Читать книгу: «Я (не) смогу простить», страница 3

Глава 11. Арам

– Ты уже дала имена щенкам? – спрашиваю я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Вижу, что девчонка зажата. Неужели меня так боится? Забавная. И не кокетничает. Оделась тоже странно. Как будто максимально закрыть себя от меня хочет. Джинсы, водолазка. Быстро оглядываю ее, пока стоим на светофоре, а Элли смотрит в окно. Хорошо хоть водолазка не свободная. Взгляд приятно скользит по высокой груди.

Успеваю убрать взгляд до того, как Элли поворачивается ко мне и произносит:

– Нет, пока не назвала их никак.

– Это хорошо. Значит, все вместе выберем имена, – улыбаюсь ей.

– А куда мы едем? Ну, где они будут теперь жить?

– Это мой дядя. Брат матери. Владлен. У него усадьба. Он лошадьми занимается. Территория большая и собаки ему очень нужны. Твои щенки будут как нельзя кстати. Им там хорошо будет. И ты сможешь навещать их, когда захочешь, – опять смотрю на нее. – Вместе со мной.

– Я и сама могу доехать, – отвечает она. – Наверняка электричка ходит.

– Не знаю, Элли. Может, и ходит. А со мной что? Не хочешь?

– Вы и так отвлекаетесь. У вас, наверное, много важных дел.

– Но ведь помочь щенкам тоже очень важно. Так, Элли?

– Да, – отвечает неуверенно.

– Ты же сказала, что я должен тоже сделать доброе дело. Ну, чтобы наступил баланс, – усмехаюсь.

– Я не это имела в виду, – смущается.

– Что такое, Элли?

– Получается, как будто я выпросила у вас эту помощь, – чуть хмурится и опускает взгляд.

– Это не так, – отвечаю с улыбкой. – Я сам очень хочу, – делаю паузу и быстро смотрю на нее. – Помочь хочу, Элли. И потом, считай это взаимовыгодной сделкой. Я помогаю тебе со щенками и одновременно решаю проблему дяди, – опять подмигиваю с улыбкой. – А, вот, мы почти и приехали.

Мы въезжаем на территорию дядиной усадьбы и я вижу, что Элли сразу же устремляет свой взгляд в окно. Она смотрит туда, где пасутся кони из дядиной конюшни. Это дорогие скакуны и они просто не могут не нравиться.

Припарковавшись, я выхожу из машины и помогаю Элли. Хотя она не подает мне руку, но я сам беру ее за локоть.

– Пусть их осмотрит ветеринар, сделает прививки, потом помыть и ко мне, – я слышу командный голос дяди. Он стоит возле клетки со щенками, которые испуганно скулят.

– Владлен! – зову его и он оборачивается. Машет мне и тут же скользит своим цепким взглядом по девчонке. – Здорово! – мы здороваемся. – Владлен, познакомься, это Элли, – говорю я. – Это ее щенки. Ну, вернее, она их нашла, а я решил помочь, вот.

Дядя опять осматривает девчонку и, прищурившись, переводит взгляд на меня:

– Решил помочь школьному кружку любителей животных? Сколько ей лет, Арам?

– Мне двадцать, – неожиданно девчонка сама отвечает на его вопрос. – И я не школьница, а студентка.

Дядя едва заметно дергает бровью, хмыкает и произносит:

– Ну, что ж, пойду гляну, как там новые охранники. Что ветеринар скажет. Арам, покажи студентке сам все пока. Приятно было познакомиться, Элли, – он чуть кивает ей и уходит.

– Как я могу в город уехать? – спрашивает Элли, обнимая себя.

Смотрю, бровки нахмурила. Вся закрылась. Как ежик.

– Что такое? Ты хочешь уехать? Из-за дяди? Не обращай внимания, Элли, – улыбаюсь и беру ее за плечи. – Это у дяди профессиональное. Он бывший разведчик. Хотя, по секрету, – наклоняюсь и шепчу ей почти на ухо, – бывших разведчиков не бывает.

Девчонка все еще хмурится и недоверчиво смотрит на меня.

– Ты ему понравилась. Я дядю знаю, – улыбаюсь и не хочу от нее отдаляться, но она сама отступает на шаг от меня. – Но ведь по-другому и быть не могло, – продолжаю, все же выпрямившись. – Такая девочка не может не нравиться.

Легкий румянец тут же покрывает ее щеки. Она смущается от каждого комплимента. Какая же она забавная.

– Элли, хочешь посмотреть породистых скакунов? У дяди появился новый жеребец. Ты должна на него посмотреть!

– Но как же щенки? Я думала, я к ним приехала… – с подозрением смотрит на меня.

– Их пока в порядок приведут. Ветеринар осмотрит, а потом, конечно, мы к ним пойдем. Но на это нужно время. Пойдем. Мне очень хочется показать тебе жеребца. Пойдем, – беру ее за руку и веду за собой на конюшню.

Чуть сильнее сжимаю тонкие пальчики. Девчонка вся такая тонкая, воздушная. Мне кажется, я легко придавлю ее, когда окажусь сверху. В том, что это случится, я ничуть не сомневаюсь. И от предвкушения в ширинке немного тяжелеет, но я стараюсь успокоить себя.

– Какой он красивый! – восклицает девчонка, как только мы оказываемся в вольере, где по кругу скачет новое приобретение дяди – племенной скакун самых дорогих кровей. Черной масти, переливается на свету.

– Арсен! – зову я конюха и показываю ему, чтобы подвел скакуна.

– Как его зовут? – спрашивает Элли, когда скакун оказывается перед нами. Недовольно трясет мордой и фыркает. Еще не объезженный, молодой и горячий.

– Султан, – отвечаю, вставая за спиной Элли. – Погладь его, Элли.

– Я боюсь, – честно признается она, а сама взгляда не может отвести от Султана.

– Не бойся, – шепчу я, наклоняясь к ее уху. Мне нравится быть вот так близко. Вдыхать ее запах. Слышать ее дыхание. И сдерживать себя. Это мне тоже сейчас нравится. Это как игра. – Со мной ничего не бойся, – беру ее ладошку и вместе со своей кладу на шелковистую гриву Султана.

Он чуть дергается, но Арсен успокаивает его и скакун стоит смирно.

– Вот так, Элли, – тихо говорю я, губами почти касаясь ее уха. – Вот так, – провожу ее пальцами по гриве. – Тебе нравится?

– Да, – кивает и сама ухом проводит по моим губам. Но тут же отклоняется.

– А хочешь… покататься… на жеребце? Тебе точно понравится. Обещаю… – у меня все сводит от возбуждения. Этот разговор шепотом, который понимаем только мы… Ее близость…

Одна мой рука уже лежит на ее талии и я чуть сжимаю ее.

– Арам Георгиевич! – в самый неподходящий момент зовут меня и девчонка отскакивает как будто ожог получила. – Владлен Виленович вас зовет!

Чертыхаясь про себя, я отдаю Султана конюху и приглашаю рукой Элли пройти к дяде. Она идет чуть впереди и я взглядом цепляюсь за каждый изгиб. Во мне сейчас борются два Арама. Первый – очень хочет схватить девчонку, затащить в какой-нибудь темный угол, нагнуть и… А второй… второй как будто и не я. Он убеждает меня, что надо подождать. Что, если я наберусь терпения, то получу гораздо больше…

Глава 12. Арам

Щенки оказались здоровы. Дядин ветеринар привил их и они уже вовсю осваивают свой новый дом в новых ошейниках.

Я стою у забора и наблюдаю, как Элли, присев на корточки, играется с ними.

Улыбается. У нее очень красивая улыбка.

– Арам, что за девчонка? – рядом раздается голос дяди.

Оборачиваюсь.

– Я же сказал. Это она нашла щенков.

– С каких это пор ты занимаешься благотворительностью и помогаешь бездомным животным? – усмехается дядя.

– А ты бы не помог такой девочке? – опять смотрю на Элли.

Она уже встала и бегает со щенками.

– Мать в курсе? – портит все Владлен.

– В курсе чего, Владлен?

– Арам, ты знаешь волю своего отца. Ты поклялся и ему, и матери.

– И что? – этот разговор начинает злить меня. – Причем здесь моя клятва? Это просто девочка. Ещё одна. Ты же не думаешь, что это что-то изменит? – ухмыляюсь и снова смотрю на Элли, поправляющую сбившиеся от бега волосы. – Просто девочка.

– Других своих девок ты сюда не привозил, Арам, – хмыкает дядя. – Да и не одна «из» она.

Поворачиваюсь к нему и вижу, что он с интересом наблюдает за гостьей.

– Отвези ее, Арам, – смотрит на меня строго. – Отвези домой и не трогай.

– Почему это? – я щурюсь и руки в карманы брюк закладываю. – Она мне нравится.

– Вот поэтому и не трогай. Найди очередную девку, которая даст тебе, не делая мозги. Так будет лучше и тебе, и ей, – и кивает на Элли, которая, похоже, поняла, что мы о ней говорим, и теперь стоит, сложив руки на груди и нахмурившись.

– Сам разберусь, – цежу я и, не прощаясь, ухожу от дяди. Иду к Элли.

– Мне кажется, ваш дядя не рад щенкам. И… ему не нравится, что я здесь, – вдруг произносит она, когда я отказываюсь рядом.

– Все в порядке, Элли, – улыбаюсь я. – Щенкам он точно рад. Но дядя живёт один, предпочитает одиночество. Поэтому к любым гостям относится настороженно. Все в порядке.

Смотрю ей в глаза, а сам пальцами заправляю выбившуюся прядь волос ей за ухо. Но руку не тороплюсь убирать.

– У тебя очень мягкие волосы, – говорю чуть тише и ласково провожу ладонью по ее голове. – Поедем домой? Или ты ещё хотела бы здесь побыть?

– Нет-нет, – мотает головой. – Я как раз хотела просить вас отвезти меня на станцию. Домой ехать. А то поздно будет.

– Поехали, – беру ее за руку и тяну к машине.

– А попрощаться? И поблагодарить… Невежливо… – она оборачивается в поисках дяди.

– У дяди много дел. Я потом передам ему твои слова благодарности, – отвечаю сухо.

Сажаю девчонку в машину и рву с места.

Разговор с дядей вывел меня из себя. Это мое дело – кого я хочу себе в постель. И я буду решать. Сейчас я хочу вот эту недотрогу.

Кошусь на смотрящую в окно Элли.

Хочу и получу.

До ее дома мы едем молча. Только музыка хоть как-то разбавляет тишину в машине.

Когда приезжаем, то на улице уже темно. Тусклый свет фонаря едва освещает пустынный двор.

Я глушу мотор и разворачиваюсь к девчонке.

– Спасибо вам, – говорит она и быстро, так, что я даже не успеваю ее остановить, выскакивает из машины.

Матерюсь про себя и тоже выбегаю.

Догоняю ее уже у подъезда.

– Элли, подожди, – прошу я и беру ее за запястье. – Я хочу ещё увидеть тебя. Завтра? Я заеду.

– Зачем? – она вдруг хмурится и забирает свою руку.

– Потому что хочу тебя увидеть, – наступаю на нее, а она отступает. – Потому что ты мне нравишься.

Блуждаю взглядом по нахмуренному лицу. Поднимаю руку и мягко провожу пальцами по ее щеке.

– Не бойся меня, Элли, – чуть улыбаюсь, наклоняясь к ней. – Можно я поцелую тебя? – спрашиваю вдруг.

Когда я спрашивал о поцелуе? Бред!

– Можно? – шепчу мягко, уже почти касаясь ее губ. – Элли… – и прикрываю глаза, ощущая на губах ее вкус.

Глава 13. Элли

Смотрю на его закрытые глаза, а легкие забивает уже знакомый запах. Каждый раз, когда я вдыхаю его, меня словно душить начинает. Как будто кислород перекрывает. Я дышу им. Больше ничего не чувствую.

Легкое касание пальцев по моей щеке и миллионы мурашек несутся вниз по шее, выдавая меня. И такое же нежное прикосновение горячих губ. Конечно, я целовалась раньше. Но те поцелуи вообще не похожи на этот.

Этот мужчина целует так, что у я невольно сама встаю на носочки. Мне тоже хочется закрыть глаза, но я боюсь. Какое-то непонятное мне пока чувство заставляет меня испытывать страх от его близости и от его поцелуев.

– Элллиии, – тянет он, как будто перекатывая мое имя на языке. Пробует его. – Ты мне очень нравишься, – шепчет, открыв глаза и блуждая взглядом по моему лицу. При этом его губы касаются моих губ. Он произносит это все в поцелуе.

Рука уже увереннее сжимает мою скулу, а вторую руку я ощущаю на своей талии.

– Очень… – глухой хрип и еще один поцелуй.

Надо же остановить это? Почему я позволяю ему целовать себя?

Резко отдергиваю голову, отворачиваясь, и его губы проводят по моей щеке. Я отступаю и убираю его руку со своей талии.

– Что такое? – чуть усмехается он. Скользит пальцами вниз мне на шею и наверняка чувствует, как часто бьется тонкая венка.

– Не делайте так больше, – строго произношу я, уворачиваясь и от второй его руки.

– Тебе не понравилось? – он приподнимает бровь и с интересом смотрит на меня.

– Просто не надо, – отвечаю я. – До свидания, – и, не глядя больше в эти усмехающиеся глаза, разворачиваюсь, открываю быстро подъездную дверь и забегаю внутрь.

Но, прежде чем вбежать по лестнице, прислушиваюсь. Тихо. Я быстро бегу к квартире, захожу и сразу иду к окну. Аккуратно выглядываю – машины Арама уже нет. Облегченно выдыхаю, закрывая глаза и прислушиваясь к бешено бьющемуся сердечку в тесной груди.

– Элли, это ты? – раздается из комнаты мамин голос.

– Да, мам, это я.

– Поздно так. В институте задержалась?

– Да, – отвечаю и хмурюсь, понимая, что обманываю маму. Неприятно это, но и признаться и все рассказать пока не могу.

Мне кажется, эта история не понравится маме.

– Элли, подойди, – просит мама и я иду к ней в комнату.

– Мама, что с тобой? – спрашиваю, заметив, что мама, бледная, лежит на кровати. Подбегаю к ней и беру за руку.

– Приболела что-то, температура.

– Мам, врача вызову?

– Был уже врач, – слабо улыбается мама. – Ничего страшного, Элли, не волнуйся. Продуло, видимо, когда окна мыла у клиентки.

– Мам…

– Все в порядке. Сейчас отлежусь и завтра у меня еще заказ…

– Мам, ты болеешь! Какой заказ? Я не пущу тебя! Позвоним и отменим.

– Нельзя, Элли. Нельзя. Это та клиентка, помнишь? Новая. Которая очень хорошо платит. Ей надо помочь с подготовкой к банкету. Она очень просила.

– Ну, пусть наймет фирму какую-нибудь. Мам, ты болеешь! Нельзя тебе. Совсем сляжешь.

– Это всего лишь простуда, – улыбается она и гладит мою руку, а потом и по волосам проводит. – К утру все пройдет.

Но утром маме не становится лучше. Ночью она кашляет и я сплю в ее комнате, периодически просыпаясь и подавая ей теплое питье.

– Мам, я сама схожу в тот дом, – решительно говорю я, одеваясь, когда замечаю, что мама проснулась. – У меня сегодня все равно только лекции. Потом сама почитаю. Раз это так важно для тебя… для нас…

– Ох, Элли, – вздыхает мама и пытается встать. – Прости, дочка.

– Мам, ты чего? – улыбаюсь я. Наклоняюсь и целую ее. – Все хорошо же! Температура у тебя спала, – губами проверяю лоб. – Ты главное – лекарства пей! И все хорошо будет!

– Может, я сама все же…

– Мам, даже не думай! Лежи и отдыхай. Сон – вот то, что тебе сейчас нужно! Все хорошо будет! Я все сделаю как надо. Аделаида Виленовна останется довольна!

Не знаю, почему, но такое необычное имя новой маминой клиентки врезалось мне в голову. Я запомнила.

Чмокаю еще раз маму и выбегаю из дома.

Мне, конечно, не хочется опять ехать в тот дом. Я до сих пор помню взгляд хозяйки. Ее надменный голос. Но что поделать? И вообще, может, мне повезет и хозяйка не сама меня встретит, а ее эта горничная или как ее? Вот ее имени я не запомнила…

Доехав до красивого дома, я опять разглядываю его. Опускаю взгляд и замечаю, как двери тихо открываются.

Глава 14. Элли

И снова этот ледяной взгляд. Прямо мороз по коже. Она как Снежная королева. Помню в детстве я очень боялась ее. И, вот, сейчас, она как будто живая передо мной.

– Здравствуйте, Аделаида Виленовна, – стараюсь говорить спокойно. – Я вместо мамы сегодня. Она заболела.

Женщина проходится по мне взглядом и ее левая бровь едва заметно дергается.

– Вы не волнуйтесь, я все знаю и все умею, – добавляю на всякий случай я.

– Ваша мать предупредила меня, – наконец, она хоть что-то произносит. Это, по всей видимости, вместо приветствия. – Вы чуть не опоздали… Как вас зовут?

– Элли.

– Да, точно, Элли. Странное имя…

Хочется ответить, что не ей судить об этом, но я вежливо молчу.

– Пойдемте, – говорит она.

Разворачивается и идет по длинному коридору. Я – следом. В этом доме неуютно. Да и хозяйка явно не в восторге, что я пришла.

– Надо помочь накрыть на стол, – кивком головы женщина показывает на длинный стол в огромном зале. – Сможете?

– Да, – отвечаю уверенно.

Она бровями показывает на неразложенные приборы. Хочет проверить, смогу ли я разобраться?

Я подхожу к столу и раскладываю вилки, ложки и ножи так, как требует этикет. Это все я отлично знаю.

– Хм, – слышу слегка удивленный голос хозяйки. – Откуда вы знаете это все? Вы так молоды… Даже мой сын так и не осилил правила этикета…

– Меня бабушка научила, – прямо говорю я, поворачиваясь к ней. – Когда жива еще была.

– А кто была ваша бабушка?

– Аделаида Виленовна, Владлен Виленович звонит! – хозяйку зовут и она забывает обо мне.

Владлен. Странно, что я встречаю уже второго человека с таким редким именем.

Окинув меня еще раз своим ледяным взглядом, хозяйка дома уходит. Я не знаю, что делать. Она же не дала указание. Поэтому просто дораскладываю все оставшиеся приборы и стою жду.

– Все готово? – Аделаида Виленовна заходит очень тихо и я не сразу замечаю ее.

– Да, я разложила приборы. Что еще нужно сделать?

Но вместо очередного поручения она лишь осматривает меня внимательно и вздыхает, складывая в замок руки.

– Очень жаль, девочка, что вы идете по стопам своей матери.

Хмурюсь и непонимающе смотрю на нее.

– Жаль, что и она, я так поняла, не получила должного образования и вынуждена работать, убирая в чужих домах, – продолжает женщина. – Так и вас, свою дочь, туда же тянет…

– Мне не нравится, как вы говорите о моей маме, – прямо говорю я.

– Это правда, деточка, – она недовольно поджимает губы. – В твоем возрасте надо учиться, а не мыть чужие дома.

– А я и учусь, – мне не нравится эта беседа, но просто уйти будет невежливо. И я помню, как мама переживает за эту клиентку. Надо быть терпеливой. Мама же меня этому учила.

– Вот как? – женщина удивленно приподнимает бровь. – И на кого же?

– Разве это как-то влияет на работу у вас? Да, я учусь в институте и помогаю маме, когда есть такая возможность. Я хотела бы прекратить этот разговор. Чем еще я могу вам помочь?

Я стараюсь говорить не резко и вежливо, но думаю, нотки недовольства в моем голосе без труда различимы.

– Вы красивая девушка, – вдруг произносит Аделаида Виленовна. – Жаль, что к красоте не прилагается воспитание. Вы свободны.

И она вздергивает подбородок, разворачивается, пристукивая каблуками, и уходит, чеканя каждый шаг.

Я стою и меня как будто ледяной водой окатили. Столько презрения и высокомерия. Прямо чувствую, как озноб проходит по позвоночнику, спускается в ноги и льдом обдает кончики пальцев на ногах.

Какое-то время еще стою одна в кромешной тишине, а, когда прихожу в себя, то чуть ли не бегу прочь.

Маме, конечно, ничего не рассказываю. Хотя понимаю, что, наверное, ей теперь откажут в этой работе. Может, зря я так?

Лежу в кровати и ворочаюсь. Не могу уснуть. За окном уже ночь. Считаю звездочки. Пусть мама выздоровеет и тогда я все ей расскажу. Закрываю глаза, но тут у меня звонит телефон.

Номер не определяется. Я испуганно смотрю на черточки вместо цифр, но все же решаюсь ответить.

– Здравствуй, Элли, – слышу бархатный голос Арама.

– Вы?… Что случилось?

– Элли, спустись, пожалуйста, вниз.

– Что?! Вы с ума сошли?! – и я собираюсь отключиться, но слышу:

– Это очень важно, Элли. Очень.

Он говорит спокойно, но так уверенно, что никаких сомнений не остается. Он как будто знает, что я все равно спущусь.

– Уже ночь, – говорю я. – Я не спущусь. Прощайте.

– Элли, вопрос жизни и смерти. Пожалуйста, спустись. Это ненадолго. Обещаю. Мне просто надо кое-что тебе передать. Я все равно не уеду, пока не увижу тебя. Или… хм… давай я поднимусь?

– Нет! Вы что?! – я вскрикиваю и быстро осекаюсь, чтобы не разбудить маму. – Ни в коем случае.

– Тогда спускайся ты, – мне кажется, я слышу усмешку. – Или я поднимусь. Жду тебя три минуты.

И он сам отключается.

Глава 15. Элли

Быстро натягиваю джинсы и набрасываю куртку и, убедившись, что мама спит, тихо выхожу из квартиры. Спускаюсь по лестнице, открываю дверь подъезда и сразу же утыкаюсь носом в грудь незваного гостя.

– А я уже подняться хотел, – улыбается он и быстро осматривает меня с ног до головы. – Три минуты истекли, тебя нет.

– Зачем вы? Что вам надо? Что я маме скажу? – строго спрашиваю я, запахивая куртку и отступая от него.

А он вместо ответа вдруг берет меня за плечи и пристально смотрит. Так смотрит, что я не выдерживаю и отвожу взгляд.

– Как же я соскучился, Элли, – произносит он тихо и уже без улыбки. – У меня был тяжелый день. Очень тяжелый… Но я не мог не приехать к тебе.

Приближается, берет меня за затылок и прижимает голову к своей груди. Я замираю от неожиданности.

Мне кажется, что я слышу стук только его сердца, а мое сердечко застыло. От Арама так и веет жаром. Горячая каменная грудь и стук сердца. Настолько отчетливый, что отдается во мне.

– Вот, увидел тебя и сразу легче стало, – его шепот я ощущаю на макушке.

Это странное ощущение. Он ведет себя так, как будто мы давно знакомы, близки. Но ведь это не так. Я зажмуриваюсь, чтобы набраться сил. Упираюсь руками ему в грудь и отстраняюсь, отталкивая мужчину от себя.

– Не надо так делать, – тихо произношу и обнимаю себя, застегивая куртку. – Вы сказали, что что-то важное? – поднимаю на него взгляд.

Он громко вдыхает, засовывает руки в карманы брюк и смотрит на меня как-то иначе. Без ухмылки, но все равно взгляд его колючий.

– Надо подписать бумаги на собак, – говорит Арам.

– На собак? – не понимаю я.

– Да, на щенков.

– Какие бумаги? Они же… бездомные…

– Ну, дядя там оформляет их. Все по правилам. Паспорта там, еще что-то. Я не сильно разбираюсь. У дяди все четко всегда. Там просто подпись твоя нужна, Элли, что собаки и правда бездомные. Ты же свидетель.

– Странно все это, – пожимаю плечами. – Хорошо, я подпишу.

– В машине? – протягивает мне руку и опять улыбается. – Пойдем, Элли. Неужели до сих пор боишься меня?

– Не боюсь, – смело отвечаю я, хотя и вру, но не хочу, чтобы он думал так.

Но руки не подаю и иду к машине.

– Садись, прохладно, – Арам открывает дверцу машины.

Я немного сомневаюсь, но все равно сажусь. Арам тоже садится на водительское сиденье и достает с заднего сиденья какую-то папку. Роется в бумагах.

– Черт, неужели забыл? – хмурится и снова все просматривает. – Нет… хм… забыл.

Настороженно слежу за ним.

– Элли, я понимаю, что трудно поверить, но я правда забыл, похоже, в офисе нужные документы.

– Тогда завтра привезете и я подпишу, – берусь за ручку дверцы и хочу уйти.

– Надо сегодня подписать, Элли. Дядя ждет уже завтра с утра все. Он договорился.

И чувствую горячую ладонь на своей руке. И пальцы словно немеют сразу.

– Сейчас пробок нет. Быстро доедем до офиса, ты все подпишешь и я отвезу тебя домой. Хорошо, Элли? – пальцы Арама чуть сильнее сжимают мою ладонь. На лице очень мягкая улыбка.

Я, конечно, не хочу ехать. Не должна.

– Я же не домой тебя приглашаю, – Арам наверняка чувствует мои сомнения. – Ну же, Элли? Остался один шаг, чтобы сделать щенков счастливыми. Одна твоя подпись и все. Я обещаю, что привезу тебя так быстро, что никто ничего не узнает. Да, Элли? – приближается ко мне, поднимает руку.

Слежу за ним и вижу, как он защелкивает на мне ремень.

Взгляд Арама проникает в меня насквозь. А еще он так близко, что я как будто кислорода лишаюсь. Опять в его присутствии.

– Вот вижу тебя и вообще обо всех проблемах забываю, – тихо произносит он.

Так и нависает надо мной.

– Волшебство какое-то, – чуть улыбается. – Надо обязательно помочь щенкам. Да, Элли? Осталось совсем немного. Почему ты дрожишь? – берет мои пальцы и поднимает руку. – Тебе холодно?

Киваю, не сводя с него взгляда. Хотя и уверена, что дрожь эта не от холода. От страха?

Да нет, это не страх. Я не боюсь его. Вот, чувствую, что не боюсь. Это что-то другое.

– Сейчас согреешься, – улыбается Арам. Наконец выпрямляется, куда-то нажимает и в меня ударяет горячий воздух.

Арам заводит машину, еще раз смотрит на меня и мы плавно и тихо трогаемся.