Читать книгу: «Пленники вечных странствий», страница 2
Отшельник
– Началось, – тихо и спокойно проговорила женщина, – вот уж не думала, что это случится на моем веку.
– Ты рассказала, как меня найти? – спросил Рортэрактур.
– Конечно, – кивнула Магария. – Если все пойдет хорошо через неделю, максимум две, они будут у тебя.
– Они?
– Да, с девочкой моя ученица. Ей пришлось покинуть город, она вряд ли сможет вернуться, поэтому присоединилась к Коратиэль. Так даже лучше, Эйноррен очень способная и достаточно сильная, они будут помогать друг другу.
– Хорошо. Я отправлю Руди, чтобы присматривать за ними, мало ли что может произойти по дороге.
– Мне тоже так будет спокойнее, – облегченно выдохнула Магария. – Прощай Рор.
– Прощай…
Портал схлопнулся, и Рортэрактур остался один в тишине дома. Солнце садилось, он любовался закатом, глядя в окно своего кабинета.
Итак, началось. Он жил на этом свете уже более тысячи лет и каждый день молился богам, чтобы этого не произошло. И ведь уже почти, почти пронесло, почти кончилось… Он выдохнул воздух сквозь сжатые зубы и потер переносицу длинными пальцами. Какой идиот решил все это начать, зачем полезли в то, в чем ничего не понимают???
Еще раз глубоко вдохнув, отшельник замер. Или понимают? И именно поэтому полезли? Не может этого быть… Или?…
Мужчина подошел к своему любимому креслу, сел на него и откинувшись на спинку, окунулся в воспоминания.
***
Большой зал был окутан золотыми и красными лучами садящегося солнца. Совет был собран экстренно во внеурочное время, что говорило о крайней серьезности повода. Верховный жрец дождался, пока встревоженный гомон сойдет на нет, пока все лица с выражением тревожного любопытства не будут устремлены на него.
– Сегодня я опущу все приличествующие сбору совета слова, – начал он, – сегодня у нас просто нет на это времени.
По залу пронесся гул, но сразу же пошел на спад. Если это действительно важно настолько, чтобы отступить от традиций, то и на возмущение время тратить не стоит.
– Братья и сестры, наш мир стоит на краю гибели.
Коллективный вздох снова прошел волной по толпе собравшихся и также быстро растворился в тишине. Предгрозовой тишине.
– Появилось нечто, способное опустошить все. Сейчас она далеко на северо-западе, но вести доходят все более тревожные. Никто не знает, откуда взялась эта сила, но то, что она разрушительна и подлежит уничтожению – очевидно. Это не человек и не зверь, у нее нет оболочки, и от этого она более опасна. Сгусток энергии сметающий и поглощающий все на своем пути, потенциально разумный. Те, кто были свидетелями и каким-то чудом выжили, говорили о том, что есть какая-то странная, непонятная нам логика в ее действиях и передвижениях. Как бы то ни было, мы должны что-то предпринять, иначе от нашего мира ничего не останется. Буквально от всего мира, а не только от Краоса.
Всю ночь тогда шло обсуждение, наутро оповестили всех жителей Краоса, любая помощь, любая информация могли пригодиться. Выяснить происхождение и мотивы Силы так и не удалось. Она просто была, ее просто нужно было остановить. Были подняты все древнейшие манускрипты, которые Осшари – племя Рортэрактура – смогли прочесть. Ничего.
Шло время, новости приходили все более и более неутешительные, Сила приближалась именно к Краосу, словно он и был изначально ее целью.
– Рортэрактур, ты что-то нашел?
– Да Верховный, – ответил тогда еще молодой Рор, – смотрите, здесь не то, с чем столкнулись мы, но вот это, – он ткнул пальцем в свиток, – заклинание связывания. Может быть мы…?
– Хм… Ну ка, дай прочту, – проговорил Верховный, забирая свиток из рук юноши.
Прочитав, он надолго задумался, а Рортэрактур все это время сидел тихо—тихо, боясь пошевелиться, боясь спугнуть мудрые думы своего учителя. Пройдет время и он займет его место, станет следующим Верховным вождем гордого племени Осшари. Древнего, как мир, мудрого и непобедимого.
– Можно попробовать, – неспешно проговорил нынешний Верховный, – только нужно найти сосуд… Это может стать проблемой.
– Почему, учитель?
– Потому что это может сработать только если мы заключим силу в конкретном человеке, вплетем ее в него. Закроем Силу силой крови этого человека, тогда есть шанс. Но на полное уничтожение зла уйдет как минимум тысяча лет.
– Я не понимаю… – молодой человек улыбнулся беспомощно.
– Смотри…
За следующие несколько часов Верховный жрец подробно объяснил своему преемнику суть идеи. Если кратко, смысл сводился к тому, что Сила будет сдерживаться кровью целого рода. Жертва этих людей будет в том, что им придется уехать с острова навсегда, чтобы жить среди людей. Жениться на людях, рожать детей, разбавлять свою древнюю кровь, а следовательно, и Силу, заключенную в ней, слабой человеческой кровью. Со временем род раствориться в людском племени, а за ним исчезнет, сойдет на нет и Сила.
– Но это величайшая жертва… – выдохнул Рортэрактур.
– Да, но иначе сгинет весь наш народ. Нужно рассказать об этом всем, пусть люди сами принимают решение. Мы не можем никого заставить.
Тем же вечером решение было принято, удар на себя принял предок Коратиэль, Рортэрактур вызвался приглядывать за ними в человеческих землях.
И все ведь уже было почти кончено, оставалось еще пару сотен лет. Ну, чтобы быть уверенным до конца, лет пятьсот, и опасность, объяснения и происхождения которой так никто никогда и не узнал, минует.
***
Отшельник устало закрыл лицо руками. Теперь все заново. Сейчас совершенно непонятно, что делать, ведь Сила уже заточена, но кровь хранящего рода уже ослабла, она почти человеческая… К каким непредсказуемым последствиям это приведет – неизвестно. И посоветоваться не с кем.
Племя Осшари по-прежнему живет на острове Краос, но оно уже далеко не так сильно, как прежде, и утратило большую часть знаний. Еще не люди, но уже не великое первородное племя, с которым никто не мог сравниться. Осталось только два его древних представителя: Рортэрактур и… тот, второй, получившие бессмертие, один в награду, второй в наказание.
За раздумьями мужчина не заметил, как полностью стемнело. На небо выплыла луна, дающая достаточно света, чтобы позволить себе не зажигать свечей. За прошедшие часы Рортэрактур так ни до чего и не додумался, приняв решение дождаться Коратиэль и разбираться, так сказать, на месте.
Вся его жизнь – ожидание. По большей части томительное, иногда завораживающе предвкушающее, но нескончаемое, вечное. Нет, он не жаловался, он примерно знал на что идет. Ключевым словом в итоге оказалось “Примерно”. Но жалеть себя и сожалеть о принятом решении он не будет – это бессмысленная и жалкая трата времени. А жалким он никогда не был.
По луне определив время – полночь – отшельник прикинул, что скоро придет Руди. Мальчишка опять удрал к болотам.
– Хм… мальчишка… – усмехнулся про себя Рор.
Хотя, что значат двадцать пять прожитых лет в сравнении с его тысячелетием?
Они уже довольно долго находятся дома, и мятущийся дух его ученика не мог спокойно переносить такого длительного затишья, вот и таскался он по окрестным лесам и болотам. Иногда ради собственной жажды приключений, иногда берясь за уничтожение задолбавшей заказчика нечисти.
Вот раздаются уверенные шаги, какой-то шум, тихонько скрипнула дверь, снова шаги.
– Не спишь? – тихо спрашивает Руди.
– Нет, проходи, нужно поговорить.
Руди тихо прошел, сел рядом и посмотрел на Учителя:
– Что стряслось?
За двадцать лет, которые мужчины прожили бок о бок, как сын и отец, ни больше ни меньше, они научились читать друг друга, сразу понимая, что что-то не так. Даже вот так, как сейчас – в темной комнате, по сидящему спиной человеку и брошенной им короткой фразе, Руди понял – беда.
– Мы ждем гостей, – коротко ответил Учитель, – нужно встретить, проследить, чтобы точно добрались.
Проведя короткий инструктаж, отшельник сразу же отправил своего ученика в путь, даже не дав ему времени на отдых.
В дорогу
Когда за спинами девушек закрылась дверь, Эйноррен взяла Коратиэль за руку и завела в темный узенький переулочек.
– Я с тобой пойду, – сказала ведьма.
– Потому что хочешь или просто не привыкла ослушиваться наставницу?
– Мне все равно больше некуда идти. Меня никто не ждет. Да и судьба свела нас не просто так. Что-то же заставило меня тогда остановиться, ведь пока ты загораживала дорогу, я могла убежать.
– Это может быть опасно, – возразила Кора.
– Жить вообще опасно, – улыбнулась Эйноррен.
– Тогда нужно раздобыть тебе лошадь, вдвоем на Тэссе мы далеко не уедем.
– Ее зовут Тесса? Ты не говорила.
– Я много чего не говорила, – отозвалась Кора. – А ты хочешь пойти со мной. Так что с лошадью?
– Я знаю, где можно, но…
– Что?
– Это может быть опасно, – съерничала рыжая.
– Мы можем купить, – возразила Коратиэль.
Ведьма в ответ лишь головой покачала:
– Ты хочешь познакомиться с графом лично? Любой, кто увидит нас, тут же сдаст. Любой, понимаешь?
– Да как так жить-то можно? Почему никто не бунтует? – удивилась девушка.
– О! Ты не представляешь, насколько все запуганы. А по поводу бунта… Попробовали как-то одни…
– И?
– Было очень. Много. Крови. Хватит об этом, если хочешь, я тебе потом все расскажу подробнее, а сейчас нам нужно торопиться. Мы или успеваем пока не рассвело, или теряем еще день, ждем ночи в роще и возвращаемся еще раз.
– Ты чокнутая, знаешь? – закатила глаза Коратиэль.
Быстро обговорив план действий в том же переулочке, девушки отправились на первое в своей жизни преступление. Передвигаясь короткими перебежками, осторожно, по стеночке, девушки довольно быстро добрались до места.
– Городская конюшня, – сказала Эйноррен, заходя внутрь, – кстати, здесь же стоят и графские лошади.
На секунду в глазах Эйноррен полыхнул дьявольский огонек, но тут же погас.
– Но их лучше не трогать – слишком узнаваемые, да и искать их будут…хм… активнее…
Эйноррен выглядела так, словно боролась с собой, договариваясь голосом разума. По решимости на ее лице стало понятно – разум проиграл.
– Давай живее, – прошипела Кора в нетерпении притопывая ногой.
Эйноррен уже быстро шла между стойлами, словно искала определенную лошадь. Коратиэль готова была ей голову открутить – ей богу ходит как по рынку, приценивается.
– Ты не забыла, что мы в опасном для нас городе, в чужой конюшне?! Ты еще сходи у хозяина спроси, какую лучше взять!!! – Коратиэль злым шепотом выговаривала новой подруге все, что о ней думает. Выходило очень внушительно и немного забавно. – Я тебя убью, если нас не схватят. Убью. А если схватят, я тебя и вовсе с того света достану.
– Ах вот ты где! – наконец воскликнула Эйноррен, – иди сюда девочка!
С этими словами девушка вывела из стойла крепкую гнедую кобылку и начала ее оседлывать, собирая все, что для этого нужно по углам конюшни.
– Конюх здешний не очень аккуратный, поэтому все вечно раскидано по разным углам. Его терпят только потому, что за самими лошадьми он ухаживает просто отлично. Смотри какая справная. Знакомьтесь, девочки, – продолжала ворковать девчонка, бойко орудуя не только языком, но и руками, – Коратиэль – Фурия, Фурия – Коратиэль.
– Очень приятно, – процедила Кора, – долго еще?
– Готово! Пошли.
Из конюшни выбрались незамеченными, оставалось пройти через полгорода до ворот тем же макаром – короткими перебежками, только теперь еще и с краденой лошадью в поводу. Но им снова повезло – выбрались благополучно.
Добравшись до рощи, обе девушки облегченно выдохнули. Постояв пару минут, переводя дух и успокаивая бешено бьющиеся сердца, девушки кинулись собирать остатки вещей. Коратиэль быстро оседлала Тэссу, Эйноррен еще раз проверила все ли собрано, и девушки, синхронно оседлав своих кобылиц, отправились в обход города на восток.
Коротко обсудив маршрут, девушки замолчали. Сейчас ни одной из них не хотелось разговаривать. Слишком много всего произошло за слишком короткий промежуток времени, и обеим просто необходимо было уложить все это в голове. Ведь если убегать от размышлений, и проблем, отказываясь встретиться с ними лицом к лицу, они все равно рано или поздно тебя догонят. Все сразу и в самый неподходящий момент. Так что уж лучше сейчас, пока есть время, пока тело мерно трясется в седле, пока лошади сами следуют куда нужно, не сбиваясь с заданного курса. Пока еще можно и нужно подумать.
Неизвестно, что будет завтра, неизвестно, что будет сегодня вечером или завтра утром. Нужно ловить момент.
Лишь когда начало темнеть Коратиэль, очнувшись от глубоких раздумий, сказала:
– Ты не устала? Может, пора привал?
– Давно пора, – живо отозвалась ведьма, озираясь по сторонам, и выглядывая место поудобнее.
Местность вариантами не баловала, поэтому путешественницы лишь съехали с тракта и углубились в поля. Пришлось немного поплутать, чтобы найти место пригодное для разведения огня. Завершив все приготовления, девушки уселись у небольшого костерка и немного поели. Коратиэль была все так же неразговорчива, но Эйноррен, видимо успевшая обдумать все, что хотела, спросила:
– Что тебе сказала Магария?
– Что брат лишь повод…
– И все?
– Что-то о Силе, судьбе и прочее. Ничего конкретного. Она всегда так общается – намеками и загадками?
– Нет, она всегда открыто отвечает на вопросы. На те, на которые может ответить.
– Ага, она сказала, что не ее задача мне рассказывать про все.
– Значит, это правда, – твердо сказала ведьма.
– Ну мне-то от этого не легче…
– Потерпи и все узнаешь. Рортэ..эрар… тьфу, ненавижу его имя. Отшельник Рор все тебе расскажет, иначе Магария не отправила бы тебя к нему.
Снова какое-то время прошло в молчании. Затем Эйноррен снова заговорила:
– Ты знаешь, когда я еще совсем девчонкой была, Магария мне часто говорила, что однажды передаст мне часть своей силы и шкатулку, которую мне нужно будет хранить даже ценой своей жизни.
– Небольшая такая, с вензелями позолоченными? – уточнила Кора.
– Угу, – Эйноррен удивлённо подняла глаза на спутницу.
– Можешь не переживать, хранить больше ничего не надо.
– Так это ты?! – Эйноррен приоткрыла рот в благоговении разглядывая Кору, – это удивительное событие – знакомство с тобой. Целые поколения моих предшественниц хранили эту шкатулку, ожидая, что честь передать ее выпадет им. И молясь, чтобы этого никогда не случилось.
– Я это уже Магарии сказала, и тебе повторю: нет во мне никакой Силы, – Коратиэль сердито ткнула пальцем в собеседницу.
– Послушай, – спокойно сказала Эйноррен, – ты можешь признать это, можешь не признавать. Можешь сколько угодно доказывать мне, что Матушка ошиблась. Но это не изменит сути: у ведьм—хранительниц есть особое чутье, они точно знают, для кого хранят ту или иную вещь. И если Магария сказала, что шкатулка ждала тебя, значит так оно и есть. А ты можешь упираться сколько твоей душе будет угодно – тот факт, что это в тебе, не изменится.
Маленькая свежеиспеченная ведьма выглядела так мило, огоньки в ее глазах придавали озорства, а волнистая рыжина, отпущенная на привале на волю, укрывала хрупкие плечи, дополняя образ юной наивной девушки. Хрупкое невинное создание, неспособное на здравые рассуждения и серьезные поступки. Более обманчивый образ придумать сложно. За внешней воздушностью кроется сила и твердость, которой позавидует иной мужчина. И мудрость, накопленная многими поколениями ведьм, и переданная этой девушке сегодня без должной торжественности, что вовсе не уменьшало ее.
Девушки молчали какое-то время, потом Эйноррен, решившись, все же позвала:
– Кора…
– Мм?
Эйноррен еще немного помолчала, но глаза ее так и светились любопытством. Кора это видела, но подбадривать не стала. В итоге ведьма все же задала свой вопрос:
– Что было в шкатулке?
Вместо ответа, девушка просто показала ей кулон.
красота, – выдохнула Эйноррен.
И осторожно протянув руку, но не касаясь камня, добавила:
– И мощь…
Коратиэль в ответ только вздохнула и непочтительно запихнула кулон обратно за пазуху. Девушки сидели какое-то время молча. Ведьма не тяготилась этим молчанием, она понимала, что слишком многое за такое короткое время свалилось на плечи новой подруги. Наконец, Кора заговорила. Она говорила быстро, словно спешила высказаться, пока сама не передумала:
– Я не просила, понимаешь? Я ничего такого не хотела… Отец никогда ничего не говорил, даже намека не было. Мы были обычной семьей, со своими радостями и горестями. Обычной… Все оказалось ложью, выходит? Ведь именно отец отправил меня к этому… Рору. Значит он знал, но не собирался говорить мне? Я не хочу никакой Силы, не хочу… Что за бред вообще, почему я должна так жестоко расплачиваться за глупый героизм предков? Я хочу свою жизнь назад. Хочу домой, к малышам, ругаться с Кэйрианом, ждать папу из города… Мечтать о принце, как в романах, своем доме, своих детях…
Снова на какое-то время воцарилась тишина. Кора сидела, направив расфокусированный взгляд вниз на свои ступни. Потом еле слышно прошептала:
– Я правда не знаю, что мне делать. Мне страшно. Зря твоя наставница считает, что я смогу тебя защитить – я не могу.
Эйноррен выдержала паузу, давая Коре шанс сказать что-то еще, а потом тихо заговорила:
– Кто из героев просил своих испытаний? Это всегда приходит с болью и потерями, когда не ждешь. Но выхода у тебя нет… Ни у кого не было. И если ты сможешь это принять, станешь Избранной. Если нет – просто жертвой обстоятельств, которая все время чему-то сопротивляется и страдает. Давай пока не будем торопиться и делать поспешных выводов. Отшельник расскажет тебе все, что нужно, а потом уже будем думать, что с этим делать дальше. Хорошо?
Коратиэль кивнула. Ей уже было немного стыдно за эту вспышку, распустила нюни раньше времени. Только саднило в груди от осознания, что отец врал ей всю жизнь. Недоговаривал, но для девушки это сейчас было одно и то же.
Не нарушая больше молчания, спутницы вытянулись по обе стороны костра, и милосердный сон, снимающий боль и усмиряющий воспоминания, неспеша принял обеих в свои объятья.
Интерлюдия. Руди
Пробираясь в тени, сливаясь с тенью, иногда открывая порталы, чтобы немного обогнать путниц и проверить, безопасен ли выбранный путь, чтобы не быть замеченным раньше времени, он шел по следам. Тяжелые ветви многовековых деревьев образовывали плотный уютный полог над головой. Охотник не спешил выходить на свет. Он сам не мог объяснить себе появившийся к девушкам интерес. Интерес к Коратиэль. Возможно, он почувствовал в ней опасного соперника, не просто равного себе по силе, а способного стереть его в пыль прежде, чем он успеет что-то предпринять. Не время было размышлять над странностями своего поведения. Сейчас нужно продумать, как обставить свое появление, чтобы через секунду не лежать кучкой пепла у ног носительницы Силы.
Над головой хрустнула ветка, просев под весом огромной грузной птицы.
– И как она только летать умудряется с такой тушей, – вслух подумал мужчина. – Черт, опять отвлекся. Давай, соберись, приятель.
Перед внутренним взором снова возникли глаза, еще не черные, но тьма уже очевидно плескалась в них, поглощая, затапливая, покоряя и покоряясь. Сейчас внутри девушки идет борьба, Сила еще может взять верх, и тогда конец придет не только мужчине, но и всему миру. И, что самое печальное – носительнице. Оболочка то останется, не останется самой Коратиэль… Жаль…
– Да что с тобой ТАКОЕ?! – взвыл он, хлопнув себя по щеке.
Он резко остановился, сделал шаг назад и, подобрав ветку, бросил ее на место, показавшееся ему подозрительным. Хлопок, щелчок, сомкнулись зубья капкана. Судя по размеру, его ставили на медведя, судя по количеству магии, которой прямо—таки разило от капкана – на оборотня.
А что, логично. Оборотни убивают людей, люди убиваю оборотней.
– Твою ж… – выругался мужчина, и еще раз напомнил себе, – нужно быть осторожнее, ноги отращивать я точно не умею.
Так, стоп…! С каких пор он вообще стал разговаривать сам с собой? Еще и вслух?!
Он зарычал и звонко залепил ладонью лоб. Как бы то ни было, а сосредоточиться пришлось – запасных конечностей у него нет, надо беречь изначальный комплект.
Мужчина безмолвной тенью уже несколько дней продвигался следом за Коратиэль с Эйноррен, то приближаясь, то отдаляясь. Он прислушивался к их разговорам, а по ночам, когда девушки уже спали, с помощью порталов подходил ближе и часами просиживал рядом с Коратиэль вглядываясь в ее лицо, слушая ее размеренное дыхание.
Он не мог понять, что так влечет его к ней. Когда-то давно от Учителя он слышал историю… легенду о родственных душах. На востоке считалась, что они связаны красной (или не красной, а золотой?) нитью, которая никогда не рвется. Далеко на западе люди верили, что их предки раньше были четырехногими, четырехрукими и двухголовыми, пока не прогневили богов. За что те разделили их, оставив всего по два, а голову одну, обрекая искать свою половину. Мозгов, судя по всему, тоже отполовинили – это ж надо такую ересь сочинить и верить в нее безоговорочно. Здесь, в самом центре Извечных земель, люди тоже сочинили подобную ерунду, чтобы было во что красиво верить. Он не слушал Учителя, его заклинило на четырехруких. И пока, тогда еще мальчишка, пытался представить эту конструкцию, Учитель рассказал местную легенду. А сейчас бы и неплохо ее вспомнить, но плохо, когда не знаешь, да еще и забудешь…
Мужчина поднял голову, скоро рассвет, ему пора. Пора в тень. Весь день ему было муторно, он снова часто отвлекался. Предчувствие беды не отпускало, а когда он увидел, что девушки зашли в запретный лес, достигло своего пика. Да, сегодня ему повезло, он смог посмотреть в глаза Коратиэль прямо, а не ловить взгляд, обращенный не на него, из тени, бросить ей пару слов, но потом…
