Читать книгу: «Проталлакс на Земле», страница 2
3. Знакомство по пьяни
Сперовский, хаотично шатаясь, немного из-за ветра и много из-за прекрасно проведенного вечера, доковылял до подъезда и достал связку ключей. Домофон радостно поприветствовал то ли самого Сашу, то ли свою подругу – магнитную метку, и дверь отворилась. Девять ступеней – и второй грозный противник серого цвета оказался перед глазами. Поворот ключа, ручки, и вот все препятствия уже позади.
Александр зажег свет, разделся и направился в кухню. Щелчок – и включилось освещение. В тот же момент юноша отпрыгнул назад, выставив перед собой скрюченные руки, и уперся спиной в стену. За долю секунды опьянение отступило, мозг полностью активизировался, тело приготовилось.
– Твою мать! – это было, пожалуй, единственное ультимативное выражение во Вселенной, которое могло полностью описать все мысли и нынешнее состояние Александра. Больше слов он не нашел.
Они неотрывно смотрели друг на друга. С одной стороны, чуть согнувшись, стоял стовосьмидесятипятисантиметровый мужчина в черных джинсах и белой рубашке. Его обычно волевое четко очерченное лицо, увенчанное русыми неприглаженными волосами, полностью закрывающими уши, сейчас приобрело испугано-сосредоточенный вид. С другой стороны, посреди кухни, находился гость. Он был высотой всего около ста сантиметров. В форме тела проглядывались очертания усеченного конуса. «Кожа» существа состояла из небольших темно-коричневых гексагонов, каждый был примерно сантиметр в диаметре. Эти немного неровные шестиугольники располагались близко друг к другу, но между ними были легко различимы ярко-розовые прожилки. На «макушке» росло что-то маленькое, похожее на розовый перепончатый цветок. Верхнюю половину тела, почти у вершины, охватывала сильновыпуклая розовая полоска шириной четыре сантиметра, на которой покоилось шесть больших черных полусфер-глаз. Нижнюю половину тела опоясывали объемные складки, расположенные под углом и по форме напоминавшие питонов, стягивающих подобие талии странного создания. Верхняя складка вылезала прямо из середины тела и уходила за «спину». Две центральных полностью опутывали видимую часть туловища. Нижняя, немного сужаясь, заканчивалась, пройдя две трети видимой части тела.
Молчание и напряжение продолжались уже несколько секунд. За это время в голове Сперовского пролетело множество мыслей и порывов: поднять руки и сдаться, убежать, позвонить в полицию или кинуть тапок, надеясь, что это окажется слабым местом непонятного существа. В любом случае тело Саши застыло и отказывалось повиноваться пробегающим мыслям. Волнение росло, на наморщенном лбу проступили капельки пота. Молчание прервалось каким-то знакомым голосом.
– «Я тебе не враг, пожалуйста, не бойся», – коричневое чудовище не двигалось, Александр закрутил головой в поиске источника звука.
– «Здесь есть только ты и я», – произнес тот же голос. Сперовский попытался разглядеть на теле спокойного создания что-нибудь, напоминающее рот.
– «Я не могу говорить. То, что ты воспринимаешь как звук – это мои мысли, посланные в твой мозг», – потребовалось несколько секунд на осознание, Саша поверил голосу и со страхом включился в разговор.
– Ты убьешь меня? – вслух произнес он.
– «Нет, я не желаю тебе зла, и оружия у меня нет».
После этой фразы две складки существа стали медленно отрываться от тела и подниматься вверх. Кончики этих «рук» раскрылись, как бутоны, и стали похожи на пальцы. Их было по четыре на каждой конечности. Существо этим жестом довольно точно изобразило человеческую «сдачу в плен» или мирные намерения.
– «Пожалуйста, не убегай. Мне нужно с тобой поговорить и нужна помощь».
– Кто ты? То есть… в общем? – Сперовский немного расслабился и опустил руки, колени у него тем не менее продолжали дрожать. В свою очередь, существо сложило конечности в прежнее положение.
– «Для тебя я – инопланетянин. Собственного названия и даже персональных имен у нас нет. Ты можешь называть меня как захочешь, чаще всего люди давали мне имя по ассоциации моего внешнего вида с чем-то знакомым. Так, меня нарекали Сота, Графит, Сяохуа, Гамджа, Осьминог, Громозека».
– Понял, Громозека, – у Саши, естественно, созрело еще несколько вариантов имен, но сознание было сосредоточено на другом, поэтому все сразу забылось. Юноша решил пока не утруждаться. – Вы собираетесь нас захватить?
– «Нет, мы вам не враги. Мы только изучаем. Если тебя это успокоит – у вас нет никаких ресурсов и технологий, ради которых стоит уничтожать жизнь».
Александр почувствовал, что опасности для него нет, и перевел дыхание. Стоять не было сил. Только он подумал о том, что хочет сесть, как инопланетянин снова выпустил конечность и потянулся к стулу, стоявшему в полутора метрах от него. Сначала щупальце просто выпрямилось, а после стало растягиваться и обхватило ножку стула. Существо немного напряглось, и стул со скрипом придвинулся к Саше. Инопланетянин отпустил ножку, свернул обратно свою конечность и недалеко отступил. Движение было беззвучным и плавным. Молодой человек немного опешил, но все же принял галантно сделанное предложение, подошел, а затем сел на стул.
– Спасибо… Почему вы здесь? В смысле, у меня дома? – мысленно Саша вкладывал в вопрос формулировку «именно у меня», представляя болезненные опыты над своим телом.
– «Это случайность, не бойся. Последним и главным обстоятельством является то, что у тебя было открыто окно».
В этот момент по успокаивающемуся Сперовскому пробежал холодок. Одна забытая мелочь могла стоить ему целой жизни.
– Ведь это маленькая оплошность, я обычно проверяю окна, просто на что-то отвлекся. – Саша зачем-то начал оправдываться, как в детстве перед своими родителями, не обращая внимания, что собеседник физиологически не подходит на эту роль. Впрочем, винить Александра было бесполезно, любой человек в его положении сказал бы нечто подобное.
– «Я буду общаться с тобой, используя термины, применимые для человеческой разговорной речи… Как я уже сказал – мне нужна твоя помощь. Ты готов выслушать меня?»
Сперовский уже не опасался за свою жизнь, но продолжал говорить как человек, у которого нет выбора.
– Конечно.
– «Завтра, лучше ночью, мне нужно попасть в центр города, там находится передатчик, с помощью которого я смогу сообщить своим, что потерпел крушение и что несколько десятков людей видели меня. После консультации я, вероятнее всего, отправлюсь к месту эвакуации. Оттуда меня либо заберут, либо направят со специальной командой избавляться от следов аварии».
В этот момент Саша в очередной раз подумал об уничтожении людей, которые видели инопланетянина.
– «Никто не умрет, не переживай. Я прошу тебя помочь. Мне нужно, чтобы ты отвез меня к маяку, а потом к точке сбора. Это все, что требуется».
– А что будет потом со мной? Вы оставите меня в покое?
– «Вероятнее всего».
– В смысле? Хотите забрать? – Сперовскому тяжело было вести диалог с существом, которое сохраняло полную неподвижность и почти не имело эмоций в голосе. Каждый неконкретный ответ воспринимался как что-то ужасное.
– «Нет. Ты не нужен. Эта была фигура речи, не переживай за себя».
– Значит, просто водитель. Хорошо, машина у меня есть, но я не представляю, что делать, когда приеду на место. Ты не человек, как тебя прятать? На вас любой обратит внимание! – Из-за стресса юноша на протяжении всего разговора не мог определиться с формой обращения к существу.
– «Это не твоя забота. С остальным я справлюсь самостоятельно».
– Ладно. А почему завтра? Сейчас ночь, можно отправляться.
В первые минуты контакта с инопланетянином Саше хотелось, чтобы внезапное знакомство скорее закончилось. Ни о каком интересе или желании узнать что-то о существе не могло быть и речи.
– «Я был ранен. – Громозека развернулся, были заметны небольшие повреждения на щупальцах, они раздвинулись, и Александр увидел глубокую рваную рану в слизи. Крови не было, естественно. Края раны были розового цвета, углубляясь, цвет переходил в желтый с серыми волокнами. – Мне неизвестно, как именно это произошло: при падении или это люди пытались меня исследовать».
Мысли об опытах инопланетной расы – 1:1.
Существо продолжило:
– «Ранение не смертельное, даже без лечения моей жизни ничего не угрожает. Однако солидная часть моего тела состоит из гальванических и топливных элементов… – Саша задумался. – Из аккумуляторов и химических генераторов энергии, отличных по свойствам от ваших, небольшая часть из них повреждена. Без терапии мне сложно управлять электромагнитными полями, сложно ментально воздействовать и взаимодействовать с людьми».
– Что тебе нужно для лечения? – только сейчас Сперовский обратил внимание, что на полу была рассыпана соль. – Больше соли или что это?
– «Да. Если ее нет, то на замену подойдет и сода. Помимо этого, требуется песок или стекло. Второе предпочтительнее. Далее – спички».
– Песок и стекло? Зачем? – У юноши взыграло воображение, и понеслись абсурдные варианты использования обоих ингредиентов.
– «Впитать. Съесть, по-вашему. В них содержится достаточное количество кремния, который является основой моей твердой оболочки. Несмотря на затраты при разложении диоксида на составляющие, польза при восстановлении будет существенной». – Почувствовав смятение собеседника, инопланетянин прервался.
– Извините, не понимаю химию, я вам просто поверю. Что нужно, кроме стекла?
– «Много соли или соды и спички».
– М-м-м, сода есть, спички тоже, – Саша энергично поднялся со стула. – Поищу стекло. А зеркало подойдет, если что?
– «Подойдет. Спасибо». – Странно, но молодому человеку показалось, что в голосе стали улавливаться нотки искренности.
Александр ушел в комнату и приступил к поискам космической сладости, «стеклёнка» – как ее бы назвали маркетологи. За все время поиска компонентов в местной экспедиции Громозека не сдвинулся с места. Со стороны показалось бы, что он не живое существо, а часть столовой утвари или что он стоит на паузе.
Через некоторое время Сперовский вернулся на кухню, держа в руках два небольших стеклянных полотна.
– Я снял их с дверец шкафа. Только потом вспомнил, что есть стаканы… Что лучше подойдет? – слегка опечаленно спросил человек.
– «То, что меньше требуется в быту».
– Тогда стаканы, их проще заменить. Что мне с ними делать?
– «Просто положи на пол и разбей. Туда же насыпь соду».
Саша аккуратно опустил стекло на стол, достал с полки три стандартных граненых стакана и положил их на пол. В этот момент где-то недовольно икнул одутловатый алкоголик в тельняшке. Александр оглядывался, выискивая молоток. Юноша, очевидно, был рассеян из-за внезапного контакта с внеземной формой жизни и забыл, что молоток лежит в прихожей, на дне выдвижного ящика. Взгляд будущего стекольного палача упал на немытую сковородку, которая моментально была классифицирована им как «идеально сбалансированный ударный инструмент». Саша схватился за рукоять своего оружия, присел и двумя мощными ударами разбил стаканы. Немного постучав ребром сковороды по самым большим осколкам, Сперовский отложил ее и переключил внимание на поиск соды. Она не скрывалась, поэтому моментально была опознана и высыпана прямо на останки трех кухонных солдат.
– Что дальше? – спросил Александр.
– «Пожалуйста, еще мне нужны спичечные головки. Все».
Саша не стал задавать глупых вопросов и принялся выполнять просьбу. Пока Сперовский был занят, инопланетянин немного приподнялся, плавно переместился к смеси стекла и соды, остановился прямо над ней и опустился, причем ниже изначального положения. Когда молодой человек закончил, Громозека продолжил:
– «Спасибо. Положи их передо мной».
Саша так и сделал.
– «Еще раз спасибо. Благодаря этому составу я смогу немного восстановиться. Я хотел бы прервать наш разговор, поскольку у меня больше нет возможности поддерживать контакт с твоим мозгом. Тебе тоже следует отдохнуть, стресс уже сказался на твоем состоянии. Давай продолжим беседу, когда на улице будет светло. Мне придется восстанавливать оболочку все это время. Из-за доступа кислорода к внутренностям процесс будет протекать так медленно… И еще, после твоего ухода я включу эту лампу». – Громозека указал на маленькую ультрафиолетовую лампу на стене. Куплена она была в приступе бактериальной паранойи, и ею никогда не пользовались.
– Хорошо, без проблем. Я согласен, спокойной ночи. – Сперовский действительно чувствовал эмоциональную пустоту и физическое недомогание. Ответ ему не требовался. Он ушел в комнату, выключил свет, лег и моментально уснул.
Оставшись один, инопланетянин закрыл кухонную дверь и включил ультрафиолетовую лампу. Он питался и восстанавливался всю ночь, не меняя положения тела.
4. Чай с бутербродами
Утро и день наступили строго по расписанию, однако из-за вечных туч разницу было не разглядеть. Стеснительное солнце и часы в унисон свидетельствовали, что уже полдень. Ненавистный, гадкий будильник своим противным тоном намекнул Александру, что пора просыпаться. Он лениво потянулся, выключил губителя волшебных снов, присел на край кровати и медленно открыл глаза.
Обстановка в двадцатиметровой комнате была очень далека от понятий «изысканность» и «стиль». Старая мебель, заставленная всевозможными книгами, наборами красок и фигурками. Письменный стол, на котором соседствовали учебники, древний электропаяльник, огромная лупа, кисточки и целая куча ненужных вещей. Они уже давно застыли на одном месте и ждали, когда их отправят в последний путь – на свалку. Несколько гантелей, использовавшихся по строгому расписанию: тренировки – лень – тренировки – лень – лень – лень. Огромная столешница, покрытая искусственным мхом и заставленная раскрашенными солдатиками, пушками и конницей, которые не понарошку демонстрировали события битвы под Аустерлицем. В углу стояла арфа, которую здесь оставили после какого-то мероприятия. Стены были украшены любительскими картинами, иллюстрирующими парусные корабли.
Александр сидел и рассматривал царапину на полу. Он размышлял о значении боевых улиток и утюгов с педальным приводом, которые ему недавно снились. Решив, что это все ерунда и что неудобно крутить педали, разглаживая при этом белье, Саша полностью пришел в сознание. В голове сразу промчался скоростной поезд с воспоминаниями о вчерашнем дне. Собеседования, борода Кирилла и встреча с инопланетянином. «Это бред, тоже приснилось», – логично заключил юноша и перевел свои очи на шкаф.
В дверцах не было стекол. Это послужило сигналом для глаз и рта, что им пора максимально округлиться. Теперь Александр пялился в пустующие дверцы с абсолютно отсутствующим выражением лица. Через некоторое время поступило полное осознание того, что у него на кухне находилось инопланетное существо. Сперовский немного запаниковал, опять подумал об опытах, захвате планеты и массовых убийствах. Спустя мгновение он прокрутил небольшой вчерашний диалог и вновь расслабился: ему ничего не угрожало. Громозеке просто нужна помощь. Саше подумалось, что это слишком детское имя для настоящего инопланетянина. Как с ним себя вести? Как говорить? Откуда он? Чем он дышит? Читает ли он сейчас его мысли? Наконец-то вчерашний страх и стресс историка сменились на неподдельный интерес.
«Первоначально стоит одеться, хотя он вроде вообще без одежды или у него броня, не помню. Лучше оденусь, так будет правильно. – Саша встал, оглянулся и собрал комплект чистой одежды для дипломатических встреч. Это были просто джинсы и футболка, в меру грязные. – Ладно, вперед».
Саша быстро прошмыгнул в туалет. Закончив свое дело, он медленно и относительно уверенно подошел к двери на кухню и повернул ручку. Ультрафиолетовая лампа была выключена, а потолочная лампа дневного света продолжала работать, в помещении было светло. Уже знакомое коричнево-розовое существо находилось примерно на том же месте, что и вчера.
– «Доброе утро». – В голове Саши опять зазвучал знакомый голос.
– И вам, Громозека, – вслух ответил Сперовский и в очередной раз подумал, что это имя звучит нелепо.
– «Я достаточно восстановился и готов поговорить, думаю, у тебя есть много вопросов ко мне. Сейчас я заметил, что ты обращаешься ко мне в уважительной форме, этого можно не делать. Для общего удобства», – инопланетянин специально акцентировал внимание на форме обращения, чтобы раскрепостить собеседника.
– Хорошо. Скажи, почему твой голос мне знаком? Мы пересекались раньше и ты уже стирал мне память?
– «Мы не виделись. Воспоминания тебе не стирали. Мы не можем удалить память, мы можем только препятствовать ее формированию. В крайнем случае мы можем заблокировать отдельные фрагменты воспоминаний, – Громозека ощутил, что у Саши в очередь выстроились мысли о телепатических связях, и решил по максимуму внести ясность. – Ваш мозг во время работы генерирует электромагнитное поле. Вы недавно узнали о его существовании и можете с помощью датчиков зафиксировать лишь некоторые параметры и изменения. Мы же с самых давних времен умеем управлять своим излучением. За это отвечает отдельный орган. Мы обращаемся друг к другу, направляя и расширяя свое поле в сторону собеседника, и взаимодействуем с его полем и источником поля. В зависимости от ситуации, мы можем формировать несколько разных полей», – существо прервалось, чтобы дать Александру время на осознание.
– А как вы разговариваете?
– «Мы общаемся мыслями или образами. Вы передаете информацию с помощью слов, которые обозначают предметы и суждения, а мы передаем непосредственно мысль или образ. Это более продвинутый способ общения, поскольку можно передать сразу картинку, звук, настроение, чувства и знания. По этой же причине общение между двумя представителями нашей расы происходит намного быстрее, чем между людьми».
– А ты можешь так поговорить со мной?
– «Ты со мной – можешь, а я с тобой – нет».
– Я могу не говорить? А что делать? Просто думать?
– «Да, но по опыту могу сказать, что люди по привычке все равно переходят на голосовую речь, так вам комфортнее и проще. И еще: при желании мы можем влезть в ваш мозг очень глубоко и узнать все, но это необратимо травмирует вас из-за несовместимости наших „систем“. Поэтому мы используем информационный слой, который лежит на поверхности, то есть мы обрабатываем ваши мысли, которые вы активно прокручиваете в голове».
Саша решил, что у него получится, и сфокусировался.
– «Ты меня слышишь?»
– «Да. Я услышу все, что ты будешь обдумывать как свою речь, и все простые мысли о действиях, вроде: хочу посмотреть направо, сесть, пойти и так далее».
– «Круто. Только я так и не понял, почему твой голос кажется мне знакомым».
– «Это можно назвать следствием моего взаимодействия с твоим мозгом. Когда человек говорит какое-нибудь слово, до твоего уха доходит звуковая волна, которая заставляет вибрировать перепонку. Та, в свою очередь, передает колебания дальше, через слуховые косточки, в жидкость внутреннего уха. Далее вибрации конвертируются или переводятся клетками в электрический сигнал и направляются в таламус, в котором происходит первичная обработка. Переформатированный сигнал из таламуса попадает в височную долю мозга и там уже определяется как речь или что-то иное. Так как звуки мы издавать не можем, мы передаем наш электрический сигнал напрямую в таламус, после этого он распространяется как обычно. Однако этот сигнал не полон, в нем нет информации о тембре, громкости и высоте звука. Нам сложно генерировать такие тонкие импульсы. По этой причине твой мозг самостоятельно дополняет сигнал нужными значениями. По каким принципам – нам неизвестно. Ты можешь слышать мой голос как мужской низкий, другой человек услышит его как высокий женский, это может быть даже голос матери. Поэтому – не удивляйся».
– Охренеть, – опять вслух произнес Саша. – Подожди, если мы по-разному слышим твой голос, то какого ты пола? Я думал, что ты – мужчина!
– «У нашей расы нет понятия пола. Даже термин „гермафродит“ для нас неприменим. У всех особей одни и те же органы репродукции».
– Как тогда мне тебя называть? Он, она или как?
– «Как хочешь. Я не чувствую разницы. Очевидно, что проще использовать мужские обращения, раз ты слышишь мужской голос».
– Согласен. Ладно, с этим разобрались, а тебе не мешает, что я говорю и думаю одновременно? Ты вообще меня слышишь?
– «Не мешает, я уже привык к этому. Ухо у меня есть, – щупальце указало на розовый цветочек, растущий на верхушке тела. – Однако мы намного хуже воспринимаем звуки. Твою речь я слышу как прерывающийся гул».
– Красиво смотрится, даже эльфы позавидовали бы.
Громозека легко уловил упомянутый образ в мыслях Саши и не стал его прерывать.
– А зачем нужны такие уши? Хотя вы и не разговариваете… – неловко заметил Сперовский.
– «Думаю, это особенность нашего вида. У нас не было врагов на планете, кроме природы. Мы использовали уши, только чтобы слушать ветер, гром, извержения, камнепады и прочие природные звуки, которые не отличаются разнообразием и всегда громыхают отчетливо».
– То есть нашу музыку вы слушать не можете? Своей, наверное, у вас тоже нет?
– «Своей нет, и вашу не можем, напрямую. Но если ты будешь четко представлять музыкальный фрагмент, то я смогу его понять и „услышать“ мозгом. Однако не уверен, что мое понимание в полной мере отражает реальное музыкальное звучание. Мы проводили опыт, сначала слушали песню своими ушами, а затем ее исполнение через человеческий мозг. Разница ощутима. Можно сказать, что нам нравится это искусство, хоть его и сложно добыть. Мало кто может полностью представить звучание».
– Я потом попробую что-нибудь представить, если захочешь.
– «Поживем – увидим».
– Ты и так можешь говорить? Это как-то слишком по-человечески.
– «Если тебя это смущает, то я могу не произносить подобных оборотов».
– Нет, что ты, это здорово, просто я не ожидал. Говори как хочешь! – Саша немного прокрутил разговор обратно и вспомнил важную деталь. – Ты сказал, что можешь понимать образы, которые я посылаю, а я твои – нет. Что это значит?
– «Мы пробовали общаться с разными людьми, используя наш стандартный метод передачи информации. Вы не в состоянии воспринимать такой поток из-за отсутствия нормального приемника. Это всегда заканчивается болью и кровью. Мы оставили попытки наладить такой контакт. Достаточно того, что мы понимаем ваш язык и посылаем вам информацию на нем, хоть это и медленно».
Сперовский был неглупым человеком, но при этом молодым и, к сожалению, успевшим прочитать много разных книг и посмотреть достаточное количество фильмов и сериалов. Естественно, в голове у парня пролетела мысль о том, что он – иной, первый, избранный. Громозека уловил эту юношескую мысль и испытал чувство, похожее на смех от радости. Саша мужественно и героически произнес:
– Может, со мной получится! Давай попробуем, я справлюсь! Что надо делать? – Александр был воодушевлен.
– «Я не рекомендую: как было сказано, тебя ждет боль в разных участках головы и возможно кровотечение. Ваш мозг несовместим с такими данными».
– Мы же не будем долго пытаться, если не получится, то ты сразу перестанешь. Ты же быстро поймешь, если мне станет плохо? – уже менее героическим тоном сказал потенциальный мессия.
– «Да, быстро. Если ты так хочешь, то попробуем, – инопланетянин знал исход мероприятия, но также он понимал, что, если отказать, Саша от него не отстанет. – Постарайся расслабиться, так будет менее больно. Не думай ни о чем. Скажи „готов“, и я начну».
Сперовский уже склонялся к отказу от своей идеи, но решил идти до конца. Где это видано, чтобы избранник судьбы отступал! Вперед! Саша громко скомандовал:
– Готов!
В тот же момент на него обрушился невероятный поток информации. В сознании быстро пробегали какие-то картинки, вспышки и несформированное нечто, казавшееся непостижимыми мыслями, невозможными для восприятия. Стоял звон в ушах. Голова сразу же заболела, как будто давление моментально поднялось в два раза. У Саши подкосились ноги, он упал на колени, одной рукой оперся на пол, а второй взялся за лоб. Юноша открыл глаза, но увидел лишь разноцветные блики, он попытался что-то сказать, но даже не услышал собственного голоса. Казалось, мозг сейчас настолько забит, что информацию, полученную своими органами, он просто не воспринимает, она стоит в очереди или вовсе отложена. Из носа потекла кровь, глаза и лицо покраснели. Александр даже не мог ни о чем думать, единственное, что вытесняло инородные образы, – это боль, она чувствовалась как обычно.
Внезапно все закончилось. Сознание освободилось, будто из головы вылезло нечто огромное. Глаза снова стали видеть, а уши – слышать. Сперовский уже просто лежал на полу. Он снова овладел своим телом, сориентировался в пространстве и почувствовал, что боль уходит. Он приподнялся, давление в голове еще было диким, и кровь продолжала капать из носа. Громозека медленно приблизился к нему и аккуратно подхватил юношу за голову и спину. Александр почувствовал, что поверхность щупальцев довольно жесткая, похожая на камни, но это его мало беспокоило.
– «Скоро все пройдет, Нео, – в голове у Саши вновь зазвучал голос. – Ты действительно показал лучший результат, у тебя не начался эпилептический припадок. Это достойно похвалы, хоть и неясно, от чего это зависит».
– Нео? Ты что, и острить умеешь? Я пока не настроен на это! – Сперовский мало-помалу приходил в себя, давление спало, кровь остановилась, к носу была приложена салфетка, которую держал инопланетный нянь-экспериментатор.
– «Я уже некоторое время изучаю понятие человеческого юмора. Мне показалось, что сейчас самое время использовать шутливое обращение».
– Обалдеть, что это было? Ты ТАК думаешь? – Саша пришел в себя и был готов возобновить беседу, хоть его и продолжало немного трясти.
– «Это был полный диапазон передаваемой нами информации. Я посылал его тебе всего секунду. Теперь ты понимаешь, что означает слово „несовместимы“?»
– Да уж, теперь – в полной мере. Больше не будем экспериментировать с этим.
– «Я сделаю так еще раз, если ты не будешь меня слушаться».
После этой мысли Саша тут же отпрянул от нежных объятий инопланетянина.
– Что???
– «Это была шутка, вроде неплохая».
– Ты издеваешься? Я почти не чувствую интонаций в твоей речи, кажется, мой мозг ее не добавляет, поэтому твои шутки звучат как обычные предложения, и это страшно, блин!
– «Понял, я постараюсь что-нибудь сделать с этим. – Громозека немного помолчал и добавил: – Я могу жестикулировать после юмора, которого ты не почувствуешь».
Существо раскрыло щупальце, двумя «пальцами» издало звук, похожий на щелчок, и указало на Александра одним из отростков, второй был поднят вверх, так люди обычно изображают пистолет. Саша в очередной раз не поверил тому, что увидел, и просто открыл рот на пару секунд.
– «Кажется, ты пока не готов. Думаю, после полученного тобой урона следует сделать перерыв. Тебе стоит сходить в ванную, вымыть нос и провести остальные утренние гигиенические процедуры. Ты успеешь все обдумать и окончательно вернешься в норму за это время».
– Ладно, – Саша глянул на окровавленную салфетку. – Пожалуй, так и сделаю.
Сперовский включил освещение в ванной комнате и взглянул на свое отражение в зеркале. Лицо все еще было испещрено синими тоненькими венами. В глазах по-прежнему проступали капилляры, да так сильно, что со стороны сложно было определить: стоит перед зеркалом демон или просто наркоман. Любоваться на себя было бесполезно, настало время водных процедур.
Саша умылся и почистил зубы. Все время он не отпускал от себя мысли об инопланетянине. Он перебирал отрывки недавнего диалога, формулировал новые вопросы и тут же пытался предугадать ответы. Александр не обратил внимания, но за короткое время знакомства с внеземным существом его уже полностью покинули страх за свою жизнь и боязнь геноцида человечества. В инопланетянине было что-то монументальное и внушительное. Его титаническое спокойствие и хладнокровие передавались собеседнику. Причем ни о какой попытке контроля или управления разумом не было и речи. Саша просто верил. Если Громозека говорит, что он не угроза, – значит, он не угроза.
Вернувшись на кухню, Сперовский обнаружил, что у него, оказывается, есть потребность в питании и ее необходимо срочно утолить.
– Громозека, ты не будешь против, если я позавтракаю? – спросил он.
– «Тебе же это необходимо для жизни, не нужно спрашивать. Это мне не помешает».
– А мы можем говорить, пока я готовлю?
– «Да».
Саша включил чайник и открыл холодильник.
– Думаю, ты мог меня легко убить своим методом общения.
– «Если бы такое взаимодействие продолжалось дольше, то безусловно», – у инопланетянина уже не было необходимости добавлять, что он этого не сделал бы. Саша знал это, и его волновало другое.
– Ты вчера сказал, кажется, «взаимодействие и воздействие». Это значит, что ты можешь не только читать и посылать мысли, но еще и управлять чужим мозгом?
– «Верно. Все обстоит так же, как и с мыслями. Я легко могу заставить тебя сделать что-то похожее на то, что ты уже делаешь. То есть, если ты режешь колбасу, – Саша как раз этим и занимался, – мне легко заставить тебя отрезать еще один дополнительный кусок, ты этого не почувствуешь. Так же с остальными действиями: чем меньше противодействие, тем проще заставить и меньше опасность навредить нейронам».
Александр перешел к вскрытию упаковки нарезанного сыра.
– А ты можешь заставить меня угнать машину или совершить самоубийство?
– «Могу, но не совсем. Если у тебя будут мысли о краже или суициде, я их дополню и ты все сделаешь. Но если их не будет, мне придется менять твое восприятие мира, это настолько серьезное вмешательство, что велика вероятность стремительного развития болезни Альцгеймера, Паркинсона и нескольких других заболеваний, еще вами не классифицированных. К тому же может просто начаться обширный эпилептический припадок. В общем, до самоубийства, вероятно, не дойдет, но на своих двоих ты точно не уйдешь. Может… Хочешь и это попробовать?»
Саша усмехнулся, доставая нарезанную булку из упаковки. Шуточки перестали казаться неуместными.
– Ха! Нет, спасибо, мне уже хватит. А почему такой сильный эффект?
– «Если я буду пытаться убедить тебя в чем-то серьезном вопреки твоей воле, мне придется долго влиять на течение тока в мозге. Продолжительное или сильное воздействие приводит к смерти нейронов. Если этого не случается, то нейроны, получающие инородные, противоречащие сигналы, изменяются и начинают неправильно функционировать. Они передают более слабый импульс или направляют его в неверную, а то и в обратную сторону. Если же я буду просто посылать сигнал действия в мозжечок, то остальные участки мозга станут посылать противоположные сигналы. После непродолжительного конфликта случится перегрузка-перезагрузка, то есть припадок, который может перейти в хроническую форму эпилепсии».
