Читать книгу: «Удачное решение», страница 3
– Признавайтесь, – сказала она, обрисовав ситуацию. – Я понимаю, что кого-то могли испугать мои предостережения о сложности заданий, но это не оправдание. Я требую, что бы тот, кто взял тесты немедленно признался в этом.
В аудитории повисло гробовое молчание. Только тиканье часов разбавляло тишину. После нескольких минут Миссис Лэмб предложила сделать следующее: она раздала нам бумажки и попросила каждого, кто может что-то знать, написать имя того, кто это сделал. Я не могла себе представить сценария лучше.
Мой план состоял в том, что я бы пошла к Донне, анонимно сообщив, что видела ночью Эдриана возле её кабинета, оправдавшись тем, что я в тот момент ходила в буфет. Мне бы поверили. Какой смысл мне врать? Экзамены мне сдавать не нужно было. Но такой расклад меня очень обрадовал. Я специально взяла ручку в левую руку, и пока никто не видел, черканула на бумажке имя блондина корявым почерком.
Когда преподаватель собрала все бумажки, она перечитала их все вслух. Большинство бумажек были пустыми или гласили «не знаю», было несколько от особо остроумных, и тут она дошла до моей, прочитав имя Эдриана. Все глаза аудитории устремились на него. Парень сидел в шоке. Он даже не сразу понял, что произошло. Он окинул всех взглядом и когда увидел меня, я ему помахала ручкой, нежно улыбнувшись, стараясь сделать это так, что бы никто кроме него не увидел моего жеста. В его глазах что-то полыхнуло. В воздухе запахло жаренным.
После пар Донна забрала парня под руку и повела к ректору. Ну не отчислят же они его за такую шалость? А даже если и так, то поделом. Нечего нос задирать. Он не центр вселенной.
Я сидела в комнате, когда увидела, как к главному корпусу подъезжает Феррари. Ну, ещё бы! А какие ещё могут быть машины у здешних студентов? Из неё вышел мужчина, не студент, седина чуть коснулась его светлых волос средней длины, но стариком его не назовёшь. Сам он был высоким, статным, до боли кого-то напоминавшим.
Мне стало любопытно, как же там дела у Салливана, но на глаза ему показываться не хотелось, и я пошла прогуляться.
Из кабинета ректора доносились громкие голоса. Мужские. Кто-то был очень недоволен. Ректор пытался кого-то успокоить и вдруг я услышала своё имя. Прислушалась.
– Адель Флеминг. Она меня подставить решила, – говорил Эдриан.
– Но какой в этом смысл? Ей не нужны эти тесты, эти экзамены она не сдаёт. Это во-первых. Во-вторых, она новенькая и учиться на другом курсе, младше, девушка не стала бы так рисковать без веских причин. Я этих причин не вижу. А вы, молодой человек, вместо того, что бы прикрываться понравившейся студенткой, лучше бы за ум взялись и признались. Тогда и наказание смягчим.
– Эдриан, признавайся, это ты сделал? – услышала я новый голос, ровный, спокойный, почти безучастный, но немного будоражащий кровь.
– Нет, – спокойно сообщил парень, тяжело выдыхая. Чёрт, может я и правда перестаралась. Его сейчас выгонят, жизнь уже не будет такой, как прежде. Никакого будущего, без диплома.
Хотя… о чём это я? Диплом можно получить в любом университете страны, ничего страшного. А такой как он вообще может его купить. Да и без диплома, его папочка везде его пристроит.
– Богатенький сноб! – выругалась я тихо.
Мои размышления прервала распахнувшаяся дверь. Мужчина, приехавший на дорогой машине оказался отцом Эдриана – Эдвардом Салливаном. Вблизи он казался ещё выше, чем из окна моей комнаты, следом вышел сам Эдриан. Парень свесил нос, но едва увидев меня, в глазах блеснула ярость.
– Теперь держись, дорогуша! – сверкнул злобный оскал.
– При чём тут я вообще? – я состроила гримасу. Но меня отвлёк пристальный взгляд зелёных глаз мистера Эдварда.
– Флеминг, – смаковал Салливан старший. – Ну здравствуй, Адель, – протянул мне руку мужчина.
– Здравствуйте, – пролепетала я, еле улыбнувшись. Откуда он меня знает? Неужели видел позорные фотки? Отчего-то мои коленки стали подкашиваться. По телу пробежали мурашки. Но не от страха, это было что-то другое… Будто почувствовала его силу, авторитет какой-то. Ой, не знаю.
– Как тебе в новой академии? Тебе здесь нравится? – он подхватил меня за локоть и бережно повёл по коридору, продолжая светскую беседу, будто не было только что разговора с сыном.
– Сложно сказать. Все мои друзья остались в Хэвенсайде, я здесь совершенно одна. Но мне очень нравится, это разительное отличие от моего прежнего университета. Здесь скучно точно не будет.
– Уж я об этом позабочусь, – буркнул сзади Эдриан. Всё это время он шёл за нами и буравил меня взглядом. От чего мурашки на моей спине танцевали самбу.
– Да, вот только некоторые хамы под ногами вечно путаются, – на секунду я забыла, что мистер Эдвард его отец. Тут же прикусила язык и украдкой посмотрела на мужчину.
Тот засмеялся во весь голос, а потом деловито сказал:
– Это ничего, здоровая конкуренция ещё никому вреда не приносила. Все проблемы с этим неприятным инцидентом были улажены, а миссис Лэмб обещала придумать решение данного вопроса. Адель, а ты уже была в Шатвиле? Город видела?
– Да, бывала здесь очень давно, с папой, но в городе ещё не освоилась, – я не понимала к чему он ведёт. Если он так заигрывал, то это было противно, он явно стар для меня, если это просто интерес, то он меня немного пугает. Ведь его сын меня ненавидит, и если верить словам Эдриана в кабинете про подставу, то я – главный враг его сына. Зачем ему со мной налаживать отношения? Что-то меня это сбивает с толку.
Итогом этого разговора стало приглашение на обед в субботу. Мистер Салливан и его сын показались мне совершенно разными людьми. Я гадала, как так вышло, что такой вежливый, обходительный, пусть и немного пугающий человек, воспитал такого несносного, наглого, хамоватого мерзавца? Но ответ я не решилась услышать.
В субботу утром ко мне постучались. Эдриан. Я не хотела пускать его в спальню, но он бесцеремонно ворвался, хватая меня за волосы на затылке у самых корней, тем самым заставляя меня запрокинуть голову назад. И толкнул к стене, не выпуская меня из цепких лап. Знала бы – чёрта с два отворила бы дверь
– Если ты думаешь, что твоя недавняя выходка просто сойдёт тебе с рук, ты глубоко заблуждаешься, мелкая, – в этот момент стало реально страшно. Из моих рук на пол упала тетрадь. Я стояла на носочках, полностью обездвиженная этим маньяком.
Но вместо страха и дрожи моё тело выдало очередную линию защиты, в виде нападения.
– Ты пришёл, что бы позажиматься со мной или по делу? – остудила я его, а сама нагло обвила за талию и поводила руками по его спине, слегка выпустив коготки. Салливан резко отпрянул от меня, а я засмеялась в голос.
Тело горячило там, где соприкасалось с Эдрианом. Низ живота немного потянуло. Я быстро взяла себя в руки, расправляя на себе короткий халатик. Немного совладав с собой, продолжила разговор.
Дракон сообщил, что отец опоздает. Какие-то дела. Поэтому обед превращается в ужин. Его недовольный голос дал понять, что ему эта затея нравится не больше моего. Салливан так же напомнил мне моё место, сказав, что одеться я должна прилично. Вот ещё, нашёлся законодатель моды!
К семи я была готова. Волосы мои были длинными, до самого пояса, поэтому большую часть времени я носила высокий хвост или пучок, в этот раз я заплела косу на бок. Надела маленькое чёрное платье без рукавов и любимую дублёнку поверх, которую папа купил мне прошлой зимой. Я была похожа на настоящую леди, только вот вся чёрная: платье, дублёнка, туфли, волосы. Только алые губы и зелёные с синевой глаза разбавляли эту чернь.
В семь Эдриан снова постучал в мою дверь, дёрнув ручку, не подождав и секунды или разрешения войти. Чёрт, надо напоминалку на дверь приклеить: ЗАКРЫВАЙ НА ЗАЩЁЛКУ! И ещё на всякий случай шпингалет прибить с цепочкой, что бы и открыт и не впустить одновременно. Так, на всякий случай.
Он был в костюме песочного цвета, без галстука, белая рубашка была застёгнута не до конца, оставляя две верхние пуговицы свободными, слегка приоткрывая ключицы. Очень сексуально смотрится, если забыть, что это Эдриан. Он стоял с приоткрытым ртом.
Удивился, что ли? Думал, что я уродина какая-то? Может и правда у него со зрением плохо? В клубе не заметил, на балу не узнал… Надо бы ему напомнить о визите к врачу.
– Челюсть подбери, – елейным голосочком прошептала я, касаясь его за плечо и оставляя его позади себя.
– Хм, я думал, будет хуже. Машина ждёт у входа, – недовольно буркнул он.
Мы сели в автомобиль, за рулём был не мистер Эдвард, а его личный водитель. Он доставил нас до очень дорого ресторана и уехал. Эдриан – видно правила приличия взяли верх над характером – придержал мне дверь, пропуская вперёд. А может просто на людях он так ведёт себя, типа приличный и вежливый. Всё напускное.
Нас проводили до столика, но отца парня там не было.
– Это что шутка? – спросила я, уставившись на Салливана.
– О чём ты?
– Опять свои игры ведёшь? Что тебе надо от меня? – я начинала злиться. Неужели я так глупо повелась на это. Наверняка попросил отца сделать вид, что у него дела, а сам какую-нибудь подлянку мне сейчас устроит.
– Тебя пригласил мой отец. Я бы в здравом уме на такое не решился бы. Так что сядь и молчи. Он должен скоро быть, – отрезал блондин. Вся воспитанность вмиг улетучилась.
Ужин прошёл довольно спокойно и странно. Мистер Салливан приехал через пятнадцать минут, долго извинялся, а потом сделал заказ. Нам принесли изысканные блюда и немного вина. Весь вечер белоголовый хам молчал, изредка бросая в меня молнии глазами. Мужчина всё время спрашивал меня о моей жизни, о моих родителях, о маме и её юности. Меня насторожил такой интерес к моей особе. Поэтому я старалась отвечать как можно более расплывчато. Кто знает, зачем ему это надо? Но за этим ничего не последовало, как только мы поужинали, водитель Эдварда отвёз нас с Эдрианом в академию и всё.
ГЛАВА 6
Несколько дней мне жилось спокойно. Эдриан отбывал своё наказание в виде внеклассной помощи миссис Лэмб, так что свободного времени у него было мало. Сессия подходила к концу, приближался праздник. Кэт обещала приехать навестить меня. Но когда я вышла на улицу после её звонка, то увидела её с Питером и парой знакомых ног, лицо которых пряталось за букетом цветов. Чёрт, а я ведь совсем забыла, что сегодня день влюблённых. Праздник и праздник, думала, сессия окончена. И как так забыла? Чёрт, у меня же нет ничего для него! Аааа, что делать, Адель, что тебе делать?
– Пол! Как я рада, что ты приехал! – бросилась я к парню и повисла на его шее. Букет беспардонно упал на землю и провалялся там добрых минут пять, пока Пол кружил меня на руках.
– Адель, мы так соскучились, что решили приехать все вместе, – напомнила о себе подруга.
– Кэт, спасибо, спасибо, спасибо! Я так счастлива! Лучший день в моей жизни!
– Как мало нужно, что бы осчастливить тебя – парочка отрёпышей и какой-то веник, – послышалась насмешка Эдриана.
– Меня хотя бы что-то осчастливить может. Тебе же вообще не дано испытывать чувства. А знаешь что, Эдриан?
– Ну? – без особого интереса отозвался он.
– Тебе бы очень пошла лоботомия, – посоветовала я и отвернулась. Мой выпад остался не отвеченным. Что-то мне подсказывало, что это ненадолго.
– Кто это? – спросил Пол.
– Да так, местная Кора, – посмеялась я, вспоминая университетскую Барби. В голову случайно пришла картинка Салливана с накачанными губами и в розовом костюме. Я прыснула от смеха, поделившись воображением с Кэт.
Следующие несколько часов я показывала ребятам академию и свою комнату, мы недолго посидели в комнате отдыха на этаже, но рассказывала о своих бедах и успехах я уже у себя, без лишних ушей.
Вечером все собрались на академическую вечеринку в большом зале. Я одолжила Кэт одно из своих платьев, нарядилась сама, парни и так были при параде. Пол ведь хотел сделать мне сюрприз, и у него это получилось. Цветы удобно расположились в вазе, что дала администратор, на моём столе у окна. Запах красных роз разнёсся по всей комнате.
Мы танцевали, веселились, пили шампанское, а потом купили в буфете парочку шоколадок и вернулись в мою комнату. Было уже давно за полночь. Администрация не разрешала водить в комнаты посторонних, если только они не студенты Висты. Но мы втихаря умудрились проскочить этот запрет.
Был ещё один важный момент, если не вернуться в кампус до полуночи, извне академии, то тебя просто не пускали, потому что все студенты знали правило: ворота закрываются ровно в полночь. Прямо не жизнь, а сказка! Сарказм, если чё.
Благо у каждой комнаты был индивидуальный ключ, а второй был только у администратора – запасной. Я заперла дверь и Питер достал из рюкзака уже третью бутылку красного вина. Мы выпили её на четверых за несколько минут и так на полу и уснули.
Утром мы с Кэт проснулись первые. Пока соседки по ванной спали, мы пошли в душ.
– Ну, рассказывай, подруга, – начала Кэт. – Как так вышло, что тот красавчик снова здесь?
– Ты о ком? – не сразу поняла я.
– Об этом блондине, что устроил перепалку на улице.
– А, Салливан. Ясно. Кэт, послушай, не надо искать в этой ситуации никаких знаков судьбы, я его на дух не переношу. К тому же у меня есть Пол. Ты посмотри, какой он букет мне притащил, он проехал ради меня такое расстояние.
– Адель, послушай, мне надо тебе кое-что сказать, – как-то потупила взор рыжая бестия. – Ты только не огорчайся, ничего серьёзного, но дело в том, что Пол не собирался сюда ехать. Я его уговорила, а Питер напомнил про цветы уже здесь. Он, кажется, не сильно заботиться о том, что у него есть девушка.
– Что? Бред какой-то. Может он и не хотел ехать, у него же стажировка, учёба, но итог таков: он здесь, со мной, сейчас.
– Его стажировка накрылась спустя две недели от начала. Его уволили за какую-то провинность.
– Кэт, чего ты добиваешься, я не понимаю?
– Адель, я… Ладно, пожалуй, ты права. Я лезу не в своё дело. Мы приехали порадовать тебя, а с Полом как-нибудь сама потом разберёшься.
Лицо подруги было необычайно грустным, каким-то виноватым. Я понимала, что здесь что-то не чисто. Как-то слишком уж быстро она сдалась на мою милость. Ну, если это её реверсивная психология любимая или как там это называется, ну я её…
– Так, стоп. А теперь рассказывай! Ты никогда так легко не отступала. Что происходит?
– Ладно, – выдохнула тяжело подруга. – Та фирма, в которую Пол устроился, принадлежит одному знакомому моего отца. Пол никому до сих пор не сказал, что его уволили, он стабильно куда-то ходит, а тот знакомый сказал, что его уволили за неподобающее поведение среди сотрудниц. Но не уточнил ничего.
– Может он нашёл другую работу?
– Или он что-то скрывает. Или даже кого-то. Адель, я просто не хочу, что бы тебе было больно.
– Больно мне будет в любом случае. Либо от того, что ты права, а я столько лет встречалась с изменщиком, либо от того, что моя лучшая подруга подозревает в измене парня, с которым я уже почти пять лет вместе.
Разговор оставил осадок. В комнату мы вернулись молчаливые и грустные, парни уже не спали. Ребята должны были уехать вечером, что бы добраться домой до полуночи, учёбу ведь никто не отменял.
Днём мы поехали в город. Погуляли по магазинам, сходили в парк аттракционов, посидели в кафе, затем я проводила их на автобус до Хэвенсайда. Как же мне хотелось запрыгнуть в этот автобус и уехать с ними, но я села в другой, который отвёз меня в академию.
Война с Эдрианом не прекращалась. Он то и дело бросал в меня грязные шуточки, ловя в ответ сердитый взгляд. Иногда мне кажется, что ему нравится просто злить меня. И пугать, иногда. Ну так, ради разнообразия.
Уже вот почти неделя прошла с праздника, а он ничего серьёзного не предпринимал. Мне же хотелось сделать ему какую-то подлянку, но у нас образовалось негласное правило – бей по очереди.
И я ждала. Каждый раз, оглядываясь, проверяя все свои вещи, стул на который садилась, стол за которым писала, еду, которую брала в столовой – ничего. Я немного расслабилась. Почти две недели ничего не происходило. Он будто пропал.
Тогда я усердно взялась за учёбу. Предметы здесь были гораздо серьёзнее, и подготовка к ним должна была быть соответствующей. Я часами сидела в библиотеке, сверля учебники. Во-первых, там очень, очень много книг, а читать я люблю, во-вторых это единственное место в академии, где вероятность встретить Эдриана падала почти до нуля.
В один из таких же прекрасных дней я уснула в библиотеке прямо на столе. Проснулась от того, что что-то щекотало мою щеку. Открыв глаза, я увидела девчонку. Она рисовала что-то маркером на моём лице. Я тут же вскочила и отошла от неё, метая молнии глазами.
– Что ты сделала?! – злилась я, яростно потирая свои щёки. В маленьком карманном зеркальце я увидела у себя кошачьи усы. – Очень смешно! Это всё, на что ты способен, Салливан? – крикнула я на весь зал. Я знала, что он где-то рядом. Но почему он подослал одну из армии шавок, что пускали по нему слюнки, а не сделал всё сам? О чём и спросила вслед пустоту.
– Он развлекается с тобой, нищебродка, – пропела другая мерзавка.
– А ты поищи пока свои книги с тетрадками, может, они научат тебя быть более дружелюбной, – сказала художница и ушла, подружки её скрылись следом.
Немного побродив по залу, я обнаружила свои записи на самой верхней полке, а передвижной лестницы как раз не было рядом. Всё продумала, гадина! Они были аккуратно сложены ровно на такой высоте, что бы я еле-еле дотянулась пальцами, став при этом на носочки. Лежи они хоть сантиметром выше – я бы не достала. И это было бы к лучшему.
Ведь как только я стянула свои записи, что повалились на пол, вслед за ними на меня упала банка без крышки с мокрым кошачьим кормом, от которого несло, как от помойной ямы. Как бедные животные вообще едят это? Фу, гадость!
И за спиной я услышала ржание! Повернулась, а эти воблы чуть за животы не хватались, так им было весело. Ну хоть телефонов в руках нет, значит это останется только между нами. Если, не считать ещё половину академии, которую я встречу по пути в свою комнату. Просто прекрасно!
– Дрянь! – прорычала я. Не успев сообразить, что делаю – я подлетела к ней и с кулака зарядила в нос. Девчонка упала на пятую точку, а из носа показалась красная жидкость. Она начала реветь, а подружки скакать вокруг, поливая меня матерными выражениями. Я собрала тетради и убежала.
Я сразу же позвонила Джеку и попросила зайти ко мне. В слезах, я рассказала ему всё, что произошло. Он успокоил меня, пообещал помочь отомстить, сказал, что придумает что-то грандиозное.
Бенсон сперва долго вычищал мои волосы от корма, потом заставил меня сходить в душ, а ещё позже мы проговорили несколько часов, я так и уснула, а он ушёл к себе.
Ещё несколько дней я совершенно не хотела вылезать из своей маленькой уютной комнатки, но пары пропускать было нельзя. Я собрала все свои силы и пошла в этот жестокий мир академии Виста. Я и представить не могла, что можно сделать такого же противного и отвратительного, что было бы «достойно» его поступка.
Несколько дней я ходила, опустив голову. То и дело за спиной слышались шепотки. Было стыдно. Отчего-то я не бросалась язвительными ответами, мне просто хотелось стать невидимкой. Впервые в жизни. Только и делала, что чертыхалась на врага.
Что-то бормоча себе под нос о том, как жесток этот подонок и какая я у себя бедная, я врезалась прямо в широкую спину Салливана. Да что за судьба такая?!
– Ты что уже завещала кому-то свои глазные яблоки? А то тебе они особо пользы не приносят, я смотрю, – послышалось грубое замечание. Я подняла голову. Опять он. Достал уже, скотина!
– Знаешь что, заткнись, Салливан. Лучше молчать и казаться идиотом, чем открыть рот и развеять любые сомнения!
– Ты чего злая такая, с метлы упала, что ли? – да, ничего более оригинального он придумать не смог. Я оставила выпад без ответа и просто обошла его стороной. Надоело уже ругаться, особенно после его последней выходки. Но далеко уйти мне не дали. Он схватил меня чуть выше локтя и повернул к себе.
– Что случилось, Флеминг? – мне показалось или я уловила нотки волнений в его голосе? Я подняла глаза, но его лицо не выражало ничего нового. Точно, показалось. Наверное, просто удивлён, что Я не даю отпор. Но это пока, погоди, Салливан, придёт ещё мой час. Я выдернула руку, бросив на него злобный взгляд и ушла!
– Дерьмо! – выругалась себе под нос. Слабачка! – Ну как можно всё время пытаться избежать проблем и всё время на них натыкаться? – злилась я сама на себя. И в голову пришла идея.
Месть за корм я придумала почти сразу. Хоть это и было супер-жестоко. Я надеялась, что это поставит точку в нашей войне. Ну, а я, разумеется, выйду победителем.
Эдриан Салливан
После отработки за краденные тесты мне нужно было уехать. Отец открывал новый филиал своего банка в Гёрне. Ехать туда совсем не хотелось, приморский городок после зимы славился высокой влажностью и малыми штормами. Но зато летом так классно было отдыхать и одному, и в большой компании. Две недели мне предстояло наблюдать и курировать работы по открытию, подбирать людей, которым можно было доверять. Не люблю отказывать перспективному молодняку, но отец поставил очень строгие условия подбора. Я бы действовал иначе.
С другой стороны, он обещал, что этот банк после полугода работы полностью перейдёт под моё руководство, так что нужно было лишь немного подождать, а потом можно будет перебрать персонал. Уверен, многие и сами захотят уйти спустя какое-то время. Дай дорогу молодым, как говорится.
После очередного тяжёлого дня хотелось отдохнуть. Открытие прошло успешно, ленточку перерезали как надо, можно было и отдохнуть как следует. Марк со мной не поехал, а вот Роб согласился помочь и поддержать. Если бы я был тут один, точно бы сорвался на кого-то.
– Держи, друг, – передал он мне стакан со скотчем. Мы развалились на кожаных диванах в офисе, наслаждаясь профессиональным массажем от двух прекрасных леди. Они правда больше были похоже на проституток, пусть и элитных. Но точно не на массажисток. Однако, работали они конечно хорошо.
Всё напряжение, скопившееся за несколько дней беспрерывной работы, при надавливании на плечи и шею, уходило в неизвестном направлении. Кровь разгонялась по телу крепким алкоголем, глаза закрывались от усталости, все мышцы постепенно расслаблялись, оставались только приятные массирующие ощущения и вкус скотча во рту.
– Как продвигаются твои поиски?
– О чём ты?
– Новый год, незнакомка в маске… – загадочно протянул Роб.
– Ах, это. Пока безуспешно, попросил знакомого распорядителя узнать имена всех, кто заказывал билеты на ту ночь и всех, кто по этим билетам пришёл примерно в одиннадцать вечера. По камерам видно, когда они пришли и что были вчетвером, на том пока всё.
– Не густо.
– Мда, ты прав, – согласился я нехотя. Уж что-то, а это расстраивало больше всего. Ни трудности в академии с этой новенькой, ни рабочие моменты в банке не занимали мою голову так, как брюнетка в красном. Меня как будто пришило к ней, вот так с одного поцелуя и оплеухи.
Подъем был на удивление лёгким. Голова не болела, тело было отдохнувшим, а разум ясным. Странный скотч, обычно всё наоборот. Бёрк быстро собрался и уже был готов к вылету, мне же хотелось ещё освежиться и позавтракать.
Заказанный ланч-бокс мне привезли прямо в офис, но забрал я его уже спускаясь к машине. Ненавижу есть на ходу, но голод сильнее комфорта, так что я разворачиваю обед в пенопластовом боксе и пластиковой вилкой приступаю к мясу с салатом и жареной картошке. Роб смотрит искоса, но ничего не говорит. Уже в самолёте он спрашивает о моих делах с Флеминг.
– Что собираюсь делать дальше? Да не знаю. Может вообще стоило бы уже перестать. Мне с ней скучно. Она ничего не может сделать по-человечески, а собачиться на словах мне нафиг не надо.
– Сдаёшься? – подцепил роб.
– Сдаюсь? Пфь, нет. Скорее смиловался над ней.
Таким было моё решение, пока студентка Флеминг не организовала мне шикарный приём в первый же день. Поджидала она меня?
Адель Флеминг
– Эдриан! Эдриан! Срочно позовите Салливана! Его конь в конюшне, кажется, с ним что-то случилось! – вопила незнакомая мне девочка из главного корпуса. Хм, любопытно, как Джек уговорил её. Или он говорил с другой девушкой? Мне кажется та была блондинкой, а эта русая… Или та же.. Я терялась в мыслях, но насаждалась собственным предвкушением.
Парень появился вмиг. Он помчался к своему любимцу, а небольшая толпа студентов побежали следом, включая меня. Оказывается, железному бульдозеру не чужда человеческая привязанность.
Коричневый жеребец мирно спал на сене, периодически фыркая. Когда Эдриан повернулся, чтобы спросить чья это злая шутка, на него вылилось ведро… В общем, не с самой приятной начинкой.
На моём лице появилась лёгкая ухмылка, я спряталась за одним из широких парней, так что блондин не видел меня. Когда толпа разошлась, я незаметно скользнула в свою комнату. Я была уверена, что он знает, кто это сделал, но я боялась даже выйти из комнаты. Мне казалось, что стоит мне открыть дверь, он меня просто придушит.
Такой слепой ярости в его карих глазах, как в момент опустошения ведра – я ещё не видела. Мне было реально страшно. Кажется, переборщила. Моя совесть зашевелилась где-то на поверхности. Не так меня мама с папой растили, не так. Блин, зря я это сделала. Вот честное слово. Если бы знала, что простит – извинилась бы, но… Салливан и прощение? Не-е-ет, ни за что!
Вечером того же дня, с ещё влажными после душа волосами он влетел в мою комнату, чуть не снеся дверь. Чёрт, напоминалка, закрывай двери, Адель!
Я лежала на кровати, слушая музыку в наушниках с закрытыми глазами, поэтому заметила его только после того, как он опёрся на мою кровать коленом, больно сжимая плечи. Интересно, как давно он попал в моё царство уюта и покоя?
– Ты умереть решила?! – грозно прошипел он мне в лицо. Кончик его носа был от моего всего в нескольких миллиметрах, и с него ещё капала вода. Я вжалась в кровать, пытаясь отдалиться от Салливана, но бесполезно. Его карие глаза стали совсем чёрными, в них то и дело сверкали молнии. Уверена, я даже слышала гром. Мои глаза бегали по его лицу, давая мне время сообразить, о чём он.
– Я…прости меня, – промямлила я. Или скорее пропищала. Моё сердце стучало, как ненормальное. Не думала, что мой первый инфаркт, случится в столь юном возрасте.
– Да я бы тебя по стенке размазал за твою выходку. Только моё воспитание не позволяет мне сейчас придушить тебя здесь, – после этих слов страх, бившийся во мне с каждым ударом сердца, начал медленно утекать по венам, сменяясь яростной агрессией и обидой. Воспитание? Да какое у него может быть воспитание? Ни манер, ни ума, ни чести!
– Скорее не воспитание, а страх! Страх, что не хватит мозгов со мной тягаться, и останется только силу задействовать, – съязвила я, а сама в ужасе глянула на его руки.
Мышцы были в напряжении, даже жилки вылезли. В глазах его горело адским пламенем раздражение. Он резко дёрнул меня с кровати с такой лёгкостью, будто я не человек, а маленькая кукла, которая как заведённая говорит то, на что её запрограммировали. Я оказалась прижата к стене горой, с рельефными мышцами на обнажённом торсе, от которой отдавало жаром. Ненависть и злоба пылали в его глазах, а к моему горлу подступил ком, стало страшно.
Еле касаясь ногами пола, я почти висела в его руках. Правой рукой он слегка сдавливал мою тонкую, хрупкую шею, левой рукой блондин поддерживал меня за бок, что бы я совсем уж не задохнулась. От него пахло табаком. И когда он только успел перекурить, если пришёл ко мне мокрый и голый? Боже, о чём я думаю? Но блин, он же хорош, очень хорош. Так, тормозим, Адель, тормозим. Тебе надо его успокоить и как-то отойти на безопасное расстояние.
Его губы дрогнули в мимолётном оскале, а потом он заговорил:
– Не советую меня злить, мерзавка! Если ты ещё раз выкинешь подобное, ты очень сильно пожалеешь.
– Ты сам виноват! – хотела крикнуть я, но получилось как-то хрипло. Он ослабил хватку, давая мне сказать. – Ты бы своих родителей пожалел. Ты мало того, что моральный урод, так ещё и дебил! Твоя мама ещё не ушла в монастырь от горя? Мало того, что шутка твоя дебильная, так ещё и подослал своих шавок тупоголовых, а не сам явился. Что ручки марать не хотелось?! – злилась я.
– О чём ты? – требовательно спросил Салливан, но ни одна мышца на его лице не дрогнула.
– Несколько дней назад, в библиотеке. Скажешь не в курсе? Половина академии меня видела. Думаешь, мне было приятно отмываться от кошачьего корма? Запомни, Салливан, что сделаешь ты, я сделаю во сто раз хуже! – попыталась пригрозить я, но эффекта это не дало никакого. Его лицо, будто непрошибаемая стена, не выдало ни одной эмоции. А я ещё извинилась, дура! Надеюсь, он этого не слышал.
– Это не я, – просто сказал он и стремительно вышел из комнаты, оставив меня в недоумении.
Все выходные я просидела взаперти, хорошо, что перед этим сделала запас в буфете. На пары я ходила, вечно оглядываясь по сторонам. Я ожидала чего угодно, но мне казалось, что ничего хуже, чем мой поступок – придумать было нельзя. Мне даже самой от себя, в какой-то момент, стало противно. Одно дело кошачий корм, хоть и вонючий, а другое дело навоз. От этого несколько дней же не отмыться, наверное. Хотя пахло от него хорошо.
В общем, я призналась себе, что действительно переборщила. Очень сильно. Но мне было так обидно, идти через всю академию в этом липком, противном, вонючем корме. Хотя, Эдриан сказал, что это был не он. Тогда кто?
Кроме Салливана жизнь мне тут никто не портит. По крайней мере в таких масштабах. Воблы вроде уже давно не высовывали головы из своих нор. Или это они так о себе заявили? Джек посоветовал не заморачиваться. Но как я могу? Будь речь о ком-то другом. Так нет же – обо мне! Я за свою шкурку боялась. Убить меня не убьют, но нервы подпортить могут. Хотя, для этого придётся постараться.
Эдриан Салливан
Я был зол. Я был в ярости! Вывалить на меня ведро навоза! Да как она посмела, мелкая паршивка! Противная букашка, неужели она думает, что ей всё просто сойдёт с рук? Самоубийца! Ну, она у меня ещё попляшет!
Выйдя из душа, я подкурил в окно. Злость во мне кипела ядом. Я бросил начатую сигарету в окно и пошёл. Я нашёл комнату Флеминг и ворвался туда. Она лежала на кровати с закрытыми глазами. Спит?
Нет. Наушники.
Я промедлил всего секунду, а потом схватил её за плечи, не давая возможности вырваться.
Я был к ней так близко, что глаза сами невольно опускались на её пухлые губы, которые она судорожно облизывала от страха. Она дрожала в моих руках, как осиновый лист.
