Читать книгу: «Проклятая топь», страница 6
– Это единственное, что ведет тобой? Ради этого ты возобновил ритуал и убиваешь невинных девушек столько лет? Я и не могла подумать, что причины настолько низки и приземлены. Но как бы ты ни старался. Как бы ни скрывал свои мотивы, они лезут на поверхность. Ты думаешь, что скрыл свое истинное лицо? – громко говорила девушка, указав рукой на зеркало. —Вовсе нет, все то уродство я вижу сейчас не в зеркале, а перед собой! – Тогда она вышла из комнаты, с силой хлопнув дверью, так, что она, с громким стуком ударившись о дверную коробку, снова открылась.
Тогда Видагор, взяв со столика подсвечник, бросил его в зеркало. Мелкими блестящими осколками оно разлетелось по комнате, расстилаясь по полу. Огонь от свечей, слегка приевшись к деревянным доскам пола, медленно затихал, не в силах разгореться пламенем, пока не потух целиком.
Там внизу, у края лестницы, он слышал громкие голоса: «Яргул, пойдем быстрей. Я хочу уже покончить с этим!»
Он упал на край кровати, протирая руками лицо, словно сильная головная боль сдавливала его голову. Створки окна резко раскрылись, впустив прохладный осенний ветер, что, резко задув свечи, опустил всю комнату в темноту. Видагор поднял спину, вглядываясь в окно. Наблюдая, как сильный ветер парусом надувает тюль, швыряя ее в стороны. И тут на подоконник приземлилась большая птица. Угукнув разок, филин повернул голову вбок, разглядывая мужчину. —Что тебе надо, глупая птица! – резко высказался Видагор, не спуская хмурого взгляда с птицы.
Филин в тот час же, расправив широко крылья, махнув ими пару раз, залетел в комнату, приземлившись на полу. Он сделал несколько шагов, тяжело переваливаясь с боку на бок, после чего снова широко расправив крылья, махнув ими, обернулся человеком. —Вот как вы, колдуны, относитесь к духам лесным?
– Что здесь тебе надо? Мы не нарушали договора, мы не трогали лесных тварей, – тише заговорил Видагор более почтительным, хоть и пропитанным нервными нотками голосом.
– Вы забрали у меня нечто более ценное! – грубо ответил Филин и, приблизившись к мужчине, навис над ним, на что Видагор покачал головой, не понимая. —Где моя дочь? Черти видели ее здесь!
– Твоя дочь? – казалось, Видагор никак не мог понять, чего от него хочет демон. —Ива? – произнёс он неуверенно. Но когда поднял глаза, читая злость в блеске глаз филина, он покачал головой. —Сегодня полная луна. Князь прислал её нам в жертву лунному духу. Мы не знали, что она твоя дочь. – Жестом руки он показал демону, что хочет подняться, и, поднявшись на ноги, пошел к выходу. – Пойдем со мной. Надеюсь, мы не опоздаем. – Он не смотрел на Филина и, медленно спустившись по лестнице, пошел через болото по узкой тропинке, лишь иногда оборачиваясь, словно проверяя, идёт следом за ним филин.
Яркий свет луны медленно подползал к белому камню алтаря. Это был большой, вытесанный ровными краями камень, казалось, глубоко врос в землю, покрывшись зелёным мхом у подножья, полностью завоевав тот кусочек суши, на котором лежал. Вокруг него торчали в разные стороны поросль болотной травы, смешанной с тростником и камышом, а чуть сбоку – жирные кусты крапивы. Гладкая вода болота наливалась ярко-зелёным оттенком, отражая лучи лунного света. Широкая водяная гладь словно отталкивала от себя растущие по берегу деревья, отчего те, накренившись, были готовы упасть в воду. Огромных размеров луна уже была совсем близко, показавшись наполовину из-за густых ветвей деревьев, словно нашёптывая опадавшими листьями легкую фразу: «Я уже иду!»
Сейчас он сам не мог понять те чувства, что испытывал, тот, что и сам любил убивать, забирать души людей, играть с чьей-то судьбой. Он что, без сожаления насылал наваждение на заблудившихся детей и отдавал их на съедение чертям? Казалось, сейчас не мог сдерживать эмоций. Идя по узкой тропе, с обеих сторон которой простилалась гладь болот, он наблюдал, как молодой колдун, подсадив девушку на камень, целует её руку, и она, улыбаясь ему, готовая пожертвовать свою жизнь, ложится спиной на белый камень. Как словно рассыпаясь, юбка платья сползает вниз, свисая, достаёт краем подола до самой земли. И как сильно начинает биться сердце при скользящем отблеске приближающегося света луны. —Ива! – не сдержавшись, крикнул Филин и, протолкнув вперед Видагора, заставив идти его быстрей, подбежал к ней, заставляя поднять спину. Девушка спустила ноги вниз, напрочь отказываясь слезать с камня, глядела на мужчину взглядом, полным непонимания, и я бы даже сказала, некоего призрения. Казалось, она совсем не желала его сейчас видеть. —Ты не должна этого делать! – приказным тоном проговорил он, взяв девушку за руку, заставляя её слезть с камня, но она, сопротивляясь, отдернула руку.
– Почему? – недовольно спросила она, словно заставляя его говорить правду. —Что для тебя может значить моя жизнь?
– Ты моя дочь! – ответил Филин. —Твоя мать не говорила тебе этого! И я не стал рассказывать, думая, что так будет лучше для тебя. – Его голос был грубым. —Ты не должна здесь быть! Идем со мной!
– И что же? – хмыкнула девушка, сложив руки на груди. —Ты думал, рассказав мне это, я пойду с тобой? Зачем? Для чего? – так же грубо ответила Ива. —Я знаю, что ты мой отец уже очень давно. Мать мне рассказывала всё о тебе, о том, кто ты, почему так редко приходишь! И я до сих пор не могу её понять, хотя она так делала, потому что любила тебя! Но я… – протянула девушка, словно набираясь смелости, чтобы продолжить фразу. —Я тебя не люблю! Я тебя не считаю отцом! Ты мерзавец, что использует людей! – тогда она посмотрела на Видарога, что смотрел на неё щенячьим взглядом. —И ты мерзавец! – хмыкнула она, но, обратив свой взор на Яргула, желая повторить фразу, лишь улыбнулась. Наблюдала, как он, поклонившись ей, встал на колени. —И ты еще тот мерзавец! – с улыбкой сказала она. Тогда она снова легла на камень и закрыла глаза. Лунный свет медленно покрывал её тело, словно одеялом, пока полностью не покрыл камень. —Яргул, пожалуйста, сделай это ради меня! – проговорила она полным уверенности голосом. Но Яргул, вздохнув, подошел к ней вплотную и положил кинжал на её грудь.
– Я не хочу тебя убивать! – ответил он, опустив глаза. —Рука не поднимается. – Но лунный свет, казалось, овладевая телом девушки, проникая в каждую клеточку её кожи, заставлял, казалось, овладевал её разумом. Ива взяла в руки кинжал, и сама пронзила свою грудь. Лезвие вошло в тело. Девушка всхлипнула, слегка, почти неслышно, вынимая из тела кинжал, и, казалось, было слышно в гробовой тишине, как лезвие скребет о кости. Красным ручейком кровь хлынула из раны на её груди, окрашивая белоснежную ткань платья в красный цвет. Она обмякла и, выпав из расслабленных рук, кинжал вонзился лезвием в землю. В тот же миг воды болот словно закипели, забурлили, выпустив на свободу двух сестёр.
– Она действительно сильная, – проговорила черноволосая девица. —Братья, не пора ли забрать её душу? – её голос тянулся скрипящей мерзкой песней, вонзаясь в уши, причиняя боль.
– Её душа не для тебя, – возразила сестре блондинка, окинув взглядом филина, что, не скрывая своей увлечённости её персоной, не спускал с неё глаз, что явно злило Киру, её сестру.
Лунный свет засиял ещё ярче, мерцая переливами, отражаясь от зелени болот. И вдруг яркий свет приутих, потускнел слегка. Она вздохнула и подняла спину, спустив ноги с камня, сидела на краю, оглядывая болото так, словно видела их в первый раз. После чего, спрыгнув с камня, принялась разглядывать кровь на своих руках. —Ива! – дрожащим голосом произнёс Филин, что заставило девушку поднять на него глаза. Она неестественно наклонила голову, как птица, продолжая разглядывать свои руки, неестественно изгибая пальцы, казалось, играя с лучами лунного света, после чего снова посмотрела на демона, покачала, отрицая, головой. От чего мужчина отступил.
– Я благодарен тебе за это тело, – шепотом проговорила она, но голос был не тот, что раньше. Он был сухой, протяжный, тихий. —Твоя кровь помогла мне получить эту плоть, еще такую теплую. Она была рада уйти со мной, не боролась ни секунды.
– Лунный дух, – прошептал Филин, и все в ту же секунду встали на колени перед нею.
– Я наконец получил то, что жаждал сотни лет. Теперь я готов исполнить желание. Последнее желание этой девушки. – Она медленным шагом подошла к Филину, обойдя его вокруг, провела пальцем по его плечу. Я освобождаю сестер из плена земли и болот, и будут отныне они свободно ходить по земле под светом солнца и луны, но стоит им нарушить клятву лунной девы, они обратятся в тень, пустую, бестелесную, безжизненную. Ты, мой друг, – обратилась она к Филину, встав перед ним так близко, что можно было разглядеть, как горят в её глазах миллиарды звезд. —Она хотела, чтобы ты знал. Она прощает тебя! Она не сердится! Хоть ты и был ужасным отцом, ты всё же проводил её в последний путь. Она сказала мне, ты достоин. Она называла тебя отцом. А ты, Видагор! – прошла она дальше, остановившись возле старшего колдуна. —Ты не хочешь быть таким, хочешь быть человеком, не иметь отношения к проклятьям, жертвоприношениям. Она показала мне твой страх, твою боль. Я подарю тебе другую жизнь. – Тогда она заставила мужчину подняться на ноги и, поцеловав его в губы, высосав из него всю черную кровь. Он упал на колени, задыхаясь, но девушка снова заставила его подняться на ноги, прижала к себе, заставляя смотреть в её глаза. Ярким блеском лунный свет вошел в его тело, пронзив насквозь. Он упал на землю, еле дышал. —Когда черная кровь уйдет полностью из твоего тела, ты умрешь и возродишься новым человеком. Я дам тебе власть. Отныне эти земли будут твоим царством. Люди будут называть тебя своим солнцем. Царем, подаренным им небесами. Но раз в пятьдесят лет я буду приходить за новой жертвой. И будет в твоем роду рождаться на свет лунная царевна, красотой способная затмить небо, и будет она обречена на безбрачие и бездетность, так я назову её своей невестой в её тридцатипятилетие. Должен будешь ты, – указала Ива указательным пальцем на Яргула. Тогда она подняла кинжал с земли и разделила его на две части, словно размножив, протянула оба кинжала ему. —Единственный колдун черной крови, принести деву на этом алтаре мне в жертву. Один кинжал дарует жизнь, второй отнимает жизнь. И убить тебя можно лишь им. Так же, как и лунную царевну. И тогда я заберу её кровь и душу себе. Отдав вам одно желание, последнее желание лунной девы. – Она отошла в сторону и снова неестественно переворачивая руки, разглядывала их. —Мой закон нерушим. Мой подарок вам – эта новая жизнь. Для каждого из вас, как хотела Ива. Я исполнил её желание. Теперь ваша очередь сделать так, чтобы эта светлая душа не разочаровалась в вас полностью. Иначе она погаснет и исчезнет навек. А пока что, глядя на полную луну, вы сможете увидеть её в лунном свете. – Лунный свет снова стал ярким и, медленно сползая с белого камня алтаря, уносил с собою образ девушки.
– Так что же? – Кира прильнула к руке филина, заигрывая, улыбаясь широкой улыбкой. —Не пара ли нам освободить этот город для нового царя? Я с удовольствием заберу жизни у всех, кто когда-либо обижал твою дочь или её мать! – она оглянулась, посмотрев на сестру, чей взгляд явно наполнялся разочарованием. —А ты? Ева. Ты пойдешь с нами? – На что девушка покачала, отрицая головой, и обхватила руками плечи, словно желая согреться от холода, побрела в сторону дома. —Как хочешь!
Воля лунного духа была исполнена в ту же ночь. И, как он говорил, так и было. Видагор обрел новую жизнь, без проклятья, уродства, без колдовства. И, как и было сказано, раз в пятьдесят лет рождалась лунная царевна, прекрасней которой не видел мир. Но обречена она была умереть на алтаре в лунную ночь. И так было, и будет вовек.
Так и Яргул, нашедший свою любовь спустя много лет, казалось, был готов забыть о жертвах лунному духу, но она умерла в ту ночь, когда подарила ему сына. Первенца, что, взяв с черной кровью проклятье рода, родившись горбатым, пугающим на вид, продолжил дело всех колдунов. Но он искал более сложный путь для себя, и более мрачные цели прокладывали путь его жизни. Зулул не знал любви и не жалел об этом, и лишь Ева стала спутником по тому темному пути. А Кира осталась в старом домике колдуна, не желая видеть ненавистную ей сестру.
Но каждые пятьдесят лет колдун возвращался в топкие воды проклятых болот и приносил новую жертву лунному духу. И учился колдун, как продлевать жизнь свою, как поглощать души, как делать из людей своих рабов и как творить заклятия на черной крови. Каждый раз, делая записи, он хранил свои дневники в подвале старого домика. Изучая животных и птиц, разрезая грудные клетки людей, заменяя органы и сшивая вновь, оживляя и умерщвляя вновь. Ставил свои беспощадные опыты. Он был тот, чей разум был пуст. Чьё сердце не билось вовсе. Колдун, которого боялись лесные твари и духи. Тот, без кого не продолжилась бы и моя история…
