Читать книгу: «Возвращение к истокам. Journey to the Past», страница 3

Ты меня тоже бесишь. But I miss you. Sometimes

12 марта 2010

Повар-француз порадовал фирменным эскалопом, на который Милана взглянула с грустью.

– Чё не ешь?

– Мясо не ем, – сказала она, стараясь быть верной своим убеждениям.

Антоний фыркнул, но никак не прокомментировал заявление сестры. Милана приступила к томатному супу, внимательно разглядывая брата и пытаясь разобраться со своими мыслями и эмоциями.

– Думал, ты на манеже будешь, – Антоний первым нарушил молчание.

– Не очень там нравится, – призналась Милана.

– Because? – брат с интересом посмотрел на неё.

– У лошадей глаза грустные, – помедлив, сказала она. – Нет в них… свободы, жизнелюбия. Понимаешь?

– Скажи прямо, что тебе мой конь понравился.

– Ты же не против, да? – Милана мило улыбнулась. – Он такой чёткий!

– Катайся, – разрешил Антоний и, заметив радость сестры, добавил. – С охраной.

– Нет, – твёрдо возразила Милана. – Ты не водишь – ты не понимаешь, что это такое, когда спереди и сзади кто-то едет!

– Спереди и сзади всегда кто-то едет, – невозмутимо парировал Антоний.

– Я не об этом, – Милана отложила свою ложку и посмотрела на брата. – На меня никто не будет покушаться, ни разу не пробовали даже в девяностые. Не вижу смысла развивать паранойю.

Их взгляды встретились, синие глаза Антония вновь излучали привычный Милане холод.

Имя ему идёт. То, которое Тони. Тони Монтана – это про него сейчас. А полная форма слишком пестует и без того раздутое самолюбие. Римский профиль, греческий взгляд, вычурное имя… Тоже мне, император Антоний, снизошедший до воспитательной работы со своей безмозглой сестрой-разочарованием. Милана – это не Мелания. Мы не на одной волне, sorry.

– Наша семья не пострадала от кризиса усилиями деда. Можешь хотя бы не действовать ему на нервы? – жёстко спросил он, отпилив кусок мяса.

– Наверное, могу. Вот только я из кризиса не вышла! – воскликнула Милана, не понимая, откуда у неё вдруг возникло это странное чувство потерянности.

– Деньги спустила?

– Деньги-деньги-деньги, – передразнила она, глядя в свою тарелку, в которой остывал суп. – Нет, не деньги. Не важно.

***

Сидит напротив, худая и нервная – точная копия матери. Сколько раз наблюдал, как мать закатывала истерики. Тяжело тебе было, отец…

Если мальчик похож на мать, значит, он будет счастливым. Если девочка похожа на отца, говорят, ей повезёт в жизни. Антоний не раз дивился этой простой народной мудрости. Простой, но такой верной. Если бы он был похож на свою мать, дед бы относился к нему иначе. Если бы Милана напоминала внешне отца, она бы сейчас не наслаждалась этой безнаказанной вседозволенностью. Волей случая всё свелось к внешности.

Если бы… Повороты судьбы часто занимали его мысли. Случалось же так, что кто-то рождался всевластным императором, а кто-то бедняком, обречённым на нищету. Кому-то всё давалось без усилий, а кто-то, несмотря на все усилия, терпел одну неудачу за другой. Пан или пропал. C’est la vie. Антоний был убеждён, что всё это решалось кем-то свыше ещё до рождения.

Ведь случилось же так, что он, Антоний, похож на своего отца – почти фотографическая копия. А Милана с годами все больше напоминает мать. С рождения они были обласканы равной любовью со стороны родителей, но только не со стороны деда, и этот контраст лишь усилился после аварии.

С тех пор, хоть это никогда и не было озвучено, Антоний понял, что для деда он остался живым воплощением того человека, который убил его единственную безмерно любимую дочь. Человека, которого он так нехотя принял в семью. Человека, который вынужден был взять фамилию своей жены, так как во всём уступал Смоленским: по статусу, по происхождению, по перспективам. Человека, который проявился хуже, чем Николай Смоленский мог ожидать.

А Милана безо всяких усилий вознеслась на свой золотой пьедестал и стала un ange. Ангелом, сокровищем и воплощением всего лучшего в мире. Она не могла заменить деду дочь, ведь была маленькой и глупой, зато дед сумел заменить ей всех…

Но отец ведь был ни в чём не виноват. Неужели дед так слеп? Неужели вновь не замечает, как его любимый ангел лелеет свою демоническую сущность, следуя по стопам, ведущим к катастрофическим финалам?

– Я тебя раздражаю, – вдруг прямо сказала Милана, и Антоний не стал возражать. – Ты хотел другую сестру.

Милана неотрывно смотрела на него, а Антоний не знал, что сказать в ответ. Но она словно прочитала его мысли и продолжила с горькой улыбкой.

– Знаешь, а я, может, тоже мечтала о другом брате. О брате, которому не была бы настолько безразлична.

Он отвёл взгляд, сосредоточившись на бронзовой скульптуре, стоявшей позади Миланы. Но застывший в совершенстве конь не мог отвлечь его от живой и не менее совершенной сестры.

Пронзительно взрослый взгляд зелёных кукольных глаз, фарфоровая кожа, мягкий мелодичный голос. Чёртов ангел!

– Ты мне небезразлична, – нехотя признал Антоний. – Просто бесишь. Иногда.

К его удивлению Милана засияла.

– Ты меня тоже бесишь. But I miss you, – заявила она и добавила. – Sometimes.⁹

В китайском языке, который Антоний изучал в университете, ему особенно нравилась неоднозначность иероглифов. Перевод часто вызывал сложности, но ведь и в жизни не так легко найти ответы на по-настоящему важные вопросы…

Разговор с Миланой, как иероглиф: прост в общих чертах и так же неоднозначен в толковании смысла. Только здесь словарь не поможет – надо вникать самому: подбирать ключи и понимать контекст. Зачем? Потому что…

Иглоукалывание какое-то, а не общение. Впрочем, чего ожидала?

12 марта 2010

Разум упоительно спокоен, а душа хочет развлечений. По плану – клуб с подругами. Надеюсь, что ночь веселья поможет мне избавиться от неприятного послевкусия, оставшегося после обеда с братом. Иглоукалывание какое-то, а не общение. Впрочем, чего ожидала? Чего-то. Получила? Да.

«Ты мне небезразлична. Просто бесишь. Иногда». Как всё взаимно и как неизменно странно. Мы ведь так сильно цепляем друг друга, только почему-то все попытки наладить разговор и построить нормальные отношения не приводят ни к чему, кроме привычного разочарования. Вроде бы оба увлекаемся бизнесом, каждый – в своём масштабе, умеем планировать, принимаем взвешенные решения, а по итогу…

Милана отложила «Vogue», который бесцельно листала около часа, и проверила время.

Полдевятого, пора собираться. По гороскопу мне сейчас не следует быть активной. Но в гороскопах нет никакого смысла. Живу, как хочу. Всем по сути пофиг, есть Смоленская или нет. Но пока я здесь, шоу будет идти по моим правилам. Звёзды – на небе, а мне надо сиять на этой земле, и потому – бриллианты!

Она подошла к шкафу с одеждой и задумчиво остановилась перед платьями, мысленно примеряя разные настроения к своему состоянию души.

Хочу дерзко и коротко. Почему? Не знаю. Просто сегодня хочу быть really bad girl. Дэни в клубе не будет – некому осуждать и не перед кем краснеть, следовательно, выбираю это красное мини. А к нему, конечно же, колье, которое сопровождает меня в лучшие моменты моей жизни.

Выглядит… Пафосно и немного пошло. Но сегодня я именно этого и хочу! Желаю сыграть роль, которую на меня примеряют все, кому не лень, и получить максимум от этого момента. Каждый выход в свет – это выставка, значит, буду шедевром своего нового жанра. Дерзко богатая, но всё же, леди. Не в одежде дело – в манере держать себя. Я всегда Смоленская, совершенная в своём роде.

Вообще, жизнь – это наивысшая форма искусства. Все мы художники, все создаем что-то. Какие ценители – такие произведения. Но надо, наверное, не бояться быть максимой себя. Жить и творить не в угоду публике, а искренне, без оглядки на критиков и завистников. Как Моцарт, Бизе и другие непонятые современниками гении. История рассудит, кто талант, а кто – фейк.

Да, надо быть верной себе и лучше не равняться на остальных – сравняют. Но сегодня я не упрощаюсь, не адаптируюсь и не обманываюсь – я иду по пути наименьшего сопротивления. Не нужно быть сложной там, где существует устойчивый спрос на простое. Хотя… может, мне не нужно быть нужной?

Быть нужной всем никогда не стремилась, а тем, в ком я нуждаюсь, до меня нет никакого дела. Может, я хочу сегодня этим кричащим красным привлечь к себе чьё-то внимание? Нет! Дело не в этом.

Просто мне нравится нравиться. Самой себе, в первую очередь. I like the way I look, because that’s how I feel¹⁰ Точка.

Разве сейчас время что-то менять?

12 марта 2010

Кроваво красная помада и дымчатый макияж… Надо быть Миланой, чтобы это смотрелось не пошло, а стильно. Но платье…

– И куда ты собралась в таком виде?

Милана вздрогнула и обернулась. Брат стоял, прислонившись спиной к стене, и рассматривал её. То, как бесшумно и внезапно он появился в холле, всерьёз вывело её из себя.

– В клуб, – она одарила его колючим взглядом, резко контрастирующим с кукольно милой улыбкой.

– В этом? – он выразительно посмотрел на неё.

– Да. А что, тебе не нравится? – безразлично спросила Милана.

– Нет, – твёрдо сказал Антоний.

– И чё мне делать? – поинтересовалась она, глядя на него со странной эмоцией – то ли с раздражением, то ли с любопытством.

– Переодеться, – посоветовал он.

– Нет.

В твёрдости своих отказов Милана не уступала Антонию.

– Мне не нравится, как ты оделась, – повторил он.

– Переживёшь, – Милана равнодушно пожала плечами, накинула чёрную кожаную куртку и направилась к выходу из дома.

– Стой! – резко сказал он.

Милана замерла, но не стала оборачиваться, ожидая продолжения. Антоний поморщился.

– Поехали вместе, – нехотя предложил он.

Милана, помедлив, передумала уходить – она приблизилась, с интересом глядя ему в глаза.

– Что за милая забота, Тони? Неужели не стыдишься показаться со мной на людях? – спросила она мягким издевательским тоном.

– У нас пока одна фамилия, за неё я и беспокоюсь, – пояснил Антоний, против воли втянувшись в дуэль взглядов.

Милана не моргала, а ему вдруг захотелось смотреть на что угодно, кроме неё.

– Пока? А я вообще замуж не выйду, поэтому учись меня терпеть, – с вызовом сказала она.

Антоний моргнул.

– В смысле, не выйдешь?

– В прямом. Forever free, – Милана рассмеялась, довольная его реакцией. – Ну, так что? Едем в клуб? Или отдохнёшь от меня дома?

– В «Soho Rooms»? – уточнил Тони.

Милана отрицательно покачала головой.

– Сохо мне хватило в Лондоне. Хочу в «Рай»! – заявила она.

– Хорошо звучит, – оценил Антоний, против воли улыбнувшись.

Что-то в голосе сестры, в блеске её глаз и в искренности смеха расположило его. Он даже испытал неожиданное желание потрепать её волосы или просто взять за руку.

Вообще, это очень странная ситуация для брато-сестринских отношений. Стоим в паре метров друг от друга и не стремимся сокращать дистанцию – нам так удобно. Разве это нормально? Разве сейчас время что-то менять?

– Переодевайся, – Милана прошла в гостиную и грациозно заняла его любимое кресло. – Я подожду.

Массивное бриллиантовое колье сверкало в искусственном свете. Осанка и улыбка Миланы облагородили её наряд – платье больше не казалось Антонию вызывающим, но теперь ему просто хотелось заставить Милану играть по его правилам.

– Ты тоже переодевайся, – твёрдо сказал он.

Милана улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– Иди так. Но мы едем с охраной, – уступил он.

Милана безразлично пожала плечами, со скучающим видом разглядывая свой маникюр. Внезапно Антонию захотелось сесть напротив и поговорить с ней. Спросить о Лондоне, по которому он скучал, о её проектах, о которых узнавал от своих знакомых, о её планах на жизнь. Но что-то заставило его, не оглядываясь, выйти из гостиной.

Дистанция два метра – самая комфортная, если не хочешь привязываться к человеку. Мы с Миланой отталкиваемся друг от друга, и так привычней. Family tradition, которую не хочется нарушать первому.

Лицемерно-невинный ангел играет в свои игры и, похоже, не нуждается ни в ком. А я не из тех, кто обманывается, видя её милую улыбку и сияние глаз. Я прекрасно знаю, кто она такая и о чём молчит тёмная сторона её мечущейся души. Просто почему-то хочется быть рядом…

Слишком дерзкая и стремительная. Слишком похожа на мать

12 марта 2010

Саундтрек эпизода: DJ Smash – «Moscow Never Sleeps»

– Я-я-я-я-я люблю тебя-я-я-я Ма-а-асква-а-а-а-а люблю тебя-я-я-я… Moscow never sleeps, — протяжно подпевала Милана, заглушая и музыку, и мысли Антония.

Она так и не переоделась, а он снова пустил её за руль своего Gelandewagen и теперь искренне жалел о том, что так охотно пошёл на уступки. После очередного громкого признания в любви, которое Милана выкрикнула в открытое окно, полностью игнорируя дорогу, Антоний выключил музыку.

– О чувствах не кричат, – сказал он в ответ на её возмущённый взгляд. – Как бы ни было протяжно на душе, так петь не надо. И не отвлекайся.

– Ты чё, романтик? – Милана послушно сосредоточилась на вождении, вновь включив музыку, на этот раз – намного тише.

– И скорость сбавь, – он проигнорировал её вопрос.

– Это – медленно, – твёрдо заявила Милана. – И охране по кайфу – мозги проветрят.

– Не превышай скорость, – не менее твёрдо повторил Антоний.

Милана покосилась на него и немного замедлилась.

– Чё, боишься, что ли? – в её тоне послышалось лёгкое раздражение.

– Это ты боишься, – спокойно сказал Антоний.

– Чего? – Милана удивлённо посмотрела на него.

Движение было восхитительно свободным, и Антоний прекрасно понимал желание сестры разогнать машину до предела. Но он также понимал, что Милану надо вовремя остановить.

– Кто не боится, тот не превышает скорость, а ты на грани.

Милана рассмеялась и некоторое время молчала, глядя на дорогу перед собой.

– Знаешь, я просто люблю, когда мир мелькает за окном. Это темп моих мыслей, – подумав, сказала она.

– Тогда понятны причины твоих тупых поступков.

Слова вырвались прежде, чем он успел их обдумать. Обиженный взгляд зелёных глаз и резкое ускорение заставили Антония принести извинения, что он и сделал, усилием воли поборов внутреннее сопротивление. Милана кивнула, немного сбавила скорость, но увеличила громкость. В салоне стало запредельно неуютно.

Правду же сказал. Она сама себе на уме, а ума ещё нет. Так хочется видеть за её поступками продуманные решения и мудрый расчёт, но чаще всего – это глупость. Безумная скорость, бездумная жизнь… Одного ангела это уже довело. Вряд ли до рая.

Завибрировал золотой Vertu, стоявший на зарядке. Она сделала музыку тише.

– Да? Едем. С Тони. Who? So? So? Скоро.

Милана отложила телефон и зачем-то сказала:

– Камила в «Раю» уже.

– Кто?

– Камила Волкова. Я же тебе сказала, что встречаюсь сегодня с ней и с Лейлой. Remember? – Милана посмотрела на него.

Казалось, звонок Камилы переключил её мысли, и она забыла свою обиду. Антоний кивнул, вспомнив и Волкову, и Нельмину.

Милана и её камарилья. Никогда не мог понять, зачем она общается со своими подругами…

– Перезрелые малолетки, – вслух додумал Антоний.

– Кто? – Милана резко остановилась на светофоре.

– Ты и твоё окружение, – прямо сказал он.

– А ты зануда. И вообще, не знаком – не осуждай, – заявила Милана и решительно переключила несколько треков.

В салоне зазвучало что-то классическое.

– Чё ты сказала? – Антоний посмотрел на неё.

– А ты чё услышал? – поинтересовалась сестра, нажав на газ.

Верна себе, как всегда. Острая на язык и тупая на голову.

Они ехали, молча слушая музыку. Всю дорогу до клуба Милана спокойно вела машину, не превышала скорость и не пела. Антоний думал о том, что она сказала ему: «Не знаком – не осуждай».

Может, в этом моя проблема? Я совершенно не знаю свою сестру, но почему-то всё время осуждаю её. А, может, дело не в ней? Слишком она дерзкая. Слишком стремительная. Слишком похожа на мать…

Fucking boring. Интересно, чем там занят Антоний?

12 марта 2010

Саундтрек эпизода: Fatboy Slim – «Wonderful Night»

Милана пришла в очень странном настроении. Её взгляд метал искры, а улыбка была поистине пластиковой, и потому она легко слилась с толпой таких же искусственных лиц с такими же ищущими глазами. Только Милана искала не любовь всей жизни и не решение своих финансовых проблем – она искала выход своим бурлящим эмоциям.

Антоний, оставив Милану в ложе с подругами, тут же удалился. Пока они ехали, он назначил себе встречу в клубе. С кем? Милана не стала вдаваться в детали. Лейла и Камила искренне расстроились, лишившись его общества, и проводили Антония долгими взглядами. Милана, наоборот, вздохнула с облегчением и решила расслабиться.

– Вы с братом, как Каллены, – подумав, сказала Камила, всё ещё пытаясь выцепить взглядом Антония, который уже был где-то на втором этаже.

Милана не была фанаткой сумеречной саги и знала сюжет только в общих чертах, поэтому она не поняла, что именно Камила хотела сказать своим сравнением.

– В смысле, мы вампиры? – уточнила она.

– В смысле, блондины, – прояснила Волкова, окинув Милану немного раздражённым взглядом.

Не маскируйся, Ками, зависть распознана, и от этого – приятно. Да, мы с Тони смотримся awesome. Но нам, наверное, и вправду надо прожить как минимум сотню лет, чтобы найти хотя бы одну точку соприкосновения. Пока что мы просто с искренним кайфом сворачиваем друг другу кровь.

– Это Chopard? – неожиданно спросила Камила, с интересом рассматривая её колье.

– Private collection, – Милана улыбнулась, с ответным вниманием разглядывая пластрон Волковой.

Это не ювелирное искусство, а бижутерийное безумство. Но для кого-то, похоже, важнее цена вопроса, а не красота изделия. Больше камней – дороже. Дизайн? Можно и без него.

– Милан, а сколько Антонию лет? – уточнила Лейла, отвлечённо изучавшая танцующих.

– Двадцать… – Милана задумчиво замолкла, вычисляя в уме возраст брата. – Двадцать четыре. А что?

Брови Нельминой вспорхнули и спрятались в чёлке, но она быстро переключила свои эмоции и сказала с улыбкой:

– Да так, проверяю свою догадку. Так ты рассталась с Джеймсом, да?

Неужели они с Камилой ещё не обсудили это? Зачем говорить со мной обо мне – удобней ведь в моё отсутствие.

– Расстались, да, – подтвердила Милана, поддерживая этикетный разговор.

– Из-за чего? – спросила Лейла, пристально глядя на неё.

– Оказались слишком разными. Знаешь, одно дело встречаться, другое – строить семью, – Милана многозначительно улыбнулась.

– А я тебе сразу сказала, все лорды со странностями, – поддержала её Лейла.

Ну, точно. Слово в слово.

– Ты поговорила с Дэни? – неожиданно спросила Камила.

Милана кивнула, продумывая ответ, но Волкова поняла всё без слов.

– Да и пошёл он, – буркнула она. – Хочу коктейль. Давайте «Модный оргазм»?

– У нас роман с модой, пусть она нас и удовлетворяет, – одобрила Лейла.

Милана заказала апельсиновый сок.

Да, Тони прав, мы, по сути, перезрелые малолетки. Слишком рано надели каблуки, накрасились красной помадой, примерили взрослые чувства. И от этой грубой прямоты как-то скучно, да и туфли трут. Но жизнь дана нам не для наслаждения удобством, очевидно. Модная жизнь, во всяком случае, точно.

– Вот сколько сейчас на мне надето? – спросила Камила, отпив свой коктейль.

Она призывно смотрела на Милану, готовясь сразить её стоимостью своего наряда.

– Не спешу определять твою стоимость, sorry, – Милана улыбнулась.

В наш век вообще опасно полагаться на ценники. Некоторые люди намного дешевле, чем их одежда, некоторые вещи гораздо надёжней фальшивых друзей, а подлинники намного искренней и долговечней некоторых отношений.

– Не-е, Смоленская, ну скажи, – не сдавалась Камила. – Вот сколько это стоит?

Она указала на свой пластрон.

Бесценно.

– Сколько? – безразлично поинтересовалась Милана.

– Столько же, сколько твой Bentley! – радостно объявила Волкова.

Понтов-то сколько… Детка, полегче!

– И? – Милана вскинула брови. – Жизнь – не photoshoot, можешь не позерничать, Камил.

– Кто бы говорил, – Камила вновь остановила внимательный взгляд на колье Миланы.

– Ladies! – Лейла обратилась к Камиле. – Мы тут все офигеть какие дорогие. Только все single. Совершенство обрекает на одиночество.

Нельмина была в меланхолично коктейльном настроении. Камила уткнулась в свой iPhone. Милана откровенно скучала.

Странно, но я не чувствую себя одинокой. Я сейчас чувствую себя овцой в бриллиантовом ожерелье.

Раньше всё было иначе – искреннее и веселее, но с каждым годом у нас всё меньше точек соприкосновения. Прошлое цеплять не хочется, а в настоящем все на пафосе. И греческий остров Пафос здесь ни при чём. Fucking boring. Пойду, потанцую. Интересно, чем там занят Антоний?