Читать книгу: «История высшего суда России. Документы и факты»

Составитель Лариса Геннадьевна Свечникова

ISBN 978-5-0053-9956-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА I. СТАНОВЛЕНИЕ ВЫСШЕЙ СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ В РОССИИ

1.1. Высшая судебная власть в Киевской Руси

История суда берет свое начало еще со времени возникновения государственности на Руси. В Древнерусском государстве судебные и административные функции разделены не были. Возникающие в обществе конфликты первоначально разрешались авторитетными лицами общины, а впоследствии эти функции стали прерогативой князя, который вершил суд и чинил расправу на основании норм, включавших обычаи, традиции, а также правила поведения, установленные религией и моралью.

В Киевской Руси судебные функции принадлежали посадникам и тиунам, а высшая судебная власть – князю, который решал дела единолично или совместно с Советом дружины, а если считал необходимым, то мог обратиться и к городскому вечу.

По мере развития древнерусского общества великие князья стали поручать вершить судопроизводство лицам из своего ближайшего окружения. Система местного управления и суда осуществлялась местными князьями – вассалами великого князя и представителями центральной власти в лице наместников и волостелей. Увеличившийся круг судей, усложнение судебной процедуры потребовали унификации не только законодательства, но и процедур судопроизводства.

Комплекс этих проблем разрешался созданием первого известного русского письменного свода законов, составленного в середине XI в. при князе Ярославе Мудром и потому получившего название Правда Ярослава, или Русская Правда, которая, наряду с систематизацией законов, обобщала сложившуюся к тому времени судебную практику.

В Новгородской и Псковской феодальных республиках высшая судебная власть принадлежала вече, компетенция которого была четко прописана в дошедших до нас законодательных актах того времени – Новгородской и Псковской судных грамотах. После восстания в Новгороде, произошедшего в 1136 г. и ставшего для Новгорода переломным, в городе окончательно утвердилась вечевая организация, руководителем республики стала боярская аристократия, а вече – единственным верховным органом законодательства, управления и суда. По решению веча в Новгород с этого времени стали приглашать князей. Принятый в Новгороде князь не становился ни его верховным правителем, ни главой новгородской администрации, ни высшим судьей. По существу, он являлся наемным военачальником. Между Новгородом и князем заключался специальный письменный договор, в котором оговаривались все условия.

Князь, совместно с посадником, творил суд по определенным категориям дел. Они, как и тысяцкий, были подведомственными вече судебными инстанциями. Грамоты запрещали князю судить «на низу», отменять вынесенные до него решения, устанавливали время, когда он мог посылать в волости своих судебных чиновников. Но самое значительное ограничение судебных полномочий князя заключалось в том, что он не был самостоятелен в решении дел. Как и в области управления, он был связан деятельностью посадника. Князь не мог судить без посадника и делил с ним поровну судебные пошлины. Если князь чем-нибудь не устраивал новгородцев, они его изгоняли и приглашали другого.

Как высшая судебная инстанция вече выносило решения по государственным и должностным преступлениям¹. Оно контролировало судебную деятельность князя, посадников, тысяцких, владыки и других должностных лиц, создавало законодательство. Контролировало также судебные сроки и исполнение решений, предоставляло судебные льготы. Иногда вече само оказывалось в роли суда: в случаях, волновавших весь город, оно могло вести процесс непосредственного разбирательства дел от выдвижения обвинения до исполнения приговора. При этом его суду могли подлежать любые лица, включая посадников и князей. В 1230 г. на новгородском вече состоялся суд посадника Водовика, постановивший отдать его дом на разграбление. Водовик подал ответный иск, и в результате нового рассмотрения дела двух человек подвергли такому же наказанию, т.е. разграблению их домов, а одного вече приговорило к смертной казни. В 1346 г. к смертной казни судом веча был приговорен новгородский посадник Остафий Дворянинец. Причем приговор был приведен в исполнение тут же, прямо на вече. Не только светские, но и духовные лица подлежали вечевому суду. Нередко обвинения выдвигались даже высшим церковным иерархам – архиепископам («владыкам»). В 1228 г. в получении своей должности «за мзду», т.е за взятку, был обвинен архиепископ Арсений, в 1337 г. – архимандрит Есиф.

Но это касалось Новгорода и Пскова. Говоря в целом о Киевской Руси, следует отметить, что в древнерусском законодательстве отсутствовало отделение судебной власти от власти исполнительной².

Князь управлял страной, вершил суд, принимал законы, то есть сосредоточил в своих руках всю полноту власти. В основе сформировавшейся в XV—XVII вв. системы власти лежал принцип непосредственного участия Великого московского князя в управлении страной и решении всех важнейших дел, в том числе в производстве суда. Исследователями отмечается, что судебная власть строилась на личной основе, и право суда вверялось определенным лицам – боярам, наместникам и волостелям³.

Начиная с XV века, государству полностью принадлежат судебные функции по наиболее важным судебным делам, что, в частности, было закреплено Судебником 1497 г., установившем виды судебных органов (государственные, духовные, вотчинные и помещичьи).

Кроме того, судебником 1497 г. была определена и юрисдикция великого князя, который рассматривал дела в качестве суда первой инстанции по отношению к жителям своего домена, а также являлся надзорной и высшей апелляционной инстанцией по делам, рассмотренными нижестоящими судами⁴.

До принятия Судебника 1497 г. князь был вправе делегировать свои полномочия кому-либо по своему желанию. После принятия этого исторически важного законодательного акта, впервые было установлено различие между судебной деятельностью главы государства – великого князя – и судебной деятельностью бояр (ст.1 Судебника), которые с середины XV века образовали при великом князе совет – Боярскую Думу, в этот период не имевшей точно определенного состава и компетенции. Однако уже к концу века юрисдикция Боярской думы была обозначена довольно четко: «Судите суд боярам и окольничим. А на суде бытии у бояр и у окольничих диакам»⁵. Боярский суд являлся судом высшей инстанции для приказов (местных судов). Кроме того, она являлась и апелляционной инстанцией, несмотря на то, что эти функции принадлежали и великому князю.

Как суд первой инстанции Боярская Дума принимала решения по политическим преступлениям, преступлениям по должности, ведала суд по делам местническим⁶. В этом качестве она судила своих собственных членов, должностных лиц приказов и местных судей⁷.

По политическим преступлениям компетенция Боярской Думы носила чрезвычайный характер. Так, именно в Боярской Думе был произведен суд над стрелецким начальником Феодором Шакловитым, обвиненном в измене и бунте⁸, и приговоренным к смертной казни. Аналогичные наказания последовали и для многих других участников стрелецкого бунта – М. Шошина, С. Надеина⁹. Интересно, что если решение о предании смертной казни предводителя стрелецкого восстания принимала в судебном порядке Боярская Дума, то решение о других участниках бунта было принято именным указом высшей власти.

Что касается преступлений по должности, то они находились под юрисдикцией Боярской Думы в весьма ограниченном порядке. В сферу ее компетенции входило лишь предание суду и постановка окончательного указа: сам розыск передавался соответствующему приказу¹⁰. К числу должностных преступлений, которые могла рассматривать Боярская Дума, относились и отказ судей в правосудии, а также злоупотребление ими при отправлении суда¹¹.

По отношению к местным судам Боярская Дума была высшей инстанцией. В нее переходили «по докладу» дела, изъятые из самостоятельного рассмотрения местнического суда. Также в Боярскую Думу переходили дела от приказных судей, обычно в двух случаях: когда между приказными судьями при вынесения решения не было единогласия, или когда отсутствовали точные указания в законе. Согласно ст.2. Судебника 1497 г. в случае пробелов в законе, рассмотрение дела происходило в присутствии великого князя, который утверждал принятое судебное решение: «А которого жалобника а непригоже управити, и то сказати великому князю…».

Ст.7. Судебника 1550 г. установила: «А кто к которому боярину, или к дворецкому, или к казначею, или к дьяку придеть жалобник его приказу, и ему жалобников своего приказу от себя не отсылати… а которому будет жалобнику без государева ведома, управы учинити не мочно, ино челобитье его сказати царю государю». Это положение было подтверждено и более поздними законодательными актами¹². Кроме того, указом от 17 марта 1694 г. были установлены случаи прямого обращения к царю, ввиду «несправедливости Боярского приговора»¹³. Это еще раз подтверждает компетенцию царя и его Боярской Думы как высших судебных инстанций.

Согласно дошедшим до нас данным, приговоры по уголовным делам, решенные в Боярской Думе, принимались, начиная с царствования Ивана IV Грозного, при котором они первоначально рассматривались в особом приказе – Разбойном¹⁴. Впоследствии боярские приговоры, зафиксированные в материалах Разбойного приказа, вошли в отдельную главу Соборного Уложения 1649 г. – высшего законодательного акта России XVII века.

Все судебные органы XVII века состояли из трех инстанций: 1) губные, земские учреждения и воеводы на местах; 2) приказы; 3) Боярская Дума. И хотя Судебники 1497 и 1550 гг. не упоминают Боярскую Думу как апелляционную инстанцию, такое ее положение вытекает из самого порядка рассмотрения судебных дел, поступивших из приказов¹⁵. Как указывает Н. П. Загоскин, «от XVII века имеем мы уже вполне определенные свидетельства, указывающие на Думу Боярскую, как на высшую апелляционную инстанцию по делам, решения которых в приказе обжаловались перед государем»¹⁶.

Это было подкреплено и нормами Соборного Уложения 1649 г., в котором регламентация судебных органов была прописана более обстоятельно. В статье 1 главы X «О суде» перечислены центральные судебные органы: суд государя царя, бояр, окольничих, думных и приказных людей. Как отмечают исследователи, в Соборном Уложении «судебное право составило особый комплекс норм, регламентировавших организацию суда и процесса»¹⁷.

В конце XVII века из состава Боярской Думы выделилось особое учреждение – Расправная палата, вначале рассматривавшая, главным образом, наиболее важные судебные дела. Значение Боярской Думы, как высшей судебной инстанции, решавшей наряду с судебными, и законодательные вопросы¹⁸, постепенно падало. А в период с 1700 по 1704 гг., оно окончательно сошло на нет. Высшей судебной инстанцией стала Расправная Палата.

Несмотря на то, что в официальных документах Расправная Палата числится только с 1712 года, она существовала и ранее, еще при царе Федоре Алексеевиче. Так, она упоминается в ряде указов 1680 и 1681 гг.¹⁹ В первом из них были закреплены и ее функции: «Боярам и окольничим и Думным людям сидеть в Палате и слушать изо всех приказов спорных дел, и челобитные принимать, и Его Великого Государя указ по тем делам и по челобитным чинить по его Великого Государя указу и по Уложению».

Лица, входившие в Расправную палату как в постоянно действовавший орган, фактически исполняли две функции: 1) при государе они входили в состав Расправной палаты, принимали и решали спорные дела из приказов; 2) в отсутствие царя в дополнение к функциям первой группы приобретали функции представителей Комиссии «на Москве». Ее штат в период правления Федора Алексеевича значительно обновлялся, комплектуясь на основании царских указов²⁰. Наличие в данном органе постоянного штата дьяков, так же как и незадействование в судействе приказов большинства высших чинов, входивших в Палату, свидетельствует о стремлении власти придать Расправной палате не только функции высшей судебной инстанции, в которую направлялись бы спорные дела из приказов, но и превратить ее в орган судебного надзора, обладавший контрольными функциями²¹.

Расправная палата действовала при Федоре Алексеевиче, Софье и, возобновив работу сразу после свержения царевны в 1689 году, просуществовала до 1694 года. Она являлась постоянной комиссией Боярской Думы, имела законодательно закрепленные функции, процедуру решения дел и постоянное присутствие из думных людей во главе с председательствующим. В ней, кроме думных, были и простые дьяки, которые действовали постоянно и с подьячими составляли своеобразную канцелярию для делопроизводства²².

Вновь ее значение как высшего судебного органа поднимается только с начала 1700-х гг. В это время она имела различные наименования; одним из таких стало «Золотая Палата». «Золотой Палатой» она называлась потому, что иногда ее заседания проходили в царских палатах. В указе от 22 сентября 1701 г. прямо указано о присущих ей судебных функциях: «Великий Государь указал, своих… ратных людей и драгун.., и той службы начальных людей и городовых дворян и детей их службою и судом и управою и всякими делами ведать в Золотой Палате»²³. Некоторые из дел, поступавших в Расправную палату, решались на общем собрании бояр и думных людей, а другие, вызывавшие сомнения, а также жалобы на неправильность боярских решений в приказах – докладывались царю²⁴.

При Петре Великом Расправная палата сохранила свое прежнее значение: в нее подавались жалобы на медленность решения дел губернаторами и подведомственными судебными местами, на неправые приговоры судов. При этом, под строгой ответственностью, в нее было запрещено вносить дела, минуя низшие судебные места²⁵.

После учреждения института фискалов при всех присутственных местах²⁶, Расправная палата стала заниматься и делами, поступавшими на ее рассмотрение по доношениям фискалов на неправильные действия этих мест, о чем подавались ежемесячные ведомости в Сенат с «показанием хода таких дел»²⁷. Институт фискалов был учрежден именным указом Петра I от 5 марта 1711 г. «О порядке заседаний и делопроизводства в Правительствующем Сенате и о должности обер-фискала». В нем говорилось, что фискалы должны тайно надсматривать над всеми делами, проведывая про неправый суд. Они могли привлечь к судебной ответственности всякого, «кто неправду учинит». При Сенате учреждалась должность обер-фискала²⁸, который осуществлял надзор через систему фискалов на местах²⁹.

В дальнейшем, после учреждения Сената, Расправная палата стала при нем особым судебным учреждением, разбиравшим спорные дела, решенные в приказах и коллегиях³⁰. Указом от 4 сентября 1713 г. Расправная палата была утверждена как высшая судебная инстанция при Сенате³¹.

Сенатский указ «О взятии в Расправную Палату на разсмотрение тяжебных дел по жалобам на неправое решение Губернаторов и Судей, о побуждении

со стороны оной Палаты, чтобы Губернаторы и Судьи решили дела безволокитно и о присылке месячных ведомостей в Сенат о вершеных делах, начавшихся по доносам фискалов»

4 сентября 1713 г.

Отправлять дела, ежели кто будет бить челом о неправом вершении на Губернаторов и на Судей, а в челобитной своей напишет, что то дело вершил Судья недельно и противно Его Царскаго Величества указам и Уложенью, по том у того ж челобитчика взять за рукою сказку, в том деле какая Судейская неправость и противность Государеву указу и Уложенью, чтобы оной объявил именно; и по таким челобитным такия вершеныя дела брать в Росправную Палату, и указ чинить по тем делам, кто в чем надлежит по Уложенью и по новоуказным статьям, и не опасаясь в том никакого сильнаго лица, сущую правду. В Росправной же Палате чинить розыски и прочее управление по допошениям Фискальским, не упуская времени, дабы продолжения излишняго по тем делам не было. А ежели кто всяких чинов люди станут приносить в Росправной Палате челобитныя, и в тех челобитных будут писать, что Губернаторы и Судьи во многопродолженное время по делам их указу не чинят, и в том им чинят волокиту и убытки: и такия челобитныя принимать, и посылать по тем челобитным к Губернаторам и Судьям указы, дабы по тем их делам чинили указ безволокитно; а ежели по тем делам Губернаторы и Судьи указу вскоре не учинят, а те челобитчики будут бить челом в другой ряд, подтверждать по тем делам другими и третьими указы под взятьем штрафов, и писать сроки, что по тем делам учинить указ, и о том подавать доношении; а невершеных дел в Росправную Палату из Губерний и из Приказов отнюдь не имать. А ежели которые челобитчики будут приносить челобитныя, что Судьи дело вершили недельно, по неправым подьяческим выпискам, а противности Царского Величества указов и Уложенья в тех челобитных не объявят: и таких дел отнюдь в Росправную Палату не брать, и о том посылать в Губернии и к Судьям указы, чтоб выписки делали правдиво, и истцы и ответчики к тем выпискам прикладывали руки, и по тем делам указ чинить в сущую правость, безволокитно. А коликое число Фискальских доношений будет в месяц, и что по них будет учинено, и сколько с кого каких будет взято штрафов, и из того числа что отдано будет Фискалам, и за тем что будет во взятии на Государя, или кому, и за что учинено будет наказание и сослан будет на каторгу, или в каких делах начнутся розыски: и о том о всем подавать в Сенат из Росправной Палаты доношение помесячно с явным известием. А которыя дела невершеныя взяты в Росправную Палату из Губерний и из Приказов, или которыя и вершеныл, а в челобитных челобитчики именно ненаписали, что Судьи те дела вершили неправдиво и противно Государеву указу и Уложенью: и те дела разослать из Росправной Палаты в те же места, откуду взяты, для учинения по нех указу, которыя взяты невершеныя.

ПСЗРИ. Собрание первое. Т.V.№2710

1.2. Становление высшей судебной власти в Российской империи в первой половине XVIII века

С 1711 г. высшая судебная власть в России стала принадлежать Сенату, учрежденному указом Петра I от 22 февраля³², согласно которому был упразднен Разрядный приказ, а в Сенате для рассмотрения судебных дел учреждался «стол разрядный».

В соответствии с указом от 2 марта 1711 г.³³ на Сенат возлагалось требование о том, чтобы «суд иметь нелицемерный и неправедных судей наказывать отнятием чести и всего имения, то же и ябедникам да наследует». Из нормы этой статьи следовало, что Сенату поручался не только контроль над правосудием в целом, но и производство суда. При этом в соответствии с указом от 22 декабря 1718 г., запрещалось приносить жалобы на приговоры и решения Сената под угрозой смертной казни³⁴, что еще раз подчеркивало его статус высшего суда.

Именной указ «Об учреждении Правительствующего Сената и о бытии при оном

разрядному столу вместо Разрядного приказа, и по два Комиссара из Губерний»

22 февраля 1711 г.

Указ объявить последующий, Определили быть для отлучек Наших Правительствующий Сенат, для управления: Господин Граф Мусин Пушкин, Господин Стрешнев, Господин Князь Пётр Голицын, Господин К. Михайла Долгорукой, Господин Племянников, Господин К. Григорий Волконской, Господин Самарин, Господин Василий Опухтин, Господин Мельницкой, Обер-Секретарь сего Сената Анисим Щукин. Московскую Губернию управлять и доносить Сенату Василью Ершову, на Князя Петрова место Голицына Господин Курбатов. Вместо приказа Разрядного быть столу разрядному при вышеописанном Сенате. Також со всех Губерний в вышеописанном суду для спроса и принимания указов быть по два Комиссара с Губерний.

ПСЗРИ. Собрание первое. Т. IV.№2321

В первых законодательных актах, регламентирующих судебные функции Сената, не было четко прописано, в каких случаях он мог быть апелляционной инстанцией, а в каких – первой. В первые годы своего существования Сенат рассматривал как суд первой инстанции как политические дела, так и простейшие уголовные и гражданские³⁵.

Сенат петровского времени. Рисунок XVIII в.

Попытки установления судебных инстанций, замыкавшиеся на Сенате как высшем судебном органе, прослеживается в законодательстве петровской эпохи, начиная с 1713 г., с момента принятия сенатского указа от 4 сентября «О взятии в Расправную Палату на рассмотрение тяжебных дел по жалобам на неправое решение Губернаторов и Судей, о побуждении оной Палаты, чтобы губернаторы и Судьи решили дело безволокитно и о присылке месячных ведомостей в Сенат о вершенных делах, начавшихся по доносам фискалов»³⁶. В соответствии с указом, Расправная палата с этого времени не могла принимать к своему разрешению дела, которые не были предварительно рассмотрены в низших судебных органах – «из губерний и приказов». Челобитчикам, обращавшимся в Палату, предписывалось не «глухо ссылаться» на неправильность приговора, а точно обозначать «такую неправильность».

Однако точного правового положения Расправной палаты в структуре Сената в законе определено не было: «Расправная палата служила для Сената отводом громадного количества поступавших к нему судебных дел, большинство которых Сенат и передавал в нее, оставляя себе только наиболее важные, или именным указом веленное ему разобрать; или если дело почему-нибудь интересовало кого-нибудь из членов Сената; или, наконец, такие, от решения которых другие судебные места отказываются по неясности или недостаточности законов»³⁷. В целом юридическое положение Расправной палаты, по сравнению с допетровским законодательством, было кардинально изменено, ибо до этого Расправная палата имела совсем другое назначение, а общее судебное управление находилось в заведовании Поместного и Судного приказов³⁸. Расправная палата просуществовала только до 1719 г., после проведения петровских реформ, в результате которых стали действовать новые принципы организации судебной власти³⁹.

Более длительный период в структуре высшей судебной власти Российской империи занимала Юстиц-коллегия, правовое положение которой как одного из высших органов суда России прослеживается в указе от12 января 1722 г., согласно которому «и понеже Юстиц-Коллегия касается до всего государства»⁴⁰.

Юстиц-коллегии были подсудны дела по доношениям фискалов, дела самих фискалов, тяжбы иноземцев, служивших в коллегиях, вице-президентов, советников и асессоров. Кроме того, в ее компетенцию входили и другие дела, связанные и иноземными служащими, кроме дел по государственным преступлениям. С 1730 г. Юстиц-коллегии были подчинены учрежденные Сыскной и Судные приказы. Через Сыскной приказ (ликвидирован в 1763 г.) проходили крупнейшие уголовные процессы, а в Судный приказ (существовал до 1782 г.) подавались жалобы на судебную волокиту губернаторов и воевод, и апелляции на их решения⁴¹.

Итак, на первом этапе судебно-административных реформ правительству Петра I не удалось создать «регулярно» организованной судебной системы, но были произведены первые попытки отделения суда от управления путем создания специальных судебных органов, ландрихтеров, и установления судебных инстанций. Роль центральных судебных органов продолжали выполнять обновленные Приказы. Однако они не соответствовали усложнившимся задачам управления и суда, а потому были ликвидированы на втором этапе реформ.

Второй этап реформ Петра I в области судоустройства связан с реорганизацией центрального правительственного аппарата. Он начался с учреждения вместо Приказов коллегий (1717—1718 гг.) и проходил до конца правления Петра I, т.е. до 1725 г. В отличие от приказов, деятельность которых основывалась преимущественно на принципах единоначалия, дела в коллегиях должны были решаться коллегиально. В Указе от 22 декабря 1718 г. «О неподаче государю прошений о таких делах, которые принадлежат до рассмотрения на то учрежденных правительственных мест» подчеркивалось преимущество коллегиального управления и суда по сравнению с приказным: «Президенты и председатели не такую мочь имеют, как старые судьи: делали что хотели. В коллегиях же президент не может без соизволения товарищев ничего учинить».

Специально созданной судебной коллегии в 1718 г. Петр поручил решение судьбы его сына от первой жены, Евдокии Лопухиной, насильно постриженной в монахини. Царевич Алексей, вокруг которого после устранения Софьи сосредоточились оппозиционные силы, под пытками в Петропавловской крепости признался в заговоре и выдал всех сообщников, которые вскоре были казнены. 24 июня 1718 г. суд, состоявший из высших гражданских и военных чинов – «министров Тайной канцелярии», приговорил царевича Алексея к смертной казни. Смертный приговор подписали 127 человек. Первыми поставили свои подписи светлейший князь А. Д. Меньшиков, потом генерал-адмирал граф Апраксин, канцлер-граф Гаврило Головкин, тайный советник князь Яков Долгорукий, последними подписались подпоручики гвардии.

На втором этапе реформ был создан институт прокуратуры. Прокуроры должны были осуществлять гласный надзор за деятельностью всех центральных и местных органов государства. Система прокуратуры возглавлялась генерал-прокурором, учрежденным при Сенате, согласно указу от 12 января 1722 г. «О учреждении при Сенате должности генерал-прокурора». Первым генерал-прокурором стал Павел Иванович Ягужинский, который занимал эту должность до 1736 г. При коллегиях и надворных судах также имелись прокуроры. Система прокуратуры была централизованной.

Высшей апелляционной инстанцией с 1718 г. стал Сенат. Согласно указу от 18 августа Поместный приказ и Расправная палата поступали в ведение Юстиц-коллегии⁴². Указом от 12 сентября 1718 г. судьям Расправной палаты предписывалось ускорить рассмотрение накопленных дел, в противном случае – передать их в Юстиц-коллегию для дальнейшего разрешения в Сенате⁴³. Но в Сенат дела поступали не непосредственно, а после вынесения решения Юстиц-коллегией, жалобы на решения которой могли быть принесены в Сенат. Прием прошений осуществлял сенатский секретарь, который докладывал о них высшей власти. Подписанные царем челобитные поступали обратно в Сенат для дальнейшего рассмотрения.

В этот же период Палате было предписано побуждать решать дела указанных лиц «безволокитно»⁴⁴ и присылать ежемесячно в Сенат ведомости о рассмотренных делах, начавшихся по «доносам» фискалов. Таким образом, здесь мы можем говорить об одной из первых попыток высшей судебной власти установить четкую иерархию судебных инстанций. Хотя здесь же следует отметить, что упорядочение процедуры прохождения судебных инстанций прослеживается еще с 1700 г., когда в соответствии с указом от 2 февраля «О неподаче просьбы мимо присутственных мест Государю, кроме важных Государственных дел», были установлены случаи непосредственного обращения к монарху: 1) пересмотре приговора нижестоящих судов («вершенных делах на судей»); 2) непосредственное извещение императора о «великих государственных делах», то есть сообщение о государственных преступлениях⁴⁵.

Инстанционное производство было прописано в указе от 17 марта 1714 г., согласно которому устанавливались три судебные инстанции: первая в городах (коменданты), вторая – губернаторы, высшая – Сенат. С учреждением коллегий Сенат стал над ними в качестве ревизионной и апелляционной инстанции⁴⁶, при этом с 1718 г. дела могли поступать на апелляционное рассмотрение Сената только с санкции монарха⁴⁷. Кроме того, начиная с 1721 года дела «О похищении казны» передавались на рассмотрение самого императора, только после конфирмации которого могли быть переданы на разрешение в Сенат⁴⁸.

Но огромный объем накопленных судебных дел, вынудил Петра I на изменение существующего порядка рассмотрения жалоб на решения судов первой инстанции. В императорском указе было, в частности, сказано о том, что, несмотря на учреждение коллегий, и других судебных органов, «чтобы судьи дела скоро и справедливо решили, а челобитчики бы, Его Величеству никто не дерзал мимо Суда и Сената, прошения свои подавать,.. Судьи челобитчикам в делах чинят не малые волокиты, а другим дела вершат неправедно; також и и челобитчики, мимо определенных им Судов и Сената, предерзостию своей прошении свои приносят и подают Его Величеству Самому, не дая нигде покою. Того ради Его Императорское Величество указал и определил его Павлова Рекетмейстером, которому ведать управление дел челобитчиковых»⁴⁹.

 
Наказ Рекетмейстеру
5 февраля 1722 г.
 

Понеже Его Императорское Величество соболезнуя о подданных Своих, дабы им каждому по их делам во всем суд был праведной и без продолжительной, чрез многие и несносные свои труды учреждал Губернии, Канцелярии, а потом Коллегии. И Его Величество многими указы и инструкциями и регламенты, чтоб судьи дела скоро и справедливо решили, а челобитчики б, Его Величеству никто не дерзал мимо Суда и Сената, прошении свои подавать, под жестоким прощением утверждено; однако не смотря на такие указы и Уставы, Судьи челобитчикам в делах чинят не малые волокиты, а другим дела вершат неправедно; також и челобитчики, мимо определенных им Судов и Сената, продерзостию своею прошении свои приносят и подают Его Величеству Самому, не дая нигде покою.

Того ради Его Императорское Величество указал и определил его Павлова Рекетмейстером, которому ведать управление дел челобитчиковых, от чьего правления происходят обиды или неправое вершение в продолжение, противно Его Императорского Величества указа и Регламента и Уложенья, которому по силе сей инструкции и изображенных в ней следующих пунктов, будучи при Сенате, поступать надлежит:

Рекетмейстеру надлежит челобитныя принимать такия, ежели которые челобитчики будут бить челом на Коллегии или на Канцелярии, которые к Коллегиям не подчинены, во многовременных волокитах, а в тех челобитных будут объявлять, что по делам их продолжая, сверх определеннаго срока, решения не чинят: и такия челобитныя ему Рекетмейстеру примая, в те Коллегии ходить самому, и свидетельствовать. И буде по свидетельству против того челобитья, такия волокиты явятся: и ему тех Коллегий Президентам говорить, дабы они оное дело решили по Регламенту в указные сроки неотменно; ежели ж в указные ж числа того дела не решат: то доносить ему Сенату, и требовать на оное решения. Буде же будет челобитчик бить челом неправдою, то таковым, доложа Сенату, за ложное челобитье чинить наказание.

А которые челобитчики будут подавать челобитныя на Коллегии и Канцелярии в неправом вершении, и будут во оных писать, что оное дело вершено неправо и противно указам, и какая неправость и противность указам написано будет именно: и такие челобитныя у них челобитчиков принимая, те дела, с доклада Сенатского, брать ему к себе, и из них подлинные и перечневыя выписки, делать ему у себя. И как сделаны будут: то велеть ко оным выписка, Коллежским Членам и челобитчикам прикладывать руки в том, что те выписки учинены право и потом докладывать по них Сенату, и требовать скорого решения. А ежели по которому делу учиненная выписка хотя ему Рекетмейстеру покажется и правая, а челобитчик или Коллежские Члены к оной рук прикладывать не будут: то подлинное дело, и тех кто руки прикладывать не будет, представлять Сенату, а в Сенате требовать от него письменного известия, чего ради они рук не прикладывают, и потому известию свидетельствовать; и буде что надлежит прибавить или убавить: и то чинить Сенату как за благоразсудят.