Читать книгу: «Орион», страница 3
А теперь Феликс сказал мне, что она жива. И я в это верю… Наверное… Сначала я не поверила, но теперь понимаю, что он не врал. Вот только откуда он это знает? И если моя мама жива, то где она, и почему ни разу не навестила нас? Столько вопросов.
Отец выглянул в окно и сказал мне проверить почту.
Я вышла к почтовому ящику прямо в домашней одежде и тапочках. А моя домашняя одежда, практически не отличалась от пижамы.
Какой-то парень проехал на велосипеде мимо моего дома и, увидев меня, хихикнул. Я бы тоже засмеялась, если бы увидела кого-то в розовой пижаме Hello kitty, и тапочках-кроликах на улице. Но мне, в общем-то, стыдно не было. Мне было обидно, что кто-то обсмеял пижамку, которую мне подарила прабабушка София (родственница с папиной стороны). Да-да у меня есть прабабушка. Ей девяносто семь, и она чувствует себя прекрасно. Живёт на Бали, каждый день расхаживает по райским пляжам, тусуется на дискотеках, даже имеет собственную конюшню из двух-трёх лошадей. В общем, живёт не хуже голливудской звезды. Я не помню, как она выглядит потому, что видела её в последний раз лет в восемь. Но помню, сколько всего она мне привезла. На всю жизнь хватит, да ещё и внукам останется.
Жаль, что мы даже ни разу с ней нормально не общались. Надо будет позвонить, её хоть с Днём рождения поздравить. Кстати когда оно? Спрошу позже у отца…
Я глянула на почтовый ящик и заметила два конверта. На одном из них не было подписи, но зато с краю был нарисован от руки чёрный ворон. Та-ак… а на втором было написано: «От Криса».
Открыв на месте первый конверт, я принялась читать:
«Мне срочно нужна твоя помощь! Я буду ждать тебя у холма, где мы в последний раз виделись. Приходи прямо сейчас! И ещё: никому не говори об этом письме!»
Ваш покорнейший слуга,
Феликс.
«Что же там такое стряслось? Ладно, прочитаю письмо Криса и побегу», − подумала я.
«Дорогая Мэдди! Я был счастлив, знать тебя. Знаю, ты никогда не ответишь на мои чувства. Но знай и ты, я никогда не забуду тебя.
В семь утра за мной приедут из детского дома. Прощай, и прости за всё…»
Крис.
Я дочитала письмо и в сердце больно закололо.
Тут же я вбежала в дом, поднялась в комнату, переоделась, схватила рюкзак и вновь выбежала на улицу. Я побежала в кафе «Куриная ножка».
Я неслась так быстро, как только могла. Люди оборачивались на меня. Но мне было всё равно. Я даже не видела в тот момент их лиц. Не помнила я и о не зажившей стопе. Я летела, практически не ощущая боли.
− Тук-тук-тук!!! – громко стучала я в дверь заведения. Сердце билось настолько бешено, что пульсировало в ушах.
− Откройте! – я уже пинала дверь.
Дверца немного приоткрылась и в проёме показалась официантка. Она испуганно спросила:
− Что произошло? Что такое?
− Криса уже увезли, да?
− Давно уже.
− А куда? В какой детский дом?
− Слушай, девочка, мне-то, откуда знать?
− Спросите, может кто-нибудь знает?
− Иди, погуляй лучше.
Она закрыла перед моим носом дверь.
− Постойте! – воскликнула я, но никто уже мне не ответил.
«Что теперь делать? – размышляла я. – Надо где-то полную карту города раздобыть. Наверняка в библиотеке есть!».
Я увидела автобус, который подъезжал к остановке. Четырнадцатый! Он-то мне и нужен!
Сорвавшись с места, я понеслась к остановке. Лишь бы успеть!
В последнюю секунду я запрыгнула в автобус, села на последние сидения, и преклонила голову, чтобы контролёр меня не заметил. Ведь денег у меня не было, а если поймают, сдерут с моего отца штраф и отчитают. А мне это зачем надо?
Через несколько минут, когда автобус подъехал к нужной мне остановке, я быстро вылетела из автобуса. Контролёр меня всё-таки заметил, и крикнул вслед:
− Куда? А за проезд?!
Он хотел было выбежать за мной, но двери автобуса закрылись, и тот вляпался со всего разбегу в стеклянную дверь. Автобус поехал, а контролёр злостно провожал меня взглядом. Я ехидно улыбнулась, а когда автобус был уже далеко, выдохнула.
Поднявшись по ступеням, я увидела огромное здание центральной библиотеки. Это была даже скорее не библиотека, а книжный дворец. Городская ратуша, по сравнению с этой библиотекой была бы просто сараем.
Вот только жаль, что в библиотеке, с её семи этажами не было лифта. Пришлось идти пешком до самого последнего этажа. Здесь было больше всего книг, кроме того, четыре компьютера, небольшая галерея, и огромный читальный зал.
Правда, чтобы воспользоваться этими компьютерами, нужно спускаться на третий этаж, искать какую-то женщину, которая отвечает за компьютеры, просить талон. Потом спуститься ещё ниже этажом. Попросить, чтобы поставили на талон печать. И только тогда опять возвращаешься на седьмой этаж, пробиваешь талон у библиотекарши, и садишься за компьютер. Причём один талон даётся на час, и не минутой больше. Не успел сделать, опять устраивай забег по всей библиотеке.
Вот так однажды у меня дома накрылся компьютер, и я пошла сюда. В общем, мой вам совет: лучше не пользоваться бесплатными компьютерами в этой библиотеке. Тем более что они здесь старые, интернет очень медленный, и ты полчаса ждёшь, когда откроется браузер.
Я прошла мимо компьютеров, прямо к столу библиотекарши и спросила:
− У вас есть карта города?
− Тихо! В библиотеке запрещается кричать и вести себя неподобающе. То есть, бегать, прыгать…
Я её перебила:
− Так есть карта?
− Девятый отдел. Где-то на пятой полке.
− Спасибо, − кратко ответила я и поспешила к девятому отделу.
«Ещё найти бы этот отдел!»
− Не бегать! – крикнула библиотекарша мне вслед.
Я поднялась по лестнице и заметила табличку на последнем книжном шкафу. Там была крупная цифра «девять».
− Та-ак… Пятая полка. Пятая… А, вот! Нашла! Ну, и какая из этих карт, карта нашего города? – тихо бормотала я себе под нос. – Может, эта?
Я достала самую крупную карту, но это оказалась карта метро. Следующая карта оказалась вообще картой захоронений на каком-то кладбище. Третья и вовсе была не карта, а чертёж какого-то торгового комплекса.
Так я провела в библиотеке три часа. Сидела в читальном зале с целой стопкой карт, и продолжала искать. Пока никаких результатов.
Я была настолько утомлена поисками карты города, что начинала засыпать. Развернув ещё парочку карт, я поняла, что всё без толку. Её здесь нет.
Взяв все карты, а их было штук сорок, я случайно уронила одну. И тут, когда я наклонилась поднять её, я прочла на её краю: «карта города». От радости, что карта всё же нашлась, я кинула все остальные карты на пол (это произошло случайно, когда я вставала из-за стола), и побежала на улицу.
− А собирать, кто будет? – недовольным тоном спросила библиотекарша.
Но я уже выбежала, поэтому отвечать ей что-либо не было смысла.
Я уселась на скамейку возле библиотеки и разложила на коленях карту.
− Детский дом №36, − прочла я.
Этот детский дом находился не так далеко, всего в пару кварталов отсюда. Через минут двадцать я уже стояла у ворот детского дома. Они были открыты. Я зашла, поднялась по ступенькам, толкнула тяжёлую дверь и оказалась у кабинки вахтёра.
− Вы кто? – спросил усатый мужчина в сером пиджачке.
− Я… А у вас есть здесь Крис Бернер?
− Крис Бернер, говорите… Не знаю. Это у директора список.
− А вы можете попросить этот список?
− Минутку, − ответил вахтёр, вставая.
Он вышел и завернул куда-то направо. Я села на скамейку и стала ждать.
Вскоре мужчина вышел с толстой папкой и дал её мне.
Я внимательно пробежала по списку. Но ни одного Криса там не было. Была Криста Вернер, Алекс Бернетт, и всё… Похожих людей больше не было.
− Здесь такого нет, − грустно проговорила я. – Но, всё равно спасибо.
Мужчина кивнул. И я вышла.
На улице я вновь разложила карту, и принялась искать ещё детские дома. Приют Святого Павла находился в другой части города… До туда ехать не меньше часа. А пешком во много раз дольше.
Я принялась шарить по карманам, переворачивать рюкзак верх дном в поисках денег. Пусто.
Тогда я решила спуститься в метро и попросить у кого-нибудь на проезд. Становиться попрошайкой мне не особо хотелось, но что поделать. Мне ведь нужно найти Криса, во что бы то ни стало.
− Здравствуйте. Не найдётся нескольких центов? Мне не хватает на проезд, − спросила я у мужчины с собакой на поводке.
Он молча достал из кармана куртки мелочь и протянул мне.
− Большое спасибо, − поблагодарила я, и побежала дальше.
Я подошла к девушке.
− Не найдётся лишней мелочи? На проезд не хватает.
− Нет. Не найдётся, − грубо ответила та.
Тогда я подошла к бабушке, которая стояла с внуком и о чём-то с ним беседовала.
− Извините. Можно попросить у вас немного денег на проезд?
− Тебе хоть точно на проезд надо? Не на сигареты, надеюсь?
− Нет, я не курю.
Она дала мне несколько монеток и прошла в вагон метро вместе с внуком.
Я посчитала деньги. Ещё немного и хватит на проезд. Когда я собиралась пройти дальше, кто-то внезапно схватил меня за предплечье. Это была точно мужская рука. Я вздрогнула и повернула голову.
− Пройдёмте, дамочка! – это был полисмен.
− Куда? – Я испугалась не на шутку.
− Пройдёмте, пройдёмте!
− Куда вы меня ведёте? Что происходит?
Он крепко взял меня за локоть, и повёл в конец станции.
− Отпустите! – вопила я, что есть силы. Мне нужно было, чтобы прохожие обратили внимание.
Внимание своё люди обратили. Но они просто с любопытством смотрели, что будет дальше. Вмешаться и помочь мне никто не хотел. Что за народ…
Я попыталась вырваться из его цепких рук, но напрасно.
Когда я толкнула полисмена свободной рукой, чтобы выбраться, произошло что-то сверхъестественное.
Он резко отпустил мой локоть и, задёргавшись, упал. Как будто кто-то дёрнул его электрошоком. Тут же толпа зевак подбежала к нам.
Я стояла на месте и не могла понять, что произошло.
Прохожие помогли подняться полисмену. Он тут же схватил меня снова. Я пыталась убежать, но он очень быстро среагировал. Одел мне наручники и повёл в какой-то кабинет.
− Сядь, − он опустил меня на стул.
Полисмен сел за стол и спросил:
− Ты в курсе, что ты только что сделала? Ты использовала оружие, в данном случае электрошок, против члена правоохранительных органов!
− Неправда, − заявила я.
− Неправда, говоришь?! А что это тогда было?
− У меня нет с собой электрошока.
− Так я тебе и поверил!
− Можете проверить карманы и рюкзак.
− А почём мне знать, что ты не откинула его куда-нибудь в сторону на станции? Даже прохожие видели, как ты ударила меня электрошоком. Скажешь тоже неправда? Куча свидетелей! Неправда скажешь?! − яростно восклицал он.
Глаза мужчины страшно горели.
«Вот вляпалась!», − вздохнула я.
− А зачем вы меня схватили? Я ничего плохого не сделала.
− То есть, ты хочешь сказать, что попрошайничество в общественных местах разрешено? – полисмен приподнял брови.
− Я не знала. Мне просто нужно было домой попасть, а денег на проезд нет.
Пришлось немного соврать. Я думаю, история про мальчика, попавшего из-за злобной женщины в детдом, ему, скорее всего, будет не интересна.
− В таких случаях звонят родителям, и просят приехать.
− Извините, я буду знать.
− Теперь ты простым «извините» не отделаешься. Штраф и ставим на учёт.
− Пожалуйста, я очень прошу, не надо. Просто я испугалась, и Вы даже не пояснили мне, почему и куда вы меня ведёте. Мало ли.
− То есть, ты признаёшься, что использовала электрошок?
− Да, простите, пожалуйста.
На самом деле это была чистой воды неправда. У меня не было никакого электрошока. И я вообще не понимаю как так. Может вообще он сам себя ударил, а на меня свалил, чтобы штраф потом наложить. Честный дядя…
И в то же самое время я чувствовала какую-то энергию, исходящую из моей ладони. Это странно.
− Я могу, конечно, замять всю эту историю. Но это в первый и последний раз. И ещё: то, что ты выпросила на станции, изымается.
− Но там и доллара нет. И на что я домой поеду? – возмутилась я.
− Позвоним твоей маме, пусть тебя заберёт. Знаешь её номер телефона?
− Эм… Извините, но она не сможет забрать меня.
− Почему? На работе?
− Её уже давно нет…
− А, ну… Тогда папы номер. Он же у тебя есть?
Я назвала номер телефона отца, и вскоре он вбежал в этот кабинет весь красный и запыхавшийся. Увидев наручники на моих запястьях, он явно перепугался.
− Что случилось? – он смотрел то на меня, то на полицейского.
− Выпрашивала деньги в метро, − пояснил мужчина. – Я надеюсь это в первый и последний раз?
− Да-да, конечно! – ответил мой отец за меня.
Мы вышли из кабинета и направились к выходу из метро. Я специально хлопнула дверью. Этот полицейский тот ещё дубина!
− Почему ты меня позоришь? – сердито спросил отец. – Разве я этого заслужил?
− Нет, − тихо ответила я. – Прости…
Мне, правда, было стыдно перед отцом. Но откуда мне было знать, что просить деньги на проезд – это нарушение закона? Я понимаю, если, например, человек ворует деньги, но вежливо попросить разве противозаконно?
− Если мной не дорожишь, то хотя бы о маме подумай. Что она с неба скажет?
− Но её нет. Она не видит и не слышит. Её просто нет!
− Это была не её вина. Обстоятельства. И никогда больше не говори, что её нет! Она всегда с нами…
Мы сели в машину. Всё небо было закрыто чёрными тучами, поэтому было темно, и пришлось включить фары.
− Тогда где она?
− В сердце, Мэдди…
И тут я почувствовала запах гари.
− Ты чувствуешь? – спросила я.
− Хватит издеваться!
− Да я не об этом! Что-то горит.
− Я ничего не чувствую.
Он посмотрел в зеркало и испуганно крикнул, резко затормозив:
− Выходи быстрее из машины!
Я заметила огонь, который шёл из моей руки. Что за чертовщина со мной сегодня твориться?!
Быстро открыв дверь, я выпрыгнула из машины.
Отец тоже выбежал, открыл в спешке багажник, взял небольшой баллон огнетушителя, открыл дверцу заднего сидения и быстро затушил огонь.
− Мэдди, зачем ты это сделала? – он подошёл ко мне.
− Но я ничего не сделала!
− Ты подожгла машину! Это не смешно, Мэдди! Мы могли без машины остаться, или вообще сгореть! Ты думала об этом, когда игралась со спичками?!
− У меня даже нет спичек!
− Ну, да! Я, наверное, поджёг сам! Кто тогда, если не ты? Полтергейст что ли? – он кричал так громко, что все люди в страхе на нас оборачивались.
− Поверь мне, это не я!
− Всё! Довольно! Садись в машину! И без фокусов!
Он забрал у меня рюкзак на всякий случай. А дальше мы ехали молча. Мне было обидно, что родной отец не верил мне. Так ещё и дождь, который лил как из ведра, прибавил тоски.
Довольно скоро мы оказались дома. Отец не хотел со мной разговаривать. Я в принципе тоже не горела таким желанием. Я просто поднялась к себе в комнату, плюхнулась на кровать и вскоре уснула, как убитая. Я так устала. Это был просто невыносимо трудный день!
IV.
Созвездие следующее
Было мифическим.
Умело летать
Оно фантастически.
Животное это
Наделено магией.
Никто не знает
Места обитания.
Остр на крылья, и на глаз.
Его называют в народе Пегас.
Записи неизвестного,
Датированные II веком до н.э.
Глава четвёртая
Дождь шёл всю ночь, и поэтому сегодня на улицах было невесть что. Настроение было на нуле. Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Я размышляла о вчерашнем дне. О том, что произошло. Это был кошмар. Я так и не нашла Криса, потом эта история с полицейским, затем загорелась машина. Только я так и не поняла КАК? Пламень шёл прямо из моей ладони. Но как такое возможно? Со мной явно что-то не то. На обычную болезнь что-то не похоже.
Но я решила не сдаваться, и дальше искать Криса. Мне оставалось обойти один детский дом и приют Святого Павла. У отца денег на проезд было просить стыдно. Да и вообще… Он даже разговаривать со мной не хочет. Почему я и взяла все свои последние деньги из копилки и направилась прочь из дома. Нет, я вовсе не убегаю из дома. Я хочу продолжить поиски Криса.
Когда я спускалась по лестнице, всё было подозрительно тихо. Не было шума на кухне, никто не копошился в коридоре. Ни шагов, ни шелеста газеты. Меня это настораживало, и как оказалось не зря. Ведь через секунду я услышала голос отца, адресованный мне:
− Чего там крадёшься? Бежать задумала?
Я остановилась как вкопанная. Прятаться уже не было никакого смысла. Я осторожно выглянула и вышла.
Отец сидел на диване и равнодушно смотрел на меня. Даже скорее не смотрел, а анализировал своими карими глазами.
− Ты никуда не пойдёшь. Ты наказана.
− Но…
− Меньше будешь спичками баловаться! Нашла себе игру! – Он немного повысил голос, достал из кармана успокоительные таблетки, и проглотил одну, запив водой из стакана.
− Но у меня не было с собой спичек! Я уже это говорю в сотый раз! Зажигалку я вообще никогда в руках не держала!
Отец ничего не ответил, лишь смотрел куда-то сквозь тумбочку кухни.
− Папа! – прикрикнула я, чтобы вывести его из глубокого задумчивого сна. Такое с ним частенько бывало.
Он тут же замотал головой, нахмурил брови, встал и, показывая в сторону моей комнаты, громко сказал:
− С меня хватит, Мэделин! Отправляйся в свою комнату сейчас же! Ты наказана до конца недели!
Я хмуро взглянула на него и вышла в коридор, при этом агрессивно топая.
− Потопай, мне ещё!!! Растопталась… – прорычал отец.
Я резко хлопнула дверью комнаты и обиженно рухнула на кровать, ударившись локтем об деревянную перекладину, после чего пронзительно зашипев от боли.
Так я не выходила из комнаты целый день. А в животе начинало сильно урчать. Но спуститься в кухню? Да не за что! Лучше с голоду сдохнуть!
«А может всё-таки спуститься?» − промелькнуло у меня в голове через пару минут. С кухни летели на невидимых крыльях ароматные запахи… Ммм!
Я сама и не заметила, как обслюнявила подушку, воображая блюда, которые мог приготовить мой отец.
Но на случай «голодухи» у меня, так сказать, на чёрный день, всегда была запрятана между полками коробочка сливочного печенья с шоколадной крошкой. Рука сама потянулась за ней, и я начала жадно есть печенье. Можно сказать, что это был мой рекорд – съесть двадцать пять печенья за двадцать пять секунд. Но даже когда я опустошила коробочку, мой живот продолжал устраивать митинги, недовольно урча (причём коробочка была далеко не маленькая).
И тут мой отец словно мысли прочитал. Он постучался ко мне.
− Мэдди! Я всё понимаю, ты обижена. Но ты с утра практически ничего не ела. Ты же не хочешь умереть от голода? – доносился его приглушённый голос за дверью.
− Может, и хочу! – недовольно буркнула я в ответ.
− Если что, поднос с едой у двери. Когда бросишь свою идею с забастовкой, поешь.
Послышались удаляющиеся шаги. Похоже, отец уже спускается по лестнице.
Как только шаги стихли, то я сразу же открыла дверь, занесла поднос в комнату и начала медленно есть, блаженно смакуя.
Наступила полночь. Отец громко храпел в своей соседней комнате, а я тихо собирала портфель. Положила туда карту, телефон, деньги (их было не много, но на проезд в обе стороны хватит), и кухонный молоток. Зачем? Как зачем?! Для собственной самообороны! Обычно папа использовал его, чтобы делать отбивную. А я сделаю отбивную из того, кто нападёт на меня! Не факт, что такое произойдёт, но лучше перестраховаться.
Я вздрогнула от собственных мыслей, и поспешно нацепила рюкзак, затем тихо открыла окно, вылезла и оказалась на крыше. Упираясь ногами в небольшой выступ, я, стараясь передвигаться как можно тише, прошла до конца, потом по спуску, и уже даже представила, как буду спрыгивать.
Крепко схватившись руками за черепицу, я сбросила ноги, повисла и… прыжок! Ох, не надо было раскачиваться!
Я упала прямо в колючие лапы кустов шиповника. Да уж, мягкая посадочка!
− Ай! – громко вскрикнула я и тут же посмотрела на окна дома. Но к счастью отец сегодня спал крепко.
Я пролезла под кустом, обдирая колени и локти. И вышла к тротуару, уже зная, куда пойду дальше. Путь меня ждал уж точно не из лёгких.
На улицах было столь безмолвно, что звенело в ушах. Казалось, город умер. Дул ледяной ветер, уже не горели вывески магазинов, не хохотали пьяные компании за углом, не проезжали машины. Светили только луна и звёзды. И было такое странное чувство, что всё это не по-настоящему, что это лишь один из моих ничего не значащих снов. И я скоро проснусь.
А между тем становилось холоднее. Я жалела, что не взяла курточку. Шла, обхватив себя руками.
Затем резко мне в голову стукнула идея побежать. Быстрее окажусь на месте, да и согреюсь заодно.
Я бежала, не останавливаясь. Нисколечко не щадя себя. И чувствовала свободу, и одновременно какую-то лютую, сковывающую сердце тоску. Бежав со всех ног, без передышки, мне уже казалось, что я скоро задохнусь. Но нельзя было сдаваться так рано.
Зря раньше не занималась спортом. А теперь вот, пожинаю плоды. Даже минуту быстро бежать не могу.
Я бежала, стараясь не сбавлять темп. И вскоре показалась вывеска «Приют Святого Павла». Я упала на асфальт и, задыхаясь, жадно хватала лёгкими воздух. Наконец-то! Добежала! Ура! Чемпионы на олимпиадах так не радовались, как я в тот момент.
Я встала, отряхнула колени, и увидела высокий забор с колючей проволокой наверху.
«Бедные дети! Их как будто в тюрьме держат!» − подумала я, и моё сердце сжалось от боли, словно мокрый замёрзший котёнок. А что если Крис где-то там?
Я обошла ворота и заметила в белой стене небольшую дырку. Похоже, стену пытались ломать изнутри. Ну, я, в принципе, понимаю этих детей. Я тоже попыталась бы отсюда сбежать.
Присев на корточки, я достала фонарь и молоток (всё-таки пригодился!), и принялась делать проход шире. Стена, в общем-то, оказалась не такая уж и твёрдая. Через полчаса усердного адского труда, я была уже во внутреннем дворике приюта. На последнем этаже виднелся слабый свет ночной лампы.
Но залезть по стенам до третьего этажа было невозможным. С этим справился бы только человек-паук. Ведь стены приюта были почти гладкие, и не было никаких выступов, как у моего дома.
«Что же мне делать?» − размышляла я, смотря по сторонам.
Внезапно дверь за моей спиной скрипнула, я тихо ухнула, немедленно забежав за угол приюта. В последний момент я выключила фонарик. Это была монашка со свечой в руке (похоже, о фонарях они и слыхом не слыхивали). Она оглядывала двор, освещая себе дорогу. Кажется, меня услышали… А, что если меня поймают?!
Монашка в длинной чёрной рясе повернулась в мою сторону и уже хотела направиться сюда. О, нет!!!
− Элиза! – кто-то крикнул, и девушка в рясе обернулась. – Пора тушить свечи в зале!
Она удалилась, а вместе с ней и свет, исходящий от свечи. Я выдохнула.
Хорошо осмотревшись по сторонам, я заметила трубу. По её зацепам можно попробовать залезть. Тем более, окно на третьем этаже открыто.
Но с самого начала ничего не ладилось. То я соскользну, то зацеп мелкий попадётся. А ещё я немного высоты боюсь…
Кое-как переборов свой страх, я всё-таки долезла до третьего этажа. Здесь располагалась спальня. Я внимательно посмотрела сквозь окно на всех детей, и там не было Криса. Эх, зря лазила!
Я неторопливо спустилась, стараясь не смотреть вниз (это было не так легко, как может показаться из этого описания!), пролезла через собственноручно сделанный проход в белом заборе, и, заметив полицейскую машину, спряталась за толстым деревом. Когда машина уехала, я вышла.
До следующего детского дома топать пешком часа два-три. Общественный транспорт давно не ходит, на такси денег нет, а ловить машину автостопом опасно. Да и тем более, кто согласиться подвести посреди ночи сумасшедшую девочку к детскому дому? Хотя… Можно и попробовать!
Я встала у обочины дороги и неуверенно вытянула руку. Более часа никто не останавливался. Но когда надежда почти угасла, какой-то старичок в ковбойской шляпе и на машине годов «а-ля-семидесятых» остановился. Он вручную опустил стёкла, покрутив ручку, ниже стекла, похожую на ручку кухонной мясорубки и спросил меня:
− Чего по ночам разгуливаем? Тебя родители не учили, что это может быть опасно?
− Извините, сэр. У меня нет родителей. Вы можете подвести меня до детского дома на северо-востоке города?
− А-а… Ты из тех сироток, которых вывозят на кабачковые и морковные плантации?
− А… э… да.
− Садись.
Он открыл дверцу и я села.
Потом старичок развернул машину, и мы поехали.
«Значит, он ехал в другую сторону, но всё равно решил меня подвести», − раздумывала я, глядя в окно.
− А как тебя зовут?
− Э… Энна.
− А лет тебе сколько? – он как-то пугающе прищурился.
Этот вопрос меня смутил. Какая вот ему разница?
− Че-четырнадцать, − ответила я, специально меняя голос и запинаясь.
− Выглядишь как минимум на семнадцать,
− лукаво приподняв бровь, сказал «ковбой».
«Неужели догадался, что я вру?»
− Тебя точно Энна зовут? Мне кажется, я тебя где-то видел.
Личность раскрыта. Хьюстон, Хьюстон, у нас проблемы! Вызываем лунатиков на подмогу! Что теперь делать?!
Я прикрыла глаза, и сделала вид, что сплю.
− Устала, бедная… – проговорил старичок, взглянув на меня.
На самом деле мне пока не особо хотелось спать, а притворилась я для того, дабы избежать этих наводящих вопросов.
Сам дедушка-ковбой в принципе вызывал доверие, но его постоянная подозрительность немного пугала.
Через несколько минут и вправду провалилась в сон. Но спала я не очень долго. Меня пихнули в бок (довольно больно!) и я тут же распахнула глаза.
− Ну, выходи, Энна. Приехали.
Старичок добро, но с каким-то сожалением посмотрел на меня, когда я вышла из машины. Я поблагодарила его и направилась к крыльцу.
Я постучалась.
Дверь мне открыла пожилая женщина в круглых очках в толстой коричневой оправе и белом чепчике на голове.
− Здравствуй. Что привело тебя сюда? – спросила она, осматривая меня.
− Я могу остановиться здесь на одну ночь? – я старалась вести себя спокойно. – Я ехала последним поездом, поэтому у меня нет возможности доехать домой. Просто живу в самом конце города, а общественный транспорт уже не ходит.
Женщина несколько минут молчала, прикусив губу, а потом ответила:
− Ладно. Так и быть. Но, только на одну ночь. И чтобы никто не знал, хорошо? Я дам тебе самую последнюю кровать, накройся одеялом с головой, чтобы никто не увидел тебя. Завтра в шесть я тебя разбужу, ты должна будешь незаметно уйти.
− Хорошо, − кивнула я.
Мы поднялись с ней на второй этаж. Она завела меня в длинную комнату, больше похожую на широкий коридор, но только уставленный с обеих сторон кроватями, провела в конец и указала мне на последнюю кровать, находящуюся в плотной тени. Свет лампы досюда не доходил. Я улеглась и накрыла себя тяжёлым одеялом, от которого сильно пахло хлоркой (фу-у!). Старушка ушла, выключив свет.
Дети сразу попрыгивали с кроватей и окружили меня. Они начали наперебой засыпать меня вопросами, но я, пропустив всё мимо ушей, спросила:
− У вас есть здесь Крис?
− Крис? – переспросила маленькая девочка с большими голубыми глазами.
− Это тот, который недавно заселился? – сплюнул на пол противным мальчуган с фингалом под правым глазом.
− Ну, есть такой, − услышала я где-то в другом конце комнаты.
Дети немного расступились, и я увидела парня лет четырнадцати.
− И где он? – спросила я.
− Смотря, что вам от него нужно, − тот встал с кровати и вальяжной походкой подошёл ближе. – Ну, я Крис, и что с того?
Я тяжело вздохнула. Получается, всё было напрасно.
− А ещё есть Крис?
− Не-а, − хором произнесли дети.
− Жаль, − шепнула я себе под нос и накрылась с головой под одеяло. Дети разбрелись по кроватям, словно муравьи по муравейникам.
Через час я выглянула из-под одеяла и осмотрелась. Вроде все спят.
Попыталась тихо встать с кровати, но скрипучий пол громко заскулил. К счастью никто не проснулся. Тогда я прошла всю комнату и в страхе опомнилась: «Где рюкзак?!»
Та-ак. Получается, когда я поднялась сюда, его уже не было. Неужели тот старик-ковбой стащил?
И тут я заприметила в углу, рядом с вещами остальных, чёрное пятнышко, со светящимся посередине улыбающимся смайликом. Ура! Нашёлся!
Я схватила рюкзак, быстро одела и подошла к двери, как вдруг кто-то окрикнул меня.
− Эй! Ты куда?
Обернувшись, я заметила в темноте лицо того Криса. Он внимательно, и даже немного вопросительно глядел на меня.
− Эм… Я…
− Уже валишь, − разочарованно протянул тот.
− Ш-ш! – приставила я палец к губам, давая понять, что нужно говорить тише.
− Я ведь могу рассказать. Или прямо сейчас кого-нибудь из воспитательниц позвать. Хочешь?
− Ах, ты какой! – я заскрежетала зубами от злости. Так хотелось добавить в конце слово «мерзавец», но кое-как сдержалась. – Что тебе нужно?
− Значит так. Я иду с тобой. Ты поможешь мне убежать, а я тебе.
− Чего вздумал!
Да, уговор был на то, что меня разбудит та женщина в шесть часов утра, помню. Но мне нужно вернуться домой немного раньше… Пока дойду.
Тогда он в полголоса крикнул:
− Миссис Клэр!
− Тихо! Хорошо, я согласна.
Он довольно улыбнулся. Думает, одержал победу! Как бы ни так!
Крис версии два ноль встал с кровати, сунув в небольшой портфель какие-то вещи, и подошёл ко мне.
Я приоткрыла немного дверь и внимательно прислушалась. Никого.
− Фонарь есть? – спросила я шёпотом (было лень доставать свой).
− Найдётся!
Он вынул из кармана небольшой белый фонарик и подал мне. Я взяла, и мы вышли к лестнице, освещая дорогу, мы спустились на первый этаж к двери.
− Здесь сигнализация есть. Пошли лучше через кухню? – предложил Крис.
Я кивнула, и мы прошли по узкому коридору прямо мимо уснувшего вахтера. Он смешно храпел, подёргивая тонкими усиками, словно кот.
Дверь кухни была закрыта, поэтому мы пролезли через окошко двери, где я чуть не застряла.
Ключи на улицу лежали прямо на столе. Мы уже хотели открыть дверь, как вдруг шаги, и с коридора приближался свет.
Это был тот самый вахтёр. Видимо, мы потревожили его сон. Пока мы спрятались за стеной, он включил на кухне свет и налил себе в кружку воды. Крис случайно шаркнул ногой… Его убить мало!
Вахтёр поставил кружку и, смотря в нашу сторону, стал тихо подкрадываться. Это выглядело очень смешно. Он крался словно, опять-таки, кот к добыче. Наверно в прошлой жизни он и вправду был котом. Кто знает.
− Быстрей в подвал! – скомандовал шёпотом Крис.
Мы быстро, но довольно-таки бесшумно спустились вниз и спрятались за стопкой смятых картонных коробок. Старик с фонарём в руке спустился и решил пройти в сам подвал. И тут мы его закрыли. Он принялся долбиться в дверь и, угрожая, кричать.
− Немедленно откройте! Вот я вам!!!
Потом мы поднялись обратно наверх, и Крис открыл дверь, после чего кинув ключи на пол.
Мы выбежали. О, как я была рада этому свежему воздуху! И не какого запаха вонючей хлорки! Больше я сюда ни за что не вернусь!
Дальше мы просто перелезли через не очень-то высокий забор (правда я всё равно умудрилась шмякнуться, но не суть важно).
− И куда ты намерен идти? – спросила я его, когда мы уже спускались по склону.
− Домой. К отцу.
− Так у тебя есть родители?
