Читать книгу: «Погремушка», страница 3

– До поры до времени, – повторил Эндрю и выдохнул, когда мистер Келлер отошел от него и повернулся к нему спиной.

– До свидания, – сказал доктор спустя несколько секунд, все так же не поворачиваясь, словно хотел чтобы пациент ушел как можно скорее.

Эндрю медленно поднялся с кресла и попрощавшись покинул кабинет, а следом и саму больницу. Он шел по улице, и в его голове было еще больше вопросов и еще больше мешанины, чем прежде.

Глава 5

Днем того же дня, когда Эндрю покинул больницу, он пришел домой и, вытащив несколько инструментов, чтобы начать снимать плитку со стен в кухне, но дело так и не пошло. Он вспомнил слова няни Бетти о том, что он может сегодня прийти, чтобы увидеть Томаса и получить ответ на еще один вопрос. Несмотря на заманчивые перспективы, мужчина решил, что сначала все же сделает хоть что-то, и, установив будильник на вечер, когда Бетти точно будет дома, он все же принялся ковырять плитку.

За работой ему действительно стало легче, и даже какие-то мечты и планы стали постепенно посещать его разум. Он слушал на телефоне песню Энрико Иглесиаса «Hero», и его настроение понемногу улучшалось. Он перестал терять связь с реальностью.

Он стал думать о Кэтлин, вспоминая их беззаботную жизнь, когда они только познакомились, и он очень хотел быть для нее героем и готов был вечно оставаться рядом с ней. Обычно он предпочитал немного другой стиль музыки, но за тот год, что они с Кэтлин провели душа в душу, он научился любить и ее любимые песни, и теперь они нравились ему не меньше, чем песни его любимых исполнителей, таких как Бон Джови, Битлз, Элвис Пресли или Квин.

Эндрю отколупал около трети плитки на стенке возле раковины, когда музыку на его телефоне прервал чей-то звонок. Он отложил инструменты и подошел к столу, на котором лежал его телефон. Он вытер руки о футболку и уставился в экран.

Мужчина очень удивился, увидев, что это был видео звонок от Кэтлин. Он тут же принял его и увидел милое лицо своей жены. Лицо ее осунулось, и теперь ее прекрасные карие глаза казались еще больше.

Увидев мужа, она мягко улыбнулась. Он подумал, что не достоин ее улыбки, потому что разрушил их семью, и потому его ответная улыбка была виноватой и кривой.

– Снова занимаешься самоедством? – мягко спросила она. – Я же говорила тебе, что в произошедшем нет твоей вины.

От этих слов он только еще больше почувствовал себя виноватым. Она была словно ангел прощения, в то же время и возмездия, потому что ее прощение заставляло страдать и злиться на себя еще больше. Он думал о том, что Кэтлин была достойна лучшего обращения, ведь то, как он обращался с их общим ребенком, отвратительно отражалось на ее нежной и любящей душе.

– Кэтлин, не говори ерунды, – сказал он ей в ответ, – ты же знаешь, что если бы я повел себя по-другому, ничего бы этого не случилось…

– Такое случается, и нет тут твоей вины, – ответила она вздыхая, – с таким же успехом я могла бы винить себя, что не доглядела. Мы не были готовы к тому, чтобы стать родителями.

Она говорила убийственно спокойно и мягко, но ее глаза то и дело поблескивали от слез. Она хотела казаться смирившейся, но ей это удавалось с трудом.

Эндрю понимал, что она делает это для того, чтобы он не грыз себя чувством вины. Она заботится о нем. Именно она первая позвонила, чтобы узнать, как он, и чтобы утешить его своим напускным смирением.

– Как ты? – спросил он, ощущая, что этот вопрос был слегка бестактным, потому что она не могла сказать ничего хорошего о своем самочувствии.

– Держусь, – ответила она пожимая похудевшими плечиками, – родители очень помогают. А ты как?

– Я кажется схожу с ума, – поделился Эндрю с супругой и вздохнул. Он думал, стоило ли рассказывать ей о Томасе, или же лучше вообще не касаться этой темы.

– Почему ты так решил? – обеспокоенно нахмурилась она.

– Со мной происходят очень странные вещи… Я даже не знаю, как тебе все рассказать, и стоит ли, – признался мужчина.

– Надеюсь, ты не выпиваешь? – все таким же обеспокоенным тоном спросила она.

– Я бросил, – ответил он и задумчиво продолжал свою речь, – но первую неделю и правда увлекся. Может быть, и правда именно это связано со странностями. Хотя у психиатра я был трезвый, как стеклышко, и даже побрился к приходу в его кабинет. Мне показалось, что он сам псих.

– Почему же тебе так показалось? – мягко посмеялась Кэтлин и добавила, все так же мягким смешливым тоном: – Ты что, правда ходил к психиатру?

– Ходил, – ответил Эндрю серьезно, – я осознал, что боюсь остаться в этом состоянии на всю жизнь, милая. Я ведь даже чуть не попал под машину, и мне было все равно на это.

– Пожалуйста, будь осторожнее, – тут же нахмурилась она. – Ты заставляешь меня переживать еще больше тем, что совсем не заботишься о себе.

– Это в прошлом, дорогая, – поспешно ответил мужчина, жалея, что рассказал про машину. – Я теперь осторожен. Первая волна горя отпустила, и я пришел в себя достаточно, чтобы осознать, что я на скользкой дорожке. Потому и пошел к психиатру.

– Ну хорошо, – примирительно ответила ему Кэтлин и кивнула. – Рада была услышать тебя, но сейчас я бы хотела немного повязать с мамой.

– Конечно, – Эндрю позволил себе слабо улыбнуться. – А что ты вяжешь?

– Так, всякую ерунду, – ответила она и смутилась. – Но, если честно, я вяжу пинетки для новорожденной дочки моего брата.

– Ты уверена, что это тебе не повредит? – слегка нахмурился от беспокойства мужчина. Он подумал о том, что для его жены сейчас слишком сложно вязать атрибуты детского гардероба для чужого ребенка, даже если это племянница и девочка. Кэтлин только помотала головой и махнув на прощание отключилась.

Телефон в его руке снова разразился песней «Hero», так как она была на повторе. Мужчина снял повтор, и, положив телефон на столик, вновь принялся за работу.

Размышления о Кэтлин стали немного отвлекать, и он решил, что доделает завтра, а сейчас ему хотелось подготовиться к встрече с Бетти и Томасом, ему не терпелось вновь увидеть их. Не долго думая он отключил будильник и решил действовать спонтанно, даже если приедет раньше чем Бетти.

Эндрю поехал в торговый центр, чтобы купить продуктов для них и игрушку для Томаса. Он намеренно не пошел за игрушкой в тот магазин, где работала Бетти. Он хотел, чтобы его подарок не был связан с ней.

Пройдя внутрь торгового центра, Эндрю огляделся в поисках нужного магазина и увидел его. Это был магазинчик с конструктором. Мужчина остановился перед выбором между Лего и каким-то менее известным, но развивающим навык изобретателя.

Он подумал, что именно этот конструктор должен понравиться Томасу, судя по ее вкусу в фильмах. Он купил конструктор и направился к продуктовому магазину. Через минут сорок Эндрю выходил с полными пакетами в руках.

Он уже давно не показывался на работе, взяв отпуск с первого дня личной трагедии, и не знал, когда приступит к работе вновь. И все равно потратил очень много денег на этих людей, которые стали для него единственным островком в пучине отчаяния – лучиком надежды и света в темном царстве.

Сразу же, не заходя домой, Эндрю отправился по знакомому адресу и, поставив один пакет на крыльцо, постучал в дверь. Та открылась быстро и широко. На пороге вновь стоял Томас и смотрел на Эндрю с восхищением и искренней радостью. Это тронуло сердце мужчины. Здесь его ждали так же, как он ждал встречи с малышом и его няней.

Эндрю улыбнулся и протянул маленькому мужчине руку для пожатия. Томас, не долго думая, вложил свою руку в руку мужчины и с улыбкой пожал его большую ладонь. Эндрю ответил ему рукопожатием осторожно, но крепко, чтобы мальчик почувствовал себя взрослым.

После приветствия, Эндрю вытащил конструктор и протянул его мальчику. Тот радостно заверещал и стал распаковывать его.

– Спасибо большое, дядя Эндрю! – сказал он восхищенно, рассматривая детальки и уже пытаясь на ходу скрепить их.

– Что ты хочешь сделать? – заинтересованно спросил довольный реакцией ребенка мужчина.

– Пока не знаю что получится, – весело ответил мальчик и занялся конструктором.

– Можно, я разложу продукты на кухне и приготовлю что-нибудь к приходу твоей няне и тебе на ужин? – спросил он, подхватывая с крыльца второй пакет.

– Конечно! – активно кивнул Томас. – Я тоже скоро туда приду.

– Не торопись, играй, – со смешком пробормотал Эндрю. – Рад, что тебе понравился подарок!

– Вы очень добрый, дядя Эндрю! – с признательностью крикнул ему в след мальчишка.

Сердце мужчины горестно защемило, и улыбка сползла с его лица, но мальчик этого не видел, потому что остался за его спиной перед горкой с конструктором.

«Если бы ты знал, что я вовсе не всегда был таким,» – подумал Эндрю, поставив пакеты на высокие стулья и открывая холодильник. – «Ну да ладно, хватит уже самоедства».

Он услышал, как щелкнула входная дверь, и затем звонкий голос Томаса воскликнул.

– Бетти! Ты сегодня пораньше!

– Да, ведь сегодня у нас гость, который жаждет ответов, – шутливо ответила мальчику женщина, и Эндрю так и не понял, шутит она или нет.

Няня Бетти вошла на кухню и вежливо поздоровалась с Эндрю. Сегодня, она, на удивление, не сверлила его взглядом. Ее лицо казалось очень дружелюбным и доброжелательным. Она улыбалась.

– Вижу, у вас хорошее настроение, – рискнул заметить Эндрю и тоже улыбнулся в ответ.

– Да, очень хорошее, потому что все идет по плану, и у меня нет повода беспокоиться и грустить, – ответила женщина и взяв со стола дольку апельсина, сунула в рот.

– Опять вы говорите загадками, – усмехнулся мужчина, взглянув на нее с добрым укором. —Я ведь ничего не понимаю, зачем же вы тогда тратите свои слова?

– Чтобы ты понял, когда все случится, Эндрю, – ответила она уже серьезно, но лицо ее все также было беззаботным и расслабленным. Эндрю ничего не ответил, лишь покачал головой.

– Как идут дела с ремонтом? – поинтересовалась Бетти, заглядывая в холодильник.

– Я начал делать, как вы и говорили, с кухни, – отвечал Эндрю. – По-моему, все пошло замечательно. Это и правда немного отвлекло меня.

– Я рада, что вы прислушиваетесь ко мне, – с довольством ответила Бетти и растянув губы в улыбке, стала готовить бутерброды для себя, гостя и Томаса. – Спасибо вам за продукты и конструктор для Томаса.

– Рад был помочь и порадовать малчишку, – улыбнулся мужчина, ощущая некую теплоту после благодарности женщины. – Кстати, мне звонила моя жена, и я не знал, стоит ли говорить о Томасе ей?

– Делайте то, что велит ваше сердце, – ответила Бетти, снова переходя на официальный тон и откусывая от бутерброда большой кусок.

– Хорошо, – кивнул Эндрю, усаживаясь на освободившийся от пакетов высокий стул и складывая руки перед собой, опираясь о столешницу. – Ваши советы помогают, и потому я не совсем дурак, чтобы ими пренебрегать.

– Замечательно, – одобрительно качнула головой женщина и указала на бутерброды. —Угощайтесь.

– Спасибо, – он взял один бутерброд и смутился от того, как громко заурчал его живот. Бетти не подала виду, что слышала, продолжая активно пережевывать и кусать свой бутерброд.

– Можно ли задать вам вопрос? – поинтересовался вдруг Эндрю.

– Да, конечно, – кивнула Бетти. – Я полагаю, вы здесь как раз за этим.

– Не только, – отрицательно мотнул головой Эндрю. —Мне нравится общество Томаса, да и ваше. Но вопросы и правда мучают меня.

– Так задавайте один из них, – одобрительно махнула Бетти и взглянула ему в глаза.

– Скажите пожалуйста, кто такой Томас? – после этого вопроса Бетти замерла на мгновение, переводя взгляд на задернутое окошко, потом вновь взглянула на Эндрю.

– Томас – сирота, —ответила она. – Но я знаю, что вас не устроит этот ответ. Поэтому скажу одну вещь, в которую вы можете не поверить, но придет время, и вы поверите. Томас – это ангел вашего сына.

Глава 6

С этого момента Эндрю почувствовал себя по-настоящему напуганным.

– Знаете, Бетти, ведь все это время я считал, что сошел с ума, – признался вдруг мужчина, помолчав несколько секунд и внимательно изучая лицо женщины, чтобы понять, не издевается ли она над ним. Он продолжал: – Еще, я размышлял, что если бы не видел моего сына, тогда… – он замолчал на мгновение, будучи не в силах произнести то, что предстало сейчас перед его внутренним взором, – когда простился с ним навсегда, то подумал бы что это все глупый и жестокий розыгрыш Кэтлин, чтобы проучить меня. Но я его видел и плакал, как никогда в жизни, потому что ничего уже не мог вернуть. О, как я хотел все вернуть. Я хотел, чтобы сын открыл свои всегда заспанные глазки, улыбнулся как обычно, кряхтя и дергая меня за волосы. Тогда я бы обнял его, сказал, как сильно люблю его, и сделал бы все, чтобы стать именно отцом, а не чужим человеком, каким я был. Почему я осознал это только тогда, когда стало слишком поздно? Почему жизнь так несправедлива?

Бетти молча пожала плечами, взяла крекер с тарелки, откусила его, рассматривая свои ногти. Наконец, она проговорила тихим и низким голосом, который в повисшей тишине показался Эндрю потусторонним и пробирающим до мурашек:

– Если ты думаешь, что я над тобой смеюсь, Эндрю, если ты так думаешь, то я не могу тебя в этом переубедить, и не буду. Хотя мне очень жаль, если ты и правда так думаешь – твое неверие не поможет тебе, а наоборот, отдаляет тебя от того, что должно произойти. – Она наконец подняла вишневые глаза на Эндрю. Их выражение было очень печальным и словно молящим о прощении. – Сейчас я советую тебе идти домой и продолжать там ремонт. Я рада, что вы с Томасом так сдружились, но боюсь, что его миссия в твоей жизни закончена.

– Как закончена? – удивился Эндрю, бросая на нее одновременно серьезный и сердитый взгляд. – Я правильно понял? Вы меня выгоняете? Я только начал привязываться и к вам и к мальчику. Неужели мне придется лишиться даже этого, когда я уже лишен самого главного? Я лишен своей семьи и не отрицаю своей вины здесь. А моя дорогая Кэтлин не винит меня… как… как это возможно? Когда я так виноват.

– Возможно, потому что она любит тебя, – спокойно ответила Бетти, не впечатленная его пламенной и почти отчаянной речью, и направляясь к столу, стала наливать чай себе и Эндрю. Она повернулась к нему и поставила его стакан чуть поодаль. – А еще, она права. Ты не виноват в болезни малыша. Никто не виноват, это просто произошло и все.

– Но скажите мне, если бы я приехал тогда, когда Кэтлин просила меня, мы могли бы спасти Джонни? – спросил он. – Спасибо за чай.

– Ребенок был уже болен, не думаю, что это как-то повлияло бы на его состояние, – миролюбиво успокоила его Бетти. – Но, конечно же, у тебя был шанс предотвратить эту болезнь, и будет еще.

– Что значит будет? – спохватился Эндрю, и отставив чай, вцепился в столешницу, словно это была предыдущая фраза Бетти, и он не желал ее отпускать, покуда не получит ответ.

– Я уже ответила на два твоих вопроса касательно ситуации, – назидательно ответила Бетти. – Пей чай, пока не остыл. Больше я не могу сказать. Пойми меня, скоро тебе предстоит пережить нечто важное, и надо, чтобы твой рассудок был готов к этому, иначе ты просто не выдержишь.

– Почему вы не можете ответить на все вопросы? – спросил Эндрю, немного резче, чем планировал. – Если мне предстоит пережить что-то, что можно назвать вторым шансом, следуя из ваших слов…

Последнюю фразу он закончил растерянно и мягко.

– Эндрю, – внимательно взглянула на него Бетти. – Мне очень жаль, но сегодня, когда ты вернешься домой, ты забудешь о нас. Мне жаль разлучать вас с Томасом, но это необходимо как для него, так и для тебя. Ты получишь нечто большее, и Томас тоже.

– Это несправедливо! – воскликнул Эндрю, вскочив и ударив ладонью по столу. Ему было не по себе от того, что новый мир, который стал для него лучиком света в темном царстве, тоже ускользал сейчас от него, оставляя его вновь в непроглядной тьме. Он увидел, как Бетти резко оглянулась в сторону комнаты, где играл с конструктором Томас, и так же резко развернулась обратно к нему, глаза ее при этом метали молнии. Она шикнула на него. Эндрю приподнял руки и спросил спокойнее: – Томас забудет обо мне? Он даже не будет помнить, кто подарил ему этот конструктор?

– Нет, он не забудет, – улыбнулась Бетти. – Он всегда будет помнить твою доброту и то, что ты стал ему другом.

– А что будет, если мы будем, как и прежде, общаться? – поинтересовался Эндрю, взглянув на Бетти умоляющими глазами. – Что, если я откажусь от второго шанса?

– Откажешься от Джона? – удивилась она.

– Но Джона больше нет, и не будет, даже если я снова стану отцом… – ответил он упавшим голосом. – А Томас уже в моем сердце, словно и не чужой ребенок. Наверное, вы решите, что я не в себе, но, после того как я увидел то фото на полке, мне кажется, что Томас это мой мальчик, вернувшийся ко мне из будущего, чтобы облегчить мою вину и страдания, чтобы спасти меня от самого себя.

– Похоже, что ты ничего не понял, – вздохнула она и покачала головой. – Допустим, второй шанс – это новая беременность Кэтлин. В таком случае, ты совсем не подумал о ней. Каково будет ей лишиться второго шанса?

– Я уверен, что Кэтлин тоже захочет усыновить Томаса! – ответил мужчина, искренне веря в свои слова.

– Вот, опять ты решаешь за нее, – снова вздохнула Бетти и просверлила его вишневым взглядом мудрых глаз. – Что, если Томас будет напоминать ей о Джоне и постоянно бередить эту рану в ее сердце? Не стоит ли сначала поговорить с женой, а потом решать что-то, что касается вашей семьи?

– Да, вы наверное правы, – Эндрю запустил пятерню в волосы и задумался. – Значит, либо Томас, либо второй шанс?

– Нет, Томас должен быть с тем, кому он принадлежит, но этого человека не будет, если вы откажетесь от второго шанса, мистер Дженсон, – твердо сказала Бетти и припечатала свои слова ладонью по столу, как несколько минут назад делал Эндрю, но в два раза тише. – А сейчас, дорогой сэр, давайте приготовим ужин, поедим, и попрощаемся навсегда.

– Ваши слова разбивают мне сердце, – пробормотал Эндрю. – Могу ли я видеться с вами до того, как получу этот второй шанс? – произнеся последние слова, он показал пальцами кавычки.

– Чем чаще ты проводишь с нами время, Эндрю, – вдруг на удивление нежно сказала женщина, – тем дальше ты от своего второго шанса. Еще немного, и ты вовсе не захочешь ничего менять, и тогда лишишь Томаса и себя огромного подарка, который, не побоюсь сказать, гораздо больше и лучше, чем ваша с Томасом, и наша с тобой дружба.

Бетти стала помогать мужчине приготовить все к ужину.

– Но я не выгоняю тебя, Эндрю, пойми. Я хочу, чтобы в твоей жизни случилось чудо, но вижу, что ты уже готов отказаться от этого, потому что все, что ты видишь, для тебя кажется более реальным, чем то, что должно произойти впереди. Поэтому я вынуждена принять такие меры.

– Хорошо, я вам поверю, – кивнул Эндрю, внимательно выслушав Бетти, и смирившись. Он еще раз подумал о том, что привязанность к Томасу возникла особенно сильно после того, как он увидел фотографии того в младенчестве, и потому он теперь боялся потерять «Джона» второй раз. Ему нужно было побороть этот страх и отпустить мальчишку, который в его подсознании и был его сыном. – Думаю, что мне нужно рискнуть.

– Вот, молодец!

– Только прошу, пусть мои воспоминания о вас останутся со мной! – попросил Эндрю, – Я обещаю, что не буду приходить.

– Хорошо, договорились!

Эндрю подходил к своему дому с тупой болью за грудиной. Он вновь ощущал потерю и опустошенность, но мужественно шел вперед, прямо к своему дому, который давно уже стал ему темницей. В этой темнице была святая святых, которую он не открывал с того самого времени, как спрятал ключ от нее в шкатулке Кэтлин.

Сравнив комнатку сына со святая святых, Эндрю осознал, что помешался, и явственно понял, что помешательство его было средством возместить то, что было в свое время упущено. Возместить свою отцовскую любовь к ребенку.

Он решительно направился к кухне, где все еще лежали на полу инструменты, и склонившись над ними, взял в руки молоток и долото. Повертев их в руках, он вновь принялся за работу.

Эндрю работал всю ночь и на утро снял всю плитку. Отойдя к плите, чтобы вскипятить воду и заварить себе кофе, он взглянул на свою работу и улыбнулся. Солнце начало подниматься над горизонтом и осветило пыльную кухню, которая, казалось, стала просторнее.

Эндрю невольно сравнил ее со своей душой, которая еще вчера была обита старым кафелем, а сегодня, словно освободилась от своих оков, сверкая голыми стенами.

“Бетти была права”, – мелькнула в его голове мысль, когда он осматривал изменившееся помещение. – “Доктор был прав и Кэтлин тоже, права, тем что заставила меня сделать этот ремонт.”

Эндрю не знал, успеет ли доделать ремонт во всей квартире к приезду Кэтлин, слишком много времени он упустил. Он надеялся, что, если будет занят ремонтом дни и ночи напролет, то определенно сделает значительную часть работы.

С этими мыслями он заварил кофе, после чего, позавтракав, принялся прикидывать, какая именно плитка могла бы подойти к новой кухне.

Перед его глазами предстала очень красивая, зеленая, малахитовая, с золотым ободком, и он сел за ноутбук, чтобы найти ее. Эндрю искал все утро, пока не наткнулся на более-менее похожую на ту, что нарисовало его воображение.

Он посчитал, сколько плиток ему нужно было заказать, после чего сделал заказ. Довольный своими действиями, мужчина вновь подумал про Кэтлин. Ему так хотелось вновь увидеть ее и обнять. Он очень соскучился по ней, и теперь ждал того дня, когда она вернется.

Мужчина все так же не решался позвонить жене первым, а она сегодня не звонила. За эти несколько дней Эндрю научился не сетовать на то, что многое было совсем не так, как ему хотелось. В глубине души он даже гордился собой от того, что у него получалось держать себя в руках и не разочаровываться, не требовать от жизни справедливого отношения. Эта гордость смешивалась с болезнью души и фанатичной преданностью своим новым обещаниям Бетти и Кэтлин.

Так прошла вторая неделя. Эндрю сделал кухню и половину зала. Он сильно похудел и вымотался, но продолжал с усердием выполнять все, что от него требовалось, вовлекаясь в процесс ремонта все больше и больше.

Дизайнерские решения отвлекали его от горестных размышлений и сожалений, а усталость от физического труда вытравливала все корешки подобных размышлений, если они хотели пробиться в почву разума Эндрю. От того слова Бетти стали приобретать смысл и вес.

За все это время он не видел ни Бетти, ни Томаса, и хотя порой его тянуло в тот небольшой домик, где жили его новые друзья, он запрещал себе поддаваться этой тяге, и, в таких случаях занимался ремонтом еще больше.

Прошло еще какое-то время, и вот, весь дом, кроме комнатки сына, был переделан. Везде было еще мусорно и пыльно, но красиво и креативно. Он стоял возле двери и нервно сжимал ключик, который вытащил из шкатулки несколько минут назад. Он обнаружил, что панически боится открыть дверь. Вздохнув, он все же сделал еще один шаг и вставив ключ, распахнул ее.

Он медленно подошел к столу и стал собирать игрушки и распашонки в коробку. При этом он вновь не смог удержаться от слез.

Собрав все вокруг кроватки, он поставил коробку на пол и подошел к кроватке. Он взял ползунки и вспомнив день, когда купил их и когда подарил Джонни, грустно усмехнулся и бросил вслед за другими вещами в коробку.

Взяв погремушку в руки, он вспомнил, как его сын гремел ею, бормоча “Тили-вили”, и вновь усмехнувшись себе под нос, он поднял ее чуть вверх и резко опустил, как это делал малыш.

Горошинки перекатились внутри нее, и руку Эндрю пронзило, словно разрядом тока. Неожиданно воздух перед ним задрожал. Он дрожал все больше и больше, пока не пошел волнами перед глазами перепуганного мужчины.

Он чувствовал, как теряет сознание, и ухватившись за край кроватки, предотвратил удар головой. Однако это не помогло ему, и он все же потерял сознание.

Когда он вновь пришел в себя, то обнаружил себя лежащим у кроватки сына. Коробка, в которой лежали собранные вещи, стояла у выхода, заполненная игрушками и распашонками, но в ней не было ползунков. Погремушки тоже нигде не было видно.

Мужчина подумал, что она куда-то закатилась и стал искать ее, как вдруг услышал шаги и громкий, болезненный голос Кэтлин.

– Эндрю, кажется, нужно позвонить в скорую, я вот-вот рожу!