Читать книгу: «Мой район. Книга 2», страница 2

Глава 2. Неожиданный поворот событий

Сергей Коренев занимался спортом давно. А самбо с шестнадцати лет.

Его отец – военный летчик, героически погиб в Афганистане в восемьдесят пятом. Он с малых лет агитировал сына заниматься спортом и боевыми искусствами, объясняя тем, что любой мужчина должен не только уметь за себя постоять, но и своих близких защитить. Независимо от ситуации.

Несмотря на тяжелое время, он упорно тренировался, посвящал этому самого себя. Но чем старше он становился, тем сложнее становилось на жизненном пути.

На своем районе Сергей часто встревал в стычки с гопниками и, так уж получилось, что в девяносто первом году он попал в серьезную передрягу. На улице его остановила шпана, у которых шла негласная война с теми, кто сделал уклон на спорт. Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не вмешался недавно вышедший на пенсию бывший майор ГРУ СССР. Это был Ринат Маратович.

Несмотря на то, что имя у него отнюдь не китайское, родился он на границе с Китаем. Внешность тоже спорная – отец русский, а мать родом из какой-то северной китайской провинции. В дополнение ко всему, по отцовской линии в роду были монголы. В общем, получился эдакий метис. Его родители тайно переехали сначала в Монголию, а сразу после окончания Великой Отечественной войны, в Советский Союз.

Его биография была сложной, но о ней попозже.

Коренев лично убедился, что у Маратовича имелся большой опыт в восточных единоборствах, самбо, борьбе и айкидо. Ранее перспективного майора, по решению выше стоящего командования, решили уволить по ранению. Сам Маратович, несмотря на незаурядный внешний вид, был серьезным бойцом и по жизни тоже. Но череда трагических обстоятельств серьезно его надломила. В страшной автомобильной аварии он потерял жену и сына, замкнулся в себе. Позже начал прикладываться к бутылке и едва не сломался окончательно…

Неизвестно, как закончил бы майор свое существование, если бы не случайное обстоятельство. Однажды, поздно вечером прогуливаясь вдоль Кубани, он увидел, как четверо гопников бьют одного парня, а тот держится и не сдается. Не особо задумываясь, он пришел на помощь и вытащил парня из беды. Гопники еле уползли, надолго запомнив, что мужики со слегка китайской внешностью могут быть очень опасны.

С тех пор между Сергеем и будущим тренером возникла некая призрачная связь, которую сложно объяснить. Возможно, Коренев, отчасти заменил ему сына, хотя вслух это никогда не произносилось. Сам Сергей безмерно уважал Маратовича и он же предложил открыть ему собственную школу самбо… С этого все и началось.

Еще у Коренева была младшая сестра, Анна. Ему девятнадцать лет, а ей только-только стукнуло семнадцать. Девочка училась на одни пятерки, окончила школу с золотой медалью и взяла курс на поступление в медицинский университет.

Этим летним июньским вечером она гуляла с подругами в городе. Скоро ей нужно уезжать из Краснодара, поэтому и было решено провести вечер вместе.

Они обошли парк, покатались на колесе обозрения, прогулялись по улице Красной. Послушали музыку. В общем, весело провели время. А когда начало темнеть, они решили не пользоваться трамваем, а быстро дойти до дома пешком, тем более что это сравнительно недалеко.

Последние два километра Аня шла сама – подруги разбрелись по пути. Но по воле судьбы случилось так, что на пути одиноко идущей девушки встретилась шайка уличных наркоманов.

Прицепились они крепко, не отвязаться. Девушка всячески пыталась оградиться от отбросов общества, но ей не повезло. В какой-то момент, ее скрутили, избили и насильно сделали укол какой-то наркотической дряни, а в карман сунули записку: «Ты теперь с нами».

– Вот так оно все и было… – тихо произнес Серега, сжав кулаки так, что в суставах хрустнуло. Все это он рассказывал, описывая события минувшего дня и ночи. – Эти ублюдки едва ее не убили. Поздно вечером Аню случайно обнаружил в придорожной клумбе сотрудник трамвайно-троллейбусного депо. Сразу же сбегал к ближайшему автомату и вызвал скорую помощь, благо те приехали быстро.

– Ну а сейчас она как?

– В больнице, – тяжко вздохнул Сергей. – С трудом откачали. Спасибо неравнодушным врачам, сделали все, что смогли. Мама в реанимации была, ей сказали, что еще немного и не спасли бы. Лежит без сознания, никого к ней не пускают.

– Серега, держись! Все будет нормально!

– Слушайте, парни… А на хрена нарики так сделали? – недоуменно спросил Илья. – Ну, раз они на игле сидят, чего себе не вкололи? Это ж лишняя доза, какой смысл ее отдавать какой-то случайной девчонке? Таким добром раскидываться – кощунственно! Они же за дозу готовы на что угодно, а тут… Не пойму!

Я прекрасно знал, о чем речь. Илья думал совсем не в том направлении. Схема у наркоманов иная, но одновременно страшная.

– Все просто! – подбирая слова, ответил я. – Помимо законченных нариков, с ними рядом всегда есть хитрые мрази, которым наплевать на чужие жизни. Они так делают с расчетом на то, что человек, получивший первую дозу какой-нибудь наркотической дряни, начинает испытывать тяжелые последствия. Так как в большинстве случаев он попросту не понимает, что с ним происходит, не знает, где достать дозу, то пребывает в растерянности. Мозг начинает работать иначе. Ранее немыслимые для него вещи становились обыденностью. Если человеку вовремя не оказать помощь, то он вынужденно идет к тем, кто его подсадил на эту иглу. Ну и те начинают потихоньку «доить» жертву. Дают ему дозу за деньги, и вроде все хорошо. Но зависимость становится все сильнее, человек не может остановиться и все больше уходит в этот омут. Когда заканчиваются деньги, он начинает творить еще более страшные вещи – воровать их из дома, потом в ход идут ценные вещи и так далее. В таком состоянии человек может даже убить, не осознавая собственных поступков. Человек, подсевший на иглу, перестает быть тем, кем он является на самом деле. Это настоящее горе, такого и врагу не пожелаешь. Видимо, в случае с Анькой, немного просчитались. Вкололи ей какое-то дерьмо, которое оказалось слишком сильным для ее организма. И если бы не врачи…

Повисла гробовая тишина, казалось, даже ветер утих. Детвора в песочнице и та отчего-то умолкла. А Сергей продолжил:

– Антон прав! Ей вкололи какую-то самопальную дрянь, врачи даже не знают толком, что там за гадость. Говорят, сейчас много всякого дерьма делают, потому что на чистую наркоту денег ни у кого нет.

На Серегу было страшно смотреть – видно, что в случившемся он винит исключительно себя. Ответственность за младшую сестру после смерти отца он всегда брал на себя, а тут недоглядел.

– Парни, вы меня извините, что я тут сопли распустил! – горько произнес он и на глазах выступили слезы. Он попытался их вытереть, чтобы не показывать слабость. – Видели бы вы ее: лежит под капельницей, никакая. Вся в синяках и ссадинах. Была такая красивая, а сейчас… Неизвестно еще, какой удар по здоровью ей нанесет эта гадость. Я когда увидел ее, больше всего на свете захотел найти этих уродов и руки им поотрывать. Боюсь, что не удержусь и наломаю дров.

– Так, Серега! – начал я, положив ему руку на плечо. – Успокойся, здесь нужна холодная голова и трезвый расчет! Мы тебя прекрасно понимаем и целиком на твоей стороне. Времени терять нельзя, но и бросаться сломя головы на амбразуры – глупо. Однако я уверен, мы обязательно найдем этих ублюдков и поступим по справедливости. Хорошо, что ты сам не бросился их искать. Парни…

Я окинул всех внимательным взглядом. Остальные посмотрели на меня взглядами, по которым все было понятно.

– В общем, раз такое случилось, предлагаю решить вопрос самостоятельно. Милиция и без того тонет в криминале, поэтому есть большая вероятность того, что отморозки, что едва не убили Аню, уйдут безнаказанными. Понимаете, о чем я?

– Да! – ответил за всех Артем. – Мы найдем этих отморозков и сами!

– Только где ж их искать?

Коренев молча вытащил из кармана спортивных штанов небрежно сложенную бумажку и протянул мне.

Развернув ее, я вслух прочитал фразу:

– Ты теперь с нами, – а когда я ее перевернул, то на обороте увидел еще одну надпись. – Кожзавод, корпус четыре. Цоколь, вход со двора.

– Так… Это они что, адрес указали, где обычно тусуются? – спросил Илья.

– Типа, чтобы, когда Анька очухается, сама к ним пришла за новой дозой?

Я кивнул.

– А не слишком ли это? – возразил Артем. – Как будто кто-то специально так делает, чтобы на этом деньги делать! Ну, если вдуматься…

– А меня другое беспокоит. Это же улика! Достаточно показать ее милиции, и они могут заявиться с проверкой. Неужели не боятся?

– Очень может быть. Или просто не понимают.

Я про себя ухмыльнулся. Каких только схем не было у бандитов в девяностые годы – можно было встретить, что угодно и наткнуться на такие многоходовки, что аж страшно становилось. Конечно же, вслух я ничего говорить не стал.

– Ребят, в общем, я вот что скажу… Предлагаю сегодня пропустить тренировку! – решительно заявил я. – У нас появилось неотложное дело, а Маратовичу потом как-нибудь объясним! Он мужик толковый, должен понять!

Все переглянулись.

– Я за! – решительно поддержал меня Артем и зачем-то поднял руку. – Кто-то же должен восстановить справедливость!

Пара секунд тишины и…

– Я тоже! – Илья, а за ним и Женька, тоже выразили согласие.

Серега окинул нас мутным взглядом – для него сейчас помощь группы важна как никогда.

– Парни, ну вам-то зачем в это лезть?! – начал он. – Это может быть опасным. Мы же даже не знаем, сколько их там и чем они вооружены!

– Разберемся! – улыбнулся я. – Ну что, идем?

***

Уже через сорок пять минут мы подходили к территории кожзавода.

Как и многие предприятия, он был брошен еще во время развала Советского Союза. Сейчас на всей территории царила разруха и запустение.

Настрой более чем решительный. Сомнений не было в принципе, только яростное желание отомстить уродам за то, что они позволяют себе творить такие вещи… Но ломиться напролом – не вариант. Тут тоже нужна холодная голова, ведь мы на чужой территории.

– Почти пришли! Вот он, четвертый корпус! – Илья указал на крупное здание, судя по всему, двухэтажное. Эти уроды должны обитать там.

– А если мы никого там не найдем?

– Значит, подождем. Рано или поздно они должны прибыть в свою конуру. Но не думаю, скорее всего, у них там постоянная точка.

Уже вечерело, когда восемь человек, обойдя корпус со двора, вышли к каким-то бетонным развалинам, которые были изрисованы граффити.

– Парни, предлагаю не ломиться напролом, а действовать коварно и осторожно! – заметил я.

– Антох, что ты имеешь в виду?

– Попробовать, своего рода, на живца! – пояснил я. – Ну смотрите, Анька не первая, кого они хотели сломать. Наверняка есть и другие. Скорее всего, на цоколе есть какой-то подвал, который должен хорошо запираться. Место это частично брошенное, сторожа если и есть, то в такое время суток уже сидят в своем вагончике и чаи гоняют. Если наркоманы просекут, что какие-то типы пришли с ними разбираться, то запрутся изнутри. И вытащить их оттуда будет нереально.

– Верно говорит, – хмыкнул Артем. – Ну и что мы будем делать?

– Я могу выступить так, будто пришел за дозой! – как есть, заявил я. – Вроде, как один из тех, кого они подсадили.

– Ну-у… В принципе, может сработать. Но что это даст?

– Много чего. Можно понять, с кем мы имеем дело. Только давайте сначала разведаем обстановку рядом с четвертым корпусом, а то мало ли…

Решение было принято быстро, путем простого голосования.

Пока все остальные ждали неподалеку, в закутке на первом этаже, мы с Артемом отправились на разведку. Лучше знать, куда идти и на кого, чем с криками «Атас!» лезть вслепую. Сергей попробовал возражать – мол, это ему нужно идти, но его быстро убедили, что с его-то эмоциональным фоном этого точно делать не стоит. А, соответственно, и пользы от него сейчас немного. Несдержанность Коренева легко могла загубить все дело.

Обошли старое кирпичное здание по периметру, прокрались под окнами.

Уже за пятьдесят метров услышали звуки какой-то музыки. Это был какой-то легкий рок, вроде «Нирваны», но с шаманскими мотивами. Правда, я не очень разбираюсь. Ориентируясь на звук, мы подошли ближе и увидели вход в подвал. Повсюду в хаотичном порядке валялись доски, старые автомобильные покрышки, другой мусор. Очевидно, что территорию кожзавода бросили несколько лет назад и ничего другого тут пока не планировалось.

– Мы пришли по адресу! – тихо шепнул я. – Внутри точно кто-то есть. Спустимся и проверим?

– Давай, только осторожно. Что-то у меня нехорошее предчувствие.

Едва мы выбрались из прохода и подошли ко входу в подвал, как где-то внизу громко хлопнула стальная дверь. Резко усилилась музыка, потом послышались приближающиеся голоса. Деваться особо и некуда – вокруг в основном пустырь, а забежать обратно уже не успеем.

– Мля, быстро в кусты! – шикнул я, толкнув Артема в сторону.

Тот мгновенно среагировал – молнией метнулся к росшим в десятке метров справа кустам разросшейся сирени, а я откатился за кучу сваленных друг на друга старых автомобильных покрышек самого разного калибра. Распластавшись за ними в неудобной позе, я затаился, словно мышь. Одна из шин сползла вниз, едва не придавив меня.

Не прошло и пяти секунд, как из подвала неторопливо вышли двое. Один был здоровенным амбалом, а второй значительно меньше, хотя держался так, будто он тут старший. Одеты примерно одинаково: здоровяк – в синюю джинсовую жилетку, темно-серого цвета джинсы и ботинки с высоким берцем, а второй – в джинсовых бриджах и в футболке с яркой надписью названия какой-то рок-группы. В руке открытая бутылка пива.

– Хорек! – прогудел амбал, посмотрев в небо. – А долго мы сегодня тут торчать будем? Устал я на этих уродов смотреть. Тошнит аж.

– Не ной, сколько скажут, столько и будем сидеть! – лениво отозвался второй, после чего поставил бутылку на кирпич, а сам вытащил пачку сигарет из кармана. Вид у них был, мягко говоря, неоднозначный. Не похожи они на наркоманов, скорее, на мелких бандитов. Но почему они здесь? И какое они имеют отношение к этому месту? Мы что, ошиблись?

Я находился совсем рядом, буквально метрах в четырех от входа, но все равно слышал их разговор лишь частично. Часть смысла все равно потерялась, но у меня сложилось предварительное мнение, что они тут временно. Словно кого-то контролируют. Очень интересный поворот событий получился. Интересный и вместе с тем непредсказуемый.

Помимо наркоманов, тут есть кто-то еще? Выходит, просто ввалиться и раскидать всех по углам не получится… Но и уйти мы просто так не сможем!

Так, ладно. Главное сейчас, это не спалиться. Заметить меня было сложно, но смотря с какой стороны подойти.

– Ясно, – уныло отозвался амбал. – Сегодня уже одного приняли, может быть, хватит?

– Нельзя. Батон должен подъехать. Ты ж знаешь, что будет, если он приедет, а нас на месте не будет. Опять орать начнет.

– Мля, да помню я! – устало вздохнул здоровяк. Вид у него и впрямь какой-то потрепанный. Черт возьми, чем они тут занимаются?

Тот, что был поменьше, задумчиво посмотрел на часы.

Вокруг царила вечерняя тишина, близился закат. На часах было около восьми часов.

Где-то неподалеку, справа и слева стрекотали сверчки. Лежать в неудобной позе на старых дырявых шинах и так неудобно, а тут еще одна из них начала сползать прямо на меня. Не дай бог скатится, зацепит вторую. Как минимум у этой парочки появится повод, чтобы подойти и проверить, чего это сложенные покрышки лежали-лежали, и вдруг посыпались.

– Что-то он сегодня задерживается! – тот, кого амбал назвал Хорьком, вдруг поежился и направился в сторону кустов.

– Ты куда?

– Отлить надо!

Я выглянул, просчитал траекторию его движения и ужаснулся – он направлялся прямо к кустам сирени. Бляха-муха, там же Артем прячется!

Повторюсь, у меня уже начало складываться смутное впечатление, что дело обстоит куда серьезнее, чем мы изначально думали. Кто бы ни обитал в этом подвале, это отнюдь не простые нарики. Видимо, тут действует целая ячейка и их кто-то крышует. Но зачем? Неужели у кого-то здесь некий бизнес?

Я слышал про подобное. Кто-то берет под крыло наркоманов, чтобы те за дозу работали, выполняли особые поручения, которые нормальный человек делать откажется. А чтобы те не разбежались, их контролировали, а также заботились о том, чтобы пополнять их состав. Объяснение довольно грубое, но суть ясна.

Пока я думал, Хорек уверенно подходил к кустам, уже готовясь расстегнуть ширинку. Там тех кустов-то – не увернуться. Вряд ли спортсмен-самбист станет терпеть, чтобы на него кто-то обмочился… Тем более такие черти, как эти… Пусть даже и случайно!

Вот дерьмо, нужно как-то посодействовать и срочно взять ситуацию под контроль!

Думать было некогда, в голову пришла только одна-единственная мысль!

Резко подорвавшись, я принял вертикальное положение и, слегка пошатываясь, изображая человека, которому хреново, медленно зашагал к амбалу.

– Эй, паря! – прогудел тот, заметив мое приближение. – А ты еще кто такой?

– Я… это… вот! – вытащил из кармана ту самую записку, что отдал мне Серега. Там значилось «Ты теперь с нами».

Амбал состроил недовольную морду и зашагал ко мне. Взял бумажку, ухмыльнулся.

– Слышь, Хорек! – крикнул он, привлекая внимание остановившегося на половине пути хмыря. – Зырь, еще один пришел!

– Да мля… – он не стал испражняться и вернулся обратно. Смерил меня недовольным взглядом.

– Давно тебя ширнули?

– А? Что? – я старательно изобразил растерянный вид, мол, не понимал, о чем речь. – Хреново мне что-то.

– Че, ломает? – гыгыкнул амбал. – Ладно, пошли. Отведу тебя к доктору!

Лениво пнув валяющуюся среди мусора смятую алюминиевую банку, он неторопливо отправился ко входу в подвал. Черт возьми, кажется, передо мной сейчас откроется вся правда, кто тут и чем занимается. Главное, чтобы парни не вмешались раньше времени и не наломали дров!

Глава 3. В сердце логова

А подвал-то оказался непростым.

Во-первых, сразу после ступенек мы оказались в узком холле. Справа и слева протянулся довольно длинный коридор, частично заставленный крупногабаритным мусором. Под потолком узкие смотровые окна, забранные хлипкими решетками. Кирпичные стены изнутри были сплошь изрисованы яркими рисунками в стиле граффити. Я, правда, мало понимал в этой молодежной субкультуре – ни одной надписи разобрать так и не смог.

Во-вторых, как я и предполагал, в притоне наркоманов действительно имелась неплохая железная дверь с узким смотровым окном. Прям как в тюрьме – сначала смотрят, кто пожаловал, потом открывают. Если бы мы с пацанами всей толпой завалились сюда на разборки, толку было бы мало.

Видно, что ранее это место было необитаемо, а потом за него кто-то взялся, причем основательно. Мне стало еще интереснее и одновременно не по себе.

Пока мы шли, я старательно изображал из себя человека, которому хреново. Трусился, будто бы от холода, вздрагивал, делал навязчивые движения. В общем, визуально отрабатывал, как мог.

Шаг за шагом я потихоньку брел следом за амбалом, демонстрируя полное отсутствие интереса, а сам все осматривал и запоминал. За дверью невнятно играла какая-то музыка, но она не казалась мне знакомой.

Здоровяк подошел к двери, обернулся ко мне. Ухмыльнулся.

Затем отстучал по двери условный сигнал. Звук был как в фильме «Терминатор».

Прошло несколько секунд – в ответ ничего.

– Мля! – рыкнул амбал. Повторил стук, только уже ногой. Получилось куда громче и эффективнее. – Шкет!

Раздался топот. Лязгнул засов с той стороны, окно распахнулась и в проеме показалась бледная худощавая рожа. Во-от, этот был похож на наркомана, только на очень свежего.

– Шкет, где тебя носит?! – недовольно произнес амбал. – Открывай! К доктору новый пациент!

– Опять?

– Снова, мля! Да живей, что ты как сонная муха!

Окно закрылось, а потом залязгали замки. Их там как минимум было три – от кого они так оградились? Понимают черти, что занимаются дерьмовыми делами, вот и подстраховались. Но додумались они до этого явно не сами, кто-то их покрывает. У наркоманов вообще мозги плохо работают – большую часть времени они кайфуют, либо, наоборот, их ломает.

В девяностые годы было модное слово – крыша. Правда, воспринималось оно по-разному. Кто-то из бандитов, кто мнил себя крышей, гордился этим, а вот когда к кому-то приходила эта самая крыша и против воли требовала денег… В общем, тут с какой стороны посмотреть. Лично я к этому понятию относился негативно – в прошлой жизни ко мне тоже приходили.

Внутри было крупное прямоугольное помещение с низким закопченным потолком. В центре стояли столы, заваленные всяким хламом. Отдельно, я заметил на нем свободный участок – на нем стеклянные колбы, резиновые трубки, еще какая-то хрень, сложно поддающаяся описанию. Какой-то дрыщ стоял и что-то мешал в одной из таких колб, морщился и злился. Видимо, что-то не получалось. Они тут что, сами гнали какую-то наркотическую дрянь? Ни хрена себе, вот это уже серьезно. Это наблюдение резко повышало статус возникшей проблемы. И что, никто вокруг не знает, что на территории бывшего кожзавода творится такая херня? А как же милиция?

Невольно отметил, что в воздухе стоял сладковатый запах подгоревшего сахара. Везде мусор, грязь. Какая-то старая мебель, тряпки. Мне на глаза попалась парочка беспечно прогуливающихся крыс.

В памяти невольно всплыл американский сериал про то, как двое химиков варили метамфетамин. Вот тут примерно та же картина, но куда проще и примитивнее. Чисто кустарные условия, все сплошная самоделка. Выходит, кто-то из бандитов додумался все это крышевать и притон вышел на новый уровень?

Я заметил телевизор в углу, но он был неисправным – показывал лишь белый шум. Рядом с ним большой бак с водой, а в дальнем углу что-то вроде туалета. Справа, у стены разместились какие-то кривые кабинки с кроватями. На полу грязные рваные матрасы. У одной из них стояла перемотанная синей изолентой капельница со свисающими до пола желтоватыми трубками.

Почти все кровати пустые, но парочка все-таки занята кем-то. Это, случайно, не те, кого недавно подсадили на иглу? Лежали, ловили приход. Отвратительное зрелище. Всего в подвале, я насчитал восьмерых человек. Амбал не в счет, да и видел я еще не всех – сколько их там за ширмами, одному богу известно.

Это настоящий наркопритон, не иначе. Очень серьезное дерьмо, которое кто-то прикрывает. Судя по всему, появилось все это относительно недавно, два-три месяца, не более.

Находиться здесь противно, мерзко, но разве у меня был выбор?

– Где доктор? – спросил сопровождавший меня урод.

– А где ему еще быть? – расплылся в измученной улыбке Шкет и неопределенно качнул головой куда-то вправо. Закрыв дверь, он принялся задвигать засовы. Да-а, судя по тому, что я увидел, эту дверь только трактором можно выдернуть.

– Стой тут! – здоровяк пошел к другой половине помещения, что было огорожено ширмой. С той стороны играла музыка и кто-то выл.

Ко мне подошел еще один нарик, с бледным лицом и трясущимися руками.

– Че, тоже с нами теперь, да? – затем он мерзко гыгыкнул. – Доза нужна, да?

Я быстро кивнул несколько раз.

– Кумарит, да? Доктор даст. Он всем дает. Только не бесплатно.

– У меня деньги есть… – намеренно заикаясь, пробормотал я. Ох, нелегко было держать себя в руках.

– Много? – в глазах у нарика блеснула заинтересованность. Ясно, какая.

– Вот! – я вытащил пачку мелких купюр, что была в карманах.

– А! – тот отмахнулся от меня, наморщив нос. – Это хрень. Мало очень.

Нарик даже потерял ко мне интерес, пришлось самому напоминать ему о своем существовании.

– А что делать-то? Сколько нужно? Я достану, я точно достану.

– Много надо. Хотя бы тыщ сто пятьдесят. У родни возьми или укради! Но если капусты совсем нет, можно отработать. Доктор хороший, он работу дает. Я завтра пойду работать.

Но как именно отработать, я не узнал, потому что вернулся амбал и отогнал от меня нарика. Видно было, что говоривший со мной сидит давно – рожа вся худощавая, осунувшаяся. Под глазами синюшные круги. Такой уже с иглы не слезет, человек без будущего. Даже уже и не человек вовсе, так, кусок мяса.

– Пшел вон, Шиша! Не мешай, видишь, человеку плохо… – рявкнул амбал, затем даже заулыбался. Вон же говна кусок, играет на страданиях. Поверил, хотя актер из меня, наверное, не очень.

Худощавый, получив пинка под зад, поторопился убраться с глаз долой. А спустя минуту, из-за ширмы неторопливо вышел доктор. К гадалке не ходи, это точно он. Шел важной походкой, на шее висел старый статоскоп. Возраст у мужичка около тридцати пяти, сам он высокий и щуплый. Козлиная бородка, на голове несуразная кепка. На плечи накинут грязный медицинский халат, но уже не белого, а скорее, желто-серого цвета. Глаза у него – это вообще нечто. Светло-голубые, причем такого странного цвета, что меня аж передернуло. Как будто вампир!

– Что, еще один? – издалека начал он, оскалившись.

– Ну! – хмыкнул амбал. Видно, что процесс этот отлаженный.

Я постарался максимально изобразить торкнутого, правда, по своим собственным представлениям. В голове мелькнула мысль, что если они захотят проверить ширнутый я или нет, то показывать мне будет нечего. Благо на мне была рубашка с закатанными рукавами, которую я чуть раскатал, чтобы скрыть руки почти до кистей. Честно говоря, считал, что если нарики колют в вену, то она непременно должна быть в районе локтевого сгиба. Забыл уточнить у Сереги, куда ширнули его сестру.

Я вздрогнул – как-то само по себе получилось.

– Ну-ну, все хорошо, – ласково произнес тот. – Как тебя зовут?

– Алексей… – промямлил я.

– Как себя чувствуешь? – странное проявление заботы, однако. Сначала ловят людей на улицах, вкалывают им какую-то дрянь, а потом спрашивают, как здоровье? Это вся для того, чтобы войти в доверие? Нарик ведь понимает, что раз им интересуются, значит, он кому-то еще нужен.

– Слышь, доктор, опять ты свой балаган начинаешь? – нетерпеливо фыркнул амбал. – Давай хоть сейчас без этого, а? Дай ему вкусняшку и закончим! Сейчас Батон приедет, а ты знаешь, что он такого не любит!

– Да? – козлобородый удивленно поднял бровь. Затем разочарованно цыкнул, почесал затылок и наконец вытащил из кармана шприц, наполненный чем-то прозрачным.

– Бери! – он протянул его мне. – Это лекарство. Не бойся, станет хорошо.

Они говорили так, будто большие дяди дают маленькому недоверчивому мальчику леденец. Ей-богу, я едва сдержался.

– А деньги? – заикнувшись, спросил я.

– Да не нужно! – широко улыбнулись оба, а амбал еще и добавил: – За счет заведения.

Глаза у обоих аж светились – прекрасно понимали, что таким образом ломают судьбу человеку. И наверняка делали это не в первый раз.

– Спасибо! – поблагодарил я и хотел уже было уйти, но меня окликнул Шкет.

– Э-э, брат. Куда ты собрался? Вон туда иди! – он указал на кровати за ширмами.

– А можно я дома лучше? – неуверенно произнес я, вжав голову в плечи и вздрогнув для убедительности. Заметил, что у охранявшего дверь нарика, из-под ремня торчала рукоять ножа.

– Зачем дома? Здесь же лучше! – улыбнулся доктор. – Мы поможем, мы же не звери, в самом-то деле. Отдохнешь, кайфы получишь. А потом и о деле поговорим, ну?

Они нависли надо мной, словно санитары из психушки. На мордах застыли хищные полуулыбки, но это все фикция. Будь на моем месте реальный пацан семнадцати лет, он бы либо струхнул и наломал бы дров и, скорее всего, не вышел бы из подвала, или наоборот, под давлением прогнулся – ширнулся, а дальше его судьба незавидна.

Я, конечно, обо всем этом знаю мало, но мое видение ситуации было именно таким. Детали и то, как оно там обстоит на самом деле, меня совершенно не волновало. И все же сложно поверить, что это дерьмо происходит здесь и сейчас! В американских фильмах тех лет – это нормально, а тут прямо под носом…

Все очевидно – укололи бы меня, оставили тут. Я бы сутки валялся в наркотическом угаре и смотрел веселые мультики. А потом началась бы ломка, я попросил бы еще и дальше началось бы самое интересное. Ничего бы мне не дали, а потребовали бы денег. Если таковых не оказывалось, то в принудительном порядке предложили бы отработать, а как именно – даже знать не хочу. Это привело бы к тому, что уже через несколько месяцев от человека осталась одна оболочка. Я много раз слышал, что наркоманы, подсевшие на какое-то самопальное дерьмо, гниют заживо. Фу! Дерьмо одно вокруг, аж до тошноты. И этот сладковатый запах, он раздражал и выворачивал.

Я спешно соображал, что делать. Вырваться отсюда силой не выйдет, с амбалом мне точно не справиться – слишком крупный. Да и остальные стоять не будут, факт.

Я кивнул и, развернувшись, медленно побрел к ширмам.

– Эй, Шиша… Тащи свою задницу сюда, поможешь Алеше! – крикнул доктор.

Вдруг в массивную дверь громко постучали. Стук был условный.

– Амбал, мля… Сюда иди, Батон приехал! – с той стороны донесся раздраженный голос Хорька. – Дуй сюда и Доктора захвати!

Про меня тут же все забыли, забегали, засуетились.

А я бочком, бочком незаметно отошел к ширмам. В своей светлой рубашке, на фоне ширмы я был практически незаметен. Освещение в подвале в основном тусклое, где-то ярче, а где-то, наоборот.

Так же я заметил, что по периметру, почти под самым потолком располагаются узкие смотровые окошки, с обратной стороны закрытые решетками из ржавой арматуры.

Пока Доктор, амбал и остальные шустрили, готовясь встречать какого-то Батона, я выжидал. И когда наконец-то пришло время и входная дверь открылась, внутрь вошел Хорек, еще какой-то хрен в спортивных трениках, а с ними… Твою мать, Камыш!

Да, точно. Это Серега Камышин. Само собой, еще молодой, совсем не такой, какого я знал из прошлой жизни. Но лицо уже жесткое, взгляд холодный и внимательный. Он остановился в проходе и молча осматривал подвальное помещение…

«Как же ты, мразь, до такого опустился? – с ненавистью подумал я, глядя на бывшего напарника. – Занимался таким дерьмом?! Неудивительно, что он неразговорчивый был, о таком лучше помалкивать. Интересно, что же произошло? Неужели Камыш вернулся к нормальной жизни после того, как Монгола посадили?»

Черт, даже не верилось, что человек, с которым я откатал шесть лет, в молодости крутился с бандитами и крышевал наркоманов. Неужели он и есть та самая крыша, что прикрывает этот наркопритон? Как они его назвали, Батон?

Все остальные, кто был на ногах, направились к Камышу.

Про меня все как-то разом забыли, а сам бандит скользнул по мне безразличным взглядом, затем они все вместе двинулись в другую сторону подвала, где находились апартаменты самого доктора.

– Что за вонь? – донеслось до меня. Голос Камыша был именно таким, каким я его и запомнил с прошлых времен.