Читать книгу: «Война крыс», страница 13

Глава 31

– Госпожа, генерал пленных просит о встрече с командующим, – произнесла заглянувшая в комнату Нирла.

– Веди, – бросила Валесия, откладывая свиток.

Девушка скрылась за занавеской, отделявшей комнату от казармы и грубо втащила связанную женщину. Бросив быстрый взгляд на вошедших, Валесия отметила как профессионально была обездвижена пленная. Ее руки были связаны за спиной и Нирла удерживала их в поднятом состоянии левой рукой, из-за чего пленница могла передвигаться лишь согнувшись. Правая рука девушки-студиозуса держала кинжал возле бока женщины. Не церемонясь, Нирла усадила пленную на скамью и ловко стянула веревкой путы на руках и на лодыжках.

– Могла бы и не утруждаться, – улыбнулась Валесия, разглядывая разбитое лицо пленницы, – Нухирея никогда не была особо опасна.

Услышав свое имя, связанная женщина с трудом разлепила заплывшие глаза.

– Валесия, – раздался ее хриплый голос.

– Смотрю, ты выслужилась, – усмехнулась архимагесса, – зачем ты хотела меня видеть?

– Госпожа, я еще вам нужна? – перебила открывшую рот Нухирею Нирла.

– Не особо, я потолкую со старой знакомой наедине, – откликнулась Валесия, – хочешь отдохнуть?

– Мы захватили много бумаг, господин Ивелд просил помочь – потупилась девушка.

– Беги уж, помощница, – отмахнулась Валесия, – итак, какова причина нашей встречи?

– Не думала, что встречу еретичку Валесию так далеко от Доанга, – ровным голосом произнесла Нухирея, – видать, такова воля Единого.

– Это не имеет отношения к делу, где мы должны быть по мнению друг друга, мы, может быть, обсудим после.

– Разумно. Как ты смотришь на взаимовыгодное сотрудничество?

– Зависит от того, что ты желаешь и что можешь предложить взамен.

– Я видела, как солдаты строят виселицы и слышала, что нас всех повесят на рассвете.

– Это так. Императрица объявила вас вне закона, король Алкмира вынес вам смертный приговор. По мне, тех кто нападал на мирных рыбаков и обращал их в рабство, надлежит вешать несколько раз. К сожалению, люди настолько хрупкие, что умирают после первого повешения.

– Мы исполняли волю бога, тебе этого не понять. Я могу рассказать тебе все, что знаю в обмен на жизнь. Поверь, генералу ведомо многое.

– Ты всегда ставила свои интересы на первое место, Нухирея, помнится, ты переспала со всеми наставниками и наставницами в храме, да и на пробежках часто пропадала, а потом возвращалась, даже я чувствовала запах мужчины, исходящий от тебя.

– Я выживала как могла, у нас не было ничего, кроме наших тел.

– А кто помешал твоему выживанию в последнюю ночь? Олхарна или Гедвирея? Все любили Олхарну, она вышла бы целой и невредимой, если бы ты не подняла на нее руку.

– На твоих руках так же кровь двоих.

– В отличие от тебя, я сделала это, чтобы Кельвирея осталась в живых, и чтобы руки моей сестры остались чисты. В любом случае, это все в прошлом. Рассказывай все, что тебе известно.

– Да будет так. Когда законный император отправился в сады Единого, и шлюха присвоила корону империи мы отказались подчиняться ей, не приняли ересь бар-авлейства и бежали. Наши братья по вере нашли нас и рассказали, что Единый в безграничной милости своей даровал нам Пророка, который укроет нас и, с божьей помощью, мы или наши потомки снова будем жить на нашей родине под сенью законов Единого. Те братья и сестры, которых нашли раньше меня, уже успели захватить несколько островов и очистить их от безбожников.

– Вы убили островитян?

– Да. Им принесли слово Единого и слово Пророка, а они отринули его. Если бы они покорились, то остались бы живы. К сожалению, они упорствовали в своем неверии, и Пророк повелел убить всех мужчин и мальчиков. Женщины же, вместо того, чтобы покориться божественной воле и дать жизнь новому поколению, предпочли умертвить себя и детей.

– Вы планировали, что женщины понесут от ваших мужчин и вы воспитаете этих детей?

– Да. Большинство из нас были непривычны к труду крестьян и ремесленников. Как тебе известно, многие женщины империи, бравшие в руки оружие, выпивали отвар, лишающий наше чрево возможности когда-либо иметь детей. Истинной империи грозила медленная смерть. Тогда Пророку было видение…

– Что вам нужны рабы?

– Труд и деторождение во славу истинного бога не являются рабством. Им было уготовано место в садах Единого, у подножья его престола.

– Пока я не услышала ничего, что могло бы сохранить тебе жизнь.

– Острова слишком малы, чтобы обеспечить империю необходимыми ресурсами.

– То, что у вас есть люди на континенте не является тайной. Зимой в сатрапии Мокена сгорел лес, в котором прятался целый полк. Потом в сатрапию вошли верные императрице войска. Знаешь, пока вы сидели здесь, запертые штормами, власть в империи существенно укрепилась. Иногда, по утру, в других странах, стража находила тела ваших людей. Это было очень непредусмотрительно с их стороны выходить из домов, когда улицы кишат преступниками. Пока ты не сообщила мне ничего важного.

– Островов много, Валесия, – предприняла последнюю попытку Нухирея.

– Как говорит один мой знакомый, вускур без головы не опасен. Мы проследили за вашими кораблями. Ваш флот уничтожен, из пролива не вырвалось ни одно судно. Так же королевский флот предпринял необходимые меры по поиску и уничтожению тех кораблей, которых здесь не было. Если ты думаешь, что остались еще какие-то острова, то ты глубоко заблуждаешься. Я изучила ваши записи, все основные острова под нашим контролем, а мелочь вымрет сама, лишенная ресурсов и свежей крови. Даже если они научатся добывать себе пропитание, через несколько поколений из-за кровосмешения у них не будет жизнеспособных детей.

– Я могу хотя бы умереть, как достойно воину?

– Это единственное, о чем я могу похлопотать.

– Госпожа Валесия, – произнесла вошедшая Райлинга, – Ивелд просил передать, что мы закончили с бумагами. Так же он просил передать, что он в своем праве относительно пленных.

– Пусть солдаты возвращаются на корабли. Считай, что твои соратники уже мертвы, Нухирея.

– Сколько ты платишь колдунам, Валесия? – язвительно спросила Нухирея, – сколько золота необходимо, чтобы ведьма бегала по твоим поручениям?

– Нисколько. Достаточно быть главной ведьмой, – усмехнулась архимагесса, вставая со стула. Скрывавшийся за ее спиной плащ расправился, и пленница наконец увидела, кем стала росшая вместе с ней задиристая девчонка.

– Я лучше сдохну на веревке, чем запятнаю свою душу, приняв милость от ведьмы! – сплюнула Нухирея.

– Госпожа архимагесса, – вмешалась Райлинга, – я прошу вас отдать эту женщину мне.

– Поясни.

– Когда она посмела оскорбить меня и вас, назвав ведьмами, я узнала ее голос. Она была среди тех, кто напал на Большое устье.

– Ты в своем праве, магесса Райлинга. Прощай, Нухирея!

– Итак, тебя зовут Нухирея, – скривила губы целительница, усаживаясь на стул Валесии и перерубая водяной плетью связывавшие воительницу веревки, – не думай, что я настолько глупа, что дам тебе возможность бежать, твое тело не сможет пошевелиться пока я того не разрешу. Видишь ли, я – единственная, кто выжил и сохранил свободу после того, как вы напали на мое родное село. Я лишилась родных, близких и друзей, лишилась дома. Вы даже смогли отнять у меня часть моих сил и настала пора за это заплатить. Ваше счастье, что вы не смогли лишить меня любви. Будучи целительницей, я могу унять боль, но, одновременно с этим, я могу заставить твое тело чувствовать боль. Для этого мне не понадобятся инструменты и пыточные приспособления, я заставлю твое тело считать, что ты чувствуешь непереносимую боль. Не надейся, что ты потеряешь сознание или умрешь раньше, чем я закончу.

– Вопрос закрыт, – произнес Ивелд, указывая на пробивавшиеся через крышу язычки пламени, – только не говори, что не одобряешь моих методов.

– Надеюсь, без излишней жестокости?

– Очень большая доза, смерть была практически мгновенной.

– Наверное, это было гуманно. Нет ничего хуже, чем ожидать своей очереди на знакомство с палачом.

– Мы покопались в их бумагах, крупные острова захвачены и зачищены, мелочь без ресурсов долго не протянет. Остался один остров, именуемый запретным. Судя по записям, там в гордом одиночестве обитает их главный. Пожалуй, нам стоит отпустить алкмирцев и поближе познакомиться с тем, кого в бумагах именуют Пророком.

– А говорил, что магией разума не владеешь. Ты же мои мысли прочитал, – хохотнул Архахаар.

– Господин архимаг, Ивелд, я закончила, – произнесла подошедшая Райлинга.

– Надеюсь, с телом разобралась? – уточнил король преступников.

– Она жива. Кажется, я перестаралась, и от боли у нее помутился рассудок. Остановить ей сердце?

– Вначале я хочу на нее посмотреть, – задумчиво произнес Архахаар, краем глаза заметив кивок Ивелда, – пойдем, покажешь.

– У Райлинги ложные воспоминания, – произнес Архахаар, наблюдая как команда корабля ставит паруса, – в них нет ни тебя, ни Рины.

– Надеюсь, она обретет свое счастье, – улыбнулся Ивелд, провожая глазами уходивший флот Алкмира.

– Я думаю, все будет хорошо. Не всем понравится их открытая розовая любовь, но вряд ли они осмелятся сказать что-то ей в лицо. Райлинга уже не та сопливая взбалмошная девочка, живущая в мире грез.

– А что с дурочкой?

– Райлинга свела ее с ума, личности Нухиреи больше нет, я дотер остатки воспоминаний. Теперь это просто женщина без прошлого, умеющая неплохо управляться с оружием. Найдет свое место под солнцем. Кстати, ты бы поаккуратнее с ученицей Валесии.

– Нирла уже взрослая, пусть знает, что в мире помимо всяких Гэндальфов и Мерлинов есть и другие жители.

– Смотри, я предупредил.

Глава 32

– Так вот ты какой, северный олень, – криво усмехнулся Архахаар, разглядывая устремившиеся в небо острые серые пики.

– Я не понимаю, что это, – задумчиво произнес Вас, – такое ощущение, что к созданию этого острова приложил руки не один десяток магов земли. К тому же здесь совершенно нет магии. Даже на островах были мельчайшие крупицы, а здесь же вообще ничего. Хорошо, что мы успели восполнить резерв во время плавания.

– Даже если мы с Васом опустеем, у нас остаются мечи, – подхватил Гас, – мы идем с тобой.

– Не списывайте со счета и Валесию, – усмехнулась бывшая воительница, – и ее чирей на хвосте.

– Я не смогла отговорить Ивелда, – вздохнула Рина, – так что нас семеро.

– Корабль дальше не идет, – произнес подошедший Ивелд, – мы и так слишком близко от рифов, если ветер переменится, мы рискуем остаться без средства к возвращению. Я приказал спустить на воду лодку.

Лодка проплыла по узкой полосе спокойной воды между торчавших тут и там скал и мягко уткнулась носом в серый песок. Выложенная плоскими серыми камнями тропа брала свое начало в десятке шагов от лодки и устремлялась вверх по склону в сторону черневшего входа в пещеру.

– Других входов нет, – бросил Вас, убрав руки с песка.

Трое архимагов шли впереди, держа мечи наизготовку, за ними следовали Валесия и Рина, Нирла и Ивелд замыкали шествие. В одной руке девушка держала кинжал, а вторую ее руку обвивала водяная плеть. Шедший рядом король преступников сжимал в руках непонятный железный предмет.

– Убери волыну, – прошипел Архахаар, – это реально напрягает.

– Не дергайся, – прошипел в ответ Ивелд, – на предохранителе.

Небольшой отряд шел в глубину горы по идеально прямому тоннелю с гладкими стенами. Растущие из потолка светящиеся кристаллы напомнили Архахаару тоннели Дар-Махора. Пройдя около тысячи шагов, они остановились перед плотной занавесью, закрывавшей проход.

– Проходите, – послышалось из-за занавески. За занавесью оказалась небольшая пещера, в конце которой у стены стоял каменный трон, на котором сидело существо в полуистлевшей серой одежде, лишь отдаленно напоминавшее человека, – раз уж вы здесь, значит Истинная империя прекратила свое существование.

– Ты тот, кого зовут Пророком? – уточнил Архахаар.

– Да. Это запретный остров и я его единственный обитатель. Я знаю о причине вашего визита, и я так же знаю, что вы уйдете, едва мое сердце прекратит биться. Я не могу помешать вам, не могу даже встать с этого трона, поэтому я прошу выслушать мою последнюю исповедь.

– Хорошо, – кивнул драк, – мы слушаем тебя.

– Я был верховным инквизитором сатрапии Вадека. Когда ваша заколдованная армия смела полки, а горожане трусливо распахнули перед вами ворота, я переоделся и затаился. Я понимал, что ваши солдаты перекроют перевалы и вскоре начнутся облавы, поэтому я пошел в ту сторону, откуда они пришли. Признаюсь, немногие из людей смогли бы повторить мой путь, но мое обучение в храме инквизиторов позволило мне пройти по горам. Там я нашел заброшенный подземный город нелюдей. Целыми днями я бродил по его тоннелям, страдая от голода, и молил Единого даровать мне быструю безболезненную смерть. Но вместо смерти, Единый даровал мне знамение. Я натолкнулся на пещеру, в которой были статуи, изображавшие убитых гномов и запечатанный сосуд, и мое сердце возрадовалось. Я посчитал, что в сосуде хранится вино и открыл его. Он был пуст, и я, разозлившись, разбил его. Внутри сосуда была шкатулка с золотым браслетом, который я надел на руку, дабы не потерять. Едва надев его, я прозрел, я словно очутился в хорошо знакомом месте, где мне ведом каждый уголок. Откуда-то возникло знание, что браслет наделяет меня огромной силой. Я пошел по одному из тоннелей, ведущих в подземные города. Преградивший мне путь завал разлетелся, стоило мне лишь протянуть руку. Так я выбрался за пределы Вадеки. Я понимал, что война не закончена, что после Доанга, Юнгара, Конола, Коана, Онии, Рали и Вадеки падут другие сатрапии и я решил создать безопасное место, где найдут убежище те, кто не пожелают жить по вашим законам. Когда Морана села на престол и сохранившие истинную веру люди стали покидать империю, я понял, что был прав. Мы захватили острова и стали налаживать жизнь. Большинство из бежавших были солдатами и храмовниками, они не умели ни выращивать пищу, ни строить дома. Чтобы выжить, нам требовались слуги, и мы нашли их. Алкмир никогда не был сильным государством поэтому наши воины привозили множество пленных. Я обнаружил еще одну особенность браслета, он наделял походные алтари Единого способностью контролировать погоду. Наши корабли подходили к берегам в густом тумане, а опытные воины тщательно заметали следы.

– Знаешь, это больше похоже на похвальбу, чем на исповедь, – скривился Архахаар.

– Терпение есть добродетель, колдун. Я играл с силами браслета как ребенок играет новой игрушкой. Одного моего желания было достаточно, чтобы вокруг островов выросли стены, чтобы соленые озера стали пригодными для питья. Я забыл о том, что Единый заповедовал никогда не связываться с богомерзким колдовством и запятнал свою душу. Каждое мое последующее творение становилось ужаснее предыдущего, я требовал, чтобы воины не щадили ни стариков, ни детей. Мое тело изменялось вслед за душой и в конце концов, я оказался прикован к этому трону. Я возжелал создать подобие садов Единого на земле, но вместо этого превратил цветущий остров в эту мерзкую гору. Мне осталось только сидеть здесь и размышлять и, к своему ужасу, я осознал какое святотатство совершили наши предки, вычеркнув Книгу матери из Книги книг. Книга пастыря рассказывает нам о Едином, учит нас прославлять его. Книга воина призвана защищать наши души от скверны, а Книга Авлеи учит любви и созиданию. Теперь я каждый день благодарю Единого, что на землях моей родины звучат слова всех трех книг. Жаль, но осознание пришло слишком поздно. Теперь я прошу вас отправить меня на суд моего бога.

– Подожди еще немного, – произнесла Валесия и затянула отходную молитву. Голос бывшей воительницы наполнил пещеру, казалось, даже светящиеся кристаллы переливаются, улавливая ее интонации. Слова молитвы срывались с ее губ все быстрее и быстрее, все тише и тише, последние слова Валесия прошептала так тихо, что их услышала лишь Рина. Когда Валесия замолчала, в наступившей тишине прозвучал сухой щелчок, а затем под сводами пещеры прозвучали два оглушительных выстрела. Тело Пророка дважды дернулось и осело.

– Вы не палачи, не убийцы и не мародеры, – произнес Ивелд, отбрасывая в сторону ставший бесполезным пистолет и снимая с иссохшей руки мертвеца браслет.

– Спасибо тебе, драк, – похлопал его по плечу Архахаар.

Ветер надувал паруса, унося одинокий корабль от сотрясавшегося острова. Собравшиеся на корме фигуры в черных плащах смотрели, как разбушевавшиеся стихии земли и воды уничтожают последнее пристанище последнего инквизитора.

– Все кончено, Нирла, – произнес Ивелд, – все кончено. Время доделает все остальное.

– Время?

– Вода и ветер подточат камни руин, обратят их в песок. Выброшенные на берег водоросли сгниют и превратят песок в плодородную землю. Ветер и вода принесут семена, которые прорастут. Природа и время всегда побеждают.

– Знаешь, мне немного жаль этого человека. Возможно, смерть была для него лучшим выходом.

– Зачастую мы можем дать только быструю и безболезненную смерть.

– Ты прав, и, похоже, что только у тебя хватило духа убить Пророка, – произнесла девушка.

– Они лучше меня, – покачал головой драк.

– Это ты – самый лучший, – прошептала зардевшаяся девушка и прижалась к нему.

Глава 33

– Здесь наши пути расходятся, – произнес Ивелд, ступая на твердую землю, – мы неплохо поработали в одной упряжке.

– А если нам понадобится твоя помощь или у нас закончится водка? – поинтересовалась Кельвирея.

– Найдите самый злачный кабак, в котором собирается отребье и попросите позвать босса.

– Мы не прощаемся, – произнес Архахаар, протягивая руку. Мужчины обменялись рукопожатиями и Ивелд ушел, ведя за собой Рэкса. Пес ворчал и постоянно оглядывался.

– Ты приняла решение?

– Да, Видящая, я согласна. Только учти, я предам вас не раздумывая, если ваши интересы войдут в противоречие с нашими.

– Это так по-человечески, но мне нравится, – усмехнулась эльфийка.

Мирно спавшая Валесия проснулась и подскочила в постели. Чувство тревоги нарастало, грязно выругавшись архимагесса натянула на себя платье и, не обуваясь, побежала по коридору в сторону лестницы. Вбежав в Академию и поднявшись наверх, она встретила Арею, заспанно протиравшую глаза.

– Кто-то вошел в запретную библиотеку, – бросила ее сводная сестра, – наши мужья скоро будут.

– Я позвала Ара и Кель, – откликнулась на ходу Валесия, – хвостом и крыльями клянусь, что каждый раз, как мы с тобой остаемся на хозяйстве, случаются какие-то неприятности.

– Еще кто-то покалечил студиозуса, – прохрипела Арея, – но вначале библиотека.

Наложенное на ручку двери заклятье, не позволявшее непосвященным войти, не пострадало, зато сама дверь лежала в проеме, сорванная с петель. Мысленно обругав себя за то, что не взяла с собой оружие, Валесия ворвалась внутрь и резко рванула влево. Следовавшая за ней Арея ушла вправо, поднимая защиту и порождая душителя. В глубине раздался звон разбитого стекла и сдавленное шипение. Бесшумно пробежав по рядам, девушки натолкнулись на стоявшую спиной к ним закутанную в белый плащ фигуру.

– Медленно обернись, – приказала Валесия, чувствуя, как подрагивает пол, готовый породить сотни острых копий. Заметившая плетение Арея благоразумно отошла назад, встав за спиной боевички.

– Вы не понимаете, наставница, – грустно вздохнула обернувшаяся Нирла.

– Да, я не понимаю, как моя ученица опустилась до воровства.

– Так надо, прошу вас, не мешайте мне. Я не желаю вам зла.

– Положи браслет на место и встань на колени.

– Нет, он мне нужен. Я именем и силой клянусь, что верну его, как только свершится моя месть.

– Не вмешшивайтесь, – прошипела Валесия, почувствовав появление братьев и полукровок, – о какой месссти ты говоришшь, девочка?

– О мести тем, кто сжег унесенное течением в океан судно и убил моего отца. С тех пор, как я ступила на борт корабля Ивелда, мои кошмары вернулись. Я снова и снова вижу, как полыхает корабль, я вижу обреченность в глазах отца, выталкивающего меня за борт. Эти звери должны исчезнуть!

– Я видела твои кошмары… – едва слышно пробормотала Валесия.

– Звери – это драконы? – уточнил Архахаар.

– Да. Жестокие и кровожадные животные не должны пачкать этот мир своим присутствием и для этого я взяла браслет.

– Ты думаешь, что браслет даст тебе силу, достаточную для истребления целой расы безвозмездно? – фыркнула Валесия, – ты считаешь, что твои руки останутся чисты после того, как ты убьешь всех крылатых?

– Не пытайтесь переубедить меня, наставница, звери должны умереть чтобы другие расы могли жить и бороздить просторы океана. Таково мое решение, и я готова заплатить любую цену.

– Хорошо, – кивнула Валесия, уловив мысленный посыл Архахаара, – ты убьешь драконов. Когда ты начнешь?

– Как можно скорее.

– Начни прямо сейчас, Нирла. Убей меня, я не буду сопротивляться.

– Я не собираюсь причинять вреда разумным, моя месть обрушится только на драконов!

– Так убей меня! – прокричала Валесия, перекидываясь, – я – дракон и я перед тобой. Убей Ара, убей Кель, найди и убей Ивелда. Мы все принадлежим крылатой расе.

– Вы лжете!

– Открой глаза, раз не веришь словам. Мы перед тобой в своих драконьих ипостасях. Давай, не тяни время, начинай убивать! Я жду!

– Я… я…

– Давай, Нирла, это же так просто. Вспомни, чему я тебя учила!

– Я не…

– Убей! – выкрикнула Валесия, вкладывая в приказ всю горечь, терзавшую ее душу.

– Я не могу, – прошептала девушка, разжимая руки и опускаясь на колени, – не могу. Простите меня.

Подхваченный искажением браслет завис в воздухе, медленно подплыл к братьям-архимагам и исчез в яркой огненной вспышке. Скованное параличом тело студиозуса завалилось на бок.

– Ты можешь идти, студиозус, – устало произнес Гас, кивком указывая на дверь.

– По-моему, все очевидно, – произнес Вас, переглянувшись с Ареей, – попала под дурное влияние, отомстила бывшему любовнику, потом решила отомстить драконам.

– Я бы тоже отомстила, если бы стала объектом этого соревнования – откликнулась Кельвирея.

– Подобное поведение недопустимо, оба юноши, устроившие соревнование по количеству совращенных девственниц будут лишены Дара и изгнаны, – сухо отметил Вас.

– Предлагаю не отягощать участь Нирлы, обвиняя ее в этой маленькой шалости, – высказался Архахаар, – некоторым нравится, когда у них в заднице что-то длинное и толстое, пусть даже палка.

– Это ничего не изменит, – покачал головой Гас, – войдя в запретную библиотеку, Нирла совершила недостойный поступок и должна быть лишена Дара. Поскольку она вверила Валесии не только Дар, но и жизнь, а Валесия взяла ее в ученицы, мы не можем лишить ее только Дара.

– На Земле есть байка, что одному осужденному на смерть даровали возможность выбора казни. Он выбрал смерть от старости.

– Эти наказания невозможно разделить, – покачал головой Гас, – мы можем отсрочить исполнение до момента ее смерти, но тогда она проведет остаток жизни на цепи в камере. Это слишком жестоко.

Не проронившая ни слова Валесия встала и вышла, громко хлопнув дверью.

– А почему ее кошмары вернулись? – поинтересовалась Арея.

– Она нас почувствовала, – предположил Архахаар, – слишком много крылатых топталось рядом с ней.

– Меня признали недостойной, – обреченно прошептала Нирла, не поднимая лица.

– Законы и традиции иной раз сильнее архимагов, – грустно произнесла Валесия, – мы все искали выход, но не нашли его. Ты не достойна Дара и жизни. Прости, никто из нас не хотел этого.

– Вы сможете исполнить просьбу приговоренной?

– Сделаю все, что в моих силах.

– Я не знаю, каково это иметь мать, какие чувства связывают тебя с породившей тебя женщиной. Я лишь предполагаю, что они схожи с теми, которые я испытываю по отношению к вам, наставница. Я умоляю больше не приходить ко мне и не присутствовать на казни.

– Я тоже выросла без матери, и, кто знает, если бы мне были ведомы узы, связывающие родительницу и дитя, может я заметила бы изменения в тебе и смогла бы… прости.

– Вам не за что просить прощения. Вы сможете передать мои слова одному человеку?

– Обычно, приговоренному дают право лишь на одно желание. Я не вижу причин отказать тебе во второй просьбе.

– Когда все будет кончено, передайте Ивелду, что я любила его. Прощайте, наставница и простите меня.

– Прощай, Нирла.

Окованная железом дубовая дверь таверны осыпалась мелкими кусками, пропуская внутрь темноволосую женщину в длинном зеленом платье. Разлетевшиеся в стороны столы смели схватившихся за оружие посетителей. Валесия поморщилась и сплюнула, почувствовав запах дешевого пойла, смешанный с запахом страха. Она прошла к стойке, тщательно обходя лужи.

– Чего изволит госпожа? – расплылся в притворной улыбке кабатчик.

– Госпоже нужен босс, – сверкнула глазами Валесия, сжав кулаки.

– Возможно, вы перепутали заведения, уважаемая – ответил мужчина, продолжая улыбаться, – в этой таверне собираются простые люди со скромным достатком и напитки у нас соответствующие. Я никогда даже не слышал о напитке, носящем такое название. Наверное, вам стоит заглянуть в таверну для торговцев или для благородных, наверняка в их подвалах найдется бочка самого лучшего босса.

– Я вернусь после заката, – прошипела архимагесса, с размаху приложив голову кабатчика к залитой дешевым вином и брагой стойке, – и он будет ждать меня здесь, в противном случае Рине придется испачкать руки, собирая в лохань твои потроха. Все понятно?

– Да, госпожа, все будет исполнено. Позвольте лишь уточнить, кто желает видеть господина?

– Скажешь, что приходила одна умная принцесса, он поймет. И еще, к моему возвращению здесь должно быть чисто.

– Я все исполню, – прохрипел мужчина, пуская кровавые пузыри из носа.

– Анталийской короны? – предложил протиравший сияющую свежим деревом стойку Ивелд.

– Водки, много.

– В начале дело, Валесия.

– Да, дело в первую очередь. Мне нужна твоя помощь, Ивелд. Ты помнишь мою ученицу?

– Такую девушку невозможно забыть, – уклончиво ответил драк.

– Нирла в смертельной опасности, на рассвете ее казнят.

– Не желаете марать руки, спасая ее?

– Она нарушила закон Академии, мы пытались найти способ сохранить ей жизнь, но не нашли. Мы можем лишь отсрочить неизбежное, но с каждым днем она угасает все больше и больше. Маги не могут долго находиться рядом с хладным железом и даганитом, отсутствие связи с Даром медленно сводит их с ума.

– Понимаю…

– Ты не понимаешь ни гыра, отродье крылатого гыкака! Я люблю Нирлу как свою дочь, а она любит тебя! Если в тебе есть хоть капля человеческого, то ты пойдешь и спасешь ее!

– Он тоже любит ее, – донесся из темного угла голос эльфийки, – Ивелд не боится смотреть в глаза самым жестоким преступникам мира, но боится признаться себе в своих чувствах.

– Рина, не нужно, – склонил голову драк, – что необходимо сделать?

– Я не знаю, что тебе под силу. Нирла прикована к стене в камере в подвале Цитадели. Стены камеры сложены из даганита, а на ней ошейник из хладного железа. Окон нет, дверь настолько толстая, что не пропускает ни звука. Открыть ее изнутри невозможно.

– Что есть в камере и большая ли она?

– По пять шагов в каждую сторону, есть стол и скамья, достаточно длинная и широкая, чтобы на ней можно было спать, подстелив соломенный тюфяк. Оба предмета мебели из даганита. Больше ничего, за исключением ведра для нечистот.

– Прям президентский люкс, знавал места где в камере два на два шесть шконок стояло. Охрана?

– Только сторожевые заклятья на лестнице, ведущей в подвал.

– Вас обнести проще, чем отнять конфету у ребенка, – фыркнул Ивелд, – извини, нервы шалят. Если каким-то образом Нирла выберется из камеры, то она сможет открыть портал?

– Да, даганит только в камере, а ее резерв полон.

– Значит, вскроем замок и ищи ветра в поле.

– Замки можно открыть только одним ключом.

– Можно изготовить такой же, мастерам достаточно оттиска.

– А магию твои мастера смогут повторить? Я видела плетение, потребуется не одна седмица, чтобы его воспроизвести. К тому же на замках охранное заклятье, оно извещает об открытии.

– Только об открытии?

– Да, оно срабатывает когда дужка выходит из отверстий.

– Уже легче. Опиши замки.

– Две половины, дужка в мой мизинец толщиной и цилиндр с двумя отверстиями и щелью для ключа. Чтобы закрыть достаточно вставить концы дужки в отверстия, для открытия нужен ключ.

– Еще что-нибудь?

– Я рассказала тебе все, что знала. Вот план подземелья.

– Ступай Валесия, твое прошлое появление наделало много шума. Бутылку возьми с собой, как вернешься, напейся.

– Удачи тебе Ивелд.

– Благодарю, она мне понадобится.