Читать книгу: «Отзывы, или Лев Толстой в Аду», страница 4

– Кто его знает? Такова расстановка сил.

– Ну а ты?.. может, ты тоже.. эт самое, ну..

– Я?

– Ну да.

– Да ну. Я – Николай Гоголь, я у истоков стою… уже как бы такой вашей национальной классики, ну вот, как Пушкин наверное..

– У-у.. Нет – ты Диавол, точно диавол, ты раньше никогда так не говорил, никогда себя с Пушкиным в один ряд не ставил.

– Ну, разумеется, Лёв. Я же просто привёл цитату.

– Мы, ы… да, я надеюсь.    …       А откуда!

– Из критики. А ещё меня просто тошнит, когда ты картавишь за этого своего Давыдова – мне просто хочется все органы вынуть из себя… и никогда больше не вложить.

– Пг’имег’но так?

– Фу, заткнись!!

– Но есть же люди, они и в жизни правда так картавят. Я думал, будет смешно.

– Нет – не смешно.

– Ээ, эх, паскуда – жизнь! Ненавижу!.. особенно загробная…

– Единственное что – это про Пьера и Элен сначала было читать интересно..

– Да! Правда! Слава чертям! Я знал.. знал, что этот толстый мой конёк.. счастливый талисман, да! мне самому за ним наблюдать было очень, очень интересно…

– Но все равно, какие же корявые имена – Пьер, Элен – так и хочется тебе их в глотку обратно засунуть!

– В смысле: корявые? Так если только такие и были имена. Если мода была на имена такие, я воспроизводил исторический контекст.

– Баран ты кучерявый! а не контекст.

– А как надо было назвать?

– Есть же нормальное русское имя – Лена… Петя…

– Ну, Петя, да… а Лена в первый раз такое слышу.

– Сейчас такое популярно.

– Да я уже понял.

***

Через неопределенное время Гоголь продолжал:

– И потом, у тебя даже голоса нет. Как можно быть писателем без голоса?

– Какого ещё голоса?

– Ну то, шо ты бубнишь.. бу-бу, бу-бу, бу-бу-бу… иногда там хоть кто-нибудь заорёт – я носом клюну, а так бубнишь и бубнишь себе под нос. Хоть бы по делу что-то бубнел. А ты же бубнишь вообще ни о чем. Какую-то чушь собачью!

– Так если и в жизни же люди не всегда орут, не всегда кричат там, восклицают… вот тут они как раз и бубнят…

– Ну ты же бубнишь не через дефис, не в прямой речи… ты бубнишь сам, от третьего лица…

– Да а как ты хотел?! Я… все равно в толк не возьму.. что это значит?.. у кого тогда, по-твоему, есть?

– У всех есть, только если ты не бубнишь.

– Да а я виноват, что я бубню!.. Конешно, ты сейчас скажешь, что у Пушкина есть, у Лермонтова. Ну так ведь они поэты, у поэтов он уже там сразу – автомеханистически. А я, следуя традициям мировой прозы… черт, как же тяжело тебе все это объяснять…

– Ни то, чтобы у тебя его совсем нету. Просто он такой противный, ей Богу, такой противный.. как противень, наверное! А-ха-ха-ха-ха! Ладно.. я просто не знаю даже с чем сравнить… противный, наверное, вот только как линяющая, вонючая, волосатая собака.. со слюнями с такими огромными, погляди…

– Да уйди ты! Урод!! Тоже мне классик.. я… я.. хорошо – да, я плох. Я – крокодил, лохнесское чудовище. Все мои недостатки из жизни перешли суда, ничего не изменилось… я плох, очень даже плох, дурен, ленив, нечистоплотен… да, я умён, но…

– Да заткнись, ты! Молчать! Чем ты умён, растяпа!

– Ну.. будь так.. пожалуй, что ничем.. но я все-таки честно мыслю..

– Да иди ты к черту!!

– …У него пока занято, не могу. А то, что ты к лицу моему прицепился, тут ты прав. Да – я честолюбив. Я, бывает, как снова увижу себя 30-летнего, тут же бегу смотреться в вечные зеркала. Усы, щека – все как у молодого!.. нос – да – картоха, прям, русская такая, толстая, кривая и смачная картоха.. но что ж я поделаю?.. не в моих руках Божий циркуль человеческих фигур..

– Вот барана кусок, а! А жену-то себе ты выбираешь или кто?

– ..Ну, пожалуй, что я. Жена же моя.. а с другой стороны.. а к чему ты это спросил?