Читать книгу: «Тиауба: Золотая Планета», страница 11

Тао и я стояли возле двух одинаковых сидений до тех пор, пока телепатически и без единого жеста нас не пригласили сесть. Я осторожно оглянулся, но не увидел и следа тех двух личностей, которые встретили нас у входа: возможно, они были позади меня..?

Как и прежде, глаза Таори производили впечатление того, что они освещались изнутри, но на этот раз я сразу мог видеть их Ауры, сияющие яркими цветами, очень приятными для глаз.

Центральная фигура, не меняя своей позы, поднялась с помощью левитации и медленно поплыла ко мне. Он остановился впереди и слегка надо мной, положил одну из своих рук у основания моего мозжечка, а другую – на левую часть моего черепа. И я снова почувствовал, как чувство благосостояния, подобное жидкости, нахлынуло на моё тело, но на этот раз я почти потерял сознание.

Убрав руки, он вернулся на своё место. Возможно, мне следует объяснить, что детали, относящиеся к положению его рук на моей голове, позже были сообщены мне Тао, так как опять же фиксировать такие детали в то время было выше моих сил. И всё же я помню пришедшую ко мне мысль – мысль, довольно неуместную в такое время – когда он возвратился на своё место: «Я, наверное, никогда не увижу, как одна из этих личностей пользуется своими двумя ногами, подобно всем остальным».

Глава 10. Другой инопланетянин и мои прошлые жизни

Прошло сколько-то времени, сколько, я не имел понятия, когда я инстинктивно повернул голову налево. Я уверен, что мой рот широко раскрылся и оставался таковым. Один из двух людей, которых я встретил раньше, шёл к нам слева, ведя за плечо человека с очень странной внешностью. На минуту я подумал, что этот человек – вождь красных индейцев, каких мы видим в фильмах. Я постараюсь описать его как можно лучше.

Он был очень маленького роста, наверное, 150 сантиметров, но самым поразительным было то, что он был такой же ширины, как и длины – как квадрат. Его голова была полностью круглой и сидела прямо на плечах. То, что с первого взгляда напомнило вождя индейцев, были его волосы, которые скорее походили на перья, окрашенные в желтый, красный и синий, а не на волосы. У него были красные глаза и «плоское» лицо, почти как у представителя монголоидной расы. У него не было бровей, но ресницы были в четыре раза длиннее моих. Ему дали халат, похожий на мой, только совсем другого цвета. Конечности, которые выглядывали из халата, были того же светло-голубого цвета, как и его лицо. Его Аура, местами серебристая, ярко сияла, а вокруг головы был насыщенный золотой ореол.

Поток цветов из макушки его головы был намного меньше, чем у Тао, поднимаясь в высоту всего на несколько сантиметров. Его телепатически пригласили сесть в десяти шагах слева от нас.

Арки

Эти иллюстрации были подтверждены Мишелем Дэмаркэ исходя из его опыта на Тиаубе. Все иллюстрации защищены авторским правом OR-RAR-DAN, 1998.

Центральная фигура снова слевитировала к вновь прибывшему и положила свои руки ему на голову, повторяя процедуру, которую я уже испытал.

Когда мы все уселись, великая фигура обратилась к нам. Он говорил на языке Тиаубы, и я был совершенно ошеломлён тем, что я понимал всё, что он говорил, как будто бы он говорил на моём родном языке!

Видя моё потрясение, Тао протелепатировала:

– Да, Мишель, у тебя новый дар. Это будет объяснено позже.

– Арки, – говорил Таора, – это Мишель с планеты Земля. Я приветствую тебя на Тиаубе, Арки. Пусть Дух просветит тебя.

Обращаясь ко мне, он продолжил.

– Арки прибыл посетить нас с планеты X. (Мне не разрешено раскрывать название этой планеты, а также причину, по которой мне было запрещено это делать.) И мы благодарим его во имя Духа и всей Вселенной, также как мы благодарим и тебя, Мишель, за твою готовность сотрудничать с нами в нашей миссии.

Арки прилетел на своей Агуре по нашей просьбе специально, чтобы встретиться с тобой, Мишель.¹¹

Мы хотели, чтобы ты увидел собственными глазами и прикоснулся своими собственными руками к инопланетянину, довольно отличающемуся от нашей расы. Арки обитает на планете той же категории, что и Земля, хотя и очень отличающейся от неё в некоторых отношениях. Эти «отличия» в основном физические, и с течением времени они отразились на физической внешности людей.

Мы также хотели показать тебе несколько вещей, Мишель. Арки и его собратья высокоразвиты как технологически, так и духовно, что может удивить тебя, принимая во внимание, что ты найдёшь его внешность «ненормальной» и даже чудовищной. Однако по его Ауре ты можешь видеть, что он высокодуховен и добрый. Этим опытом мы также хотели тебе показать, что мы можем дать тебе на время дар не только видения Ауры, но и понимания всех языков – не прибегая к телепатии.

«Так вот что это было», – подумал я про себя.

– Да, вот что это было, – ответил Таора, – а сейчас, вы двое, подойдите ближе. Поговорите вместе, коснитесь друг друга, если хотите – одним словом, познакомьтесь друг с другом.

Я встал, и Арки сделал то же самое. Когда он стоял прямо, его руки почти касались пола. Каждая имела пять пальцев, как и у нас, но с двумя большими пальцами – один на том же месте, что и у нас, а другой – на месте мизинца.

Мы приблизились друг к другу, и он протянул мне свою руку, запястьем вперёд и со сжатым кулаком. Он улыбался мне, показывая ряд прямых ровных зубов, как у нас, но зелёного цвета. В ответ я протянул свою руку, не зная, что ещё сделать, и он обратился ко мне на своём родном языке – теперь абсолютно мне понятном.

– Мишель, мне очень приятно встретиться с тобой, и хотелось бы приветствовать тебя как гостя на моей планете, – я очень тепло его поблагодарил и, переполненный эмоциями, начал предложение по-французски, а закончил по-английски, с пониманием которого у него тоже не было трудностей!

Он продолжил.

– По просьбе великого Таоры я прибыл на Тиаубу с планеты X, планеты, которая во многом похожа на твою. Она в два раза больше, чем Земля, с 15 миллиардами жителей, но, подобно Земле и другим планетам первой категории, это «Планета Страданий». Наши проблемы во многом те же, что и у вас: за время нашего существования на планете у нас было два ядерных холокоста, и мы испытали диктатуры, преступность, эпидемии, катаклизмы, денежную систему и всё, что с ней связано, религии, культы и другие вещи.

Однако восемьдесят наших лет назад (наш год длится четыреста два дня по 21 часу в каждом) мы начали реформу. Фактически реформа была запущена в действие группой из четырёх человек из маленькой деревни на берегах одного из наших самых больших океанов. Эта группа, включавшая в себя трёх мужчин и одну женщину, проповедовала мир, любовь и свободу выражения. Они прибыли в столицу своей страны и потребовали аудиенции у лидеров. Их требование отклонили, так как режим был диктаторский и милитаристский. Шесть дней и пять ночей эти четверо спали перед воротами дворца, они ничего не ели и мало пили воды.

Их настойчивость привлекла внимание общественности, и на шестой день перед дворцом собралась толпа из 2000 человек. Слабыми голосами эти четверо проповедовали толпе объединение в любви, чтобы изменить режим – пока охрана не положила конец их «проповеди», застрелив этих четверых и угрожая стрелять в людей из толпы, если они не разойдутся. Что они быстро сделали в подлинном страхе перед охранниками. Тем не менее семя было посеяно в умах людей. Поразмыслив, тысячи из них осознали, что без мирного понимания они бессильны, совершенно бессильны.

Слово передавалось от одного другому среди людей – бедных и богатых, работодателей и работников, рабочих и бригадиров, и однажды, шесть месяцев спустя, вся нация остановилась.

– Что ты имеешь в виду под «остановилась»? – спросил я.

– Атомные электростанции закрылись, транспортная система остановилась, автострады были заблокированы. Всё остановилось. Фермеры не доставляли свою продукцию; радио и телевизионные сети прекратили вещание; коммуникационные системы закрылись. Полиция была беспомощна перед лицом такого единства, так как в считанные часы миллионы людей присоединились к «прекращению работы». Казалось, что в то время люди забыли свою ненависть, ревность, расхождения во мнениях, объединившись против несправедливости и тирании. Полиция и армия состоят из людей, и эти люди имели родственников и друзей среди толпы.

Это уже не был вопрос об убийстве четверых антиправительственных личностей. Надо было бы убить сотни тысяч, чтобы «освободить» одну электростанцию.

Перед лицом решимости народа были вынуждены капитулировать полиция, армия и Диктатор. Единственными жертвами этого инцидента были 23 фанатика, которые состояли в личной охране Тирана – солдаты были вынуждены их застрелить, чтобы добраться до него.

– Его повесили? – спросил я.

Арки улыбнулся.

– Вовсе нет, Мишель. Народ покончил с насилием. Вместо этого его депортировали в такое место, где он не мог больше причинить вреда, и фактически их пример вдохновил его измениться. Он снова нашёл путь любви и уважения к свободе личности. В конце концов, он умер, раскаявшись за всё, что он сделал. Сейчас эта нация самая успешная на нашей планете, но, как и на твоей, существуют ещё другие нации под руководством насильственных тоталитарных режимов, и мы делаем всё, что в наших силах, чтобы помочь им.

Мы знаем, что всё что мы делаем в этой жизни – это ученичество, предлагающее нам возможность перейти к высшему существованию и даже навсегда освободиться от наших физических тел. Ты тоже должен знать, что планеты делятся на категории и что всё население может эмигрировать на другую планету, если их планета в опасности, но никто не может этого сделать, если новая планета не принадлежит к той же самой категории.

Будучи перенаселёнными и имея высокоразвитые технологии, мы посетили твою планету с целью основать там поселение – идея, от которой мы решили отказаться, поскольку ваша степень эволюции принесла бы нам больше вреда, чем пользы.

Я не был очень польщён этим высказыванием, и моя Аура, должно быть, указала Арки на это. Он улыбнулся и продолжил.

– Извини меня, Мишель, но я говорю без лицемерия. Мы всё ещё посещаем Землю, но только в качестве наблюдателей, заинтересованных в изучении и учении у вас на ваших ошибках. Мы никогда не вмешиваемся, потому что это не наша роль, и мы бы никогда не вторглись на твою планету, так как это было бы для нас шагом назад. У вас нечему завидовать – ни материально, ни технологически, ни духовно.

Возвращаясь к нашим Астральным телам, Астральное тело совершенно не может перейти на высшую планету, пока не достигнет достаточного развития. Конечно, мы говорим о духовной эволюции, а не о технологической. Это развитие происходит благодаря физическому телу, которое совершенствуется по мере продвижения вплоть до этой планеты. Ты уже узнал о девяти категориях планет – наши находятся в самом низу шкалы. Нам, в наших физических телах, может быть разрешено пробыть здесь только девять дней. В соответствии с Универсальным Законом, наши физические тела умерли бы на десятый день, и ни Тао, ни великий Таора, в силах которых воскрешать мёртвых, не смогли бы предотвратить или повернуть этот процесс вспять. У природы очень негибкие правила с хорошо установленными мерами предосторожности.

– Но если бы я умер здесь, возможно, моё Астральное тело смогло бы остаться тут и я смог бы реинкарнировать в ребёнка на Тиаубе…? – я был полон надежды, забыв на мгновение семью, которую я любил на Земле.

– Ты не понимаешь, Мишель. Универсальный Закон потребовал бы, чтобы ты реинкарнировался на Земле, если ты ещё не закончил там своё время. Но есть возможность, что, когда ты умрёшь на Земле – когда придёт твоё время – твоё Астральное тело реинкарнируется в тело на другой, более продвинутой планете… Второй или, может быть, третьей категории или даже на этой, в зависимости от степени твоего нынешнего развития.

– Значит, возможно пропустить все категории и оказаться реинкарнированным на планете девятой категории? – спросил я, всё ещё полный надежды, так как, бесспорно, я считал Тиаубу настоящим раем.

– Мишель, можешь ли ты взять немного железной руды и немного углерода, нагреть их до нужной температуры и получить чистую сталь? Нет. Сначала ты должен снять мусор с железа; затем оно вернётся в тигель, чтобы подвергнуться процессу обработки снова и снова, и снова… Столько, сколько потребуется, чтобы произвести первоклассную сталь. То же самое относится и к нам; мы должны «перерабатываться» снова и снова, пока не станем совершенными, так как, в конце концов, мы воссоединимся с Духом, который, будучи совершенным, не может принять даже малейшего несовершенства.

– Это кажется таким сложным!

– Дух, который создал всё, хотел, чтобы было так, и я уверен, что для него это очень просто; но я признаю, что для бедного человеческого мозга это временами трудно постичь. И это становится ещё труднее, чем ближе мы пытаемся подойти к Истоку. По этой причине мы пытались, и кое-где успешно, упразднить религии и секты. Они явно хотят объединить людей и помогать им поклоняться Богу или богам и лучше понимать; и в то же время они делают это всё намного более сложным и совершенно непонятным, вводя ритуалы и законы, изобретённые священниками, которые обращают внимание на свои личные интересы, а не следуют природе и Универсальному Закону. Я вижу по твоей Ауре, что ты уже осознал некоторые из этих вещей.

Я улыбнулся, так как это было правдой, и спросил:

– Можете ли вы видеть и читать Ауру на твоей планете?

– Некоторые из нас научились видеть её, включая меня, но в этой сфере мы чуть более продвинуты, чем вы. Однако мы серьёзно изучаем этот предмет, так как знаем, что это необходимо для нашей эволюции.

Здесь он остановился совершенно внезапно, и я понял, что его заставил это сделать телепатический приказ, пришедший от великой персоны.

– Мне пора уходить, Мишель, и я буду абсолютно счастлив, если, поговорив с тобой, я сумел помочь тебе и твоим соплеменникам – на Земле и во всей Вселенной.

Он протянул мне руку, я сделал то же самое. Несмотря на его уродство, мне хотелось его поцеловать и обнять. Я жалею, что я этого не сделал…

Позже я узнал, что он был убит вместе с пятью другими, когда его космический корабль взорвался через час после отлёта с Тиаубы. Я надеялся, что для него жизнь продолжится на более гостеприимной планете… Но, возможно, он вернётся на свою собственную, чтобы помочь своему народу – кто знает? Я встретил во Вселенной брата, существовавшего, как и я, на Планете Страданий – изучавшего в той же самой школе, как когда-нибудь приобрести вечное счастье.

Когда Арки со своим наставником покинул комнату, я снова сел рядом с Тао. Таора, который дал мне дар понимания всех языков, снова обратился ко мне.

– Мишель, как Тао уже говорила тебе, ты был выбран нами, чтобы посетить Тиаубу, но основной мотив нашего выбора ещё не был раскрыт. Тебя выбрали не только потому, что у тебя уже пробужденный и открытый ум, но также – и главным образом – из-за того, что ты являешься одним из редких суку, живущих в настоящее время на Земле. «Суку» – это Астральное тело, которое прожило восемьдесят одну жизнь в человеческих физических телах и жило эти жизни на различных планетах или на планетах разных категорий. По разным причинам «суку» возвращаются, чтобы жить на низших планетах, таких как Земля, несмотря на то что они могли бы продолжать «взбираться по лестнице», никогда не идя назад. Ты знаешь, что число девять – это число Вселенной. Ты здесь, в Городе Девяти Доко, основанном на Универсальном Законе. Твоё Астральное тело прожило девять раз по девять жизней, что приводит тебя к концу одного из великих циклов.

Я вновь был совершенно ошеломлён. Я подозревал, что живу не первую жизнь, особенно после путешествия в Му – но восемьдесят одну жизнь! Я не знал, что можно жить так много…

– Возможно жить намного больше жизней, Мишель, – сказал Таора, прервав мои мысли, – Тао сейчас живёт свою 216-ю жизнь, но другие сущности живут гораздо меньше. Как я сказал, ты был выбран среди очень немногих «суку», живущих на Земле, но для того, чтобы во время путешествия на нашу планету ты приобрёл полное понимание, мы запланировали для тебя ещё одно путешествие во времени. Чтобы ты лучше понял, что такое реинкарнация и какова её цель, мы разрешим тебе снова посетить твои предыдущие существования. Это путешествие во времени будет тебе полезно, когда ты будешь писать свою книгу, так как ты полностью постигнешь её цель.

Он едва закончил говорить, как Тао взяла меня за плечо и развернула. Она повела меня к комнате отдыха – элемент, который, казалось, имелся в каждом доко. Трое Таори следовали за нами всё ещё при помощи левитации.

Тао указала, что я должен лечь на большой кусок материи, похожий на надувную подушку. «Главный» Таора расположился позади моей головы, а каждый из двоих держал меня за одну из рук. Тао сложила руки в виде чаши над моим солнечным сплетением.

Затем лидер положил указательные пальцы обеих рук над моей шишковидной железой, телепатически приказывая мне пристально смотреть на его пальцы.

Несколькими секундами позже у меня появилось впечатление скольжения назад с невероятной скоростью через тёмный бесконечный тоннель. Затем я резко вышел из него в то, что казалось штольней угольной шахты. Несколько мужчин, носящих маленькие фонарики на лбу, толкали тележки; другие, немного подальше, рубили уголь кирками или бросали его лопатами на тележки. Я двинулся в конец штольни, где смог внимательно рассмотреть одного из шахтёров. Казалось, что я его знал. Пришедший изнутри меня голос сказал:

– Это одно из твоих физических тел, Мишель.

Этот человек был довольно высок и хорошо сложен. Он был покрыт потом и угольной пылью и тяжело работал, грузя лопатой уголь на тележку.

Сцена резко изменилась, так же как это было, когда я был в психосфере на Му. Я узнал, что его звали Зигфрид, когда один из других шахтёров у входа в шахту назвал его имя по-немецки, на языке, который я прекрасно понимал – а я не говорю и не понимаю этот язык. Другой шахтёр попросил Зигфрида следовать за ним. Он направился к старому сараю, немного большему, чем другие, на этой, по-видимому, главной улице деревни. Я последовал за ними обоими внутрь, где горели масляные лампы и за столами сидели люди.

Зигфрид присоединился к группе людей. Они что-то крикнули грубому человеку в грязном фартуке, и вскоре он принёс им бутылку и несколько оловянных бокалов.

Другая сцена была наложена на эту. Казалось, что прошло несколько часов. Сарай был тем же самым, но теперь Зигфрид шатался, явно пьяный. Он направился к ряду меньших сараев, на каждом из которых были трубы, из которых клубился черноватый дым. Резко открыв дверь одного из них, он вошёл со мной, идущим по пятам.

Восемь детей, в возрасте от одного года и старше, с разницей в двенадцать месяцев между каждым из них, сидели за столом, опустив ложки в миски, наполненные неаппетитно выглядевшей жидкой кашей. Все они подняли головы при внезапном появлении отца, наблюдая за ним напуганными глазами. Женщина средних размеров, но выглядевшая сильной, с волосами грязно-белого цвета, агрессивно обратилась к нему:

– Где ты был и где деньги? Ты прекрасно знаешь, что у детей не было бобов две недели, а ты опять пьян!

Она поднялась и приблизилась к Зигфриду. Когда она подняла руку, чтобы шлёпнуть его по лицу, он схватил её руку и левым кулаком ударил её так сильно, что она отлетела назад.

Она упала на пол, ударившись затылком о камин, и сразу же была убита.

Дети плакали и кричали. Зигфрид наклонился над женой, чьи широко раскрытые глаза безжизненно смотрели ему в глаза.

– Фреда, Фреда, давай, вставай, – кричал он голосом, полным боли. Он взял её на руки, чтобы помочь ей, но она не могла стоять. Внезапно, поскольку она продолжала неподвижно смотреть, он понял, что она мертва. Теперь протрезвлённый, Зигфрид бросился к двери и выбежал в ночь, убегая всё дальше и дальше, как будто бы он сошёл с ума.

Сцена снова сменилась, и появился Зигфрид, крепко связанный, между двумя стражниками, один из которых надевал капюшон на его голову. На палаче тоже был надет капюшон с прорезями для глаз. Он был громадным мужчиной, и огромной рукой он держался за рукоятку топора с широким лезвием. Стражник заставил Зигфрида встать на колени, наклоняясь так, чтобы его голова легла на плаху. Палач вышел вперёд и занял свою позицию. Священник поспешно произносил молитвы, в то время как палач медленно поднимал свой топор над его головой. Совершенно неожиданно он позволил ему упасть на шею Зигфрида. Голова жертвы покатилась по земле, заставив толпу отступить на несколько шагов.

Я только что наблюдал насильственную смерть одного из моих многочисленных физических тел…

Ощущение было таким странным. До момента его смерти меня переполняла огромная любовь к этому человеку, и хотя он поступил неправильно, мне было его очень жаль. Однако в момент его смерти, когда его голова покатилась по земле под ропот толпы, я почувствовал огромное чувство облегчения – как за него, так и за себя.

Тотчас же мне представили другую сцену. Передо мной было озеро, его сияющая голубая вода отражала лучи двух солнц, висящих довольно низко над горизонтом.

Маленькая лодка, богато, но изысканно украшенная скульптурами и картинами, плыла по озеру. Ею управляли мужчины среднего роста с лицами красноватого цвета, используя длинные шесты, которые они погрузили в воду. Красивая молодая женщина с золотистой кожей сидела на богато украшенном троне под чем-то типа балдахина. Её овальной формы лицо освещали красивые миндалевидные глаза и длинные светлые волосы, которые падали ей на талию.

Она была расслаблена и улыбалась, в то время как молодая компания, которая кружила вокруг неё, весело её развлекала. Я тотчас же знал, что это красивое создание было мной в другой жизни.

Лодка уверенно приближалась к причалу, от которого отходила широкая дорога, окаймлённая крошечными цветущими кустами. Эта дорога исчезала среди деревьев, окружавших то, что казалось дворцом, с разноуровневыми и разноцветными крышами.

Со сменой сцены меня перенесли во дворец, и я оказался в роскошно украшенной комнате.

Одна стена выходила в сад – очень аккуратный миниатюрный сад удивительного разнообразия и цвета.

Слуги с красноватой кожей, одетые в ярко-зелёные набедренные повязки, были заняты обслуживанием сотни или около того гостей. Эти «гости» были обоих полов и все богато одеты. У них был тот же тип светло-золотистой кожи, как и у женщины в лодке. В отличие от цвета лица слуг, эти люди имели кожу такого цвета, какую женщины-блондинки на Земле могут приобрести после многочисленных сеансов загара.

Красивая молодая женщина с лодки сидела на том, что казалось почётным местом, на сиденье с высокой спинкой. Была слышна мягкая и чарующая музыка, которая, казалось, исходила из дальнего конца комнаты, а также из сада.

Один из слуг открыл большую дверь, чтобы впустить высокого молодого человека – возможно, 190 сантиметров в высоту и с таким же золотистым цветом лица. У него была гордая осанка и атлетическое телосложение.

Медно-светлые волосы обрамляли лицо с правильными чертами. Он целенаправленно, большими шагами направился к молодой женщине и поклонился перед ней. Что-то ему шепча, она сделала знак слугам, которые принесли кресло, похожее на её, и поставили его рядом с её креслом. Молодой мужчина сел, и женщина дала ему свою руку, которую он держал в своей.

Вдруг по её сигналу несколько раз прозвучал гонг, и установилось молчание. Гости повернулись к паре. Громким и ясным голосом, обращаясь как к слугам, так и к гостям, молодая женщина сказала:

– Ко всем вам, собравшимся здесь, я хочу, чтобы вы знали, что я выбрала себе спутника. Это он, Ксинолини, и он будет иметь, с этого момента и с моего согласия, все королевские права и привилегии, после меня. По сути, он будет вторым лицом в королевстве после меня, Королевы и правительницы. Любой, кто не повинуется ему или любым образом сделает ему плохое, будет отвечать передо мной. Первый ребёнок, которого я рожу Ксинолини, будь то мальчик или девочка, будет моим наследником. Я, Лабинола, Королева земли, так решила.

Она снова подала знак, и гонг возвестил о конце её речи. Один за другим гости низко кланялись Лабиноле, целуя сначала её ноги, а затем ноги Ксинолини, в знак подчинения.

Сцена затуманилась и сменилась другой, в том же самом дворце, но в другой комнате, где королевская семья сидела на тронах. Здесь Лабинола вершила правосудие. Разные категории людей проходили перед Королевой, и она внимательно выслушивала их всех.

Произошла удивительная вещь. Я обнаружил, что могу войти в её тело. Это довольно трудно объяснить, но в течение длительного времени, пока я слушал и наблюдал, я был Лабинолой.

Я мог понимать абсолютно всё, что было сказано, и когда Лабинола оглашала своё суждение, я был полностью согласен с её решениями.

В шёпоте толпы я мог слышать выражения восхищения её мудростью, ни разу она не повернулась к Ксинолини и никогда не спрашивала его совета. Я чувствовал, как огромная гордость овладевала мной, зная, что я был этой женщиной в другой жизни, и в это время я почувствовал лёгкое покалывание, которое я начал узнавать.

Всё снова исчезло, и затем я оказался в самой роскошной спальне. Оказалось, что она принадлежала Лабиноле, которая, будучи полностью обнажённой, лежала на постели. Три женщины и двое мужчин толпились рядом. Когда я приблизился, то смог увидеть её лицо, с текущим по нему потом и искажённым от боли родовых мук.

Женщины, акушерки и мужчины, самые выдающиеся врачи королевства, казались обеспокоенными. Ребёнок прибывал в тазовом предлежании, и Лабинола потеряла много крови. Это был её первый ребёнок, и она была истощена. Страх был очевиден в глазах акушерок и врачей, и я знал, что Лабинола уже осознала, что она умрёт.

Сцена продвинулась вперёд на два часа, и Лабинола только что испустила свой последний вздох. Она потеряла слишком много крови. Ребёнок тоже умер, задохнувшись, прежде чем он смог появиться на свет. Лабинола, это прелестное создание, двадцати восьми лет, такая красивая и хорошая, только что высвободила своё Астральное тело – моё Астральное тело, чтобы жить другую жизнь.

Появлялись дальнейшие сцены, показывая другие жизни на других планетах – в облике мужчин, женщин и детей. Дважды я был нищим и трижды – моряком. Я был водоносом в Индии; золотых дел мастером в Японии, где я дожил до девяностопятилетнего возраста; римским солдатом; чернокожим ребёнком в Чаде, съеденным львом в возрасте восьми лет; индейским рыбаком на Амазонке, умершим в сорок два года и оставившим двенадцать детей; вождём апачей, умершим в восемьдесят шесть лет; несколько раз крестьянином-фермером как на Земле, так и на других планетах; и дважды аскетом в горах Тибета и на другой планете.

За исключением жизни, когда я был Лабинолой, Королевой, правящей одной третью планеты, большинство моих жизней были очень скромными. Я видел сцены из всех моих восьмидесяти предыдущих жизней – некоторые из которых произвели на меня большое впечатление. У меня нет времени, чтобы подробно описать их все в этой книге, так как они одни заняли бы целый том. Может быть, однажды, я его напишу.

В конце «представления» у меня появилось ощущение движения назад в «тоннеле», и когда я открыл глаза, Тао и три Таори сердечно улыбались. Когда было установлено, что я действительно вернулся в свою нынешнюю кожу, лидер обратился ко мне со следующими словами:

Таора

Эти иллюстрации были подтверждены Мишелем Дэмаркэ исходя из его опыта на Тиаубе. Все иллюстрации защищены авторским правом OR-RAR-DAN, 1998.

– Мы хотели показать тебе твои прошлые жизни, чтобы ты смог заметить, что они меняются, как если бы они были прикреплены к колесу. Поскольку колесо сделано, чтобы поворачиваться, любая точка на нём, которая находится сверху, вскоре окажется внизу – это неизбежно, понимаешь?

В одной жизни ты нищий, а в другой ты можешь быть Королевой, такой как Лабинола, которая, конечно, была не только на вершине колеса, но многому научилась и сильно помогла другим. И тем не менее во многих случаях нищий узнает столько же, сколько король, а в некоторых случаях он узнает намного больше.

Когда ты был аскетом в горах, ты помог намного большему количеству людей, чем в большинстве других твоих жизней. Самое значимое – это не внешний вид, а то, что стоит за ним.

Когда твоё Астральное тело берёт другое физическое тело, оно делает это просто для того, чтобы узнать больше и ещё больше…

Как мы тебе объяснили, это делается ради твоего Высшего Я. Это процесс постоянного совершенствования, который может происходить так же эффективно в теле нищего, как и в теле короля или шахтёра. Физическое тело – это всего лишь инструмент. Стамеска и молоток скульптора являются инструментами; они никогда не достигнут красоты сами по себе, но они способствуют этому в руках артиста. Чудесная статуя не может быть создана голыми руками артиста.

Тебе всегда следует иметь в виду эту основную суть: Астральное тело, во всех случаях, должно следовать Универсальному Закону, и, следуя природе как можно ближе, оно может достичь конечной цели самым быстрым путём.

Сказав это, Таори вернулись на свои места, а мы заняли свои.

За время моего пребывания в доко солнце село, однако они не сочли нужным объяснить светящееся окружение, которое позволяло нам видеть на расстоянии не менее пятнадцати метров внутри доко.

Моё внимание всё ещё было сфокусировано на Таори. Они смотрели на меня с добротой, окружённые золотой дымкой, которая становилась всё более и более густой и в которой они исчезли – точно так же, как и во время моего первого визита.

На этот раз Тао нежно положила свою руку мне на плечо и попросила меня следовать за ней. Она повела меня к входу в доко, и тотчас же мы оказались снаружи. Было совершенно темно, и нигде не было света, кроме как над входом. Я мог видеть не дальше, чем на три метра перед собой и удивлялся, как мы собирались найти летающую платформу. Потом я вспомнил, что Тао могла видеть ночью так же хорошо, как днём. Мне было любопытно получить этому доказательство – как типичный землянин, я искал доказательства! Оно было предоставлено немедленно. Тао без усилия подняла меня и посадила себе на плечи, точно так же как на Земле мы носим наших малышей.

– Ты мог бы споткнуться, – объяснила она, пока мы шли по дороге – и действительно, казалось, что она точно знала, куда идёт, как будто бы это был день.

Вскоре она посадила меня на сидение Лативока и села рядом со мной. Я положил свою маску, которую до этого я держал в руке, на свои колени, и почти сразу же мы взлетели.