Читать книгу: «В Китеже. Возвращение Кузара. Часть 2», страница 2
-2-
16 стыченя, 2004 г
Светлая гимназия,
06:30, Китеж
– Мр-мяу? – Динуська приоткрыла один желтый глаз и удивленно уставилась на проснувшуюся ни свет, ни заря хозяйку: с тобой все в порядке?
Маринка почесала Динуську за ухом, широко зевнула и погасила ксифосом щекочущую фенечку-будильник на запястье. Может, ну его, и сказать Алексу, что заклинание не сработало и она проспала до подъема? За окном еще тьма, будто снова в Темной гимназии очутилась. И сквозняк по длинной спальне, бр-р. Вылезать из-под нагретого одеяла хотелось все меньше.
Но сопротивляться Алексу, когда он что-то вбил в свою голову, бессмысленно. Это Маринка уже успела понять с их расследованием. Проще присоединиться и получать удовольствие от процесса: листать пожелтевшие от времени тонкие страницы газет и больше узнавать о Китеже и его жизни. Еще и с другом рядом.
То, что произошло на Рождество у Бездны, конечно, страшно, но со временем начинало казаться все более нереальным. Все чаще в голове вертелись мысли, что там, в подземелье, вовсе не было никакого убийцы, а та несчастная женщина, чье тело нашли в реке, – просто совпадение, и полиция с жандармами действительно поймали преступника. И она сама, Маринка, не такой плохой человек, который просто взял и сбежал.
Расследование Алекса тоже отвлекало от воспоминаний и вообще получилось интересным. Может, и фехтование ей тоже понравится?
Маринка успела заметить еще в Темной, что ведичи Китежа любят холодное оружие и до сих пор предпочитают его пистолетам. Однокурсники то и дело говорили о турнирах. Несколько раз попадались в коридорах старшекурсники, скрестившие клинки – боевые формы ксифосов. Сражаться по-настоящему, конечно, строго запрещалось, но тренироваться к соревнованиям дозволялось. В прошлом семестре Маринка успела даже поприсутствовать, зрителем конечно, на каком-то из отборочных, но сбежала с него пораньше: ничего не ясно и скучно.
Она понимала, что турниры были каким-то исключительно важным соревнованием. И сражались ведичи везде: отделение против отделения, курс против курса, Темная против Светлой, чемпионы гимназии против победителей из других школ города, а потом и поселений.
И если младшие курсы, четвертый-третий, действительно просто махали клинками, как неведичи в прошлом, то второй и первый действовали замысловато и непривычно. Разбивались на группы, и с клинком в них стоял только один спортсмен, чаще всего мальчишка. Остальные направляли на оружие всякие заклинания, ставили волшебные щиты и творили разную сложную красоту.
Но в подробности Маринка не вдавалась. Какое ей фехтование? С магией бы разобраться, итоговый экзамен не провалить! И время тренировок для первокурсников – что в Темной, что здесь – всегда оказывалось крайне неудобным.
Но Алекс категорично заявил, что любой приличный ниндзя или детектив должен уметь сражаться. Когда Маринка попробовала возразить, что какой из нее детектив – так, помощник в лучшем случае, – отрезал, что Ватсон, между прочим, неплохо боксировал и отменно стрелял.
Фенечка-напоминалка снова защекотала запястье. Маринка наконец содрала ее с руки и торопливо развязала узел с кончика, чтобы больше не дергала. Полежала-подумала, да решила вставать и идти в спортзал – в конце-то концов, ну любопытно же.
Со спинки кровати стащила заранее приготовленную форму, свободной рукой кошку под грудку и прижала к себе крепче, чтобы топот маленьких лапок не перебудил многочисленных соседок. Маринка на цыпочках направилась к выходу в общие покои, только у самых дверей покосилась на кровать с другого конца спальни у окна. Зараза, чуть не забыла про Эльвиру. Та попросила разбудить – тоже собиралась фехтовать: «Я давно хотела, но с первого курса ни одна девочка не пошла, я одна застеснялась».
«Какой-то подвох в этой отчаянной попытке подружиться», – сощурив глаза, в очередной раз подумала Маринка. Кошка дернулась, вырываясь.
– Тс-с! – шикнула ей Маринка. Может, просто кинуть в Эльвиру чем-нибудь? Тапком? Кошкой? Хмыкнула и подкралась к кровати:
– Эй, Эльвира! – шепнула Маринка.
Эльвира хлопнула пушистыми ресницами – вот ведь, только проснулась, а уже такая вся… красивая. Будто принцесса, какой никогда не стать ей самой. Маринка неловко ей улыбнулась, кивнула и побежала к выходу, пока Динуська совсем не взбунтовалась.
Корм насыпала, футболку с шортами натянула, обулась и шмыгнула в коридор. Вернулась за платьем, потом же на уроки сразу!
В коридоре тут же зажглись бледно-голубые кристаллы, шаги Маринки гулко разносились по пустым переходам.
– Привет, Темная. Я уж думал идти тебя будить, – усмехнулся непривычно лохматый Алекс и широко зевнул, догнав ее на центральной лестнице. Под мышкой он нес длинный сверток, из которого торчали рукоятки спортивных клинков. Поморщился и протянул. – Вот единственное дурацкое, что есть в этих тренировках – без завтрака.
– Тебя только отсутствие еды смущает?
– Ну да. Тренер говорит, что на пустые животы лучше.
– А зачем в такую рань, не говорит?
– Ну так – Светлая же. Творить волшебство с первыми лучами нам проще.
– Кхм! – кивнула Маринка на темноту за окнами.
– Так мы пока и не ворожим с клинками. И просто кто-то никак не может снова привыкнуть рано вставать, – усмехнулся Алекс. – Но ты молодец, что пришла. А то вдруг сражение!..
– С агентами врага? – усмехнулась Марина.
– И с ними тоже, – серьезно кивнул Алекс. – Это Китеж, тут всегда надо быть начеку. Вот умей мы сражаться, не пришлось бы у Бездны позорно бежать.
Маринка кивнула. Хоть и сложно было представить, что тонкая железка в руке хоть что-нибудь бы изменила в ту ночь, против человека в шляпе. Если он там, конечно, вообще был, и не привиделся ей… Им обоим. Обоим-то не привидится. Да.
– Хорошо, – Маринка тряхнула кудряшками, отгоняя воспоминание, – Но у меня вопрос, дурацкий. Почему мечи? В двадцать первом веке. Да и вообще оружие? Мы же ведичи. Ну, какая-нибудь абракадрабра, авада кедавра и все же. Разве нет?
– С одной магией сложно, – задумчиво протянул Алекс. – Магия слишком эфемерна и не осязаема. Если направлять энергию через оружие – гораздо проще попасть точно в цель. Проще поставить защиту на удар. Еще мне дядя Олег рассказывал, что у магии с прицельностью на дистанции не очень, для многих боевых заклинаний, проклятий, иллюзий требуется зрительный контакт с противником. Есть парочка высших темных заклинаний да одно светлое – ими можно бить в цель издалека. И примерно столько же боевых магов на весь Китеж, которые могут этими заклинаниями пользоваться. – Алекс шел какое-то время молча, будто что-то пытался вспомнить, и просиял. – А, ну и в ксифосах еще, конечно, дело! Жандармы давно ищут способ адаптировать пистолеты под магию, но не получается. И ксифосы их форму не могут принять. Вот и остаются нам шпаги да палаши. Но в теории, – в его взгляде сверкнула мечтательная искорка, – я бы попробовал другим путем пойти! Вот плетешь ты фенечки и активируешь, когда нужно, удобно же! Но что, если сделать волшебную пулю и начинить ее не порохом, а заклинанием. Фенечку вложить внутрь пули, а?! Или камень, как колдуны заклинания консервируют, вот было бы круто!
– Дяде уже предложил?
– Ну нет уж. К нему с глупыми идеями подходить только время тратить. Я лучше сам попробую сначала.
– Научить плести фенечки? Маги не засмеют?
– Да какая разница!
Маринка хмыкнула. С Алексом всегда так – что ни спросишь, все новая идея и план. Но на торчащие рукоятки шпаг посмотрела с большим интересом. Это получается, в Китеже уметь обращаться этими железками примерно тоже самое, что на самооборону в Челнах ходить?
***
Оставив платье и сумку с учебниками в шкафчике девичьей раздевалки, заглянула в спортзал. Пол в паркете темного дерева, по стенам еще какая-то деревянная… резнина (ну не лепнина же) и арочные окна до потолка. Ни тебе баскетбольных колец, ни волейбольной сетки. Еще и люстры в гроздьях кристаллов с голубыми бликами по потолку и стенам. Зал, но не спортивный, а скорее бальный. Разве только виднелось что-то похожее на шведскую стенку на другом конце длинной комнаты и какие-то спортивные, старомодные, как и многое здесь, снаряды. Ну, и темные дорожки из непонятного материала рядами тянулись поперек всего зала. Вот вроде Маринка уже полгода в Китеже, а гимназии еще есть, чем ее удивить.
У дверей с другого края кучковались несколько незнакомых мальчишек. На нее с интересом повернулись, но тут же вернулись к разговору. Алекса не было. Маринка поежилась, скрестила руки на груди и облокотилась на стену, прикрыла глаза и зевнула. Слабо надеялась, что это фехтование того стоит.
А тут голоса, бодрые смеющиеся и один из них – громкий, все перекрывает. Зараза, снова этот Глефов! И Алекс еще, подставщик – мог бы и предупредить. Сзади них шел Сережа: поправил очки, широко зевнул. Маринка резко отвернулась от них и сделала вид, что не заметила их, чтобы не подходить.
Как ей быть? Глефов вполне понятно показывает, что дружить с ней не намерен, да и ей самой все меньше хотелось с ним хоть как-то контактировать. Как он вчера застыл, как на весь курс закричал! Нет уж. Ничего, Маринка потерпит, не впервой – не будет к ребятам приближаться, пока Глефов с ними. Жаль, с Сережей тогда меньше получится общаться, он-то, как и Глефов, редко оставался ночевать в гимназии. Зато Алекс здесь каждый вечер, а ей не привыкать дружить только когда вся ученики разъезжаются по домам.
Маринка вздохнула. Вот бы Вику рядом, но она осталась где-то там, в другой жизни. Правильно осталась, но у Маринки все не получалось прекратить скучать. Особенно в такие моменты.
– Доброе утро, душечка, – раздалось у уха, Маринка вздрогнула. Ах, это опять Эльвира, еще и с этой «душечкой». Да, все девчонки из Китежа называли этим пыльным словом своих близких подруг, Маринка кое-как заставила себя на него не поморщиться. Да и не верилось совсем.
Эльвира мажица. Сто пудов из хорошего рода, с манерами вот. Темные маги никогда не лезли ни к кому за пределом своих классов. Светлые-то, похоже, все не такие – Маринка покосилась на Алекса и Глефова, тоже магов, и волшебника Сережу, с которым они спокойно общались. Но настойчивость Эльвиры все равно казалась подозрительной.
Или это Маринка после последних месяцев в Темной, после ссоры с Викой, всех теперь в штыки воспринимает? Ну вон же как улыбается, приветливо.
– Ты в следующий раз без меня не убегай, пожалуйста, – продолжила Эльвира. – Вместе бы пошли. Или за тобой Вампилов опять зашел?
– Алекс не любит, когда его по фамилии называют, – рассеянно пробормотала Маринка, потому что большие двери, главный проход, распахнулись, и в зал вошел крепкий седой мужчина в белой фехтовальной форме, как у спортсменов-неведичей. С сетчатой маской под мышкой. Тренер Игнатов, вспомнила Маринка его имя из рассказов Алекса о занятиях.
– Стано-вись! – зычно крикнул он на весь зал, и пятерки выстроились в линейку. – С нами дамы? Ну что ж, пополнению всегда рады. Разминку начи-нать!
***
Нет, это точно первый и последний урок этого палкомахания. Однозначно. Больше Алекс ее в эту душегубку не заманит. Еще только половина тренировки, а сдохнуть хотелось последние минут сорок из сорока пяти. С разминки. Ноги ныли и предательски тряслись, Маринка тяжело дышала, вышагивая по дощатому полу, и не замечала ничего и никого вокруг. Друзья ни друзья, Глефов ни Глефов – ерунда. Главное дышать! А им еще даже оружия не выдали. Все кузнечиками скакали взад-вперед по залу на полусогнутых ногах.
С легкой спортивной шпагой и мишенью стало веселее. Шаг вперед, шаг назад, выпад, укол в третью позицию. Клинок пружинил от резиновой мишени, и было забавно представлять на его месте не человека, конечно, но какого-нибудь страшного монстра. Ноги все также ныли, и рука с «легкой» шпагой тут же стала отваливаться, но терпеть эту пытку уже проще.
И вот, ура, построение. Маринка перевела дух, встала в строй, осмотрелась. А где Эльвира? Перед Маринкой же стоять должна была. Заметила ее сидящей на снаряде с выставленной в сторону ногой. Время от времени она терла лодыжку.
– Ну что, приступаем к поединкам? – с довольной улыбкой сказал Игнатов, окинул взором неровный строй. Остановил задумчивый взгляд на Маринке, и быстро выставляя руку, указывал с одного на другого мальчишек, – Ты и ты – на первую дорожку, ты и ты – на вторую, вы оба – на третью. Александр со мной, а вы, Георгий, боец опытный, отработайте с барышней укол в третью и защиту. Покажите ей, что фехтование – это интересно. Нам в сборную в следующем году обязательно девицы нужны, – с усмешкой добавил он.
Снова Глефов. Зараза. Маринка заметила, как Алекс довольно улыбнулся, перед тем как спрятал лицо за фехтовальной маской. Маринка тяжело вздохнула и вслед за остальными взяла из откуда-то появившейся корзины свободную маску и натянула себе на лицо. Какие ей сборные! Пошла за Глефовым – он уверенно направился к свободной дорожке, встал у посветлевшего за время тренировки окна. Прямо напротив нее молчаливый и хмурый, губы поджал и, коротко кивнув, надел маску. Она не сдержалась и высунула под маской язык – все равно не заметно сквозь сетку. Глефов принял боевую стойку, выставил вперед шпагу. Маринка повторила – в ангард.
И замерла. Глефов тоже не двигался.
– Начали-начали! – раздалось сбоку, Игнатов шагал между дорожками. – Георгий давайте же, шаг, укол в третью с выпадом. Барышня – шаг назад, еще шаг и защита. Повторяйте!
От атаки Глефова она отмахнулась как-то само собой: только концентрировалась на координации шагов и движения руки, смотрела куда-то на ноги, и вот уже шпага легко задрожала от встречи с другим клинком. Получилось. Теперь Маринкина очередь атаковать. И снова застыла, боялась ударить: вот этой палкой, по человеку. Взять и ударить? Но бить же нельзя, никого и никогда, да? Но тут-то нужно. Чуть отвела лезвие шпаги в сторону и ударила снова – в кончик шпаги противника.
– В воздух не бьем, не на балете! – и снова над самым ухом голос Игнатова. – Ну, шевелитесь!
Не человек. Не битва. Упражнение. Шаг вперед, выпад, укол. Защиту поставил. Поменялись. Снова. Еще раз. И еще. Как с мишенью, лица Глефова не видно, это вовсе не этот неприятный… мерзкий… высокомерный… Отвлеклась, не выставила шпагу в позицию защиты и согнулась от резкой боли в животе, под самыми ребрами. Четкий укол прилетел точно в солнечное сплетение.
– Ой… прости… я не хотел, – раздался испуганный голос. Пропитанный жалостью голос дурацкого Глефова.
Марина нахмурилась и только покачала головой. Пальцы крепче сжали рукоять, стиснула зубы, впилась взглядом в противника, глубже села в стойку. Шаг вперед, выпад, и одновременно выбросила руку со шпагой вперед.
Сама не заметила, как удары стали жестче и стремительнее, будто она захотела дотянуться кончиком клинка до противника. Глефов, наоборот, мялся и колол с задержкой, вполсилы. Вот же, а! В ответ Маринка еще быстрее шагала и колола, больше силы и злости вкладывала в каждый удар.
И как так получилось? Случайно вышло, или все-таки Марина хотела этого – так сама и не поняла. Была не ее очередь атаковать Жорика. Стоило защищаться, а она наоборот сделала шаг вперед с наведенной шпагой. А Глефов в этот момент завел шпагу на укол, сделал шаг вперед и будто сам напоролся на выставленный клинок.
Марина прикусила губу и так и застыла с вытянутым оружием. Он пошатнулся, схватился свободной рукой за бок, но быстро выпрямился и снял маску.
– Ты же специально, – пристально глядя на Маринку печальными зелеными глазами, тихо сказал он. Никто не услышал.
– Делать мне нечего больше, – буркнула она в ответ.
– Построились! – тут тренер Игнатов отдал команду. – Тренировка окончена. Жду вас в среду, в то же время. Барышни, надеюсь, вы присоединитесь к нашей компании.
Как только тренер повернулся к выходу, Маринка побежала в раздевалку.
Нет! Все! Уж лучше одной или с Эльвирой, чем с этим инквизитором Глефовым. Интересно, скоро он предложит отправить Маринку на костер?
Она села на скамейку у шкафчика и уронила раскрасневшееся лицо в ладони.
– Впервые вижу, чтобы Жорик на кого-то так реагировал, – послышался насмешливый голос Эльвиры. Маринка приподняла руки, протерла лицо. Эльвира вошла уверенной, вовсе не хромающей, походкой. – Что ты ему сделала?
– Он уверен, что я темная, – буркнула Марина и принялась развязывать шнурки кроссовок. – Кажется, он их ненавидит.
– Не может быть, – покачала головой Эльвира. И голосом чуть тише добавила. – У него же отец тоже темный. Представляешь, женился на светлой. Мой папенька рассказывал: такой скандал был… И ничего такой вроде бы – я видела Глефова-старшего, он Жорика в гимназию привозит. На машине, хоть и… такой, как у других ведичей, не магов. Лекарь, вроде бы, в госпитале. Темный лекарь! Как будто их магия для лечения годится.
– Врачам же не всегда нужна магия, – Маринка стряхнула пылинку с грязоотталкивающего подола платья, не желая слушать ничего ни про Глефова, ни про его семью. – У неведичей как-то без нее справляются.
– Да, у вас там мастера, – кивнула Эльвира, взгляд ее застекленел на мгновение. – Я маленькой болела много, меня в большой мир отец возил на обследование один раз… А Жорик, он хороший. Наверняка успокоится скоро. В трапезную опять с Алексом?
– Нет, – хмуро помотала головой Маринка. – Пусть они там сами как-нибудь, без меня. А ты?..
– Ой, я Лену с Виолеттой встретить обещала. Да и ну его завтрак, на диету пора. До встречи.
Маринка проводила взглядом Эльвиру. Ну что ж, значит Маринка осталась совсем одна и в Светлой гимназии? Друзья будут с Глефовым, Эльвире Маринка при привычных девчонках не нужна. Собрала волосы в пучок – осталось только раствориться среди других учеников гимназии, как призрак.
– Привет, Марина! – выйдя в коридор, она сразу наткнулась на Сережу. – После завтрака практика волшебства. Мы же в одном классе, помнишь?
Маринка благодарно улыбнулась, кивнула и пошла следом. Все-таки не одна.
– Как тебе фехтование? – спросила Маринка.
– Я себе каждый раз повторяю, что эта тренировка фехтования для меня последняя, – усмехнулся Сережа, протирая линзы очков краем гимнастерки.
– А почему идешь? Алекс тащит?
– За компанию, скорее, – задумчиво протянул Сережа и несколько тише добавил, с трудом подбирая слова. – Для меня… очень важно все делать вместе со своей… со своими людьми. Вот. И я рад, что ты теперь с нами. Только вот Жорик… Не понимаю, что на него нашло.
– Я думала, он ненавидит всех темных, но Эльвира рассказала, что у него отец из темных. Может, они не ладят?
– Да, дядя Бен темный маг. Он хороший очень. И Жорик тоже. Только вот все время про тьму вокруг тебя говорит, – задумчиво протянул Сережа и искусственно-бодрым голосом сказал. – Мы с Алексом надеемся, что он скоро успокоится! – и хмуро добавил. – Вообще по-дурацки как-то получается. Как будто мы тебя в Светлую заманили, а тут такое.
– Никто меня никуда не заманивал, – смущенно хмыкнула Маринка. Она, как всегда, при Сереже старалась больше сложных тем оборачивать в шутку. Тем более про Бездну ему не рассказывала. – Просто у Светлой гимназии здание красивее, мне больше понравилось.
– Как тебе вообще здесь?
– На каникулах хорошо было. А тут уроки какие-то зачем-то появились.
– С Эльвирой подружилась, да? С ней сидеть будешь?
– Не знаю, – задумчиво протянула Маринка, не найдя ничего более остроумного для ответа. – Я не понимаю, почему Эльвира так настойчиво хочет со мной дружить. Но на завтрак вместе не пошла, к каким-то другим девчонкам убежала.
– Она в гимназии всегда остается. Наверное, ей одиноко, – пожал плечами Сережа.
– Наверное. Разберусь. Если что, одна посижу, не впервой.
– Зачем одна? А с нами? Парты же длинные. Мы уже все придумали – Жорик с одного края, ты с другого. Его мы предупредили, особо не противился. Понимает, что не отстанем. На всех места хватит. Если в классах с короткими партами, то мы с Алексом и так по очереди по одному сидели. Не бросим. Я догадываюсь, как это сложно – быть первой, кто из гимназии в гимназию перешел. Все смотрят, изучают, будто под прицелом, да?
– Да, – кивнула Маринка и счастливо улыбнулась. Это, конечно, странно и непривычно, что за нее уже все решили и все устроили, но немножко приятно. А главное – наконец-то поняли. – Как ты точно описал ощущения, я бы сама так не смогла.
– Выделяться из коллектива ужасно.
– Но на тебя разве вот так пялятся?
– Чтобы не пялились, я маскируюсь, – улыбнулся Сережа и поправил очки на переносице.
***
Дальше пошли уроки. Практика волшебства снова вызывала больше всего трудностей. Маринка с легкостью нащупала «пташек» под потолком классной комнаты, но никак не могла понять, как их нужно тащить прямо к ксифосу, чтобы произнести мгновенное заклинание. Когда она плела фенечки по правилам ведьм для своих бытовых нужд – включать свет, ставить будильник – удавалось сплести одно из трех плетений. Но по ведьмовской методике она успела понять общий принцип: нужно пальцами с надетым перстнем-ксифосом пропускать энергию в плетение. А здесь только ксифос. Резерв, как должен, ничего не впитывал и к преобразователю энергию не перенаправлял. Что делать с «пташками», как их для заклинания использовать?
Учительница, молодая Екатерина Федоровна, оказалась вежливой и внимательной. Симпатичная, в брючном костюме, с косым боб-каре, она была милой, но казалась какой-то отстраненной. Маринка сразу заметила, что та больше времени уделяет тем, у кого и без того заклинания получались быстрее всех. С ними ей было как будто интереснее. К Маринке, конечно, сначала подошла познакомиться, но рассказывала ей только про резерв, который у всех порядочных ведичей работал без усилия воли. Так что слушала ее Маринка вполуха, сидела на мягких подушках в стороне и пыталась самостоятельно разобраться, что еще можно сделать с «пташками», если не пускать в нити.
Но сосредоточиться не получилось. Кто-то из девочек, кажется, Оля, вместо того чтобы перелить воду из одной чашки в другую устроила настоящий тропический ливень. Да и вообще брызги от неловкого переливания воды разлетались по всему кабинету.
А тут еще и прямо посреди занятия по общему радио заиграла какая-то торжественная музыка: трубы, призывные аккорды. Одноклассники положили ксифосы, заозирались по сторонам.
– Что это? – шепнула Маринка Сереже. Тот нахмурился и как-то напряженно поправил на носу очки.
– Гимн Китежа, – недоуменно шепнул Сережа.
– Так, давайте отложим ксифосы и послушаем обращение, – после утомленного вздоха сказала Екатерина Федоровна. Она заметно скривилась и пояснила. – Совсем забыла вам сказать. Теперь для всех гимназий и школ Китежа будут какие-то объявления от правительства. Потерпите немножко, и вернемся к важному, хорошо? Можете не вставать, передохнем.
Сама она, оперевшись на выставленные за спину руки, села на подушки, по-турецки скрестила ноги и прикрыла глаза.
Маринка вместе с остальными одноклассниками последовала ее примеру.
– Такого, получается, раньше не было, да? – шепнула она Сереже.
– Не-а. Опять Вече что-то придумало. Что там у вас в большом мире раньше было? Политминутки при школах?
– Не знаю. Эта муть прошла мимо меня.
– Но, похоже, догнала тут, – усмехнулся Сережа.
Перерыв пошел Маринке на пользу. Бодрый голос диктора всего пару минут болтал о строительстве нового тоннеля для автомобилей и крупной аварии в другом. Радио замолчало и Маринка, взяв в руки ксифос, быстро нащупала рукой «пташку» и взмахнула. Ей на голову вылилась вся чашка с водой. Она замерла, хватая воздух. Проверив, что больше ничего сверху не льется, распахнула глаза: чашка все еще висела в воздухе перед самым ее лицом и только потом со стуком упала на ковер.
Маринка широко улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась. Почти получилось! На первом же уроке! Почти как у других волшебников в классе. Над точностью еще можно поработать.
На урок Эмманила, который был сразу после волшебства, Маринка поспешила в приподнятом настроении. Села за длинную парту рядом с Сережей и Алексом и постаралась не замечать Глефова с другого края. Тот, к слову, похоже избрал ту же тактику и Маринку игнорировал, что ее полностью устраивало.
С интересом слушала лекцию о коте-баюне и уже заранее начинала считать дни, когда кружок Эмманила пойдет в китежский зоопарк, после того как снег растает. Там и баюн живет, и другие звери. Хотя зачем ждать, может, попробовать ребят позвать? Но Сережа так сосредоточенно записывал лекцию в тетрадку, что она не решилась его отрывать. И до сидевшего за ним Алекса не докричишься. Хотя тот и слушал урок рассеянно, чиркал в тетради какие-то каракули, но и на Маринкин призыв не откликнулся. Будто глубоко о чем-то задумался.
После звонка Маринка сразу хотела предложить ребятам планы на выходные. Но Алекс зыркнул сначала на нее, затем на Эмманила. Маринка вспомнила, что обещала поспрашивать его о темном ректоре! Кивнула Алексу, тот оживился, радостно улыбнулся и приложил указательный палец к губам. Ага, спрашивай аккуратно – поняла она. Маринка медленнее обыкновенного собирала вещи в сумку, ожидая, когда же останется в кабинете одна.
– Я рад, что у вас все получилось, Марина, – первым заговорил Эмманил. – Я вижу вас здесь приняли, противления нет.
– Смотрят все, но больше с любопытством, – протянула Маринка, думая о том, как бы перейти к нужной теме. – Но главное Бездна – она теперь шепчет иначе, не давит. Звучит, но как будто издалека… Да и люк теперь далеко, сложнее попасть будет.
– Далеко?
– Ну в Темной же только. Вход только там, да?
– В Светлой есть свой, – с непонятно что значащей улыбкой сказал Эмманил. – Это вас смущает, Марина?
– Я его здесь не заметила, – задумчиво сказала она. – В Темной-то сразу у него замерла, как вкопанная. Значит, действительно могу не бояться, что, если вдруг шепот усилится, к нему побегу. Но он же тут тоже закрыт, да? Попасть к Бездне трудно?
– Да, проход к ней запечатывает ректор. Ректор Светлой тут, ректор Темной там.
– Это хорошо, что они так надежно запечатаны, – серьезно кивнула Маринка, вспоминая, как скреблась в плиту на Деды. Но отогнала воспоминания, набрала полную грудь воздуха и выпалила: – Но точно эта защита надежна? Разве не может, ну, например, какой-нибудь предыдущий ректор гимназии прийти и открыть проход… ради каких-то своих целей.
– Не волнуйтесь, Марина, все ритуалы у Бездны остались в далеком прошлом. В последний раз к ней и спускались-то много лет назад… Но это темная история, уже забытая.
– А что за история? – потянулась вперед Маринка.
– В Темной был учитель, – Эмманил начал складывать вещи в кожаный портфель, – потом и ректор. Хороший учитель, дети его любили. Очень обаятельный. Я тогда уже работал в гимназиях, и даже предположить не мог… Уже потом оказалось, что он слышал Бездну, она повлияла на него.
– И что он сделал? – Маринка содрогнулась. Впервые она услышала о ком-то еще, кто слышит Бездну.
– Убивал, чтобы забрать себе силу резерва жертв, – явно нехотя сказал Эмманил и, не глядя на Марину, защелкнул замок на портфеле.
– Но он же не вернется, да? И проход не откроет? Наверное, он в какой-нибудь волшебной тюрьме? Или умер?
– Он исчез, Марина, – Эмманил взял портфель в руки и неловко улыбнулся Марине. – Думаю, его давно уже нет в нашем мире. Для него возвращаться в Китеж – самоубийство.
– Спасибо, вы меня успокоили, – натянуто улыбнулась Маринка. Расспрашивать Эмманила было крайне неловко, хотя в ней родились новые и новые вопросы, но задавать их и дальше не решилась – не хотелось навлечь подозрения, и объяснять Эмманилу почему она так этим интересуется. Поэтому повесила на плечо ремень сумки и помчалась к выходу: нужно было срочно найти Алекса. А еще лучше – в библиотеку. Кажется, у них появился какой-то таинственный подозреваемый.
Алекса не пришлось даже искать. Маринка только вышла из кабинета, а он уже оказался рядом. И где стоял, как подошел?
– Эй, не пугай так, – вскрикнула Маринка.
– Конечно, я же ниндзя, – широко улыбнулся Алекс, явно довольный тем, что остался незамеченным. И шепотом спросил. – Что-нибудь узнала?
– Да. Много лет назад, но когда уже Эмманил работал в гимназии, был какой-то ректор, которого свела с ума Бездна. И он убивал людей, чтобы забрать их силы. Кажется так.
– Эмманил, конечно, леший, но выглядит молодо, – задумчиво протянул Алекс. – И что этот ректор, в тюрьме?
– Исчез, Эмманил говорит, что он просто исчез! – торжествуя, сказала Маринка. – Говорила же я тебе, надо поспрашивать свидетелей!
– О! Да я смотрю, кто-то уже опрашивает свидетелей, а не говорит, что все это ерунда. Может, ну их, уроки, и в библиотеку, а?
– Ну уж нет! Я Виталине обещала не нарушать правил. Я не хочу начинать семестр с прогулов.
– Ха-ха-ха, не нарушать правил, – рассмеялся Алекс. – Только не в моей компании.
– Но не с первых же дней в гимназии!
– Ну хорошо, хорошо, пойдем на алхимию. Но ни за какую домашку не сядем, пока след убийцы не найдем.
– Договорились. Слушай, а чего ты такой мрачный был у Эмманила? Заклинания не получаются?
– Что-то как-то криво сделал, но опять хуже всех в классе, – махнул он рукой. – Мы сейчас воду из чашек переливаем…
– Как и мы.
– Да, у нас программы похожие. Волшебники с магами мало различаются, разве что кошельками родителей, – отстраненно протянул он. – Меня гимн смутил. У вас же тоже был?
– Угу, говорят, постоянно будет. А что не так?
– Не знаю, – снова нахмурился Алекс. – Мешать урокам такой ерундой… Зачем? Какой в этом смысл?
– Ты сначала первое расследование раскрой, а потом уже принимайся за второе, – напомнила Маринка.
– Это да. Поэтому к нам еще и Серега после уроков присоединится. Я еще и Жорика звал, но он… не смог, – Алекс поджал губы и покачал головой. – Ну ничего, втроем все равно будет быстрее.
