Читать книгу: «Несмотря на расстояния и время», страница 4

10

Не всё я рассказала Малин. Да и не всё ей можно рассказать. На самом деле многое о себе я и сама не понимала. Например, почему от меня отказались мои родители.

Я попыталась найти своих биологических родственников сразу, как только поступила в университет и у меня появились для этого возможности. Но всё было тщетно. Только придя в «Бюро расследований А-А» и получив возможность добраться до электронных баз германского архива, мне удалось узнать, что я подкидыш.

Третьего сентября 1993 года меня подкинули в один из берлинских беби-боксов со свидетельством о рождении, в котором была оторвана часть о родителях, вырезаны фамилия и год рождения. Так что настоящее у меня только имя и день рождения – 16 июня. Имя я уже неоднократно меняла. Сначала из Эльжбеты, по оборванному свидетельству, я стала Эльзой, или Элизой, на немецкий манер, а потом, когда я перебралась в Швецию, я представилась органам опеки как Эльсбет. Судя по дате рождения, на момент, когда меня подбросили, мне было два с половиной месяца.

Я перерыла все электронные базы данных. Здесь был тупик. По дате рождения и имени мне не удалось ничего установить. Девочек, родившихся в один день со мной, было много. Эльжбет из них было около сотни! Сведений о том, что кто-то из них пропал, не было. Учитывая, что имя имело явно польское происхождение, я забралась в польские базы данных. Из-за языка всё давалось с трудом, но найти сведения о маленьких пропавших Эльжбетах не удалось. К счастью, Эльжбет, родившихся со мной в один день, среди мёртвых тоже не было. То есть все в наличии и никого не потеряли…

Не с первого раза, но мне удалось попасть в электронный архив и найти записи о подкидышах в германском архиве. Учёт подкинутых в беби-боксы вёлся в Германии скрупулёзно: протокол осмотра ребёнка с указанием веса, роста, примерного возраста, фотография ребёнка и одежды, если таковая имелась. В своём файле я обнаружила фотографию маленькой себя: розовая шапочка, распашонка в цветочек или в бабочку, подгузник фирмы «Pampers»; фотографию свидетельства о рождении с вырезанной фамилией и оборванной половиной и какой-то кулон. Фотография кулона прилагалась: серо-коричневый шестигранник, в который продета верёвочка. В описании указано: кулон «размером 5 см × 6 см» из неизвестного материала (предположительно пластмасса или кость).

Когда я тупо разглядывала на экране скан остатков моего свидетельства о рождении, ко мне в кабинет вошёл шеф.

– А я думаю, с чем ты тут сидишь в такой поздний час? – Заглянул в монитор. – Всё рвёшь себе душу… Скажу сразу: мне тоже ничего не удалось узнать. Система беби-боксов специально декларируется как структура, позволяющая родителям избавиться от нежелательных детей, не подвергаясь преследованию. Поэтому по горячим следам никого не ищут, а лишь максимально фиксируют приметы ребёнка. В твоём случае у ребёнка нет особых примет, зато есть интересное свидетельство о рождении. Оно меня сразу насторожило, когда я рассматривал документы при приёме тебя на работу. Юридического значения искромсанный документ не имеет. С тем же успехом можно было просто положить записку с именем и датой рождения, но положили именно свидетельство о рождении в таком виде. Как намёк на то, что у ребёнка есть задокументированные параметры. Вывод напрашивается сам: человеку, который тебя подкинул, было важно, чтобы у ребёнка было именно «официальное» имя и «официальная» дата рождения. Если человек так напирает на официальные параметры, возможно, на этом обрывке есть ещё что-то, на что органы опеки при приёме тебя не обратили внимание. Я бы внимательно изучил сам этот обрывок. Ну, например, как версия: поскольку это государственный бланк, то по водяным знакам, узору на полях можно узнать, в какой стране выдавали. Каждая страна выдаёт документы на своих бланках. У меня старшая дочь, ты знаешь, младше тебя на два года. Так вот, у неё другое свидетельство о рождении. А у тебя как будто простая бумага без водяных знаков. И ещё один момент, который мне тоже кажется важным. Возможно, тебя подкинули не родители, а похитители. Я смотрел статистику. Очень часто обнаруженные в беби-боксах дети предъявляются родителям, заявившим о пропаже ребёнка, и приличный процент детей возвращается домой.

– Я смотрела в базе похищенных детей. И в базе отказных детей-грудничков. Ни-че-го!

– Поезжай в берлинский архив. Поезжай. Сейчас задание у тебя несрочное. Неважно, сдадим мы его через неделю или через десять дней.

11

Девочка шести лет сидела на высоком стуле в кабинете директора, прилежно сложив ручки на колени. Женщина-директор и её очередная мама разговаривали так, как будто девочки не было в кабинете.

– Вы отказываетесь назвать причины возврата ребёнка?

– Да. Нет… – Очередная мама мялась, подбирая нужные слова. – Просто эта девочка… Она очень, очень необычная.

– У нас все дети с непростой судьбой, поэтому все необычные.

– Да… но мы с ней не смогли найти общий язык, – вывернулась женщина.

– Хорошо, пишите заявление о возврате. – Директор тяжело вздохнула и подвинула женщине лист бумаги и ручку. – Вас вызовут в суд для прекращения опеки.

Женщина кивнула и торопливо заполнила бланк заявления.

Маленькая девочка равнодушно наблюдала за происходящим, сидела ровно и не шевелилась. Золотистые косички с бантиками, огромные синие глаза. Директор смотрела на эту куклу и искренне не понимала, почему от такого ребёнка отказывались на её памяти уже в пятый раз, а девочке только шесть лет.

Девочка знает, почему эта мама отказалась от неё. К шести годам она поняла, что все, с кем ей приходилось общаться: дети во дворе и в приюте, приёмные родители и воспитатели – не умели выпускать хвостик и когти на ногах, превращать ручки в крылышки и пускать огонь изо рта.

Еще раньше девочка поняла, что дети пугались, когда во время игры у неё неожиданно появляется чешуйчатый хвост с сердечком на конце, которым она балансирует при прыжках или беге. Хвостик всегда появляется сам, и девочка не умела контролировать его появление.

Она перестала играть с детьми.

Раньше она думала, что приёмные родители умеют регулировать появление хвостов, поэтому у них получается ходить по улицам, на работу и ещё много куда, не показывая хвост. Она спросила об этом год назад прошлого папу. Тот засмеялся и сказал, что у него нет хвоста и у Эльзы тоже нет хвостика. Тогда Эльза показала папе хвостик. Папа с открытым ртом смотрел минуты две, а потом выбежал из дома. Когда пришла с работы мама, папа сказал, что девочка плохо себя ведёт и её нужно отдать в приют. Мама немного повозмущалась, но когда Эльза показала ей свой хвостик, согласилась, что девочке будет лучше в приюте. Те родители тоже не объясняли директору, почему не хотели больше быть её родителями.

Эта мама была добрее, чем предыдущая, но, когда у Эльзы неожиданно показался хвост, она сразу увела девочку в приют.

Директору удалось пристроить куколку Эльзу ещё раз. И снова девочку вернули с объяснением, что не нашли общего языка. В этот раз вернули через месяц, ровно столько девочке понадобилось, чтобы понять, что эти люди не будут её родителями, и показать им хвостик.

Директор уже привычным жестом положила заявление в папку с личным делом воспитанницы Эльзы Шульц.

– Ну, Эльза, почему и эта семья от тебя отказалась? Объясни мне, что ты такое делаешь, из-за чего тебя возвращает уже седьмая семья? – спросила директриса, как только за парой закрылась дверь.

– Фрау Анна, пожалуйста, не отправляйте меня больше в семью.

– Почему, Эльза? Эти люди были с тобой жестоки? Может, они обижали тебя?

Девочка отрицательно помахала головой.

– Маленькие девочки должны найти своих родителей. В стране много добрых людей, которые готовы заботиться о тебе и любить тебя.

– Фрау Анна, я знаю, что у меня где-то есть мама. А эти люди – не мои родители, они никогда меня не поймут. – Эльза тяжело вздохнула.

Больше её фотографию фрау Анна не давала для просмотра желающим взять ребёнка в семью. С тех пор Эльза росла в приютах Германии. Она была дружелюбна со сверстниками, но подруг не имела и в общих играх не участвовала.

Благодаря занятиям в приюте она научилась читать, считать и писать ещё до школы, поэтому училась на отлично по всем предметам, за исключением физкультуры.

Физкультуры она боялась, помня, что при прыжках или беге у неё внезапно выскакивает хвостик.

К десяти годам Эльза была выше своих сверстников и массивней. Она не была толстой, но из-за ограниченной физической нагрузки, необходимой для её возраста, она выглядела рыхлой и неповоротливой.

Всё изменилось, когда после окончания младшей школы она перешла в среднюю, с новыми предметами, учителями и приютом.

Новая учительница физкультуры – фрау Берта, – оценив мучения Эльзы с физическими упражнениями по школьной программе, предложила ей прийти в секцию скалолазания. Эльза за свою коротенькую жизнь научилась не отказываться от предлагаемого, поэтому пришла посмотреть, что это такое.

Увидев стенки, утыканные маленькими цветными уступами, Эльза запаниковала и никак не решалась полезть наверх, но та же учительница физкультуры помогла ей справиться с обвязками и напутствовала словами:

– Представь, что ты ползёшь не по стене, а по полу.

И у Эльзы получилось – она быстро взобралась до потолка. Взглянула вниз и увидела фрау Берту, зал закачался, в этот момент кто-то снизу сказал:

– Рук не хватает, чтобы держаться? А ты выпусти крылья! Представь, что у тебя за спиной крылья, и удерживай ими равновесие!

Эльза чуть не упала, разглядывая, кто же это сказал, но, похоже, просто кто-то снизу давал указание своим подопечным. Эльза воспользовалась советом и представила, что у неё за спиной раскрылись крылья. Тут же, к своему удивлению, почувствовала, что она повисла в воздухе. Нагрузка на руки и ноги ушла, но никаких хвостов и крыльев в реале не появилось.

Её восторг был неописуем. Она с радостью «прошла» по самому верху периметра скалодрома.

Фрау Берта была восхищена ею и похвалила.

С тех пор Эльза стала успешно заниматься спортом. Сначала скалолазанием, потом плаванием, велосипедом, скейтбордом. Кикбоксинг, стрельба, гонки на мотоциклах появились в её жизни намного позже.

Как у всех приютских детей, у Эльзы была тоска по дому и семье. Хотя она в шесть лет поняла, что приёмные родители – это не для неё, в мечтах она надеялась найти настоящих родителей или каких-нибудь родственников.

Когда Эльзе исполнилось четырнадцать, её пригласили в кабинет директора, где уже находился седовласый мужчина в дорогом костюме-тройке. Мужчину директриса представила как Исаака Бирса и сказала, что он готов взять её под опеку, но для этого хочет познакомиться.

Исаак Бирс ласково посмотрел на неё, а Эльза сделала книксен. На этом их знакомство завершилось.

При следующей встрече через неделю они гуляли по парку приюта, и Исаак сказал, что знал её отца.

– Я знал, что у него должен был родиться ребёнок, а потом узнал, что ребёнок-девочка пропала. Мы долго искали тебя. Элиза, мне повезло найти тебя первым.

– Так вы сообщите моим родителям?! – едва сдерживая себя, проговорила Эльза.

– Увы, некому сообщать. – Исаак придал лицу скорбное выражение. – Твой отец погиб за месяц до твоего рождения, а кто твоя мать, мне неизвестно. Я не знаю, как тебе это предложить. – Мужчина замялся. – Мне бы хотелось, чтобы ты переехала жить в мой дом. У меня хороший дом. Я смогу позаботиться о твоём образовании, и, главное, ты будешь в кругу существ, подобных тебе.

Они присели на лавочку в глубине парка, и никого посторонних не было поблизости. Эльза продемонстрировала свой хвостик: а зачем тянуть, дядька сейчас сбежит, роняя дорогие ботинки, и одним претендентом в опекуны станет меньше. Но в ответ дядька продемонстрировал ей свой жёсткий чёрный хвост со стрелкой на конце и хитро улыбнулся в бороду.

Эльза пришла в восторг. Наконец-то сбылись её мечты и ожидания!

– У меня есть сын, его зовут Ося, он на четыре года старше тебя. Я думаю, у нас получится хорошая семья, – закончил своё предложение Исаак.

Эльза тоже в это поверила. После окончания полугодия в школе и перед новогодним праздником она приехала в свой новый дом.

Вернее, это был сказочный замок в горах. Башенки, переходы – снаружи. Слуги, старинная мебель, витражи, отдельная большая комната с ванной и туалетом – внутри.

Эльза почувствовала себя Золушкой, прибывшей во дворец короля. Во дворце её ожидал принц Ося – сын Исаака.

Ося был мил, улыбчив, приветлив. Показал ей весь замок от крыши до подвала, конюшни, псарню и фехтовальный зал. Сильное впечатление на Эльзу произвела библиотека, заполненная стеллажами с книгами от пола до потолка.

Эльза впервые почувствовала, что дома. Ей так понравилось проводить время с Исааком, которого стала звать дядей Исей, и Осей, что она не обращала внимания на взгляды, которые на неё бросал «принц». Вернее, она не понимала их значение. Впрочем, тогда она ещё была несведуща в сексуальных играх, воспитание в приюте для девочек дало ей однобокое представление о взаимоотношениях между полами.

А взгляды должны были настораживать. С самого первого дня Ося глазами раздевал её.

Эльза видела, что он бросает на неё странные взгляды в минуты, когда думает, что она отвлечена или не видит его. В те минуты ей казалось, что он за что-то злится на неё. Но Ося слишком открыто и дружелюбно улыбался ей во время общения. Эльзе не хотелось думать, что он к ней плохо относится.

Она пошла в ту же школу, в которой учился Ося. Она видела, как восхищались им его одноклассницы и всячески старались привлечь его внимание, понравиться ему. Эльзе он тоже очень нравился. Правда, на его фоне она казалась себе большой и даже массивной. Она видела их совместные отражения в зеркалах: светловолосый тоненький Ося был на полголовы ниже её. Вместе они смотрелись как старшая сестра с младшим братом, из-за этого они оба чувствовали неловкость. Эльза под разными предлогами научилась входить в школу не одновременно с Осей. Он же стал носить в школу ботинки на толстой подошве – это хотя бы зрительно делало их одного роста.

Дома всё было по-другому: они резались в приставку, смотрели домашний кинотеатр и смеялись над одними и теми же шутками. Ося показал ей, как пользоваться компом на хакерском уровне, научил взламывать коды доступа и вычислять пароли. Ради шутки они несколько раз забирались в базы банков.

Он часто брал её за руку и не отпускал до тех пор, пока Эльза не выдёргивала руку; старался сесть ближе – она смущалась и поэтому каждый раз отодвигалась.

Пришло лето со своими радостями и развлечениями. Ося сдал экзамены в школе на отлично, направил документы для зачисления в несколько престижных университетов.

Они много гуляли по окрестностям вдвоём или со школьными друзьями Оси, которые стали и её приятелями.

Та прогулка была обычной. Ося, Эльза и трое приятелей лазали по скалам недалеко от замка. Начался ливень, и они забежали в заброшенную избушку лесника. Все промокли с головы до ног. Футболка у Эльзы промокла и облепила тело. Ребята скользили глазами по её фигуре и стыдливо отводили глаза. Эльза оставила ребят в большой комнате, а сама побродила по домику в поисках чего-нибудь сухого и тёплого, но ничего не нашла. Когда возвращалась в комнату, услышала, как ребята о чем-то спорят, а Ося доказывал, что «он её завалит». Парни его поддевали и смеялись.

Эльза вошла в комнату.

– О чём спор?

Вместо ответа Ося подошёл к ней, грубо обнял и стал целовать. Эльза попробовала вырваться, но два парня оказались у неё за спиной и схватили за руки. Эльза принялась отбиваться от всех и получила удар чем-то тяжёлым по голове.

Сколько времени она была без сознания, понять невозможно. Пришла в себя от боли между ног и сопения в ухо. Она открыла глаза и увидела, что Ося её насилует.

Она посмотрела в его глаза и произнесла:

– Зачем? Ося, я же тебя любила.

Он скривил губы, а парни, державшие её за руки, заржали.

Эльза посмотрела в глаза Оси и чётко произнесла:

– Проклинаю. Ты сдохнешь! – Потом обвела взглядом остальных и сказала: – Вы. Все. Сдохните!

Её снова огрели по голове. Она опять потеряла сознание.

В следующий раз Эльза пришла в себя от похлопывания по лицу. Над ней стоял на коленях дядя Ися и причитал:

– Ну же, девочка, приди в себя.

Эльза приоткрыла глаза, голова дико болела, во рту привкус крови.

– Слава Богу! Она пришла в себя!

Дядя Ися подхватил её на руки и понёс в машину. Комната, стены, потолок – всё прокрутилось перед глазами Эльзы. Где-то за плечом дяди Иси семенил Ося и бубнил про то, что она сама, развратная девка, спровоцировала их.

– Элиза, прости его, – сказал дядя Ися, – прости, пожалуйста, пока не поздно! Пойми, он слишком молод и глуп! У вас ещё есть будущее.

Похоже, Эльза снова потеряла сознание, потому что в следующий раз очнулась в светлой и просторной палате.

Рядом с кроватью сидела медсестра, которая сразу заботливо поинтересовалась, не нужно ли ей что-нибудь. Эльза отрицательно замотала головой, на подушку съехал пакет со льдом. Медсестра поправила пакет и вышла из палаты.

Через некоторое время в палату зашёл доктор, который поприветствовал Эльзу, представился и провёл полный осмотр её тела.

Доктор покинул палату, а через некоторое время в палате появился дядя Ися.

– Элиза, – он почему-то всё время назвал её Элизой, – милая, прости меня за то, что всё так вышло. Поверь, для меня это стало полной неожиданностью. Я не предполагал, что у молодого дракона может быть такая возбудимость и такая реакция. Я считал, что он хорошо социализирован. Прости его, хотя я понимаю, что прошу у тебя невозможного.

Эльза не смотрела на старика. Он перестал быть для неё добрым и милым дядей. Сейчас перед ней сидел посторонний и даже неприятный старик. Эльза изучала потолок.

Старик что-то говорил о половом созревании, о влиянии приятелей, о грузе, который теперь его гнетёт, но Эльза его не слушала. Он посидел еще немного и пошёл к выходу.

Вслед ему Эльза прошипела:

– Он не просто насиловал – он предал! И половые гормоны здесь ни при чём! Я никогда им этого не прощу, а Осе – в первую очередь!

Старик задержался в дверях, кивнул и вышел.

В больницу старик больше не приезжал.

После того как Эльза поправилась, её привезли в приют, только уже более обеспеченный, чем тот, из которого её забрали несколько месяцев назад. Новый приют назывался пансионом, и в него отправляли учиться девочек из богатых семей.

Эльза плохо помнила тот месяц, который провела там. Несколько раз приезжал старик. Прощения уже не просил, говорил, что не оставит её и поможет получить хорошее образование, а еще передал Эльзе банковскую карту, на которой лежали сто тысяч евро.

– Это чтобы ты могла покупать всё, что тебе понадобится, на карманные расходы, – пояснил старик.

Эльза не разговаривала с ним, и он уезжал.

Через месяц не пришли месячные. Эльза удивилась, посмотрела в интернете, подождала ещё две недели и сделала тест. Две полоски…

Эльза отчётливо поняла, что её увезут в замок и, чего доброго, выдадут замуж за Осю, заставят родить ребёнка и жить долго и счастливо.

Вечером она пробралась в медкабинет, благо он не закрывался. Нашла таблетки сильного снотворного (интернет и здесь помог), выпила две упаковки, завернулась в одеяло и уснула.

Увы, снотворное не подействовало, либо нашли её слишком рано.

Эльзу откачали, и она снова очнулась в больнице. Её снова тщательно осмотрели, в том числе и гинеколог, сделали анализы и быстро установили беременность.

Эльза опять увидела старика. Он говорил, что мечтал, чтобы они с Осей поженились и родили ребёнка. Пусть коряво, но его мечта сбылась. И ещё что-то о том, что этот ребёнок – благословение, и прочий бред. Он зачем-то стал уговаривать Эльзу родить ребёнка. Сообщил, что удвоил сумму на карточке.

Эльза молчала. Она не видела смысла с ним говорить.

После ухода старика Эльза попыталась принять горячую ванну. Снова не повезло – отследила медсестра. Её вынули из ванны, спеленали в халат, уложили в кровать и сделали какой-то укол.

Дальнейшее Эльза помнила как в тумане: приходила в себя, её кормили, водили в туалет, делали укол, она засыпа́ла.

В какой-то момент, когда живот уже возвышался над кроватью, уколы делать перестали. Спутанным сознанием Эльза поняла, что её беременность достигла того срока, когда её действия уже не смогут причинить угрозы плоду.

Они не понимали, что она не хотела убивать этого ребёнка. Она сама не хотела жить…

Опять появился старик и сообщил, что Ося умер. Неожиданно и скоропостижно. Врачи подозревали передоз, но старик в это не верил, потому что на драконов наркотики не действуют.

Старик заметно сдал, выглядел потерянным и раздавленным.

Пожалуй, семь или восемь месяцев назад Эльза ревела бы вместе с ним из-за гибели Оси, а сейчас она ничего не чувствовала. Даже удовлетворения от смерти предателя.

Ребёнок родился в срок. Роды прошли легко и быстро, во всяком случае, Эльза не запомнила долгих страданий и боли.

– Мальчик, – радостно объявила акушерка и положила розовый комок ей на живот ближе к груди.

Ребёнок посмотрел на неё золотистыми глазками с вертикальным зрачком и принюхался. Эльза тоже втянула его запах, запомнив на всю жизнь. Тонкая кожица, покрытая мелкими розовыми чешуйками, светлые волосики, торчащие на голове жёстким гребнем, – её мальчик!

– Попробуйте покормить, – посоветовала акушерка.

Эльза достала грудь и подставила сосок малышу. Ребёнок неумело взял сосок, сделал несколько всасываний и присосался, причмокивая.

В этот момент пришла доктор и буквально оторвала ребёнка от груди, унося на осмотр. До Эльзы донеслись обрывки фраз медиков:

– Состояние кожных покровов неудовлетворительное, глаза не реагируют на свет… и какие-то страшные термины.

В это время медсестра помогла Эльзе пересесть на каталку и увезла в палату.

Ребёнка не принесли ни вечером, ни утром. Днём она пыталась разузнать у врачей, ей объяснили, что ребёнок нуждается в особом уходе из-за кожных покровов, врачи подозревают ихтиоз, а ещё глаза сильно отекли и не реагируют на свет.

Эльза набрала старика.

– Он родился. Если ты не вмешаешься, его залечат, – сказала и нажала отбой.

Старик явился через час, произведя на клинику впечатление, как тяжёлая артиллерия на поле боя. Персонал забегал, выполняя поручения главного врача.

Эльзу перевели в другую палату, хотя и предыдущая была вполне приличной и удобной. В новой палате было место для подключения кувёза для новорождённого. Вскоре в палате был установлен и, но ребёнка туда не принесли.

– Доктора говорят, что он пока в реанимации, завтра или послезавтра принесут, – сообщил старик, заглянув к ней на пару минут.

Но малыша не принесли ни завтра, ни послезавтра. Эльза сама нашла к нему дорогу и по вечерам, когда персонал расходился, часами стояла рядом с его кувёзом, просунув руку в круглое отверстие, поглаживала его маленькие ручки, ножки и животик.

Ребёнка принесли на пятый день и заставили дать ему грудь. Малыш морщился и кривился, но грудь не взял. Медсестра не дала им второй попытки и унесла малыша.

После этого про Эльзу, казалось, все забыли. На вопрос доктору, когда её выпишут, он ответил, что хоть завтра.

– Вы абсолютно поправились после родов, а вот за малышом ещё нужно понаблюдать.

Вечером Эльза воспользовалась компьютером в кабинете доктора. Вход в комп оказался даже не запаролен.

Эльза открыла счёт в швейцарском банке на имя медсестры, документы которой ей удалось позаимствовать, и перевела туда все деньги с карты, которую ей выдал старик. Затем со счёта медсестры она перевела пять тысяч на электронный кошелёк для использования, а оставшуюся часть переложила на два анонимных счёта до востребования.

Наследующий день Эльза забрала свои документы и вещи, сослалась на разрешение доктора на выписку и покинула клинику.