Читать книгу: «Подгорных дел мастер», страница 2

– Да ладно! Что ты мне вату в уши пихаешь? Как такое может быть?

Скрывать, что я из другого мира, я не стал, о чём и сказал Моаре. Та поманила меня к себе пальцем и сказала:

– А ну-ка повернись. А ведь одежка на тебе необычная. Может и так. Ладно, через пару ун будет уже привал. Река будет. Будем ждать паром, скотину поить. Там расскажешь.

С этими словами она отвернулась и уже боле на разговор не поворачивалась. Сначала она показалась мне какой-то бабищей лет за сорок. Но теперь я понял, что обманулся. Моара была молодой девушкой. С молодым и звонким голосом. Круглым, но красивым лицом. Я сел на какие-то тюки, сложенные вдоль бортов, и открыл рюкзак. Потом нашёл конфеты и вскрыл пакет «мишки на севере». Достал конфету и подошёл к Моаре.

– Моара! Это тебе. – И протянул конфету. Она не глядя взяла её и кинула на мешок справа от себя.

– Не мешай пока, а то упрёмся в зад фургону впереди и зацеп словим. Ругани до неба будет.

Кивнув сам себе, я отошёл на тюки и развалившись расслабился. Мерное покачивание сделало своё дело, и я постепенно задремал. Пришёл в себя я когда кто-то хорошо так тряхнул меня за плечо. У меня есть хорошая особенность, что я выработал с годами ранних подъёмов на работу. Мгновенно перехожу в состояние бодрствования и не чувствую спросонок себя, как дичь глушенная веслом. Вот и в этот раз я открыл глаза и увидев склонившееся лицо Моары, чётко спросил:

– Приехали?

– Да, но тут у нас дела плохие.

– Что случилось?

– Увидишь. От повозки пока не уходи никуда, если и дальше будешь с нами ехать.

С этими словами она спрыгнула на землю и скрылась, двинувшись вперёд по движению. Я же встал и также слез с повозки. Караван выехал на большую реку. Мы стояли на возвышенности и на другом берегу расстилался довольно немаленький город с хорошей такой крепостной стеной. И всё бы хорошо, но вокруг города стояла небольшая орда и явно осаждала его. Присмотревшись, я понял, что эти зелёные ордынцы совсем не люди. Достал свой рюкзак и одев на плечи, пошёл вперёд по ходу движения и быстро добрёл до небольшой толпы, дебатировавшей по поводу, что делать, кто виноват и где, кто будет занимать стоянку. Из разговора, я вычленил, что город осадили степняки орки. Что это степняков молодёжь, доказывает своё право быть воинами. И три дня они ещё будут ползать вокруг стен Рагнора. Более того, не смотря, что паром у нас, могут попробовать переправиться пощипать караваны, коих тут уже три. В результате было решено попоить скотину и отвести караваны назад по дороге, на два часа пути. Я снова вернулся назад к повозке и закинул рюкзак внутрь. Потом я помогал Моаре выпрягать битюгов, что тащили нашу повозку и вести их к реке. И в обратном порядке. День был солнечным и на мне были тёмные очки, недорогие пластмассовые полароиды. Ещё одни запасные лежали в боковом кармашке рюкзака. Именно на мои очки и смотрели все, кто попадался нам навстречу.

– Ты чем таким глаза закрываешь, жених? – Спросила Моара.

– Закрываю очками. И почему жених? – Внутренне напрягся я. Где-то я накосячил.

– Так у нас, у гномов, сладости дарят девушке, если начинают ухаживать за ней. И что такое очки?

Я тут же мысленно ударил себя поленом и сделал зарубку на память.

– Ясно. Извини, не знал. У нас всегда можно угостить кого угодно. Не гном я как-то. Вообще. На, одень. – снял я очки.

– Да ладно. – Засмеялась Моара и с любопытством водрузила очки на нос. – Ого как хорошо. Я думала, что ты как крот, ничего не видишь. А оно вот как. Как всё видно хорошо. И светило глаза не напрягает. Приятно. – Она с сожалением протянула мне очки назад. – Однако волшебства я не чувствую в них.

– А его и нет. Это просто такое изделие. Технологичное.

– Ого! Ты как гном заговорил. Может ты мастер какой?

– Может и мастер. А что, не выгляжу?

– И какой же ты мастер?

– По обработке металла я мастер. Только для этого нужен станок специальный.

Гнома уставилась на меня удивлёнными глазами.

– Кузнец, что ли?

– Нет. Я токарь. Точу из металла при помощи резцов разные детали.

– Ну, эка невидаль. У нас есть такие умельца, что и без станка режут на металле рисунок, или ещё что. Только это не твёрдые металлы. А вот порежь резцом добрую сталь. Только ковать.

– Вот то-то и оно. Я точу на станке не только мягкие сплавы, но и жёсткие. Беда лишь в том, что в вашем мире нет таких станков. Хотя может я и не знаю, чего про вас.

Через два часа отъехав от переправы, мы разбили лагерь составив повозки в круг и сцепив их между собой. Остался малый проход, который так-же мгновенно мог закрыться. Глядя на наши предосторожности, караванщики других двух караванов иронично зубоскалили на этот счёт. Ко мне подошёл Габит и пригласил к Рамазану. Когда я подошёл. Тот активно отдавал различные указания, направо и налево.

– Столоваться с нами будешь? – спросил он, повернувшись ко мне.

– Пожалуй. Если вы не против. – Согласно кивнул я.

– Тогда две серебрушки. – Протянул тот руку.

Я расстегнул поясной кошель и достал из отделения с серебром две новенькие монеты, вложив их в руку Рамазана. Тот посмотрел на них и хмыкнул.

– Кондоррские. Новые. Да ещё и качества отменного. Эти весят больше, чем Медийские, или Сунорские. Ну да нам тут три дня минимум куковать. Так что за три дня и завтрак четвёртого, уплатил. Плюс обратный проезд до Регнора, и спать в повозке лучше, чем на земле.

– Да понял я, понял, – заулыбался я. – Касса сдачи не даёт.

– Приятно иметь дело с умным человеком, – улыбнулся тот и без перехода отвернулся, начав чихвостить нерадивого возницу. Я же вернулся назад к Моаре и нашему бивуаку.

– Через пол аса будет готов обед, Артём. У тебя есть какая-нибудь посуда для каши?

Я полез в рюкзак и вытряхнул конфеты из пластмассового контейнера с крышкой и из другого кармана достал лёгкую кружку из нержавейки, в которую кинул пакетик чаю. Увидев мои приготовления, она махнула рукой:

– Ну пойдём! Там и кипятку себе нальёшь пока в котёл сухих фруктов не накидали. У нас все пьют что кому нравиться.

Разобраться с кашей мне помог швейцарский мультитул, в котором была ложка и вилка. Вообще-то сам по себе он громоздок и неудобен, но и в правду, ложка дорога к обеду. Так как свой чай я выпил до обеда, то пошёл и налил себе компота из сухофруктов. И знаете что. Вкус у него был как у того, из детства. Из детского сада. Каша, к слову, была напичкана специями и мясом. То ли мясо с кашей, то ли каша с мясом. В результате я съел половину контейнера, а половину закрыл и поставил в тенёк. Помотавшись туда-сюда по лагерю и вокруг, я хотел достать планшет, но передумал. Я и так как белая ворона в тёмных очках. Неизвестно чем аукнется. Нужно подождать и посмотреть по сторонам. Вечером я прикончил остатки еды в контейнере и пошёл мыть тот к ручью. Моющего средства у меня не было, поэтому оттёр его салфеткой и промыл в проточной воде. Уже собирался уходить, как боковым зрением заметил в кустах напротив лёгкое движение. Отложил судок и стал мыть руки, напряжённо из-подо лба глядя в ту сторону. Уже опустились лёгкие сумерки и увидеть таким образом, куда я смотрю, не смогут. И действительно. Через секунд десять из кустов выглянула зелёная рожа. По-другому и не скажу. Клыки у неё не торчали, конечно, но морда лица была злобна и отвратительна. Я внутренне напрягся и приготовился резко уйти с перекатом. Но это рыло самоуверенно пропало в кустах, не предпринимая никаких действий. По-видимому посчитало, что я не заметил его. Я взял мытый судок и двинулся назад. И только выйдя к нашим повозкам, позволил себе немного расслабиться и заметил, как у меня дрожат пальцы от того адреналина, что выбросило в кровь. Положив судок в повозку, направился к центру лагеря, где стоял небольшой такой шатёр, в котором прозябал Рамазан. Так как никакой охраны не было, я, подойдя к пологу громко прокашлялся и спросил:

– Можно войти?! – В ответ быстро ответил голос Рамазана:

– Погоди пару минут. – В шатре в полголоса бубнили несколько человек. Через несколько минут вышел Рамазан и его главный по охране. А также несколько воинов.

– Чего тебе, Артём?

Почему-то меня не удивило то, что Рамазан уже в курсе, как меня зовут.

– Да вот тут такое дело. Ходил я к ручью и видел там в кустах зелёную орочью морду. Тот подглядывал за мной, думая, что я не вижу.

Рамазан улыбнулся и хлопнул меня по плечу.

– Молодец, что пришёл. Но мы их уже заметили. Спать этой ночью не придётся. Их здесь немного, но и этого хватит.

– Может нужно предупредить других караванщиков?

– Они нас не слышат. Мы говорили. Иди к своей повозке и не спи. Эти зелёные не только нападают, но и воруют. Так что бдите.

– Понял. – Сказал я и повернувшись пошёл к своей повозке. Подойдя, я с удивлением увидел, как Моара одевает кожаный жилет поверх своей одежды. Жилет был из очень толстой кожи и плотно покрыт металлическими квадратиками. После этого она залезла в повозку и пошуршав там, выбралась с длинным кнутом, свёрнутым в кольца, на конце которого блестела металлическая капля.

– Ну ты, мать, и воительница! Я впечатлён.

– Аха! Сначала сладости, теперь комплименты. Ты точно жениться на мне не хочешь?

Глядя на то, как я раскрываю рот, не в силах что-либо сказать, она звонко расхохоталась. Покачав осуждающе головой, я достал из повозки рюкзак и достал из него пару конфет. Одну дал ей и сказал:

– Не ухаживаю, и не буду жениться… злыдня.

– Ладно. За такую вкусную вещь прощу тебе злыдню. – и повесила кнут на пояс. Я же взял рюкзак и пошёл к дереву возле соседней повозки. Подойдя, взобрался на нижние ветки, которые уже едва держали мой вес и повесил рюкзак чуть повыше. Какими бы не были ловкими зелёномордые ворюги, а культ накачанных мышц, насколько я разглядел, у них был. И вряд ли ветки выдержат того, кто полезет на дерево. Для себя я решил, что буде кто-то проберётся в лагерь, или тем более на нас нападут, буду пускать штык в ход не раздумывая. Не похоже, что здесь меня поведут после в суд, за превышение. А бросать лагерь и отваливать в темноту… Так это вообще непредсказуемый вариант. Я успел задремать у колеса повозки, когда всё началось. В темноте за повозками, возле других караванов заржали кони, заулюлюкали орки. Заметались фигуры. Раздались крики и вопли. Как ярости, так и боли. В то же время я заметил, как наши воины чётко заняли периметр и сцепили последние повозки. После чего костры в лагере разобрали и перекинули наружу, где уже был заготовлен валежник. Тот сразу вспыхнул, давая свет на происходящее на внешней стороне повозок. А посмотреть там было на что. Орков было много. Голые по пояс, мускулистые «лоси» на конях, с саблями в руках, планомерно рубили всех, кто оказывал им сопротивление. Остальных как стадо сгоняли в кучу. Возле одного из костров вихрем мечей взорвался какой-то воин. После этого трое орков навсегда остались лежать на земле. Но остальные отхлынули, получив какой-то окрик и стали кидать в воина всё, что попадало под руку. В конце концов, чей-то пущенный камень ударил того по затылку и не смотря на шлем, вырубил сознание из тела. Уже после этого воина быстро освободили от железа и спеленав перетащили к толпе. Пятнадцать минут ушло на то, чтобы полностью вырезать и взять под контроль всех наших соседей. От караванов из темноты выскочил парнишка и перепрыгнув небольшой костерок кубарем покатился к нам под повозку. За ним так же выскочил здоровый орк и упав на пузо проехал по земле с полметра, азартно вытянув руку и пытаясь словить беглеца за ногу. Это его и сгубило. Как только рука наглеца показалась из-под повозки, я хекнув, вогнал в его ладонь свой штык, пришпилив его к земле. После чего щёлкнул кнут и… моё лицо забрызгало теплым и противным. А голова орка лопнула, как переспелый арбуз. Выдернув штык, я залез в карман и достал бумажный носовой платочек. После чего подавляя легкие позывы к рвоте оттёр лицо, а после штык. Повернулся к Моаре и только вздохнул, глядя на её улыбку. Злыдня, как есть. Ещё через пять минут всё кончилось. Там, наружи. Пленных увели в темноту, а наш лагерь окружили орки. Их было много, но не слишком, чтобы просто так взять нас наскоком.

– Нас не сожгут? – Спросил я Моару.

– Нет. Все повозки под рунами от огня. Не будут гореть.

Орки, по-видимому, были не в курсе и начали кидать факела на повозки. Но те и в правду, падая на тенты, не только не причиняли вред, но и гасли с шипением. Перестав маяться ерундой, эти индейцы посовещались, после чего вперёд вышел один из них, здоровый как дом с пристройками и сказал:

– Эй, кто у вас главный, я хочу говорить с ним!

Рамазан подошёл к скреплённому разрыву, но наружу не полез.

– Ну говори! – Внешне спокойно сказал он.

– Я думаю, что ты понимаешь, что нас здесь достаточно, чтобы взять вас приступом.

– Может быть. – Согласно кивнул Рамазан, – Но кровью вы умоетесь так, что добыча вам не в радость будет.

– Мы не боимся, – гордо вскинул тот подбородок. – Настоящие воины не собирают жизнь по капле, а разбрасывают её горстями.

– Пока я видел, как вы больше смерть разбрасывали. – Парировал его высказывание Рамазан.

– Не будем спорить. В этом нет смысла. У нас есть предложение. Поединок голыми руками. Вы можете выставить поединщика. И если он победит, то мы просто уйдём. Если нет, то будем вас брать приступом. И тогда пленных у вас брать не будем. Вы все умрёте. Вон там мы очертим круг в пятьдесят шагов. Если через десять сутин (минут), никто не выйдет, мы начнём приступ.

– Кто будет поединщиком? – Глухо спросил Рамазан. Орк расцвёл в улыбке и гордо стукнул себя в грудь. – Я!

Повернувшись к стоящим воинам, Рамазан спросил не то, что я ожидал.

– А какой сегодня у нас день?

Видимо в вопросе была заложена шутка, о которой я не знал. Все криво заулыбались. После чего Рамазан стал раздеваться. Снял халат, потом рубаху. Оказывается, под одеждой был довольно мощный и подкачанный мужик. Хотя и он на фоне орка смотрелся бледно. Но мой взгляд, веса в Рамазане было под 90-100 килограмм.

– Рамазан, – сказал начальник охраны, – Не ходи. Смысла нет. Ты его не одолеешь. Он сильнее. Нам же, всё одно край. По их понятиям, мы первые их кровь пролили. – Он указал на орка под телегой. – Так что всё равно умирать.

– Именно поэтому я пойду. Вдруг повезёт.

– Ну да. Вон они уже даже камешки убрали с площадки. Ну да ладно. Воля твоя.

Рамазан кивнул и перелез через сцепку. Орки тут же взорвались криками, потрясая оружием.

Рамазан спокойно дошёл да круга и шагнул во внутрь. Орк не стал ждать и ринулся в его сторону. Всё произошло быстро. Рамзан размахнулся, как колхозник на танцах и мощно ударил набегающего орка в грудь. Тот хекнул, но не остановился, а обхватил Рамазана за корпус и нанёс ему два удара в лицо головой. После чего понял его и грянул оземь всем телом. Несколько секунд тишины и орки взорвались ликующим улюлюканьем. Орк на площадке повернулся и проорал:

– Ещё один! Я жду, мокрицы!

В принципе я всё увидел. Никто из них понятия не имел о рукопашном бое. И если бы не огромный мускулистый торс орка, как у стероидного бодибилдера, да не ставкой была сама жизнь, то я даже не сомневался бы. Внезапно стало обидно, что я только пришёл в этот мир, а тут такая жопа. И эта обида и толкнула меня на действие. Я снял куртку, потом майку, на которой был изображён котёнок и была надпись «Щас порву». Потом повернулся к молчавшим людям и задал вопрос:

– Какие правила?

– Нету их. – Ответил начальник охраны, глядя на мои восемьдесят килограмм, слегка покрытых жирком.

– Ну, уже легче. -сказал я и полез на сцепку.

Когда я подходил к кругу, пружина, сдавившая мои яйца изнутри, вдруг отпустила. Стало спокойно. Я остановился на границе круга и под градом насмешек орков повёл прищуренным взглядом. Орк стоявший внутри, демонстративно выпинал тело Рамзана за границу круга и приглашающим жестом, ласково пригласил меня заходить. И я зашёл. Как и следовало ожидать, тот тараном кинулся на меня, расставив руки. Я же побежал ему на встречу, в последний момент присел в полу падении и под знак вопроса сместился мимо него, продолжая разворот, сгорбил плечи и со всей дури, вложив всю массу корпуса, плюхнул сложенной ладонью орка по затылку. Раздался громкий как выстрел хлопок, а расставленные руки культуриста замахали беспорядочно по воздуху. Но этот монстр, быстро обрёл равновесие и вновь кинулся ко мне. Та же тактика расставленных рук. В тот момент, когда орк сомкнул свои руки, я уже присел и с силой ударил, скручивая корпус, по коленной чашечке верзилы пяткой своей ладони. После чего не дожидаясь результата катнулся в кувырке в сторону, тут же оказался на ногах и лицом к орку. Орк взревел и схватился за колено. Дёрнул руками и с хрустом загнал чашку на место, заревев ещё раз. Меня впечатлило. Но вот в чём я был уверен, так это в том, что бегать этот кабанчик уже не будет.

– Я лично вырежу тебе сердце, человек и сломаю все кости! – проревел этот амбал и похромал ко мне. Мы сошлись, и он начал махать руками. Справа-слева. Справа-слева. Каждый раз я нырял и с волной бил ему в корпус, стараясь попасть в район печени, солнечного сплетения и просто по пузу. Пару раз у меня проскочили диагональные удары снизу в голову. Но я быстро отказался от них. Так как было ощущение, что бил я по камню, а не по башке. И это в перчатках с накладками. Вначале мне то и дело приходилось рвать дистанцию, а мои удары вообще не несли видимого эффекта. Потом этот гусь стал морщиться и прикрывать печень локтем. Прав был наш инструктор по рукопашному бою. Всё что вы дадите своему оппоненту, он прочувствует и получит сполна. Вот только он был прав и в другом. Если вы не справитесь в первые сорок секунд, то ваша дыхалка может сдохнуть. Я действительно стал немного уставать. И это сыграло со мной дурную шутку. В один из моментов я пропустил боковой. Ну как пропустил. Успел поставить руку в блоке. По этому блоку мне и саданул этот конь. Я как стоял, так и полетел вместе с блоком. Падая и перекатываясь, я видел, как бешено ковыляет ко мне этот бугай. Порвать дистанцию я не успел. Он наконец добился того, что обхватил меня руками и ударил меня головой. Этого я и ожидал, и ударил навстречу, выставив свой лоб, о который этот дятел с хрустом сломал свой нос. Сыграла разница в росте. Он был выше. Воспользовавшись мгновением ослабления хватки, я выдернул свои руки и сразу крюком ударил кулаком в затылок орка, навстречу своему лицу, в обратку. Этот удар мне показал и научил правильно делать один бывший боевой пловец. И если бы не закачанная туша этого монстра, то я вполне мог выбить ему позвонок. Но добился лишь того, что глаза этого культуриста потеряли фокус и поплыли. Тогда я, не останавливаясь, с силой, сложенными в лодочки ладонями дал ему по ушам. Руки брёвна расцепились и схватившись за уши, бугай сел на жопу. Я же, играя на публику, спокойно стёр с лица кровь, накапавшую с орка. Наклонил голову как жидкий терминатор и подняв руку покачал пальцем из стороны в сторону. После чего быстро метнулся к орку и оказавшись у него за спиной обхватил его голову руками, расположив руки как на мельничных жерновах, одну на затылке, другую на подбородке. После чего немного поколебав его голову в право-влево, резко наклонил его подбородок вниз, и когда в этом положении его могучая шея утратила всякое сопротивление, резко скрутился всем корпусом, удовлетворённо услышав хруст. Этот хруст был подобен громкому выстрелу в полной тишине. Мысли неслись вскачь как бешеные и я подумал, что если они меня не кинуться убивать, то можно выкаблучиваться до конца. Я повернулся, выпустив упавшее тело и пошёл к слабо шевелящемуся за кругом Рамзану. Подойдя, я сделал кувырок и подхватил за ногу его тело и используя энергию кувырка встал на ноги. При этом Рамзан оказался у меня на плече. Что-то похрустело у меня в спине, но я спокойно пошагал к нашей сцепке. Всё происходило в полной тишине. Подойдя к фургонам, я передал в щель Рамзана, после чего не удержавшись повернулся к оркам и вновь покачал пальцем. Потом залез внутрь. Первое что я увидел – это полные восторга глаза того паренька. А потом на меня навалилось всё. Ужасно заныла правая рука, засаднили рёбра с левой стороны, заболела спина. Так же я понял, что у меня кружится голова. «Ох ты мля!» – Сказал я и сполз по колесу на землю. Сверху кто-то мокрой тряпкой протёр мне лицо, и в зубы ткнулось горлышко моей фляги. Я сделал несколько глотков и уже тогда рассмотрел кто обо мне заботится. Конечно Моара. Я поднял руку и сделал ещё глоток, прополоскал рот и сплюнул. Потом посмотрел на полукруг бойцов и Моару и сказал:

– Старею что-то. Уработался нет сил. И болит всё, кроме волос и ногтей.

В это время, паренёк возбуждённо затараторил. – Они уходят, забрали своего мёртвого. И к нам ещё двое идут.

Я встал и выглянул наружу. К повозкам подошли два орка. Не молодых. Волосы у обоих были седы. Один из них обратился ко мне указывая на труп под телегой:

– Можем ли мы забрать тело?

Меня оттеснила Моара и сказала:

– Мы хотим обменять его.

– На кого? – Безразлично спросил орк.

– На того воина, что вы взяли в плен!

– Это не равноценный обмен, женщина гномов.

– Я знаю и добавлю ровно одну медную монету. К тому же раб из воина не получится. Вы рано или поздно, вынуждены будете убить его.

Орки посмотрели друг на друга, потом тот, что постарше сказал:

– Мы согласны. Но с одним условием. Оружие побеждённого бойца не достанется победителю, а вернётся домой.

Моара повернулась ко мне и сказала:

– Артём! Я компенсирую тебе стоимость тех трофеев, что должны тебе отдать орки. Только чуть позже.

– Не нужно. Я не воин. Я работяга. Мне эти железки побоку. Не нужны.

– Договор! – Торжественно возвестила Моара глядя на орков. Орки спокойно вытянули труп своего их под повозки. Ещё через пять минут привели того мужика, что положил трёх орков у меня на глазах. Разрезали верёвки у него на руках и ушли. Повозки расцепили, и наш начальник охраны сказал: – Заходи, Рябой. Выкупили тебя за их труп и Моара заплатила. Ей будешь должен. А ведь мы с вечера говорили, что орки рядом. А ты пренебрёг.

– Я не пренебрёг. Я даже отдыхал в доспехах. Но ты знаешь, как был упрям Хаким. Думал доедем до Рагнора и больше я с ним договор не буду заключать. Но оно вон как вышло.

– Ладно, заходи. У нас вот праздник. Победили на смертнике орка.

– И кто этот здоровяк? Который голыми руками орка уделал?

– Да вот он! -показал на меня глав охранник. – Не выглядит?

Рябой и в прям был удивлён. – Не, не сказал бы. Шутишь, да? – Перевёл он взгляд на собеседника.

– Какие уж тут шутки.

– Я видел, как ты троих орков приземлил. – Сказал я. – Вот только ты тоже на богатыря не вытягиваешь, огромных размеров.

– Так, то я саблями. А голыми руками так не могу.

– А я не могу саблями. Нет, учился немного, но не то.

Уже через пол часа мы сидели вокруг костра и ждали поздний ужин. Моара вышла из палатки Рамзана и сказала:

– Жить будет. Рёбра поломаны, сотрясение головы, нутро побито. Но даст Вый, доберёмся до Рагнора, лекарь подлечит.

Помню, как ложился спать в повозке, охая и кряхтя как старый дед. Заслал пацана за своим рюкзаком, а после дал ему конфету и положив свою торбу под голову, провалился в бездну. Проснулся от того, что во сне, огромный орк зомби отрубил мне левую руку. И от того, что я её не чувствовал, словил испуг и проснулся. Но руки я не чувствовал. Отлежал её нафиг и теперь она болталась как неживая. В первые мгновения, попытки привести её в порядок и пошевелить хотя бы пальцами, – провалились. Я даже запаниковал немного. Подумал, что этот урод в драке вчера, отсушил что-то. Но вдруг начал чувствовать побежавшие мурашки и облегчённо выдохнул. Картина что предстала мне, когда я вылез из повозки, вогнала меня в крайне неудобное состояние. Увидев, что я проснулся, к повозке начал стягиваться люд. И вскоре все стояли передо мной. Только впереди этой небольшой толпы сидел, скрестив ноги на коврике Рамзан. Потом по незримой команде, все разом поклонились. А Рамзан дал ночному парнишке кожаный мешочек, который передал его мне. И кстати, у сопливого стервеца по-прежнему, на поясе болтался мой штык.

– Спасибо тебе, Артём от нас всех. Прими деньгу малую от всего общества.

– Спасибо люди добрые, но мы все в одной лодке были. – поклонился я в ответ. И тут же скорчился от прострела в рёбрах. Опережая вопросы, сказал: – Прилетело вчера где-то по рёбрам, а я не помню даже.

– Так эта орясина вчера, тебе дядя Артём по рёбрам била, а ты отскочил. Но вскользь попало.

– Ой ё! -Сказал я, потрепав парнишку по волосам и заботливо снял с него ножны со штыком. – А что, если бы попал… И да, спасибо, что сохранил мой штык.

А ещё, через час после завтрака, прискакал гонец с вестью, что осада снята и орки ушли в степь. Долго никто не собирался и караван тронулся в сторону Рагнора. На воротах, при въезде нас встречала целая куча стражи. Но смотрели они больше по сторонам, чем на тех, кто въезжает. Причём присутствовал и маг. Я так понял, что мужик одетый как китаец, в длинный ниспадающий такой сюртук он и есть. Стража проявляла почтение к нему, а он пристально смотрел на всех проезжающих. На меня он таращился, наверное, дольше чем на кого бы то ни было. Потом подошёл и сказал:

– Особых претензий и запрещённых вещей я у вас не наблюдаю. У вас хороший кулон защиты и два непонятных вообще. Не могли бы вы мне пояснить, что это за артефакты?

Обращение было вежливое. Угрозы и принуждения не несло, поэтому я ответил нейтрально-доброжелательно:

– Это поделка моего друга. Она для зарядки энергией одного специфического устройства. Поэтому никому кроме меня не полезны.

Маг, немного подумав, кивнул и сказал, что похоже так и есть. После чего пожелал всего доброго. Мы въехали в город, и я удивился. Это был полностью каменный город. Дома, улицы в брусчатке. Причём последняя было подогнана так, что нас не трясло и мы ровно катились. Почти как по неплохому асфальту. Более того, я стал свидетелем такой картины. Один из возниц, как только его животина нагадила, тут же остановился и собрал весь навоз в мешок. Когда я спросил об этом Моару, она пояснила, что не всякий убирает. Но тот, кто не убирает, платит налог при въезде в город. Не большой, но всё же. И получает табличку. А вот если не убрать и не уплатить налог, то можно нарваться на драконовский штраф. А во второй раз вылететь за ворота и не въезжать месяц. Меня зацепило понятие драконовский штраф.

– А что, драконы существуют в вашем мире?

– Да, но они не принадлежат нашему миру. Эти твари могут путешествовать между мирами. У нас они бывают редко, но как правило никого не трогают первыми. А трогать эти живые и летающие огнемёты себе дороже. Иногда некоторые умудряются пообщаться с ними, но по большей части те всех игнорируют. И вообще, с тебя конфета. Я устала тебе говорить всем известные вещи.

– Ну ладно. На тебе вот с черносливом конфету.

Так за разговорами мы доехали до постоялого двора, причём я потерял пять конфет. Дорого мне обходятся услуги гида гномы. Но если честно, то надо этот шоколад есть, иначе он тупо начнёт портиться. На постоялом дворе, я снял себе комнату. Оплатив её на неделю. Это вылилось в две серебряных монеты и пять медных за завтраки и ужины. Обеды, если надо, оплачивались отдельно. Только теперь я начал немного понимать, как много я заплатил караванщику. Однако после того, как я посетил мыльню и помылся. Сдал за медяк в стирку грязные вещи, и удивил всех жужжащей у меня во рту, вращающейся щёткой. После этого, я сел считать свои деньги. В результате в мешочке, что мне дали в караване, я нашёл десять серебряных, пять медных и одну золотую монету. Подозреваю, что на неё разорился сам Рамзан. Равна она была десяти серебряным. А один серебряный десяти медным. Сама золотая монетка была в полтора раза меньше серебряной и в два раза меньше серебряной монеты из Кондорра. Итого с моими у меня было десять местных и шестнадцать кондорских серебряков. Пять местных и тридцать кондорских медяков. И конечно один золотой. Я был сказочно богат. Но теперь мне предстояло подумать, что делать дальше и как попасть в Кондор. Подумав немного, я решил прогуляться. Погода была летняя, по ощущениям градусов 25. Поэтому я одел кепку, майку с надписью «Пьянству бой! А перед боем надо выпить» и плотные штаны. А вот вместо берцев, я одел резиновые сланцы. Письменность здесь была такой же как у нас. Вот только они писали ё как перечёркнутый мягкий знак. Вот и все отличия. Штык же я вообще оставил в комнате. Которая, кстати, закрывалась на хороший замок. Внутренний. Спустившись вниз, в трапезную, я столкнулся с компанией бородатых квадратиков. Один из них отодвинул меня плечом и пробасил как приходской архиерей:

– Отойди, чего стал как примороженный!

Я посторонился и понял, что имею честь лицезреть гномов. Когда они проходили мимо, на меня пахнуло смесью запахов. Кузница, калёное железо, кожа, и что-то неопределяемое. Даже немного химией какой-то. Один из них повернулся и прочитал надпись на майке, забавно шевеля сосисками, что по недоразумению называли у них губами. Да, представьте себе. Негры у нас нервно курят в сторонке. Прочтя, он гоготнул и привлёк внимание остальных. После того как к ним за стол подали пиво, они почти перед каждым глотком начали чокаться и возглашать: «Пьянству бой!» Я же, не зная, как себя вести, напялил на лицо полу улыбку и вежливо поедал свою кашу с мясом, а также закидывался нарезкой незнакомых овощей. Некоторые были похожи по вкусу на сладкий лук, другой вид напоминал огурцы, но с привкусом дыни. И так почти все. Напоминают наши, но есть нечто другое. Что огорчило, так это то, что не нашлось помидор. Сверху спустилась Моара, свежая и переодетая в чистое. Гномы, завидев её встали и слегка склонили головы, после чего сели. Она же, не сомневаясь, плюхнулась за их стол. Поведение гномов разительно поменялось. Они стали чинно и спокойно потягивать пиво. Без всякого безбашенного веселья. Я же, доев расплатился и пошёл на выход в город. Люблю лето. Нет, в правду. В какой-то из периодов своей жизни я решил, что люблю лето больше, чем зиму. Вот и сейчас, выйдя в теплый день из приятной прохлады трактира, я с удовольствием вдохнул напоенный солнцем и сотней запахов воздух города. Улицы были чистыми. Город, как я убедился имел канализацию. Вот и пахло нагретой брусчаткой, пылью, лошадьми конечно и ещё кучей других запахов, которые я так сразу не определил. Чтобы не потеряться, я пошёл вдоль улицы, читая названия на вывесках. Лавка кондитера, хлебная лавка, шорники. По другой стороне продавали ткани, и даже была оружейная лавка. Далее я дошёл до вывески мага лекаря. Так как рёбра ещё саднили, а на предплечье была здоровенная гематома, я зашёл в дверь. Встретила меня девушка в кружевном чепце и накрахмаленном переднике.