Читать книгу: «Прыжок», страница 24
– А как ты вообще раньше со мной общался? Это же невозможно! Ну что ж, тогда ловите момент, сейчас я с вами.
– Вот так и общался – как с человеком с отклонениями, – Костик улыбнулся.
– Это как же надо любить меня, чтобы терпеть такое? Почему ты просто не пошлешь меня на хрен?
– Да, Вова, я тебя реально люблю! А! Ну и тебе можно доверять любые тайны. Ты ведь завтра все равно ничего не вспомнишь!
Вова на радостях обнял своего друга.
– Я буду меняться!
– Да ладно, не оправдывайся. Это твоя доля, твое кредо, твоя уникальная особенность. Иногда я даже тебе завидую: что-то не нравится – прыгнул в другую вероятность, и там все отлично. Не надо меняться. Не надо делать это ради кого-то! Будь собой, дружище.
– Прикол в том, что там не бывает все отлично. Все проблемы цикличны, они как бы над этими всеми вероятностями, их не волнует, они тебя настигнут. Я пытался это объяснить Игорю сейчас, но…
– Что? – Игорь вернулся в сознание и смотрел с интересом, услышав свое имя.
– Я говорю, что мы славно пообщались!
– А, да-да! – Игорь улыбался, но всем было понятно, что он понятия не имеет, о чем речь.
– И все-таки Бог есть, Игорь!
– Конечно, есть! А кто спорит! Он в каждой секунде, в каждом запахе, каждой мысли, цвете, звуке твоего томного голоса.
Вову максимально обрадовало это. Пять минут назад Игорь говорил обратное, а теперь со всем согласен и даже, наоборот, готов сам это доказывать. Из атеиста в верующего за один хлопок ладонями.
– У меня томный голос?
– Гипнотический.
– Да, я тоже это слышу, – подтвердила Афина, глядя на Вову.
– Да! Да! Как сеанс погружения, – подошла к столу Катя. – Мне иногда он снится, – сказала она невзначай.
– Что? Снится сеанс? Или мой голос?
– Ты снишься, а во сне твой чарующий голос, и я подчиняюсь ему целиком и полностью.
– … – Вова с Костиком переглянулись и улыбнулись.
– Ребята, давайте выпьем? – Игорь поднял в воздух рюмку.
– Может, хватит тебе пить? – поинтересовалась Катя.
– Да, чего-то ты, Игорян, забухал, на занятия не ходишь, пропадаешь, потом возникаешь откуда ни возьмись, живешь на широкую ногу, непонятно чем занимаясь. Ты не думал, что это тебе откликнется?
– Чем?
– Бестолковым существованием.
– Оно таким и является у меня, я развлекаюсь как могу.
– Может, добавить в него щепотку смысла?
– Смысла? Ненавижу это слово! А какого смысла мне добавить? Гоняться с вами за злодеями и спасать мир?
– Ну не обязательно столько благородства, но ты бы мог начать что-то изучать, чем-то заниматься созидательным. Нет, не думал?
– Все знания бессмысленны. Зачем они нужны, когда я и так могу получить все что захочу? Да и меня ничего не увлекает, я не знаю, что мне может быть интересно.
– А что ты пробовал? Какие у тебя были хобби?
– Мое хобби – это наслаждаться каждым моментом этой бессмысленной жизни.
– Это твое наслаждение? – Костик взял в руки бутылку и начал пристально рассматривать надписи на ней.
– И это в том числе.
– А кроме?
– Вы мне решили устроить поучительную беседу? Нравственные откровения?
– Ну да, а почему нет? Ты зовешь нас в гости, значит, мы для тебя что-то значим, значит, мы имеем право сказать тебе правду, что думаем. Которую никто, возможно, тебе, кроме нас, не скажет. Тебе неприятно это слышать?
– Мне пофигу.
– Очень печально, что тебе пофигу, ситуация у тебя плачевная. Меняется стоимость бутылок, домов и женщин, а что реально? Что реально у тебя поменялось за последние пару лет?
– Я не парюсь по мелочам больше.
– Так а может, наоборот, из-за мелочей и надо париться? Может, в них все и спрятано?
– Может-может, но ты, Костик, не на моем месте, а я не на твоем, и каждый развлекается, как он хочет. Я позвал вас, чтобы веселиться, общаться и пить вкусный алкоголь! Давайте сделаем музыку громче, – Игорь опрокинул рюмку и пошел к музыкальной системе, чтобы сделать трек громче. Потом он подошел к своим девушкам и поднял их танцевать. Они были слегка взбудоражены резким выпадом, но быстро включились в процесс, их лица отражали озабоченность собственной важностью и исключали возможность проявления интеллекта у их обладательниц. Смотреть на них было приятно, но иногда пропадало ощущение, что это живые люди. Игорь продолжал опрокидывать рюмки с крепким алкоголем и очень скоро превратился в быдло и балагура, круша интерьеры собственного дома, разбивая бутылки с шампанским и периодически выходя во двор и делая выкрики.
– Я хочу домой, – сказала Афина Вове. Она не привыкла находиться среди пьяных и невоспитанных людей, ей сразу становилось некомфортно. Вова считал это еще полчаса назад на ее лице, хотел было поинтересоваться, но Костик отвлек его просьбой помочь в поднятии Игоря с пола в ванной, где тот заснул.
– Да, давай сейчас поедем. Вы с нами поедете? – Вова спросил у Кати.
– Да, я думаю, что вечеринку можно считать оконченной.
Две девушки так и заснули на диване, на котором пролежали большую часть вечера, а третья еще проявляла легкую активность и была вроде не против остаться в руках Костика, но тот постеснялся такой привилегии и собирался вместе с друзьями возвращаться домой.
Вова заказал такси и слегка убрался на столе. Крепкий алкоголь давал о себе знать, его покачивало. Он сел в кресло и еще раз осмотрел шикарный дом, на миг в нем промелькнула нота зависти, ведь он тоже мог так жить, но почему-то не делал этого, ставя другие приоритеты в своей жизни.
В этот раз такси подъехало прямо к дому. Микроавтобус стоял у ворот и ожидал пассажиров. Костик, Катя, Афина и Вова вышли в достаточно пьяном и веселом настроении.
Катя и Афина в гостях у Вовы
– О! А этот как-то подъехал! Молодец.
Они загрузились в салон и принялись обсуждать Игоря:
– Плохи у него дела, – начал грустно Вова.
– Да все у него в порядке, живет и кайфует.
– С одной стороны, да, а с другой – я сам бывал в таком же положении несколько лет назад, и меня ждало разочарование, пустота. Мои грезы разбились о скалы простого, как оказалось, мира. Что посеешь, то и пожнешь. Что может быть проще, а если ты сеешь только развлечение для самого себя, исключаешь всякую работу, то придешь в тупик. Это точно.
– Ну придет и придет, это его дело.
– Ну вообще-то да, дело его… На самом деле я ловлю себя на мысли, что завидую ему.
– Пфф! Чему тут завидовать? Трем проституткам и пустому дому без любви, без друзей, без целей и радости в жизни?
– Да есть у него радость вроде бы.
– Это напускная радость с помощью внешних стимуляторов, это неестественно, если ты только так можешь себя развеселить.
– То вы защищаете его, то согласны со мной.
– Ты полностью прав, просто пока человек сам не окажется в жопе, пока сам не создаст себе такие условия, что дальше так уже невозможно, ему ничем тут не поможешь. Ты прошел это давно, поэтому тебе так больно и неприятно это видеть.
– Да.
– Ты хочешь предостеречь его от удара об стену.
– Да.
– Но это невозможно, он сам может это пройти.
– И еще я понял, каким бываю невыносимым со стороны после прыжков. И теперь еще больше ценю вашу дружбу.
– Я уже не могу слушать о грустном, философские речи, нравоучения, я как будто попадаю с вами в монастырь. Здесь есть что-то повеселее? – сказала Катя.
– Пока все грустное только.
– Почему так? С каких пор ты стал таким занудой?
– Последнее время такое. Осень вообще пора такая. Тепло уходит, а с ним и радость.
– Радость можно создавать всегда и везде.
– Согласен, но у меня так.
– Не грусти, Вова, скоро нас ждут огненные деньки. Пора уже разобраться с Носорогом.
– Да, я тоже готов, может, этого и не хватает? Хочется реализации, сделать что-то полезное, что-то сильное и важное.
– Сделаем.
– Да, теперь у нас мощная команда. Люди Икс.
Такси высадило Костика по дороге, а Вова, Афина и Катя поехали к Вове.
Они поднялись в просторную квартиру, которая была в идеальной чистоте. Не сразу можно было поверить, что здесь живет холостяк. Афина впервые очутилась в гостях у своего возлюбленного и еще сильнее была очарована его чистоплотностью и желанием все упорядочивать и упрощать. Казалось, что каждая деталь здесь находится на своем месте. На кухне на столе стояли цветы.
– Откуда у тебя цветы? – спросила с улыбкой Катя. Первыми мыслями было то, что Вова не так уж и одинок, как кажется, что у него есть девушка, может быть, не постоянно, но здесь явно кто-то бывает.
– Я покупал.
– Кому? Сам себе?
– Ну типа того. Я увидел прекрасный букет у бабушки и вспомнил времена, когда я частенько их покупал. Ну и вот решил купить.
– Бывшую девушку? Бабушку? – с еле уловимой ревностью поинтересовалась Афина.
– Не то чтобы бывшую девушку, а просто то состояние, когда ты не одинок. Я уже соскучился по нему, мне хотелось представить, что у меня кто-то есть. Ну вот видишь, как это спроецировалось. Работает, – Вова был очень доволен собой.
– У тебя появилась я, – Афина этой фразой уже окончательно утвердила, что они теперь будут вместе. Им еще слабо верилось в реальность их отношений, еще недавно они не были никак близки, Вова просто смотрел на симпатичную девушку в группе, ему нравилось, как она говорит, как одевается, но это не была такого рода симпатия, которая как-то сильно тревожит и не дает жить. Он просто наблюдал за красивой картинкой, ему нравился ее интеллект, как она ведет себя, но не более. Они никогда толком не общались, у них не было общих друзей. Афина была полностью в своем мире, и у Вовы не было туда доступа, а тут он получил эксклюзивное предложение занять самую важную роль здесь.
Все выглядело очень заманчиво, но он все еще искал подвох в этом. «Зачем ей это надо?» – Вова задавал себе этот вопрос. «Почему именно я?» – так как он не мог просто поверить в свою уникальность и привлекательность, то искал ответы на эти вопросы, чтобы предотвратить возможные нестыковки в будущем, понять ее мотивы, кроме неожиданной влюбленности, если такие имелись.
С другой стороны, Афина всегда выглядела честной и добропорядочной девушкой, поэтому в целом к ней было доверие, просто нужно было принять происходящее.
– Да, – неуверенно подтвердил Вова.
– Ха-ха, да он, похоже, сам еще не верит в это счастье. Пойдем, Фина, поехали домой, пускай хотя бы осознает, он еще не готов к тебе, – подначивала Катя.
– Ну перестань, все он верит, – защищала Афина и смотрела на его реакцию.
Вова стоял в растерянности, ведь Катя говорила правду, но он не мог сейчас показывать свою слабость и неуверенность.
– Я не верю. Но только потому, что у меня в принципе есть легкое недоверие к женщинам.
– А, так вот оно что, выясняется! Интересненько. Расскажите, пожалуйста. Это почему?
– Я еще пока не знаю, просто вы, женщины, иногда поступаете очень нелогично и неоднократно делали мне больно и неприятно, поэтому у меня скептическое отношение к вашей любви. Сегодня она есть, а завтра ты ушла, потому что не видишь моего развития или устала терпеть что-то.
– По-моему, это тебя вообще не касалось в жизни. От тебя кто-то уходил?
– Не то чтобы уходил, но я вижу, как это происходит у других. Поэтому просто нужно время, чтобы я во все это поверил.
– Твою любовь нужно заслужить?
– Блин, Катюша, хватит уже меня топить, пожалуйста! Не надо ничего заслуживать, просто это не в один день происходит, у меня прошли те периоды, когда я безумно влюблялся с одного взгляда и утопал в ком-то. Я теперь вижу это по-другому.
– Какой Вы у нас мудрый и степенный мужчина! И как Вы это видите, барон?
– Степенный и постепенный. Я вижу это как набор технологий.
– То есть любовь – это технология?
– Именно так, милые дамы. Сегодня мои технологии интересны вам, вы меня любите, а завтра они устареют, и уже не факт, что все останется как прежде.
– Мыыыыы? А, то есть я тоже, значит, в тебя влюблена? – Катя слегка смутилась, но прикрыла это повышенной интонацией.
– Я думаю, что тебе я тоже симпатичен. Раз вы подруги, у вас похожие критерии, тебе тоже нравится, как я выгляжу, как говорю, думаю, в общем, что собой представляю.
Катя отвела глаза и задумалась. Афина расплылась от счастья, потому что тоже так считала, но боялась завести с подругой эту тему, чтобы не обидеть ее.
– А ты знаешь, ты прав. Но я никогда об этом не думала. Ты мне симпатичен как человек, не могу сказать, что как мужчина, что я хочу тебя…
– Хочешь-хочешь, – Вова стоял с довольным видом, и уже он управлял ситуацией и всеми нападками в разговоре, теперь все шло по его сценарию.
– Думай как хочешь. Но на самом деле нет, у меня есть свой любимый мужчина, и мне никого, кроме него, не надо.
– Хочешь сказать, что вы, женщины, и правда моногамны? Чушь и брехня! Хочешь сказать, что ты не представляешь, как тот брутальный парень, который прошел мимо тебя в магазине, никак не возбуждает тебя и ты не представляешь на секунду, как он бы тебя оттрахал?
– Не представляю.
– Да, не сравнивай нас с вами, – Афина встала на сторону своей подруги.
– Ну ладно, извините меня тогда. Я просто шучу.
– Нет, не шутишь.
– Блин, у вас, похоже, легкие проблемы с восприятием юмора. Я реально шучу.
– В каждой шутке…
– Есть доля шутки, я знаю. Но есть такие фразы. Они и не шутки, и не правда. Это провокация, одна интересная идея, которая является и правдой, и неправдой одновременно. И в какую сторону ты ее определишь, зависит только от тебя.
– Ладно, я смотрю, этот мужчина вполне адекватный, мне не страшно тебя оставить с ним… Я поеду…
– Ты собираешься домой?
– Может, останемся втроем? – Вова продолжал отыгрывать ту роль, в которой он нравится им обеим, знает это и уверенно готов быть с ними двумя. А также находиться в состоянии шутки и не шутки одновременно. Ему была интереснее реакция Кати, ее возмущение, а также спрятанное далеко и потаенно тайное желание остаться, но, конечно, она как приличная девушка не может себе этого позволить. К тому же очень хотелось проследить за новым разворачивающимся романом (дать ему начать развиваться) и порадоваться счастью подруги.
– Нет, выкинь эту идею из головы, пускай она не будет мешать вашей любви даже на сотую долю процента. У меня есть любимый, поверь моим словам.
– А у нас, значит, уже любовь?
– А ты что, не любишь меня? – сказала тонким голоском Афина и посмотрела на Вову с видом милейшего котенка.
– А что такое любовь?
– Это полное принятие действительности и другого человека…
– Как красиво. Можно я завтра с утра скажу насчет того, кого я полностью принял, а кого, может, еще не до конца. Просто у меня обычно утром приходят свежие мысли, сейчас это не будет правдой.
– Мерзавец, – сказала Катя и вызвала такси у себя на телефоне. – Какой же ты мерзавец! Мог бы хотя бы подыграть нам, сказать, что тоже любишь ее!
– А к чему этот подыгрыш? Мы что, в театре? Это моя реальная жизнь! Тут все по-серьезному. Я, может, только сегодня узнал, что императрица неровно дышит ко мне. И что, мне сразу бросаться в объятия? Нет, подождите немного, в нашем командном пункте решения принимаются не так быстро. Не гоните лошадей. Никакой я не мерзавец, следите за своими выражениями, женщина! – Вова возмутился.
– Ладно-ладно, я просто проверяла тебя.
– Сегодня только узнал? Ну ты и врун!
– Эти бесконечные проверки. Я что, еще не все прошел? Знал я давно, но сегодня это стало твердым и реальным.
– Нет, они будут постоянно, хочу знать, ты ли это.
– А могу не я быть?
– Да, сейчас по городу бродят сущности, подменяют людей. Почти незаметно.
– Это что-то новенькое. Классно перевела тему.
– Я серьезно. Творится полная дичь, люди с крыш прыгают, вешаются, убивают родственников, мучат своих питомцев, детей!
– Впервые слышу. Звучит так же, как и обычно. Люди постоянно занимаются такой херней. Стоит поработать в полицейском участке пару недель, и ты поймешь, что это происходит и без темных сущностей, это суть нас.
– Конечно, в новостях тебе об этом не расскажут. А я знаю, у меня есть проверенные источники. Да, полностью согласна, но сейчас время особых зверств. Я просто не хочу рассказывать подробности, чтобы не портить прекрасные впечатления от вечера.
– Это все твои люди из администрации? Да, спасибо, обойдемся без подробностей, я тебя услышал, Катя.
– Возможно.
– Не раскрываешь свои источники?
– Любая женщина должна оставаться загадкой.
– Приятно слышать, что женщины что-то должны кому-то. А то начал думать, что вы просто бесконечно кайфуете. И все, на этом все заканчивается.
– Ну это не то «должна», которое от кого-то кому-то. Это то «должна», которое является первостепенным мироощущением, встроенная модель поведения и состояния.
– Катя, ты откуда такая умная? Перечитала цитат Мэрилин Монро и Коко Шанель?
– Лучше – я была ими в прошлой жизни!
– Что? Обеими сразу? Одновременно? А они в одно время жили, интересно?! Любимая рубрика прошлых жизней.
– Не хочу углубляться в это, многие в это не верят. Мне уже пора ехать, мои любимые!
– Пока.
– Пока, любимая моя.
Афина обняла подругу и проводила ее за дверь.
Ночь вдвоем
Они остались одни. Наступила та тишина, о которой оба уже мечтали весь вечер. Тишина, в которой оба могли рассказать все как есть без прикрас и масок, которые использовали в обществе других людей. Хотя они оба и были всегда максимально естественными и общались с людьми почти так же, как общаются дома со своими близкими, «все равно у каждого человека есть разные степени доступа к его оболочкам», как говорила Марина Васильевна, специалист по психофизическим взаимодействиям. Оба любили этот предмет, и именно на нем возникла та химия, которая привела теперь их сюда – они остались наедине друг с другом, где никогда не были.
– Я хочу принять душ, – сказала Афина с уставшим видом. После ухода подруги она заметно стала более усталой и начала проявлять свое реальное изнуренное состояние. Такие ночные вечеринки были редкостью для нее и большим стрессом. Чаще она любила оставаться дома одна, чтобы читать новые книги, обучаться чему-то. У нее была необычайная страсть к саморазвитию и самопознанию. Афину интересовало все, что с ней происходит внутри, почему она реагирует так или иначе на что-то, как взаимодействовать с людьми, как они воспринимают ее. В Вове она видела огромный потенциал, самые быстрые скорости в развитии и желание постоянно меняться. Только такой мужчина мог быть интересен ей.
Афина всегда была в центре внимания. Мальчики боролись за нее, ее внимание и общение с ней. В более старшем возрасте многие мужчины безуспешно пытались завоевать ее сердце. Афина стала максимально избирательна и тщательно проводить анализ при подборе всего своего окружения. Попасть в ее круг было практически невозможно. Тут были только гении и замечательные люди. Она не выбирала их нарочно, просто остальные сами быстро отсеивались.
– Да, вот полотенце и халат, – Вова показал ей, что где находится в ванной. У него была прекрасная просторная квартира со светлыми комнатами и отличным ремонтом. Кругом пахло свежестью и было очень чисто.
– А дверь тут закрывается? – Афина выглянула из-за двери ванной комнаты.
– А, точно! Я же не сделал. Мне просто не нужно было, я же один жил. Не закрывается, но ты не переживай, я не буду заходить!
Афина подумала: что, действительно ли он жил один? Или сейчас привирает, чтобы исключить информацию про других девушек, которые были здесь? Или он такой одинокий? Может, он встречался с ними у них дома? Или в отеле? Может, для него привести девушку домой – что-то сокровенное?
Эта мысль наиболее обрадовала ее. Но вопросы в голове не закончились и продолжались еще следующие десять минут пребывания в душе. Она постоянно что-то обдумывала и приводила десятки доводов за и против. Мысли строились в необыкновенные нестандартные цепочки, потом переводились в противоположные по смыслу и оценивались со всех сторон, обнулялись и снова возникали в новом контексте. За одну минуту в голове у Афины проходило множество мыслительных процессов. Но самое главное, что это не засоряло ее сознание, потому что девушка ничего не принимала всерьез. Все было игрой: она, он, весь окружающий мир. Она принимала его с любовью. Открыто.
Выйдя из душа, Афина присматривалась к уголкам на полу. Именно там могли быть длинные женские волосы. Для нее стало настоящим квестом проверять Вову, определять степень его честности. Каждая такая ситуация влияла на их дальнейшие отношения. Афина влюбилась в него, но все еще готова была найти причины, чтобы не идти в эти отношения. Чего не свойственно девушке. Она очень отличалась от других, так как могла переключаться из чувственности в трезвый и холодный рассудок.
Ей не хотелось мимолетных отношений, она мечтала остаться в них надолго и построить что-то крепкое и надежное. Но для этого нужна была работа от обоих. Готов ли он выполнять эту сложную миссию? Это было главным вопросом для нее, на который девушка не спешила найти ответ. Ведь «спешка ни к чему» – было ее главным жизненным девизом. Афина была спокойная и размеренная, никуда не спешила, но при этом и не опаздывала. Все события и люди плавно приходили к ней. Она плыла по течению, теплому и бесконечному.
С детства Афина мечтала о страстной бесконечной любви, часто фантазировала о том, каким будет ее избранник. Она видела его моряком, военным, врачом, рабочим, который вместе с ней станет начальником и быстро пойдет на повышение. Полет ее фантазий был бесконечен.
Она видела разных людей и пыталась отыскать в толпе то единственное лицо, которое станет самым близким и родным. Она ходила в театр в надежде, что здесь, в самой романтичной и изысканной обстановке, к ней подойдет однажды приятный молодой человек в сером кардигане и мило и ненавязчиво спросит: «Как Вам спектакль?»
Но любовь обходила ее стороной, мужчины быстро становились ей скучны, она начинала замечать их несовершенство и первое время даже пыталась принимать это. Но потом день за днем это все отдаляло ее. Интуиция подсказывала, что пора двигаться дальше, что что-то отталкивает, и это, возможно, даже не то, что она может заметить сознанием, а нечто глубже.
Она допускала, что обладает очень мощным подсознательным импульсом, который не подпускает никого, кто хоть как-то не подходит ей. Ведь Афине нужны были только серьезные отношения, семья на всю жизнь. Но никого не видела в качестве партнера надолго. Она понимала, что идеальных людей не существует, что ей придется принять какие-то слабые стороны в нем. И то, что она тоже не идеальная, что люди видят ее не такой, какой она видит себя.
Но при всем при этом она познала одиночество во всей его красе. И полюбила это. Ей нравилось оставаться одной дома, сидя на подоконнике, смотреть в окно, пить ароматный кофе и поглощать новый роман от какого-нибудь недавно открытого для себя автора.
Иногда Афина уезжала на электричке в ближайший пригород, а потом ехала обратно домой. Ей нравилось сидеть под дождем в парке на скамейке и смотреть за утками. По пятницам и субботам она брала с собой кусочек хлеба, чтобы покормить здесь голубей.
Афина видела мир очень красивым и загадочным, каждое дерево было живое, каждое событие было не просто так, а каждый человек был для нее учителем и мистерией. Она представляла, что все люди, которые с ней взаимодействуют, – это частичка ее подсознания, что она сама их создала, поэтому относилась с трепетным вниманием и почтительностью к каждому. Афина осознавала, что, общаясь с другим, она общается с собой.
Последние пару лет она работала психологом. И ей это очень нравилось. Люди были в восторге от ее консультаций и выходили обновленными после нескольких часов общения. Ей постоянно слали восторженные отзывы и благодарили ее за то, что она изменила их жизнь. Это было для нее главным мотиватором.
Когда Вова вернулся к ним в группу, он сразу ей понравился – такой загадочный и малоразговорчивый, избирательный в своих словах, одежде, друзьях. Он не ходил на все предметы, а выбирал только то, что ему нравится.
Ей нравилось, как он выкручивается из сложных ситуаций и что его практически невозможно вывести из себя. Хотя многие говорили, что раньше он был совсем другим – бунтарем и провокатором.
В один день Афина призналась сама себе, что влюбилась в него и что каждый день ожидает встречи. Увидеть его хотя бы еще раз стало главным мотиватором для учебы. Она начала записываться на те же предметы, что и он.
Афина часто старалась попасть в его область внимания, быть на виду, но Вова почти никак не реагировал на нее. Она расстраивалась из-за этого, потому что ей так хотелось пообщаться. По вечерам после учебы теперь часто бывали слезы. О несбыточной любви, об отсутствии внимания. Она идеализировала Вову, представляла его в разных ситуациях, фантазировала о том, чем он сейчас может заниматься и где быть.
Однажды ситуация сменилась, в один день он наконец начал замечать ее. Афина еще стеснялась проявлять знаки внимания и ожидала какой-то инициативы от него. Ей хотелось, чтобы Вова заговорил с ней. И это произошло. Они начали чаще общаться. Теперь у них появилась связь. Между парами они сидели в большой компании в столовой и обсуждали свои новые открытия и делились инсайтами. Вова начал замечать необычный внутренний мир Афины, а также понял, что она не такая холодная и недоступная, как кажется.
С появлением диалога у них появился флирт. С этого дня она стала самой счастливой девушкой в мире. Каждое его слово и взгляд Афина смаковала теперь целыми вечерами, думала о смыслах, представляла, как он мог интерпретировать их диалог. Однажды они начали переписываться, и это стало новым этапом сближения. Всего за несколько месяцев оба перестали чувствовать себя одинокими и уже явно понимали симпатию друг друга. Вова перестал быть хмурым и невовлеченным. Настроение улучшилось, он постепенно влюблялся. И вот теперь они здесь вдвоем, в его квартире, оба не безразличны друг другу, но еще недостаточно близки.
Афина вышла в халате из ванной. От кожи исходили испарения тепла и влаги. Она пахла вкусным запахом кокоса и манго. Вова лежал на кровати все еще одетый и смотрел что-то по телевизору. Нельзя сказать, что это сильно увлекало его. Он просто расслаблял голову и проводил время в ожидании ее.
– Ты со мной ляжешь? – спросил он после того, как феромоны от Афины уже заполнили пространство в комнате.
Она ходила со слегка оголенными частями тела. Капельки изредка падали с ее волос, как будто она торопилась и не вытерла голову насухо.
– Честно говоря, я еще не уверена, что готова…
– Тогда ты ложись здесь, а я лягу в гостиной… – Вова ожидал такого ответа и заготовил это решение заранее.
– Но знаешь…
– Что?
– Я бы хотела лечь здесь с тобой.
– Да! Я бы тоже этого хотел. Мне будет приятно обнять тебя, если ты вдруг замерзнешь.
– Хм…
Афина прошла вглубь комнаты и села на уголок кровати. Она с интересом смотрела на Вову, разглядывала черты его лица. Он чувствовал это, но первое время не давал ей зрительный контакт. Потом глаза столкнулись с ее. «Такие красивые, большие, зеленые, – подумал он. – …или нет, они серые?..»
– Как себя чувствуешь?
– Я устала. А ты?
– В полном порядке. Пойду-ка я тоже приму душ.
– Подожди.
– Что?
Вова остановился в двух метрах от нее. Афина смотрела с легким смущением. Ей нравились руки Вовы. Это была ее любимая часть тела в нем. Она могла долго рассматривать их.
– Поцелуй меня.
Он впал в легкий ступор. Потом подошел ближе и присел на кровать. Вова подвинулся к ней ближе, улыбнулся, начал трогать кисти ее рук и с интересом рассматривать их, потом продолжил гладить плечи Афины, положил свои ладони ей на щеки.
– Ты такая красивая! – он смотрел пристально, исследуя переливы ее глаз. Большие пушистые ресницы обрамляли изгибы век.
Он подвинул свой подбородок вплотную к ее и чувственно коснулся ее губ своими, закрыв глаза. Время растянулось. Вова словно начал ощущать сотые доли секунды. Этот момент по насыщенности эмоциями занял его полностью. Какие-либо другие мысли пропали. Были только ее теплые пухлые губы и его. Легкое касание.
По телу пошло тепло, кровь начала пульсировать с новой частотой. Вова медленно отвел голову чуть-чуть назад, смотря теперь вплотную в глаза Афины. Она улыбнулась. Это был самый лучший поцелуй в ее жизни. Наконец они оба ясно почувствовали, что любят друг друга.
– Я пойду тоже приму душ.
– Иди, – она сказала это своим как никогда ранее нежным и воздушным голосом. Казалось, что он не заполняет пространство звуков, а обитает где-то над ним.
– Тебе нужна будет пижама?
– Эммм, – Афина не знала, что ответить, потому что она хотела бы остаться в белье, но и не была точно уверена, что хочет заняться любовью первый раз с Вовой именно сегодня. Поэтому предложение надеть ночнушку было заманчивым. «Да ведь ее все равно можно будет снять, если что…» – подумала она.
– Ну, ты носишь дома пижаму?
– Нет.
– Ну тогда и не надо. Чувствуй себя здесь как дома.
– Хорошо. Нет.
– Что?
– Давай лучше я надену ее.
– Сейчас принесу, – Вову радовали ее муки метания в поисках лучшего решения в такой, как ему казалось, простой ситуации. Это импонировало. Ей важны были детали. Каждая.
Он ушел в соседнюю комнату и вернулся через несколько минут с розовой пижамой с полевыми цветами.
Афина взяла ее и сняла халат, обнажив свою красивую упругую грудь.
– Ой, то есть… – она словила его заинтересованный взгляд и надела халат обратно. – Иди, Вова, я тогда переоденусь.
– Ххорошо…– он озабочено выдохнул и развернулся в легком ступоре. Эта девушка вела себя нелинейно, вызывая яркие эмоции, возбуждение и иногда непонимание. Он пытался понять, что сейчас только что произошло и о чем думает Афина.
– Если ты будешь долго, то я могу заснуть, – она продолжала делать вбросы в их вечернем романе.
Вова был возбужден. И физически, и морально. Она затронула те крючки, после которых он включился. Эта девушка сегодня тревожила его рассудок с самого своего появления на балу. Это взаимодействие вызывало теплые реакции, Вове становилось приятно, хотя сначала это вызывало непонимание.
Да и все последние несколько месяцев общения и флирта были такими. Он давно понял, что эта девушка особенная, она умеет взбудоражить ум, заставить думать о себе весь вечер или даже неделю. Да что там неделю – Вова не переставал думать об Афине последние пару месяцев. Учеба и все остальные занятия постепенно ушли на второй план. Любовь захватила рассудок. И того холодного расчетливого парня уже не было.
Он начал больше общаться с людьми, у Вовы появились новые друзья. Он полюбил бег и по вечерам теперь мог на полчаса разговориться в парке с какой-нибудь бабушкой, которая выгуливает свою собачку. Это оказалось так просто.
Вова перестал жить как робот, просто выполняющий свои функции. Сердце начало открываться. Он стал больше любить самого себя. Пропали укоры к самому себе за какие-то былые ситуации, жизнь перестала казаться такой хмурой, как раньше. Теперь он видел все как игру, бесконечно интересную и увлекательную. На горизонте начало появляться много новых людей.
