Читать книгу: «ШОТЛАНДСКИЕ ВЕТРА. Книга 1. Из шотландских дневников Виолетты Петровны», страница 3

– Поздравляю со сдачей теста! 50 из 50 – отличный результат! – Радостно сообщил он и крепко пожал ей руку.

Муж ждал на том же месте. Оказывается, он нисколько не сомневался в высшей оценке. Конечно, приятно, когда в тебя столь безгранично верят, но до чего же это тяжкое бремя все время соответствовать ожиданиям близкого человека! У Виолетты Петровны так было всю жизнь: как у каскадеров или альпинистов, у нее не было права на ошибку. Сначала в нее безгранично верил папа, а теперь очень похожий на него даже внешне муж. Он звонко чмокнул Виолетту в щеку и предложил отметить событие. Виолетта рассказала ему о неожиданной помощи, и в ресторане они дружно подняли бокалы за чудесную птицу, которая так неожиданно спасла ситуацию.

Виолетта Петровна поджидала чайку весь следующий день, чтобы лично поблагодарить, но та не появилась. Лишь через неделю она услышала за окном знакомый крик и бросилась к стеклянной двери! Никого…И почти тут же увидела свою чайку, кружившую в воздухе вместе с другой такой же исполинской птицей в каком-то замысловатом птичьем танце. Было ясно, что вернется она теперь не скоро, если вообще вернется…

Виолетта помахала чайке рукой и невольно пригорюнилась: всегда немного грустно расставаться с друзьями.

Отзыв. Сергей Павлухин из «Избы-Читальни»: С удовольствием прочитал. Хоть я с рожденья привык к чайкам самых разных видов – на берегу Финского залива этого добра навалом. И с самого раннего детства знаю старое матросское поверье – в чаек переселяются души утонувших моряков, а потому обижать их нельзя… На втором месте у меня – вороны. Удивительно умные и забавные птицы. Своими глазами видел, как стая ворон по очереди скатывалась по крутой обледенелой крыше, и скатившиеся тут же прилетали на гребень крыши и занимали очередь…Вот сколько ассоциаций вызвал Ваш рассказ!

Ангел мой, идем со мной…

Привычку разговаривать со своим ангелом Виолетта завела довольно давно. С ним первым она здоровалась по утрам, а перед сном благодарила за благополучно прожитый день. И уж непременно, когда садилась в машину, или в аэропорту перед вылетом, она всегда мысленно произносила: «Ангел мой, идем со мной. Ты впереди – я за тобой!». И был результат: то место для парковки вдруг освободится, то пробки как-то сами собой рассосутся, а то и еще что-нибудь покруче произойдет. И почему сейчас она забыла это сделать?

11 октября 2011

Виолетта Петровна вела ярко-красный инструкторский «Ниссан-Микра» на экзамен в городок со сложным названием Грантаун-он-Спей (Grantown-on-Spey). В их собственном гораздо большем по числу жителей городе сдача на права почему-то не предусматривалась. Инструктор сидел рядом и давал последние наставления.

– Экзамен длится около часа, чистое вождение – сорок минут. Первым делом попроси говорить помедленней. Не поймешь, сделаешь все не так. Для провала и одной грубой ошибки достаточно, а по мелочам не больше пятнадцати, – уже в который раз напоминал ей этот семидесятилетний, но без единого седого волоска, уравновешенный и очень дружелюбный шотландец. Инструктором по вождению Фрейзер стал работать больше тридцати лет назад сразу после службы в королевской авиации. В положительном результате экзамена он ничуть не сомневался.

– Ты обязательно попроси в конце, чтобы тебе права автоматически обменяли. Отдай им документы – быстрее будет. И еще. Перед тем, как сядешь за руль, тебя для проверки зрения попросят прочитать номер на какой-нибудь дальней машине – надо потренироваться на месте, – он сделал пометку в блокноте и продолжил:

– Потом зададут несколько вопросов по устройству автомобиля, чтобы понять, как ты будешь действовать в сложных погодных условиях или в случае неисправности. Их всего девятнадцать, но спросят…

Он не закончил. Семейство ланей неожиданно выскочило на дорогу. Хорошо, Виолетта успела притормозить, и эти грациозные дикарки тут же скрылись в лесной чаще. Дорогу до намеченной цели она знала наизусть, это занимало чуть больше получаса быстрой езды по весьма живописной местности.

Вдали маячили темные громады Грампианских гор, самых высоких во всем Королевстве. Предгорные долины были сплошь покрыты рваным ковром уже отцветшего вереска. Вересковые пустоши сменялись хвойными лесами. Редкие вкрапления буков, дубов и ясеней с уже пробивающейся желтой листвой и стаи диких гусей, летящих в теплые края, создавали щемящее осеннее настроение. Но величественные надгробия старинных кладбищ и даже сиротливо стоящие домики пастухов выглядели в лучах утреннего солнца весьма оптимистично…

Выехали намного раньше, в шесть утра, чтобы успеть еще раз отрепетировать маневры и настроиться на атмосферу экзамена. Хотя Виолетта Петровна и так была уверена, что сдаст. И не только потому, что водила машину больше тридцати лет. И даже не потому, что они с мужем недавно арендовали точно такой же «Ниссан», и несколько дней она совершенно самостоятельно ездила по своим международным правам. Да, это шотландскими законами разрешено, а вот водить машину собственного мужа – нет! Ни одна страховая компания не вписывала Виолетту в страховку без наличия британских прав.

В основе ее уверенности лежало другое: стараясь избавиться от многолетних российских привычек, она наездила с инструктором несчетное количество часов. В конце концов, ей удалось перейти на британский стиль вождения: вежливый и уравновешенный… Да и этот милый шотландский городок, где находился центр сдачи, она знала до малейшего поворота – часто навещала там друзей. Обычно здесь было мало машин и пешеходов, и лишь иногда встречались наездники на лошадях. Все дышало спокойствием и располагало к позитиву.

И почему в то утро она забыла поговорить со своим ангелом? Вроде и собиралась не в спешке. Все необходимые документы: временные права, сертификат о сдаче экзамена по теории вождения, еще какое-то приложение к временным правам, без которого на экзамен можно было не являться – приготовила еще с вечера.

Солнечное осеннее утро. Приятная шотландка-экзаменатор с цветочным именем Айрис, аккуратно выгравированном на стильной именной табличке. Вежливая заинтересованная манера общения. Никакого языкового барьера. Все внушало оптимизм!

Не успели тронуться с места – полил дождь. Виолетта включила дворники, но они мешали сосредоточиться, и на первом же нерегулируемом перекрестке она допустила оплошность. Нужно было подождать подольше и пропустить все машины, которых в этот будний день почему-то оказалось особенно много, а не лезть в образовавшийся проем. С волнением взглянула на Айрис, ожидая сигнала «стоп». Но та лишь жестом показала продолжать.

И, казалось, все пошло идеально: маневры в городе, независимая езда по загородной трассе с заездом на проселочные дороги по заданному маршруту, правильные реакции на встречные знаки…

Все вселяло надежду. Правда, не сразу включилась задняя передача на развороте в три приема, но Виолетта и с этим справилась. Почему она и тогда не позвала с собой ангела? Будто вообще о нем забыла! На обратном пути при выезде на трассу она, как положено, посмотрела во все стороны и уверенно вышла на финишную прямую. Дорога была извилистой, но ей удалось держать требуемую на трассе скорость 90 километров в час.

И вдруг впереди замаячил трактор. Виолетта собралась его обогнать, но на встречке было полно машин. А когда трасса освободилась – исчезла видимость. Так она и тащилась за трактором, пока тот не свернул на проселочную дорогу. Виолетта Петровна сникла, но все же решила не сдаваться до конца. Может, это и не ошибка вовсе? Инструктор говорил, что лучше на экзамене не обгонять – всегда найдется к чему придраться. Но другие-то машины нашли способ обогнать и трактор, и ее саму!

Следующим «посланником небес» оказался велосипедист. Виолетта сбросила скорость и проехала мимо на довольно большом расстоянии. Однако по изумленным глазам сидевшего сзади инструктора она вспомнила, что нужно было не проезжать, а объезжать чуть ли не с выходом на встречную полосу. К велосипедистам и пешеходам здесь относились с тем же непререкаемым почтением, как к священным коровам в Индии. Но в то же время велосипедные дорожки были большой редкостью.

Виолетта Петровна не слишком удивилась, когда Айрис, сделав какие-то пометки в экзаменационном листе, протянула его со словами:

– Вы не сдали…

В ее тоне не было никакого эмоционального окраса, но слова загудели в ушах набатным гулом. И голова сразу стала тяжелой, как колокол. На инструктора Виолетта глаз поднять не смела. Она знала, что ему тоже поставили минус за недостаточную подготовку, что впоследствии могло стоить потери инструкторской лицензии…

Муж ждал дома, чтобы вместе отметить очередной триумф. Уж он-то первым был уверен, что Виолетта сдаст. И действительно она завалила экзамен впервые в жизни! Виолетта Петровна тупо смотрела на листок с несметным количеством ошибок и сквозь слезы непонятно зачем едва слышно бормотала: «Ангел мой, идем со мной. Ты впереди, я за тобой…».

10 января 2012

Пересдача была назначена почти сразу после новогодних праздников. Они с Фрейзером выехали в семь утра, еще затемно. Грантаун-он-Спей встретил их новогодней иллюминацией. Было сказочно красиво, и Виолетта Петровна, зазевавшись, чуть не врезалась в выезжавший с боковой улицы самосвал. На сей раз даже этот спокойный шотландец разнервничался и заявил, что во время экзамена пойдет пить кофе. Разбирайся, мол, сама!

– Ну не сдам, так и не сдам, – подумалось Виолетте. – Да и не до экзамена, честно говоря. Вечером самолет в Москву, а до аэропорта добираться больше четырех часов.

Короче, она расслабилась, хотя про ангела, скорее, по инерции, на сей раз вспомнила…

Вы, наверное, не поверите, но экзаменатором оказалась та же самая Айрис, и на сей раз в конце экзамена она вернула Виолетте листок всего с семью небольшими пометками.

– Неужели сдала!? – еще не веря своему счастью, переспросила Виолетта Петровна.

– Ну, если есть какие-то сомнения, то можем повторить еще разок, – иронично заметила шотландка и приветливо улыбнулась.

Виолетта буквально выхватила у Айрис заветный листок, выскочила из машины и чуть не задушила в объятиях поджидающего ее Фрейзера:

– Сдалааааааа!

Отзыв. Сандра Шварца из «Избы-Читальни»: Как тут в откликах пишут – читала на одном дыхании. Очень понравилось – зримая картинка! И отдельное спасибо тебе, что напомнила мне эти слова, которые надо говорить своему ангелу. Знала раньше, кто-то из моих русских друзей научил, но забыла…

«Возраст дожития»

Виолетте Петровне исполнилось пятьдесят пять лет, и она прибыла в Москву специально для оформления заслуженной пенсии. Настроена она была весьма оптимистично. Всю жизнь проработала, тщательно отслеживая непрерывность трудового стажа. Это почему-то всегда ставилось во главу угла для получения достойной пенсии, и все знакомые об этом усиленно пеклись. Не прервали трудовой стаж ни рождение детей, ни работа за границей. Да и вообще, все документы у нее были в полном порядке.

17 февраля 2012

– Пенсию какую оформляем? По старости? – безразлично спросила инспектор. Она с трудом нашла неприметный вход в Пенсионный фонд на первом этаже длинного жилого дома и вошла в просторное неуютное помещение. На ее счастье, после обеденного перерыва очереди на первичный прием не было, и все еще в приподнятом настроении она подошла к окну инспектора, похожее на амбразуру. Через стекло на нее смотрели усталые равнодушные глаза:

– Пенсию какую оформляем? По старости? – безразлично спросила инспектор.

Виолетта вздрогнула от неожиданности. Она чувствовала себя по крайне мере лет на десять моложе, и обращение «девушка» воспринимала вполне естественно.

– Ээээ…Наверное, вернее сказать, по возрасту… – слабо возразила она, чтобы не навлечь на себя гнев.

– Официальное название – по старости, – полыхнула прицельным огнем «амбразура». – Не нравится – пишите наверх!

Виолетта Петровна вздохнула и подала аккуратно сложенные документы. Инспектор быстро пролистала бумаги, рассмотрела все печати в трудовой книжке и стала изучать справки о зарплате. Нужна была выборка за определенные годы, и Виолетта специально ездила за ней в архив главного нефтяного института страны, где когда-то работала ведущим инженером. Там она впервые услышала, что их поколение называют потерянным для пенсии. Но тогда в суматохе Виолетта не придала этому особого значения.

Сейчас, несмотря на профессионализм «пенсионщицы» и полный порядок в документах, процедура длилась уже около двух часов, а конца видно не было…Виолетта Петровна все время писала какие-то расписки и отвечала на дотошные вопросы.

Наконец инспектор подвела итог:

– Грустно, девушка, – съязвила она. – У Вас даже на среднюю пенсию не набирается. Но если Вы не работаете, особого значения это не имеет. Всем неработающим москвичам положена доплата.

– Вообще-то я индивидуальный предприниматель и все время платила налоги в Пенсионный фонд, – опять попыталась возразить Виолетта.

– Ну, тогда и будете иметь гольный минимум. Стоило для этого высшее образование получать! Да Вы не расстраивайтесь. Вся Россия так живет, надбавку ведь только в Москве дают.

– Вы, наверное, хотели сказать, не живет, а выживает? – ехидно заметила Виолетта Петровна.

И тут «амбразура» пустила в ход крупную картечь:

– Не умничайте! Вы сами только что вступили в возраст выживания, официально «возраст дожития» называется, так что мудрей надо быть…

– Следующий! – обратилась инспектор к невесть откуда появившейся очереди.

– В какой возраст я вступила? – опешила Виолетта, но амбразура уже закрылась следующим кандидатом на дожитие.

В глубокой задумчивости она вышла на улицу. Вечерело. Ударили крещенские морозы, на которые не влияли никакие глобальные изменения климата. Дворники усиленно расчищали дороги от выпавших за ночь тонн снега.

Все еще находясь в оцепенении, Виолетта остановила первую попавшуюся машину. Битая «пятерка» бойко взяла с места, и пожилой водитель немедленно завязал разговор:

– А чой-то Вы такая грустная? Красивым грустить не дозволено, – пошутил он.

– Благодарю за комплимент, – вымученно улыбнулась Виолетта Петровна и тяжело вздохнула. – Вот только что в Пенсионном фонде узнала, что вступила в «возраст дожития», или «доживания»… Не помню точно, как она там сказала. – Да, и неважно. Мне-то думалось, что я ого-го! А на самом деле, за всю жизнь даже на среднюю пенсию не наработала…

– Не берите близко к сердцу, – утешил водитель. – Я вон в Афгане служил и в милиции всю жизнь проработал, а пенсию получаю, как карманник Гоша из соседней квартиры. Тот ни дня ни работал, а пенсию получает такую же, как я! Да еще жалуется, что народ осторожный стал – кошельки воровать трудно стало. А Вы говорите – дожитие…

– Это как так?! – изумленно ахнула Виолетта.

– Да очень просто! Всем неработающим москвичам платят одинаково. К начисленной пенсии собес доплачивает сумму, которой не хватает до квоты, установленной правительством Москвы. Так что выгодно официально быть неработающим, а подрабатывать нелегально. Улавливаете?

Виолетта расплатилась со словоохотливым нелегалом и в еще большей задумчивости побрела к подъезду. Поворачивая за угол дома, она поскользнулась на припорошенной снегом наледи. Бывшие спортивные навыки не помогли: Виолетта не успела сгруппироваться и рухнула всем телом на обледенелый асфальт.

В последний момент удалось подставить руку, и тут же ее пронзила резкая боль. Пробегавший мимо соседский паренек, Дато, помог подняться и предложил подвезти в районную поликлинику. Виолетта подумала, что все-таки она везучая, раз помощь пришла так скоро. Она передала привет родителям Дато, красивым зажиточным грузинам, и мысленно поблагодарила за то, что вырастили такого чудесного парня…

Тот бережно усадил ее возле кабинета хирурга и, извиняясь перед кем-то невидимым за вынужденное опоздание, в мгновение ока исчез.

Виолетта осмотрелась. Точно везучая! Где это видано, чтобы очередь к районному хирургу была всего из пяти человек? Напротив сидел здоровенный детина с загипсованной рукой. Дверь в кабинет приоткрылась, и молодая жизнерадостная сестричка пригласила следующего пациента:

– Больной, заходите!

Детина поднялся, загородив собой весь дверной проем.

– Боже, да какой же он больной? Вон здоровый какой! – изумилась Виолетта Петровна.

– А Вы, больная, не умничайте! Здоровые люди по поликлиникам не ходят…

Виолетта взглянула на сидящих рядом пациентов. «Больные» не возражали и терпеливо ждали своей очереди. Когда она наконец-то вошла в кабинет, был конец рабочего дня, и хирург явно устал. Он хотел было отправить Виолетту на рентген, но, посмотрев на часы, с облегчением развел руками:

– Поздно уже. Рентген не работает. Приходите-ка завтра с утра или поезжайте в травмпункт, если совсем невмоготу.

– А нельзя ли все-таки сегодня разобраться? Болит ведь очень, – запротестовала Виолетта Петровна. – Мне сложно куда-либо добираться, да и вообще я в возраст дожития вступила, – привела она первый пришедший в голову довод.

– Полно Вам, какой такой возраст дожития? Вон здоровая какая! Возраст дожития – это после восьмидесяти. Мы таких уже и лечить-то с трудом беремся…

– А вот и ошибаетесь! Мне сегодня в Пенсионном фонде сказали, что у мужчин возраст дожития – это шестьдесят, а у женщин – пятьдесят пять, – парировала Виолетта. – И вообще… это только в России так, а в Шотландии люди до ста лет живут, да еще и путешествуют вовсю, – продолжила она, вспомнив встреченных в аэропорту Франкфурта двух шустрых шотландских старушенций.

Сама она была измучена утомительным перелетом из Шотландии, а те весело щебетали как бойкие сороки и были полны жизни. Хотя обеим, скорее всего, давно перевалило за восемьдесят. И летели они не куда-нибудь, а за тридевять земель – в Новую Зеландию!

– Не знаю, что там у них в Шотландии, а у нас столько не живут! – вынес беспощадный приговор хирург и устало вздохнул. – Так что жду Вас завтра к девяти утра…

Отзыв. Ольга Высотская в «Избе-Читальне»: Получив из Пенсионного фонда справку «пенсия по старости», я пришла домой и рухнула в кровать. Позвонила мама и спросила, что со мной случилось? Всхлипывая, зачитала ей справку. Мама очень удивилась. У нее в пенсионном удостоверении написано, что пенсия «по возрасту». Маме 84 года! И мне, почему-то сразу стало легко и весело…

Зашибись, или Ночь в немецком плену

16 августа 2012

Тормознули ее в Берлине на паспортном контроле. Было около полуночи, и Виолетта Петровна в своем воображении уже находилась в ближайшем к аэропорту отеле, намереваясь хорошенько выспаться. Ранним утром предстоял перелет в Дюссельдорф, а затем в Эдинбург, где она надеялась хоть на пару деньков окунуться в праздничную атмосферу всемирного Фестиваля искусств. Поездка в Москву сильно вымотала, и Виолетта хотела слегка подзарядиться перед возвращением к мужу в тихий уютный городок на севере Шотландии.

Рейс с двумя пересадками, который она нашла в Интернете, не привлекал с самого начала, но других вариантов на нужную ей дату, увы, не было.

Виолетта Петровна гордо протянула пограничнику российский паспорт и полученную перед самым вылетом в Москву биометрическую пластиковую карточку резидента Великобритании. Они с мужем были почему-то уверены, что теперь Виолетта сможет свободно разъезжать по всей Европе без виз. По выражению лица немецкого офицера стало ясно, что они ошибались. Тот куда-то позвонил по селектору и передал ее огромному детине, который на весь зал прилета громовым голосом объявил, что без шенгенской визы Виолетту вынуждены снять с рейса. Соотечественники сочувственно оглядывались, радуясь в душе, что произошло это не с ними.

Верзила тем временем вполне популярно объяснил, что Великобритания, хоть и входит в Евросоюз, Шенгенское соглашение не подписывала. Въезжать без визы в зону Евросоюза могут только граждане Великого Альбиона, но никак не резиденты. И началось…

Особенно обидным было то, что Виолетта не имела ни малейшего намерения въезжать в эту самую Германию. Но прямого рейса из Москвы в Эдинбург не было в принципе. Раньше она летала в столицу Шотландии через Лондон британскими авиакомпаниями. Затем поездом добиралась до Инвернесса, а там уже муж встречал ее на машине. Путь, что и говорить, не близкий!

Попробовать новый вариант с немецкой компанией Lufthansa подтолкнуло заманчивое по цене предложение и аэропорт Внуково, до которого от московской квартиры было, что называется, рукой подать. Ей и в голову не пришло, что перелет Берлин-Дюссельдорф может быть приравнен к передвижению по территории Германии.

– Следуйте за мной, – коротко приказал детина. Виолетта покорно поплелась за ним, преданно смотря в могучую спину. Она отчаянно пыталась настроиться на ситуацию, чтобы хоть как-то развернуть ее в свою сторону. Подойдя к изолированной зоне аэропорта, немец велел подождать за дверью. Через какое-то время, показавшееся вечностью, Виолетту Петровну пригласили в служебную комнату, где над ее документами уже трудились несколько человек.

– В берлинском аэропорту транзитной зоны нет, и по правилам мы должны отправить Вас обратно в Москву, – произнес наконец один из них: видимо, начальник смены.

Виолетта аж в лице переменилась. За этой фразой стояли не только большие денежные потери, но и полнейшее нарушение жизненного графика. Она преданно уставилась на главаря и произнесла нелепую фразу:

– Мне назад в Москву никак нельзя… Может, посоветуете что!?

Немец от неожиданности изумленно поднял брови, затем изобразил некое подобие улыбки и произнес:

– Сделать что-либо сможем только утром, и то потому, что это не только Ваша ошибка, но и нашей компании-перевозчика. Однако ночевать придется без удобств. Подпишите официальный отказ о въезде в Германию.

Все по-немецки корректно, сухо, коротко и ясно. Документы у нее изъяли и повели по каким-то узким темным коридорам. Провели через решетчатую зону с вертушкой, посадили в машину с мигалкой и зарешеченным кузовом, в каких, должно быть, перевозят преступников.

В самой дальней зоне берлинского аэропорта Виолетту передали из рук в руки новому офицеру, который отнесся к ней сочувственно и даже помог тащить ручную кладь вверх по бесконечным винтовым лестничным пролетам. Затем ее вместе с вещами еще раз провели через зону таможенного досмотра, и любезный офицер широким жестом обвел большое застекленное помещение с рядами металлических скамеек:

– Не очень комфортно – зато до утра Вы здесь полная хозяйка, – пошутил он. – Просторный туалет, автоматы с водой и легкими закусками едой – все Ваше, а также телефон для экстренных вызовов, – он указал на внушительный красный ящик на стене. – Спокойной ночи!

Дверь за немцем автоматически заблокировалась, и Виолетта осталась в полном одиночестве. Очень хотелось пить. Она подошла к автомату и посмотрела на богатый выбор напитков. Пол-литровая бутылка обычной питьевой воды стоила три евро, которых у нее в любом случае не было. Тогда Виолетта Петровна пошла исследовать туалет, который оказался действительно просторным и на удивление чистым, с изрядными запасами туалетной бумаги. Она улыбнулась немецкой предусмотрительности, выпила воду из-под крана и отправилась искать место для ночлега.

На самом деле, это был обычный зал ожидания. С одной лишь разницей: он был полностью изолирован от остальных зон аэропорта и сильно напоминал аквариум. Виолетта прилегла на одну из металлических скамеек – очень жестко и холодно. Подложить под голову было нечего, и она устроилась на своей сумке. Накрыться тоже было нечем – все вещи остались в багаже. Автомат с водой издавал изнуряющее монотонное жужжание.

Она открыла свой кейс, намереваясь достать ноутбук. На самом видном месте лежал красочно оформленный «Счастливый блокнот от Эльфики»⁴, подаренный ей перед самым вылетом коллегой по бизнесу.

Идея заключалась в том, что в конце каждого дня нужно было записать, как минимум, пять, а лучше десять, счастливых моментов прошедшего дня и завершить все это словами: «Сегодня был самый счастливый день в моей жизни, а завтра будет еще лучше». Автор заверяла, что таким образом можно перепрограммировать свое подсознание и счастливых моментов в жизни станет намного больше.

Сидя на жесткой холодной скамье, Виолетта вывела в блокноте первую стандартную фразу:

«Сегодня был самый счастливый день в моей жизни».

Это выглядело, как насмешка. Неужели в подобной ситуации можно найти хотя бы пару счастливых моментов?

И все же Виолетта Петровна начала записывать:

1. Доехала в аэропорт без опозданий, несмотря на пробки, и это счастье!

2. В самолете мне попался приятный сосед, немец из Лейпцига, который очень хорошо отзывался о своих русских партнерах по бизнесу, назвав их надежными, искренними и приятными людьми. И это тоже счастье!

Дальше писать стало еще сложней. Но она сильно напряглась и продолжила:

3. Из-за отсутствия Шенгенской визы меня могли отправить в Москву, однако обещали сделать все возможное, чтобы я смогла долететь до Великобритании, и это бесспорно счастье!

В этом месте Виолетта предательски хлюпнула носом, подумав:

– Ну почему, русские люди, выбираясь из своей страны, должны ощущать себя какими-то отщепенцами? Почему жители Европы путешествуют по миру без виз и не стоят в километровых очередях на паспортном контроле, а идут по зеленому коридору «Только для граждан Евросоюза»?

– Нет. Не то! – одернула она себя. Так счастливой точно не станешь!

И продолжила:

4. На целую ночь я являюсь полноправной хозяйкой огромного зала в берлинском аэропорту с личным туалетом, жива-здорова, и это безусловно счастье!

5. В любой момент я могу позвонить по красному телефону, и помощь в лице немецких пограничников немедленно придет, и это тоже счастье!

Больше Виолетта, как ни старалась, не смогла выдавить из себя ни одного счастливого пункта.

«Сегодня определенно был самый счастливый день в моей жизни, а завтра будет еще лучше!» – подвела она итог, как того требовал «Счастливый блокнот». Вздохнула и прилегла на металлическую скамейку, уставившись на яркие лампы в потолке. Спать явно не придется, зато ничего, вроде, не болит, и это тоже счастье! Автомат продолжал исправно жужжать на одной ноте…

17 августа 2012

Каждый час казался бесконечным. Некстати захотелось есть. Теперь Берлин всю жизнь будет ассоциироваться с рядами перфорированных железных лавок, этим жутким красным телефоном на стене и изматывающим жужжанием питьевого автомата. В остальном создавалось впечатление, что ночной жизни в берлинском аэропорту не существует вовсе. Объявления о рейсах возобновились лишь около шести утра. А ровно в шесть, как будто из воздуха, неожиданно возник незнакомый немецкий офицер с документами в руках.

– Доброе утро! Следуйте за мной! Через полчаса Вы вылетаете в Манчестер.

– Доброе…, – промямлила в ответ Виолетта. Честно говоря, приветствие прозвучало, как очередная насмешка. – А где это? Далеко этот Манчестер от Эдинбурга?

– Понятия не имею, – коротко отрезал офицер. – Зато точно знаю, что он находится на территории Великобритании.

– Спасибо, – вяло поблагодарила Виолетта.

Она вспомнила популярную в советские времена песенку: «Манчестер и Ливерпуль опять зажгли в ночи свои огни. И опять, оставив дом, куда-то корабли плывут…».

– Вот именно – куда-то… Тааак, спокойно! Манчестер – это точно Англия. Но как от него добираться до столицы Шотландии? – мысли наползали одна на другую, однако долго раздумывать не пришлось. Подъехала все та же машина с решетками, и Виолетту в сопровождении охраны доставили к самому трапу самолета.

– А где я найду свой чемодан? – обернулась она к строгому немцу.

– Понятия не имею, – снова отрезал тот. – Это к нашему департаменту отношения не имеет.

В сопровождении двух вооруженных пограничников под удивленными взглядами экипажа она поднялась по трапу и заняла место согласно только что полученному посадочному талону. Появилась суровая женщина, офицер безопасности, специально прибывшая на борт самолета для проверки ее документов. Как любила говорить одна из задушевных подруг Виолетты: «Зашибись!»

Тщательно проверив документы, дотошная тетка напомнила, что загранпаспорт скоро заканчивается. Виолетта Петровна автоматически произнесла слова благодарности и стала размышлять, что она будет делать в неведомом ей Манчестере? Хоть бы на карту где-то посмотреть. Мужа своими вопросами волновать не хотелось. Европейцы вообще не знают о проблемах с визами и смотрят на тебя, как на тяжелобольную, когда заводишь об этом разговор.

Виолетта попросила у бортпроводницы воды – в горле сильно пересохло. И уже просто для порядка поинтересовалась, где найти свой багаж и как добраться до Эдинбурга?

– Багаж должен прибыть в Манчестер, а в Эдинбург наша «Люфтганза» не летает, – загубила последнюю надежду на благополучное развитие сюжета стюардесса, любезно протягивая ей стакан воды.

Наконец стали появляться остальные пассажиры рейса, и Виолетта Петровна с облегчением перестала ощущать необычность своего положения. Рядом села приятной наружности европейка с арабским национальным платком на шее. Виолетта почувствовала себя неловко. После ночных испытаний и отсутствия утреннего душа мерещилось, что от нее за версту разит потом и дурно пахнет изо рта. Именно поэтому она предпочла не задавать соседке лишних вопросов…

Машинально листая рекламный бортовой журнал, вдруг в самом его конце Виолетта обнаружила искомую карту со всеми маршрутами «Люфтганза». Рассмотрев карту внимательней, она была весьма удивлена, что из Франкфурта есть рейсы чуть ли не во все города Великобритании. И почему именно на нужную ей дату поисковая система выдала тот роковой билет с двумя пересадками?

На той же карте Виолетта Петровна высмотрела, что из Берлина в Великобританию самолеты летают лишь в три города: Лондон, Бирмингем и Манчестер. Причем Манчестер находится ближе всего к шотландской столице. Опять повезло! Ведь ее легко могли отправить в Лондон, и тащись оттуда еще полсуток на поезде! Взять билет на другой рейс шанса не было: у нее тяжелый багаж, а внутри Британии летают небольшие самолеты с ограничением по весу. Вот и еще один пункт к сегодняшнему «Счастливому блокноту» добавился! Судя по сантиметрам на карте, поезд будет идти до Эдинбурга часа четыре, не больше. Еще один пункт…

Есть и еще один очень важный счастливый момент! Виолетта вдруг представила, как они с мужем прилетают в Италию, куда у них уже куплены путевки, а ее разворачивают прямо в аэропорту Неаполя. Так что досадный берлинский опыт дорогого стоит. Да здравствует «Счастливый блокнот»!

До Манчестера долетели довольно быстро, а может, просто время стало восприниматься иначе. Виолетта быстрым шагом направилась к пограничному контролю. Очень хотелось успеть на ближайший поезд в Эдинбург. Она подала документы, но британский пограничник, лишь мельком на них взглянув, осуждающе покачал головой и указал на длинную очередь в противоположной части зала. Впопыхах Виолетта Петровна ее даже не заметила.