Читать книгу: «История Русской Церкви. В двух томах», страница 7
В таких многотрудных подвигах душа блаженного Никиты очистилась и удостоилась благодати Божией. Князь Михаил, сын Всеволода Черниговского (тогда еще отрок, а впоследствии мученик, как увидим ниже), страдал тяжким недугом. Услышав, что в Переяславле живет святой столпник, удостоенный дара исцелений, он с верою отправился к нему; преподобный Никита послал ему жезл свой, и больной, опершись на него, стал здоров. Признательный князь, 16 мая 1186 года, велел поставить, в память милости Божией, крест на том месте, где получил исцеление22. Вскоре после того родственники блаженного Никиты, приходившие к нему, прельстясь блестевшими веригами, которые показались им сделанными из драгоценного металла, умертвили столпника 24 мая ок. 1186 года.23
Иноческая жизнь в Новгороде и его окрестностях в это время особенно распространялась из Хутынского монастыря. Основателем этой знаменитой обители, находящейся в 10 верстах от Новгорода, на высоком берегу реки Волхова, был преподобный Варлаам (в мире Олекса Михалевич, или Алексей Михайлович), уроженец новгородский, сын благочестивых и благородных родителей. Приняв на себя пострижение, он поселился на месте, называемом Хутынь или Худынь, где он видел светлый луч из чащи леса. Мало-помалу собиралась к нему братия, которой он построил малую деревянную церковь Преображения Господня.
Дар прозорливости и чудотворений привлекал к Варлааму особенное уважение граждан вольного города. Особенно замечательны в житии его два опыта прозорливости.
Однажды блаженный игумен Хутынский увидел на Великом Волховском мосту толпу народа и палача, который готовился сбросить в реку человека, осужденного на смерть. Преподобный остановился и, благословив народ, стал просить, чтобы отдали ему осужденного, дабы он загладил вину свою служением в монастыре. Народ единогласно воскликнул: «Отдайте, отдайте, отдайте его отцу нашему Варлааму!» Впоследствии этот несчастный постригся в обители и кончил жизнь в богоугодных подвигах. Но в другой раз, встретив на том же мосту другого, осужденного на потопление, прозорливый старец, несмотря на просьбы сродников несчастного и многих из народа, не захотел вступиться за него и проехал мимо; казнь совершилась. На вопросы учеников, почему он поступил не так, как прежде, старец сказал им: «Первый осужденник, которого я выпросил у народа, был весьма грешный человек и осужден справедливо. Но как в сердце его возбудилось раскаяние и я видел, что по вере своей он может спастись, то и выпросил его у народа и пристроил в обитель, как было угодно Богу. Другой же осужден был напрасно, и я видел, что он умирает мученическою смертию и готов ему венец от Христа; не нужно мне было ходатайствовать о нем, потому что сам Христос – Помощник ему и Избавитель»24.
Часто приходил преподобный для беседы к Владыке Новгородскому. Однажды, расставаясь с Владыкою, святой Варлаам сказал ему: «Если Бог благословит, приеду к святыне твоей на санях в пятницу первой недели поста святых апостолов». И действительно, в ночь накануне этого дня выпал снег на полтора аршина, при сильном морозе. Святой Варлаам исполнил свое обещание и вместе с тем успокоил народ, испуганный безвременною непогодой, предсказав необыкновенный урожай, что и сбылось, потому что снег истребил червей, появившихся во множестве на корнях хлеба25.
Незадолго до блаженной кончины преподобный Варлаам окончил сооружение каменного храма в своей обители26. Чувствуя приближение смерти, он назначил вместо себя настоятелем ученика своего Антония и предал Богу праведную свою душу 6 ноября 1192 года27.
Сокровище мощей преподобного Варлаама со дня преставления его и доныне остается под спудом. Он был отцом иноков и насадителем иночества в пределах Новгородских. Преемник его в игуменстве, преподобный Антоний, основал свой монастырь28 на берегу Дымского озера, в 15 верстах от г. Тихвина. Там он почил 24 июня 1224 года29.
Третий игумен Хутынский, также ученик преподобного Варлаама, преподобный Ксенофонт, удалился за 25 верст от Новгорода и на берегу речки Робейки, около 1230 года, основал пустынную обитель с храмом Святой Троицы30.
Другие ученики преподобного Варлаама, Константин и Козьма, уединились в окрестности Старой Руссы и там, на острове, омываемом двумя речками, Полистью и Снежною, положили основание Косинской обители31.
Примечания
1 Храм этот уцелел до нашего времени. Камень для постройки его привозился из каменоломен болгарских. Внутренняя отделка и украшение собора отличались необыкновенным великолепием: дорогие каменья, золото, серебро покрывали иконы; сосуды и кресты были золотые. Храм был заложен в 1158 году; освящение совершено 21 июня 1160 года. Князь назначил для собора лучшие села с купленными поселенцами, десятую часть своих стад и десятую пошлину с торга; он назначил быть здесь епископской кафедре и все это утвердил грамотою. Он даже просил Цареградского Патриарха об избрании особенного митрополита для северной России с тем, чтобы кафедра его была во Владимире; но Патриарх не согласился, боясь раздоров.
2 В тот же день совершается празднование честному Кресту, упоминаемое еще в месяцеслове Остромирова Евангелия (1070) под 31 июля и уже позднее перенесенное на 1 августа.
3 Убиение святого князя Андрея было ночью с 29 на 30 июня 1175 года. Мощи его открыто почивают в серебряной раке, в посвященном памяти его приделе сооруженного им собора. По словам летописи, князь Андрей был невысок ростом, но широк в плечах, красив лицом, с волосами черными и кудрявыми, с высоким челом, с большими светлыми очами.
4 Святой князь Глеб преставился 20 июня 1175 года; мощи его, открытые в 1702 году, отличаются изумительною живостью: рука юного князя свободно поднимается, гнется, наклоняется, как бы у живого. В честь князя Глеба устроен придел во Владимирском соборе, где почивают мощи его в серебряной раке.
5 Спасо-Мирожская церковь, основанная святым Нифонтом в год кончины его, сохранилась доныне в целости. Святой Нифонт почитается основателем не только этого храма, но и монастыря Спасо-Мирожского, в котором первым настоятелем был преподобный игумен Авраамий (преставившийся 24 сентября 1158 года). В монастырской ризнице хранится принадлежавшая святому Нифонту деревянная чаша (Святыни и древности Пскова, с. 67).
6 Митрополит Константин недолго оставался на Софийской кафедре. Раздоры между князьями окончились тем, что положили: не управлять митрополиею ни Клименту, ни Константину, а призвать нового митрополита из Греции. Изгнанный из Киева, блаженный Константин горько сокрушался о том, что был невинной причиной столь упорного разделения мыслей в князьях, духовенстве и народе; он скоро скончался в Чернигове (5 июня 1159 года), удивив современников и потомство странностию своего завещания. Он вручил запечатанную духовную епископу Черниговскому Антонию, истребовав клятву, что последняя воля его будет исполнена. Антоний, в присутствии князя Святослава, срезал печать и с изумлением читал следующее: «Не погребайте моего тела: да будет оно извлечено из гроба и повержено псам на снедение!» Епископ не дерзнул нарушить клятвы; но князь, страшась Гнева Небесного, велел на третий день привезти тело митрополита в Чернигов и с честию предал земле в соборной церкви Спаса.
7 Мощи святого Нифонта почивают в Антониевой пещере. Память его празднуется повсеместно, по установлению митрополита Макария (в XVI в.).
8 Святой Илия-Иоанн был поставлен в сан епископа без пострижения в монашество (см.: Прибавления к Творениям святых Отцов за 1862 год, статью о сане епископском – с. 469).
9 Изображение Спасителя, пред которым молился святой Илия-Иоанн, находится на каменной стене притвора, или сеней, пред входом в Грановитую палату, в Иоанновском корпусе Новгородского архиерейского дома. В недавнее время устроена в этой палате церковь во имя святителя Иоанна.
10 По народному преданию, вынесенная святителем икона поставлена на Белой башне, которая одна только из всех наружных укреплений Новгорода сохранилась до нашего времени.
11 Чудотворная икона Знамения Божией Матери находится в Знаменском соборном храме, воздвигнутом в честь ее новгородцами в 1682 году. Под левым оком изображения заметно небольшое пятно от поражения стрелой. На украшение иконы употреблено более 12 фунтов золота. Знамение Богородицы изображалось на печати Владык Новгородских.
12 Выражение из рукописного жития святого Иоанна. (Сборник в библиотеке Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, N 692, л. 8).
13 Каменная церковь Благовещения при озере Мячине, построенная в 1170 году, сохранилась доныне. Бывший при ней монастырь упразднен в 1786 году.
14 Мощи святителя Иоанна обретены в 1440 году и почивают в богатой серебряной раке в Предтеченском приделе Софийского собора. Брат и преемник его, блаженный архиепископ Гавриил, также удостоенный архиерейства без пострижения, после шестилетнего святительства принял на себя схиму с именем Григория и почил 24 мая 1193 года. На гробнице его, под помостом Предтеческого придела, положено изображение святителя в рост.
15 Нетленные мощи святого князя Мстислава почивают открыто у южной стены соборного алтаря св. Софии в бронзовой раке, которой подножием служит апсидная (красноватого шифера) гробница святого князя Владимира. Время открытия мощей и переложения их из апсидной в бронзовую раку неизвестно.
16 Этот храм, построенный преподобной Евфросинией, в просторечии называется Спас-Юревичи (Спас-Георгиев); он сохраняет доселе как снаружи, так и внутри, неизглаженные временем признаки священной древности. На стенах церкви уцелело стенное писание в древнем византийском вкусе, а на хорах – две крестообразные келлии, место молитвы преподобной Евфросинии и сестры ее Градиславы. В 1832 году эта церковь, бывшая в руках униатов, передана в духовное ведомство православного исповедания.
17 Крест преподобной Евфросинии – шестиконечный. Длина его 11 3/8 вершка; верхняя поперечина, или титло, на 3 вершка, нижняя – 4 5/8 вершка. Весь крест обложен золотыми и серебряными вызолоченными листами, на которых множество украшений, искусно сделанных из мелкой муссии (мозаики), и 19 маленьких образов (один утрачен). Внутри креста вложены: часть животворящего древа, камня от гроба Господня и Богородицы и несколько частиц святых мощей. Из боковой надписи, начертанной вокруг всего креста, видно, что крест приложен в Спасскую церковь от преподобной Евфросинии в 6669 (1161) году и стоимость креста, кроме заключенной в нем святыни, составляла 140 гривен, т. е. около 1400 нынешних серебряных рублей.
18 В 1239 году, когда святой великий князь Александр Невский сочетался браком в Торопце с дочерью Полоцкого князя Брячислава, эта княжна принесла с собою из Полоцка на брак Ефесскую икону Богородицы и поставила ее в Торопецком соборном храме. Здесь находится она и теперь под именем Торопецкой, или Корсунской.
19 Кульчинский приводит известие, что русские монахи перенесли мощи преподобной Евфросинии из Феодосиевой обители в Аккону, ныне Сен Жан-д’Акр, уходя от нашествия египетского султана Саладина, который вскоре после того (в 1187 году) покорил Иерусалим. Оттуда (вероятно, они же) привезли мощи в Киев.
20 Тяжелые вериги преподобного Никиты находятся при его гробнице. Каменная шапка до 1735 года оставалась в обители, и ее вместе с веригами носили на себе богомольцы, обходя вокруг столпа блаженного столпника.
21 Один из этих колодезей – близ бывшего Борисоглебского монастыря, другой – близ потока Слудного. Оба недалеко от Никитского монастыря.
22 Крест, поставленный святым князем Михаилом Черниговским, находится в часовне, в расстоянии около версты от монастыря, по дороге к Переяславлю.
23 Мощи преподобного Никиты, хотя были обретены нетленными при митрополите Фотии и прославились множеством чудес, почивают под спудом в Никитском монастыре, в соборной церкви святого великомученика Никиты. В 1564 году там устроен придел во имя преподобного Никиты Столпника. Год кончины прп. Столпника показан по сборнику Синодальной библиотеки, N 628.
24 Из рукописного жития преподобного Варлаама в сборнике Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, N 792.
25 В память этого чудного события доныне совершается крестный ход из Софийского собора в Хутынский монастырь, в первую пятницу Петрова поста.
26 Храм Преображенский, построенный преподобным Варлаамом, существовал около 312 лет. Он был разобран за ветхостью, и на месте его построен в 1515 году великолепный собор, который сохранился доныне. В арке между этою соборною церковью и южным Покровским приделом почивают нетленные мощи преподобного Варлаама, прикрытые богатою серебряною ракой. Подле раки повешены тяжелые вериги его, с большими железными крестами спереди и сзади. В ризнице монастыря сохранились облачения преподобного Варлаама: фелонь, епитрахиль, подризник, поручи и власяница, около 18 фунтов веса. Вообще все эти облачения отличаются необыкновенными размерами и доказывают, что Хутынский чудотворец был огромного роста.
27 Чудеса преподобного Варлаама подробно описаны в моей книге «Святыни и древности Великого Новгорода», с. 180–189.
28 Еще и ныне Дымский монастырь окружен густыми лесами. В 1409 году он был ограблен и сожжен полчищами Едигея; в 1613 году опустошен шведами.
29 Мощи преподобного Антония были обретены нетленными, прославлены чудесами и с того времени стояли открыто в храме Дымской обители. По слуху о приближении татар в 1409 году святые мощи сокрыты были в земле и доныне остаются под спудом. На раке преподобного Антония лежит железная 15-фунтовая шляпа его.
30 Преподобный Ксенофонт Робейский преставился в половине XII века; мощи его почивают под спудом в храме упраздненной его пустыни.
31 Косинский Николаевский монастырь, в 3 верстах от Старой Руссы, упразднен в 1764 году. Мощи преподобного Константина и Козьмы почивают под спудом, под деревянною крытою папертью, соединяющею сооруженную ими каменную церковь святого Николая с деревянною колокольней.
Глава VII
Всеволод Великий. Взятие Царьграда латинами. Орден меченосцев в Ливонии. Мстислав Удалой. Борьба между сыновьями Всеволода: Константином и Георгием (Юрием). Святой Симон, епископ Владимирский. Князья Муромские: святой Петр и святая Феврония. Святой князь Феодор Новгородский. Дела Галицкие. Первое нашествие татар и битва на реке Калке. Нашествие Батыя. Разорение Рязани, Владимира и других городов. Убиение святого великого князя Георгия. Святой Василько – князь-мученик. Разорение Киева. Порабощение Русской земли.
Всеверном великом княжении, основанном Юрием Долгоруким и укрепившемся при сыне его, Андрее Боголюбском, несколько времени сохранялось единодержавие, но и там наконец появились княжеские уделы. Брат Андрея, Всеволод Георгиевич, прозванный Великим, княжил славно и счастливо 37 лет и строго соблюдал правосудие. «Не обинуяся лица сильных, – по словам летописца, – и не туне нося меч, от Бога данный», он казнил злых, миловал добрых, мстил иногда жестоко, но без несправедливости; уважал древние обычаи, требовал безусловной покорности от князей южных, но без вины не отнимал у них уделов; повелевая Новгородом, он льстил иногда своеволию граждан; мужественный и счастливый в битвах, он старался сохранить мир и не любил кровопролития бесполезного. Он соорудил несколько храмов, укрепил Владимир, Суздаль и Переяславль-Залесский и казнил убийц Андреевых.
Первая супруга Всеволода, Мария, родом ясыня, мать 8 сыновей, из коих двое умерли в младенчестве, отличалась благочестием и мудростью. Летописцы называют ее русскою Еленою, Феодорою, второю Ольгою. В последние годы жизни, страдая тяжким недугом, она показывала собою пример удивительного терпения, часто сравнивала себя с Иовом, а пред кончиною призвала сыновей и заклинала их жить в любви и помнить мудрые слова Великого Ярослава, что междоусобие губит князей и Отечество, возвеличенное трудами предков; советовала детям быть набожными, трезвыми, приветливыми ко всем и особенно уважать старцев1.
В княжение Всеволода, в 1204 году, взят крестоносцами третьего крестового похода Царьград – происшествие, горестное для наших предков, тесно связанных с греками верою и торговлею. Ограбив богатые храмы2, похитив многие святыни3, крестоносцы избрали не только своего императора – Балдуина, графа Фландрского, но и латинского патриарха Фому Морозини; православный Патриарх Иоанн Каматер, оставив им в добычу казну Софийскую, удалился из города, как бедный странник, на осле, прикрытый рубищем. Папа Иннокентий III, один из самых могущественных первосвященников римских, спешил воспользоваться этим случаем, чтобы подчинить себе Русскую Церковь. Он писал к нашему духовенству, что вера истинная торжествует в Царьграде и во всей империи, что Церковь Римская есть ковчег спасения и вне ее все должно погибнуть: неужели одни только жители земли Русской захотят быть отверженными от паствы Христовой? Увещание папы осталось без последствий; митрополиты наши поставлялись после того в Никее, где пребывали православные Патриархи Царьградские до изгнания латинян из Константинополя.
Тогда же другие крестоносцы сделались опасными для северо-западной России. Еще Ярослав I утвердился в Прибалтийском крае, населенном эстонскою чудью, построив там город Юрьев (Дерпт), и заботился о распространении православной веры между туземцами; но во время междоусобий власть князей в этом крае ослабела, и только по временам новгородцы производили в нем опустошения и заставляли чудь платить дань. В другой стороне Прибалтийского края, по Западной Двине, до самого устья, латыши или ливы издревле платили дань князьям Полоцким. Сюда-то, к устью Двины, пристал в 1158 году корабль бременских купцов и положил основание двум торговым конторам, в Укскуле и Далене. Узнав о том, архиепископ Бременский, с благословения папы Александра III, отправил сюда миссионеров. Вслед за миссионерами открылся крестовый поход против язычников; в конце XII века крестоносцы утвердились в Ливонии; в 1200 году епископ Альберт основал Ригу, а два года спустя возник в Ливонии и орден рыцарей Меча. Князья Полоцкие не имели достаточных сил для прогнания пришельцев и готовы были довольствоваться данью, которую привыкли брать с латышей или ливонской чуди. Немцы не только отказали им в платеже дани, но мало-помалу совершенно завладели всею южною частью приморского края, или собственно Ливонии. Папа отпускал грехи всякому, кто под знаменем креста лил кровь на берегах Двины. Ежегодно из Германии толпами отправлялись туда странствующие богомольцы, ноне с посохом, ас мечом – искать спасения души в убийстве людей.
Северная часть Прибалтийского края и особенно страны, пограничные с областью Псковской, еще держались под властью Новгорода, который тогда, более чем когда-либо, нуждался в доблестном князе. Там княжил малолетний сын великого князя Всеволода; бояре владимирские правили именем князя-отрока. Мстислав Удалой, или Удатной, сын святого князя Мстислава Храброго, вздумал воспользоваться обстоятельствами, зная, что память отца его любезна новгородцам и что они тяготятся самовластием Всеволода. Он внезапно занял Торжок и прислал посла к новгородцам с такими словами: «Бью челом Святой Софии и гробу родителя моего; низко кланяюсь Великому Новгороду. Я сведал, что Суздальский князь угнетает вас. Новгород – моя отчина; иду восстановить вольность его по всей старине». Эта речь пленила граждан вольного города; они единогласно объявили Мстислава своим князем. Удалой Мстислав собрал войско для защиты от Всеволода; но осторожный старец не хотел битвы: он довольствовался возвращением к себе юного сына, сам предложил мир Новгороду и назвался отцом Мстислава, который поспешил ополчиться на немцев, прошел по Чудской земле до самого моря и взял выкупу 400 гривен серебра.
Вскоре после того (15 апреля 1212 года) великий князь Всеволод скончался. Великое княжение Суздальское разделилось тогда на две области: Константин, старший из сыновей умершего, княжил в Ростове и Ярославле; второй сын, Юрий (Георгий), которого отец перед смертью назначил наследником всего великого княжения, владел Владимиром и Суздалем; оба желали единовластия, и каждый считал себя законным наследником; первый опирался на право старшего в роде, а последний – на предсмертную волю отца. Братья их также разделились: Ярослав-Феодор в Переяславле-Залесском и Святослав в Юрьеве-Польском взяли сторону Георгия; Дмитрий-Владимир в Москве остался верным Константину. Началось кровавое междоусобие. Большая часть князей, в том числе и Мстислав Удалой, была на стороне Константина. Борьба братьев кончилась битвою на берегах реки Липецы. Летописцы оплакивают эту страшную сечу, в которой сын шел на отца, брат на брата. Константин при помощи Мстислава одержал победу, не стал преследовать брата и медленно пошел к Владимиру. Георгий не мог уже обороняться, покорился старшему брату и уступил ему великое княжение, а Константин оказал великодушие, объявив его своим наследником.
Правление Константина продолжалось только три года (1216–1219). Он заложил в Ростове, на месте прежней соборной церкви, которая по неопытности зодчих обрушилась, великолепный храм Успения Богородицы4; оказывал любовь к просвещению, необыкновенную в его время: когда еще вся Европа коснела в глубоком невежестве, у Константина были писцы, которые списывали для него множество рукописей, и просвещенный князь часто и прилежно читал их. Он был благочестив, любил раздавать милостыню, не оскорблял ни одного человека, но словом и делом утешал всякого.
При нем святительствовал во Владимире святой епископ Симон, постриженник Печерский и писатель житий подвижников Киевских, поступивший на епископскую кафедру в 1214 году, по желанию князя Георгия. Он преставился 20 мая 1226 года, приняв пред кончиною схиму. Современный летописец называет его «блаженным, милостивым и учительным епископом», а по сочинениям он известен как благочестивый и искусный жизнеописатель. Он написал для друга своего Поликарпа, Печерского инока, повествование о жизни и трудах подвижников, трудившихся в Печерской обители. Сочинение блаженного Симона, как житие преподобного Феодосия, написанное преподобным Нестором, вошло в состав первоначального Патерика Печерского, который сохранился в множестве древних списков. В превосходном послании к Поликарпу святой Симон, величая обитель преподобных Антония и Феодосия, из которой вышло тогда уже до 50 епископов, выражается так: «Я рад бы был оставить епископию и служить игумену в Печерском монастыре. Но тебе известно, что удерживает меня. Кто знает, что у меня, грешного Симона-епископа, соборная церковь во Владимире – красота города, а другая – в Суздале, которую я сам построил? Сколько они имеют городов и сел! И десятину собирают со всей земли той. И всем тем владеет худость наша. Но пред Богом говорю тебе: всю эту славу и власть сочел бы я за ничто, если бы мне хоть колом торчать за воротами Печерского монастыря и быть попираему людьми. Один день в дому Божией Матери лучше тысячи лет временной чести. В нем хотел бы я жить лучше, чем в селениях грешников»5.
Ко всеобщей горести народа, великий князь Константин скончался в цветущих летах (на 33 году)6. Он оставил по себе сыновей: Василька, Всеволода и Владимира, назначив им уделы: первому – Ростов, второму – Ярославль, а третьему – Углич. Великое княжение он предоставил брату, Георгию. Сыновьям своим, из коих старшему было только 10 лет, он завещал жить согласно, делать добро и чтить дядю как второго отца.
Русская земля несколько времени наслаждалась тишиной. Здесь мы можем остановить взор на двух отрадных явлениях христианской жизни: благоверной чете Муромских чудотворцев и князе Новгородском, в ранней юности удостоенном Небесной Славы.
Блаженный Давид, князь Муромский, был второй сын князя Юрия Владимировича Муромского7. Старший брат его, Владимир, княжил в Муроме. Между тем князь Давид подвергся тяжкой болезни – тело его покрыто было струпьями. Дочь бортника (древолазца), славившаяся умом и красотою, вылечила его мазью; князь дал слово жениться на ней, но потом нашел неприличным для себя супружество с девицею простого рода, дочерью лесного пчеловода. Болезнь возобновилась. Евфросиния вновь вылечила князя; и он выполнил свое обещание – сочетался с нею браком. Когда же он наследовал княжение после брата, муромская знать объявила ему: «Или отпусти жену, которая своим происхождением оскорбляет знатных барынь, или оставь Муром». Князь, верный долгу христианина, согласился лучше отказаться от власти княжеской, нежели разлучиться с супругою. Он остался после того с весьма скудными средствами к жизни и нередко скорбел о том. Но умная княгиня говорила ему: «Не печалься, князь, Бог милосерд и не оставит нас в бедности». В Муроме скоро открылись раздоры и кровопролития; князь Давид, по усердной просьбе бояр, возвратился с княгинею на свое княжение.
В Муроме правление князя Давида было правдивое, но без суровой строгости, милостивое, но без слабости. Умная и благочестивая княгиня помогала супругу советами и делами благотворительности. Оба жили по заповедям Господа, не любили ни гордости, ни несправедливой корысти; покоили странников, облегчали участь несчастных; чтили иноческий и священнический чин, ограждая его от нужд. Оба вели жизнь постническую, чистую, целомудренную. Когда князь и княгиня достигли старости, то в одно время приняли иночество, один – с именем Петра, другая – с именем Февронии. Оба преставились в один день – на пасхальной неделе 1228 года и, согласно завещанию, положены в одном гробе8.
В Новгороде княжил тогда старший сын князя Ярослава, внук Всеволода Великого, юный князь Феодор. По воле отца, он собирался вступить в брак: уже готова была невеста9, гости князья собрались на пир. Но не свадебным весельем окончились приготовления, а плачем погребальным10: жених, чистый девственник, прекрасный душою и телом, скончался от внезапной болезни. Это было 5 июня 1233 года. Мать умершего князя, блаженная княгиня Феодосия, перенесла тяжкую потерю с покорностию воле Божией. Она говорила: «Ты, Господи, дал, Ты и взял; да будет благословенно святое имя Твое!»11 Тело юного князя погребено было в Юрьеве монастыре, а впоследствии, прославленное нетлением и чудесами, перенесено в Софийский собор12.
Между тем как новгородцы оплакивали раннюю кончину своего юного князя, дед его, Удалой Мстислав, был далеко на юге России. Прощаясь в 1218 году с гражданами вольного города, он сказал им: «Бью челом Святой Софии и гробу отца моего. Иноплеменники завладели княжением Галицким; пойду прогоню их. Но вас, верные новгородцы, никогда не забуду; желаю, чтобы кости мои лежали под сводами святой Софии, в ногах у блаженного родителя моего».
Обширное княжение Галицкое (нынешняя Галиция), окруженное народами иноплеменными и иноверными – венграми, ляхами и другими – в это время оставалось без главы. Умный и властолюбивый князь Галицкий, Роман Мстиславич, соединял в себе, по выражению летописи, «мудрость Соломонову, дерзость львиную, быстроту орлиную, ревность Мономахову». Галичане и волынцы, хотя не любили его за жестокость, но уважали, не боясь под щитом его ни хищных ятвягов, ни дикой Литвы. Романа знали и в Византии, на защиту которой он ходил с войском, знали и в Риме. Папа Иннокентий прислал к князю Галицкому посла, чтобы доказать ему превосходство закона латинского; не выдержав спора с Романом, искусным в прениях богословских, посол наконец сказал ему, что папа может наделить его городами и сделать великим королем посредством меча Петрова. Роман, обнажив свой собственный меч, отвечал ему: «Такой ли у папы? Доколе ношу его при бедре, не нуждаюсь в чужом мече и кровью покупаю города, по примеру дедов моих, возвеличивших землю Русскую». Этот смелый князь в 1205 году погиб в битве с ляхами, оставив княжение малолетнему сыну своему, Даниилу, под опекою матери. Тогда начались и несколько лет продолжались неустройства в земле Галицкой, обуреваемой внутренними мятежами и нападениями хищных соседей. Уже самый Галич был занят венграми, но подоспел с дружиною Удалой Мстислав, разбил и обратил в бегство врагов, сел на престоле Галицком, обручил дочь свою юному Даниилу, привел подкрепление из южной Руси и орды половецкие, завоевал и очистил от венгров и ляхов все Галицкое княжество. Неустрашимый воин, но искусный политик, он впал в непонятное ослепление: по совету галицких бояр-изменников, Мстислав обручил другую дочь свою с венгерским королевичем Андреем и обещал ему в наследство все княжение Галицкое, безвинно обидев Даниила, который лишился законного своего достояния. Это безрассудство, как кажется, не было вполне оценено современниками. Им было не до того: приближалось бедствие ужасное – гибель ратей, гибель князей, порабощение государства.
Русская земля в 1223 году в первый раз услышала о татарах. Казалось, самая природа предчувствовала что-то страшное. На западе появилась комета, величины необыкновенной, с хвостом, обращенным на юго-восток, наподобие копья. В то же лето сделалась необыкновенная засуха, леса и болота загорались; густые облака дыма закрывали свет солнечный; мгла тяготила воздух, и птицы, к изумлению народа, падали мертвые на землю.
Из глубины Средней Азии нахлынули полчища монголов, или татар (как называли их современники). По воле Чингис-Хана, завоевателя большей части Азии, эти дикие орды начали опустошение в степях половецких. Множество половцев бежали в Киевскую область с семействами и стадами и принесли туда весть о новом страшном неприятеле. Бодрый Мстислав Галицкий собрал южных князей на совет в Киеве; они решились встретить неприятеля вне пределов отечества, в степях половецких. Перешедши Днепр, они достигли до реки Калки13 и здесь увидели несметные полчища татар. Половцы обратились в бегство: князья не успели еще изготовиться к битве, потому что Удалой князь Галицкий, желая один воспользоваться честью победы, не дал им вести о начале сражения. Этот порыв славолюбия храброго князя погубил войско русское. После ужасной сечи татары одолели русские рати и погнали их в беспорядке перед собой; завладели укрепленным станом, смертвили всех пленников, задушили трех князей под досками и пировали на их трупах. Павших в битве было множество, в том числе шесть князей. Избегшие смерти и плена князья разбежались по своим уделам, и победители шли за бегущими остатками русского войска до самого Днепра, истребляя все, что попадалось на пути. Вся южная Россия трепетала: народ с воплями отчаяния молился в храмах. Вдруг татары обратились на восток и ушли в Бухарию.
