Отзывы на книгу «Воскресение», страница 4

Не смотря на то время, когда была написана эта замечательная книга… Она актуальна и в наши дни. Читал и сопереживал, с главным героем. Браво Толстой.

Отличная книга. Мне нравятся все произведения Льва Николаевича. Жаль, что недосказанной осталась судьба Екатерины. Всем советую.

Помните знаменитую сцену из фильма «Матрица», где Морфеус предлагает Нео таблетки: синюю, чтобы все забыть или красную, чтобы все узнать. – Ты здесь, потому что ты все время ощущал, что мир не в порядке, – говорит Морфеус. – Эта мысль, как заноза, в мозгу. Она сводит с ума. Правда? Нео кивает. – Ты ведь понимаешь, о чем я говорю? – спрашивает Морфеус. – Матрица? – говорит Нео. – Правильно. Ты ощущаешь матрицу везде. Целый мир, надвинутый на глаза, чтобы спрятать правду. – Какую правду? – Что ты просто раб, Нео. Как и все, ты с рождения – в цепях. В темнице разума. Невозможно объяснить, что такое матрица. Ты должен увидеть это сам.

А теперь представьте, что в кресле Морфеуса сидит Лев Николаевич Толстой, а напортив него – Нехлюдов. «Примешь синюю таблетку, и все останется, как прежде. Примешь красную таблетку – войдешь в страну чудес», – говорит Толстой. А точнее, – в страшный мир, в Россию, с которой сняли красивое платье, а под ним не оказалось кожи. Только голое кровоточащее тело и абсолютное страдание.

Мысль о «Матрице» пришла мне в голову, потому что перерождение главного героя в романе произошло уж слишком стремительно. За день до перелома он жил обычной жизнью праздного аристократа с деньжатами, любовницей и богатой невестой, как вдруг – оказался готов раздать все богатство и с котомкой отправиться в Сибирь, приносить себя в жертву. Русские писатели на такое превращение всегда тратили 500-600 страниц. А тут – одна секунда. Будто Нехлюдов и правда закатил красную таблетку, и пелена спала. Матрица российской жизни конца XIX века рассыпалась на пиксели.

Что мы живем неправильно, и социальная действительность наша устроена неправильно, Лев Толстой понял за десять лет до начала написания романа «Воскресение». Понял, что архитекторы этого мира, люди жадные, властолюбивые и порочные, пытаются аттестовать эту действительность как единственно возможную. И это лишь полбеды. Страшнее, что множество людей подобная ситуация устраивает, потому что легализует их жадность, властолюбие и пороки, признавая нормой. И все сосредоточено молчат, как в той сказке про голого короля. Толстому хотелось кричать, что король голый. И Толстой кричал. В 1882 году он написал «Исповедь», а в 1884 году – богословскую работу «В чем моя вера?» И еще тысячу страниц толкований Евангелия, критики догматического богословия и тому подобного. Он разработал свое учение до мелочей. Но докричаться не удавалось. Признаюсь, до меня – тоже. Я читал его богословские тексты. Головой понимал, что он пишет правильные вещи. Что Христос 2000 лет назад оставил людям заповеди: не противься злу, подставь другую щеку, просящему дай, возлюби врага. В них была великая логика. Но за все прошедшее время его заповеди никто не соблюдал. Вообще – ни разу! Может быть, только пара святых и блаженных. А весь «христианский мир» делал противоположное заповедям, прикрывая любое свое преступление именем Христа. Потому что все, что нас окружает, с точки зрения Толстого, – спокойствие, безопасность наша и семьи, наша собственность… все построено на законе, отвергнутом Христом, на законе: «зуб за зуб».

По Толстому, мы живем в матрице. Культура, история, воспитание и образование, все это служит прочными опорами матрицы. Мы действуем как людоеды, как откровенные преступники, но никто этого упорно не замечает. Потому что так принято. Принято иметь людей в рабстве и отбирать у них деньги, принято получать награды и уважение за то, что убиваешь людей. Принято осуждать других и запирать их в клетки. Принято уважать богатых и унижать бедных. Из старых социальных норм, из слов «так принято» сделаны решетки в темнице разума. Толстой выпускает Нехлюдова на свободу. И отправляет своего героя по России, с которой сорван покров. По России, увиденной отстраненным взглядом, ребенком, который еще не пошел на миллион компромиссов с совестью, инопланетянином, который не знает, как «принято» жить на этой планете. Мы видим суд, нищую деревню, тучный город, кабинеты чиновников и гостиные аристократов, бесконечные камеры уголовников. Все показано глазами инопланетянина. И выглядит это настолько бесчеловечно, абсурдно и дико, что, кажется, эту планету уже не спасти.

Знаете, бывает, что просыпаешься с чувством, что сделал что-то гадкое. Хотя, ничего не сделал. Это чувство нужно назвать синдромом Толстого. После прочтения «Воскресения» у меня появился такой синдром. Впервые отчетливо. Например, был я на вечеринке, веселился, знакомился с новыми людьми. Все, как всегда. А утром сделалось гадкое чувство. Наверное, потому что я пытался всем понравиться. Рисовался. Ведь если в нашем прекрасном обществе не принято чего-то стыдиться, это не значит, что тебе нечего стыдиться.

Во время чтения роман мне не нравился. Мне казалось, он недостаточно занимательный, что Толстой, как все старые морализаторы, вдалбливает свои душеспасительные идеи, не заботясь, чтобы читателю было интересно. Но к концу романа я понял, что он работает. Да-да! «В чем моя вера?» не работает. А «Воскресение» работает. Я начал меняться. Сознание мое, наверное, все-таки осталось прежним. Я не готов еще раздать деньги бедным и пешком уйти в Сибирь. Но «толстовский синдром», спасибо, маэстро, я получил. И «толстовскую прививку» ко всем лже-святыням и лже-величиям. Ведь существующие социальные институты, посты и «кресла» далеко не священны. А социальная жизнь с ее сомнительными законами и условностями не есть подлинная, настоящая жизнь. Особенно когда она не отвечает самым простым нормам человеческой морали.

ㅤЧувствуешь отвратительный запах дегтя и гнили? Тихие переговоры, едкие, порой отчаянные, безнадежные? Как отвратителен тусклый свет, который создает невообразимое давление и приводит мысли в удивительную беспорядочность!.. И в этом месте находится Катюша Маслова, женщина, чье будущее на каторге. Вскоре ее будет ждать суд, и одно из мест там займет князь Нехлюдов, тот, кто некогда соблазнил ее, а впоследствии бросил и забыл. Воля судьбы ли это? Провидение? Удивительное стечение обстоятельств? И что будет значить для них эта встреча, фатальная, роковая?.. А после нее взгляды каждого из них на мир сменятся, повернется другой стороной мироздание, и начнется поистине новая жизнь. Однако сейчас жизнь у князя Нехлюдова одна, и полна она распутства и богатства; нет в ней существенных проблем, и стоит лишь «я» перед человеком, который не думает о том, что происходит за границами аристократичного мира. Да к чему это? Ведь кругом комфорт, роскошь, безбедность — его ли это заботы?.. Нехлюдов решил, что его. Но что с этим делать? И как с этим можно жить?..

ㅤРоман «Воскресение» истинно необычен. Стоит начать с того, что написан он на рубеже веков и, можно сказать, подытоживает девятнадцатый век. А также начинает двадцатый — век, когда изящная многословность уходит на второй план, и в литературе особое преимущество имеют тексты, где важны социальные смыслы. И в «Воскресении» чувствуется некая смена настроений, и все, что сказано Толстым, можно считать почти революционным: видно, что он на грани, и понятно, какая была необходимость сказать, что жить так больше нельзя.

ㅤИ Толстой сказал, причем очень прямо. Он дал критику буквально всему, рассказал о государственной машине так, как посчитал нужным, и выставил ее кошмарном свете. Самые интересные слова и описания, конечно, достались христианству и тому, что оно представляет собой в России. Отношения у Толстого с религией были весьма любопытные, и это чистое возмущение, на самом деле, довольно ожидаемое: многие верующие авторы негодовали, видя, во что превращается их вера, и эти слова, пропитанные крайним недовольством, уж очень очевидны от Толстого, который изначально видел свое в христианстве. И фрагмент, где священник ест тело Христа и выпивает кровь Его, поистине чудовищен, и намеренный выбор бытовых слов вместо высоких очень явно говорит о позиции автора.

ㅤОчень интересен роман и с точки зрения художественных средств, его написания. В сущности, Толстой прибег к чему-то новому — сказал то, что думал, и при этом не растекался мыслием по древу, сочиняя монолиты текста. «Воскресение» — очень «голая» проза, в которой автор не старается показать читателям общую картину, полную деталей и подводных течений. Он рассказывает о событиях ясно, четко и при этом не лишает их красоты художественного текста. Он доносит все без излишеств, но как же сильно, как же ярко это написано!.. Восхитительны множественные повторы, невероятный контраст, который буквально составляет всю книгу. Ими пропитано все, и в итоге выходит картина исключительной силы, смотря на которую понимаешь: да, он прав, так жить невозможно.

ㅤЖить, может, и невозможно, но что делать? Нехлюдов искренне пытается помочь всем, кому может, но главная катастрофа заключается в том, что помочь всем нельзя. И это чудовищное осознание обширной проблемы, которую не разрешить в одиночку, наполняет этот роман. Поэтому он по-своему революционный: прочитав его, впоследствии находишься под сильнейшим воздействием, и какие-либо действия уже необходимы, ибо кругом сущий беспредел. И Толстой в «Воскресении» буквально говорит об этом, показывая некий скелет жизни, в котором нет ничего лишнего, но есть существенность, правдивость и твердость.

Психология наказания за мнимое или совершенное преступление - вот о чем этот роман. Это главная идея, перед которой основная сюжетная линия - наказание невиновной в убийстве проститутки - лишь второстепенна.

Не могу сказать, что роман меня зацепил. Не спорю, книга глубокая, сильная, но все-таки не зацепила.

Должен сказать - чувствуется, что Толстой писал ее с большими перерывами в три захода. Чем ближе к концу, тем меньше про Маслову и тем больше про политических заключенных и о моральной стороне уголовного наказания как такового с христианской точки зрения. Да, вторая, и тем более третья части гораздо глубже и с художественной, и с содержательной точек зрения, однако все сильнее складывается ощущение, что у автора, я извиняюсь за выражение, "крышняк сдёрнуло". Почитать Толстого - так это у нас поголовно все невиновные в тюрьмах сидели, и все исключительно жертвы судебных ошибок. Я не только верю, я хорошо знаю, что осужденных без вины всегда было много, что тогда, что теперь. Но выставлять их чуть ли не поголовно едва ли не святыми - это уже перебор.

С революционерами - та же тема. Впрочем, как ни странно, время не расставило все по местам в этом вопросе. В самом деле, как смотреть на этот вопрос? Что революционеры - уголовники? Бесспорно, если сами же свои действия называли словом "террор", которое спустя больше века значения не изменило. Но если вспомнить что именно благодаря революции произошла трансформация общества и народ стал свободен, еще призадумаешься. Правы будут те, которые в ответ на это напомнят, что революция и пара-тройка десятилетий для страны были кровавыми. Ну так и те, кто скажут, опираясь на исторический опыт, что никогда власть имущие не отдавали эту самую власть добровольно в угоду народу, тоже будут не безосновательны.

Но я вернусь к Толстому. К концу книги он возомнил себя уже христианским проповедником, и выводит из Евангелия мысль о недопустимости осуждения как такового, и тогда, типа, сразу придет царство Божие. Хм, если оно действительно такое, то умирать становится особенно страшно. Поскольку то, что предлагает уважаемый Лев Николаевич, называется христианская анархия.

В отличие от других романов Толстого, "Воскресение" мне кажется наиболее беспросветным. Да, конечно, когда пишешь о тюрьме, об арестантах, о кривых судьях и чиновниках, трудно показать в книге что-то действительно стОящее, человечное. Но эта книга мне напоминает выступления многих радикальных популистов, которые кричат, что Россия давно пропита и проклята, что у руля находится одно одно мурло и быдло, а какова власть, таков и народ. Вот и по книге получается что-то вроде того - начал Лев Николаевич про убийство в доме терпимости, а закончил про проданную Россию. И что самое обидное, я там ни одного нормального человека не увидел, в этом романе.

Роман-конфликт «Воскресение» рассказывает о возрождении, духовном переосмыслении собственной жизни богатого дворянина Нехлюдова. Он когда-то совершил нелицеприятный поступок и, через десятилетие, столкнувшись с последствиями (старая как мир история нравственного падения соблазненной женщины), неожиданно для себя пересмотрел собственные поступки, свое бессмысленное бытие. Герой дает оценку себе и своей деятельности и судорожно порывается исправить не только себя, но и несправедливый окружающий мир. Князь Нехлюдов в процессе нравственных поисков поднимает вопросы государственного устройства (в том числе и земельной реформы), общественного порядка, судебной и социальной несправедливости, религии и морали.

Роман обращается к множеству животрепещущих проблем, рассматривает идейные противоречия, возникшие в период становления революционеров, греховность в целом. Герой «Воскресения» не просто живет в поисках истины и совершенства, он силится что-то изменить и яро клеймит несправедливость, пытаясь осмыслить происходящее в мире не только с позиций дворянства, но и через призму восприятия крестьян, революционеров и представителей разных сословий и занятий, осужденных за различные проступки.

Нехлюдов часто пристрастен, импульсивен, склонен совершать необдуманные поступки, лезть на рожон, рвать связи с привычным ему миром. Найдя свою истину - идет к ней напролом, бьется головой об стену, даже не пытаясь её обойти, или открыть дверь, которая совсем рядом. Внутри князя кипит вулкан страстей, его грызет истовое желание воскресить себя, загладить грехи и снова стать чистым. В чём-то он по-детски наивен, в чём-то прогрессивен, а в чём-то перепуган и потерян.

Образ князя, как впрочем, и собирательные образы чиновнической и дворянской среды, в которой он вынужден вращаться, носят сатирический оттенок и показаны полностью, либо частично (с незначительной надеждой на очищение/оттаивание) заплесневевшими/ закосневшими в своем иллюзорно идеальном мирке. Иногда рассуждения героев пафосны, иногда оправдано скептичны.

Но всё же Нехлюдов терзается, растет и… воскресает? Скорее смиряется с обществом и его порядками, к которым он привязан с рождения.

Противоречие за противоречием, безнадега и безвыходность, несправедливость и неправедность – из поколения в поколение, цикл за циклом…

Писать отзывы и рецензии на романы любого нашего классика очень сложно. Во-первых, сразу вспоминаются школьные сочинения, которые ты обязательно должен был писать в духе общепринятого отношения к герою или героине романа. Помню, как сложно было писать что-то похожее на "луч света в темном царстве" про Катерину Остовского, тогда как она ну совершенно тебе не нравилась. Во-вторых, сами произведения Льва Николаевича такие сложные и многоплановые, что выразить словами свое отношение к ним бывает, ух как, не просто. Но попробовать, наверное, все-таки стоит.

К счастью, ни единого авторитетного мнения про роман "Воскресенье" я до этого не читала и в школе мы обошли его стороной. Сам сюжет довольно прост. Невинную и прекрасную девушку соблазняет испорченный барин. Девушка постепенно опускается все ниже и ниже, пока в один прекрасный день не оказывается на скамейке подсудимых. Барин тоже опускается все ниже и ниже, в моральном плане, пока в этот же прекрасный день не встречает в суде ту самую девушку. Зачатки добра и света пробуждаются в его душе. Так начинается долгий и трудный путь к воскрешению душ героев и их перерождению.

Сразу признаюсь, что с женскими персонажами Толстого у меня совсем не складываются отношения. Что Анна Каренина, что Катюша Маслова не вызывают у меня никаких особо теплых чувств. Конечно, сложно судить героинь не побывав на их месте, но сопереживать им у меня не получается. Катюша, конечно, оказывается жертвой обстоятельств - свалили вину за преступление, да еще и судьи оказались не внимательны. Но мне думается, что рано или поздно она все равно оказалась бы соблазненной не Нехлюдовым так кем-нибудь другим. А, живя в борделе, рано или поздно все равно попала бы на скамейку подсудимых или заболела какой-нибудь тяжелой болезнью. Выбор работать ли ей прачкой или пойти по другому пути она сделала сама. Мое внимание больше занимали многочисленные второстепенные персонажи, которые у Толстого поистине наделены яркими и запоминающимися чертами. Одного маленького крестьянского ребеночка со сморщенным от голода личиком можно вспоминать и вспоминать. А ведь есть еще заключенные, которые посажены в острог за "преступления" разной степени тяжести. Есть еще представители высшего общества, которые все поголовно носят маски и заняты обустройством своих личных дел. Вообще контраст между крестьянами и заключенными, и высшим светом в этом романе выведен просто поразительно.

Ну и эти, не побоюсь этого слова, фирменные отступления Толстого. Его рассуждения о силе веры, о доброте и справедливости, о праве помещика владеть землей, от тяжелой доле простого народа. Для меня эта важная часть нашей классической литературы, которая заставляет возвращаться к ней снова и снова, в которой по прошествии лет ты находишь все новые и новые нюансы. Этот роман я читала впервые, но думаю, что лет через десять обязательно его перечитаю.

Тема проституции и женской угнетённости неоднократно поднималась классиками мировой литературы. Но особенно меня поразили три произведения: «Яма» Куприна, «Пышка» Мопассана, «Воскресение» Толстого. А рецензию я хочу написать о последнем. У романа «Воскресение» есть трагическая и правдивая предыстория. Лев Николаевич её видоизменил, но важный смысл от этого не поменялся. Один знакомый рассказал писателю правдивую историю, о которой граф не захотел промолчать. Но и сам Толстой по молодости грешил, и ему было за что себя винить. Видимо, поэтому он так ответственно подошёл к написанию романа. Катюша Маслова (почему-то хотела написать Сонечка Мармеладова, всё же идёт перекликание судеб двух книжных героинь великих классиков) – дочь дворовой бабы, родившей от чёрного цыгана, волею судьбы попавшая в дома терпимости, а после в суд, одно из главных действующих лиц. Дмитрий Иванович Нехлюдов — князь, человек из высшего общества, неплохой парень, но всё-таки подлец, второй главный персонаж. В том, что Катюша «умерла» и превратилась в меркантильную и эгоистичную женщину виновата судьба, мужчины, пережитые страдания. В ней ничего не осталось, кроме корысти и желания жить любой ценой. Я не могу её винить, осуждать, ненавидеть, а только жалею её. Толстой раскрывает не только историю двух любивших друг друга людей, но и повествует о несправедливости судебного дела, бюрократии, тюрьмы, о беспределе чиновников. Этот роман повлиял на многих современников Льва Николаевича. Сюжет был актуален повсеместно и трогал даже самые жестокие сердца. Вот и меня он не смог оставить равнодушной. Становится страшно от мысли, что меняются века и эпохи, а проблемы остаются прежними. Люди не делают выводов, не хотят учиться на чужих ошибках, совершают те же глупости, что и предыдущие поколения. Боюсь, что и потомки не захотят стать лучше, что печально до слёз.

"Воскресение" - третий роман, прочитанный мною у Толстого, причём совершенно случайно все книги читались в порядке написания, и в таком же порядке расположились в личном топе.

В книге Толстой рассуждает о религии, положении простого народа, вопроса землевладения, отношениях мужчины и женщины, общества и гражданина, о несправедливости судебного дела, бюрократии, тюрьмы, о беспределе чиновников и прочее, и прочее... Все эти рассуждения затмевают историю перерождения главных героев - Катюши Масловой и Дмитрия Нехлюдова, которые волею судьбы встречаются в суде. Можно сказать, что их история важна только вначале.

Из-за постоянных перескакиваний с темы на тему, с темы на сюжет, было довольно таки трудно-нудно читать. Но мне очень нравится слог автора, сюжет смог заинтересовать, да и некоторые поднятые темы были близки - всё это помогло успешно, пусть и не с полным восторгом, прочитать данную книгу.

Было очень интересно читать о том, что делается в тюрьмах и знакомиться, непосредственно, с теми кто там заключен, справедливо или не заслуженно. Узнавать их историю, мысли, чувства. И ещё я окончательно для себя поняла, что читать о событиях происходящих в самом суде мне не интересно.

Итог. Книга заставляет о многом задуматься, и её, однозначно, стоит читать, а может даже и перечитывать (хотя, сама я не уверена, что рискну).

Спойлеры! Какой же все-таки Лев Николаич...великолепный! Потрясающая литература. Очень глубокомысленная, наталкивающая на раздумья. Философская, религиозная, с тонко прописанной психологией. Совершенно бесподобные герои повествования. Нехлюдов меня раздражал. Я почему-то не поверила в его искреннее желание искупить свой грех. Из-за чего он вдруг решил исправиться? Из-за того, что ему стало скучно? Да и в принципе, в конце книги, когда Катюша хотела выйти замуж за другого, он честно и откровенно вздохнул с облегчением. К Катюше у меня какие-то невнятные эмоции. С одной стороны, её можно пожалеть. Жизнь, конечно, у нее не сахар. Но, думаю, у нее был выбор и можно было бы пойти по другому пути. Что интересно - проблемы, которые Лев Николаевич описывает в книге, актуальны и по сей день. Хотя, думаю, эти проблемы будут актуальны всегда. Человек никогда не изменится. От гордыни, злобы, похоти... Кроме того, тут хорошо показана система правосудия. Как же Лев Николаевич прав, когда говорит, что за судебные ошибки потом отвечают ни в чем не повинные люди. И как это, опять же, актуально и в наше время. И про религию тут отлично написано:

И никому из присутствующих, начиная с священника и смотрителя и кончая Масловой, не приходило в голову, что тот самый Иисус, имя которого со свистом такое бесчисленное число раз повторял священник, всякими странными словами восхваляя его, запретил именно все то, что делалось здесь; запретил не только такое бессмысленное многоглаголание и кощунственное волхвование священников-учителей над хлебом и вином, но самым определенным образом запретил одним людям называть учителями других людей, запретил молитвы в храмах, а велел молиться каждому в уединении, запретил самые храмы, сказав, что пришел разрушить их и что молиться надо не в храмах, а в духе и истине; главное же, запретил не только судить людей и держать их в заточении, мучать, позорить, казнить, как это делалось здесь, а запретил всякое насилие над людьми, сказав, что он пришел выпустить плененных на свободу.

Единственное - финал какой-то, как мне показалось, смазанный. За это снизила оценку. Произведение непростое, но очень достойное внимания.