Читать книгу: «Предначертанный финал», страница 2
Глава 3. Облачно без прояснений
– Да куда уж, конечно! Нашла чему верить! – послышался голос деда.
Крик с крыльца, будто клинок, моментально оборвал нить еще теплящейся дремы. Не так, конечно, я планировал начать утро. Да и не в это время. Еще немного повалявшись в кровати, чтобы дедушка не чувствовал себя виноватым из-за моего раннего пробуждения, я в конце концов встал.
Совершив типичный утренний ритуал из небольшой разминки, легких спортивных упражнений и водных процедур, направился к крыльцу, где еще не успела утихнуть разбудившая меня беседа, из-за боязни пропустить которую мне даже пришлось отложить завтрак. Я сделал шаг за порог, энергично здороваясь:
– Доброе утро!
– Доброе, доброе! – сказала бабушка.
На крыльце стоял большой стол, за которым сидели бабуля с дедом, а также незнакомое мне лицо, по-видимому, являвшееся соседкой. Я сел на стоявшее рядом старое кресло:
– Ты уже позавтракал, Андрюш? – с добротой в голосе спросила бабушка.
– Нет еще, я чуть попозже. Пока не хочу. Зарядку сделал разве что и постель заправил.
– Вот молодец! Когда пойдешь завтракать, возьми оладьи в холодильнике.
– Понял, бабуль, спасибо, – я перевел взгляд на гостя – Здравствуйте, кстати.
– Привет-привет! – голос у нее был задорный, да и выглядела она молодо. – Как ты вырасти успел! Давно же тебя тут не было! В каком классе учишься?
– В девятый перехожу. Учусь хорошо, на одни пятерки, – последнее предложение я произнес с некоторым смущением.
– Ого! Ну и отлично. Соскучился по бабушке с дедушкой-то? – продолжала соседка.
– Конечно! За столько-то лет отсутствия меня здесь.
Это было не очень вежливо, но я напрямую спросил:
– А как у Вас дела? О чем вы тут болтаете? – я почувствовал на себе порицательный взгляд деда.
Первой ответила соседка:
– Да дела неплохо. А обсуждаем-то? Ну…
– Скот тут тырит по ночам кто-то уже не первый день, – прервал ее дед, – у Симоновых и Корневых точно знаю, украли несколько кур и гусей. А у Сорвина даже инфаркт случился! Пошел проверять, что у него там происходит в курятнике, открыл дверь и там же упал насмерть. Что там увидал – не знаю. Теперь вон, все село ходит с оружием. Свои хозяйства охраняют от этой твари.
– А что за «тварь»? – я выделил последнее слово.
– Тоже не знает никто, – продолжила уже бабушка, – зверь какой лесной или кто ли. Знают только, что умнее он с каждым разом становится. Все лазейки новые находит. На старые ловушки не ведется уже.
– На мою поведется, – с ухмылкой сказал дед, – уже несколько дней у нас капкан стоит в курятнике. Я с внешней стороны дыру сделал и листом металла заложил. Если уж тварь такая умная, по простому пути пойдет и отодвинет его. А там только лапу сунет и опа! В ловушке будет сидеть. А пока он там будет, я прибегу и дело с концом.
– А как же ты узнаешь, когда он в капкан попадет? Не будет же он там до утра сидеть? – продолжал спрашивать я.
– Так это не проблема! Я там ниточку протянул и банки повесил. Услышу их звон.
Хитрая конструкция дедушки меня приятно удивила:
– Ого! Умно ты придумал!
– Хе, а то! В деревне жить будешь, многому научишься! – улыбнулся он.
Через пару минут разговор снова ушел в русло взрослых, и я понял, что интересные для меня вещи закончились. Это совпало с пробуждением аппетита, и мой желудок заставил направиться на кухню. Пока я трапезничал, дедушке, видимо, стало скучно с женской компанией, и он направился в соседнюю от меня комнату, где через пару мгновений послышался треск включающегося телевизора, а за ним монотонное бормотание.
Придя в зал за телефоном, чтобы взять его с собой на прогулку, я остановился послушать прогноз погоды, который так удачно попался на телевизоре:
– В Свердловскую область пришел арктический циклон, принесший с собой обильные осадки, которые будут выпадать на протяжении всей недели. Средняя температура воздуха снизится до двадцати градусов по цельсию. Возможны порывы ветра до пятнадцати метров в секунду.
Погодка не сахар. Главное, что стоило вынести из этого выпуска. В этот момент я был благодарен маме за то, что несмотря на мои отговорки, она все же положила мне с собой теплые вещи.
На улице по совпадению стало холодать. От утреннего тепла через час не осталось и следа: небо заволокло тучами. Изначально я хотел немного прогуляться по улице и пойти домой, но мои планы изменил сидевший на площадке Егор, который как будто меня и ждал:
– О, Андрей, привет! – встретил меня радостный голос.
– Привет, Егор, – от меня такой же ответной радости не исходило, так как гулять мне сейчас не хотелось.
– К-как дела у тебя?
– Да ничего, все хорошо, – тут я перевел взгляд на небо. – Дождик наклевывается. Боюсь, сегодня гулять мы долго не сможем.
– Да уж, согласен… А что насчет того, чтобы пойти ко мне в гости?
Его предложение меня сильно удивило, ведь мы еще толком не знакомы, а он приглашает меня к себе в гости. Хотя в плохую погоду я и люблю гостить у друзей, но в данном случае Егор еще не полностью вписался в мое понятие друга. Второй проблемой выступало то, что, следуя своему стремлению наводить справедливость везде, где только можно, я должен был в будущем пригласить и его в гости. Но тут проблема состояла не сколько во мне, а столько в бабушке, которая не любила видеть чужих людей на своей территории. Тем не менее я решил, что раз уж предлагают, отказываться будет странно, да и в конце концов дома все равно не очень-то и интересно сидеть.
– Ну ладно, Егор, пошли. А у тебя родители дома?
– Мама дома. Но она очень добрая, поэтому можешь не волноваться, – спешил успокоить меня Егор.
– Ну и хорошо тогда. Идем?
Его дом находился на краю деревни, поэтому путь был относительно долгим. Он также немного затруднялся тем, что Егор не мог толком назвать расположение, из-за чего у меня несколько раз создавалось ложное впечатление, что мы на месте.
Дойдя, наконец, до пункта назначения и увидев место жительства моего нового знакомого, я испытал некоторую жалость к самому дому. Он, хоть и был построен относительно недавно, стоял в самом конце последней улицы. Часть его окон выходила на бесконечные поля, поэтому мне казалось, что если бы он был живым, то несомненно пропускал бы все веселье и всегда оставался одинок.
Это чувство начало разбавляться, как только мы преодолели калитку. Оставив за собой красивый белый забор из металла, имевший достаточные для обзора всей улицы прогалы, прошли по забетонированной дорожке, вдоль которой росли, как и у нас во дворе, различные цветы. Названия некоторых из них даже мне не всегда удавалось выговорить с первого раза.
Далее пройдя через развилку направо (слева располагался сарай и что-то похожее на курятник), мы подошли к крыльцу, где уже вилял хвостом темного окраса дворовый пес среднего размера. Около него прямо под открытым небом стоял старый деревянный стол, и валялась куча всякого хлама как на нем, так и около него. Вход в одноэтажную постройку со скатной крышей был украшен двумя резными деревянными статуями высотой около метра. Они изображали собой мифических существ, которые, вероятно, должны были обозначать хозяина как гостеприимного человека. Статуи были старыми, что вкупе с тем, как быстро мы вошли в дом, не дало распознать в них хоть кого-либо из известных мне зверей.
Пройдя через прихожую и повернув в сторону зала, мы заглянули на кухню, где во всю трудилась мать Егора – Вера. Она угостила чаем с плюшками и стала разговаривать с нами на различные темы. По первому впечатлению она была очень доброй, гостеприимной и хозяйственной (статуи не обманули). Подойдя к мойке, чтобы положить туда бокал, краем глаза я увидел большой лист, прицепленный к холодильнику магнитами. Разобрать на таком расстоянии, что на нем написано, было проблематично, но мне удалось выцепить несколько слов, которые четко дали мне понять, что Вера – довольно целеустремленный человек (или пытается такой быть).
Все сложилось вместе: ее лишний вес и график питания, который возглавляло слово «Диета», написанное яркими фломастерами. Она пытается похудеть.
Размышления о лишнем весе другого человека не были мне сильно приятны, а поэтому я поспешил покинуть вкусно пахнущую кухню и отправиться в личную комнату Егора, где он меня уже ждал. В ней был пусть и не хаос, но довольно заметный бардак. Мои родители бы охарактеризовали разбросанные по дивану и столу вещи не иначе как «взрыв на макаронной фабрике». Я решил не плеваться от увиденного, по крайней мере вслух, так как посчитал это не очень вежливым жестом в отношении своего знакомого.
Пока он включал свой видавший виды ноутбук, дабы что-нибудь посмотреть, я решил побродить по комнате и произвести тщательный осмотр помещения в духе Шерлока Холмса. Начать я решил со стола, стоявшего в углу комнаты. На нем, как я уже успел подметить, был бардак (слова творческий беспорядок я не признавал): в одну кучу были навалены какие-то машинки, ручки, тетради, органайзеры, линейки, монеты и еще бог знает что. Переведя взгляд выше, увидел лежавшие на полках книжки. Они были довольно старыми и вряд ли открывались хозяином этой комнаты. Только я хотел полетать в облаках и похвалить себя за то, как много я прочел за последнее время, как тут же упал обратно на землю, вспомнив процентное соотношение купленных и прочитанных произведений. Миновав шкаф, в который заглядывать было слишком нагло, я отправился к тумбочке с телевизором. В ней сквозь прозрачные дверцы виделась фарфоровая посуда и другие красивые безделушки. Пройдя дальше, я чуть не ударился об еще одну полку, на которой стояли несколько фотографий. На одной был изображен маленький Егор, на второй его, видимо, брат, а на третьей мужчина лет сорока в костюме и с короткой стрижкой. Через пару секунд я пожалел, что так активно вглядывался в эту фотографию:
– Это мой папа, – одернул меня Егор. – Он умер в прошлом году, – в его голосе послышались нотки грусти.
– Оу… – я растерялся, – соболезную. Извиняюсь, что напомнил об этом. Я не знал.
– Д-да, все хорошо. Я уже свыкся. Когда папы не стало, было тяжеловато, конечно. Но ничего. Зато я стал хотя бы иногда к бабушке своей ездить, а то до этого мама почему-то не разрешала.
Чтобы как-то погасить чувство стыда я решил рассказать Егору немного и о своих родственниках:
– У меня вот бабушку в позапрошлом году схоронили. Мне тоже было не очень. Но тебе, наверное, было все же хуже, чем мне. Слава богу хоть дедушка остался. Ну и родители, конечно.
Проговорив последние слова, я понял, какой же я идиот. У него нет папы, а я напоминаю ему о родителях. Но дальше мне стало еще более стыдно:
– А у меня и деда нет. Он уже д-давным-давно умер, когда я еще маленьким был. Я его и не видел почти. Только чуть-чуть лицо его помню.
Ситуацию надо было срочно исправлять и переводить тему. Я начал было рассказывать что-то несуразное, как Егор меня перебил:
– Стой. Ты сказал, что твою бабушку похоронили? А это как?
– Ну…э… В смысле «это как»? – вопрос поставил меня в глубокий ступор.
– Что значит «похоронили»? – он вновь задал странный вопрос.
– Ну, положили в гроб и закопали. Надгробие поставили, огородили. На кладбище, – все еще не понимая шутка это или нет, ответил я.
– Аа, понял. Да, я слышал про такое где-то, – как ни в чем не бывало сказал Егор.
– А… Твоего папу не хоронили? – уже резвее спросил я, ожидая услышать что-нибудь про крематорий.
– Нет. Он исчез просто. Сначала мама сказала, что он ушел от нас, а потом сказала правду, что он утонул и его тело не нашли, – тут он резко остановился и перешел на шепот. – Мама просила не говорить никому об этом, ладно?
– Хорошо… – я снова впал в ступор.
Мы просидели у Егора до вечера, просмотрев несколько видео и первую часть трилогии Хоббита, которая моего знакомого, видимо, не очень заинтересовала.
Идя домой, мне не давали покоя сказанные Егором слова. Если тело его отца не нашли, тогда почему они подумали, что он утонул? Ведь в таких случаях людей объявляют пропавшими без вести. И к чему такая скрытность? Что в этом такого, что другой человек узнает, что умер твой родственник?
Глава 4. Затишье перед бурей
Проснулся я, как и вчера, от суматохи во дворе, но в этот раз встал в удовлетворительное для себя время. Сегодняшние события на улице были гораздо интереснее.
Выйдя на крыльцо, я увидел несколько полицейских и тут же спрятался обратно в дом. Еще раз вышел уже через пару минут, приведя себя в более достойный вид. Один страж порядка беседовал с бабулей, а другие, видимо, находились в курятнике вместе с дедом, которого я распознал по голосу. Меня крайне интересовало то, что тут происходит и в поисках информации подошел к своей бабушке. Дождавшись затишья в их беседе, я поспешил встрять в разговор:
– Доброе утро, бабуль, – я перевел взгляд на взрослого мужчину, которого мне уже доводилось видеть в магазине. – Здравствуйте.
– Здравствуй, – ответил мне грубый прокуренный голос.
– А что тут случилось? – я обратился к бабушке.
– К нам этой ночью тварь попыталась залезть, но, на счастье господа бога, твой дед там капкан поставил. Да ты и помнишь, наверное. Она и попалась, видать, раз уж все куры и утки целы. Там вон милиция в курятнике осматривает все вместе с Витей.
– Ты только пока не ходи туда. Они осмотрят, сами сюда придут и расскажут, что тебе интересно, – предостерег меня от потенциальных действий Владимир.
– Без проблем. Я тогда посижу там пока, – мой палец указывал на кресло около входа.
– Да, иди пока. Сейчас я Владимиру Михайловичу договорю кое-что и завтрак тебе принесу.
Информация о еде подогрела мой интерес к происходящему, так как от скорости его исхода зависело, как быстро поем. Конечно, я мог бы поискать что-то съестное самостоятельно, но тогда был риск получить нагоняй за употребление обеденного блюда на завтрак или вообще наведения беспорядка. Бабушка вообще не любила, когда у нее на кухне готовит кто-то другой. К счастью, долго ждать не пришлось: из курятника вышел дедушка и несколько полицейских. Мне даже не пришлось концентрироваться на их беседе, чтобы услышать ответы на интересующие меня вопросы:
– Нет там капкана больше! – кричал дедушка.
– Как нет? Куда же он подевался? – интересовалась бабушка, которая закончила диалог с Владимиром Михайловичем и пошла навстречу своему мужу.
– Эта тварь, видать, в него попалась и с собой его унесла. Ни одного следа там не оставила. Как будто за капканом и приходила, сволочь, – ворчал дед.
Дальше они повернулись к полицейским и начали с ними новый диалог, в который было решено не встревать. Вместо этого я еще немного посидел и осознавал происходящее, пока стражи порядка заканчивали свои дела и уезжали в управление. До меня только сейчас дошло: это существо, кем бы оно не было, пыталось пробраться к нам. Тот факт, что оно могло меня видеть, заставил вздрогнуть.
После завтрака я отправился на прогулку, чтобы поделиться случившимся с Егором, который уже наверняка был на улице. Номера его у меня не было, да и в социальных сетях мы друг друга еще не искали, поэтому оставался лишь один путь – идти к нему домой.
На велосипеде расстояние было преодолено быстро. Так же быстро оно было преодолено и обратно, так как у матери Егора я узнал, что он отправился к бабушке на несколько дней. Меня заинтересовало такое загадочное совпадение ночного преступления и его отъезда, но всерьез подумав об этом, я понял, что не имею веских причин делать из Егора подозреваемого.
Доехав до неподалеку стоявшего магазина, дабы что-нибудь купить, я остановился около доски с объявлениями. На ней висел большой лист, который гласил:
Внимание! Уважаемые сельчане!
Управление МВД по Серовскому району Свердловской области просит жителей деревни воздержаться от обращения с огнестрельным и холодным оружием для защиты собственных жилищ. Неумелое использование может привести к случайным и неоправданным травмам и жертвам! Оставьте поиск виновного в кражах скота на руки полиции района и других специальных служб!
Глава Управления МВД по Серовскому району: Никулин П. В.
В деревне явно намечалось что-то интересное – первое, что пришло мне в голову после прочтения объявления. Внутри заискрила жажда приключений: мне очень хотелось поучаствовать в поимке злоумышленника.
Купив несколько леденцов, я решил отвезти велосипед домой и отправился бродить по деревне для поиска местной красоты и наслаждения ею, пока погода еще позволяла.
Глава 5. Старые друзья
За такими хождениями прошло несколько дней. Егор не спешил возвращаться, что, в общем-то, меня уже не сильно волновало. Хотя в глубине сознания что-то пыталось пробудить во мне Шерлока Холмса, дабы я выяснил, как тринадцатилетний мальчишка совершает эти преступления.
Так как деревня была довольно большая, необследованные закоулки, не смотря на уже не первый день исследования, все еще оставались. Одним из таким мест значилась заброшенная общественная баня. Ее я заприметил еще по приезде с родителями: ее труба торчала среди одноэтажных построек.
Сама баня находилась, как я узнал, взглянув на табличку на одном из домов, в конце Трубной улицы. Дорога на ней была грунтовая и уходила немного вниз. Домики там были совсем не примечательные и некоторые из них были как будто пустые.
Пройдя несколько шагов по улице, я услышал шум голосов и подумал, что там, видимо, играют дети. Это заставило меня двигаться быстрее, так как мои старые друзья из-за каких-то проблем приехать сейчас не могли, а Егор в это время все еще гостил у бабушки. Мне нравилось проводить время с самим собой, но надолго меня не хватает, если не получаю общение хотя бы маленькими дозами. За эти дни я попытался наладить контакт с местными детьми, но они оказались слишком маленькими для построения с ними более или менее адекватного диалога. Тут же были слышны голоса более взрослые и, несмотря на боязнь подходить к ним, все же решился хотя бы краем глаза посмотреть.
Либо я что-то упустил, либо они уже успели уйти отсюда, так как во время моего передвижения голоса почти одновременно стихли. Меня это насторожило, но все же решил, если не заходить в саму баню, то просто пройти мимо.
Пройдя последний дом на улице, я обнаружил большое заброшенное кирпичное здание с высокими потолками и квадратными дырами в стенах, функции которых оставались для меня загадкой, ведь в бане не должно быть таких окон. Тут давно никого не было: вокруг все поросло травой, большая часть из которой засохла.
Такой же загадкой для меня стало и появление неопределенных лиц: некоторые вышли из кустов, некоторые выглянули из квадратных проемов заброшенного здания, а кто-то просто возникнул из-за поворота. Еще пара мгновений, и в голове перещелкнуло: это были встреченные мною в день приезда хулиганы.
За осознанием моего тяжелого положения пришел и страх. Если тогда, когда я стоял под кронами деревьев, опасность была воображаема и представляла угрозу лишь в моем сознании, то теперь это были вполне реальные, осязаемые, а главное – безжалостные существа. Убивать они меня, конечно, вряд ли будут, но какие увечья они мне нанесут, стало главным вопросом, крутившимся в моей голове. В эту же секунду я стал мысленно молить всех высших существ о помощи, хотя и не знал ни одной молитвы и относился к религиям скептически. Пока в голове крутились молебны, неформалы создали вокруг меня «котел», из которого, по моим быстрым расчетам (что, тем не менее, даже не претендовали на правдивость), не было возможности вырваться. Дыхание участилось. Я снова, как в тот раз, начал чувствовать биение своего сердца. Вся жидкость изо рта испарилась несмотря на то, что сегодня было пасмурно и не так уж и жарко. Один из хулиганов, которого я опознал как главаря, начал со мной говорить:
– Эх… что же, остановили тебя? Перебили тебя с пути? – дерзкий голос сделал акцент на слове «перебили». – Надо было учить правила этикета. Или лучше сюда вообще не приезжать. Ну, не волнуйся, мы лишь проведем легкую беседу.
Ожидание продолжения диалога прервал удар палкой по ноге. Я согнулся и зашипел.
– Извини уж, друган. Подраться охота, аж страсть как!
Полетели новые удары. В этот момент ко мне пришло осознание того, что впредь ко мне будет применяться только язык силы. Из меня вырвалось протяжное «Помогите!». Я не успел крикнуть и несколько раз, как чья-то рука тут же закрыла мой рот, пока другие продолжали наносить удары.
Пора отбиваться. Я со всей силы зарядил оппоненту локтем под ребра и попытался вырваться из адского круга, но получил наказание в форме пинка ногой под дых. Из-за чего тут же упал на землю, задыхаясь и стараясь прийти в чувства. Мои попытки встать, которые моментально пресекались новыми ударами, сопровождались короткими смешками со всех сторон. Страх постепенно сменился гневом и злостью на себя за беспомощность. Драться мне никогда не приходилось, а ловкостью и скоростью для побега я не обладал.
Все это оставляло мне лишь один вариант – ждать, пока кто-нибудь спасет меня. Этот момент, наконец, настал:
– Опять вы издеваетесь, суки! Отпустите, кто бы там не был! – грубый мужской голос с конца улицы, откуда я пришел, сбил ритм хулиганов и отвлек их внимание от меня. Они встали в ступор. Прошло всего несколько секунд, но адреналин в крови дал возможность принимать решения молниеносно.
Пара быстрых движений, и мое тело оказалось вне круга хулиганов, которые засекли побег и погнались за мной. Я тут же ринулся в ближайшие кусты, дабы быстрее скрыться от глаз преследователей. Спина ловила на себя камни, а лицо скорчилось из-за постоянно тыкающих в него веток. Я пробирался в неизвестном направлении. Крики постепенно заглушились треском палок и шуршанием листвы. Измерить пройденное мною расстояние было сложно, но через несколько секунд после затихания криков я вышел из зеленой оболочки деревьев и оказался на растрескавшемся асфальте. Слева от меня находился комплекс заброшенных объектов сельского хозяйства. Я почти без проблем смог идентифицировать постройки, так как в другой деревне, что была меньше и куда я ездил чаще, была точно такая же махина. Это был зерноток. В советское время на нем мололи и хранили пшеницу, овес и далее по списку.
Я хотел продолжить осмотр построек издалека, как вдруг подумал, что преследователи могут нагнать меня и здесь, поэтому стоит поторопиться где-нибудь спрятаться. Заброшенные здания подходили как нельзя лучше.
