Читать книгу: «Тропа тунеядцев – 1. В августе тридцать четвертого. Часть первая. Под знаком понедельника. Из жизни контрразведчиков», страница 4

– К вам – майор Барабанов.

– Пусть заходит!

Барабанов вошел в кабинет, с озабоченным видом.

– Что у тебя?

– От наших наблюдателей, поступило сообщение, что один из гостей проявляет настойчивую активность, выясняя местонахождение Белой.

– Кто такой?

– Ломако Иван Семенович. Анкета, просто, идеальная. Какой-то менеджер среднего звена. Романтический турист. Любит плавать на байдарке, по рекам Московской области. Любитель бардовской песни.

При этих словах, Бурый, едва заметно, поморщился. В Республике, исполнение песен, под гитару, не считалось антисоциальным поведением, но часто являлось первым шагом на скользком пути.

– Вчера, до двух ночи, слонялся по городу. – Продолжил Барабанов. – Заходил в несколько казино, но не играл. Хотя наблюдал за игроками с увлечением. По ходу, постоянно пил. Упился почти до бесчувственного состояния. Жмот. Еле стоял на ногах, но пытался воспользоваться услугами общественного транспорта. После долгих сомнений, все же прибег к услугам такси. Ночевал в номере. Встал рано. Бар в гостинице был еще закрыт. Сходил в магазин за пивом. Выпил бутылку в сквере, после чего, снова посетил магазин и, купив большую бутылку водки, вернулся в номер.

– Идеальный турист. – Сказал Бурый.

– Просто – эталон. – Согласился Барабанов и продолжил читать сводку:

– Без десяти одиннадцать, спустился в бар уже здорово поздоровевший. Заказал коньяк и кофе. Там уже находились четверо его спутников. Подсел к ним и перевел разговор, на Белую. Не получив никакой информации, поднялся на этаж и долго стоял, у двери ее номера, прислушиваясь. Потом снова спустился в бар. Стал уговаривать некую Туманову Ирину Андреевну, двадцати шести лет, незамужнюю, сотрудницу туристической фирмы «Дальние дали», подняться, к Белой, в номер и проверить, как та себя чувствует. В конце, концов, уговорил. Они поднялись, на этаж, где Ломако долго стучался в дверь. Туманова постояла и ушла обратно, в бар. После этого, Ломако расспрашивал портье и дежурную по этажу. Те, согласно полученным инструкциям, отвечали расплывчато и неопределенно. Сейчас, Ломако, засев в баре, проявляет признаки беспокойства.

– Вот это уже – кое-что. – Кивнул Бурый.

– Это, еще не все.

– Так, так!

– Мы выяснили, что на карточке, у Ломако, лежит приличная сумма, великоватая, для менеджера среднего звена.

– Насколько большая?

– Годовая зарплата. Если, не больше. А, всего карточек, у него – пять. Но пользовался он, пока одной. Если представится случай, попытаемся проверить остальные.

– Твои соображения, на этот счет?

– Я думаю, что Ломако ведет себя, скорее, не как турист, а как командировочный. Деньги на карточке у него казенные и он пытается экономить, чтобы присвоить определенную сумму.

– Ты, пожалуй, прав. – Задумчиво сказал Бурый, который сам когда-то был молодым специалистом.

– Усильте наблюдение, за этим Ломако.

– Уже!

– Постоянно докладывайте, как развиваются события. Действуйте!

Когда майор Барабанов покидал кабинет полковника Бурого, капитан Труба заводил в кабинет психологической разгрузки, Московского РУВД, младшего сержанта Янушко, который предстал, пред очами высокого начальства, во всей красе. Т.е. в порванных кроссовках, спортивных штанах и потрепанном милицейском парадном кителе. Причем вся одежда была покрыта маслянистыми пятнами и источала запах бензина.

Капитан Злыдник поспешно вскочил, из-за стола, и ринулся навстречу младшему сержанту. По дороге, он широко распахнул объятия, но обнимать водителя не стал, руки тоже не подал, а сжав кулак поднял ее вверх, приветствуя того, в стиле «Рот фронт».

– Ну, наконец-то! А, мы заждались. Пропал Янушко! А, он трудится, в поте лица. Проходите, присаживайтесь. Вы, почему трубку не брали?

– Так, переоделся я, а телефон остался…

– Нет, садитесь, садитесь! Это ничего, что вы в рабочем обмундировании. – Настаивал Злыдник, видя, что младший сержант нерешительно мнется, у стола.

– Товарищ майор, узнайте, пока, как там продвигаются поиски, остальных, а мы здесь, втроем побеседуем.

Майор Брыль, все понял и вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

Капитан Труба, на всякий случай, выглянул в коридор и, убедившись, что враг пока дремлет, прошел в кабинет и уселся на одно из, стоящих в ряд у стены, кресел.

Когда младший сержант Янушко робко примостился на краешке стула, перед сидящим за столом капитаном, тот спросил:

– Вчерашний день хорошо помните?

Янушко молча кивнул, теряясь в догадках, кто перед ним сидит. Если привез его целый капитан госбезопасности, то этот, веселый, пожалуй, в более высоких чинах, не ниже полковника!

– Рассказывайте. Хотя нет! Я начну, а вы продолжите! – Сказал капитан Злыдник.

– Вчера, вы участвовали, в задержании опасной преступной группировки, так? Так! Хорошо. Преступники были обезврежены, силами спецназа. Было, такое дело? Было! Сколько было задержанных, не помните?

– Двенадцать задержанных, было! – Четко отрапортовал Янушко.

– Прекрасно! Это получается, по два человека на экипаж?

– Так-то оно так, только я вез одного.

– А, что так?

– Там, что получилось – девка одна буянить начала и ее к Пшеничному посадили, потому, что второй, ну пацан, который – задержанный, мне сзади все заблевал. Девка орет, а этот блюёт и блюет, блюет и блюет. Пшеничный, девку в пенал запихивать не стал и посадил на сидение. Повез. Он уехал уже, а мы никак этого посадить не можем…

– Но, посадили?

– Посадили, кое-как.

– Куда было приказано доставить задержанных?

– Так, по адресу, же! У Агейкина, все записано!

– И, что доставили?

– Так, не доставили!

– Почему? – Неподдельно, удивился капитан Злыдник.

– Так сломался я, по дороге! – Удивился, в свою очередь, младший сержант. – Агейкин сразу доложил дежурному.

– Капитану Матюхину?

– Да, ему. Тот говорит: «Ведите пешком, в управление».

– Что, так и сказал?

– А, что делать, ни одной машины нет, все в разъезде?! Он говорит, ведите в управление, пока что-нибудь не найдем. А куда его вести – он на ногах не стоит! Агейкин так и сказал. Говорит, что задержанный еле на ногах стоит, как мы его поведем? Половина пятого. Народ, после работы, валит. А, тут мы волочем, под руки, полумертвого в наручниках. Скандал!

– Да, не хорошо. – Согласился Злыдник.

– Ну, вот! – Воодушевился Янушко. – Матюхин, тогда спрашивает: «Вы где?». А, я, как раз, на проспекте Дзержинского сломался, возле большой развязки. Он, долго не думая, говорит: «Волоките его на Прилуцкую. Пусть он там трошки посидит, пока наши его не заберут». Агейкин говорит, что никто его там, у нас, не примет.

– «Примут, примут!» – Говорит Матюхин. – «У меня, там знакомый хороший, он примет на пару часов».

– И, что было дальше? – Спросил Злыдник.

– Ну, что дальше? Повели.

– Что, так, без документов – прямо в СИЗО?

– Да, не в СИЗО! На сутки…

– Приняли его там?

– Наверно приняли.

– Почему «наверно»?

– Так, я точно не скажу. Его Агейкин с Ботовым, через сквер, поволокли, а я возле машины остался, «аварийку» ждать. Почти три часа ждал, пока дождался…

– Агейкин, с Ботовым не возвращались?

– А чего им возвращаться? Дежурство, то закончилось! Пошли оружие сдавать.

– Еще один, интимный, вопрос. – Никак не можем разыскать ваших сослуживцев. Они – холостяки, дело понятное. Скажите, вы ведь тесно общаетесь…

Капитан достал из кармана блокнот и, заглянув в него, продолжил:

– У кого, кто-либо из них, может находиться? Вот, у меня есть имена – Александра, она, же – Алеся, Марина, она же – Маруся, Вероника, Ольга Первая, Ольга Вторая, Анжела и Регина.

– Так, у Наташки они, у сеструхи Регининой. – Сказал Янушко. – Регина в однокомнатной живет, а Наташке, от мужа, четырехкомнатная квартира осталась. Они там и кувыркаются.

– Адрес не знаете?

– Точно не знаю, но где-то на Кабушкина. Не могу точно сказать… Я человек женатый.

– Спасибо, товарищ младший сержант, за содействие. – С чувством сказал капитан Злыдник. – Сейчас идите в актовый зал. Там все, что вы только что рассказали, изложите в виде рапорта, на имя майора Брыля.

Янушко подмывало задать вопрос и даже не один, но он сдержался и бочком, бочком выбрался из кабинета психологической разгрузки.

Оставшись наедине, капитаны дружно переглянулись и, так же дружно, озадачено покачали головами.

– Ищи этих ловеласов и этого Матюхина. Найдешь – сразу ко мне, где бы я ни был. – Сказал Злыдник. – Ты проверял Прилуцкую?

– А, как же! Посылал сотрудника. Тот доложил, что искомое лицо не обнаружено. Он у меня дотошный. Труба помолчал и взорвался:

– Я, же не могу проверить все сам!

– Да, не психуй, ты! Видишь, вот, тут, березки… Утки плавают. – Кивнул Злыдник на размалеванную стену. – Успокойся.

– Да, успокоишься тут!

– Поеду я сам, на Прилуцкую, съезжу.

– Думаешь пропавший, где-то там и сидит, до сих пор?

– Может быть, хотя меня терзают смутные сомнения. После всего, что мне пришлось сегодня пережить в этом борделе… – Злыдник махнул рукой. – А, там – дурдом, почище этого… Пошли. Я запрос, на эту Наташку, по дороге отправлю. А, ты дуй на Кабушкина. Адрес, тебе или по дороге придет, или жди ответа, в том районе. Я сразу скину. Чует мое сердце – там Агейкин и Ботов. На эту Регину данные пришли?

– Пришли. Уже проверили. Нет ее ни на работе, ни дома.

– Вот, видишь? В Серебрянке они, точно!

– Дай-то бог, дай-то бог! – Воззвал к всевышнему, капитан Труба, шагая в ногу, с капитаном Злыдником.

Глава четвертая

Проводив Трубу, Злыдник отправил оперативному дежурному, запрос на Наташу, сестру, известной уже Регины Ермак. После этого, он попросил дежурного по УВД, Андрющенко подбросить его на Прилуцкую и, пока подгоняли машину, дружески беседовал с ним, настаивая на том, что каждый имеет право, в свободное от работы время, заниматься чем угодно. Старший лейтенант Андрющенко, в свою очередь, был убежден, что каждый сотрудник правоохранительных органов, должен и в выходной день быть начеку.

Расстались они, почти друзьями. К тому же, Злыдник попутно выяснил, что Матюхин вчера сорвался с места, «как сумасшедший», после того, как ему кто-то позвонил.

– И, вообще, беда у него, с этой Аленой. Ревнует он ее страшно!

Поручив Андрющенко, «если выпадет свободная минутка», выяснить авторство этого звонка, Злыдник на патрульном седане отправился на Прилуцкую.

У ворот СИЗО, он вышел из машины и отпустил водителя.

У проходной, беспокойно мерил тротуар шагами невысокий, полноватый молодой человек, с озабоченными глазами. Когда Злыдник вылез из машины, он подскочил к нему и, вполголоса, спросил:

– Капитан Злыдник? – И, когда тот утвердительно кивнул, представился, предъявив удостоверение:

– Старший лейтенант Бондаревич! Приказано, оказать вам всемерное содействие!

– Это ты – вовремя, Бондаревич! – Обрадовался Злыдник. – Тебя, кто прислал? Ты, как тут оказался?

– Подполковник Скрипак прислал! Присутствую, в качестве наблюдателя! Проводится инспекторская проверка СИЗО.

– Так, ты тут – не главный?

– Главный – майор, из следственного…

– Пойдем, посмотрим, что тут, у них, творится. Да не сюда, а туда. – Злыдник показал пальцем, на неприметное четырехэтажное здание, в стороне.

– «Пункт размещения временно задержанных». – Вслух, видимо, специально для Бондаревича, прочитал капитан табличку у калитки.

Предъявив документы, оба беспрепятственно миновали проходную.

Во дворе, с десяток понурых мужчин, неопределенного возраста, красили бордюры и вскапывали клумбы с цветами. Вид у всех был, настолько потерянный и унылый, что казалось эти люди, достигли предела человеческих страданий. Было видно, что каждый готов поменять теперешний легкий труд, на работу в каменоломне, но только за забором этого учреждения.

– Красиво, тут, у них. – Выразил свои впечатления Злыдник, заруливая в широко распахнутую дверь здания.

Старший лейтенант, сидящий перед компьютером, вопросительно взглянул на вошедшего в дежурку. Потом заприметил, маячившего за его спиной, второго, похожего на первого, но более важного и самоуверенного.

Злыдник, не заходя за барьер, развернул удостоверение и коротко представился:

– Капитан Злыдник. Оттуда – мы, откуда – ты подумал.

Старший лейтенант, закашлявшись, выскочил из-за стола и торопливо откинул барьер, перед посетителем.

– Старший лейтенант Судзиловский! Дежурный…

– Хорошо, хорошо. – Взмахнул рукой Злыдник. – Мы, к вам, на минутку заскочили. Уточнить надо, кое-что.

– За время моего дежурства, никаких происшествий, не случилось! Все строго по инструкциям. – Отрапортовал Судзиловский, не теряя бдительности и продолжая стоять по стойке смирно.

– Да, не волнуйтесь вы так! – Улыбнулся Злыдник. – Нам, просто нужно, кое-что уточнить.

Он прошел в дежурку и присел на, стоящий сбоку от стола, стул.

Старший лейтенант Судзиловский, неуверенно сел на свое место, за столом.

– Вы, случайно не родственник, известной актрисы Олеси Судзиловской? – Спросил Злыдник.

– Нет. – Сокрушенно помотал головой лейтенант.

– Жаль. А, то неплохо было бы навести мосты. Ладно. Что я, у вас, хотел спросить? Да! Вот, вы вчера заступили на дежурство, кого поменяли?

– Капитана Хоменюка.

– Ничего необычного не случилось?

– Все было, как всегда.

– Дебет с кредитом сошелся?

– Это, как? Ага, понял! Все сошлось. Бомжи, те, что – без выхода все на месте. С работы вчера вернулись все.

– А, что бывает не возвращаются? – Поинтересовался Злыдник.

– Бывает. К каждому, ведь, конвоира не приставишь. Кто-то выпил лишнего и по жене вдруг соскучился… Таких, обычно, в тот же вечер, наряд доставляет. Кто-то с друзьями повстречался. Такие или сами, потом, возвращаются, или их участковый отлавливает.

– А, вчера, значит, такого не было?

– Вчера, точно не было. Можете проверить журнал регистрации… Да, чего, там проверять. Ручаюсь, вчера вернулись все.

– Верю, верю! – Успокоил его Злыдник и безмятежно спросил:

– А, лишних, вчера, не было?

– Каких – лишних? – Совершенно искренне, удивился Судзиловский.– У нас, тут все по минутам. Во сколько задержали, засекли время, срок пошел. Прошло пятнадцать суток – выпускаем хоть днем, хоть ночью.

– Понял, понял. Вы, вот, что! Дайте, нам, данные на Хоменюка. А, лучше всего – пошлите за ним, машину, чтобы все было в ускоренном темпе. Есть у вас машина?

– Имеется.

Пока, лейтенант препирался по рации, с водителем, ожил телефон Злыдника.

Тот приложил трубку к уху:

– Слушаю. Ага! Ну, мне тоже на телефон, скинули! Там! Я, же тебе говорил! Чего говорят? Так. Так. На первом? Номер помнят? Нет? Вези их, ко мне. Я – на Прилуцкой. Пусть покажут пальцем. Всё!

– Раз, Цодик – разобранный, возьмешь его с собой. – Говорил дежурный в рацию… Вот посмотрим… Надо будет, отвечу… Все, бери Цодика и езжайте. Отбой!

– Наташа, Наташа! Три рубля и наша! – Весело пропел Злыдник и подмигнул лейтенанту:

– Ну, что? Пошли, посмотрим твое коммунальное хозяйство!

Судзиловский, не став уточнять, что «хозяйство» уже было сегодня осмотрено, дотошным парнем из их ведомства, вскочил со стула, и крикнул в приоткрытую форточку:

– Глушеня! Прапорщик Глушеня!

– Ну, чего, там, такое срочное?

– Глушеня, мать такую! В темпе, сюда!

– Да, иду уже, иду. – Раздался голос помощника дежурного, у самого входа в здание. – Ну, как, ты, красишь?! Как, ты, красишь? Мажешь, а не красишь!

– Глушеня, бегом!

– Да, тут я, тут. Пришел уже. – Сообщил прапорщик Глушеня, возникая в дверях дежурки.

Обнаружив, в служебном помещении, двух посторонних штатских, не похожих на подопечных, он приостановился, загораживая дверной проем, во весь свой немалый рост, и на его лице стала образовываться удивленная мина.

– Шевелись!

Новый окрик дежурного, не дал ему, до конца, завершить сложное формообразование лица.

– Подмени меня! – Сказал Судзиловский, нервно бренча связкой ключей.

– Куда? – Коротко спросил он у Злыдника.

– Взглянем на первый этаж. Все помещения. Что здесь у вас?

– Камеры, душевые, кабинеты, санузлы… Арестованных сейчас, на этом этаже, нет. Все – на работе.

– Вот и будем осматривать все. Как говорил президент России: «Враг, может притаиться, даже в сортире!»

– Ключи есть от всех помещений? – На ходу, спросил Злыдник.

– Кроме кабинета начальника…

– А, что, разве, по инструкции, не положено иметь ключи от всех помещений?

– По инструкции – положено, только… – Лейтенант развел руками.

– Ничего, разберемся. Пойдем, по порядку. Чтобы ничего не упустить.

Осмотр первого этажа, проходил быстро, но тщательно. Старший лейтенант Судзиловский открывал ключом замок, после чего, в помещение запускали старшего лейтенанта Бондаревича, который, с азартом фокстерьера, обнюхивал все углы.

Пока капитан Злыдник мило беседовал с Судзиловским, он, ворвавшись в помещение, заглядывал под столы и открывал шкафы, а в пустующих камерах ощупывал нары. В душевой Бондаревич заглянул в каждую кабинку, а в служебном туалете, который подвергся досмотру, в последнюю очередь, отчего-то долго смотрел в унитаз, потом с досады плюнул в него и, выйдя в коридор, развел руками.

– Ладненько. – Обрадовано потер руки капитан Злыдник и, достав из кармана телефон, сделал выразительную паузу.

Когда Судзиловский и Бондаревич понятливо переместились в дежурку, он набрал номер Бурого.

Полковник отозвался мгновенно.

– Это я. – Сказал Злыдник и, выслушав стандартный вопрос, стал докладывать:

– С СИЗО, можно заканчивать. Нет его там, и не было. Точно, точнее не бывает. Сюда его привозили. На Прилуцкую, только не в СИЗО, а в пункт размещения… Это, пусть, вам начальник РУВД объяснит… Да, я сам в шоке… Первый этаж осмотрен полностью. Для осмотра всего здания, требуется подкрепление… Снимите взвод ОМОНа, с СИЗО. Пусть дуют сюда… Человек двадцать хватит… Да… Да… Понемногу разгребаю. Куда он денется, с подводной лодки?! Понял… Понял… Доложу сразу.

Едва он отключился, из дежурки выглянул Судзиловский:

– Товарищ капитан, вам звонят из РУВД!

– Иду, иду.

Прапорщик Глушеня, сидя за столом, передал телефонную трубку, подошедшему капитану, и, приоткрыв рот, стал прислушиваться к разговору. Видимо, прапорщик находил, все происходящее, чрезвычайно забавным, оживляющим рутинную службу.

– Злыдник слушает! – Сказал Злыдник, в телефонную трубку. – А, Андрющенко! Нашел пропавшего. Молодец! Так. Ночевал в опорном пункте? Да, достали человека. Ты его своими силами сюда, ко мне, доставишь? Доставишь? Ну, и ладненько! Состояние не играет роли. Вези его сюда. Все, жду!

Положив трубку, Злыдник доверительно сказал прапорщику Глушене:

– Андрющенко звонил. Дежурный, по РУВД. Мировой парень!

Обернувшись к дежурному, он задумчиво почесал нос и приказал:

– Ты, это, давай, заканчивай, с хозяйственной деятельностью. Давай всех по пещерам.

– Слушаюсь! – Вытянулся старший лейтенант.

– Глушеня! – Окликнул он прапорщика.

– А!

– Что – «а»?! Не слышал?! Давай всех – по местам. Разводи всех по ка-ме-рам…

– Слушаюсь. – Поднялся прапорщик со стула и вышел из дежурки.

У выхода из здания, послышался его голос:

– Ты, что первый раз кисть, в руки, взял? Тут не докрасил… Смотри – асфальт весь заляпал. Что, теперь асфальт придется красить? Где я, на вас краски наберусь?

Старший лейтенант Судзиловский подскочил к окну и, забравшись на стул, высунул голову в форточку:

– Глушеня, поторапливайся! Даю две минуты!

– Понял, понял. – Донеслось со двора. – Так, все идут сюда. Инструмент, несем с собой. Сашка, смотри, чтобы ничего не оставили! Все буду принимать по списку. Что кому выдал, тот мне и сдал, что ему выдавали. С той стороны никого нет? Двое? Веди их сюда. – Распоряжался прапорщик Глушеня и, видимо, отвечая на вопрос невидимого собеседника, раздраженно сказал:

– А, я знаю? Начальству виднее.

Когда дежурный слез со стула, Злыдник задумчиво спросил:

– Сколько арестованных отправили сегодня на работу?

– Около двухсот сорока, сейчас скажу точно. – Дежурный заглянул в компьютер, и в попытке открыть нужный файл, с досадой застучал по клавишам клавиатуры.

– Глючит собака, после вчерашнего. – Он, с опаской, взглянул на сотрудников госбезопасности, и пояснил, стараясь изъясняться обтекаемыми фразами.

– Вчера, сбой был, какой-то, в Сети. К нам, всяких вирусов и прочей хренотени поналетало… Ничего серьезного – защита, просто сработала с опозданием. Только, теперь, ищешь – одно, выскакивает – вообще неизвестно, что! Вот – оно! Так, двести тридцать семь арестованных, имеющих право на вывод, сегодня отправили на работу, по запросу двадцати девяти организации.

– Солидный автопарк, у вас! – Присвистнул старший лейтенант Бондаревич.

– Автопарк, у нас – никакой. Все идут самовывозом. А, сволота, опять глючит!

– Чего нибудь интересненького налетело вчера? – Поинтересовался Злыдник.

– Если бы. – Вздохнул Судзиловский. – Все утро, то аллилуйя, то – «Спаситель придет!». Надо сводку передавать, а клавиши залипли, экран мигает. То Иисус, с распростертыми руками, то Маша с медведем на балалайке играют. Пока техник приехал, пока колупался – машин у проходной собралось тьма-тьмущая. Чуть справились. Тут, и так – дурдом, а сегодня – особенно… Видеонаблюдение, до сих пор не работает.

Тут, внимание, находящихся в дежурке, привлек тихий шелест автомобильных шин за окном.

Черный микроавтобус, с затемненными стеклами, проехал по подъездной дорожке, мимо окна дежурки, и притормозил у входа.

Тихо хлопнула дверца, послышались решительные шаги, и в дверном проеме возник капитан Труба.

– Привез? – Спросил его Злыдник, вставая со стула.

– Привез.

– Ну, давай их сюда.

– Обоих или по отдельности?

– Веди обоих.

Подойдя к окну, Злыдник увидел, как по команде Трубы, открылась дверь микроавтобуса, и из него, в сопровождении двух дюжих молодцов в штатском, вылезли два милиционера, довольно расхристанного вида. А, прежде чем дверца закрылась, он еще успел заметить, внутри, две пары стройных женских ног.

Когда милиционеров завели в дежурку, Злыдник спросил:

– Кто, из вас – кто?

– Старший сержант Агейкин!

– Сержант Ботов.

– Отлично. Извините, что пришлось испортить вам выходной. Судзиловский и Ботов идут со мной, остальные – на месте. – Приказал Злыдник и вышел в коридор.

Ботов и Судзиловский, поспешно, последовали за ним.

– Ботов, показывайте, куда сажали арестованного?

Ботов покрутил головой и медленно пошел по коридору, разглядывая двери по левой стороне.

– Где-то здесь… – Закрутил он головой, остановившись на распутье, между двумя камерами.

– Ладненько. – Сказал Злыдник и обернулся к дежурному:

– Открывай обе.

Ботов заглянул в первую и отрицательно покачал головой:

– Не, кажется – не эта.

Заглянув в другую, сержант обрадовано возвестил:

– Ага, сюда его кинули. Точно! Нары по этой стороне. Сюда!

Отлично! – Потер руки капитан Злыдник и кивнул ему головой:

– Заходи!

– Куда? – Удивился Ботов.

– Туда. – Показал пальцем внутрь камеры Злыдник и, когда Ботов, изумленно оглядываясь, переступил порог, приказал Судзиловскому:

– Закрывай, и пошли, за другим.

Агейкин, подобно Ботову, притормозил в простенке, меж двух дверей, только не крутил головой, подобно своему сослуживцу, а замер в тягостном раздумье, почесывая темечко.

– Или туда, или туда. – Вздохнул он.

Ему вначале показали пустую камеру, и Агейкин ее не опознал.

– Нет. Мы его, помню, вот так укладывали. А, тут так не положишь.

Когда открыли другую, посреди которой столбом стоял Ботов, Агейкин сначала удивился, а потом обрадовался:

– Эта. Она самая!

– Порядок. – Сказал Злыдник. – Заходи!

Когда товарищи воссоединились, Судзиловский, не дожидаясь команды, запер дверь и вопросительно взглянул на капитана.

– Это, что, у вас – за камера? – Безмятежно поинтересовался особист.

– Пищеблоковская. Выводная, рабочая. Четвертого комбината.

– Ясно. Только, я у тебя этого не спрашивал. Понял?

– Понял.

– А, если, кто еще будет спрашивать, не скрывай ничего. Выкладывай всё, как есть. Понял?

– Понял!

– Молодец, раз все понимаешь. Если, кто спросит, потом – тонко намекнешь мне.

– Понял!

– Ох! – Вздохнул Злыдник, потягиваясь. – Пошли трудиться, дальше.

По дороге в дежурку, капитан приостановился и переговорил, по мобильнику, с дежурным из РУВД. Тот доложил, что Матюхин уже перемещается, при помощи служебного транспорта, к месту назначения. За это он был поощрен устной благодарностью, от лица командования.

В дежурке, Судзиловский уже говорил, по телефону. Когда вошел Злыдник, он прикрыл микрофон рукой и сказал:

– Везут Хоменюка.

– Отлично!

– Только это… – Замялся дежурный.

– Говори здесь все свои.

– Он совсем никакой. Ничего не соображает.

– Пусть везут, какой есть.

– Я, так и сказал. – Обрадовался Судзиловский и продолжил телефонный разговор:

– Все, никаких разговоров. Взяли, подняли и доставили. В темпе вальса. Да. Приказ получили – выполняйте! Да… Да… Да, там посмотрим… Конечно, еще увидим… Все!

Судзиловский повесил трубку и замер, в боевой готовности, ожидая дальнейших приказаний.

Капитан Злыдник, задумчиво, посмотрел в окно и спросил:

– Труба, ты кого там еще катаешь.

– Так, это, у меня там, еще две сестры.

– Да, ну! – Удивился Злыдник. – Ты, что и их привез? На кой черт?

– Мало, ли. – Сказал Труба. – Лучше перестраховаться.

– Ну, раз привез, надо с ними побеседовать. – Оживился Злыдник и быстро покинул помещение.

Во дворе, открыв дверцу микроавтобуса, руководитель Инициативной группы ласково скомандовал:

– Девушки, выходим!

На свет божий, появились две девицы, не измученные анарексией, но если и страдающие полнотой, то именно в тех местах, где этой полноте и положено располагаться.

Одну Злыдник, сразу узнал по описанию и решил, что описание не передает всего колорита. Вторая не уступала первой, разве, что была чуточку постарше, но от этого не была в проигрыше.

– Регина Петровна Ермак, если не ошибаюсь? – Обратился он к той, что помоложе.

Девушка молча кивнула, испуганно хлопая глазами.

– А, вы – Наталья Петровна Ермак? – Обратился он ко второй.

– Баран. – Сказала она.

– За что, не понял? – Удивился Злыдник.

– Наталья Петровна Баран, это по мужу. – Поправляя кофточку на груди, сказала старшая сестра.

– Тяжелый случай.

– Ой, не говорите!

– До меня дошли непроверенные слухи, что вы, вроде, как вместе не живете.

– Ой, да, вы, все знаете, как я погляжу.

– Чего мы тут стоим? Пойдемте, вон, присядем на скамеечку в тенечке. – Сказал капитан Злыдник, галантно взмахнув рукой.

В тенечке, он проверил не покрашена ли скамейка, после чего девушки присели. Злыдник остался стоять.

– Нас посадят? – Спросила Регина.

– За, что сажать, таких милых девушек? – Развел руками Злыдник. – Вот, закончатся учения, и вас сразу не просто отпустят – отвезут в любое место, куда пожелаете!

– А, так это, у вас – учения! – Сказала Наташа. – А, что за учения, такие?

– Секретные. – Строго сказал Злыдник.

– Понятно…

Милая беседа, в тенечке, бетонного забора, продолжилась и не прервалась, даже, когда к зданию подкатил милицейский воронок, из которого два милиционера вытащили бесчувственное тело, в спортивном костюме.

Когда тело заволокли в здание, оттуда выскочил старший лейтенант Судзиловский и мелкой рысью направился к скамейке, у которой ворковало высокое начальство.

– Товарищ капитан, привезли… – Дежурный неопределенно взглянул на его собеседниц.

– Говори, эти девушки неопасные.

– Привезли Хоменюка.

– Его, к тем двоим.

– Слушаюсь!

Дежурный умчался.

– О! Да, вы – капитан?

– Вы, с Агейкиным служите?

– Тоже, скажешь – служите! Он, у него – начальник!

– Я, вообще-то – из другого ведомства.

– Да, что, вы, говорите?!

Минут через пять, прибыла еще одна милицейская машина, из которой с трудом вылез высокий, широкоплечий милицейский капитан и, нетвердой походкой, направился в здание.

Через тридцать секунд, из тех же дверей выскочил старший лейтенант Судзиловский, но Злыдник, мановением руки, остановил его на полдороге и крикнул:

– Этот, пусть подождет.

Приятная беседа продолжалась еще, какое-то время, пока на подъездной дорожке не показалась группа, затянутых в черную униформу парней, с автоматами

Впереди, без автомата, с пистолетом на поясе, шагал офицер, с погонами майора.

– Извините, девушки. – Церемонно прервал кавалер беседу и, подняв руку, громко позвал:

– Синяговский, я – тут!

Капитан и майор сошлись и обменялись крепкими рукопожатиями.

– А, мне сказали: «Поступаете, в распоряжение нашего сотрудника». А, что – ты, не сказали! – Радостно сказал майор.

Склонив головы, они, вполголоса, стали обсуждать план действий.

В конце беседы, Злыдник спросил:

– Саперы у тебя есть?

– Как, же нам – без саперов? – Удивился омоновец.

– Так, пришли мне толкового парня.

– Тебе рвануть – что, или наоборот – разминировать?

– Рвануть, конечно!

– Есть, у меня, такой парень! Ну, что поехали?

– Я скажу, когда. Еще минутку подождите. – Сказал Злыдник, коварно усмехаясь.

Вернувшись в дежурку, Злыдник обратился к капитану Трубе:

– Это, ты, просто молодец, что прихватил этих девиц. Просто кладезь ценной информации. Я их у тебя забираю, под свою ответственность.

Труба, который нетерпеливо маялся по дежурке, из угла в угол, сказал;

– Да, забирай, на здоровье. Тебе, ведь, Бондаревич больше не нужен? Его Скрипак срочно вызвал. Народу, у тебя, теперь достаточно. И, я пойду. Нечего мне тут делать… Или я, тебе, нужен? У меня своих дел – невпроворот.

– О чем – разговор! – Сказал Злыдник. – Иди, конечно.

– Пока! – Махнул Труба, на прощание, рукой.

Когда сослуживец вышел, Злыдник, непривычно официально, сказал:

– Старший лейтенант Судзиловский!

– Слушаю!

– Сейчас, в помещении изолятора будет произведена тщательная проверка. Оповестите дежурных, на этажах. Осмотр помещений. Проверка и сверка всего контингента арестованных. Самый тщательный обыск. Координировать действия ОМОНа и сотрудников изолятора пошлите прапорщика Глушеню. Он парень дотошный, не проморгает, если что…

Злыдник повернулся к капитану милиции, которого привезли недавно. Тот стоял, прислонившись к стене, и недоуменно щурился.

– Капитан Матюхин? – Спросил Злыдник.

Тот убедительно кивнул, сместив центр тяжести, от чего, всем корпусом, пошел вперед, грозя обрушиться на подлогу, но сумел восстановиться и снова прислонился к стене.

– Просили, вчера, капитана Хоменюка, приютить на время арестованного?

– Не помню, такого! – Помотал головой Матюхин.

– Выражаясь, словами классика, это бывает. – Сказал Злыдник и, оглядев дежурку, заметил объявившегося неизвестно откуда, старшего сержанта милиции, в лихо сдвинутой фуражке.

– Это кто? – Спросил он, обращаясь к Судзиловскому.

– Дежурный, по этажу, старший сержант Чудаков! – Отрапортовал Судзиловский.

– Пусть, посидит, вместо тебя. Капитан Матюхин, следуйте за мной. Судзиловский – маршрут прежний.

В коридоре, пока Злыдник, руководил неуверенно ориентирующимся в пространстве Матюхиным, лейтенант обогнал обоих, и встретил обоих, распахнутой дверью камеры.