Читать книгу: «Приключения Кларенса Хантера, путешественника по мирам», страница 7
Часть 2
«Призрак» снижался по крутой траектории. Пронзив плотный слой облаков, он вышел в атмосферный режим за несколько десятков километров от центрального космопорта. Раскрылись атмосферные плоскости. Машина помчалась над самой землей.
Хантер с интересом разглядывал местность. Синевато-зеленые шапки лесов появлялись и тут же уносились назад. Мелькали белые с красным поля. Интересно, что них выращивают?
Хандер задумался и едва успел увернуться от непонятного сооружения. К огромному, с полупрозрачными куполами, зданию тянулась серебристая нитка трубопровода. Хантер понесся над ней, надеясь, что она ведет в столицу. К сожалению, никто не удосужился загрузить карту Эрдельтрона в навигационную систему.
Вдруг прямо перед «Призраком» взметнулся столб огня. От неожиданности Хантер нажал на ручку управления чуть сильнее, чем следовало. Машина клюнула носом, зацепила взметнувшуюся черным фонтаном землю и кувыркнулась. Срубила атмосферными плоскостями несколько деревьев, выровнялась и помчалась дальше, как ни в чем не бывало. Рассчитанный на воздействия вселенских сил звездолет почти не заметил столкновения, несмотря на то, что компенсатор перегрузок показал значительную цифру.
На горизонте появился мегаполис, окутанный туманной дымкой. Мелькнули пригороды, и маленький звездолет пронесся среди снующих аэромобилей. Справа и слева высились сверкающие сталью небоскребы. «Призрак» превысил скорость звука, и Хантер с ужасом увидел, как брызнули осколки стекол и зеркальной облицовки. Он немедленно прибрал тягу, вылетел на центральный проспект и ощутил себя слоном, который зачем-то вломился в посудную лавку.
Хантеру чудом удалось никого не убить. Пронизав поток разномастных летающих машин, он понесся между уровнями, надеясь выбраться из ужасающей кутерьмы, и, сам того не желая, очутился в промышленном районе. Здесь бурлящие автомобильные реки превратились в жиденькие ручьи. Хантер, улучив момент, потянул ручку управления на себя. «Призрак» взмыл над городом, и впереди показались купола и серая площадка космопорта. Хантер повернул ручку выпуска посадочных опор и, в нарушение всех инструкций и правил, припечатал машину к бетону в паре сотен метров от полукруглого сооружения с застекленными балконами.
Стуча тяжелыми армейскими ботинками, Хантер вошел в здание и растерянно оглядел разномастную толчею. На балконах оживленно толпились солдаты. Возле входа в ВИП-зал солидные мужчины вели неторопливую беседу. Студенты и студентки – они везде одинаковые, вольготно расселись на стульях и сосредоточенно слушали рассказ своего товарища.
Хантер засмотрелся на стройную девушку с чистым, невинным лицом и наивными карими глазами. Она еще не понимала своей красоты, и, сложив на груди руки, восторженно смотрела на оратора. Хантер шагнул было к ней, но вспомнил о Наташе и решил, что лучше обойтись без амурных приключений и двинулся к выходу. И без этого забот хватает.
Неулыбчивый тип за стойкой потребовал удостоверение личности и миграционную карту. Хантер мысленно увидел прицельную марку, скользящую по небоскребам и вдавил воображаемую гашетку. Город исчез во всепоглощающей вспышке термоядерного взрыва… Нет, все-таки не стоит начинать галактическую войну из-за пустяков. Слишком много работы рекультиваторам.
Хантер сел на свободную скамейку. Рядом мирно посапывал юноша в черной куртке с капюшоном. Он чему-то улыбался во сне, на его губах вздувались и лопались прозрачные пузыри. В руках парень держал табличку – очевидно, кого-то ждал. Хантер осторожно взял плотный кусок картона, перевернул и вздрогнул, словно пораженный молнией. На табличке было написано «Теодор Эллисон».
Хантер тронул юношу за плечо, тот подпрыгнул и достал из кармана фотографию. Его тонкое, аристократическое лицо вытянулось. В глазах застыло разочарование и недоумение.
– Вы не Теодор Эллисон! – в голосе слышалась досада.
– Я вместо него. Меня зовут Кларенс Хантер. Теодор погиб много лет назад.
– Что же с ним случилось? – всплеснул руками парень. – У вас же есть медицинские станции и, говорят, даже демортификаторы!
– Тедди превратил себя в плазму и размазал по звездной системе. Ему стало незачем жить, – злобно ответил Хантер, и время остановилось.
Умолкли звуки, застыли студенты. Замерли солдаты и солидные дельцы. В немой тишине Хантер, преодолевая сопротивление воздуха, выхватил из рук собеседника фотографию. В уши тут же ворвалась какофония звуков. Застывшие люди оттаяли и продолжили свои дела. Юноша моргнул широко раскрыл глазами.
– Вот это да! Я и не заметил, как вы ее у меня забрали! – восторженно воскликнул он.
Хантер повернул снимок к свету. Теодор Эллисон смотрел на него исподлобья ледяным взглядом чистых синих глаз. Тонкие губы сжаты в щелку, светлые волосы растрепаны. Наверное, он забыл подстричься по уставу. Хантер вернул фотографию парню. Тот спросил:
– Это ваш друг? Он на вас чем-то похож. Долго его знали?
– Целых пятнадцать минут. А теперь, дружище, скажи мне, кто ты и как твое имя?
– Я – Ник Паркер, рассыльный. Меня отправил сэр Арчибальд Дрэйк. Я должен доставить ему…
– Придется вам доставить ему меня.
– Разумеется, сэр Хантер…
– Никаких сэров! Зовите меня просто по имени или фамилии.
– Сначала вам надо пройти таможенный и миграционный контроль, – сказал Ник. Офис на втором этаже. Я провожу.
Неожиданно для всех Хантер сложил руки рупором и крикнул: «Угу!» Эхо обрушилось с потолка и все, кто находился в зале, уставились на нарушителя спокойствия.
– Могли бы хоть ковры повесить. Здесь зверская акустика, – невозмутимо произнес Хантер и поднялся наверх по лестнице.
В отделанном пластиком кабинете сидел напыщенный краснолицый мужчина в отутюженной зеленой форме. Хантеру показалось, что этот индюк вот-вот лопнет от осознания собственной важности. Чиновник указал на стул и, хрустнув толстыми пальцами, лениво произнес:
– Вашу идентификационную карту, пожалуйста.
Хантер захлопал глазами.
– Чего нет, того нет, – растерянно сказал он. – У нас не существует ничего подобного. В принципе. Я же из другой галактики.
Клерк живо заинтересовался гостем. Он чуть подался вперед, сцепил руки в замок и спросил:
– Как же тогда узнать, что вы – это действительно вы, а не кто-то другой?
– В нашем клубе джентльменам принято верить на слово, – улыбнулся Хантер, и чиновник поежился, словно ему вдруг стало холодно. – Какой смысл врать?
– Но, может, кто-то захочет занять должность повыше?
– Зачем? Он все равно не сможет там работать. Никаких привилегий или дополнительных благ повышение не дает. Только лишнюю ответственность.
Чиновник озадаченно почесал приплюснутый нос-редиску.
– Для чего же вы работаете? Что гонит вас из теплых постелей в ледяной мрак космоса?
«Дурило из дурил, а как заговорил. Высоким штилем» – подумал Хантер. Вслух же он сказал:
– Скука. Вы не представляете, насколько уныло, когда тебе нечего делать. Я – следователь транспортной безопасности. Почетная и уважаемая должность. Но надежность звездолетов такая, что после инцидента с Эллисоном не было ни одной серьезной аварии, не говоря уже о катастрофе.
Хантер тяжело вздохнул, устроился поудобнее и продолжил:
– Мне скучно, поэтому я выполняю обязанности пилота-десантника и испытателя вооружений. Эта работа считается непрестижной и тяжелой. Но мне она нравится. Правда, иногда я злоупотребляю служебным положением и лазаю по машинным отделениям или мостикам звездолетов.
– Ага! – встрепенулся чиновник. – А теперь представьте, что кто-нибудь назовется вами, проберется на корабль и устроит диверсию.
– Зачем? – искренне изумился Хантер.
– Это может быть, к примеру, кто-нибудь из нашей галактики. Не все одобряют ваше вмешательство.
Хантер снова улыбнулся. На этот раз чиновника передернуло.
– Какой у вас изощренный ум. Звездолет не так просто угрохать. А незнайке так и вовсе невозможно. Все наши машины построены в соответствии с доктриной танка – многократного запаса прочности. На пути сюда я зацепил землю, когда у меня перед носом что-то рвануло. Как видите, жив.
– Сегодня террористы взорвали энергопровод. Но то, что вы говорите – просто невероятно. Что же мне с вами делать? – спросил чиновник и постучал костяшками пальцев по столу. – Вы прибыли вместе с «Орфеем»?
– В его стыковочном узле.
– Значит, Вам должны были выдать документы. Посмотрите, пожалуйста, в одежде.
Хантер пошарил по карманам и вытащил кусочек пластика. Чиновник вцепился в карточку, как разъяренный бультерьер. Он застучал по клавишам компьютера, протянул миграционный лист и спросил:
– Почему Кларенс Т. Хантер? Что означает буква Т?
– Тайна сия велика есть. Даже для меня. Может, когда-нибудь и узнаю, – ответил Хантер, выразительно пожав плечами.
– Как же мне записать ваше среднее имя? Томас? Тимоти? Теобальд?
На секунду Хантер задумался и вдруг его осенило:
– Напишите Теодор. Да, так даже мне нравится. Кларенс Теодор Хантер.
– Спасибо. Так я вас и зарегистрирую.
– Мне можно летать по планете на собственном звездолете? В атмосферном режиме, разумеется.
Чиновник пожевал губами и сказал:
– На этот счет нет никаких инструкций. Может быть, потому что в нашем представлении звездолет – это машина, которая летает только к звездам. Так что, наверное, можно. Отметьте миграционную карту, хорошо? И… пожалуйста, не улыбайтесь. Вам это не идет.
Едва Хантер вышел из кабинета. Ник бросился ему навстречу:
– Долго же вас обрабатывали, сэр Хантер. Мне уже звонил сэр Дрэйк. Он прислал аэрокар.
– Отошлите его обратно. В смысле, аэрокар, а не сэра Дрэйка. Мы полетим на звездолете. Твоя задача – показывать дорогу.
Хантер пристегнул Ника к креслу навигатора, нахлобучил ему на голову шлем и сказал:
– Можешь трогать ручки и нажимать кнопки. Все равно тебя никто слушать не будет.
Засвистели вихревые двигатели, «Призрак» подскочил и рванулся в небо. На этот раз Хантер вел машину прямо под облаками, чтобы добровольный штурман хорошо видел ориентиры. Когда впереди показался утопающий в голубоватой зелени особняк, Ник закричал:
– Здесь, здесь! Сюда!
Хантер разогнал «Призрак» до трансзвуковой скорости и толкнул ручку управления от себя. Здание, маячившее в виде белой буквы «П», росло на глазах. Точно рассчитав траекторию, Хантер погасил скорость, выпустил посадочные опоры и уронил звездолет прямо в цветник.
– Мне совсем не хочется разбираться с охраной на входе. Поэтому я доставил себя, так сказать, к парадному подъезду, – Хантер и снял шлем с головы Ника.
Лицо юноши сияло. Он с восторгом и восхищением разглядывал экраны и приборы.
– Я впервые в кабине звездолета, честно! – воскликнул он. – Эх, стать бы пилотом! Деньги нужны.
Хантер спрыгнул на землю и, безжалостно топча грубыми армейскими ботинками нежную красоту под ногами, зашагал к стоявшему на дорожке высокому седовласому мужчине. Из-за его спины выглядывал невысокий толстяк в синем комбинезоне. Рабочий вытирал глаза, слезы лились ручьем по надутым, как у хомяка, щекам. Седой джентльмен набычился и сказал глухим от ярости голосом:
– Знаете, это уже слишком!
– А что я такого сделал-то? – растерянно спросил Хантер.
– Посмотрите, до чего вы довели бедного садовника!
– По-моему, с ним ничего плохого не случилось. Вот если бы я стукнул его корпусом звездолета…
– Я… полгода… это… растил… – толстяк всхлипнул, и снова залился слезами.
Хантер обвел глазами учиненный им разгром. «Призрак» сбил и переломал хрупкие стебли. Соцветия, точно яркие лоскуты, безжизненно валялись на земле. Прямо под носовой опорой истекал последним соком раздавленный бутон размером с человеческую голову.
– Полгода? – изумился Хантер. – Подумать только! Ну, прости, дружище. Меня учили подбирать площадки вовсе не исходя из чувства прекрасного.
Садовник зашмыгал носом. Хантер повторил:
– Дружище, ну извини, а? Понимаю, что за нечаянно бьют отчаянно… Можешь меня стукнуть, если хочешь. Прямо по бестолковой тыкве.
Даже седовласый господин не удержался от улыбки. Толстяк криво усмехнулся, вздохнул и поплелся оценивать нанесенный ущерб.
Хантер поднялся по широкой, украшенной лепниной лестнице на третий этаж и вошел в кабинет. Он едва не утонул в толстом ворсистом ковре, споткнулся, плюхнулся в мягкое кресло и… нашел его слишком мягким. Высокий джентльмен сел напротив, сцепил в замок руки и начал:
– Я – сэр Арчибальд Дрэйк, начальник службы безопасности лорда Кальдерона. Сэр Хантер…
– А могли бы мы обойтись без сэров? – перебил его Хантер. – Я с вашими лордами и так чувствую себя, словно в плохом бояр-аниме.
Сэр Дрэйк строго посмотрел на него:
– У нас принято такое обращение, сэр Хантер. Будьте добры, не отказывайтесь от титула. И соблюдайте элементарные приличия.
Хантер поднял руки в знак поражения. В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Сэр Дрэйк продолжил:
– Я не буду вам врать, сэр Хантер. Когда-то сэр Эллисон оказал моему деду важную услугу. Но раз он погиб, вся надежда только на вас.
– Я весь внимание, – ответил Хантер, глядя на сэра Дрэйка из-под опущенных век.
– Завтра начнутся соревнования по голографическому паркуру.
– Какому паркуру, простите?
– Голографическому. Состязания пройдут на голодроме – особом сооружении. Вся трасса – просчитываемая компьютером трехмерная имитация. Равно, как и препятствия.
– То есть, реально врезаться ни во что нельзя? – уточнил Хантер.
– Только в стены. Но они прикрыты амортизирующими сетками, – ответил сэр Дрэйк.
– Прекрасно. Пока вопросов нет.
– В соревнованиях примут участие отпрыски владельцев самых влиятельных корпораций. По данным агентуры, одного из них собираются устранить. Кого – мы не знаем. К сожалению, агент был убит при передаче информации.
– Вы кого-то подозреваете?
– Всех и никого. У любой корпорации есть мотив устранить конкурента. Вы думаете, у нас нет аналитиков? Ваша задача, сэр Хантер – принять участие в состязании и наблюдать за происходящим. О любых замеченных нестыковках докладывайте по радио.
– Могут ли взорвать машину во время гонок?
– Исключено. Предстартовый осмотр производится двумя независимыми группами механиков и доверенными специалистами по безопасности.
– Таран?
– Машины сконструированы так, что в пределах эксплуатационных скоростей водитель не получит фатальных повреждений даже при лобовом столкновении.
Хантер машинально достал из кармана похожий на пульт боевой разрядник и почесал в затылке.
– Трудное дело. Я хотел бы ознакомиться с регламентом соревнований. А заодно своим болидом или как там он у вас называется?
– Разумеется. Вы можете даже облетать машину на тестовой трассе. Я вызову аэрокар…
– Зачем? Можно долететь на звездолете.
Вместо ответа сэр Дрэйк швырнул на стол газету. На первой странице красовалось цветное фото «Призрака», мчащегося среди небоскребов. Окна разлетались от ударной волны. Осколки лопнувших стекол создавали неповторимую игру света. С борта звездолета злобно скалилась эмблема: череп, пронзенный через глазницы вилообразной молнией.
Заголовок отчаянно надрывался: «Срочно в номер! Неизвестный воздушный хулиган нанес серьезный ущерб городу и скрылся в районе космопорта! Несколько аэромобилей повреждено. Лишь по счастливой случайности никто серьезно не пострадал».
– Можно я возьму себе? – спросил Хантер. – Обалденный снимок. Очень талантливый фотограф. Ну, раз мне придется лететь вашим транспортом, пойду, вещички соберу.
– И не забудьте перелететь на стоянку. Звездолет в цветнике – слишком вызывающая картина, – закончил беседу сэр Дрэйк.
«Переплыв» ковер, Хантер выскочил из кабинета и едва не сбил с ног девушку в длинном платье. Она ахнула и одарила пилота испепеляющим взглядом.
– У вас что-то с глазами, – сказал он. Нижняя челюсть девушки медленно опустилась. Хантер протянул руку, осторожно взял ее за подбородок и закрыл рот так, что идеально ровные зубы ощутимо клацнули.
– Ваши глаза меняют цвет, – объяснил Хантер. – Только что они были голубые, ну… как два озера. А теперь темно-синие. Как бездны какие-то. Я могу объяснить это явление только тем, что у вас свалились контактные линзы.
– Что вы себе позволяете, сэр Хантер! – зашипел из кабинета сэр Дрэйк. – Это леди Луиза Гордон!
– Я всего лишь помог ей немного прийти в себя, – улыбнулся Хантер, и девушка отступила на шаг.
– У вас посттравматический синдром, – резко сказал сэр Дрэйк. – Я видел такое много раз, когда был на войне. В вашей галактике нет психологов?
– Это была очень трудная миссия, – сказал Хантер после небольшой паузы. За несколько секунд перед ним пронеслись события тех страшных и далеких дней.
Луиза наконец обрела дар речи:
– Вы сэр Хантер? Прибыли вместо сэра Эллисона?
– Откуда вы знаете?
– Мне рассказал Ник Паркер. Я очень сожалею…
– Поверьте мне, леди, – оборвал ее Хантер. – Теодору сейчас гораздо лучше, чем нам.
Он оставил недоумевающую Луизу в покое и пошел к лестнице.
Часть 3
Шаги гулким эхом отдавались в дальних уголках ангара. Едва поспевая за сэром Дрэйком, Хантер прошел мимо груды металлического хлама и нырнул в узкий проход между стеллажами с инструментами. Обогнул валяющееся на полу здоровенное бетонное кольцо и увидел небесно-голубой гоночный аэромобиль с номером «13». Машина, хоть и была обтекаемой и стремительной на вид, выглядела старомодно, словно ее притащили из музея.
Хантер открыл дверцу кокпита – управление достаточно примитивно. Две ручки и педали. Из приборов – индикатор на лобовом стекле, искусственный горизонт, указатели высоты и скорости. И, разумеется, пара дисплеев – куда без них? Под носовым обтекателем был установлен маломощный лазер для имитации стрельбы.
– Машина построена под сэра Эллисона, – заметил сэр Дрэйк. – Но вы с ним похожей комплекции.
– Разве что я обычно не пользуюсь педалями.
– Почему?
– Время прохождения нервного импульса к ногам более чем в два дольше, чем к рукам.
– Вот как? Так, где же механик? – нахмурился сэр Дрэйк.
Хантер обошел деревянный ящик и увидел груду тряпья в углу. Сорвал старое одеяло: великан в драном комбинезоне, обняв подушку, тихо спал на засаленном матрасе.
– Лэнс! – гаркнул сэр Дрэйк. – Вставай, лентяй!
Гигант вскочил и недоуменно уставился на гостей. Он был ростом с профессора Невтриносова. А может, даже и выше.
– Сэр Дрэйк? – голос механика напоминал рев вулкана.
– Это сэр Хантер, пилот. Он будет участвовать в гонках вместо сэра Эллисона. Покажи и расскажи ему все.
Хантер протянул механику руку. Она утонула в измазанной маслом лапище.
– Не переломайте мне кости, – сказал он. – И дайте спецификации и блок-схему.
Через час открылись ворота, и Хантер вывел чуть приплюснутую машину на тестовое кольцо. Сделав несколько кругов, он вернулся в ангар и недовольно сказал:
– Спускает скорость.
– Как это? – прорычал Лэнс.
– Разгоняется, как надо. Но на прямой, похоже, падает мощность. У машины слишком сложная конструкция. Такие антигравы я видел только в музее. Наши звездолеты куда проще. Вы пока не изобрели вихревых двигателей – в этом вся проблема.
Механик разложил чертежи, открыл капот и с головой ушел в регулировку агрегатов. Прошло пятнадцать минут, и Хантер снова помчался над серой лентой. Вернувшись, он поднял большой палец:
– Так бы сразу! – и обратился к сэру Дрэйку, наблюдавшему за испытаниями: – Я буду спать в ангаре.
– Зачем? – изумился сэр Дрэйк. – Для вас забронировано место в гостинице.
Хантер хотел улыбнуться, но вспомнил, что ему лучше этого не делать. Он сказал:
– Отправьте в гостиницу Лэнса. Хоть помоется. Ужас на кого похож.
– Вы уверены, сэр Хантер? Вы точно хотите спать на этом…
– По-моему, я вполне понятно выразился, сэр Дрэйк. Топайте в гостиницу или куда хотите, а я останусь здесь до утра.
– Тогда возьмите мобильный телефон, – сэр Дрэйк протянул Хантеру маленькую коробочку с кнопками.
– В подсобке есть телевизор, – прогудел Лэнс. – Будьте, как дома, сэр Хантер. Но я не пойму, когда вы научились управлять аэромобилем? Вы как будто родились в его кабине.
– Работа такая, – скромно ответил Хантер и не удержался от насмешки: – Я могу летать на всех аппаратах, которые уже были и кое-каких из тех, которые еще будут.
Сэр Дрэйк покачал головой, сделал знак Лэнсу и направился к выходу.
Разумеется, Хантер не собирался спать на грязном матрасе. Во всяком случае, пока. Он побродил по складу, нашел чурбак, и уложил его в постель. Принес из подсобки дуршлаг, нарисовал на нем смешную рожицу. Положил его на подушку, и накрыл инсталляцию одеялом. Очень похоже на спящего Лэнса.
Хантер удовлетворенно хмыкнул, ушел в маленькую каморку, сел в кресло и включил телевизор. На экране маршировали солдаты: в новостях шел сюжет об очередном призыве в армию. Следом показали восстановительные работы на энергопроводе, и Хантер оценил размеры траншеи, прорытой его звездолетом. В ней запросто могли разъехаться два грузовика. На закуску, под самый занавес программы, «Призрак» пронесся по центру города. Стекла небоскребов лопнули и обрушились мириадами разноцветных брызг.
Хантер даже загордился: звездолет оказался очень фотогеничен. Диктор сообщил, что неизвестный воздушный хулиган прибыл из другой галактики специально для участия в гонках.
После новостей начался унылый сериал про леди Амелию, которая, как оказалось, приходилась пропавшей сестрой влюбленному в нее сэру Валентайну. Хантер не стал досматривать. Он переключил канал и увлекся триллером – неизвестный преступник преследовал молодого человека, последовательно вырезая всех его родственников самыми изощренными способами: от удушения до механической пилы.
Хантер даже зааплодировал. Но когда выяснилось, что убийцей оказался сам главный герой, страдающий раздвоением личности, он схватил попавшийся под руку молоток и еле сдержался, чтобы не запустить им в экран. Но все же не стоит портить чужое имущество.
Хантер плюнул на грязный пол, злобно выдернул вилку из розетки и удобно устроился за большим деревянным ящиком. Отсюда он прекрасно видел постель Лэнса.
Ждать пришлось долго и скучно. Дверь в дальней стене приоткрылась, только когда пепельный свет в узких окошках под потолком возвестил о начале последнего для кого-то дня.
Послышались осторожные шаги. Злодей, очевидно, на цыпочках, подкрался к мирно спящему на матрасе чурбаку. Раздались два хлопка, и убийца грязно выругался. Хантер достал разрядник, выглянул из-за ящика и крикнул:
– А ну-ка, руки вверх! Я ужас, летящий на крыльях ночи!
Выбитая пулей щепка оцарапала щеку, и Хантер, не колблясь ни секунды, выстрелил. Полумрак прорезала фиолетовая молния, в уши ударил оглушительный гром. От того, что только что называлось человеком, осталась дымящаяся головешка. Чья-то тень метнулась к выходу, и Хантер вдавил кнопку пуска ракеты. Неизвестный выскочил на улицу, но боеголовка успела считать тепловой рисунок.
Раздался резкий хлопок, и голубоватая искра с шипением метнулась вслед незваному гостю. У двери она сменила направление и вылетела в светлый прямоугольник проема. Через несколько секунд стены ангара вздрогнули от взрывной волны. Какие-то железки, мелодично звеня, посыпались со стеллажа.
Хантер вставил в разрядник запасную ракету и рванул на улицу. Неизвестный аэромобиль взмыл в хмурое небо и растаял в утренней дымке.
Через десять минут послышался вой сирены и бело-синий аэромобиль приземлился на площадку перед ангаром. Оттуда высыпали служители закона. Почему они всегда опаздывают?
Длинный и худощавый, словно сухая щепка, полицейский лейтенант поднял на Хантера жалобный взгляд усталых глаз. Он записал что-то в блокнот старомодной авторучкой и сказал:
– Печально, что у вас такое мощное оружие, сэр Хантер. От одного преступника остались только ботинки, другого не опознает никакая экспертиза. Даже пистолет расплавился!
– Мои игрушки рассчитаны не на людей, лейтенант. И скажите спасибо, что я не зарядил ядерную ракету. Впрочем, в этом случае мы вряд ли бы с вами сейчас разговаривали.
– Ядерную? Вы не шутите? Но зачем вообще понадобилось стрелять второй раз?
– Рефлекс. Я, пусть и случайный, но солдат. Врага уничтожают даже при отступлении. Надеюсь, вы меня не арестуете?
– Нет, естественно. Я даже не буду брать подписку.
– Спасибо, – невозмутимо ответил Хантер, провожая взглядом черный пластиковый мешок. Лейтенант сглотнул слюну и побледнел. Наверное, у него слишком развито воображение. Полицейский спрятал блокнот в карман и вышел.
Сэр Дрэйк, терпеливо ожидавший окончания рутинной процедуры, строго спросил:
– Почему вы не позвонили мне сразу, сэр Хантер?
– Да как-то не срослось. Зато лейтенант тут же набрал ваш номер, – лениво ответил Хантер и зевнул, широко раскрыв рот.
– Разумеется. Откуда вы узнали, что на вас будет совершено покушение? – спросил сэр Дрэйк.
– Не на меня, а на механика: его замена запрещена регламентом соревнований. О нашей с Лэнсом рокировке не знал никто, кроме нас троих. Мне все стало ясно, когда я увидел фотографию в газете. Я – самоуверенный болван, и позволил обозначить свое присутствие раньше времени. Естественно, наши протерозойские друзья захотели лишить меня возможности участвовать в гонках. Но так как в гостинице служба безопасности не даром ест свой хлеб, то злодеи решили устранить Лэнса.
– Почему вы не сказали мне о подозрениях? Я бы прислал охрану!
– А если бы никто не пришел? Я стал бы посмешищем на обе галактики.
– Сэр Хантер, если бы мои люди взяли негодяев, мы смогли бы их разговорить!
– Фу. Терпеть не могу пыток. Я людей убиваю, но не делаю им больно… – сказал Хантер и добавил: – Вы как хотите. Я ложусь спать.
Седые брови сэра Дрэйка поползли вверх.
– Что вы так меня уставились? Через восемь часов гонка, а я до сих пор глаз не сомкнул. Я, между прочим, такой же человек, как и вы. Пусть некоторые и считают меня откровенным нелюдем. Разбудите меня часа через четыре.
Хантер пересек черное пятно на полу, плюхнулся на грязный матрац и укрылся старым одеялом. Через несколько минут он сладко сопел, уткнувшись носом в некогда белую подушку.
