока, Генсек. Или хочешь, вместе пойдем, я тебе кое-что очень интересное покажу.
Но пес, которого он по случаю столь торжественного момента назвал полным именем (хотя папа иногда в шутку говорил, что его подлинное имя – Генеральный секретарь, данное ему в честь древних вождей человечества) вместо обычной клички Ген, лишь повилял хвостом и остался сидеть на крыльце, проводив его сытым и вместе с тем немного тоскливым взглядом.
От проливных дождей тропинка превратилась в вереницу луж среди глиняного месива. Увязая в грязи и время от времени сворачивая в лес, чтобы обойти самые противные участки дороги, а заодно срезать красивый белый или подосиновик – хотя бы для того, чтобы вернуться с полной корзиной и не вызвать подозрений – Костя добрался до места значительно позже, чем планировал. За это время солнце успело скрыться за облаками, и просвет в границе стал почти незаметным. Остановившись у знакомого куста можжевельника, Костя бросил в сторону стены три веточки. Одна из них, тонкая и хлипкая, развалилась на две части от удара и рухнула в черничник, но две другие пролетели насквозь. Осторожно ступая, Костя пошел вслед за ними. На мгновение он ощутил прикосновение упругой невидимой материи, но не перед собой, а сбоку, и она уже не выталкивала его обратно, а даже, наоборот, немного направляла вперед.
Оказавшись на другой стороне, он первым делом сломал несколько веток рябины и положил их перед дырой так, чтобы найти ее на обратном пути по лежащим на земле красно-оранжевым гроздьям, а потом нерешительно направился вдоль границы.
Вскоре с почерневшего неба хлынул ливень, и ему пришлось больше часа пережидать ненастье под разлапистой елью, прежде чем продолжить путь. Он миновал заболоченный березняк и осиновую рощу, а потом углубился в сосновый бор и чуть не заблудился, несколько раз пройдя по кругу среди одинаковых коричневых стволов и густого подлеска. Ничего необычного, что отличало бы этот лес от оставшегося на родной территории, так и не было. Уже начинало смеркаться, телефон показывал тревожное "Нет сети", и, беспокоясь, что родители будут волноваться, а потом ругать его, Костя собирался выйти обратно к границе и, не отвлекаясь больше ни на что, направиться к дому. Из бора он выбрался на большую поляну, с одной стороны которой колыхалось марево стены, а с другой поблескивала излучина реки. Костя хотел подойти к ней, но остановился, запутавшись в острых колючках, и решительно повернул назад. В следующее мгновение его раздумья были прерваны громким хрустом веток и утробным рыком. Из зарослей напротив него показалась коричневая морда, а вслед за ней мохнатая туша дикого зверя. Медведь был хорошо знаком по картинкам из книг и рассказам отца.
"Это самый большой зверь в наших лесах. Он может быть опасен для людей, но граница надежно защищает нас от таких зверей"
Костя бросился назад, но, обернувшись, увидел, что расстояние между ним и зверем стремительно сокращалось. Инстинктивно поняв, что единственный шанс может быть связан с водой, он резко повернул влево и, царапаясь в кровь о колючую траву, побежал к реке.
Похоже, зверю было тоже непросто продираться сквозь заросли, и он немного отстал, оставив Косте метров пятнадцать форы. Не раздумывая, он в ужасе бросился в воду, путаясь в прибрежных водорослях и увязая в иле. К счастью, река оказалась неглубокой, и проплыть пришлось лишь пару метров, прежде чем он снова достал ногами дно и, выплевывая мутную воду, стал выбираться на противоположный берег.
Сзади послышался шум. Постояв несколько секунд в нерешительности и опустив передние лапы в воду, медведь с громким плеском выдернул их из ила, протяжно зарычал и повернул назад.
Костя продолжал бежать куда глаза глядят, подгоняемый страхом и холодом. Зубы отбивали лихорадочную дробь, а в сапогах чавкала и булькала вода. Он уже начал выдыхаться, и мысль "Надо назад, к границе, но как?" пришла на смену безотчетной волне паники, когда сбоку раздался резкий окрик:
– Хей-йо!
Он остановился и увидел перед собой мужчину с заросшим густой растительностью лицом, одетого в звериную шкуру. Несколько мгновений они с изумлением смотрели друг на друга, прежде чем мужчина упругой прыгающей походкой приблизился к Косте. Он поднял грязные ладони тыльной стороной вверх на уровне Костиного лица с криком "Уа!", потом направил указательный палец на Костю и, наконец, перевел руку в направлении границы со словами:
– Ты… от-ту?
– От..т..туда, – дрожа и заикаясь, пробормотал Костя.
– От-ту! На-ми! По-мо! Ту! – восторженно воскликнул незнакомец, сгибаясь в поклоне и указывая рукой на поднимающийся в небо дымок.
Они вышли к берегу, вблизи которого располагалось несколько остроконечных построек, устланных еловым лапником. На поляне между ними горел костер, на котором на деревянном вертеле жарился кусок окровавленного мяса. Вокруг костра сидели трое мужчин, один из которых был намного старше, а двое – по виду помладше того, кто привел Костю, две женщины и трое детей. Лица пожилого мужчины и одной из женщин были расписаны странными узорами, а на груди более молодого виднелась оскаленная морда волка.
– Он-от-ту, – воскликнул спутник Кости, подводя его к соплеменникам.
– От-ту? – почти одновременно воскликнули сидящие у костра, обращая взоры сначала на Костю, а потом в направлении границы.
Из хижин стали выходить другие люди. Через несколько минут их стало уже больше двадцати.
– Ка ти-шёл? За-чем… ти-нам? – хриплым гортанным голосом произнес старик. Он, так же как и молодой, говорил на странном ломаном языке, который тем не менее можно было разобрать.
– Я… х-хотел п-посмотреть, чт-то за г-г-границей. В н-ней есть д-дыра, – сдавленно ответил Костя.
– Ту мож ид? – вскочив, удивленно закричала женщина с разрисованным лицом, приближаясь к нему.
– Ту мож ид? – присоединился к ней один из молодых мужчин. – Ид ту! Ве-ди! – указав пальцем на Костю, воскликнул он.
– Нет. Не зна, что хо бог, – поднимаясь с места, сказал старейшина. – Знать, доб иль зол. Зде! – торжественно произнес он, указывая сначала на Костю, а потом на костер.
– Пра. Знать, – почтительно ответил стоящий рядом с Костей молодой и, схватив его за руку, потащил к костру. Он попытался сопротивляться, но это было бесполезно – три пары узловатых грязных рук подтащили его к огню. Ему стало одновременно приятно от тепла, прогоняющего стылую сырость из промокшей одежды, и страшно до судорог во всем теле.
– Ска нам – ты доб иль зол? Они – доб иль зол? – неотрывно глядя Косте в глаза, медленно заговорил старик. – Ви – приять нас? Иль гнать? Иль бить?
Костя затрясся от ужаса, не зная, что ответить.
– Го-во-ри! Иль ты ум-ра! – зашипел вождь, подталкивая его к самому огню и продолжая буравить взглядом.
– Я не знаю! Я еще ребенок, а у нас все решают взрослые! – закричал Костя, ощущая жар от плавящегося сапога.
– Да. Так, – немного отступив, задумчиво прошептал старик и пристально посмотрел на огонь, а потом снова в глаза Косте.
Внезапно в небе послышался легкий свист, и по скользнула большая серая тень.
– О бо-ги! Бо-ги! – закричал мужчина с изображением волка, первым заметивший дисколет. Он стремглав бросились в лес, и в следующие мгновения за ним последовало большинство племени, в то время как вождь, две женщины и трое мужчин встали на колени и воздели руки к чернеющему вечернему небу.
Диск плавно приземлился чуть поодаль – почти так же, как тот, который забрал Игоря. Сбоку открылся люк, и высунувшиеся из него двое людей в серебристых одеяниях и черных шлемах поманили Костю рукой. Как только он сделал несколько шагов навстречу и отдалился от дикарей, люди в скафандрах выскочили наружу и, стремительно преодолев разделявший их десяток метров, подхватили его под руки и потащили к кораблю…
Люк закрылся, оставив его в небольшой комнате с ослепительно белыми стенами.
– Костя! – раздался до боли знакомый голос – тот, который последние три месяца он слышал только во снах.
Игорь выскочил из-за внезапно открывшейся двери и бросился ему навстречу. Один из людей в скафандрах схватил его и попытался затолкнуть обратно, но другой остановил его словами:
– Не надо. Оставим их вдвоем.
– Любопытно, о чем они будут говорить и что Игорь ему расскажет про нас? Это тоже часть эксперимента, – сказал он напарнику уже за дверью, включая записывающие устройства. – Кроме того, если мы хотим сохранить их доверие, мы должны быть добрыми по отношению к ним.
– Да, но… микробы… Ведь он выскочил без скафандра, – возразил второй.
– Ничего страшного – им все равно предстоит дезинфекция. Вместе с чисткой памяти, – спокойно отреагировал первый.
– У меня была опухоль мозга, и обычную операцию было делать уже поздно. Они спасли меня своими микрочипами, которыми у меня теперь полголовы начинено. Я стал почти таким, как они, жители Столицы, а скоро буду совсем таким. А вы похоронили муляж, который они прислали вместо меня, – возбужденно рассказывал Игорь.
– Но… зачем? Почему нельзя было сказать? Ведь мы плакали, это было такое горе…, – со слезами на глазах произнес Костя, обнимая брата.
– Об этом никто не должен знать. Их начальство говорит, что это секретный эксперимент, и боится, что в городе это неправильно поймут. А потом у меня начались сны, в которых я стал тебя видеть и разговаривать с тобой. Это было так, как будто наяву. Профессор Воронов объяснил мне, что из-за опухоли и этих чипов у меня открылась родственная телепатия, и стал подключать к моей голове электроды. Они всё знали. И они сразу увидели, что ты ушел с территории, потому что у тебя под кожей есть имплант с микрочипом. Такие у всех в городе есть – их во время всеобщей вакцинации ввели… Так вот, как только ты убежал, они мне сказали и спросили, не хочу ли я полететь вместе с ними тебя спасать. Я, конечно, согласился. А ты расскажи, что с тобой дикари делали?
– Спрашивали, могу ли я их в город вместе с собой привести. А вождь их задумался, а может мы злые и их прогоним или убьем, и стал у меня это выпытывать. Еще к костру подвели и чуть не поджарили. Какие они страшные – почти как в "Робинзоне Крузо", – запинаясь, делился свежими впечатлениями Костя.
– А я ведь теперь столько всего знаю, о чем в городе не говорят или только часть правды рассказывают! Оказывается, четыреста пятьдесят лет назад почти всем людям в головы чипы ввели вместо памяти, чтобы не учиться в школе, а сразу всё узнавать. Все очень довольны были, но потом какая-то катастрофа произошла, электричество отключилось, и эти чипы сразу работать перестали. Тогда как раз контакты с инопланетянами начались. То ли это из-за вспышек на солнце случилось, то ли инопланетяне в сговоре с нашим правительством это устроили, так и непонятно, но после этого почти все люди в тупых дикарей превратились. Остались только те, кто эти чипы себе вставлять отказался, а таких было меньше одного процента от всего населения, около восьмидесяти миллионов. После этого тех, кто разумными остались, расселили по городам вроде нашего и изолировали, чтобы жили как прежде и никому не мешали, а остальных так в дикости и оставили. Потом многие из них вымерли, а остальные привыкли жить как первобытные.
– Но почему? Это же жестоко! Так нельзя! – с негодованием воскликнул Костя.
– Говорят, у них в мозгу какие-то необратимые изменения стали происходить. А еще считается, что на Земле слишком много людей жило и потребляло очень много пищи и энергии, а этого планета выдержать не могла. Вот и решили так сделать. И Межгалактический совет это поддержал.
– А что такое Межгалактический совет? – удивленно спросил Костя.
– Это такой союз, в который цивилизации с разных планет и галактик входят. Почти как в некоторых фантастических романах. Они считают, что высшие знания и контакты между мирами должны быть доступны только посвященным – таким как те, кто у нас в Столице живет, а остальные должны жить по естественным законам своей природы. Я не знаю, правильно это или нет, но эти законы не я придумал. Я теперь тоже посвященный. Меня с этого года в Высшей космической школе будут учить. Кстати, наверное, ты теперь тоже посвященным можешь стать, я за тебя попрошу, они меня как раз просили узнать, готов ли ты к этому. Ведь ты из города сбежал и вроде как бесследно исчез, тебя никто и искать не сможет за границей, – пристально глядя брату в глаза, предложил Игорь.
– Не знаю… – недоуменно произнес Костя и, подумав с полминуты, с сомнением сказал: – Нет, так сразу не могу, я не могу родителей бросить, они от горя умрут, да и друзей своих бросать не хочу. Да и в городе все родные и добрые, а там… вот ты говоришь, что они почти всё население Земли дикарями оставили, так какие же они после этого? И ты им служишь, даже зная все это?
– Хм. м, даже так? Не ожидал от них такого, – пробормотал первый пилот, глядя на монитор. – Придется почистить им память прямо сейчас, а сразу по прибытии направить на глубокую коррекцию ментальности, – задумчиво и вместе с тем жестко добавил он.
– Похоже, обоих увезти не получится. Смотри, – второй пилот вывел на большой экран изображение с другого монитора, сканирующего окрестности. К дисколету приближались люди – отец Кости с тремя соседями. Впереди, ведя их по следу, бежал золотистый ретривер.
– Да, сплошные неожиданности у нас сегодня… Ну что же, тогда всё равно почистим память обоим. Один проснется только на базе и сразу пойдет на коррекцию, а второй забудет о встрече с братом и вернется к своим. А мы будем просто героями, которые спасли жизнь заблудившемуся ребенку, – принял решение первый и нажатием на сенсорную панель включил гипногенератор. Когда через несколько секунд оба мальчика затихли на полу, он негромко распорядился:
– Я займусь ими, а ты выйди наружу и скажи, что с Костей все в порядке, но ему требуется небольшая помощь и дезинфекция. А когда они уйдут, заделаем дыру и проверим весь барьер, чтобы такого больше не было.
* * *
Основные предпосылками кризиса политики информационно-технической глобализации…
… Провал попыток объединения мира на основе единой культуры… развитие единой информационной сети лишь отчасти способствовало интеграции людей в единое устойчивое сообщество, одновременно приводя к стремительному распространению негативной информации…
… Рост межнациональных и межконфессиональных противоречий, ведущий к обострению международной напряженности, терроризма и угрозы глобальной войны с применением оружия массового поражения. Гражданские войны на религиозной почве… теракты с использованием ядерного оружия… мир стоял на пороге термоядерной войны…
… Резкое ухудшение экологической ситуации… косвенной причиной смерти более миллиарда человек… создание в ряде регионов искусственных систем жизнеобеспечения, изолированных от окружающего мира.
… Полная зависимость цивилизации от единой сети распространения электроэнергии, следствием которой стала неготовность к выживанию в условиях экстремальных ситуаций.
… Растущая зависимость людей от электронных информационных систем, ведущая к утрате естественной памяти и деградации личности…
… массовое распространение электронных средств, внедряемых в мозг человека и обеспечивающих мгновенное получение информации вместо естественного процесса обучения, межличностного общения и информационного обмена.
Постепенное усугубление указанных проблем… глобальная информационная катастрофа 2096 года… серия сверхмощных вспышек на солнце… длительные перебои в электроснабжении, разрушение единой энергетической сети и массовые сбои в работе встроенных индивидуальных коммуникаторов…
… психические расстройства у значительной части населения,
… разрушение большинства коммуникационных систем
Последующее десятилетие ознаменовалось переходом к дезинтеграции общества и отказом от злоупотребления электронными информационными системами с распределением населения по находящимся на большом удалении друг от друга городам в соответствии с национально-культурными принципами…
Костя закрыл учебник истории. Предпоследнюю тему курса он выучил достаточно хорошо и, еще раз повторив выделенный курсивом раздел, больше не боялся опроса.
