Читать книгу: «Лапы волчьи, характер русский», страница 5

– Полкан, тут есть щеколда?

– На полу валяется.

– Да не щетка, а щеколда. Такая палочка с перемычкой, которая работает как запор. Она как стержень въезжает.

Балтик обнаружил окно, где на форточке была повернута ручка шпингалета. Она не прижата к раме целиком, за нее можно попробовать ухватиться.

Балтик залез на подоконник. Сидя поднимать шпингалет неудобно, стоя – тоже неудобно: низковато. Чем бы поддеть ручку. Она слишком маленькая, чтоб схватить зубами. Носом она не сдвигается.

– Когтем? – Балтик поднял лапу и легонько выдвинул коготь второго пальца. Дальше он не выдвигается.

– Хорошо кошкам. У них все как на шарнирах.

– Тьфу! Орущие бездари! – сказал Полкан.

Он внимательно смотрит на Балтика. Балтик надавил когтем снизу шпингалет и пытается вытолкнуть его наверх. Сорвалось. Сидя неудобно. Балтик привстал, свободной передней лапой уперся в стекло. Он нажал изо всех сил. Запор скрипнул. Еще раз! – шпингалет слегка-слегка поехал наверх.

– Получается! – закричал Полкан.

– У меня сейчас палец отскочит. И лапа уже затекла.

– Балт, давай так. Ты будешь поднимать, а я снизу – буду толкать твою руку. То есть лапу.

– Давай! – Полкан залез рядом. Вдвоем на подоконнике очень тесно. Двигаясь, они столкнули цветочный горшок. Это неважно: Балтик прижал коготь к шпингалету, Полкан стал толкать лапу Балтика своей лапой – не получается. Шпингалет ржавый, его сдвинуть очень трудно. Ребята стали соображать, глядя на черепичные осколки. Такой штукой да по голове… Тут Полкана осенило. Он подсунул свою голову под лапу Балтика.

– Раз-два! Взяли! Еще разик! Еще разочек!

Шпингалет не выдержал и сдался. Его вытолкнули.

– Ура!!! Ой! А что. Окно все равно закрытое.

Мелькнуло мысль, что форточка прибита гвоздями. От этого жутко стало. Но шляпок гвоздевых не видно. Балтик потянул за ручку зубами.

Со свистом форточка распахнулась, сбросив Полкана и Балтика. Снаружи бил очень сильный ветер. Форточка стукнулась о стену, поехала назад, но не закрылась.

Ребята запрыгали в восторге.

– Наш девиз – не унывай!

– Мы боевые трудовые рабочие… истребительного полка! Революция! Победа!

Они скакали прямо по книгам. Но потом сообразили, что уже хватит сидеть в запертом доме. В саду нет никого. Ребята стали карабкаться в форточку. Она довольно узкая, и неудобно двигаться. Надо протягивать себя вместе с передними лапами, тогда как задним лапам уже не во что опереться. Изгибаясь по-змеиному, Балтик вылез на две трети, посмотрел, и тут его выкинуло. Он не успел сгруппироваться: только начал вытягивать лапы, как ударился о землю. Больно! Как назло много камней. Дедка накидал их для красоты, наверное. У камней очень грубые края.

Следом полез Полкан. Он выскочил удачнее, но тоже ушибся.

– Чтоб мы стали сюда заходить! Мещане, бюрократы! Нэпманы! А на чем мы будем спать? Балтик, ведь у них остался наш матрас.

Балтик подумал.

– Не полезем же мы за ним обратно.

– Ничего! – Полкан подвигал ушами. – Мы и так можем. Мы же тренированные. Будем спать на простой природе – где помягче отыщем. Будки нам все равно не нужны, это для деревенских типов будки. Выдумали тоже, в ящиках жить.

– Но бывают красивые домики.

– Да, бывают. – согласился Полкан. – Зато на природе можно сколько хочешь лежать на траве!

– А если дождь пойдет?

– Да, с дождем хуже.

Ребята стали думать, где найти приемлемое место для сна. Где искать еду, затруднения для них не представляло. Кругом полно дичи. Даже необязательно заходить в лес. Полкан, и Балтик умеют ловить самых разных пернатых и хвостатых. Только рыба не дается. Но ничего.

Они пошли через сад к озеру, там поймали птичек. Потом увидели сороку и помчались за ней. Сорока разносила сплетни, и как будто разговаривала, но ее стрекот было очень трудно разобрать по словам. Сорока трещит и щелкает. Она улетела в сквер, а напротив него ребята увидели домик со старым заборам.

Это была школа. Через открытые окна слышны детские голоса. Балтик с Полканом подошли поближе. Голоса разговаривают, кричат и поют. Почти все окна стоят нараспашку.

– Балт, смотри – по черной доске едет белый грифель, наклоняясь набок, снизу вверх. Его видел уже не раз. Грифель рисует большие фигуры, а молодой голос рядом говорит.

– Дети, еще раз. Это «А», а это какая буква?

«Бе» – гудят все хором.

– А эта! – грифель указывает на «И», «Л» и «К»

– Это же та самая буква! – шепотом закричал Полкан.

– Тише! Не болтай, смотри. Запоминай, Полканчик!

– Запоминаю…

Молодая учительница писала буквы на доске и называла их вслух, а дети отвечали. Это был урок в самом первом классе. Но именно его так недоставало! Балтик и Полкан стояли как завороженные. Они едва выглядывали из-под подоконника, лапы то и дело начинали ныть, они садились, а потом опять выглядывали. «О», «П», «Р»! – эту тоже знаем. «Ф» –какая пузатая и важная. «Она есть в моем имени!». «Ы»… рядом с ней буква которая не звучит. Как ее читать?

– Эй! А ну брысь отсюда! – сзади возникла дворничиха. Она вооружена шваброй, это, в сущности, неопасное оружие. Полкан было оскалился.

– Да ну ее. Бежим! – ребята отскочили в разные стороны, и по старой тактике помчались на тетку. Та растерялась; хотела достать Полкана шваброй. Но он уже далеко. Ребята пробежали целый квартал.

– Вот это здорово!

– Здорово!

– Завтра опять пойдем?

– Обязательно! Надо только не забыть, как она выглядит – Полкан имел в виду учительницу, девушку в красной косынке. – Надо на нее ориентироваться. Где она, там буквы учат. Если тетка привяжется… будем смотреть по очереди. Как она высунется, сразу уходим. И возвращаемся.

Ребята не подумали о том, что на свете есть другие школы и учителя. Впрочем, их еще надо найти. А эта школа – теперь известна (портовая служба ведет шефство над ней). При первой же возможности Полкан и Балтик решили прийти сюда и продолжить учебу.

В тот день они узнали почти все буквы. До темноты они ходили по городу, искали изображения букв на вывесках, на плакатах, и приходили в бурный восторг от того, что теперь все стало понятно.

Рано утром они побежали осматривать Владивосток.

Из дворов лают псы – но в их голосе нет слов, только звуки и некоторая раздраженность. На перекрестке Балтик видел двух домашних собак, которые вели очень оживленный разговор. Они знали язык Природы; только вот вид у них был настолько ухоженный, что смотреть противно.

– Наверно, по два часа вылизываются! – сказал Полкан. – Вот щеголи.

Он и Балтик используют язык в гигиенических целях, когда требуется умыться или убрать грязь. Глупо теребить волосы просто так, для красоты.

Повсюду встречаются люди. Ребята не подходят к ним близко. Люди заняты делами, и ребята могут гулять совершенно свободно.

Малыш, лет трех, воскликнул:

– Мама! Волк идет!

Та вздрогнула.

– Где? Ах, нет, Петенька, это не волк, это собачка. Видишь, у нее ошейник. И у другой тоже ошейник. Как собачка рычит?

В другом месте их заметила девочка.

– Волчик, волчик, на-на-на!

Ребята не поняли, что она имеет в виду, и поспешили удалиться.

– Дети! – сказал Полкан.

– Почему все говорят, что я волк? Неужели я так похож на волка?

– Вот еще. Вовсе нет. Разве что совсем чуть-чуть. Чуть-чуть не считается.

Так говорил Костя, когда металлическим тросом едва не рассек голову Тимохе. В тот раз тоже не хватило совсем чуть-чуть. Фраза понравилась Полкану, и он видел в ней даже что-то философское.

На улицах горожане с любопытством глядят на Балтика и Полкана: такие типажи очень редко встречаются во Владивостоке. Тут много самых разных пород, но все они другие. Еще привлекает то, что ребята идут ровным, почти строевым шагом. На шхуне их одно время обучали маршировке. «Четкий шаг людям нравится. Но, пожалуй, уже хватит».

Они свернули в подворотню.

Переулками они выбежали на другую улицу, потом на третью, четвертую; всюду тянутся вереницы зданий, и ребята беспрестанно глядели на них, любуясь каждым домом. Владивосток казался им очень красивым, поэтому хотелось идти все дальше, дальше. Постепенно они вышли в район, где домов было уже не так много – зато кругом стоят деревья с очень густыми кронами. Заросли закрывают спуск к воде.

– Да тут целый коллектив, Балтфлот!

На берегу озера сидела довольно большая компания, преимущественно из молоденьких. Многим нет и года. Почти все ребята сидят без ошейников – только у двоих есть украшение под головой. Эти – явно хозяйские: хозяину одного нравятся пудели (пес покрыт весь завитками), другой же хозяин предпочитает маленьких и длинношерстных.

У того песика даже лап не разглядишь.

Полкан с Балтиком начали спускаться. Их заметили и привстали.

Ребята подошли, замерли по стойке «Смирно!». Полкан произнес:

– Здравствуйте, товарищи!!

Вся компания вздрогнула – до того у Полкана командный голос. Полкан не знал, как обращаться к незнакомым, поэтому решил говорить как люди.

– Здравствуйте. – просто сказал Балтик.

– Здравствуйте. – отозвались ребята (главным образом девочки).

Пушистый песик заворчал: тр-рр, тяу-тяу.

– Мы с Камчатки прибыли! – сообщил Полкан.

– Неужели… пешком? – спросил пудель.

– Нет, зачем. Мы приплыли.

– На плоту? – спросил пудель.

– У нас корабль есть!

– Свой собственный?

– Нет. Он товарищей. Он товарищам. Принадлежит!

– А товарищи умеют управлять? – изумился пудель. – Где же они научились. Или у них особые лапы?

– Какие лапы… товарищи – это люди!

– Вы их попросили вас довести?

– Кто просил…– Полкан почувствовал, что вопросы какие-то не те. Они вроде бы ясные и простые, но вместе с тем содержат подковырку. Он посмотрел на Балтика.

– Мы работаем на промысловой шхуне. Она сейчас ушла в рейс, за морским зверем. Мы же охотимся на земле.– объяснил Балтик.

Кажется, он все сказал точно, придраться не к чему. Пудель, однако, слегка сморщил изящный нос и отошел в сторону.

– Если вы охотники. То – зачем сюда пришли?

– А что, нельзя что ли?! – Полкан уже завелся. Пудель ведет себя так, будто он начальник.

– Позвольте же узнать ваши имена.

– Они записаны на ошейнике. Читать умеете? – отозвался Полкан.

Пудель – очень ладный, ухоженный – подошел поближе и стал вглядываться в ошейник Полкана.

– Ну и почерк. Словно курица лапой! По, по-о-оп… Попкан? Так вас называют?

Полкан подскочил и стукнул пуделя по голове (несильно). Никто и глазом моргнуть не успел, как Полкан стукнул еще раз.

– Я тебе дам – «Попка»!!

– Караул! – закричал маленький пес. Голосок у него тонюсенький, и пронзительный. – Караул-кошмар-безобразие! Прекратите!

– Шпана! – прошептал пудель, вставая. Ему влетело.

Маленький запрыгал вокруг него

– Эльдар, Эльдар, ты как?!

– Шпана!

– А не надо обзываться.

– Мизерабль!

– Сами вы… ! – Полкан ощетинился. – Что, кому еще дать? Балт, дадим?

Из компании выскочил один паренечек.

– Товарищи, зачем так, не надо, давайте мирно… – он глотал слова и не мог закончить фраз. Паренек был дипломат, но боялся смотреть на Балтика и Полкана. И на хозяйских псов он тоже боится глядеть, хотя они совсем не сильные.

Хозяйские о чем-то пошептались.

– Мы оставляем вас. – объявил пудель. – Общайтесь… с этими!

Гордо подняв хвост, он удалился. Маленький покатился следом.

Возникла довольно долгая пауза. Слышно было, как колышутся листья.

К озеру подлетела стая галок и сразу же началось громкое кричанье и стрекот.

– Опять! Не дадут посидеть спокойно! – заговорили все в компании.

Галки смотрят на ребят и кричат резко.

– Обзывальщики! И ничего сделать нельзя!

– Товарищи, но ведь мы могли бы их… поймать. – сказал Балтик.

– Этих? Да как же? Ведь они улетают.

– Надо выбрать тактику – Балтик резво побежал по склону, в сторону зарослей, Полкан – за ним; поднявшись, они пошли вдоль озера – так, чтобы их не разглядели. Несколько раз мелькнул хвост Полкана. Балтик совсем пропал – хотя его белая грудь и лапы довольно заметны на темном фоне. И все же его не видно.

Они подобрались на расстояние дальнего броска. Дальше зарослей нет – только открытая местность, галки прыгают на берегу, не догадываясь.

Балтик уже под кустами. Галки завертелись, однако не видят никого.

Р-раз!! – из кустов летит черная стрела.

Галки заорали, но в этот момент Полкан налетел в самую гущу толпы.

Он схватил сразу двух; одна клюнула его и выскочила. Другая трепыхалась под лапой. Ее стоит прижать сильнее. Хоть она не дичь, но – цель!

Балтик тоже достиг цели.

Обзывалы в страхе улепетывали, а к Полкану и Балтику уже бегут, крича на ходу:

– Вот это да!! Здорово!! Классно!

– А что вы будете с ними делать? – спросила беленькая девочка.

Балтик посмотрел на пойманных птиц.

– Отпустим. Они настолько ничтожные, что ничего не сделают.

– Есть тут нечего! – добавил Полкан.

Балтик выпустил галку, Полкан своей еще наподдал. Птахи кувыркнулись в пыли, а потом изо всех сил заработали крыльями. Выходит, они не сильно пострадали.

– Здорово вы их! Вы, вас…

– Давайте еще раз. Познакомимся! – сказала беленькая. – Вас Полкан зовут?

– Да, а этой мой брат Балтик. Балтфлот. Это как Балтийская Флотилия.

– Вот здорово! У меня тоже советское имя. Машинпрома! Машиностроительная промышленность. Но меня все зовут Маша.

– А я Кузя – сказал серый паренек. – В честь советских кузнецов!

– А я Степа – сказал желто-рыженький. – Маш, а у меня имя что, не советское?

– Степа был партизан! – сказала Маша.

Степа завилял хвостом.

– Я так и думал! Что я – в честь партизан! Дальневосточных. Которые по долинам, и по взгорьям!

Все стали знакомиться, и сделалось очень-очень приятно.

– Товарищи, а где вы работаете? – спросил Балтик.

– Ой, мы еще нет. Но мы из района, где стоит мясо-молочный комбинат. Мы там родились, и мы там планируем… А что? Там есть кого ловить. Там жулики бывают всякие. – сказала Маша.

– Меня на комбинат не пустят! – сказал Степа. – У меня же хозяева. Они живут в деревне. То есть они не очень хозяева… просто хозяева. Они не то, чтобы…

– Со Степой не носятся как с городскими! – объяснила Маша.

– Но хозяева иногда заботятся – произнес Кузя в раздумье.

– Зато без них можно гулять где хочешь. Ребята, а пойдемте теперь гулять! Сейчас красиво цветут сады. А вы правда шли по морю? Это очень далеко?

– Бывает, что корабль целый месяц идет, и кругом нет ничего, кроме воды! – сказал Полкан. – Мы еще так не ходили, зато – очень часто были в море.

– Ой, как здорово! А где вы охотились?

– Везде! И на материке, и на островах. Мы же с Камчатки! – сказал Полкан с достоинством.

Он и Балтик стали поочередно говорить о море, о волнах и о разных землях, которые уже довелось увидеть. Всем было крайне интересно.

Гуляли целый день, допоздна, и рассказывали, рассказывали. Полкан даже слегка подохрип. Девочки стали звать на комбинат.

– Спасибо. Но мы сами устроимся.

– Послезавтра придете на озеро? Завтра у нас собрание, придут взрослые товарищи.

– Очень надо их слушать – проговорил Полкан, зевая.

– Но вы придете, придете? Мы – обязательно придем! – говорили девочки.

Они гурьбой побежал в город. Балтик сказал:

– Интересно, упомянутые взрослые – это люди, или – как мы?

Полкан зевал не переставая.

– Кто их знает. Схватим кого-нибудь?

Во мраке охотится нелегко. Но – шум, хруст, шорох – некто, похожий на зайца, прыгал через чащу. Его учуяли, догнали и сразу съели. Скорее всего, это не заяц, но это непринципиально.

– Жирный тип. Слишком. Был. Балт, а может, здесь ляжем. Неохота уже далеко идти. – Полкан раскрыл рот во всю ширь и улегся под кустами. Балтик лег рядом.

На следующий день они ходили по лесу, вышли на открытое место и впервые в жизни увидели железнодорожный состав. Звук грохочущих колес произвел впечатление. Полкан даже язык высунул. Балтику тоже очень понравилась эта огромная механическая змея, гигантская гусеница, которую создали и научили работать для общей пользы.

На боках вагонов ребята сумели прочесть надписи – «НТВ», «СЗ» и «Н/Р».

– Интересно, что это такое. Новое Трудовое Время. Или: Наши Теперь Выиграют. Снова Замерло. Нет Разрухе! Или – нет разрухи!

Это было время, когда постоянно появлялись новые слова. Полкан и Балтик часто их слышали, и знают, что такое аббревиатуры.

– Давай тоже изобретем новое слово. Такое, чтобы состояло из нескольких слов, но не как аббревиатура. Чтобы оно было одновременно интересное и красивое.

До полуночи они выдумывали слова, изобретали самые разные сокращения, иногда – из большого количества слов. Они придумывали столь усердно, что вконец утомились, и не могли решить, какое слово наилучшее.

– Завтра определим.

Но к утру все слова «испортились» – если вчера некоторые из них были как будто бы красивые, то теперь ни в одном нет ни капли красоты.

– Чепуха какая-то! Лучше никому не говорить. А то будут еще смеяться. – Полкан зевнул. – Не люблю, когда смеются прямо в лицо, это все равно что обзывательство. Если те пугала… пугалки появятся, мы им снова надаем. Ведь так, Балтфлот?

Из чащи они двинулись в сторону озера, и шли довольно долго. Вчера они очень много исходили мест. На озере все уже собрались.

– Опаздываете! – хором закричали девочки.

– Ведь у нас же нет точных часов. – сказал Балтик.

– А будь у вас часы – вы смогли бы ими воспользоваться?

Это сказал кто-то взрослый. Среди ребят стоят 2 таких пса: высокий и круглый, совсем как бочка. Высокий пес вытянул острую морду и заговорил.

– Вы прибыли с Камчатки? Говорят, на севере размеры больше чем на юге. И волки там крупнее.

«Опять сравнивают с волками», подумал Балтик.

– И собаки – гораздо сильнее южных. Но это слухи. Может, это и не так. Это можно проверить.

– Как, товарищ Дон?

– Устроить состязания.

Ребята (из компании) от радости запрыгали.

– Устроим-устроим-устроим! А как? Просто поборемся?

Взрослый щурит глаза.

– Побороться можно.

– Ну тогда давайте! Полкан, Балт…флот! Вы будете?

Полкан наклонился к Балтику и шепотом произнес.

– Навешаем деревенским? Давай!

– Давайте-давайте! – кричат и парни, и девочки. – Кто против кого?

Балтику не хотелось драться совсем. Кузя предложил ему сразиться. Все пошли на «стадион». Но схватка вышла короткая. Балтик сразу опрокинул Кузю, потом опрокинул еще раз и отошел. Ему было неловко.

Потом Полкан сошелся со Степой. Это бой оказался зрелищнее: Полкан схватил Степу за шею и валял его по земле, иногда наподдавая лапами, иногда сам катаясь в пыли. Степа ничего не мог сделать.

– Хватит! Достаточно! – объявил взрослый. Помолчав, он неожиданно спросил:

– Сколько вам лет?

Балтик с Полканом не поняли, кого он имеет в виду.

– Вы считать умеете? Хоть бы до двух.

– Умеем, но пока еще нечего считать! – ответил Балтик.

Взрослый подумал.

– Значит, вы тоже маленькие. Тоже дети. Молодежь.

– Ну да, молодежь. Разве это плохо?

Взрослый стал расхаживать.

– Молодежь… ничего еще не знаете. Еще часто будете плакать.

– А вот не будем! – заявил Полкан.

Взрослый посмотрел на него.

– Уже выплакались? Пока на веревке сидели?

Полкан открыл рот.

– Ваша фамилия не Веревкины, случайно? Вы так часто общались с веревкой – вполне могли с ней породниться.

«Откуда он узнал, что мы плакали?»

– Да мы хоть кого сейчас завалим! – крикнул Полкан. – Любого, кто без ружья.

Второй взрослый повернулся.

– Ну тогда спробуем – он толстый, с очень крупной головой. Едва переставляя лапы, он двинулся на Балтика.

– Кто хочет? Один на один.

– Балт, врежь этому круглому. Чтоб он улетучился. Ты же можешь так сделать. Он зажрался на своем комбинате! Так пусть узнает, что такое настоящие трудовые силы.

Полкан шептал Балтику, пока толстый пес с комбината пинал землю ногами. Он совершенно нетренированный на вид. Балтик вышел на поединок.

– Начали! – закричали парни.

Толстый сжался – и вдруг резко рванул вперед. Балтик отскочил, но толстый как-то очень быстро изменил направление, и ткнул Балтика в лапы.

– Полегче, Барон. Дети.

«Какое белогвардейское имя!» – Балтик в ярости замахал лапами, но в толстого нельзя попасть. Он прыгает как мяч, толкаясь всем телом. Пасть открыта, язык высунут – короткий и очень неприятный. Возле языка торчат клыки.

Барон толстый и короткий. Но именно это дает ему преимущество. Он как будто из каучука.

Балтик дотянулся до его морды.

– У него нет мозгов! – закричал Полкан. – Бей по корпусу!

В тело попасть не удается. Барон катится по земле, семенит короткими лапами – и все время обращен головой на Балтика. Он целит в ноги.

Вот он ударил. Палец Балтика оцарапан. Кажется, до крови. Барон еще раз ударил – точно так же, в тот же палец. Балтик не выдержал, и припал к земле (стоять на той ноге было трудно). Он не рухнул, он только прислонился. Но в следующую секунду его сдавило.

Барон шлепнулся сверху.

– Сдаешься?

– Нет! – Балтика хотел скинуть врага, но он будто окаменел. Он невероятно тяжелый! Он как гора. Давит невыносимо.

Сбросить не удается!

– Сдашься? – Барон навалился на шею Балтика, и давил, давил, словно хотел утопить в земле. Ошейник впивается в кожу и режет ее всю. В голове стучит молот. Шевельнуться нельзя.

– Сдаешься?

– Нет. – Барон сидел так минуту.

– Сдаешься?

– Никогда… – Балтик исхитрился и достал зубами врага. Но зубы соскочили. Барон сидит не шелохнувшись. Он открыл рот и, похоже, готовиться укусить.

Полкан, не выдержав, подскочил к Барону и схватил того прямо за ухо. Он хотел его оторвать. Но Барон весь состоит из материала огромной плотности. Ухо даже не растягивается. Барон лежит на Балтике, Полкан не может Барона хоть слегка столкнуть.

Старый Дон смотрит невозмутимо. Парни и девочки молчат.

Кто знает, сколько бы все это продолжалось, но раздался голос:

– Барон! Барон! Где ты, старая калоша?

Это хозяйский голос. Но на комбинате нет хозяев?

– Барон! – толстый медленно-медленно стал слезать, наступая ногами прямо на спину Балтику. Он отошел, подумал, а потом быстро-быстро покатился. И Дон побежал вслед за ним.

– Ба-а-а-н-дит! – выдохнул Полкан. – Белогвардеец! Балтик, ты – как?

Балтик едва сумел подняться. Ему казалось, что на него рухнула стена.

– Это – да, с этими… мы еще не сталкивались – пробормотал Полкан. – Старикашка. Откуда он узнал, что мы на веревке плакали? Мистика.

– Это мы ему сказали! – признались девочки.

Полкан заморгал и ничего не понял.

– Вчера, после собрания, стали говорить о разных местах… вот мы и рассказали о ваших приключениях, о походе. Ведь интересно. А товарищ Дон стал расспрашивать о жизни на корабле. А поскольку там трудно было, вы сами говорили…

– Погодите, братцы… Вы про нас рассказывали?

– Да.

– Но ведь это секретная информация. Про то, как нас учили, это же мы – по секрету вам рассказали. Зачем вы-то рассказывали?

– А вы зачем? Если это секрет, тогда б и не говорили никому.

Полкан не мог понять девочек. Они тем временем глядят на Балтика.

– Бедный! Он вас сильно задавил?

– В нем пудов сто. Я зря лег. – прошептал Балтик, и внезапно его охватило жуткое раздражение, он очень зол был – и на себя, и на девочек. Они разболтали… разве можно открывать такие вещи посторонним – пусть даже и взрослым. Старый пес наверняка специально позвал с собой круглого – который с виду тюфяк. Девочки сочувственно спрашивали и кивали, но Балтик только сердился. И не мог ничего выговорить.

– Слушайте! – пауза. И нет продолжения.

– Тебе где больно? – спросила Маша.

– Не надо меня трогать! Мне не больно, меня не надо лечить, не стоит за мной ухаживать, заботиться, это все – противно…

– Да! – выдавил Полкан. – У нас сейчас… дело неотложное будет.

– Какое?

Полкан сам не знал, что за дело. Он просто так сказал.

– Мы загнали глухаря, заманили его в дупло, он там сидит и не вылезает, но может вылезти, если мы возиться станем. А чтобы не возиться, нам сейчас бежать надо, до свидания…

Балтик сочинил все это экспромтом. По лесу пролетел шорох.

– Это глухарь! – завопил Полкан.

– До свиданья – проговорил Балтик через силу, уже на бегу. Они быстро вошли в лес и не слышали, что ответили девочки.

Полчаса Балтик и Полкан мчались без остановки, пробивали путь через знакомую и незнакомую чащу. Листья исчезли, появился ельник с молодыми иголочками, дальше была поляна, и снова – море листвы.

Там ребята остановились и, высунув языки, стали обсуждать произошедшее. Они ошеломлены.

– Ну вообще! Это называется товарищи?! Ничего доверить нельзя!! Парни тоже! Проболтались!

– Это ведь девчонки проболтались.

– А парни?! – кричал Полкан. – Парни же могли предупредить, раз девчонки не понимают. Ага! Они хотели, чтоб нас побили! Балтик, ты как? Он подлец!

– В нем, наверное, сто пудов. Меня словно пригвоздило к земле.

– Хорошо хоть ничего не сломал. Колбаса дворянская! Ничего, мы таким еще надаем. А девочки?! Как девочки!

Балтик стал думать. Внезапно он произнес.

– Полкан, а ведь девочки – они же – женщины!

Полкан замер.

– Да!

– А если они женщины, то как же мы раньше не догадались?

Полкана осенило:

– Точно! Мы же знаем, что нам говорили про женщин! Они любят обниматься, целоваться, носить всякую дребедень и на них ни в чем нельзя положиться. Насчет дребедени трудно сказать, а в остальном – все верно!

– Неужели все они такие?

Балтик и Полкан решили приглядеться к женщинам из числа людей. Два дня они ходили по Владивостоку, заглядывали во дворы, в парки; Полкан хотел проникнуть на открытую эстраду, но его оттуда выгнали, и даже туфлей запустили. Ребята пристально наблюдали за поведением человеческого общества. По их наблюдениям, женщины обожают наряжаться и болтать без конца. Иногда они говорят очень странные вещи.

– Торшеры – манеры – полуботинки – я ждала его пять раз – сколько можно, это невыносимо! Это надо.

Иногда ребятам казалось, что непонятные фразы нужны женщинам для магических целей – никак не меньше. Для чего еще разговаривать так долго? Но никакого волшебства не происходит, они просто говорят и говорят.

– Я не вижу в этом никакой цели – сказал Балтик.

– Смотри, они опять… облизываются!

Балтик с Полканом установили, что женщинам очень нравится, когда они кому-то нравятся – особенно среди мужчин. Для этого есть разные приемы… но не только люди, но и собаки подвержены нежным чувствам. И не раз и не два ребята видели бегущие вместе парочки, которые терлись друг о друга, прижимались головами и даже целовались. Полкан называется это «облизываться», поскольку он категорически против поцелуев. Пока стоишь в таком состоянии, сзади могут запросто ударить по затылку – и его, и ее. Полкан с содроганием вспоминал тот день, когда они, еще совсем маленькие, прыгали по лавкам, а потом боцман запустил в них сапогом, и попал прямо в затылок Полкану. С тех пор, почуяв боцмана, ребята всегда были настороже. А те, кто целуются, по-видимому, не боятся никого. О чем они думают!

Вот еще одна такая парочка.

Балтик и Полкан посмотрели на них с негодованием. Затем стали рассуждать о том, зачем вообще нужны женщины.

– Некоторых из них называются жены. Это одно и то же – женщины и жены?

– У Климчука, кажется, есть жена. А у капитана, кажется, нет. Полкан, помнишь – Климчук рассказывал о том, как он женился еще при проклятом царизме. И тогда у него жена появилась. А до этого ее не было, она была просто женщина. Хм. Я думаю, она и теперь женщина. Очевидно, жена – это та, с которой есть близкие отношения.

– А, ну да. Есть жена, а есть муж – тот, у которого жена. А зачем она ему нужна? Чтоб с детьми заниматься?

Ребята заметили, что у людей воспитанием детишек, особенно – маленьких, занимаются чаще всего именно женщины. Еще они установили, что женщин, как и мужчин, можно видеть на работе. Таким образом, женщины сами по себе не вредные. Но зачем с ними связываться? Неужели ради обниманий и поцелуев?

Они искали серьезные цели, но опять уперлись в детей.

– Дети почти то же, что семья. Ну что ж, это, пожалуй, хорошо. Но ведь сначала надо связаться с женщиной. И ходить как эти… обнюхиваться, обжиматься, обниматься… тьфу! Неприлично. Неужели мы эти займемся?!

Балтик представил, как он, вместо того, чтоб заниматься делом, пойдет бок о бок с какой-нибудь собачонкой. Он фыркнул и затряс головой, Полкан сделал так же.

– Нам надо что-то сделать – чтоб этих глупостей не делать. Надо дать обещание или клятву, и помнить о ней всегда. Пока…

Ребята не могли представить, как сложится их взрослая жизнь. Но сейчас они не взрослые, и поэтому целоваться нельзя. Надо пообещать

Почти весь день они сочиняли текст торжественного обещания, подолгу обсуждая каждое слово из него. Хотелось, чтобы обещание звучало сильно, смело и красиво, и при этом было не очень длинным, поскольку длинный текст трудно запомнить наизусть. Записать слова они не могли, поэтому приходилось без конца повторять текст с самого начала, вплоть до того места, на котором остановились. Иногда прямо в процессе обсуждения что-нибудь меняли.

У них долго не получалось сделать конец Обещания.

– Получается, что мы обязуемся что-то не делать. И все. Но ведь мы живем не только ради этого. Не только ради запрета – сказал Балтик.

– Давай вставим что-нибудь позитивное. «Наше дело правое». Или: «Да здравствует трудовой народ!», если коротко – «Даздратрунар!» Нет, это как-то не очень. Звучит, но не очень точно передает смысл.

Балтик стал вспоминать фразы из художественных книг, которые они слышали на шхуне. Кое-что оттуда можно взять. Но вставлять явно чужие обороты в свою клятву не хочется. Они стали редактировать.

Солнце уже клонится к закату.

– За целый день сочинили семь строчек! Впрочем, мы же не писатели. Зато эти строчки мы вылизали до блеска. Но что с концом?

– Может быть, просто пожелать всего хорошего? – сказал Балтик.

– Какого хорошего?

– Просто так, для всех.

Полкан задумался.

– Пожалуй, это… будет симпатично. Да! Ну что, доделаем?

Они сочиняли еще полчаса.

Золотой свет идет со стороны запада, но небо все еще голубое.

– Балтик, давай сегодня? Зачем нам тянуть?

– Да.

Они протянули друг другу лапы и соединили их как при рукопожатии. Глубоко вздохнули. Заговорили разом:

– Перед лицом мира и Родины, мы торжественно обещаем!

Звирть! Ба-х-х!

Что-то упало рядом. Треснуло. Заскрежетало.

Ребята завертели головами.

– Это что? Взрыв? Корабль на док налетел?

– Неужели отсюда будет слышно?

– А кто его знает.

– Гром? – Балтик посмотрел наверх. Небо чистое, как и минуту назад, среди голубого полотна нет ни тени, ни пятнышка.

– Не могло ли произойти что-то с транспортом? Или на заводе? Бывают же такие аварии. Может быть надо помочь – а как мы сумеем помочь, и куда бежать…

– Да, правда – Полкан вглядывался в синюю даль, в окрестные улицы, но не мог найти никаких изъянов. Вроде бы все на месте осталось.

– Сбили нас. Еще раз придется.

– Это ведь нетрудно.

Итак:

Мы торжественно обещаем:

Что всегда и во все времена будем верными нашему долгу, долгу перед страной, перед Родиной и перед товарищами. Что товарищество и дружба всегда будет нашим главным сокровищем, мы его никогда не бросим, не забудем, не предадим. Обещаем, что никогда не станем заниматься пустяками, не позволим обманывать себя и других. Что любовью и созданием семьи мы займемся лишь когда станет совершенно взрослыми, а до этого обязуемся избегать всех подобных тем. Лучше одиночество, чем глупость. Но всем товарищам нашим – мы желаем счастья!