Читать книгу: «Это жизнь», страница 13

Через два дня Альку из реанимации перевели в общую палату.

–Глеб, я не могу больше лежать, и встать не могу. Думала, утром встану и сама пойду в туалет. Но даже голову поднять не могу, кружится. Почему так плохо? Посади меня, я уже устала лежать. Глеб подложил под спину Альки подушку, она немного приподняла голову.

–Ой, мне плохо. Тошнит, лож меня обратно, скорей, я умираю. Глеб положил Альку, как было. Потихоньку, день за днём, Алька, начала приподниматься, сидеть, по стеночке ходить. Она не любила долго валяться в постели. Её научили завязывать живот простынёй, и вот уже через неделю она провожала родственников за ограду. Глядя на неё, никто бы не сказал, что она после операции.

Через две недели Алька сидела в очереди на приём, к врачу урологу, на осмотр. Она разговорилась с парнем, он был очень бледный, худой, под глазами синие круги. Он сказал, что ему после операции по удалению почки, делают химиотерапию. Потом у него тошнит, рвёт, он ничего есть не может, во рту привкус горелого мяса. Алька категорически отказалась делать химию, под расписку. За Алькой заняли очередь.

–А вы за кем?

–А вот за дедушкой. Жена рядом сидит и смеётся.

–Да он не дедушка, он ещё не старый. Когда ему врачи отказались делать операцию, удалять почку, сказали, что он неоперабельный. Рак настолько запущенный, метастазы в легкие пошли. Дали инвалидность, он совсем духом упал, приготовился умирать, перестал бриться. Знакомые дали настойку из цветка, он почти в каждом доме есть, муж её уже 3 года принимает. Почка восстановилась, сейчас хотят инвалидность снять, так ему хорошо стало.

После операции Алька сидела дома, решили продать машину, родственникам в рассрочку. Всё равно она стоит без дела в гараже. Когда Глеб приехал к маме с покупателями, она плакала, ругалась.

–Не продавай машину, оставь. Я тебе деньги дам за машину. Только не продавай.

Через полгода, после операции, Алька пошла на УЗИ, провериться. На второй единственной почке, снова опухоль 2 на 3 сантиметра. Алька шла по дороге домой, слёзы как маленькие ручейки, текли из её глаз, падая большими каплями с подбородка на платье. Она шла, не разбирая дороги и ничего не соображая, её мозг как будто сломался. Она лишь думала, что это уже всё. У неё уже нет запасной почки, которую она могла бы удалить.

–Всё, точка. Приехали. Вот уже и закончилась моя маленькая жизнь. Хотя уже не молоденькая, 44 года, но кажется, что совсем ещё не жила, хотя по цифрам прожила нормально. Чудо ждать уже не откуда, это уже тупик, всё, приехали. Все умирают. Мы рождаемся, чтобы умереть, кто-то сказал. А как ещё хочется жить, ну и ладно, тут уже ничего не поделаешь. Надо смириться, значит уже пришёл и мой срок. Я же не завтра умру, пока ещё поживу, пока этот гад будет доедать мою плоть.

–Ты что, чокнутая? Смотри куда идёшь. Жить что ли надоело? Закричал на Альку водитель, который её чуть не сбил на машине, когда она переходила дорогу.

–Да она же пьяная. Вон идёт, шатается, еле ноги передвигает. Кричали попутчики из машины.

–А-А-А. Закричал Глеб, и со всей силы ударил кулаком по столу, когда узнал о результатах УЗИ. Он ходил из комнаты в комнату, кричал и плакал.

–Ну почему? Почему это со мной? Такая не справедливость? Почему опять забирают тебя? Господи, почему? Почему она? Почему её нужно забрать? Он ходил, бил кулаками о стены, разбивая их в кровь и уже не скрывал своих слёз. Он кричал и плакал. Алька так испугалась, она никогда его таким не видела. Она как мышка, виновато, сидела в углу на кухне, на всякий случай, боясь, как бы и ей не досталось.

Алька рассказала мужу про химию, что она отказалась делать.

–И ещё, там в очереди сидел мужчина, врачи отказались ему делать операцию, а он уже три года пьёт настойку на водке ядовитого цветка. У него метастазы уже рассосались, даже инвалидность хотят снять, скоро выйдет на работу.

ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ

Воскресенье. У Альки сегодня день рожденья. Она проснулась, но не хотела вставать с постели, она лежала и думала:

–Наверно, это мой последний день рожденья в моей жизни. Обычно, после операции, люди больше полгода не живут. Месяца через три я уже буду загибаться, корчится в муках от боли, как страшно. Особенно весной так не хочется умирать. Это моё любимое время года, только бы не весной, когда всё оживает, расцветает. Она лежала и плакала, ей было себя очень жалко.

Мама Альки, прямо с церкви, пришла к ней домой. Таня со слезами рассказывала, как она батюшке сказала, что у её дочки рак, он посоветовал ей купить икону «Все царица».

–Такая, только большая, стоит в Иерусалиме. Люди подходят к ней, молятся, она всем помогает в лечении рака. И вашей дочке тоже поможет.

–Вот тебе дочка, на день рожденья, икона, батюшка её благословил, сказал, здоровья твоей дочки и читай вот эти молитвы. Алька подумала:

–Дочка умирает, а мама ей икону из церкви. Нет бы ей перед смертью дорогой подарок сделать, порадовать, или много, много цветов. Чтоб вся комната была в цветах. Хотя этого добра будет у меня скоро очень много. Вся могила будет усыпана. Только этого я уже не увижу, хотелось бы при жизни.

Позвонил Павел, он был как всегда весел и оптимистичен:

–Сестрёнка, с днём рожденья тебя. Я рассказал мастеру РЭЙКИ про тебя, она сказала, запомни, твоя сестра не умрёт, РЕЙКИСТЫ от рака не умирают.

Это был день рожденья со слезами на глазах. Все поздравляли и плакали, а больше всех плакала мама Альки.

–Мама, ну не надо плакать, а то я сейчас тоже расплачусь.

–Не буду. Не буду плакать. Дочка не буду. Моя Ляля, моя доченька. Она обнимала дочь и заливалась слезами.

–Надо же, такая у них любовь, а смерть их разлучает. Вытирала слёзы свекровь Альки.

–Как у Ромео и Джульетты. Приговаривала сестра Глеба.

Через несколько дней Альке позвонила мама:

–Ты читаешь молитвы? Алька не любила врать, она могла бы сказать, да.

–Нет.

–Дочка, пожалуйста, читай молитвы. Я тебя очень прошу. Я тебя умоляю. Она сильно плакала.

–Хочешь, я сейчас встану на колени. Прошу тебя. Пожалуйста. Ради меня. Ради Христа, прошу тебя. Дочка, пообещай, что будешь читать. Прошу тебя, ради Бога.

–Ладно, ладно, буду читать. У Альки в ушах стоял голос плачущей матери.

–Это дурное воспитание. Не врать, выполнять обещанное, ладно – почитаю. Придётся, раз обещала.

Алька взяла книжечку с молитвами и начала читать их, утром и вечером. Хотя она уже ни во что не верила и считала, глупо тратить такое коротенькое, отведённое, просто маленький остаток драгоценного времени, на какие-то детские глупости, бесполезные предрассудки, пустую суету.

Глеб принёс с работы настойку ядовитого цветка. Маленький пузырек, 10 порций растения от рака. Ту, про которую говорила женщина в поликлинике. Мила, с отдела Глеба, его первая любовь, увлекалась настоями из трав. Женщины с его отдела даже кровь сдали для Альки на операцию, бесплатно. Глеб их потом отблагодарил, купил им сладости.

–Не можем уже смотреть, как Глеб, каждый день на работе, заливается слезами. На работе ему посоветовали сходить в церковь, исповедоваться, причаститься, отстоять службу, помолиться за жену.

СОН

Через три дня Альке снится странный сон. Высокая, красивая, стройная женщина. В чёрной, свободной, до пола одежде, с покрытой головой, очень строго говорит Альке:

–Иди в чулан, ты наказана.

–Не пойду. Там холодно и темно. Да что я такого сделала? Я сейчас все исправлю. Алька видит перед своими ногами огромную картину или карту. На ней природа, деревья, трава, реки, как с самолета мы смотрим на землю. С одной стороны, до середины, вырван клин.

–Да я сейчас возьму и всё склею. И будет всё целое, будет всё хорошо. Алька ползает по огромной карте, одну сторону угла, вырванного склеивает, ползёт на другой. Первый отрывается, скручивается, падает на Альку. Она снова ползёт к первому, потом ко второму. Выравнивает, разглаживает, он опять скручивается. Она, не обращая внимания, всё ползает от одного к другому. Две девушки лет 15-16 в свободных, темных, длинных одеждах. Стоят с двух сторон женщины, смотрят на неё умоляюще, гладят её руки.

–Прости её, Матушка.

–Помоги ей, Матушка.

–Да ты же неправильно всё делаешь? Ты же два клина вырвала. Она подошла к карте и начала руками плавно водить в воздухе над картой.

Алька проснулась. Ничего не понимая, к чему этот сон? Что означает? Как всегда, взяла молитвенник, встала на колени перед иконой, посмотрела на неё.

–О Боже! Это же те, две девушки, из сна. Она узнала их, они стояли по обе стороны Матушки. Матушка сидела на золотом кресле, а на коленях у неё сидел маленький Иисус. Алька стала приглядываться, это были девушки, которых она только что видела во сне. Алька целовала девушек и Матушку на иконе.

–Спасибо девушки. Спасибо Матушка. Алька считала, что ангелы, это такие кудрявые пупсики со светлыми волосами и крылышками, малыши. Она их один раз видела во сне. На свой день рождения, в первый год после свадьбы, с бывшим мужем, Владом. Два ангела. Пухленькие, беленькие, кудрявые, с пушистыми крылышками, а тут девушки. Она сразу и не поняла, она не знала, что это ангелы.

–Спасибо вам, ангелы-хранители, что вы заступились за меня. Спасибо Матушка за помощь.

Через месяц, Алька пошла на УЗИ, уплотнения на почке не было. Вообще не было ничего, чистенькая почка. Алька даже не поверила, и через каждый месяц ходила на УЗИ. Потом раз в полгода, раз в год. Алька поняла, что это была расплата, за порчу. Которую она делала Владу. Она поняла, что нельзя делать плохое, даже если кто-то делает плохое тебе. Хорошо, что она вовремя спохватилась, пожалела его, и исправила ошибку. Она поняла, что кто-то, может наверху, за нами пристально следит. Видит, что мы тут творим и может изменить нашу судьбу, что всё, что мы делаем плохое, безнаказанно не сойдёт нам с рук. Она никогда больше в жизни не пользовалась этой порчей.

Глеб уволился с завода. Там ничего не платили, один раз даже выдали зарплату лампочками. Вот смех был. Прошли трудные времена, когда после обмена рубля на тенге у них совсем не было денег. Алька где-то в шкафу нашла заначку, бутылку водки, пошла на базар продавать.

–Сколько стоит?

–Да я не знаю. Дайте мне столько денег, чтобы я могла купить хлеба. Алька купила хлеб, батон, булочки. Глеб пришёл с работы, а дома еда.

–Ой, у нас есть хлеб. Батон? Откуда? Удивился Глеб.

Глеб устроился в теле мастерскую, ездил на заявки, ему нравилась его работа, да ещё и денежная. Алька делала массаж, на дому и с выездом, взрослым и детям. Появились деньги, продукты, одежда новая, пиво, водка, вино, друзья, зависть.

ВСЯКИЕ ГЛУПОСТИ

Алька как-то пожаловалась маме:

–Не знаю, разойтись, что ли с Глебом?

–Почему?

–Да он ни рыба, ни мясо, не хочет со мной спать.

–Как это не хочет?

–Да всё причины находит, то ещё не вечер, то уже ночь. То ты так сладко спала, не хотел тебя будить. То я боюсь, что после операции, вдруг у тебя там что-то отвинтится, то говорит, что я импотент, у меня уже давно не стоит.

–Что же он женился тогда, если не стоит?

–Наверно с мамой не хотел жить, там же работать надо. Да ещё она всё время орёт, командует. Кому это понравится?

–Не понимаю. Как это так может, не стоять? А ты не жди, и не выпрашивай, как встал, сама запрыгивай, не чужой мужик, свой муж.

Алька стала сторожить его всю ночь, не спит, тихонько трогает, под утро встал. Алька сразу на него прыгнула, хоть витамины получила. Один раз прошёл номер, но потом он стал психовать, соскакивает с постели и убегает.

–Дай мне спать. Что мне, в другую комнату уходить спать?

А потом вообще заявил, Алька говорит:

–Ну стоит, же.

–А тебе то, что?

Алька была возмущена: Вот это дела. Я последние деньги из дома отдавала. За доллары покупала у распространителей дорогие лекарства, когда он говорил, что не стоит. А он мне: а тебе то, что? Получается или он мне врал, что не стоит, или теперь, когда я его вылечила, я уже не нужна? Значит, я на еде экономила, мы питались чем попало, чтобы он теперь с кем-то? Конечно, я понимаю – он хозяин своего хрена, с кем хочет, с тем и спит. Он же его собственный. А я теперь как должна? Мне, что теперь в психушку? Я на целомудрие в семье согласие не давала. Монастырь в семье с любимым человеком мне не нужен. Но почему у меня всегда, не как у людей? Самые простые, элементарные вещи, мне не доступны. Что мне делать? И без него я не могу, и с ним, какая-то ерунда происходит.

Было уже поздно, темно, но Глеба всё нет. Пришёл за полночь, он был сильно пьян.

–Где ты был?

–Я поехал к ней.

–К кому? К ней?

–К Милки.

–И что ты там делал?

–Просто, взял бутылку, пил и смотрел на её окна.

–Я звонила тебе на работу, сказали, что ты рассчитался с ними, и пошёл домой, было ещё светло. Здесь идти до дома две остановки. А к Милки ехать два часа.

–Я хотел её увидеть. Думал, может она выйдет из подъезда, и я её увижу. Как уволился с завода, я всё время о ней думаю. Но она так и не вышла, я от неё шёл домой пешком, он сидел и плакал. Алька была в шоке.

–А что от тебя так воняет селедкой, ты что рыбу ел?

–Нет.

Алька рассказала родственникам Глеба про его проделки, они его сильно ругали:

–Ты что, больной? Ты что, ненормальный? У тебя жена, такая красавица, умница, молодая, а ты по этой старухе с ума сходишь? Придурок! Берись за ум, выкидывай всю дурь из головы.

Мила была старше Глеба на 11 лет. Она была замужем, у неё было трое детей. На работе она с ним кокетничала. Ей нравилось, что он за ней бегает, дарит ей цветы, конфеты, дорогие подарки. Она уже много лет ему морочила голову, пока он работал на заводе.

Алька решила сделать ход конём. Она сказала, чтобы Глеб позвонил ей и пригласил её к ним в гости. Есть повод. Она спасла Альке жизнь, вовремя дала лекарство. Заодно посмотреть на свою соперницу, что же в ней такого, чего нет в Альке, посмотреть, так сказать, ей в глаза.

–Пусть уж лучше здесь встречаются, чем он будет по ночам болтаться, смотреть на её окна, а я буду всю ночь не спать, переживать. Подумала Алька.

Мила не заставила себя долго ждать, тут же приехала, со своей подругой. Это была женщина ,в полном смысле этого слова. Всё было при ней: и фигура, и женское кокетство, и интеллигентность, и чувство такта, и высокомерие. Алька Миле тоже понравилась, она предложила дружить домами. И пригласила Альку и Глеба через неделю на проводы старого, уходящего года.

Дома Глеб вёл себя нормально, но в гостях стал стесняться, может побаивался её мужа, даже глаза боялся поднять. Сын Милы одел костюм деда Мороза, показывал фокусы, было весело. Когда муж ушёл спать в другую комнату, Алька предложила Глебу пригласить Милу на танец. Алька увидела, что он её сильно боится. Когда они закончили танцевать, Алька продемонстрировала Глебу, как надо обращаться с женщинами.

–Что ты её боишься? Она тебя не укусит. Учись, как надо вести себя с красивой женщиной. Алька подошла к сидевшей на диване Миле, галантно поклонилась, взяла её за руку. Когда она встала перед Алькой, Алька резко с силой дёрнула её руку, так, что Мила сразу оказалась в её объятьях. Алька представила, что она мужчина, сила, она властно вела Милу в танце, крепко прижимая её к своему телу.

–Учись. Женщины любят уверенность, мужскую силу и власть. Говорила Алька мужу.

–Почему ты не мужчиной родилась, я тебя уже люблю. Прошептала Мила на ушко Альки, и начала её нежно целовать в шейку. Потом она начала делать Альке массаж груди и целовать её в губы. Алька обалдела, она была в шоке и не знала, что в таких случаях делают. Подруга Милы резко встала с дивана.

–Лесбиянки! Кричала она. Плюнула в их сторону и ушла домой.

Алька сидела дома и всё думала, как же теперь дальше жить? Что делать?

–Всё хватит. Остаток своей короткой жизни нужно пожить для себя, весело, на всю катушку. Я всю жизнь экономила, голодала, копила деньги. Всё, хватит, я не буду складывать деньги. Я буду жить сейчас. Потому что жизнь она такая штука: то она есть, а потом её сразу нет. А может кровь ей на операции влили чужую, буйную. Кто кровь сдаёт за деньги? Тот, у кого денег нет, тот, кто не работает, кто пьёт. Вот и Алька стала частенько устраивать праздники, для души. Приходили в гости соседи, друзья, родственники.

А когда весело, душа поёт, случаются всякие глупости. Вот и с Алькой случилась такая глупость. Пришёл друг мужа, с большой бутылкой водки, выпили и попадали спать. Алька даже не помнит, как это всё произошло, что она с его другом. Ей было так противно, что даже затошнило, она побежала в ванну, упала на колени, обняла унитаз, как родного брата. И не поднимая головы, сидела над ним, пока кишки не полезли наружу. А друг его, открыл дверь в ванну, приспустил трусы:

–Возьми. Если бы Алька могла только встать, она бы этого наглеца спустила с лестницы. Он ещё, когда Алька не знала Глеба, приставал к ней на раздаче, всякие пошлые намеки говорил, она его ещё тогда возненавидела. Но чтоб такое услышать? Мало того, он ещё и мужу рассказал. Глеб говорит, стоял на коленях, просил прощенье.

–Нормальный мужик никогда не будет трепаться. А вот такие, никчёмные, набивают себе цену. Надо же, звезда снизошла до него. Вот какой я хороший, что с такой женщиной был, надо же похвастаться. Думала Алька.

Альке было так стыдно, казалось, что её стыд приобрёл материальную форму, она как облитая бензином, вся горела, огромным пламенем, причём как внутри, так и снаружи. Она не могла понять, как это произошло и не верила, что это с ней было. Она стала его ненавидеть ещё больше.

–Какие мужчины хотели быть со мной, я им отказывала, а тут такая дрянь, язык свой распустила, грязью измазала, кровь портит, так всё противно, и я должна всё это терпеть потому, что друг мужа.

Алька стала чаще устраивать праздники, может со злости, может от обиды, может, что бы муж меньше думал об этом и не злился на неё. Она чувствовала, что что-то в ней сломалось, как будто она перешагнула какую-то грань дозволенного, она почувствовала, что ей теперь всё можно. Она стала больше пить, стала делать больше глупостей, и вот уже муж сестры, муж племянницы, муж другой сестры, сосед, бывший сосед, племянник бывшего мужа.

Его мама и бывший муж Альки, давно были любовниками. Алька и его племянник решили отомстить им, тем же методом. Так Алька пустилась вниз по наклонной, во всё тяжкие. Конечно же, это были случайные моменты, только по пьянке, без продолжения. Конечно же её потом сильно мучила совесть, после каждого раза она сильно страдала и ещё больше устраивала праздники, чтобы не думать об этом, и ещё больше делала глупости.

НАДО ЗАВЯЗЫВАТЬ

Альке очень нравилась такая праздная жизнь, она думала, почему все люди не пьют, это так здорово, всегда хорошее настроение, никаких проблем нет. Она была счастлива от своего беззаботного, весёлого состояния. Новый год праздновали три дня, на третий водка уже не шла в горло, её тошнило, ей было плохо. Она зашла в ванную, упала на пол и не могла встать. Она просто умирала. Дотянулась до унитаза, набрала рукой холодную воду, поливала на лицо и на грудь:

–Господи, помоги только, прошу тебя. Больше пить не буду. И на следующий день она умирала, и потом ей было очень плохо. Она кое-как выкарабкалась из этого ужасного состояния и поняла, что всё, уже надо завязывать с этой пьянкой, пока не сдохла. Глеб пил и спал, снова, пил и спал, пока не кончились деньги.

–Почему нет денег? Куда они деваются? Я столько денег приношу.

Хорошо, что Алька ещё в этот раз не успела выкинуть бутылки с балкона.

–А вот куда деваются. Посмотри на балкон, а теперь подсчитай, сколько денег потратили на них, когда они были полные, а ещё и закуску подсчитай.

–Да ты что? Неужели мы столько выпили?

Алька больше не устраивала праздники. Глеб частенько приходил домой выпивши. Алька злилась, ругалась, иногда не выдерживала, и чтобы не сойти с ума тоже срывалась, и тоже пила.

Как-то Алька спала и вдруг резко проснулась.

–Ну приснится же такое, просто ужас какой-то. Как будто Алька гонялась за Глебом, с большим, толстым, кухонным ножом, с черной ручкой. Он закрыл дверь с толстым матовым стеклом, из зала в коридор, а Алька от злости била остриём ножа по стеклу, потом по бетонной стене, рядом с дверью и кричала: открой, убью тебя, сволочь. Ну приснится же такое, просто ужас.

Алька лежала в зале на диване, горел свет, она села, посмотрела вокруг. На столе рюмки, тарелки, бардак, в зале раскиданная еда, одежда, она встала.

–Опять вчера пили. О Боже! Опять вчера была пьянка. Да как же это, я даже не помню, как напилась. Какой кошмар. Везде раскиданы вещи, полотенца, тряпки, полный бардак. И вдруг, сверху тряпок, она увидела нож, большой, с черной ручкой, тот самый, из своего сна. Она взяла его в руки и подошла к двери.

–О Боже! На бетонной стене возле двери, обои были порезаны, протыканы ножом.

–Ой. Господи. Так это был не сон? Она побежала по комнатам искать мужа. Дома его не было. Она открыла дверь на лестничную клетку. Смотрит, а он сидит на ступеньках, на бетонном полу, съежившись в калачик и спит, она подбежала к нему.

–Глеб, Глеб. Подняла его, завела домой. Посадила на диван, села рядом, обняла его.

–Глеб, Глеб. Прости меня, Глеб, миленький. Прости меня, пожалуйста. Она уткнулась в его лицо и её слёзы смешались с его слезами.

–Есть что-нибудь выпить? Я так замерз.

СКОЛЬКО МОЖНО ПИТЬ?

Глеб опять пришёл поздно. Опять пьяный, Алька утром начала ругаться:

–Ну сколько можно пить? Надо же какую-то меру знать. Пришёл поздно, пьяный, а если бы тебя милиция забрала. А если бы тебя убили по пьянки. Сдохнуть хочешь? У тебя что, горе? Или праздник? Что ты пьёшь? Может хватит уже? Я ночи не сплю, переживаю, где ты. Была суббота, он уехал к маме. После обеда звонок в дверь, Алька открыла. Заходит свекровь, за ней Глеб, с порога она начала кричать:

–Да что это такое? Сын приходит жалуется. Постоянные скандалы. Каждый день, сколько можно? Мы пришли за вещами. Алька даже не стала разговаривать и разбираться.

–А, за вещами? Забирайте. Она расстелила посреди зала на полу махровую простынь. Которую ей свекровь подарила на день рожденья, и начала туда кидать его рубашки, кофты, носки, футболки, трусы, завязала узлом.

–Прошу. Ваши вещи. Господа. Только закрылась за ними дверь, Алька начала прыгать, скакать по комнате от радости.

–Ура! Ура! Теперь я свободная. Она кружилась и смеялась, потом села на диван, было так тихо и одиноко.

–Глеб, Глеб. Как я буду без тебя жить? Глеб, что я натворила? Она начала плакать. Может ещё успею? Она побежала на дорогу за Глебом, свекровь уже ловила такси, Алька подошла к Глебу:

–Глеб не уезжай. Я люблю тебя. Она заплакала от неожиданного признания, он обнял её и тоже плакал. Свекровь уже поймала такси.

–Глеб, Глеб. Она посмотрела на плачущих Глеба и Альку.

–А, ну всё. Я поняла, мы уже не куда не едем.

В следующий четверг опять пришёл пьяный. Ушёл спать. В пятницу не пошёл на работу, пил, в субботу звонит его мама.

–Он не хочет подходить к телефону.

–А, даже так? Прошипела свекровь. Глеб встал, начал собираться в магазин.

–Глеб. Ну хватит пить. Ты в прошлые выходные к маме не ездил, и опять пьёшь. Хватит пить. Нужно к маме съездить, ей нужно по хозяйству помогать. Ты же сын. Кто ей ещё поможет?

Что бы он не ушёл в магазин, Алька закрыла его дома, что бы он протрезвился. А сама ушла на улицу, села на скамейке, напротив балкона, у соседнего дома. Он со второго этажа слез по дереву с балкона и пошёл в магазин. Алька за ним в магазин. Она запретила продавцу продавать ему водку. Глеб пошёл на остановку, Алька за ним. Он сел в автобус, она тоже села. Поехал к маме. Вышел с автобуса и пока шёл по дороге, начал отрывать каблуки на туфлях. Перед домом он оторвал подошву, бросил и зашёл домой. Алька шла за ним и собирала отрывки, зашла за ним домой, чуть позже. Свекровь опять начала кричать:

–Да что же это такое? Сын пришёл босой. Ты что, не можешь купить ему обувь?

–Пусть перестанет пить и купит себе обувь. Алька бросила на пол отрывки от обуви Глеба и рассказала, как он шёл и по дороге к ней отрывал каблуки и подошву.

–Всё, он меня достал. Пьёт, не слушает меня. Он ваш сын, воспитывайте его, а с меня уже хватит. Оставляю его вам, на до– воспитание.

Алька работала в салоне красоты массажисткой. День на работе, а вечером она приходила домой и сходила с ума от одиночества, от тоски, она плакала, её хватило только на месяц. В ближайшую субботу она поехала к Глебу. Он встретил её с радостью, трезвый.

–Поедешь домой? Хватит с ума сходить.

–Я не знаю. Если мама разрешит. Пошли к маме.

–Ну если вы так сами решили, вы семья, езжай.

Уже по дороге, в троллейбусе, он устроил скандал. Когда Алька сказала, что выкинула его старый облезлый помазок для бритья и нужно купить новый. Алька подумала:

–Ну, и на фига? Я его забрала? Жила спокойно целый месяц. Почему женщины бывают такие зависимые от мужчин? Зачем он мне нужен, такой? Всё равно с него уже давно никакого толку нет. Прям, хоть обратно вези. Не было у бабы заботы, купила баба порося, так и я. Ругалась про себя Алька.

БОЛЬНИЦА

Конец сентября. На улице уже холодно, а батареи включат только в середине октября. Алька после массажа вспотевшая, в холодном массажном кабинете. Принесла плитку, но толку чуть. Людей стало ходить мало, из-за холода. У Альки перестали идти месячные, она пошла к гинекологу.

–У вас одна почка, вам 47 лет, делайте аборт. Я не возьму на себя такую ответственность. Алька подумала, а какая может быть беременность, откуда? Это же бывает очень редко, а хотя, раз у него есть ребенок, значит он здоровый, может этого и достаточно. Алька сказала маме:

–Даже если я умру при родах, я всё равно не сделаю аборт, это же мой ребенок, он будет от меня, моя кровиночка.

–А мне нужен твой ребенок? Мне ты нужна, ты мой ребёнок.

Когда Алька прошла анализы, никакой беременности, конечно же, не было. После нового года у Альки начались сильные боли внизу живота. Дошло до того, что Алька уже не могла встать с постели. Когда вставала в туалет, шла по стеночке, у неё кружилась голова, ноги не слушались. Начало февраля, Алька категорически отказывалась вызывать скорую.

Глеб пришёл с работы, посмотрел, она лежит, пошёл на кухню.

–Что, есть нечего? Пойду готовить кушать. Глеб сильно изменился, он уже, как раньше, не переживал, что Алька болеет, его это просто раздражало. Он настаивал на скорой, Алька панически боялась. Он позвонил с работы.

–Вызывай скорую или я сейчас сам вызову. Альку увезли в больницу, мама её тоже пришла.

–Нужно срочно делать операцию, если сейчас откажитесь, завтра будет уже поздно. Алька поплакала и подумала, что кроме её самой, её пожалеть некому, её увезли на операцию.

Альке из-за одной почки дали мало наркоза, посреди операции она проснулась. Сначала она не поняла, что происходит. Почему она не дышит? Если не дышит, значит она скоро умрёт, она же знала, что человек больше минуты не может не дышать. Она досчитала до 60 и всё равно не дышит, она сильно испугалась. Она слышала голоса, видела женщину, которая открывала ей веко. Потом начались сильные боли, когда её резали, когда зашивали. Она подумала, что как-то надо им дать понять, что она всё чувствует, что ей больно, потому, что боль стала невыносимой. Чтобы заморозили. Она хотела пошевелиться, но не может.

–Что это ещё такое? Почему? Она начала мотать головой, а она вообще не слушается. Тогда она усилием воли, собрав все свои мозги в кучу:

–Надо пошевелить головой. Надо помотать головой. Давай, давай, давай. И вдруг она вздрогнула головой.

–Так, всё заканчиваем, вытаскиваем трубки со рта. Алька вдыхает, вдыхает, а что надо выдыхать – забыла, начала задыхаться. Что-то ей опять в рот затолкали, и она опять начала дышать.

После операции женщина, хирург, зашла к Альке в палату, Алька ей всё рассказала, что с ней происходило во время операции.

–Хорошо, что вы дали согласие удалить сразу всё. Киста уже излилась, задела здоровые ткани. На матке миома, она поражена эндометрий, до утра вряд ли бы вы дожили, пошёл обширный сепсис. Альку выписали через неделю. Она завязала живот простынёй, утром её выписали, а в обед она уже делала на дому массаж постоянному клиенту, здоровому молодому мужчине. Если бы он только знал.

–Глеб, нужно отдать маме твоей деньги, которые она давала, когда мне делали операцию.

–Не нужно эти деньги отдавать, это мои деньги. Я продал мотоцикл, когда жил у мамы, и отдал их ей, эти деньги ей отдавать не надо. И ещё он сказал, что сын прислал письмо, в нём он написал, что мама мне показала моего папу.

–Я был не в восторге. Я бы хотел, чтобы ты был моим папой. Видно было, что Глеб сильно злится, он нахмурил брови, и сжал губы.

Позвонила племянница Альки, Юля:

–Тетя Аля, я тут училась делать квашенное тесто, тесто поднялось, а выпекать духовки нет. Можно к вам приехать, я хотела хлеб испечь?

–Ну приезжай. Она приехала с мужем, хлеб испекла, а уехала только через три дня. После её ухода Алька обнаружила, что с их семейного альбома пропала свадебная фотография, где Алька с Глебом целуются.

ПЕРЕМЕНЫ

Глеб ушёл с мастерской, устроился на новую работу. Перестал пить, потому что там пить нельзя, сразу выгонят. Он сильно изменился, стал такой деловой, серьезный. Алька радовалась.

–Слава Богу. Хоть не пьёт, а то за эти годы мы чуть не сдохли от пьянки. Зарплата, правда, была очень маленькая, но главное мир и покой в семье, без пьянки и скандалов.

Глеб не пришёл с работы домой. Алька позвонила ему на работу, но он не брал трубку. Она позвонила свекрови.

–Нет. Глеб не приходил и не звонил.

Вот уже 10 часов вечера, вот уже 11 часов ночи. Алька совсем испугалась, начала звонить в милицию, по вытрезвителям, по больницам, даже позвонила в МОРГ.

–По описанию, похожего мужчину привезли вечером. Но уже поздно, на опознание приходите завтра утром, к 8 часам. Алька всю ночь не спала, она сильно переживала и молилась всю ночь Богу, чтобы он был живой. В 7 часов утра, не видя дороги от слёз, она побежала в МОРГ.

–Слава Богу. Это не он. Где же он? Глеб, где ты? Она пришла домой. В 9-30, звонок.

–Привет. У Глеба был такой спокойный и обыденный голос, и сказал он это так просто, как будто они только что утром расстались.

–Глеб, ты где? Что случилось? У тебя всё в порядке? Я обзвонила милицию, все больницы, вытрезвители, даже в МОРГЕ была. Куда ты пропал?

–Я на работе, у меня всё хорошо. Положил трубку.

Вечером пришёл домой. Ничего не объясняя поел и пошёл спать. Алька зашла в спальню.

–Где ты был?

–На работе.

Алька совсем разозлилась от такой наглости, спрятала его ключи от квартиры. Утром он начал их искать.

–А где мои ключи? Я их не найду?

–А зачем они тебе?

–Ах, даже так? Ну всё понятно. Вечером после работы, он поехал к маме, они расстались.