Читать книгу: «Сборник «Глобус»», страница 6

Полное отсутствие приборов и небольшой отряд ученых, запертых в слепой посудине. Даже самому недалекому вояке понятно, что изучить обстановку такая команда сможет разве что при помощи спиритического сеанса, а о достоверности таких данных даже говорить не приходится. Такую команду отправляют на расстрел. Чтобы эукарийцы повелись на приманку, нужна была живая плоть, вот и всё объяснение. Так уж повелось, что студенты и интеллигенция – самая неблагонадежная прослойка общества, которую в условиях войны пытались снизить до необходимого минимума.

Лиана поежилась, глядя на прозрачную крышку спального бокса, в котором уже долго валялась под гнетом тяжелых мыслей пытаясь уснуть, а ведь, если вдуматься, «Глобусом» тоже могут так пожертвовать, чтобы выследить очередное гнездо крылатых ящериц… Глупость какая! Откуда им здесь взяться. Им, как и людям, нужна твердь, а здесь нет ничего, кроме пустоты: огромное холодное ничто, близкое к абсолютному нулю. На изогнутую крышку бокса вывелась ломаная учащенного пульса вместе с предупреждением о превышении времени, необходимом для перехода в состояние сна. Появился значок на крышке для активации звукового транса. Низкочастотные волны насильно переводят мозг в состояния сна – удовольствие малоприятное, особенно после пробуждения, когда адски начинает болеть голова. Лиана набрала код на панели разблокировки, и кровать медленно приняла вертикальное положение.

Автоматика стянула с нее пижаму, предварительно услужливо затонировав крышку, и пустила внутрь кончики оптоволоконных нитей, доставляющих свет прямо из жерла двигателя по всему кораблю. Миниатюрное солнце внутри корабля абсолютно всеядное. Но чем его кормить, если вокруг нет вообще ничего, кроме пары другой залетных частиц? После таких вопросов становилось понятно, почему Рик Тотсон, механик на корабле, ходил вечно хмурый и полностью седой в свои неполные сорок. Самым старшим в команде был научный руководитель Конрад, ему пошел пятый десяток, смешной возраст для этой должности, но, как поется в песне: «Война – дело молодых, лекарство против морщин»¹. Нет, на самом деле правительство не позволяло себе разбрасываться учеными перспективных направлений, только теми, у которых не ладилось с разработкой оружия, вот как у астрофизиков-практиков.

Лиана застегнула молнию серого рабочего костюма из джинсы, пропитанной каким-то термостойким составом наверняка токсичного вещества (девушка не хотела вдаваться в подробности – выбора просто не было), и вышла в длинный коридор, залитый мягким переливающимся светом – от желтого до багрового. Нормальное освещение слишком затратно и потому было давно уже отключено. Рик как-то пошутил, что в случае чего лампочки можно будет отправить в топку первым делом, потом, правда, серьезно добавил, что не так уж много на корабле вещей, которые стоит отправлять в топку вперед людей. Оптимизмом на корабле отличалась только молодой врач Келли Шон, теперешняя миссия была первым ее назначением, так что она еще не успела насмотреться и наслушаться страшилок, которые называются жизнью. А капитан всегда говорит, что пока на корабле есть врач, их не отправят на убой – врачей всегда не хватает, так что, прежде чем «Глобусу» подпишут смертный приговор, медика переведут на другой объект.

Капитан Джим Рихард раньше летал на истребителе типа «коршун». В одном из боев его корабль был подбит, после чего Рихарда перевели на исследовательский корабль. Худшей участи для военного пилота и придумать сложно, хотя бы потому, что «Глобус» способен лишь катиться на слабой инерции от фотонных ускорителей, переход в эль-пространство съедает чуть ли не весь запал двигателя, а двойной прыжок способен и вовсе потушить его. Да еще команда из одних дармоедов – так военные называли работников всех отраслей, которые не трудились на благо войны.

Война была бессмысленна, потому что не решала проблемы, а лишь оттягивала ее решение. Суть в том, что другим видам, кроме человека, не было бы места, да и самому человечеству было бы тесно в пределах галактики, на особо плотно заселенных планетах население уже сейчас доходит до нескольких триллионов, при том, что сама обеспечить себя средняя планета может с населением не более двадцати миллиардов. Но «лишние» люди не хотят улетать. Наступает проблема перенаселенности и свистопляска с обеспечением продуктами, но политики, не желая слезать с насиженного места, не хотят узаконивать ограничение рождаемости; им проще отправить людей на войну. У этого решения есть один минус – нужно достаточно холодно мыслить, чтобы принять его; до такой степени, чтобы любого, озвучившего его, не назвали больным маньяком и не заткнули.

Когда человек умирает в замкнутой системе планет, все поглощенные им белки и углеводы так или иначе возвращаются назад в систему и, если нет прироста, то можно, как говорится, жить. Но если человека разорвало вместе с кораблем, то потери очевидны. Вот и получается – чтобы размножаться и умирать, человечество съедает целые планеты. Что до эукарийцев – их тоже много, и размножаются они хотя бы для того, чтобы уничтожать людей. Раньше, до встречи с эукарийцами, проблема перенаселения висела где-то в далеком будущем, но теперь никому даже не придет в голову ограничивать прирост солдат. Ящеры же после встречи с Альянсом прикинули: если все так и дальше пойдет, то человечество станет слишком сильным, а для эукарийцев это, мягко говоря, нехорошо. Вот и создается патовая ситуация – размножаемся, чтобы воевать, и воюем, чтобы размножаться. Еще бы, эукарийцы же не ведутся на пространные обещания политиков ограничить рождаемость путем введения новых налогов, которые так ни к чему и не ведут, а народ поддерживает власть. Считается, что ящеры сразу взяли в свои руки дело по сокращению численности человечества, хотя кто-то и поговаривает, что сначала были вполне мирные переговоры, но настоящая правда уже давно похоронена под тоннами свинца, который используют теперь для обкладок в плазменных пушках. А пока жиреют производители оружия, и сгорают в напалме тысячи пограничных планет, а самое смешное, что планеты галактики едва ли на треть освоены, нет нужды даже в терроформировании, ведь пригодных для жизни планет обоим видам и так хватает.

Девушка приложила руку к замку, и дверь с шипением открыла вход в пятиугольную рубку с круглым трехмерным проектором, транслирующим сейчас карту звездного неба. Она на автомате обогнула его по пути к консоли управления, куда еще выводились показатели всех основных приборов. Взгляд скользнул по смотровому окну, сейчас закрытому толстым защитным экраном. Даже в таком виде оно будоражило душу, не то что эти маленькие окошки на военных крейсерах, которые устанавливали на случай выхода из строя иной навигации. Это был шикарный настоящий экран, и сейчас он был закрыт. Не похоже на Конрада. Лиана опустила взгляд к штурвалу и увидела за ним знакомый затылок с каштановыми волосами.

− Разве сейчас не очередь Конрада заступать на дежурство в качестве пилота? − голос девушки прозвучал неожиданно громко, разрывая мерное жужжание вентиляции.

− Он сейчас в лаборатории, − не оборачиваясь, ответил Рихард.

Астрофизик подошла к приборам и плюхнулась на место второго пилота.

− Нарушаете, − сухо заметила она, на что капитан лишь повел плечами.

По распорядку смена для пилота не может длиться более двенадцати часов, а судя по тому, что заметила Лиана, Рихард сидел за штурвалом около суток. В голове всплывали выдержки из обязательного медицинского курса, почему пилоту не стоит пренебрегать нормами рабочего дня: замедление реакции, потеря внимательности и раздражительность. Что ж, с улиткой вроде «Глобуса» со сна только и можно управлять. Лиана уставилась на монитор, отображающий разброс частиц, прошло минут десять, пока Рихард не заметил:

− У вас же тоже три часа, как смена закончилась.

− Ну, допуск к работе лазером в лаборатории я потеряла, да как-то не очень и хотелось…

Глаза девушки следили за снующими огоньками, обозначающими мезоны, фотоны и расчетное место гравитонов. В какой-то момент в картинке что-то неуловимо изменилось. Лиана взглянула на график разброса, с которого глядел график равномерного распределения, как из книжки по математической статистике, по старой привычке она приложила палец к прибору, чтобы убедиться, что линии действительно неподвижны и равны.

− Сэр, − тревожно произнесла она. − Нас, похоже, ослепили.

− Что, перегорела одна из ваших игрушек? Так позовите Рика, пусть починит, − пробурчал капитан.

− Приборы в порядке, просто показывают норму.

− И? − Рихард обратил к девушке свои медового цвета глаза, нахмурил брови.

− Вы давно видели абсолютную норму?

Капитан закрыл лицо руками:

− Я сам должен был это заметить…

− Не удивительно…

− Отставить. Сейчас я аккуратно приподниму щит сантиметров на двадцать, а ты подлезешь и посмотришь, насколько все плохо. Не стоит рисковать, поднимая его полностью, пускай лучше думают, что мы их не замечаем.

Тихо заскрежетал экран, немного поднялся и застыл. Лиане пришлось лечь на приборную доску, чтобы увидеть летящий на фоне абсолютной темноты корабль эукарийцев.

− Где они? − напряженно выдохнул Рихард. Лиана просто махнула рукой, показывая расположение вражеского корабля.

− Значит, нам в другую сторону, − проговорил Джим и вытянул ручку прыжка до упора.

От неожиданной встряски девушку сбросило с приборной панели, и она слетела вниз в десятках вариаций; прошла еще пара мгновений, прежде чем она сообразила, какое из падений относилось именно к ней.

− Вы что, псих? − воскликнула Лиана вытягивая на полу ноги. − Без предупреждения прыгать! Кто знает, что могло случиться!

Капитан проигнорировал возмущение девушки, и та, так и не дождавшись ответа, ушла из рубки. А Рихард отследил по приборам и с удивлением отметил, что корабль эукарийцев тоже совершил прыжок через эль-пространство и похоже тоже в созвездие Близнецов. Капитан включил псионическую связь, используемую Альянсом для дальних переговоров. Мысль всего быстрее… Физики говорили, это потому, что сигнал идет рядом с обычным пространством без помех на своем пути. Эукарийцы связаны таким же сигналом со своими королевами, а потому земляне постоянно вели разработки, чтобы заглушить телепатическую связь ящеров. Но ученым Альянса все чего-то не хватало.

− Научное судно «Глобус» вызывает патруль сектора, − голос Рихарда стал монотонным, почти механическим.

Ему ответил почти такой же механический женский голос:

− Военный шаттл 34/яблоко слушает вас.

− Мы столкнулись с кораблем эукарийцев, он сейчас находится в созвездии Близнецов; еще нам нужна дозаправка, пришлите координаты, где нам смогут оказать техобслуживание.

− Вас поняла, ожидайте.

Рихард прикрыл ладонью глаза. Он расслабился и тут же получил щелчок по носу, хорошо еще не смертельный. Да, теперешняя работа ему совсем не нравилась, но он готов был исполнять всё, что угодно, дабы не расстаться с открытым космосом. К тому же у службы на «Глобусе» были свои плюсы, один из которых – возможность носить свободную форму одежды, и Джим тешил свое тщеславие одеждой в серых тонах – на манер формы высшего руководства.

========== Военная станция ==========

− Жалко ее, хорошая солдатка была, − проговорил Чак Линос.

Он пару недель как прибыл на военный шаттл и все время рвался в бой. Захват корабля, на котором погибла Астрис, был его первым делом.

Боевое крещение сразу показало, что жизнь солдата – это не бравая беготня с расстрелом косоруких ящериц и что на самых простых заданиях могут погибнуть даже прославленные ветераны. Отряд стоял в комнате дезинфекции космической станции, являющейся, по сути, перевалочным пунктом сектора и военной гордостью Альянса.

− Ты же ее почти не знал, − хмыкнул Роджер, прожженный вояка с опаленной половиной лица и рыжими клоками, заменяющими ему волосы.

− Я слышал про ее подвиги, как она в рукопашной укокошила одного из ящеров. − Парень улыбался, пока все его тело трясло мелкой дрожью, ему часто снились кошмары, где он лежал на полу вместо Астрис, захлебывающейся в собственной крови, не в силах сделать вдох. И он произнес уже с неприкрытой яростью: − Они, как трусы, выстрелили ей в спину.

− Ты ждешь от ящериц благородства? − Роджер опять хмыкнул. − Раньше она была хорошим солдатом, но не в последнее время. Знаешь, огонек в ее глазах потух, я много раз видел такие же потухшие глаза у людей, которым осточертел этот дурацкий мир. Так что уже было понятно: ей недолго осталось, она даже тренировки забросила, зарылась в архивах, как одна из тех дармоедок, что все время возятся в пыли. Представляешь, она сказала, что мы с эукарийцами похожи!

− Да уж, ты – вылитая двухметровая ящерица.

Мысль, что Астрис погибла не столько от выстрела, сколько от уныния, немного успокоила новобранца. И получив за «двухметровую ящерицу» шуточную затрещину от ветерана, Чак отправился на психологическое освидетельствование, формально обязательное, а на деле проводимое только на крупных станциях, где были психологи. Такой подход позволял предотвратить потери и был дешевле, чем воспитание нового бойца, а потому применялся, хоть и нерегулярно. Парень со стрижкой ежиком вошел в кабинет, разительно отличающийся от всех военных кабинетов неким, хоть и официальным, но уютом – кожаная софа, поддельное окно с цифровым небом и деревянный стол – и стал по стойке смирно напротив женщины с каменным лицом, сводящим на нет все старания дизайнеров по созданию «уютной доверительной атмосферы». Ее глаза сквозь линзы без слов пролезали под рубашку, и создавалось впечатление, что она уже начала хозяйничать в душе солдата. Мгновение спустя строгое лицо озарилось милой улыбкой, еще более пугающей от того, что она так быстро сменила хищный оскал.

− Рядовой Чак Линос, вы сдали свою экипировку и оружие? − Психолог задала стандартный вопрос, прекрасно понимая, что под легкой майкой зеленого цвета негде спрятать стандартную плазменную пушку.

− Да, мисс, − отрапортовал новобранец.

− Прошу, зовите меня Люси. − Женщина в строгом пиджаке указала Чаку на кожаную софу в углу кабинета. Мужчина с секунду помедлив, он сел на край и чуть ли не утонул в мягкой обивке.

− Можете лечь, это куда удобнее, чем ваши армейские боксы, – проследив его реакцию, посоветовала психолог. Парень еще мгновение сомневался, а потом с огромным удовольствием растянулся на мягкой кушетке и уставился в потолок с приятными цветными разводами.

− Слышала, вы прошли боевое крещение?

− Да, мэм.

− Я просила называть меня Люси. Хорошо, Чак. Я же могу называть вас Чак?

− Да, мэ… Люси.

− И как вы себя теперь чувствуете?

− Это была просто прогулка, даже не военный корабль, − немного смутившись, произнес Чак.

− И все же, команда не досчиталась одного бойца. Думаю, тяжело вернуться с первого боевого задания, не досчитавшись одного товарища…

− Я ее почти не знал, мэм.

− Чак, − игриво протянула она и, скрипнув стулом, вышла из-за стола.

− Люси, − все еще нервно произнес парень.

− Знаете, что? А давайте не будем о войне, расскажите лучше о себе. Как такой молодой и красивый парень оказался в армии?

− Все есть в моем личном деле, − ответил Линос и, немного помедлив, добавил: − Люси.

− Личное дело – это всего лишь бумага, − мягко произнесла женщина, придвинув стул к изголовью софы.

− Ну, я родился на одной из центральных планет. Знаете, там, где иметь собственный спальный бокс – уже роскошь, мы с сестрой спали в одном: я в первую треть стандартных суток, она – во вторую. Как все, ходил в общую школу, это одна из таких, где зачастую вместо преподавателей – голограммы, я часто хулиганил, в общем, был одной головной болью для моих родных, не то что моя сестра Келли. Она всегда могла похвастать высокими баллами, а после школы пошла учиться на армейского врача, это единственное высшее образование, которое она могла получить с нашими деньгами. В университете она вышла замуж и взяла фамилию мужа.

− Это все хорошо, но мы здесь говорим о вас, а не о вашей сестре.

− Извините, мэм, − протянул Чак. − Почему я пошел в армию? Просто в какой-то момент мне стало тесно на родной планете. Кем я мог там стать? Еще одним человеком из массы безликих рабочих, которыми вечно понукают люди с верхних этажей? Как-то я увидел рекламный ролик войск Альянса и подумал: “А почему бы и нет?! “

− И вы не жалеете о своем решении?

− Нет, мэм. − Парню удалось вытянуться по стойке смирно, даже лежа на невероятно мягкой софе.

− Ладно, вы свободны, можете вернуться к своим делам, − голос психолога снова стал холодным, почти металлическим.

Чак вскочил, как ошпаренный, и выскочил в коридор. Он шел по длинному серому туннелю с закругленными краями, когда его тряхнуло и стукнуло о потолок. Он не мог видеть, как огромный улей эукарийцев вынырнул из эль-пространства и запустил в станцию пучок частиц из ионной пушки, поцарапав обшивку, прежде чем включились магнитные щиты. Никто на космической станции не ожидал нападения на центральную военную крепость сектора, но буквально мгновение понадобилось людям для того, чтобы станция начала выпускать тучи легких истребителей. Они быстрее всего среагировали на звук тревоги, и множество «мошек», боевых истребителей-коршунов отправились дать отпор врагу. Улей, висевший в пустоте на фоне синеватых разводов ближайшего газового облака, начал жужжать, светиться по контуру голубоватым сиянием, и скоро с его покатых стенок слетел импульс, который сжег слабую броню истребителей, стоило тем выйти из-под защиты щитов станции. Некоторые истребители по инерции долетели до улья и разбились о его неровную броню. А тысячи других коршунов рассыпались от импульса.

Потом из бесчисленных темных туннелей улья, выходящих прямо в космос, на продолговатую станцию, больше всего напоминающую немецкий линкор, который кому-то вздумалось растянуть и выкинуть на орбиту, понесся нескончаемый поток слабых ионных зарядов. Разбиваясь о надежную магнитную скорлупу, они соскальзывали к источникам излучения и синими огоньками обрисовали всю схему расположения щитов станции, хотя даже и не раскачали корабль Альянса. Но тяжелые плазменные пушки, чьи снаряды не так легко отклонить, уже готовы были к бою и произвели свой первый залп, чтобы создать огромный взрыв там, где секунду назад был тяжелый улей, который спокойно к тому моменту ушел назад через эль-пространство. Взрыв от столкнувшихся друг с другом плазменных сгустков создал сильную ударную волну, которая вывела из строя пару щитов и перевернула станцию, что в условиях искусственной гравитации не имело никакого значения, куда опаснее было отключение внешних радаров ближнего действия, в общем, люди сами нанесли себе урон куда больший, чем неизвестно откуда появившиеся ящеры. Но корабль эукарийцев уже убрался, так же внезапно, как появился, а починка приборов была оставлена на милость автоматики.

Следуя уставу, отправили отчет о случившемся командору, занимавшемуся сейчас планированием атак в своем секторе на планете, в этот раз взятой за место встречи икс. Командор Рэдклифф Джонс был выдающейся личностью с сильным характером, а его заместитель, как это часто бывает, – человеком вообще без характера, прислужником, не имеющим собственного мнения и трясущимся над всеми приказаниями командора. Он постарался замять происшествие, выпавшее на «его смену», и как можно быстрее убрать любые повреждения, так и не проведя должной проверки. Дабы не афишировать размер повреждений, не была отправлена бригада механиков, проследить работу ремонтных дронов. «Бумаги, бумаги… чем меньше их будет, тем лучше», – думал заместитель командора.

========== На костях ==========

Вольфрамовая сфера неслась, маневрируя между осколками. За последние несколько дней корабль успел хорошенько разогнаться, и сейчас тормоза у двигателя работали на полную мощность. Загрузить топку так и не удалось, так что выброса плазмы Рихард предпочитал избегать.

− Что же с вами случилось, парни? − пробормотал про себя Джим и взял в руки передатчик внутренней связи: − Всей команде явиться в рубку. Повторяю, всей команде явиться в рубку.

Лиана чертыхнулась про себя, когда от неожиданности порвала несколько контактов у своей поделки, которую она мучила чуть ли не с самого назначения на «Глобус». Механик, бесстрастно смотревший на ее старания со стороны, заметил:

− Все равно для твоего робота частей не хватает.

Он отдыхал уже минут пять на приставленной к стене бочке в лаборатории корабля. Вытерев неизвестно в чем испачканные руки, Рик спокойно пошел на призыв капитана. Лиана последовала за ним и оказалась в коридоре как раз вовремя, чтобы увидеть как открывается дверь личного кабинета Конрада.

− Мистер Болс, − обратилась девушка к встреченному на пути научному руководителю. − Вы не знаете, по какому поводу сбор?

− Станция, которая согласилась нас обслужить, – мужчина задумался на несколько мгновений затем продолжил уже на ходу, – уже сутки не отвечает на запросы связи, а сейчас мы долетели до нее.

− Каковы шансы, что у них просто передатчики вышли из строя? – Лиана Гринджер часто задавала глупые вопросы, когда начинала нервничать.

− А ты сама посчитай, − наградив ее тяжелым взглядом, проговорил Болс.

− Что у нас случилось? − с широкой улыбкой к их группе присоединилась Келли, вышедшая из медотсека. − Надеюсь, ничего серьезного. Будет грустно, если мы разминемся с отрядом моего братишки.

− Твой брат сейчас на этой станции? – сочувственно спросил Конрад.

От его тона солнечная улыбка девушки медленно сползла с лица. В своем белом халате она вырвалась вперед и так и замерла у открывшейся с шипением двери, наблюдая через огромное смотровое окно «Глобуса», как вокруг гигатского скелета некогда могучей космической станции косяками, похожими на аквариумных рыбок, плавают обломки кораблей и самой базы. Мягко взяв девушку за плечи, механик, шедший следом, завел ее в рубку и усадил в кресло второго пилота.

− Думаю, сервисного обслуживания мы не дождемся, хотя, вон сколько всякой всячины летает… Сами справимся… − в голосе Рика звучала печальная безысходность.

− Сначала займемся поиском выживших, − прошипел Рихард.

− А долго ли мы сами будем живы, если не сможем вовремя деру дать? Неизвестно, что еще здесь осталось… − все так же спокойно заметил механик.

− Капитан, думаю, разумней будет разделить команду. Мистера Тотсона вместе с мисс Гринджер отправить за всем необходимым для корабля. Кто-то – либо вы, либо я – должен остаться в рубке – наблюдать за обстановкой, другой же пойдет с мисс Шон на поиски выживших.

Мягкий голос наставника маскировал приказы, не допустимые в отношении Конрада. Джим это прекрасно понимал, но был даже благодарен за своевременную помощь.

− Все слышали? Болс останется, я с мисс Шон – на поиски выживших. Мисс Гриджер, у вас есть возражения?

− Рвать когти отсюда надо, − она услышала свой голос, как будто издали.

− Там мой брат! − Блондинка в костюме медработника рванулась из кресла второго пилота, но крепкие руки Рика остановили ее.

− Все равно не получится, пока не стабилизируется реакция. После загрузки топлива нужно время. Я, конечно, соберу в свою сеть обломки для топки, но было бы лучше найти специальные брикеты. Если найдете, свистнете?

− Конечно, Рик, – подтвердил капитан.

Несколькими часами позже Лиана болталась возле корабля вместе с механиком среди стаи мелких обломков в отдалении от самой космической станции. Мелкие осколки так и норовили прилипнуть к ее легкому скафандру с ярко-синей сжимающей нитью, пронизывающей весь материал и наглядно отображающей мышцы человека. Нить была призвана создать необходимое для человеческого тела давление в условиях вакуума; этот вариант скафандра позволял относительно свободно двигаться, не то, что его бочкообразные предки. В болоне за спиной трудились бактерии, поглощая углекислый газ и возвращая кислород; те же самые микроорганизмы, на действии которых было основано воздушное обеспечение корабля.

− Так, что мне искать?

− Да тащи все, что понравится. Запасные детали для нашего шарика тоже неплохо было бы подыскать, − прожужжал монотонный голос механика в гермошлеме.

Лиана включила небольшие – всего по полметра в длину располагающиеся за спиной по краям воздушного баллона металлические крылья, которые, повторяя свой ход по хитрой траектории, создавали достаточную инерцию в невесомости, и полетела собирать добычу.

В это время капсула с капитаном и врачом закрепилась на основном скелете станции. Первым вышел Джим, к стандартному легкому скафандру у него добавились латы легкой брони с магнитными щитами и экзоскелетом. Келли щеголяла в белом костюме врача с полным набором медикаментов. Все слышали, как долго ругался с ней капитан, тщетно заставляя включить хоть элементарную маскировку. Девушка отказалась, аргументировав тем, что если остались выжившие, они должны знать, что пришла помощь, увидев ее белый силуэт, как фонарь, светившийся на фоне вселенской черноты. Не помогло даже замечание Рика, что выжившие не обязательно будут людьми. Намагниченные ботинки ступали по искореженной внешней обшивке прямо к зияющему разрыву, ведущему в утробу павшего гиганта.

− Все как-то слишком тихо, − передал капитан, забираясь внутрь и включая ночное видение, компьютер тут же принялся обрабатывать изображение, чтобы человек со своими несовершенными глазами смог все рассмотреть.

− Жуткое зрелище, − прошептала на выдохе Келли, заходя внутрь вслед за капитаном. Ее взору предстало искореженное убранство, некогда составляющее инвентарь армейской столовой. Пластиковые столы летали вокруг, как замершая снежная метель, плавали обломки столовых приборов и красочные куски искореженных плакатов. С одного из них на девушку смотрела белозубая фотомодель с идеальной улыбкой, в окружающей обстановке напоминающей волчий оскал.

− Рик, куда мне стоит в первую очередь направиться? − Рихард запросил помощь у механика, знавшего наизусть технические особенности почти всего флота Альянса.

− Ну, не знаю, капитан, − закладывая очередной осколок в сеть корабля в нескольких километрах от Джима, ответил механик. − Спальные боксы… Если кто выжил, то там. Еще в командной рубке можно поискать, и, конечно, – медотсеки с оружейными, они имеют самообеспечение.

− Люди не замечали, какое в каскаде Медузы красивое оранжевое солнце, − вдруг прервал их беседу голос Конрада, оставшегося в кабине пилота.

Он изо всех сил пытался говорить беспечным тоном, однако фраза эта имела понятный для всех членов экипажа код: «Осторожно, нас подслушивают».

− Ну и пес с ним, с солнцем. У тебя куча времени наслаждаться видом, пока мы пташку не заправим, − в голосе механика недвусмысленно прозвучало раздражение.

− Думаю, земной небосвод куда красивее, − ответил капитан, пробирающийся по заброшенному коридору к отсеку со спальными боксами. − Вы видели когда-либо китайскую стену?

«Постараюсь укрепиться на месте».

− На китайскую стену время надо, − ответила Лиана, девушка замерла, ощутив, как током по нервам прошло авантюрное решение. − И еще, люди, у меня есть идея, я к вам, капитан, только заскочу на корабль.

− Если потом не выйдешь, я, когда вернусь, сам тебя застрелю. − Капитан Джим Рихард, приняв ее слова за оправдание бегства, был действительно готов реализовать свою угрозу.

− Ага.

Безразличие в ее голосе свидетельствовало о том, что девушка приняла свое решение и готова действовать до конца, только Конрад, под началом которого Лиана уже довольно давно работала, это понял. Капитан же даже немного опешил от внезапно изменившегося голоса – с трясущегося, готового в любую минуту убежать человека, до решительного. Лиана отправилась к шлюзу «Глобуса».

− Господи, он жив! − в общий разговор ворвался крик облегчения врача, Келли прислонилась к прозрачному боксу, в котором спокойно спал ее брат.

− Врач Шон, доложите обстановку! − требование капитана дошло до девушки не сразу. Она рефлекторно попыталась вытереть выступившие слезы, но наткнулась на свой гермошлем.

− Спальные боксы перевелись в состояние анабиоза, выживших треть станции – норма для повседневного функционирования. − Она пыталась произнести это, как можно тверже, но голос все же дрожал, это не мог скрыть даже легкий шум радиосвязи.

− Для повседневного? − в голосе Конрада сквозило удивление. − А разве не было боевой тревоги?

− Эта станция – глубокий тыл. Наверное, люди сильно расслабились, многие пришли прямо с боя, − проговорил капитан, обходя один за другим спальные боксы.

− Это вы сейчас кого хотите убедить: нас или себя? − подала голос Лиана, вытаскивая из шлюза «Глобуса» непонятного вида конструкцию.

− И что это там она тащит? − поинтересовался механик, заметивший пролетевшую мимо девушку с железкой.

− Солнце глаза слепит, не могу рассмотреть, − напомнил всем про слежку Конрад и усмехнулся про себя.

− Как там наша печка? − спросил капитан у Рика, начиная принимать постыдную необходимость побега.

− Могли остаться еще люди, здесь мой брат, − передатчик с наслоением выплюнул в ухо Рихарда восклицание двух женских голосов.

Лиана подлетела к торчащим из руин станции проводам и принялась возиться с ними, присоединяя к информационной шине недостроенную конструкцию.

− Рик, не хочешь помочь? − прозвучал ее голос, который своей веселостью резал уши. – Конрад, нам бы не помешал магнитный захват.

− Тебя понял, − отозвался профессор, и «Глобус» полетел в сторону металлического скелета космической станции, которая, мгновение спустя, запустила магнитные щиты и герметизацию отдельных отсеков.

− Марти приветствует вас, − объявил по рации новый металлический голос.

Из темноты вынырнула пара средних кораблей эукарийцев, но они тут же были уничтожены мощными залпом из тяжелых плазменных пушек внезапно ожившей станции, залп достиг цели, и отдача полностью компенсировалась.

− Солнце погасло, − констатировал Конрад. − Похоже, мы только что укокошили слежку.

− А нельзя было сразу так сделать? − поинтересовался капитан и затем тихо добавил. – Ну то, что ты там не сделала.

− Ну, − протянула Лиана, − этот Марти – моя поделка. Он еще не отлажен, так что пятьдесят на пятьдесят – сработает или нет, но создан на базе стандартного военного движка, так что без проблем с совместимостью. А тут – прямо красота – вся автоматика цела, только жилые отсеки покорежило. А отсек с боксами, если его отрезать, даже в эль-пространство уйти cможет.

− Так, значит, мы можем уйти в другой сектор? − пробормотала Келли, не отходившая ни на шаг от бокса своего брата.

− Быстрее уж спасатели появятся. Люди, странно всё это, − пробормотал механик, прицепившийся за сеть к кораблю, − разбили и оставили в покое. Ждали, следили… А здесь ведь много чем можно поживиться!..