Читать книгу: «Камнерожденные. Камень льда»

Шрифт:

Эта история посвящается первому читателю, которому захотел дойти до конца.

ISBN 978-5-4485-5594-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1
Дареному коню в зубы не смотрят

10 лет назад

В темном зале, где свет настольных ламп взрывал мрак яркими вспышками, не было слышно ни единого звука. Всеми соблюдалась гробовая тишина.

Едкий запах дыма впивался Аркадию в нос, пытаясь то ли одурманить его, то ли задушить. Удушливым ужом дымок витал над огромным игровым столом. Зеленая столешница была усеяна пирамидами фишек и растасованными картами.

Изучающие взгляды. Все игроки выискивали в своих картах короткий путь к поставленным на кон богатствам. Взгляды то и дело перебегали от одной карты к другой, пока мозг мысленно прикидывал все исходы сегодняшние игры.

Аркадий невольно улыбнулся. Пожалуй, он был единственным игроком в этой непростой, азартной игре, который знал имя счастливчика.

Слева от Аркадия сидел местный депутат необъятных размеров по имени Вадим Сергеевич. Время от времени он шумно с безнадежностью своего положения вздыхал. Каждому жителю города была известна его знаменитая политическая фигура не по его выступлениям в областной Думе, а по участию в благотворительной организации «Доброе сердце».

За три дня до игры Аркадий раздобыл достоверную информацию и выяснил, что Вадим Сергеевич ни разу за два года (а именно столько он является рьяным деятелем, агитирующим население помогать больным детям) не вложил собственных денег в фонд «Доброго сердца».

Аркадий наморщил нос так, будто ему дали понюхать протухшее яйцо. Вадим Сергеевич не вызывал у него никаких других чувств, кроме отвращения и жалости к его бессердечию. Будь у Аркадия хотя бы копейка в кармане, то он и ее не пожалел бы для благого дела – вдруг именно его оторванная от сердца мелочь спасет чью-то детскую жизнь?

Нет, Вадим Сергеевич был вылеплен не из того теста, что отзывчивый и готовый к жертвам Аркадий.

Однотонная рубашка Вадима Сергеевича покрылась неровными потными островками пятен. На его лбу выступили крупные бисерные капельки испарины. Кажется, депутат встал у черты «нервный срыв» – незнание исхода игры и томление жутко раздражали его и заставляли нервничать. Того и глядишь – лишится чувств. Или хуже – рассудка.

Выпущенный наружу сизый клуб табачного дыма намеренно поплыл в сторону Аркадия. Игрок справа от него сделал это умышленно, верно подметив, что Аркадий не входит в число любителей портить легкие.

Пыхтя, как паровоз, Борис задумчиво оценивал свои шансы на победу, созерцая чуть ли не с любовью идеально выпавшие карты. Видимо, предвкушение победы ему часто грело душу. Выработанная на зоне привычка осталась верна Борису до конца.

Аркадию же оставалась верна его привычка: собирать информацию прежде, чем ввязаться во что-то малообъяснимое или азартное. Он проделал то же самое с Борисом, что и с Вадимом Сергеевичем, и нашел несколько интересных фактов из его биографии: был осужден на пять лет за крупное хищение имущества с работы, получил три года за «чистку» карманов в автобусах и пятнадцать суток за мелкое хулиганство. И, после мрачных страниц его биографии, Аркадий сделал вывод, что в случае проигрыша Борис знает, чем припугнуть победителя – опытом бывалого.

Но ни капли страха. Аркадий был абсолютно спокоен. Его не пугали ни полученная информация, ни то, что Борис рискнет припугнуть ножом или пистолетом. Предсмертная тревога не беспокоила Аркадия, потому что он был убежден в том, что умрет не сегодня и не завтра. А вот на счет послезавтра – небольшая доля сомнений.

– Ну, так, что? – уверенным басом спросил Борис, веря в свой безоговорочный успех. Его физиономия расплылась в самодовольной ухмылке.

Подбородок Вадима Сергеевича предательски задрожал. Еще мгновение – и Аркадий мог поклясться, что на долю секунды услышал, как застучали депутатские зубы.

– Сделайте вдох-выход. Полегчает, – посоветовал он ему.

Вадим Сергеевич горестно кивнул, собираясь уже впасть в истерику, но отчего-то вдруг передумал, прибегнув к совету.

«И как его, нервозного бедолагу, занесло сюда?» – задался вопросом Аркадий, и тут же подсознание подсказало ему ответ – Вадиму Сергеевичу нечего терять. Он играет ради удовольствия, ради азарта, проигрывая деньги фонда «Доброе сердце», а не свои личные сбережения. Вряд ли бы Вадим Сергеевич явился бы сюда так, как сделал это Аркадий, – с пустыми карманами, не имея в наличии даже дырявого бумажника.

– Хорош тянуть! – не удержался от хохота Борис.– Выворачивайте свои карманы! Вздумали они тягаться со мной, младенцы! – раздуваясь от гордости за самого себя, он выложил свои карты на стол.

Перед глазами Аркадия предстали четыре туза разных мастей. Конечно, результат Бориса недурен и при других условиях и обстоятельствах он непременно бы выиграл, только не в этот раз. Аркадий пришел сюда не для того, чтобы вывернуть пустые карманы наружу, а чтобы пополнить их богатствами победы. Если бы недельная подготовка к игре пошла псу под хвост, то Аркадий дал бы себя пристрелить, но не остался бы в числе проигравших.

Трясущимися руками Вадим Сергеевич избавился от своих карт и со сдавленным писком понял, что удача сегодня повернулась к нему не самой приятной частью тела. На глазах депутата появились горькие слезы. Он живо представил, как от сердца отрывает накопленные фондом деньги, в глубине души радуясь, что не свои собственные.

– Вам, Вадим Сергеевич, известно, что такое стыд? – спросил Аркадий, не удержавшись от любопытства. Такой тип людей, как этот вспотевший депутат поражали и заставляли Аркадия о многом задуматься в частности о том, что движет такими бессовестными людьми как Вадим Сергеевич.

Опьяненный своим успехом, Борис загоготал. Его гогот застревал где-то на полпути в глотке и превращался в клокотание.

– Ты из умников, что ли? – хмыкнул он, с интересом уставившись на Аркадия, и выдохнул ему в лицо очередное удушливое кольцо дыма.

Откашлявшись, Аркадий покачал головой. Он не входил в число тех умников, которых Борис подразумевает под этим словом. Аркадий был всего лишь школьным учителем истории, прошедшим долгий путь к сегодняшнему вечеру, когда судьба просто обязана его наградить по заслугам.

– Всего лишь историк, – выдохнул он, прочистив горло от дыма.

Борис осклабился.

– Я никогда не любил историю. У меня был самый нудный препод, под рассказы которого я чаще всего спал или щупал одноклассниц. История – настоящая скука!

Огромные плечи Вадима Сергеевича поникли. Он трусливо вжал голову в себя, стараясь смириться со своим поражением. Депутат уже мало что понимал и разговор Аркадия и Бориса его порядком раздражал, потому что Аркадий еще не раскрыл своих карт, а их беседа оттягивала этот решающий момент. Время тянулось как бесконечная беговая дорожка…

Вдоволь посмаковав затянувшуюся интригу, Аркадий без лишних дерганий и колебаний выложил на стол четыре карты. Борис и Вадим Сергеевич в нетерпении, как голодная стая волков, набросились на них. Они склонили головы над картами, протирая глаза – перед ними пестрели разными мастями четыре четверки.

– Мне кажется, или этот очкарик нас обскакал? – обескуражено протянул Борис.– С каких это пор школьные преподы умеют играть? Разве этому учат в школе?

Аркадий поправил съехавшие на кончик носа очки.

– История учит всему. Вам просто не повезло с учителем, – сдерживая смешок, нравоучительно изрек он.

Вадим Сергеевич пораженно уставился на Аркадия.

– И это вы мне говорили о стыде?! Вы выиграли двести тысяч – и вам, я вижу, ни капельки не стыдно!

– Мне стыдно, – не согласился с ним Аркадий, – но не за себя, а за вас. Выигрыш я верну туда, откуда у вас хватило духу его взять… А теперь разберемся с вами, Борис. Напомните, какова была ваша ставка?

Борис с яростью откинулся на мягкую спинку стула и скрестил руки на груди в оборонительной позе. Его физиономия приобрела багровый оттенок. Ему очень не хотелось признавать поражение, а еще больше – терять богатства.

– Ладно, можете молчать, – пожал плечами Аркадий и оглянулся через плечо в темноту зала.– Елена, не могла бы ты принести нотариально заверенный договор безвозмездного дарения имущества?

Борис выпучил глаза от изумления.

– Ты пришел на игру с какой-то бабой? Ты нарушил…

– Как и вы, – невозмутимо перебил его Аркадий.– До игры на меня покушался ваш телохранитель. А я привел всего лишь свою ассистентку, которая, прошу заметить, ни на кого не напала, пока мы играли.

– Тогда какого черта она делала здесь? – взвился Вадим Сергеевич, боясь за свою депутатскую карьеру.– Игра была тайной, а вы нарушили…

– Не нарушил, – заверил его Аркадий.– Ваша карьера депутата, Вадим Сергеевич, не затронута ни в одной строке договора.

Шелестя бумагами, из темноты зала в свет ламп к столу вышла миниатюрная женщина в зеленовато-сером вечернем платье с рисунком огромного зеленого яблока. Пепельно-русые волосы красивым водопадом струились по ее шее и плечам. Цокот десятисантиметровых шпилек завораживал Бориса и Вадима Сергеевича. Они на долю секунды даже забыли, где находятся.

Елена встала за спиной у Аркадия и подала ему три скрепленных отпечатанных листа бумаги. Аркадий аккуратно развернул три экземпляра договора и велел каждому участнику сегодняшней игры подписаться во всех соглашениях.

Борис занял атакующую позу, облокотившись о край столешницы. Он подался чуть вперед, намереваясь уколоть Аркадия своим гневным острым взглядом.

– А твоей ставкой, очкарик, была эта цыпа в симпатичном платьице? – недобро блеснув глазами, невинным тоном уточнил Борис.

Янтарные глаза Елены вспыхнули негодующим желтым светом. Аркадий почувствовал за своей спиной исходящее от ассистентки нарастающее напряжение.

– Ты не первый, что хотел сбагрить жену, но предпочел выиграть, – понимающе закивал Борис.– И я тебе могу предложить выгодную сделку: ты мне свою жену, а я тебе – особняк и три иномарки. По рукам?

Аркадий видел, как в Борисе раздувается непомерное желание обладать такой красивой женщиной как Елена.

Тонкая ладонь легла Аркадию на плечо тяжким грузом.

– Ты на кон поставил меня?

– У меня больше ничего ценного с собой не было, Елена, – оправдался он.

– Значит, я ценная жена, от которой ты не проглядел возможности избавиться? – взвилась она, с силой сжав ладонью его крепкое плечо.

Аркадий безнадежно покачал головой:

– Вечно раздувает из мухи слона! Да, от такой жены и ассистентки лучше избавиться!

Борис довольно потер руками. Ему нравилось, что предложенная им сделка принесет плоды хоть какого-то удовольствия.

Он, не читая ни слова, поставил подпись во всех трех бумагах и, сорвавшись с места, изучающим взглядом осмотрел Елену со всех сторон. Ему она понравилась от кончиков волос до пяток. Борис млел от идеально сложенных женщин невысокого роста, который позволяет им носить каблуки.

– Обещаю, пупсик, я тебя буду очень долго ценить, – широко улыбнулся он ей и, не удержавшись, провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

Елена обожгла яростным взглядом так легко отказавшегося от нее Аркадия и одарила Бориса самой сахарной улыбочкой в мире.

– Если ты готов поговорить о нас, то нам стоит найти уютное местечко, – сладко пропела она, взяв Бориса под локоть, и потянула его в темноту зала.

– С тобой я к чему угодно готов, малышка.

Их двоих поглотил непроглядный мрак огромного игрового зала.

Аркадий не стал провожать взглядом Елену и Бориса. Он не видел нужды в долгих прощаниях, тем более что не чувствовал себя виноватым и участи Бориса не завидовал.

– Для вас, Вадим Сергеевич, у меня, к сожалению, ничего нет. У меня была только одна жена и ее уже увели, – облегченно вздохнул Аркадий, сняв очки. Глаза ужасно уставали от постоянного напряжения.– Как насчет того, что ни один журналист не узнает о сегодняшней игре?

Вадим Сергеевич прищурился, расценивая предложение.

– Вы уверены, что работаете школьным учителем, а не кем-то другим? У вас талант пудрить мозги.

– Ну-у, – протянул Аркадий.– Вы тоже талантливы в той же сфере. И если вам не нравиться мое предложение, то могу познакомить вас с моим давним знакомым редактором газеты…

– Нет-нет, что вы! Не трудитесь! Я согласен на ваше предложение!

– Тогда подпишите договора – и мы разойдемся как в море корабли!

Вадим Сергеевич взял трясущимися руками брошенную Борисом шариковую ручку и начертил по два зигзага в каждом экземпляре. Аркадий не без жалости смотрел на депутата так бессовестного пользующегося средствами благотворительной организации. Может быть, сегодняшняя игра хоть чему-то научила Вадима Сергеевича, и он перестанет растрачивать чужие деньги хотя бы на азартные игры.

– А, может, все-таки вас познакомить с…

– Нет, не стоит, – заверил его депутат, вытирая пот с лица.– Я, кстати, уже ухожу. Мне пора, Аркадий. Надеюсь, мы с вами больше никогда не встретимся.

Аркадий улыбнулся ему на прощание.

– Не могу надеяться на то же самое.

Вадим Сергеевич встал со стула и попятился к выходу. Улыбка Аркадия пугала его, хотя тот ничуть не был похож на монстра, он страшил его чем-то незримым, имеющим силу. Местный депутат остро ощущал непомерные знания противника, и эти ощущения все больше пугали его.

Аркадий видел, как Вадима Сергеевича пробрала дрожь, словно перед ним сидело сверхъестественное существо. Но Аркадий не был монстром. Он всего лишь был человеком, который говорит, что думает. У Вадима Сергеевича живое воображение. Ведь многие согласятся: странно видеть монстра там, где его вовсе нет.

* * *

– Это было ужасно! И мерзко! – принималась причитать Елена всякий раз, когда дорога уходила в поворот. Видимо, повороты придавали ей сил для нотаций и возвращали во вчера.

Аркадий рассмеялся:

– Так уж и ужасно? В самом деле – мерзко?

Елена одарила его самым убийственным взглядом из своего личного выработанного арсенала взглядов.

– Тебе смешно?! Вообще-то мне за первым же углом пришлось его убить!

– Я знаю.

– Он был просто человеком!

– Я знаю.

– Да что ты заладил «я знаю»! – всплеснула руками Елена, оторвав ладони от руля. Убитые «Жигули» выгоревшего бордового цвета, временно оставшись без рулевого, самовольно вильнули вправо на вымощенную щебнем обочину. Для стертой покрышки начались настоящие скачки. Старенький отечественный автомобиль подбрасывало, как на родео. При каждом новом скачке зубы Аркадия клацали друг о друга. Ему все больше становилось дурно, еще немного и его точно укачает.

Руки Елены немедленно вернулись к рулю. Она выровняла автомобиль и выехала на асфальт, пытаясь спасти их с Аркадием жизни.

Встречная машина трусливо объехала убитые «Жигули» на предельно минимальной скорости, чтобы наверняка избежать столкновения. Елена в роли водителя никого не вдохновляла на разрешенную высокую скорость за пределами населенного пункта.

– Я потому и заладил, что знаю, каким именно был человеком Борис! Он мог пойти на убийство. Где есть место трем судимостям – там будет и четвертая, – заверил ее Аркадий, на всякий пожарный случай крепче ухватившись за ручку на двери.– Между прочим, он пришел бы убивать меня! Так что, спасибо, ты меня спасла от верной смерти!

Елена недоверчиво прищурилась.

– Ты мне зубы заговариваешь, или действительно видел свою смерть?

Аркадий неопределенно пожал плечами. Ему не хотелось обманывать Елену, но и рассказывать он не хотел то, что ни одно видение никогда не показывает его. Предвидение будущего работает в другом режиме – Аркадий видит только те события или тех людей, что косвенно связаны с ним или с происходящим. Например, он предвидел некоторые детали вчерашней игры, видел Вадима Сергеевича и Бориса, видел их ставки, однако победителя видение не показало, потому что колода карт – вещь непредсказуемая.

– Надо будет как-нибудь отблагодарить Федора, который тренировал меня, готовил к игре. Ты бы видела, как он мастерски перебирает пальцами карты – самому захотелось стать фокусником!

– Спустись с небес на землю! А насчет отблагодарить – он уже знает.

– Откуда? Как он смог догадаться, что я ему благодарен? – заинтересовался Аркадий, не припоминая того, что бы вчера навещал фокусника.

Елена погладила себя по голове.

– У тебя же есть я! И дара предвидения мне не нужно, чтобы знать, кого ты хочешь отблагодарить!

– Учту, что тебе можно доверять ответственные задания, помимо убийства уголовника, – усмехнулся Аркадий.– Тут, кстати, на развилке направо – не пропусти!

Елена выкрутила руль, чтобы вписаться в крутой поворот.

– Если не секрет, как ты его отблагодарила? Его не постигла участь Бориса?

– Отправила курьером огромный букет цветов и коробку конфет от твоего имени.

Брови Аркадия поползли вверх.

– Когда это он успел пристраститься к конфетам и цветам? Мы не виделись с ним всего два дня! И при последней нашей встрече Федор упомянул, что не прочь бы выпить хорошего коньяка!

Елена вздернула подбородок кверху.

– Может, я и хорошенькая блондинка, только не настолько глупая, чтобы действительно отправить мужику зрелого возраста цветы и конфеты!

– Не принимай на свой счет, Елена. Я всего лишь дурачусь! Должен же я хоть иногда расслабляться? – Аркадий снял очки и протер ладонью уставшие глаза.– И если я тебя обидел, то извини. И за вчерашнее – извини. Я должен был предупредить тебя о плане действий, но в последний момент решил, что твоя импровизация лучше.

– Тебе тридцать пять лет, а ты все дурачишься, – проворчала Елена.– Извинения пока принимаются, но я тебе это обязательно припомню, чертов любитель импровизаций!

Старенький автомобиль скрипнул. Потертая покрышка вяло спрыгнула с асфальта на грунтовку.

Впереди ухабистая дорога. Аркадий сомневался, что даже такой лихой водитель со стажем как Елена смог бы проехать по такой дороге на старых «Жигулях», колеса которых – того и глядишь – вот-вот отвалятся. Скрип покрышек пугающе предупреждал об этом.

– Ты уверен, что Борис проиграл тебе особняк, а не чистое поле? – ударив по тормозам, Елена заставила машину остановиться, едва не въехав передними колесами в колею.

Аркадий осмотрелся по сторонам. Их машина была окружена черным вспаханным полем, через которое тянулись два следа, накатанных автомобилями. Если бы было лето, то Аркадий, не раздумывая, воспользовался бы полем, как дорогой. Но сейчас осень. Середина ноября. Почву припорошил первый снег, выпавший сегодня утром. Земля приобрела тягучесть, превратившись в липкую грязь. Вероятность того, что старенький автомобиль увязнет в первой же колее, равна ста процентам.

– Пойдем пешком, – пришел к заключению Аркадий.

Елена поставила «Жигули» на ручной тормоз и заглушила двигатель.

– Я знала, что ты выдумаешь очередную чепуху, и запаслась теплыми вещами, – порадовалась она своей сообразительности.

– И среди твоих запасов есть резиновые сапоги?

– Нет.

– Ну, вот! Из тебя вышел бы очень плохой прорицатель! Если ты не видишь очевидного, то, что тогда говорить о незримом?

Аркадий вынул из кармана теплой куртки припасенную шапку крупной вязки и натянул ее на уши. Он, как всегда, стратегически подготовился к поездке, поинтересовавшись прогнозом погоды на сегодня. Прогулка обещала быть «очень приятной» – морозный ветер в лицо и слякоть под ногами.

Елена порылась на заднем сидении машины и из небольшой кучи вещей вынула свой походный рюкзак ярко-зеленого цвета. Аркадий не первый год был знаком с Еленой и мог с уверенностью сказать, что если его спутница взяла именно этот вместительный рюкзак, значит, она подготовилась к самым худшим условиям похода.

Аркадий расплылся в улыбке. Он, как обычно, поторопился с поспешными выводами насчет Елены. Как и он, она готовится ко всем непредвиденным обстоятельствам и учитывает все непредвиденные детали непредвиденных обстоятельств.

Елена надела шапку и забрала ключи из зажигания.

Аркадий выбрался наружу и его тут же хлестнул по лицу холодный ветер.

– Особняк за полем? – спросила она, наматывая на шею теплый шарф.

– Я не знаю, – покачал головой он, осматриваясь вокруг. По трассе, с которой съехала их машина, с шумом мчались автомобили, радуясь, что таких водителей, как Елена, только что уменьшилось ровно на одного.

Аркадий обошел вокруг машины два круга, проверяя свою обувь. На подошву уже налипла грязь. И это явление его мало порадовало – времени на дорогу они затратят гораздо больше, чем Аркадий рассчитывал.

– Готова? Тогда идем! Прогулка обещает быть веселой и быстрой!