Читать книгу: «Девианты», страница 8

Глава 15. В глубине души, воспоминаний и лабиринта.

Эшли вела меня за собой, ухватившись за мою руку изо всех сил. Я видел, в каком усталом состоянии она была, рыская сквозь лабиринты разнообразных пустых полок для продуктов. Мы бежали относительно недолго, вплоть до того момента, когда Эшли просто упала на пол от истощения. Она не могла сделать даже малейшее усилие, сжимая в одной руке автомат покойного Мирона, а в другой мою руку, она просто, не думая ни о чём, продолжала пытаться сделать хотя бы что-нибудь. Эш… Последнее время она стала для меня кем-то другим, нежели знакомым психологом. Она оберегала меня и доверяла мне.

– Рем, подожди ещё, буквально минутку. Я скоро поднимусь и мы, вместе, мы… – говорила Эшли еле-еле, изнемогая от усталости.

– Эш… Я… – я тоже не мог ничего сказать, но не от усталости, а от незнания, на языке вертелось слово, но я не знал, должен ли я его говорить.

Я взял Эшли на руки и понёс в неизвестном направлении, ожидая момента, когда к ней вернутся силы. В этот миг меня настигло мимолётное ощущение некого наполнения, но оно было таким слабым, что казалось лишь стоит кусочек отнять от него и его уже нет, но я пытался удержать его как можно дольше. Я нёс Эш довольно долго, пока не забрёл к стене с металлической дверью, которая вела к складу. Именно у этой двери я понял, что нашёл спасение не только Эшли, но и всей команды. На складе хранились бутылки свежей питьевой воды и еды, которая имела необычную вакуумизацию продукта, избытки прошедшего апокалипсиса. Я дал воду Эшли и, наверное, ей стало легче.

Вскоре, через минут тридцать, Эшли пришла в сознание.

– Где мы? – сразу же спросила она.

– Мы на складе, – ответил я.

– Как мы сюда попали? – любопытно спросила Эш, пытаясь посмотреть в мои глаза.

– Я решил, что здесь будет лучше, чем между полок магазина.

– Решил, значит? – вдумчиво сказала она.

Эшли более не задавала вопросов, что было очень не похоже на неё, в другой ситуации, она бы прописала мне две пачки антидепрессантов и уговоры, чтобы я не занимался самодеятельностью. Так почему же сейчас, Эшли будто бы было всё равно.

Мы продолжали сидеть на полу, опираясь на стену. Пока Эш не начала вести себя странно. А началось всё с того, что она положила свою голову мне на плечо, а затем и вовсе легла на мои колени. Минуту назад эта девушка могла убить кого угодно из винтовки, а сейчас, она больше похожа на породистую кошку.

– Рей, мне холодно, – вдруг жалобно заявила она.

– Тебе… Нужно укрыться? – уточнил я.

– Да! – без лишних колебаний ответила эта кошка, вернее, маленький котёнок.

Я нашёл старенькую ткань, которая была большого размера, и укрыл ей Эшли, после чего сел рядом с ней. Она также улеглась на мои колени, только теперь укрывшись старой тканью как одеялом, а после повернулась и стала смотреть на меня.

– Рей, почему ты, ничего не чувствуешь? – спросила она меня, став гладить своей рукой мою щёку.

– Не знаю, я проснулся уже таким.

– Наверное, это хорошо, когда ты ничего не чувствуешь, не переживаешь и не видишь всех тех граней, что видят остальные люди, – вдруг заявила она с задумчивым и слегка усталым взглядом.

– Я не знаю хорошо мне или плохо, я же не могу этого понять – ответил я ей.

– И то верно, – улыбнулась она. – Я… Очень сильно устала, оставаться такой, каким был Мирон.

– Если устала, значит, тебе нужно отдохнуть.

– Нет, Мирон не был таким размазнёй, он всегда держался крепко, даже если ему было плохо, – сказала Эшли задумавшись об этом.

– Что ты хочешь сказать?

– Мы с Мироном вдвоём родились в довольно благоприятных условиях. Тогда при командовании только-только был отец Юджина. В то время, куда ни посмотри, везде кипела работа. Если посмотреть на тех людей, сложно сказать, что мы их дети. Все трудились не покладая рук. Все пытались достичь самых комфортных условий в жизни. Каждый чем-то занимался ради того, что осталось на этой земле.

Но несмотря на все условия, нам с Мироном было трудно жить, отец работал в бригаде и на одном из своих походов довольно быстро скончался, что до матери… Мы были довольно значимыми в семьях, именно поэтому мама нас, активно обучала. Ну как сказать нас, меня. Мирон же был одержим идеей стать частью бригады, чтобы выходить вместе с ними на охоту и изучать внешний мир. Да вот только не верил в него никто, он всегда был щуплым мальчишкой маленького роста. И даже когда я выросла и получала в свою сторону комплименты, которые говорили о том, что я стала очень взрослой. Мирон со своего пятнадцатилетнего возраста никак не изменился. Каждый день и каждую ночь, он уходил на улицу, чтобы тренироваться. Когда в шторм выйдет, чтобы устоять под его напором, когда на скрытую охоту пойдёт. Его за это много раз ругали, но это его не останавливало. Он упорно занимался, чтобы стать более сильным и подкаченным. Трудно даже вспомнить, что он приходил домой и ложился спать.

С того момента мы и перестали много общаться, он словно зажил новой жизнью, зажил своим делом и целью. И вот, когда Мирону исполнилось шестнадцать, он пошёл на отбор в новую команду бригады. В то время главным был в ней Андрей. Подобные испытания проводились часто, особенно если участников в бригаде не хватало. Тогда над Мироном только посмеялись. Никто не верил, что этот коротышка сможет хотя бы шестнадцатикилограммовую гирю поднять. Его тогда даже не допустили к испытаниям, сказав, что такую мелочь быстро съедят.

Его просто задавили, мне тогда было больно смотреть на то, как люди смеются над ним. Но, почему-то, он решил не сдаваться. Он всё также ходил на свои охоты, упорно тренировался и преодолевал свои пределы. Он приходил на каждый новый отбор, но его не брали, любой нормальный человек давно бы плюнул в сторону гнилого общества, но не он, может быть, потому что он дурак.

И как-то раз, так уж получилось, что бригада не возвращалась. Их не было день, второй, и все уже думали собирать новый состав. А этот недочеловек – Мирон, не стал ждать и после первого дня смылся их спасать. И знаешь, ведь он спас. Он сам рассказывал, как нашёл всех участников бригады в маленькой норе, за которой они скрывались от совок. Трое из пятерых уже были убиты, а остальные двое были ранены. Именно тогда Мирон и кинулся к ним на помощь. Как он сам говорил, он резко взял валявшуюся рядом с трупом винтовку и буквально в полёте, когда за его тушей уже устремилась совка, он прострелил ей крыло, из-за чего она упала. Затем он начал отстреливать других, а те лишь в страхе улетели. Может быть, он приврал и там только одна совка и была, но Андрей тогда подарил Мирону эту винтовку, да и сам ни раз говорил о том, что тот спас его жизнь. Через некоторое время был снова набор участников в бригаду и в тот день, Андрей дал личное согласие на участие Мирона. Я помню лица остальных тогда, когда Мирон поднял самую тяжёлую гантелью, они не то что язык проглотили, уверенна, что они его даже испугались. Вот так он и исполнил свою мечту став таким же героем, как и отец. Только вот… Я никогда даже подумать не могла, что, как и его отец, Мирон сгинет под гнётом этого сурового мира.

Когда я смотрела на его труп, я прекрасно понимала, что ничего другого ожидать и не стоило. Ведь я видела уже столько смертей, столько людей уже погибали, но почему, когда я смотрела на него, мне было ужасно больно, больно настолько, что я не могла плакать, понимая, что для Мирона, который никогда не плакал, это было бы оскорблением. Дело даже не в том, что смысл его жизни и завёл его под землю, а в том, что всю стойкость, всю силу, все возможности и стремления, легко разрушить смертью, но он даже ни на секунду об этом не подумал, да и вообще прекрасно это понимал. И тогда я и решила, что стану такой же как он, не буду сдаваться и, во что бы то ни стало, буду стараться из-за всех сил, возможно для того чтобы в один прекрасный день, также героически подохнуть. Но, как видишь, я быстро проиграла своим собственным обещаниям. Жажда, усталость и голод взяли своё. А я так до сих пор и думаю о том, что просто-напросто боюсь умереть.

– Твой брат и правда был крутым, – сказал я.

– Не то что я, – добавила Эшли.

– Дело не в этом, ты не Мирон, ты Эшли. Две разные личности, и ты не обязана идти его стремлениями и быть похожей на него. Более того, ты в полном праве бояться смерти, но просто ты должна помнить о том, что она настигнет каждого, однако несмотря на это, один умрёт быстрой смертью героя, а другой умрёт долгой смертью спасателя чьей-нибудь души, а это тоже важно.

– Слышать такое от Абулии, немного странновато, даже слишком – улыбнулась Эшли сквозь слёзы, а после осознав суть происходящего, немного растерянно нахмурила брови.

Мы ещё недолго сидели в тишине, которую нарушали похлюпывания Эш.

– Слушай, а ты, может быть, ты вспомнил что-нибудь, за столько времени-то? – спросила Эшли, наверное, пытаясь отвадить себя от грустных мыслей.

– Отчасти. Я помню мир, в котором я был, и какой он был, вспоминаются какие-то привычки, любимые стишки, даже какие-то песни.

– Ой! А в твоё время пели колыбельные? – загорелась Эш.

– Да, была какая-то, из старенького мультика, я часто смотрел его, поэтому что-то помню.

– А спой мне! – потребовала радостная Эш.

– Я только помню, что первая фраза была… Эмм… Погоди… Ложкой… Снег… Мешая… – неожиданно для себя, пропел я эти слова. И вдруг, текст сам по себе начал вспоминаться, будто бы я учил его на автоматном режиме. Рот сам, казалось бы, пел песню, хотя я думал, что если я действительно начну вспоминать слова, то сразу же их забуду, однако, мгновение, и вот, я уже не заметил, как пропел половину песни своим, довольно странным юношеским голосом.

Как только я закончил, я посмотрел на Эшли, которая к тому времени уже уснула на моих коленях. Подобные моменты, так часто напоминают мне что-то знакомое. Даже когда я просто смотрю на Эшли, что-то мелькает так быстро и так расплывчато.

Вдруг я услышал скрип огромной и увесистой входной двери в склад, через которую обычно попадают машины. – Кто-то идёт? – сразу пронеслось в моей голове.

Я увидел знакомую причёску… Юджин… Собственной персоной.

– Рем? Эшли? Хвала чудесам, – облегчённо сказал Юджин. – Я уже думал, что мы вас не найдём.

– Мы? – поинтересовался я.

Вдруг из-за спины Юджина, показался знакомый силуэт оптимистичного дядьки – это был вечно не убиваемый старик Кирмарк.

– Я потерял Адама, как только в городе зазвучал какой-то странный шёпот, мои ноги подкосились, и я упал на землю, как вдруг, я встретил его, – явно запыхавшись и немного растерянно, говорил Юджин показывая на своего спасителя – Кирмарка. – Что случилось с Эшли? – сказал Юджин вдруг заметив то, что следовало заметить сразу, прежде чем говорить громко.

– Эшли уснула, в последнее время она сильно уставала, – ответил я.

– Да, в последнее время в ней было что-то странное, её можно понять, – облегчённо сказал Юджин. – Ладно я смотрю вы тут нашли наше спасение, отлично! Эй, старик! Давай всё это распакуем, – сказал Юджин Кирмарку.

– Я не против Джин, – весело ответил Кирмарк.

Внезапно… Свет фар… Такой яркий, что слепит глаза. Машина… Мчащаяся на огромных скоростях в нашу сторону машина. Следом… резкий щелчок в моём организме. Ощущение, что внутри лопнул мыльный пузырь. Я даже сам не заметил, как оказался на ногах и уже одной рукой зверски остановил машину и смерть, которая с невероятной скоростью ожидала Юджина и Кирмарка.

– Вы в порядке? – донеслось из моих уст.

– Не плохо сработано Рэм, – сказал мне перепугавшийся Юджин.

– Я в тархуне, – крикнул Кирмарк.

Прямо за машиной, немного вдалеке от склада стоял Адам.

Глава 16. Суд выносит приговор новой голове.

Юджин сразу же обрадовался встречи с Адамом.

– Адам, нашёлся наконец, – радостно убеждая себя в лучшем, говорил Юджин, встречая его.

– Да… Я нашёл нужный путь, – немного безэмоционально и устало ответил Адам.

– Ты не представляешь. На нас сейчас наехала какая-то бурда. Ты это видел? – буквально строя из себя дурочка, продолжал Юджин.

– Да… Жалко это бурда вас не задавила, – вдруг заявил Адам.

– Эй… Не говори, так… Неужели ты до сих пор обижаешься? Мы же нашли воду и еду на складе, – всё ещё оптимистично убеждал Юджин.

– Отлично, нам должно хватить её, чтобы вернуться домой, – снова прозвучало острое заявление.

– Адам, хватит, прекрати все эти выходки, – сказал Юджин, сменив оптимистичность на редкую для него суровость.

– Мне… Нам надоело Юджин, пришло время сменить командира, – сурово заявил Адам и стал подходить к Юджину уверенным шагом.

– Сделаешь ещё шаг и окажешься в могиле! – вдруг сказала Эш, которая спала минуту назад, а сейчас уже навела на Адама свою винтовку.

В ответ на это Адам продолжал идти и свесив со своего плеча автомат Калашникова, начал его заряжать.

– Только попробуй это сделать и вмиг пойдёшь за своим никчёмным братом, – дерзко заявил он, наведя на Эш оружие.

Эшли не смогла нажать на курок. И это знал не только я, но и все присутствующие.

– Отлично. Взять их живо! – вдруг крикнул Адам и в ту же секунду из-за всех мест показались мёртвые куклы, которые кинулись в нашу сторону.

В тот же миг мы все собрались бежать обратно в супермаркет, но, словно дикие монстры, приспешники Адама кинулись на нас и оттуда.

Эшли и Юджина схватили сразу, а следом они взяли и Кирмарка…

– Но я… Почему я, не помог им. Ведь я сделал это один раз, что мне мешает это повторить? Структура моей психики? Нет! Вряд ли. По крайней мере, я в это никогда не поверю… или поверю…, или… А есть ли смысл в вере? – постоянно спрашивал я, но ответы на эти многочисленные вопросы я бы и сам хотел знать.

Рядом с Адамом появилась ещё одна неживая душа, она сладостно нашёптывала ему что-то на ухо и гладила по голове. По эмоциям Адама было видно, что он гордился собой, он был доволен.

– Эй, ты! – сказал мне Адам. – Это ведь ты во всём виноват. Если бы ты не появился, всё было бы хорошо, но нет, ты всё испортил, – кричал он словно дикий зверь. – Но… Я узнал, что такое Абулия – без приказов ты никто, даже если я буду бить тебя час, два, три, да хоть целую вечность. Тот, кто не чувствует боли и эмоций, а ещё и страдает абулизмом… – сдерживая порывы дикого смеха, говорил он радостно. – Я убью тебя, в любом случае… А ты даже глазом не поведёшь! – говорил он, уже не как человек, а как сумасшедшее создание.

Возразить было нечего, ведь я действительно ничего не стану делать. Я буду стоять, не ощущая боли и чувств, я просто буду тихо и мирно смотреть на то, как меня постепенно убивают. Неужели так и будет?

Куски ходячего металла вытеснили меня из склада, на открытую местность, ближе к Адаму. Краем глаза я видел, как Эшли и Юджин отчаянно пытались вырваться из зловещих пут железных созданий.

– Не двигайся, ничтожное отребье! – сказал Адам, разминая свои кулаки.

Мы стояли друг напротив друга в этом пустом и сером городе, от которого в сердце возникало ощущение страха и отвращения.

Тем временем, Адам сделал свой первый удар. Он пришёлся прямо по лицу, но был абсолютно безболезненным. Второй удар он сделал практически сразу, и в результате него меня немного откинуло в сторону. Адам действительно силён, возможно, даже сильнее Андрея. Третий удар пришёлся по носу, четвёртый прямо в глаз, пятый в голову. Каждый удар пусть и был для меня почти не ощущаемым, но я понимал, что это всё равно наносит мне вред, на моём лице уже есть ссадины, из которых уверенно льётся кровь. Но я не сопротивлялся, у меня не было на то – желания…

Зачем? Зачем мне бить Адама в ответ? Юджин… Ты говорил действовать мне без приказов, но как? Как мне действовать без приказов. Что мне делать? СКАЖИ МНЕ ЮДЖИН!!! У меня даже нет на то веских причин, – думал на тот момент я.

Но Адам не прекращал бить, серию из ударов он проделывал с особым наслаждением, ему приносил удовольствие мой покорёженный вид.

– Адам убьёт меня! – пронеслась во мне мысль.

Возможно, именно так бы и было. Но, кое-кто явно был не согласен. И если оно пробудится. Нет! Нет! Я не могу позволить этому случиться ещё раз.

Следующий удар Адама будто бы вернул меня к чему-то. От моих глаз и до последнего кончика волос я почувствовал всё это. Чувство, что легко можно назвать человечностью, они будто бы загорались во мне как яркая синяя вспышка, стоило лишь Адаму ударить меня. Как только он сам это увидел, он не на шутку испугался. Но это лишь усилило его последующие удары. Как и мои чувства, они тоже, стали усиливаться. Да! Да! Это были именно они!

– Адам! Прошу тебя… Хватит, – вдруг сказал я, опустив голову вниз так, что волосы прикрывали моё искалеченное до крови лицо.

– Чего ты сказал? – недовольно воскликнул Адам.

– Если ты продолжишь, то ты сгинешь тут, – говорил я чуть не плача.

Это предупреждение прозвучало в его ушах как нелепая шутка, и мои бесконечные попытки его успокоить, ни к чему не приводили. Я всё просил его, а он не переставал бить. Бить! БИТЬ! БИТЬ И БИТЬ, НЕ ОСТАНАВЛИВАЯСЬ! Возможно, что-то могло получиться, но он… пробудился раньше.

– Я же просил, хватит, какой же ты недоумок, – сказал я, с мимолётной ноткой гневного отвращения.

И вот снова она, эта злость, словно параллель с моими эмоциями пронеслась по моему телу.

"Жалкие существа, что вредят мне, караются смертью. Тот, кто мешает мне, будет устранён, а те, что сопротивляются, будут мучиться в адских болях"

– Он же просил тебя остановиться. Ты мог спасти свою жалкую жизнь! – говорил я, насмехаясь над этим ничтожеством.

– Что решил показать себя, ну давай, – выкрикнул Адам и начал стрелять по мне.

– Вы только и делаете, что кидаетесь, слово жалкие животные! – усмехнулся я.

В тот же момент, как только он зажал курок, Адам лишился своей руки. И вот, я услышал наслаждение для своих ушей. Вот он! Крик боли, крик, что разрывал всю эту жалкую, бренную, неинтересную, раздражающую сознание и слух тишину, весь этот звук, пролетающий от самой глубины пустот, до великой равнины реальности.

– Глупый! Глупый! Слишком глупый! – с некоторой скукой по отношению к нему говорил я.

– Заткнись! Ты лишь жалкая железка, что загрязняет наш мир. Из-за подобных тебе мы и пришли к этому, – кричал Адам через пробелы боли.

"Жалкое существо, низшая форма жизни. Обычное растение, нет! Сорняк! Лучше всего подходит людям, подобные ему. Не смог сохранить свой рассудок, сошёл с ума и теперь единственное на что он способен – кричать. Он думает, что если будет кричать громче, кто-нибудь его услышит, кто-нибудь его спасёт. Но… Твой крик слишком молчалив"

– Из-за таких, как я? Нет, – протяжно и раздражающе высказал я.

Я схватил его за его единственную руку и повернул лицом к себе. В этот момент я видел слёзы, слёзы человека, что минуту назад грозился меня убить. Неужели это существо, способно на что-то в жизни. У него всегда было всё, он считал себя великим, но как только он столкнулся с реальной проблемой, он испугался, тронулся рассудком, не выдержав давления, испугался собственной смерти, забыв о своём долге в виде мечтаний заглянуть за сферу. Кто ты после этого? Червь! Ничтожный червяк. Нет… у червяка больше амбиций. Ты Жалкий… Жалкий человечишка.

– Скажи мне Адам, чего ты хочешь? – сказал я с серьёзным взглядом, но всё с той же безумной улыбкой.

– Убей меня! Прошу, убей! – не только, по словам, но даже по самому виду его лица читалось, что этот человек отчаялся, этот человек сдался, этот человек… Убил себя сам.

Жизнь – самое великое, что у нас есть. За неё всегда нужно бороться, за неё всегда нужно держаться. Но… не так. Не так, как это делают люди. Жизнь нужна, чтобы её прожить, прожить лучшим человеком, прожить жизнью героя, стремиться к чему-то, выполнять свои цели и идти к своей мечте, вот в чём смысл жизни. Но… Ведь люди живут по-другому! Подобное называется естественным отбором, люди съедают других людей без раздумья, заботясь о каких-то крайних мелочах. Ценности людей такие жалкие, такие ужасные. Но так было в старом мире, однако люди остаются людьми. Люди – это роботы, они ничем не отличаются от тех что пишутся в книгах как ужасные чудовища, разве что люди тупее. Но в основной сути самые ужасные создания на этом свете это именно они.

– Ты… Прогнулся. Ты, не достиг своей цели. Твоя цель, ведь ты хочешь! Хочешь узнать, что там за сферой, ведь ты хочешь исполнить то, к чему твои предки стремились сотни лет! Я прав? Это ведь великая цель… Спасти не только себя, но и других, разве не так?

– Я… Я боюсь увидеть то, что окажется там. Я не хочу этого… Я… Юджин… Мама…

"Адам! Я надеюсь, что ты застанешь тот момент, когда наши люди смогут встретить своих собратьев, там за сферой, я надеюсь, что ты побываешь там и увидишь всю красоту и изящество этих гениальных людей" – проплывали в голове Адама нежные слова его матери.

Адам затих, и его поглотили собственные размышления. Вдруг он поднял глаза и посмотрел на меня.

– Плевать я хотел на эти мечты, убей меня! Я умру победителем. Я умру героем. Я УМРУ, НО С ОСОЗНАНИЕМ ТОГО ЧТО Я, ГНИДА! ЖИЛ ЛУЧШЕЙ ЖИЗНЬЮ. Я ЛУЧШИЙ ЧЕЛОВЕК, И Я ЧЕЛОВЕК, В ОТЛИЧИЕ ОТ ТЕБЯ! МЫ ВЕЛИКИЕ! МЫ СОТРЯСЁМ ВСЁ НА СВОЁМ ПУТИ. А ТАКИЕ, КАК ТЫ – БУДУТ ЛИШЬ НАШИМИ ОРУДИЯМИ В РУКАХ! – крикнул он и кинулся на меня с ножом, что был припрятан в его заднем кармане.

Его нож пронзил мне грудь и попал прямо в сердце. Но меня это не волновало. Я… Воплощение жизни, воплощение бессмертия и великого существования. Я не опускаюсь до ничтожных правил этого ужасного общества и природного закона, я подобие бога. И я думаю, что покатившаяся по земле голова Адама, это подтверждает.

Суд выносит приговор этой голове – Смерть!