Читать книгу: «Всё хорошо, или Шесть миллионов в пластилине. Роман и логлайны сценариев автора», страница 2

Глава 4

С грустью, глядя в окно, Лена обратила внимание на мальчишку: взъерошенный как воробей, без шапки в каких-то лохматых наушниках, в ярко-оранжевой не застегнутой курточке он стоял и ковырял ногой снег на обочине. Вокруг не было никого.

– Господи, откуда взялся этот воробышек? – Лена вышла на улицу. Ветер стал злее, снег прекратился.

– Ты что тут один делаешь? Шапка твоя где?

– Я к папе приехал, – насупившись, сказал мальчишка и шмыгнул носом.

– Ну-ка пойдём со мной, погреешься немножко, – она взяла мальца за руку и повела с собой, – а кто у нас папа и где он? Почему ты его ждешь на улице?

– Папа здесь самый главный. На совещании он. Я это, не пойду с Вами, я лучше пойду к дяде Боре в машину, – мальчишка попытался вырвать свою холодную маленькую ручку из теплой и мягкой ладони Лены.

– Ну, уж нет, мой золотой, никуда я тебя не отпущу, пока не согреешься. А твой папа вместе с дядей Борей ещё получат от меня за то, что ребятёнок у них полураздетый по улице бегает в такой мороз. Почему у тебя куртка не застегнута?

– Замок сломался в садике.

– Варежки где посеял?

– А я как папа не ношу их.

Лена завела мальчишку в диспетчерскую, сняла с него куртку, укутала в свою пуховую шаль и, усадив поближе к батарее, включила чайник.

– Сейчас я тебя, воробышек, чаем напою, согреешься. Как тебя зовут?

– Виталька. Меня папа не потеряет?

– У тебя телефон есть? Позвони ему и скажи, что ты в диспетчерской у тети Лены.

– Я лучше дяде Боре позвоню, а то папа сердится, когда я ему звоню, когда он работает. Я потом позвоню, когда руки согреются. – Виталька втянул голову в плечи и, теснее прижавшись к батарее, несколько раз шмыгнул носом.

Он действительно был похож на воробышка – маленький, щупленький, с взъерошенными русыми волосами и красным припухшим носиком.

– У тебя есть носовой платок?

Мальчишка отрицательно мотнул головой и опять шмыгнул. Лена сходила к себе в комнату, принесла кусок бинта:

– На, высморкайся, а я пока чаю тебе налью.

Собрав на стол, Лена подвинула мальчика вместе со стулом к столу и поставила перед ним большой бокал с чаем:

– Чай горячий, подожди, пусть немного остынет, грей пока руки о бокал. Тебе фто намазать – мёду или сгущенного молока? Или того и другого и лучше без хлеба? – спросила она голосом Кролика.

Виталька звонко рассмеялся и, уже без стеснения, развернул шоколадную конфету и целиком запихнул её в рот, отхлебнул чай.

Отворилась дверь, и на пороге появился выше среднего роста, коренастый, коротко стриженный молодой мужчина и худенькая белобрысая девочка лет двенадцати.

– Дядя Боря, а я тут чай пью с тётенькой! – обрадовано объявил вошедшим мальчик.

– Для начала, скажем, что ты пьёшь чай с конфеткой, а не с тётенькой, – улыбнулась Лена. – Вы удачно зашли, я как раз пою чаем бесхозных мальчиков.

– Он не бесхозный, он наш, – Борис прошел, взял куртку. – Давай, дружок, одевайся. Скоро папа освободится. Ты зачем убежал? Мы с Маришкой тебя чуть нашли.

– Пусть она не дразнится! Я ваще убегу, если она будет так говорить на меня! – мальчик насупился, сгорбился как старичок и то ли всхлипнул, то ли шмыгнул носом. В этот момент он казался таким несчастным и одиноким – у Лены сердце зашлось, глядя на него.

– Да, не надо было писаться в садике, а то стыдно уже за тобой заходить! Наталья Сергеевна постоянно ругается, – девочка дёрнула брата за руку. – Давай одевайся!

Виталька наклонил голову еще ниже и из глаз его закапали крупные слёзы.

– Всем тихо! Не было команды обижать маленьких мальчиков! – Лена присела перед мальчиком, обняла его и шепнула на ухо. – А Наталья Сергеевна, когда была маленькой, тоже писала в штаны – я точно знаю!

Он хихикнул. Слезы высохли также быстро, как и появились.

– Тетя Лена, а можно я к Вам еще приду? – шепнул он ей на ухо.

– Можно, но при условии, что ты придешь одетый – в шапочке, варежках, в застегнутой теплой курточке. Договорились? А сейчас будем одеваться.

Она укутала ребёнка в свою шаль, завязав её за спиной, наверх надела куртку. Принесла свои перчатки, протянула их ребенку:

– На, погоняй немножко в моих.

Мальчишка с удовольствием стал натягивать её перчатки, когда в дверь быстро вошел высокий мужчина в коричневом пальто:

– Ну и куда вы все пропали?

– Папа! – мальчик подбежал к отцу. Тот подхватил его на руки, поцеловал в щёку и, рассмеявшись, спросил:

– Ты во что одет, медвежонок?

– Это меня тетя Лена укутала, а то я сильно замерз. Она меня ещё чаем напоила и перчатки дала погонять! Вот!

Мужчина, не отпуская сына, обнял свободной рукой девочку и поцеловал её. Затем передал мальчишку Борису:

– Идите в машину, усаживайтесь, я сейчас подойду.

Когда за детьми закрылась дверь, он протянул руку женщине:

– Здравствуйте. Меня зовут Дмитрий Николаевич, я отец этих сорванцов. Спасибо что приютили и обогрели сына, – он бережно пожал протянутую руку, зачем-то задержал её в своей горячей ладони чуть дольше необходимого. Лену это очень смутило:

– Здравствуйте, Елена Ивановна, – представилась она. – Я хотела у Вас спросить – почему Вы не носите шапку и перчатки?

Дмитрий с удивлением поднял брови:

– Причём здесь…

– Что ж Вы, мужчины, такие бестолковые? Неужели не видите, что сын во всём берет пример с Вас? Поймите – ребенку его возраста рановато щеголять без головного убора и варежек. И почему на нем одеты одни джинсики – он же у Вас весь простуженный, поэтому и писается. И девочка, я смотрю, одета тоже довольно легко. И почему дети у Вас такие нервные, обиженные. Куда смотрит Ваша жена? Почему они болтаются без присмотра, а не сидят дома в теплой квартире? – Лена выпалила всё это одним махом, боясь, что он её перебьёт.

Дмитрия эта тирада и удивила и очень смутила, он почему-то робел перед этой уставшей женщиной:

– Понимаете, мы живем одни, с женой мы разошлись. Я пока не могу найти детям хорошую няню – оказывается это не так просто. Поэтому вот у нас всё так бестолково. Извините. До свидания. Еще раз спасибо.

– До свидания.

Когда за ним захлопнулась дверь, Лена долго стояла, глядя в окно, едва сдерживая слёзы.

– Ну, надо быть такой идиоткой, – она не могла простить себе такую несдержанность и бестактность.

Хлопнула дверь.

– Привет! Что начальство приходило знакомиться? Как он тебе? – это залетела с улицы вся раскрасневшаяся от мороза и быстрой ходьбы Лейла.

– Причём здесь начальство Леечка. Я сейчас такого мужика обидела, – Лена с грустью смотрела в быстро темнеющее окно.

Подруга скинула пальто, включила чайник затем размотала с шеи шарф и сняла берет:

– Где прячешь обиженного мужика, может я смогу его успокоить?

– Ваньку своего успокаивай, сердобольная ты моя. Что прикупила – выкладывай.

Лейла быстро выложила из пакета продукты, нарезала колбасы, сделала бутерброды. Лена налила чай, но пить не стала. Она сидела и в задумчивости гоняла крошку хлеба по столу.

– Ты что не ешь? Я вообще на тебя удивляюсь, Лена, как ты при такой еде умудряешься сохранять вес? Я бы уже сгинула, – она, как всегда, ела с большим аппетитом. – Как тебе директор? Симпатичный, правда? Говорят, что он совершенно не женатый. Да проснись ты, Лена, что с тобой?

– Не знаю, я не видела никакого директора, – Лена отхлебнула остывающий чай и вздохнула.

– Как не видела? Он же передо мной от тебя вышел! Ну, высокий такой, интересный.

– Это что Дмитрий Николаевич наш новый директор?! Вот это ты, Леночка, попала пальцем в небо!

Она, молча, уставилась на подругу. Удивление на лице сменилось грустной улыбкой:

– Вот, Лейка, и пришло твоё время. Ты давно хотела устроиться диспетчером – с завтрашнего дня место твоё. Думаю, тебя возьмут без разговоров. А мне пора собирать вещи, – Лена прошла в свою комнату и вытащила из-под кровати большую дорожную сумку.

– Лен, что-то случилось? Ты прям сама не своя. Что стряслось-то, куда ты собираешься?

– Нет, подруга, ничего особенного не случилось. Просто пришло время возвращаться. Лея ты иди, пожалуйста, иди – потом придёшь. Я полежу немного, что-то мне не очень хорошо, что-то я устала… – она легла, не раздеваясь, на кровать и сразу провалилась то ли в сон, то ли в какое-то зыбкое забытье. Постоянное недосыпание, недавно пережитый и ещё не подзабытый стресс сделали своё дело.

Лейла укрыла её курткой и, тихонько прикрыв дверь, устроилась с книгой у батареи в диспетчерской.

Прошло полтора часа. Вечер выдался на удивление спокойный и тихий. Никого не было, никто не звонил. То есть вообще никого. Это было странно – обычно дверь в диспетчерскую не закрывалась до поздней ночи, постоянно трезвонил телефон – всем было что-то надо. А сегодня тишина и спокойствие. Лейла была очень удивлена. Неожиданно пришла мысль – «они что, знают, что Лена спать легла? Да ну, глупости, не может этого быть, просто совпадение.».

Услышав визг тормозов, Лейла выглянула в окно. Подъехал черный «джип», из него вышел молодой человек и направился в диспетчерскую. Она села за стол, разложила перед собой документы, сделала умное лицо. Постучавшись, вошел парень и, увидев Лейлу, спросил:

– Здравствуйте. Сегодня днём здесь работала Елена Ивановна, Вы не подскажите, как её найти?

– Что Вы хотели, может быть, я чем-то могу помочь?

– Спасибо, Леечка, этот юноша, наверное, ко мне. Что-то случилось, Боря? – Лена вышла из комнаты немного растрепанная, заспанная.

– Елена Ивановна, Дмитрий Николаевич хотел с Вами поговорить, вот возьмите трубку, пожалуйста.

Взяв телефон, Лена не сразу приложила его к уху, внутри образовалась трусливая дрожь – как будто она собралась на приём к стоматологу:

– Алло, алло Елена Ивановна Вы меня слышите? – голос у Дмитрия был встревоженный.

– Добрый вечер, Дмитрий Николаевич, что стряслось?

– Елена Ивановна, простите ради Бога, что Вас беспокою. Виталька совсем разболелся, плачет и Вас всё время зовёт. Я, честно сказать, не знаю что делать.

– Хорошо, я сейчас приеду.

Лена оделась:

– Леечка, останешься за меня, ладно? Я ненадолго. Если будут вопросы – звони.

– Лен, подожди, Лена! Ты объяснить ничего не хочешь? Ты куда? Кто этот парень? Что случилось? Куда ты едешь? – машина отъехала, а удивлённая Лейла так и осталась стоять на крылечке диспетчерской на фоне открытой двери.

Глава 5

– Что стряслось, воробышек, что мой хороший? – Лена присела на краешек кровати. Мальчик вылез из-под одеяла, забрался к ней на руки, обвил её шею своими горячими ручонками и горько заплакал. Лена с трудом проглотила комок, подступивший к горлу. Взяла свою шаль, висевшую на спинке кровати, укутала малыша и вышла с ним в гостиную. Сев в кресло, взглядом указала на диван, куда тут же плюхнулись Дмитрий и Марьяна.

– Ну что, друзья, рассказывайте – почему малыш плачет? И дайте салфетку.

Девочка опустила голову, насупилась.

– Мама звонила, приглашала нас встречать Новый год к себе во Францию, а он заболел специально, чтобы меня одну папа не отпустил! – в сердцах выпалила Марьяна и со слезами убежала в свою комнату.

– И из-за этого столько слёз? Вот заплатите мне миллион, я в жизни не поеду на Новый год в эту гадскую Францию!

В дверях спальни показалась заплаканная девочка:

– Почему?

– Ты прикинь, что там за Новый год: снега нет, катка нет, ни одного ледяного городка нет, ни на санках, ни на лыжах не покатаешься, горок нет, ёлки все искусственные. Вот и сиди, жди, как дурак, будет в новогоднюю ночь снег или опять дождь все зальёт так, что носа не высунешь из дома. Они, конечно, привыкли так-как другого ничего не видели, ну а тебе это зачем? Да и потом – ну, отпустит тебя папа, и с каким настроением ты будешь там радоваться празднику, зная, что здесь папа с больным братиком тоскуют без тебя. Ведь ты хоть и ворчишь на Виталика, а без него и дня не проведешь, ведь так, моя хорошая? – девочка смущённо кивнула.

– Жалко просто, что он заболел так не вовремя.

– А болезни всегда приходят не вовремя и говорят нам – что-то неладно в нашем королевстве. А во Францию лучше всего ехать летом, когда жарко – бассейны, аквапарки, мороженое-пирожное, фрукты-овощи, соки-воды-вина… Да и каникулы летние подлинней, и комары у них поскромней. Ну что, слёзы высохли? Пожалуй, спасателей вызывать не стоит. Как думаешь, воробышек?

– Не будем вызывать спасателей – мы сами с усами! – все рассмеялись, и дома стало как-то теплее.

– Вы температуру мерили, врача вызывали? – это Лена обратилась уже к хозяину, который на протяжении всего разговора не спускал с неё глаз и слушал как мальчишка – приоткрыв рот и с удивлением подняв брови.

– А? Не, не мерили. Я как-то случайно разбил градусник, а купить забываю, – Дмитрий смутился.

– Машенька, принеси мне чистую ложечку, я Виталику горло посмотрю, – девочка быстро сбегала на кухню и принесла чайную и столовую ложки.

– Давай, мой золотой, посмотрим, что там у нас творится? Открой ротик и скажи – а, – Лена повернула малыша к свету, посмотрела горло. – На ангину не похоже, но хорошая простуда есть, горло всё красное. Давайте, я гляну на вашу аптечку, Дмитрий Николаевич.

– Да там смотреть не на что, по-моему, там от простуды ничего нет. Мы как-то давненько не болели. Я схожу в аптеку, Вы только напишите что нужно. Пожалуйста, – он опять смутился, покраснел.

Пока он одевался, Лена набросала список лекарств.

– Что вы сегодня ужинали, – спросила она девочку.

– Да так, колбасу, чай пили с конфетами.

– Дмитрий Николаевич можно я посмотрю Ваш холодильник?

– Да-да, пожалуйста. Толька там тоже смотреть нечего – он, кажется, пустой, – Дмитрий готов был провалиться сквозь землю, так ему было стыдно. – Нас соседка кормит и продукты она покупает. А позавчера она уехала детей проведать, а мне некогда было в магазин зайти. Да и готовить самому особо было некогда. А всё, что было приготовлено мы приели.

Лена написала ещё и список продуктов.

Можно было отправить в аптеку Бориса, но Дмитрию надо было глотнуть свежего воздуха, да и покурить давно хотелось – курить при Елене у него не хватило смелости.

Закупив всё необходимое и подъехав к дому, он попросил Бориса подняться с ним в квартиру – вдруг ещё придётся ехать за врачом.

Лена смерила Виталику температуру – она была чуть меньше 38,0. Развела ему детский антигриппин. Уложила в гостиной на диван, а сама попросила хозяина пройти в спальню сына.

– Дмитрий Николаевич можно спросить – почему здесь кровать стоит посреди комнаты?

– Да я не знаю. Это ещё жена расставляла мебель по своему фен-шую…

– А форточка почему сейчас открыта?

– А на счёт форточки – у нас хорошо топят, и, я считаю, надо хорошо проветривать.

– Вы всё правильно считаете только проветривать надо в отсутствии детей. Чувствуете, как по ногам тянет, а он ещё играет на полу. В таких условиях грех не простудиться. И спит он у вас на сквозняке. Давайте переставим его кровать вот в этот угол к внутренней стене – здесь будет удобнее. Здесь книжная полка рядом и стол, согласны?

– Согласен, конечно. По-моему, я заранее согласен на всё, что Вы скажете. Я такой профан во всём, что касается домашнего хозяйства, спасибо Вам.

Пришло время смущаться женщине:

– Пожалуйста, позовите Борю и Машеньку.

– Да-да, конечно.

Марьяна вбежала в комнату и сходу прильнула к Лене, заглянув в глаза.

– Мы решили переставить кровать вот в этот угол. Отсюда надо убрать все игрушки, коробки. А ты моя хорошая принеси, пожалуйста, ведро и тряпки – соберёшь здесь пыль и пол подотрёшь. Договорились? Вот и славно. А я пойду, приготовлю что-нибудь покушать нашей славной компании. Согласны? Воробышек, ты мне покажешь, где что лежит у вас на кухне? – Виталька повис у неё на шее, Лена подхватив его под мышку, унесла с собой.

Вся раковина была завалена немытой посудой. Разобрав пакеты с продуктами, и перемыв посуду, Лена приготовила нехитрый ужин. Собрала на стол.

– Ну что, малыш, пойдём, поглядим как там у них дела.

В спальне всё было готово. В углу комнаты громоздилась куча игрушек, а кровать действительно встала на своё место. Виталик с визгом запрыгнул на неё, вытянулся солдатиком и зажмурился:

– Всё, я сплю.

– Как на счет перекусить, а уже потом спать? – спросила Лена.

– Всё, сначала перекусить, а потом спать!

Кубарем, слетев с кровати, он юркнул между взрослыми и убежал на кухню.

– Похоже, температура спала и ему стало легче. Спасибо Вам большое, Елена Ивановна, мы бы без Вас пропали.

– То, что у него нет температуры, не значит, что он выздоровел. Давайте сначала поужинаем, а затем я объясню, что нужно делать дальше. Хорошо?

– Хорошо.

– Раз хорошо – приглашайте за стол, кто у нас хозяин я или тараканы?

– Вообще-то я, – засмеялся смущённый Дмитрий. – Ну, друзья, пойдёмте, поглядим, что там есть вкусненького.

– Спасибо Дмитрий Николаевич, я поеду, раз врача везти не надо, – Борис замялся на пороге кухни.

– Ну, конечно, как кровати таскать вот он я, а как рюмочку чая выпить сразу в кусты, так что ли?

– Скажите, а у вас руки перед едой мыть не разрешается? – шепотом спросила Лена у ребятишек, те со смехом, толкаясь, убежали в ванную.

После ужина дети разошлись по своим комнатам, Лена убрала со стола посуду в раковину.

– Что ж, мне пора. Посуду вымоете сами. Перед сном попарьте Виталику ноги с горчицей и дайте горячего молока с маслом. Только сначала измерьте температуру, если опять поднимется – парить ноги нельзя! Желательно ему побыть дома несколько дней, пока не поправится. И надо показать его врачу, обязательно. Боря, Вы подвезёте меня?

– Конечно, Лена Ивановна, я подожду Вас в машине. До свидания Дмитрий Николаевич.

– До завтра, Борис.

Закрыв за ним дверь и, прислонившись к ней спиной, Богатырёв замялся, не решаясь что-то сказать, но, наконец, набравшись смелости, выпалил:

– Лена… Ивановна. У нас нет бабушек, а хорошую няню сейчас так трудно найти. А Вы так сразу поладили с детьми, они Вас полюбили. А завтра мне Виталика не с кем оставить. И вообще, с Вами как-то уютно и хорошо. И я не знаю, как надо парить ноги и молоко кипятить. Да он и пить его не будет, если я принесу… Останьтесь, а? Нам без Вас будет плохо.

Никогда ещё ни одна просьба не давалось Дмитрию с таким трудом. Он боялся признаться себе, что дело не только в детях – просто, если она сейчас уйдёт и он больше не увидит этих больших, зелёных глаз с затаившейся печалью…

Но вопрос решился быстро и просто – Виталик увидел Лену в прихожей и с плачем повис у неё на шее, Марьяна со слезами на глазах умоляюще смотрела на отца и теребила его за рукав рубашки:

– Пап, пусть тёть Лена останется, пожалуйста. Мы её слушаться будем, я посуду мыть сама буду, и все двойки исправлю, и на братика больше кричать никогда не буду! Ну, пап! Тёть Лена не уезжайте!

– Я не поняла – вы что, в доме двойки разводите? А где вы их держите? Разрешение есть? Намордник, ошейник купили? – Лена подхватила Виталика и унесла его в комнату. Довольная Марьяна шла следом, как хвостик.

И никто не увидел как почтенный отец двух детей, бизнесмен, солидный уважаемый человек лихо отплясывает какой-то кавказский танец у себя в прихожей.

Глава 6

– Заснули?

– Да. Первый раз за последнее время они заснули тихо, без капризов и слёз. Лена, Вы удивительная женщина! Я никогда не думал, что мои дети могут так быстро привязаться к кому-то. И мне кажется, я знаю Вас всю жизнь.

– Просто дети очень тонко чувствуют фальшь в отношениях, даже если они ещё не знают что это такое. А у Вас хорошие ребятишки, добрые и ласковые.

– Спасибо. Мне очень приятно услышать это именно от Вас. Хотите коньяку.

– Нет, спасибо. Я его не люблю, а вот если вина предложите выпью с удовольствием. Фужеры эти?

– Да-да, давайте. Оставьте посуду, я потом домою. Вот шоколад, фрукты. За Вас!

– Будьте здоровы!

Выпили. Долго сидели молча. Так много было вопросов, так много хотелось узнать и сказать друг другу, но так трудно было начать. Наконец Лена улыбнулась:

– Как он молчать умел, заслушаешься!

– Лена, пожалуйста, не смейтесь надо мной. Я знаю, я веду себя как последний кретин, идиот, я…

– А что, Дима, вино сильно дорогое? Мне хватит зарплаты рассчитаться, если я попрошу ещё грамулечку?

Дмитрий задохнулся от возмущения, но встретив смеющиеся глаза Лены, наконец, расхохотался, и сразу куда-то ушло смущение и скованность.

Налили ещё, выпили.

– Надо как-то привыкать к Вашей манере разговора. Редко встречаются женщины с таким тонким чувством юмора.

– Боитесь, что у Вас на меня возмущения не хватит?

– Скорее удивления. Вы каждым своим вопросом, каждым словом, ставите меня в тупик. Я как будто первый раз в жизни вижу и разговариваю с женщиной.

– Да ладно! А дети у Вас получились без участия женщины, методом почкования?

– Лена!

– Простите, Дима. Уйду я от Вас. Злой Вы. С Вами ни выпить, ни закусить путём. Вино льёте вёдрами, а на закусь одни банани.

– ?!

– Есть хочу. Давайте хоть пельменей сварим, а?

Дмитрий молча встал, взял кастрюлю, набрал воды и поставил на плиту. Достал пельмени из морозильной камеры. Всё это время он находился спиной к Лене, лишь подрагивающие от беззвучного смеха плечи, выдавали его отношение к последнему выступлению собеседницы.

– Лена, Вы курите?

– Боже упаси!

Дмитрий подошел к окну, отдернул занавеску и приоткрыл форточку. В комнату ворвался свежий морозный ветер, возмущенно затрепетал и чуть не погас огонь под кастрюлей, где-то в квартире сквозняком захлопнуло форточку. Хозяин быстро вышел из кухни, прикрыв за собой дверь.

Закипела вода. Лена бросила пельмени в кастрюльку… Богатырёв вернулся, прикрыл за собой дверь, накинул на плечи женщины шаль.

– Я покурю?

– Спасибо. Курите. Спят? А где у Вас чеснок и лавровый лист.

– Откройте дверку как раз перед вами. А зачем?

– Для скусу, – она почистила несколько зубчиков чеснока и головку лука, положила в кастрюлю. Туда же добавила пару листиков лаврового листа и посыпала приправы для корейской моркови. Легкий ветерок гонял по кухне снежинки и острый запах специй.

– Ну, наливайте уже – у меня аж скулы свело, так хочется скорее попробовать. Как Вы всё это делаете?

– Что именно?

– Да всё! Готовите, говорите, выглядите… Я ещё не встречал женщины, в которой мне бы нравилось абсолютно всё.

– Много текста – как любил говаривать товарищ Якин. Вы опять на мне решили вино сэкономить?

Дмитрий улыбнулся, разлил спиртное:

– Лена, я давно пытаюсь сказать…

– Дим, пожалуйста, я всего два слова. Я весь вечер хочу попросить у Вас прощения за свою грубость там в диспетчерской. Я вижу, какой Вы заботливый отец, простите меня, я была не права, – выпила вино и склонилась над тарелкой.

Он, выпил молча. Через несколько минут с удивлением уставился на пустую тарелку и смущённо произнёс:

– Я всегда думал, что не люблю магазинные пельмени.

Лена встала, подложила ему ещё в тарелку.

– Ничего что мы на сухую?

– !?

– А я знаю, что Вы хотели сказать!

– !?

– Что я невыносима. Мне это частенько муж говорил. Хотя может быть это потому, что он просто в молодости спину сорвал и не мог меня выносить. Но на свадьбе он честно проволок меня целых полтора метра.

– Вы были не очень счастливы в замужестве?

– Давайте не сегодня. Может быть, когда-нибудь мы поговорим о нашей прошлой жизни. А сегодня такой хороший вечер – не хочется его портить.

– Ещё пельмешек наложить?

– Да на ночь, наверное, многовато будет.

– Да бросьте. На Руси закусь никогда за еду не считалась, – Лена подложила еще пельменей и поставила чайник.

– Выпьете?

– Глоток и всё на сегодня. У меня от вина лицо краснеет. Так что хватит пить – пока не началось.

– А может быть тогда водочки?

– Не будем понижать градус? Нет, Дима, спасибо. С водки я песни орать начну, а уже поздно и дети спят. Да и Вам пора ложиться, завтра на работу, Вы рано уезжаете?

– Где-то в 7.30. Но Вы на счет меня не беспокойтесь, не вставайте рано, я Марьяну сам подниму и в школу отвезу. У Вас права есть?

– Нет. У меня только обязанности. А на счет машины – я как-то заикнулась, что хочу сделать права, так Коля мне ответил: «ежели надо будет, я тебя сам задавлю – зачем такое удовольствие доставлять кому-то другому»

– Да он у тебя просто идиот!

– Но-но, потише, товарищ. Всё-таки я с ним прожила больше 20 лет счастливой семейной жизни. Он хороший человек просто у него весьма своеобразное чувство юмора.

– Лена, выходи за меня замуж, – Дмитрий сам слегка опешил от неожиданности своего предложения.

– Вот так сразу, даже чаю не попьём?

– Не смейся, пожалуйста, я говорю серьёзно.

– Похоже, не плохой коньяк, зря я отказалась. Дима, милый, не придумывай того, чего нет. Не надо. Да к тому же я по сю пору вроде как замужем.

– В том то и дело, что вроде как. Что ты делаешь здесь одна? Как он мог тебя отпустить, такую…

– Какую?

– Такую! Леночка, только не перебивай. Я сам собьюсь и всё запутаю… И не думай, что это из-за коньяка. Просто если бы я не выпил, я вряд-ли решился бы сказать… Я знаю, это выглядит не нормально, мы знакомы всего несколько часов, но я знаю тебя давно,…

– Дима, прости меня. Я не хочу и не буду морочить тебе голову. Понимаешь, я влюблена.

Сказать, что на него вылили ушат холодной воды – это значит, ничего не сказать. Такой вариант он даже предположить не мог. С тех пор как он увидел её несколько недель назад, как услышал её голос там в кафе… Он жил только ею, жил предвкушением их встречи… И вдруг «я влюблена». Богатырёв долго сидел молча. Невыразимая тоска и усталость сжали голову, комком придавили горло, мешали дышать. С трудом встал на ватных, не гнущихся, ногах подошел к раковине, открыл кран, попил воды, ополоснул лицо. Прошел к окну и прислонился лбом к стеклу. Пробежав по телу мурашками, в душу забрался холод. Отлично понимая, что бесконечно это молчание длиться не может и он должен что-то сказать, Дмитрий хрипло спросил:

– Я могу узнать кто он? Ты за ним сюда приехала?

– Я не знаю его, Дима, – она сидела, опустив голову.

Дмитрий растерянно смотрел на неё – и угораздило же влюбиться в сумасшедшую.

– Я всё объясню сейчас. Понимаешь, месяца полтора назад мы с девчонками зашли в обед в кафе перекусить. Сидели, болтали о всякой ерунде – ну, это не важно. В кафе было тесновато – столы, стулья стояли вплотную, у меня за спиной сидел какой-то мужчина. Ну, сидел и сидел. Просто в какой-то момент я вдруг поняла, что я не одна. Мне было просто тепло с ним рядом, от него исходила какая-то положительная энергия, какая-то сила. Понимаешь, уже несколько лет я живу, как на автопилоте. Дети выросли у них свои семьи, я им больше не нужна… Мужу я давно уже не нужна… Я и сюда приехала только по тому, что не могла уже находиться в доме, где ничего не радует, ничто не греет… И работы себе нахватала через край, лишь бы времени не оставалось на мысли о своей никчемности, ненужности… Ну, сидим, разговариваем, смеёмся. И мне вдруг показалось, что он тоже участвует в нашем разговоре, поддерживает меня, смеётся, если я ляпну какую-то ерунду… Я знаю, что всё это глупости, что ничего этого не было, что я всё придумала… Но сердце мне подсказывает, что мы ещё встретимся. Ты прости меня, пожалуйста, я…

Но он не дал ей договорить. Упал перед ней на колени и, взяв её голову в свои большие горячие ладони, стал целовать её лицо, шею… Затем обнял её и прижал к себе с таким порывом – у Лены чуть сердце не выскочило. Но… не выскочило, а растаяло, как кусочек масла на горячем тосте, растаяло и брызнуло слезами.

– Ленка, ты самая непостижимая женщина на свете. Так ведь и до инфаркта не далеко. Я уж подумал, что зря покупал нефтяную вышку. Только курить я пока не бросил, ты не суди меня строго, ладно?

– Ладно. Должен же у тебя быть хоть один недостаток!