Читать книгу: «Марионетка. Странная связь», страница 3

Глава 4

– Как такое могло случиться? – глотая слезы, глядела я на него, не желая верить произошедшему. – Миллионы страдают от болей в сердце, но никто не умирает! – закричала я, надеясь, что эти слова сотрут жестокую правду.

– Все было намного серьезней, поверь мне! – дядь Толя тоже едва сдерживался, чтобы не заплакать.

Этот разговор произошел на следующий день после смерти мамы. Я тогда помешалась на том, что мама не могла умереть, это ошибка, что ее нельзя хоронить, она наверняка поправится. Киря тогда закрылся в нашей комнате и никого к себе не пускал, даже меня.

– Она не хотела говорить вам, чтобы не пугать, – пытался достучаться до меня отчим. – Месяц назад она была в больнице, ей сказали, что нужна операция, она готовилась к ней, оставалось подождать еще неделю, но… она не дожила… – он уже не стеснялся слез, они крупными каплями стекали по его щетинистым щекам. – Мне жаль, милая, мне так жаль…

Я дернулась от его слов, словно от пощечины. Это не правда, нет, мама не стала бы такое скрывать. Это ложь, он что-то путает, его обманули, нас всех обманули!

– Нет, – шептала я, пятясь ко входу, – она не могла умереть! Это неправда! – закричала я и забилась в истерике. Ноги не удержали меня, я рухнула на вытертый палас. – Нет!

Сердце бешено колотилось. Я открыла глаза и уставилась в потолок. Я вновь пережила весь тот ужас этой ночью. Снова и снова я вижу смерть и похороны мамы во снах и каждый раз я ощущаю, что упускаю что-то, еще вот-вот, и я пойму, в чем дело, но каждый раз просыпаюсь, не могу пошевелиться, скованная скорбью и пережитым кошмаром.

Утренние сумерки проникали в окно, небо было по-прежнему затянуто тучами. Хотелось на воздух. Полежав немного, ожидая, когда рыдания стихнут, я вытерла лицо простыней и вылезла из-под одеяла. Быстро натянула длинную шерстяную кофту поверх пижамы, обула кроссы и, стараясь не шуметь, спустилась вниз. Оказавшись у входной двери, я прислушалась. В доме все еще спало. Открыв замки, я бесшумно выскользнула на улицу. Окна моей комнаты выходили на сад с прудом, а заднего двора я еще не видела. Пройдясь немного у пруда, я пошла по дорожке, заворачивающий за дом. Было прохладно и мокро. Дождя не было, но накануне он щедро полил все вокруг, было много мокрой травы, а еще и туман невысоко стелился по ней. За домом оказался огород. Если честно, я удивилась. Зачем им это? У них столько денег, что не нуждаются в таком обременении, а свежие, настоящие, без химии овощи они могут приобрести без проблем, дачники и всякие там бабушки постоянно что-то продают. Также здесь был и большой птичник. Я подошла ближе к строению, птицы начинали просыпаться, подавать голоса. Видимо, они решили, что я их кормить пришла. Тут были и гуси, и утки, и индюки. Все они были в отдельных просторных клетках. Я зашла внутрь, чтобы познакомиться. Вонючие вечно орущие создания, толком и летать не умеющие, не вызывали у меня умиления, но помогли отвлечься от ужасных мыслей.

Покинув птичник, я пошла вдоль высоких кустов смородины, малины, вишни. Ягоды уже отошли, но я и не думала их есть. Я просто хотела поглядеть, что тут и как. Почти полностью пройдя высокие колючие кусты, я подумала о том, что это как-то странно, что в таком большом доме нет собак и кошек. Обычно такие территории охраняют здоровые такие и злющие псины, но здесь не пахло даже хиленькой шавкой. Пройдя последний куст, я выглянула, что же там дальше, и замерла, как вкопанная. Передо мной была расчищенная квадратная площадка, посередине был вкопан столб, сильно обтесанный и потрескавшийся. Спиной ко мне, атакую, руками и ногами, упражнялся у столба полуголый человек. От его загорелого мускулистого тела валил пар. Я была заворожена зрелищем. Никогда прежде мне не приходилось видеть такой грации и смертельной мощи одновременно. Его тело двигалось, словно в танце, скорость была невероятной для обычного человека, то есть меня.

– Нехорошо подглядывать, – обратился ко мне незнакомый голос.

Я вздрогнула. Упражняющийся остановился, переводя дух. Застигнутая на месте преступления, я заметалась, думая, куда мне бежать. Не успела. Он обернулся и поглядел мне прямо в глаза. Безжалостно, словно видя меня насквозь.

– Я… я… – охрипшим со сна голосом начала было я. – Э… гуляла и нечаянно натолкнулась…

– Ага. Ты уже минут пять нечаянно пялишься на меня, – без тени улыбки проговорил Эрнест.

Это был он, парень, который почему-то ненавидит меня. Несмотря на это, не признать его красавцем я не могла. Прежде я не видела такого совершенного тела, такого мужественного лица. Мокрые волосы стали еще темней, они падали на лицо, создавая на нем причудливую тень. У меня даже перехватило дыхание от созерцания столь редкой в наше время мужской красоты.

– Нагляделась? – грубо, даже зло набросился он на меня. – Вали отсюда и не мешай мне заниматься.

Потеряв дар речи и очень сильно смутившись, я пулей помчалась сквозь кусты, не разбирая от смятения дороги. Залетев в дом, будто за мной гналась стая разъяренных волков, я начисто забыла, что все спят. Скинула мокрые кроссовки и помчалась в свою комнату, громко топая. Закрыв дверь на замок, я привалилась к ней спиной. Очутившись в комнате, я почувствовала себя в безопасности. Сердце бешено колотилось в груди, во рту все пересохло от бега. Мне было стыдно и страшно за то, что я подглядывала, словно чувствовала, что в этом крылось что-то непристойное. Теперь мне было неловко появляться перед ним, а если он расскажет всем, как показываться на глаза обитателям дома? Меня ведь засмеют, особенно Константин, уж он своего не упустит.

Раздевшись, я взмокла от бега и позора, рухнула на кровать и едва не застонала от того, что произошло. Прежде я видела парней с голым торсом, с одним я встречалась, мы даже почти дошли до секса, но я испугалась, а он все понял и не стал торопить, обещаясь подождать. А спустя полгода наших целомудренных отношений я застала его целующимся с нашей одноклассницей Нинкой, известной по всей школе и за ее пределами давалкой. Простить его я не смогла, хоть он и просил прощения десятки раз и разными способами. Я видела его в одних боксерах несколько раз, но он никогда не вызывал у меня такого смущения, что все лицо горело. Может, все дело в том, что Эрнест меня пугал? Наверное, так и было, да, в этом все дело.

К завтраку я не стала спускаться, когда мне тарабанили в дверь, чтобы позвать, я притворилась спящей, даже под одеяло залезла, вдруг в комнату войдут? Стащил же как-то папаша мой телефон? Ну не могла я, не была готова столкнуться с тем злодеем нос к носу за одним столом, а еще я боялась, что все уже в курсе. Так что, несмотря на лютый голод, я отсиживалась в комнате, только в душ сходила по-быстрому, пока все завтракали.

В начале двенадцатого в дверь постучала Марина.

– Влада, ты все еще спишь? – услышала я из-за двери ее голос. – Мы уже собираемся в город, у тебя есть двадцать минут на все про все.

– Уже встаю, – крикнула я в ответ. – Я успею.

Когда она ушла, я подошла к шкафу и открыла его, поглядела на свою одежду. Что надевать в таком климате, я понятия не имела. Но сообразив, что по улице мне шататься не придется, я остановила свой выбор на светлых джинсовых шортах, коротком черном топе и длинной просторной светлой рубахе. Одевшись, я тщательно расчесала непослушные вьющиеся волосы. Конечно, стоило пройтись по ним утюжком, но это заняло бы много времени. Собрав кудри в высокий хвост, я поглядела на часы, стоящие на полке с книгами. Выдержав положенное время, я обула белые высокие кроссовки, захватила рюкзак и вышла из комнаты, напоследок глотнув побольше воздуха.

Кристина стояла у основания лестницы, уставившись в телефон. Выглядела она, несмотря на совсем неяркую внешность, эффектно. На ней были босоножки на шпильке, ярко-розовые легинсы, белая полупрозрачная блузка с очень глубоким декольте. Увидев меня, она не начала стебать и подкалывать, значит, Эрнест пока не рассказал об утреннем инциденте, возможно, что пока не рассказал, а может, только ей не рассказал, или ей просто пофиг.

– Наконец-то! – раздраженно поприветствовала она меня. – Сколько тебя можно ждать? Уже все по машинам расселись, а меня отправили тебя караулить. Дрыхнуть до обеда для здоровья вредно.

– И тебе привет, – бросила я ей в спину, она быстрым шагом пересекла холл и вышла на улицу.

Мне пришлось поторопиться, чтобы поспеть за ней. У гаража стояли две машины. Одна красная, явно Маринина, была обычным седаном, коих в моем городе у каждого второго. А вторая… вторая привлекала к себе взгляд своей агрессивностью и шиком. Синяя спортивная машина для тех, кто любит покрасоваться, погонять. За рулем я увидела профиль моего утреннего визави. Я почувствовала, что вновь краснею, поэтому быстренько юркнула на заднее сиденье красного авто рядом с Венерой. Было видно, что я уже ей не кажусь такой страшной, как вчера, но она еще не привыкла ко мне, поэтому наблюдала за мной исподлобья.

– Добрый день, – поздоровалась я и уставилась в окно слева от себя.

– Привет, соня, – бодро воскликнула моя мачеха. – Ну что, едем?

Я пристально следила за дорогой, надеясь все запомнить. Недалеко от дома я увидела остановку, которую в прошлый раз не заметила. А миновав шлагбаум, я увидела еще одну. Значит, уехать отсюда можно на автобусе или маршрутке. Возможно, они шли прямо до города, а не до поселка. Но даже если и так, уехать все равно было можно, как-то же люди добираются? Наверняка многие там работают, имеют родственников. От поселка до городка дорога шла прямо, никуда не сворачивая. По обе стороны шел лес сплошной стеной. Лишь у въезда он закончился. Миновав мост, мы въехали, наконец-то, на территорию цивилизации. Вначале шли спальные районы, утопающие в зелени, чуть дальше начали попадаться промышленные строения, и вот он – центр жизни. Тут, конечно, было не так много машин, но после глуши я даже оглохла от количества звуков, запахов, впечатлений. Здесь было много интересных с фасада зданий, кольцевых дорог, мелких магазинчиков и кафе. Мы же ехали в торговый центр. Стоял он на огромном пустыре, позади него происходили какие-то строительные работы, гудела спецтехника, земля изрыта во многих местах. Въехав на подземную стоянку, мы выбрались из машины. Я вздохнула полной грудью привычный запах бетона и бензина.

Чисто женским коллективом мы направились вперед, не дожидаясь парней. Зайдя в один из бутиков на втором этаже торгового центра, Марина обратилась ко мне:

– Позволишь мне выбрать? – ее глаза глядели на меня выжидательно.

– Как хочешь, – пожала я плечами и направилась за ней.

Кристина и Венера пошли дальше, смеясь чему-то, о чем-то эмоционально беседуя.

– Девочки, – крикнула им негромко моя мачеха, – не уходите далеко.

– Хорошо, мам, – пообещала ее маленькая дочка, действительно похожая на принцессу.

Марина подавала мне различные наряды с моим размером, а я, не глядя, мерила их. Она осматривала меня с особой тщательностью, кивала или качала головой. Мы прошли бесчисленное количество магазинов, что-то покупали, что-то просто меряли. В одном из них я, покидая примерочную, наткнулась на Константина и моего какого-то там юродного брата. Это было немного неожиданно, я растерялась и отвела от них взгляд.

– Марин, может, хватит? – простонал Константин. – Я есть хочу, да и Владе бы не мешало перекусить. Она же завтрак проспала. Давай ты переключишь свое внимание на Венеру или там Кристю, я вот тебе в помощники даже Эрни привел!

Я уже хотела сказать, что не голодна, но этот зараза так пристально поглядел на меня, словно хотел просверлить мне мозг. Мне было непонятно, что ему от меня надо, но, с другой стороны, очень хотелось свалить.

– Да, – подала я голос. – Может, сделаем перерыв?

– Идите, – махнула она на нас рукой, – я уже почти все взяла, так что не буду задерживать. Только в эти ужасные макдональдсы не идите, отравитесь еще.

– Именно туда мы и пойдем! – заверил ее Константин и потащил меня к выходу.

– Что тебе? – буркнула я, вырывая руку из его, когда мы покинули магазин.

– Мне скучно! – улыбнулся мне парень и реально пошел к фудкорту.

По дороге он не упускал из виду ни одной симпатичной девчонки, пристально провожал взглядом каждую, чем порой вызывал смешки, а иногда и ответное заигрывание. Подойдя к кассе КФС, он поглядел на табло с меню.

– Люблю фастфуд, – не отрывая взгляда от экранов, проговорил он вслух. – А ты? – наконец-то он повернулся ко мне. – Или ты не ешь такое?

Видимо, подобная мысль пришла ему в голову из-за моего недовольного лица. Я была просто в бешенстве от подобного бесцеремонного отношения ко мне.

– Мне пофиг! – процедила я сквозь зубы.

– Здравствуйте, девушка! – расплылся он в улыбке кассиру, когда подошла наша очередь.

Меня прямо-таки заколотило от злости. Он что, вообще не может смотреть спокойно на слабый пол? Терпеть не могу бабников! Как взяла бы, как треснула по башке! Продиктовав заказ, он отошел в сторону, ожидая, когда соберут покупку.

– Вчера поздно вечером звонил твой брат, – как бы между прочим сказал этот козлина.

– Что?! – воскликнула я, едва ли не с кулаками на него набрасываясь. – И ты только сейчас об этом говоришь? Почему не принес мне трубку?

– А ты бы пустила? – серьезно спросил меня он, глядя прямо мне в глаза.

Я подивилась такому вопросу. Он дурак? Как можно такое спрашивать?! Звонил мой брат! И тут до меня дошло.

– Фу! – отшатнулась я от него. – Это мерзко!

– Это еще почему? – возмутился он и пошел к одному из свободных столиков, неся перед собой груженый едой поднос.

– Что он говорил? Какой у него был голос? Он поверил, что меня никто не убил? – накинулась на него с вопросами.

– Ты давай ешь, – посоветовал он мне, разворачивая бургер. – А я по ходу отвечу на все твои вопросы. – Он усмехнулся хитро и довольно. – Ну кроме размера.

Я скривилась. Меня начало тошнить.

– Меня щас вырвет! – призналась я, но послушно взяла твистер и принялась жевать этакую вкуснятину. – Ну? Он был напуган, да?

– Вообще-то, когда я взял трубку, он пригрозил мне, что если я тебя обижу, он вырвет мне яйца! – поделился он со мной, с трудом прожевывая огромный кусок булки. – Он у тебя не из робких, как, впрочем, и ты.

– И это все? – разочарованно и вместе с тем испытывая неизмеримую гордость за брата, спросила я.

– Нет, – он с шумом пил колу через трубочку. Я подождала, пока он напьется, желая засунуть ему эту трубочку по самое не хочу. – Я объяснил ему всю ситуацию, он понял и вроде успокоился.

– Ты ему… – я запнулась, не зная, стоит ли об этом говорить. – Ты все ему сказал? Про то, что, ну… – я вздохнула.

– Ты про метод воспитания? – вскинул парень брови. – Нет, конечно, – поглядел он на меня, словно я дебилка. – Я же не дурак пугать ребенка. Я сам-то офигел, а ему-то было бы каково?

– Ты дашь мне сейчас позвонить? – спросила я с надеждой.

Он колебался несколько мгновений.

– Эх, погубит меня моя доброта! – он сделал скорбную мину. – Только быстро. Наши в любое мгновение могут прийти. – Он достал телефон. – Хотя они и не едят подобное, я на то и рассчитываю, но Эрни-то сразу просечет.

Я схватила телефон, словно это была «моя прелесть», но он не стал выпускать его из рук.

– Ты моя должница, запомни это! – вкрадчиво произнес Константин и отпустил телефон. – Быстро только! – еще раз напомнил он.

Я набрала по памяти номер. Пришлось какое-то время подождать, видимо, брат занят, иначе играл бы в игрушки и ответил сразу.

– Привет, – неприветливо буркнул Киря, явно ожидая не мой голос услышать.

– Привет! – радостно произнесла я. – Как ты там? Материшь меня, поди?

– Владка! – завопил мой брат, словно трехлетка. – Наконец-то! Я уже в полицию хотел звонить!

Я метнула в поедающего картошку фри полный злости взгляд, тот пожал плечами и оглядел зал.

– Почему? Из-за того, что у меня забрали телефон? – неестественно веселым тоном спросила я. – Ерунда! Дядь Толя так наказывал меня раз сто!

– Да, но ты не была за тысячи километров от дома! – в голосе мальчика сквозило отчаяние. – Что если с тобой что-то случится?

– Брось! – отмахнулась я. – Все со мной будет нормально. Я очень по тебе соскучилась, и по бабуле, и по дядь Толе.

– Они по тебе тоже, очень! – заверил меня брат. – Кстати, – встрепенулся он, я услышала в голосе улыбку. – Приходил твой бойфренд, Димочка, как ты его раньше называла.

– Димка? – удивилась я. – Зачем? Я же ему все сказала.

Константин продолжал есть и оглядывал зал в поисках угрозы и симпатичных девиц.

– Ну я не знаю, что там у вас, – объяснил брат, – но выглядел он неважно, говорил, что волнуется за тебя, а ты не отвечаешь…

– Да фигня это все, Киря! Как у тебя там успехи? Что преподы говорят? – сменила я тему разговора.

– Ну… – протянул он, – упражняться надо, много, много раз. Ну а так довольны. Меня даже постоянно выделяют из группы! – похвастался он, довольный собой.

– Закругляйся, я Эрни видел! – прервал нас Константин.

– Все, целую, мне пора! – бросила я на прощанье.

Он вырвал у меня телефон из рук, завершил вызов и убрал трубку в карман. Я увидела по его лицу, что он немного нервничает. Я схватила его колу, не соображая, и начала жадно пить.

– Заканчивайте тут, – услышала я над собой приказной тон и подавилась. – Все устали, хотят домой. Пошевеливайтесь.

Я задыхалась от кашля. Надрывалась, пыхтела, краснела. Константин бил меня по спине, смеялся и запихивал в себя остатки еды так быстро, что я испугалась, как бы не лопнул.

– Это прикол! – ржал он. – Захлебнулась в коле!

– Заткнись! – хрипела я сквозь кашель.

– Неужели так напугалась Эрни? Он ушел, если что, – успокоил он меня. – Да ладно, он не такой уж и страшный, хотя и может стукануть дядь Мише, – посерьезнел он. – Двигаем, а то засиделись мы с тобой тут, вон сколько съели!

– Ел ты, а не я.

– Неправда! Не мог я столько сожрать! – продолжал дурачиться парень.

Глава 5

Следующие два дня дождь лил, почти не переставая. Марина и ее муж пропадали на работе, что очень радовало. Мне не нужно было спускаться к завтраку или к обеду, приезжали они вечером, едва успевая к ужину. Ела я на кухне, в обществе вечно суетящейся экономки. Она была словоохотлива и наивна до чертиков. Оказалось, она живет в этом доме 12 лет, до глупого верна хозяевам и действительно любит их, искренне заботится и переживает за их благополучие. Тот огород, на который я натолкнулась, был ее отдушиной. Она выращивала там овощи и ягоду, вкладывая в это дело всю себя. Также я узнала, что два раза в неделю приезжают уборщицы и садовник. Их я пока не видела, но Людмила Ивановна сказала, что они были уже при мне. Странно, что я никого не заметила. Также она рассказала мне обо всех нынешних обитателях дома. Любимчиками у нее ходили, ясное дело, младшенькая Венера и, как ни странно, Константин, хоть он и не был сыном хозяина.

– Этот юноша всегда такой вежливый, веселый, никогда не нагрубит, вызывается помочь, хоть я и гоню его с кухни, – когда она говорила, то ее глаза светились нежностью. – Другое дело наш Игорек. Все ему не так. То тосты подгорят, то кофе кислое, хотя никто больше не жалуется.

– Странно, а мне он показался вполне безобидным! – хмыкнула я, удивленная.

– Так оно и есть! – горячо заверила она меня. – Просто мальчик очень гениальный, у него свои взгляды на все. – Она закатила глаза. – Но я привыкла давно, можно сказать, вырастила его, а он с рождения такой был. Кристина вот, например, приезжает редко, все больше в городе любит находиться, вредная она к тому же. Но воспитанная, а это в наше время большая редкость.

– А Эрнест? Племянник моего отца? – выпалила я, не удержавшись.

Экономка почему-то нахмурилась и принялась хвататься за разные предметы, словно была очень занята, а я отвлекала ее своими глупыми разговорами.

– Ничего не могу сказать, – поджала она губы. – Он не заглядывает сюда.

Я была озадачена и заинтригована, ясное дело, этот человек чем-то обидел женщину, видимо, сильно.

– А в нем так нуждаются? – услышала я насмешливый голос, внезапно появившийся в кухне. Я даже подпрыгнула на месте.

На пороге нашей с Людмилой Ивановной обители появился тот, кого ну никак не могли мы ожидать.

– Там садовник пришел, – обратился пришедший к сильно смутившейся экономке. – Сказал, что вы хотели его видеть.

Женщина вытерла зачем-то руки о передник и вышла через дверь на кухне. Она выходила на задний двор у одного из строений. Я отпила из чашки глоток остывшего чая, делая вид, что не замечаю застывшего позади меня Эрнеста.

– Если тебе что-то хочется о ком-то узнать, подойди и спроси заинтересовавшего тебя, а не сплетничай по углам, – ядовитым голосом заметил мой брат. – Не думаю, что дядь Мише понравится то, что его прислуга сплетница.

Я резко обернулась и поглядела на него, чувствуя страх и вину.

– Она не виновата ни в чем, – стараясь, чтобы мой голос прозвучал твердо, произнесла я. – Она просто хочет помочь мне освоиться.

– Это не ее забота. Пусть следит за своей работой и не мелет языком по углам, – отрезал он.

Он повернулся, чтобы уйти, но я не могла позволить ему настучать на бедную женщину. Господи, как можно быть таким уродом?

– Подожди! – я встала из-за стола. – Не надо говорить ничего отцу, пожалуйста.

Я прекрасно понимала, зная на собственном опыте, что мой отец не станет церемониться с экономкой. Бить он ее, возможно, не станет, но причинит ей боль, может ее ранить своими словами и нападками.

– Ты лучше о себе переживай, а не о других думай, – резко обернулся Эрнест ко мне и быстро оказался рядом, почти вплотную. Он был высок, я еле доставала до его плеча. Он глядел на меня сверху вниз, словно я была какая-то букашка. – Уже испытала на себе тяжелую руку? – он презрительно сощурился. – На твоем месте я бы вел себя тихо, как мышь.

Он гипнотизировал меня взглядом, я не могла отвести от него глаз, словно приклеенная.

– Но ты не на моем месте, если что, – вырвалось у меня помимо моей воли. – Не фиг мне диктовать, что делать, нашелся тут командир.

Я толкнула его плечом и стремительно вышла из кухни. Мое лицо горело, коленки сильно тряслись. Зачем я это сказала? Дура! Господи, какая же я дура! Он настучит своему дяде, а тот, в свою очередь, накажет Людмилу Ивановну, да еще и мне перепадет! Влада, что с тобой? Мне телефон нужен, и бежать отсюда, так за каким хером я веду себя, как бешеная? Разве я прежде была такой? Нет. Паинькой меня, конечно, сложно было назвать, но вот так нарываться на конфликты, постоянно взрываться – это началось с того момента, как я села в поезд. И как мне вообще хватило смелости хоть что-то ответить Эрнесту? Я даже самой себе не могла признаться в этом, но рядом с этим парнем я просто теряла дар речи.

Утро субботы началось рано и очень громко.

– Мама! – услышала я сквозь сон крик на очень высокой ноте. – Мама! Куда делся мой бант?

Сначала я не поняла, что к чему и где нахожусь, но открыв глаза, все поняла. Накрывшись с головой, я сверху еще привалилась подушкой и попыталась снова уснуть, но недалеко от моей комнаты хлопнула дверь, и послышался еще один крик:

– Есть в этом чертовом доме хоть одна нормальная плойка? – это возмущалась Кристина.

Я подождала, пока все стихнет, вновь начала погружаться в сон, как возле моего уха послышался такой грохот, что я от неожиданности подскочила на постели, словно ошпаренная.

– Влада! – грохотали за дверью. – Влада!

– О господи! – простонала я вслух. – Что надо-то?

– У тебя есть плойка? – кричали из-за двери.

Я, сонная и злая, встала с кровати, выдвинула ящик тумбочки и вытащила прибор. Открыв дверь, я молча сунула плойку в руки девушки и захлопнула дверь прямо перед ее носом.

– Я потом верну! – крикнула она еще громче.

Я вернулась к кровати, забралась под одеяло и вновь попыталась уснуть, но внизу послышались пение и игра на рояле. Венера. Она ежедневно по три часа упражнялась, честно говоря, у нее получалось очень даже неплохо для десяти-то лет. Но она никогда не музицировала в семь утра. Это был перебор. Какого хрена всем не спится? Я в это время в школу-то еле-еле вставала, а уж на каникулах и выходных меня раньше полудня было не поднять. Когда звуки рояля смолкли, я наконец-то уснула. Но едва пришли красочные сны, как меня вновь разбудили, тряся за плечо. Это была Марина.

– Вставай, – проговорило ее накрашенное красивое лицо без единой морщинки. – Уже десять, а к полудню все должны быть готовы.

– Я приду, – прохрипела я, едва ворочая языком, и отвернулась от нее на другой бок.

– Куда придешь? – в ее голосе слышался смех. – Ты что, забыла? Мы сегодня едем к моему отцу на праздник.

Я застонала от злости и села на кровати.

– Завтрак ждет тебя в столовой, – улыбнулась мне она. – Поторопись, а то все остынет.

Когда она вышла, я кинула подушкой в дверь. Бесит. Строит из себя этакую заботливую мачеху. Но я-то знаю, какая она дрянь. Мне сложно забыть тот факт, что она увела мужика из семьи, где был маленький ребенок.

На двери шкафа висел приготовленный ею наряд, я даже не поглядела, что там в чехле. С деревянной головой я пошла в душ. Долго стояла под обжигающими струями, пытаясь проснуться. Зубы я чистила уже более адекватной. Высушив густые длинные волосы – мама настояла, чтобы не стричь их, – я немного подкрасилась и в халате спустилась вниз. Пофиг на их культуру и манеры, мне было лень одеваться.

Завтракала я в одиночестве. Вяло пережевывая остывшую яичницу, я тупо глядела перед собой.

– Трудное утро? – спросил меня Константин, вошедший в столовую. – Составить тебе компанию?

Он уселся напротив меня и взял тост с моей тарелки. Захрустев хлебом, он поглядел на меня сочувственно.

– Ну ты явно не жаворонок, – сделал он заключение. – Мне тоже поспать не удалось.

Слабо верилось. В отличие от меня, он выглядел бодрым и свежим. На нем был симпатичный наряд из серой рубашки с коротким рукавом и темно-синие джинсы. Его волосы, как всегда, были тщательно убраны в прическу – зачесаны назад, на затылке крохотная шишечка.

– Позволишь? – он отпил из моей чашки какао, не дожидаясь разрешения. – Сегодня твой дебют, ну, я про то, что увидишь всех наших родственников. Их тьма тьмущая!

– Пофиг! – бросила я, с трудом подавляя зевоту. – Где Марина?

– Венере прическу крутит, – ответил парень, глядя поверх моей головы. – А она тебе зачем?

– Надо! – огрызнулась я, пребывая не в духе.

– Да ладно тебе! – типа обиженно проговорил он. – Я могу помочь, уверен! Чулки там подобрать, белье.

– Ты невыносим! – скривилась я. – Тебе что, двенадцать лет?

– Семнадцать. Но что такое годы? Это лишь абстракция, не более того! – глубокомысленно заметил он. – Танцуешь со мной.

– Что? – не поняла я. Опять его шуточки.

– Вечером, как всегда, будут танцы на открытом воздухе. Так что? – он выгнул бровь и протянул свою ладонь к моей руке. Коснувшись, он сильно ее сжал. – Потанцуешь?

Я внезапно перестала дышать, словно что-то сдавило грудь. Все вокруг исчезло, остались лишь его глаза и прикосновение. Я не могла вырваться из этого плена, меня словно что-то держало в тисках. Все тело завибрировало, я ощутила жар в области сердца. А потом пришел страх. Нет, ужас. Он был таким ощутимым, что я могла дотронуться до него, стоило лишь руку протянуть. А потом резко все оборвалось. Он отпустил мою руку.

– Я могу поговорить с дочерью? – словно сквозь вату донесся до меня голос отца.

– Уже ухожу, – проговорил Константин, отрывая взгляд от меня.

Я видела, как родитель провожает парня злыми глазами. Я тряхнула головой, чтобы согнать остатки оцепенения.

– Я думаю, нам стоит кое-что обговорить, – обратился ко мне отец, отодвигая стул рядом со мной.

– Я не собираюсь ни на кого кидаться и оскорблять тебя на этом чертовом празднике, – словно эхо, прозвучал мой голос. – Если ты об этом.

– Веди себя безупречно, если такое возможно, учитывая твое воспитание, – приказал мне мужик.

– Ну ты им точно не занимался, и слава богу, – язвительно заметила я.

– От того, как ты себя сегодня поведешь, зависит, как скоро ты получишь телефон обратно, – указал мне мое место этот козел. – И как часто ты сможешь покидать пределы этого дома.

Я покачала головой, но ничего не сказала.

– Да, Марина забыла тебя предупредить, что в чехле одежда, которую ты должна надеть для дневной части праздника, – пояснил он. – На вечер все уже уложили в машину.

Он поднялся со стула.

– И да, переключи свое внимание на Эрнеста и Игоря. Это они твои братья.

Сказав это, он покинул столовую. Красная от смущения, я быстро побежала в свою комнату. В чехле оказались симпатичные светлые брючки, блуза и длинный жилет. Одевшись, я взглянула на себя в зеркало. Мне шло, даже очень. К одежде прилагались лодочки на средних размеров каблуке. Я обулась и прошлась по комнате. Удобные, даже не ощущается высота каблука. Это хорошо. Я больше привыкла к плоской подошве. Собрав волосы в высокий хвост, я вышла из комнаты. Было без четверти 12. В холле на стуле сидел Эрнест, устремив свой взор в угол. При моем появлении он поднял голову, но я не желала встречаться с ним взглядом и, опустив глаза, промчалась мимо него в гостиную, надеясь застать всех там. Но никого не было. Я решила выйти на улицу, благо день был солнечный и теплый.

– Все уже выехали, – донесся до меня голос моего брата. – Твой отец попросил меня отвезти тебя.

«Что?» – чуть не заорала я, так сильно испугавшись, что едва в истерику не ударилась. Это шутка такая? Но мне не было смешно. Ехать с ним в одной машине – это чересчур. От одного его взгляда мне становилось страшно. Да и в спортивных машинах я никогда не ездила. Он не стал ждать меня. Вышел из дома. Я, тяжело вздыхая и ожидая ужасной поездки, поплелась следом, кляня отца на чем свет стоит.

Его автомобиль стоял у ворот, урча заведенным мотором. Он уже сидел внутри. Я открыла дверцу справа и забралась в тесный салон. Только хлопнула дверь, как ворота открылись. Я еще в прошлый раз подивилась, когда мы ездили за покупками, видимо, они на датчике, открываются изнутри автоматически.

Гнал он с бешеной скоростью. Я вжалась в спинку сиденья, стараясь удержать в себе завтрак. Я глядела перед собой на дорогу, но ничего не видела. Я не могла перестать думать о том, что сейчас разобьюсь, что этот злодей слишком рядом, наши плечи соприкасаются периодически на поворотах, когда меня кидало к нему. Мой взгляд то и дело падал на его руки. Грубые, мужские, они скорее подошли бы какому-ибудь работяге, но никак не обладателю столь дорогого авто. Иногда я искоса глядела на его чеканный профиль, но быстро отводила взгляд, боясь, что он заметит. Я была натянута, словно струна. Сколько мы провели времени в дороге, я не знала. Может, 10 минут, а может, час. Когда мы остановились, он обратился ко мне: