Читать книгу: «Враг из машины. Том I», страница 6

Заметив направленный на неё свет, женщина медленно, очень медленно подняла голову. Сиенна увидела её лицо… и с криком отшатнулась, выронив брелок. Лишь спустя несколько сотен ударов сердца она осмелилась подойти, опуститься рядом на колени и охрипшим от волнения голосом еле слышно выдавить:

– Инн?!..

Аванпост Нумера, реанимационное отделение медблока. Первый день первой декады Сезона Дождей

Свет в маленьком боксе был приглушен. Тихо, размеренно попискивали датчики.

Сиенна, обхватив себя руками, стояла у прозрачной перегородки и смотрела на два неподвижно лежащих под тонкими простынями тела. Она доверяла приборам, но ей было важно видеть самой, как легкая ткань приподнимается на вдохе, опускается и приподнимается снова. Она всё еще не верила, что это происходит на самом деле.

Лица стоящих рядом Нолана и командора О’Рэна казались каменными. Атари боялась представить, о чем они думают в данный момент.

– Это невозможно, – наконец произнес Альн.

– Согласен, – разлепил плотно сжатые губы Нолан. – Однако реальность весьма убедительна. Они вернулись.

– Хотел бы я знать, как.

Сиенна, не отрывая взгляда от вздымающейся простыни, чуть повернула голову:

– Вы говорили, у нас будут проблемы, если в столице узнают о выживших алиенках. Но, похоже, настоящая проблема возникла только сейчас.

– Проблема – не то слово, – заметил экс-командор. – Правильнее сказать, мы с вами в глобальной заднице.

Сезон Дождей

Глава первая

Обычно все насущные дела обсуждались в штабе, самые важные или секретные – в кабинете командующего, но сейчас уровень секретности просто зашкаливал, поэтому местом для разговора выбрали полутемную операционную. В основном, потому что здесь была хорошая звукоизоляция и табличка над дверью «Вход воспрещен».

– Давай с самого начала, – потребовал Альн О’Рэн, присев на край стола, накрытого стерильной тканью. Нолан в смятении продолжал ходить из угла в угол и, судя по всему, пытался осмыслить происходящее.

– Мы с экс-командором допоздна пробыли на обзорной площадке, – начала Сиенна. Она надеялась, что Альн спросит, чем они там занимались, но, похоже, командующего это не интересовало. – Когда я шла обратно, то заметила лежащую на дороге женщину и подумала, что кому-то из персонала стало плохо или произошел несчастный случай. А потом женщина подняла голову… – Атари нервно сглотнула, вспоминая вспышку животного ужаса и свой дикий крик. – Это был настоящий шок, у меня чуть сердце не лопнуло…

– Оставим эмоции, – прервал её командор. – Ближе к делу.

– Не могу! – вспыхнула она. – Не каждую ночь натыкаешься на того, кто погиб десять лет назад, а теперь выполз к тебе со стороны кладбища! Как будто ожили детские страшилки про мертвецов, которыми мальчишки пугали меня в схолосе! Я думала, что лишилась рассудка и вижу то, чего на самом деле нет… А потом она произнесла мое имя. – Сиенна всхлипнула. – Это в самом деле была Инн’Джаил, и она нуждалась в моей помощи.

Нолан обнял её, и атари спрятала лицо у него на груди.

– Она рассказала, что случилось? – помолчав, спросил Альн.

– Частично. Когда смогла говорить. – Сиенна вытерла покрасневшие глаза. – Остальное пришлось додумывать самостоятельно, основываясь на результатах осмотра. Получается, ночью одна из моих подопечных, так называемая Алиса, втайне от всех отправилась к Стене Памяти «А-Нон-Тар» и вскрыла одну из ячеек с помощью обычного абразива – я нашла лежащий на земле инструмент и выяснила, что он принадлежал моей помощнице. Мелина уже допрошена, – предвосхищая реплику командора, добавила она. – Утверждает, что дала его женщине по собственной инициативе, чтобы та привела руки в порядок.

– Два дежурства вне очереди, – нахмурился Альн. – За инициативность.

– Напротив, утром я всем подчиненным дала отгул, чтобы не путались под ногами, – возразила Сиенна. – Как выяснилось позже, это было правильное решение, командор.

– Допустим. И что же произошло у Стены?

– Точно не знаю. Когда я обнаружила Инн, на ней была синяя униформа, принадлежавшая Алисе. Мокрая от пота и грязная, она висела на ней мешком из-за разницы в телосложении. Ботинки остались на кладбище – они были ей велики. А когда я притащила Инн в изолятор и стала оказывать первую помощь, то увидела, что в руке у неё зажато вот это. – Атари полезла в карман брюк, вытащила оттуда темный предмет цилиндрической формы с круглым навершием и протянула его командору: – Знаете, что это?

– Понятия не имею, – Альн оглядел странную вещицу. – Похоже на рукоять от меча.

– Это и есть меч, – произнес молчавший до сих пор Нолан, – добытый офицером Джаил в качестве трофея в одном из боев с иномирцами. Как и щит, с которым они составляли пару. Личное оружие Инн. Не побоюсь этого слова, любимое.

– Тот самый легендарный комплект? – О’Рэн оглядел тускло поблескивающую рукоять. – Невероятно… Все думали, что он уничтожен вместе с офицерами, либо обрастает пылью в тюремном хранилище. Постойте, а где щит?

– Я тоже считала, что оружие утеряно, поэтому была очень удивлена, обнаружив меч в руке Инн, а щит – в той самой вскрытой ячейке, – усмехнулась Сиенна. – И теперь меня мучает вопрос: как они попали туда?

Повисла неловкая пауза. Наконец экс-командор признался:

– Это я спрятал их там.

– И все эти годы молчал?! – не удержавшись, воскликнула атари.

– Как они оказались у тебя? – спросил Альн, и Нолану пришлось объясниться:

– Это было решение Инн. Я тогда приехал в столицу, чтобы поговорить… предупредить, что задуманное ими может иметь самые худшие последствия. Но было уже поздно. Их предали. Я был с ними, когда доставили послание от Патриарха. Нет, не послание – ультиматум: офицерам, зачинщикам переворота, предлагали добровольно сдаться в обмен на жизни их подчиненных. Я помню, как изменилось лицо Инн, когда выяснилось, что бойцы «А-Нон-Тар» захвачены правительственной гвардией. Она еще не знала, что двое из них при этом погибли. Я видел отчаяние Мэллори… но, как бы то ни было, они никогда не бросали своих в беде и готовы были на любую жертву ради команды. – Нолан вздохнул. – Вот тогда Инн и передала мне свое оружие. Она знала, что его наверняка будут искать, поэтому попросила сберечь и спрятать, чтобы оно не попало в чужие руки. И велела как можно скорее возвращаться на базу… Больше я её не видел. А меч и щит… в моих руках они были мёртвыми. Выбрав себе хозяйку, оружие не желало подчиняться кому-то другому. Что я только ни делал… в конце концов, пришлось оставить бесплодные попытки и похоронить то, что даже после смерти принадлежало Инн, в сделанной для неё памятной ячейке. Всё равно там никто бы искать не стал.

– Первое время обыски на базе проходили с завидной регулярностью, – возразил О’Рэн, но экс-командор только усмехнулся:

– Осматривать кладбище им даже в голову не пришло. Правильно говорят: хочешь спрятать надежно – спрячь у всех на виду.

– А еще говорят: всё тайное рано или поздно становится явным, – парировала Сиенна. – Как видишь, Алиса открыла ячейку и обнаружила схрон. И тут возникает второй вопрос: как она узнала, что оружие там, ведь за стеклом его не было видно?

– Ответ прост. – Нолан посмотрел на неё долгим взглядом. – Она не была Алисой. Стражи не ошибаются, это мы ошиблись, приняв её за алиенку. Не знаю, какие силы спасли ей жизнь и исказили внешность, но это всегда была Инн и она точно знала, где находится то, что ей дорого.

…Тело её изменилось. Стало легким, как у подростка, и Сиенна без особых усилий смогла нести её на руках. Кожа потеряла упругость, мышцы уменьшились в объёме, словно она пролежала, не двигаясь, несколько лет, черты лица заострились. Но это точно была Инн’Джаил, вся, до последнего шрама или родинки, которые атари знала, как свои собственные. Сомнений быть не могло.

– Не молчи, говори со мной! – Исцеляющая склонилась над ней, проверяя, как зрачки реагируют на свет. – Инн, что последнее ты помнишь?

– Слова… Это уже не имеет значения, – шевельнула губами она. – Страшно… и холодно. – Её глаза стали закрываться. – Мы выдержим… Только не отпускай мою руку…

– Инн! – Сиенна сжала её ладонь. – Смотри на меня! Я помогу. Я тебя не отпущу!

Она создала поток ксинергии и направила его в слабеющее тело подруги. Резкий порыв отозвался болью под ребрами и дрожью в ногах, но атари, стиснув зубы, терпела. Через несколько крон, показавшихся ей бесконечными, Инн’Джаил глубоко вдохнула и приоткрыла глаза.

– Наши пальцы переплелись, – еле слышно прошептала она. – А потом… всё исчезло. Я спала и видела сны о другой жизни… и ты тоже была в моих снах.

Сиенна выпрямилась.

Последние детали головоломки встали на место, и на неё обрушилось понимание того, что целую декаду Инн была рядом, смотрела на мир глазами неуклюжей, болезненной Алисы. Лучше маскировки не придумаешь; только Стражи разглядели её истинную суть, только им было известно, что спустя десять лет после гибели офицер Джаил вернулась домой.

Но настоящий шок пришел тогда, когда атари наконец осознала, кто всё это время скрывался под видом Дэви…

– Дэви, – голос Сиенны дрогнул, – проснувшись утром и не обнаружив соседку по комнате, забеспокоилась. Я не знала, как ей объяснить. Она поняла, что я что-то скрываю, и пришла к выводу, что с Алисой случилась беда. Что очередной приступ оказался последним. Было видно, что она переживает, а моё молчание только усиливает тревогу, но, вместо того чтобы успокоить её, я… – Она поймала напряженный взгляд Альна и опустила глаза. – Я смотрела на неё, как на бомбу, отсчитывающую последние микроны до взрыва. Чувствовала, что это пугает её, но ничего не могла с собой сделать. Дэви уже была близка к панике, когда я призналась, что Алиса жива. Вот только…

– Она жива, – ровным голосом проговорила атари, – и я готова отвести тебя к ней. Вот только Алису ты больше не увидишь.

– В смысле? – Дэви наморщила лоб. – Это такая загадка?

Сиенна не ответила. Они вышли в коридор и вскоре оказались в одном из боксов. Вспыхнул приглушенный свет, и Дэви разглядела спящую на кушетке незнакомую девушку, необычайно красивую даже по меркам эллатов. У нее была белая кожа и густые темные волосы.

– Это же не… – начала было Дэви и осеклась. Повернулась к Сиенне, пристально посмотрела на неё. Потом – на себя.

– Да ну, это несерьёзно. – Она рассмеялась. – Ты меня разыгрываешь.

Сиенна молчала.

– Нет?

Исцеляющая покачала головой.

– Думаешь, со мной, – медленно проговорила Дэви, – произойдет то же самое?

– Думаю, да.

– Но у меня не бывает приступов. Я не падаю в обморок. И ничего не чувствую, даже сейчас. – Её дыхание и пульс неожиданно участились. – Это какой-то бред, – пробормотала она. – Я не хочу!

Сиенна протянула к ней руку, чтобы снять напряжение и предотвратить паническую атаку, но Дэви шарахнулась в сторону. И в этот момент Инн повернула голову, ресницы её дрогнули, и с губ слетело негромкое:

– Мэл…

Взгляд Дэви стал стеклянным. Словно в прострации, она подошла к столику, на котором лежали медицинские инструменты, выбрала самый острый из них и с его помощью вскрыла себе вены на обеих руках. А потом, не изменившись в лице, завороженно уставилась на то, как кровь струится по ладоням и капает на пол…

– Она пыталась убить себя? – нахмурился командор.

– Нет. Всего лишь активировала процесс. – Атари вздохнула. – Хотя в первый момент я решила, что она обезумела, хотела вколоть ей нейролептик и поместить в изолятор, но тут началось… даже не знаю, как это назвать. Трансформация? Нет, скорее, перевоплощение.

– И как оно выглядело? – полюбопытствовал Нолан.

Сиенна долго собиралась с мыслями. Вспоминать некоторые вещи приходилось буквально через силу.

Она заподозрила неладное, как только обхватила запястья Дэви, чтобы остановить кровь: кожа алиенки была обжигающе горячей, мышцы под ней застыли в тонусе, крупные сосуды потемнели и вздулись. Черты её лица исказились, поплыли. Сердце не сокращалось – отчаянно колотилось о грудную клетку, а потом вдруг остановилось, и атари испуганно разжала пальцы. В тот же миг обмякшее тело рухнуло на колени. Затем – на пол. Сиенна могла отвернуться, но продолжала смотреть…

– Было похоже, – облизав пересохшие губы, проговорила она, – будто плоть распадается на молекулы, перемешивается, а потом, слой за слоем, начинает собираться обратно… все эти гребаные сто триллионов клеток. Ничего кошмарнее я в жизни не видела.

Когда тело вновь обрело форму, вполне узнаваемую, и волосы, мокрые от выделившейся в процессе воды, разметались по полу тусклым серебром, атари немного пришла в себя и попыталась успокоиться. Но повисшая в изоляторе тишина снова вызвала у неё нервную дрожь. Возвращенная не подавала признаков жизни. Её сердце не билось.

«Она потеряла много крови, – мелькнуло в голове. – Инн едва справилась, и не без моей поддержки. У Мэллори шансов нет».

Еле слышное гудение электрических ламп оглушало. Мгновения утекали одно за другим, и Сиенна не знала, какое из них окажется роковым. Перед ней снова стоял выбор, и, как и в прошлый раз, её душа металась в сомнениях. Искалечить, но подарить жизнь, или дать бесславно погибнуть – для Мейзи после долгих колебаний она выбрала первое. Казалось, с Мэл будет проще. Поддержать или позволить умереть – почему бы не выбрать второе? Прекрасная возможность отплатить ей за всё, что она совершила, и предотвратить то зло, которое она наверняка еще сотворит. Свидетелей нет, некому уличить в неоказании помощи: она скажет, что делала всё возможное, но ничего изменить не смогла. Что на то была воля судьбы: из двух офицеров живой вернулась только одна. А потом в пустой безымянной ячейке на Стене Памяти появится капсула, запоздавшая на долгие десять лет.

«И возле неё по-прежнему будут лежать цветы…»

Ничего не изменится. Даже если она и не будет виновата, Альн ей этого не простит. Не поверит, что она выложилась по полной, что старалась спасти, забыв о своих предубеждениях. А Инн? Ей придется, кроме всего прочего, пережить еще и эту потерю. И кто знает, выдержит ли она, не станет ли это последней каплей.

Мысль о том, что она может причинить боль тем, кто ей дорог, отрезвила Сиенну. Ради них она готова была вытащить из бездны кого угодно. Даже офицера Мэллори…

– Когда весь этот ужас закончился, – сдержанно продолжила атари, – я запустила ей сердце ксинергетическим импульсом и поддерживала до тех пор, пока угроза жизни не миновала. После этого сообщила о случившемся вам обоим. Сейчас все показатели в норме, идет интенсивное восстановление. Оно займет день, может, два.

Нолан благодарно стиснул ей руку. А командор поднялся, взял её за плечи и притянул к себе. Совсем как раньше… нет, не совсем. Трудно обмануть женщину-телепата, даже если она не использует свои способности: Сиенна интуитивно чувствовала, что это лишь признание заслуг, огромное дружеское «спасибо», и ничего более.

– За это время, – сухо добавила она, отстраняясь, – нам необходимо принять меры. Десять лет – не так уж и много. Кроме нас, на базе есть те, кто помнит офицеров в лицо. А еще здесь немало тех, кто слышал рассказы об «А-Нон-Тар» и умеет делать выводы. Нужно обсудить дальнейшую судьбу Инн и Мэл, но в первую очередь вам, командор, нужно придумать, как объяснить контингенту исчезновение двух алиенок и возвращение тессарийских героев с того света. Уверена, это будет нелегко.

– Нет ничего сложного в том, чтобы сказать правду, – заметил Нолан. – Гораздо сложнее не дать этой новости распространиться за пределами аванпоста.

Перед тем как уйти, Альн О’Рэн попросил разрешения заглянуть в реанимационный бокс. Именно попросил – хоть он и командовал базой, медблоком заведовала Сиенна, только она знала, что допустимо для её подопечных, и он признавал за ней право распоряжаться здесь всем по своему усмотрению. Да и не стоило лишний раз демонстрировать полномочия там, где завтра ты можешь оказаться простым пациентом, для которого слово атари – закон.

Он вошел в помещение, ощущая давно позабытый трепет. Словно вернулся в то время, когда был рядовым-первогодком, жадно читающим новостные листки, где художники-репортеры красочно изображали самые яркие эпизоды очередной операции «А-Нон-Тар». Одно время он даже подумывал стать военным корреспондентом, чтобы иметь возможность наблюдать за всем этим вживую. Но, увы, при наличии многих достоинств, умением рисовать и талантом рассказчика О’Рэн не обладал.

Он остановился у изголовий и взглянул сперва на одну из спящих женщин, затем на другую. Странное чувство охватило его. Второй раз в жизни офицер Мэллори была так близко, что он мог дотронуться до неё… Альн усмехнулся, вспоминая тот день, когда это случилось впервые. Ему тогда было лет восемнадцать – восторженный мальчишка, собиравший вырезки из новостей со своими кумирами, мечтавший когда-нибудь выдержать испытания и стать одним из «Безжалостных» и каждый вечер, перед тем как заснуть, долго смотревший на черно-белое изображение девушки в зеркальных очках… Как же он был счастлив и одновременно напуган, когда узнал, что «А-Нон-Тар» в полном составе прибывает к ним на базу Литория. Для первогодков это означало возможность, образно говоря, прикоснуться к живой легенде, но Альн О’Рэн, поборов юношескую робость, твердо решил, что на этот раз обойдется без фигуральных выражений. Он с детства привык ставить для себя труднодостижимые цели и всегда добивался желаемого.

Альн увидел их в коридоре возле столовой. Инн’Джаил, смеясь, что-то рассказывала окружившим ее офицерам. Несколько первогодков ловили каждое её слово, держась на почтительном расстоянии. Чуть в стороне Мэл беседовала о чем-то с Шануи, новым командующим Литории – «А-Нон-Тар» приехали ради него, чтобы поздравить старого друга с повышением. Шануи не столько разговаривал, сколько бросал томные взгляды в сторону Инн, не догадываясь, что она давно уже при каждом удобном случае делит постель с молодым командором Нумеры.

С кем делила постель Мэллори, никто не знал. Говорили разное: что она предпочитает женщин, что ей без разницы, женщина или мужчина, и даже что она бесчувственная, фригидная стерва. Альну, в общем-то, было всё равно. При любом раскладе вторая офицер вряд ли удостоит вниманием рядового, который младше её на пять лет. Ну и пусть: в его пылком воображении она каждую ночь проводила с ним и принадлежала ему одному.

Собравшись с духом, О’Рэн протиснулся между офицерами и оказался прямо перед Инн’Джаил. Она подняла на него свои удивительные серые глаза, и он сдавленным от волнения голосом попросил разрешения пожать руку «герою Тессара». «Тогда уж героине», – поправила офицер и под сдержанные смешки приятелей крепко пожала протянутую ладонь. «На удачу», – улыбнулась она, а краснеющий Альн вместо благодарности пробормотал: «Слава Патриарху!» Смутившись из-за своей оплошности, он хотел уже побыстрее уйти, как вдруг услышал за спиной:

– А мне ты не желаешь пожать руку?

О’Рэн обернулся. Офицер Мэллори с легкой ухмылкой разглядывала его, и он видел своё искаженное отражение на поверхности её зеркальных очков.

– Нет, – неожиданно вырвалось у него. Это стало финальным аккордом. Чувствуя себя полным идиотом, он просто сбежал оттуда, провожаемый дружным хохотом. Громче всех смеялась вторая офицер.

«Нет, ну надо же было такое ляпнуть!»

Даже сейчас командор ощутил отголоски своей досады. Вспомнил, как провел ночь без сна, подбирая слова для извинений и придумывая повод для встречи. Но на следующий день «Безжалостных» вызвали на задание и больше они не виделись. Не сложилось. А еще через полтора года не стало и «А-Нон-Тар».

И всё же обещанная удача в конце концов вернулась к нему…

Альн смотрел на бледное лицо Мэл под кислородной маской и пытался понять, что он чувствует. Столько всего произошло за эти годы, и он давно уже не восторженный, мечтательный юноша, и та черно-белая картинка куда-то пропала… а притяжение всё еще есть, оно никуда не делось, необъяснимое, непонятное. Как и благоговение – он мог сейчас коснуться её, но почему-то не смел. Глаза Мэллори были закрыты, и Альн вдруг поймал себя на мысли, что понятия не имеет, какого они цвета. Чем пахнут её волосы? Какие на вкус её губы? О чем она думает перед тем как заснуть? И еще множество вопросов, на которые его романтические фантазии не давали ответа.

«Это не женщина, которую я люблю, – неожиданно прозрел он. – Это женщина, которую я не знаю».

Инн’Джаил всегда просыпалась на рассвете. Биологические часы работали безупречно: даже сейчас, находясь в полутемном помещении без окон, она ясно ощутила, что наступил новый день.

Новый день её новой жизни.

Сбоку послышался шорох, и она повернула голову. Попыталась улыбнуться:

– С возвращением. Рада снова тебя видеть.

– Я тоже рада. – Мэл приоткрыла глаза и тут же зажмурилась: – Но пока только слышать – на родном языке и без дурацких агменторов. Как мало, оказывается, нужно для счастья… Хотя человеческие глаза мне нравились больше: они не слезились от яркого света. Я буду по ним скучать.

– Ты выглядишь истощенной, – заметила Инн. И перевела взгляд на свои руки. – Я тоже. Как это понимать?

– Мышечная атрофия. – Мэл принялась ощупывать себя, а потом хмыкнула: – Не думала, что всё будет настолько запущено. Хотя, если учесть, какой образ жизни у нас был до этого… Здесь двадцатиминутная пробежка или полчаса в бассейне не считаются тренировкой. Так, баловство… Отсюда и результат.

– Я ела мясо, – поморщилась Инн, вспомнив подробности земного существования. – И мне оно нравилось! И внутренности животных… фу! – Её передернуло от отвращения. – Ты говорила, это будет безопасное место, а на самом деле мы столько лет провели в настоящем аду!

– Но-но, полегче, – осадила её Мэллори. – Это был вовсе не ад, скорее, исправительное заведение, колония строгого режима. Не я его выбирала… но главное своё обещание все-таки выполнила. Я спасла тебе жизнь.