Читать книгу: «Звериное начало. Том II», страница 4

Тот самый зэмэск, который торопил своих собратьев грузиться, поспешно забрался на баржу, бросив часть мешков и уже вовсю пытался скрыться. Соседнее судно, стоило Эйэ разобраться с командой, вспыхнуло. Два человека, стоящие на палубе, предпочли не вступать в бой со свэтом, а спасаться бегством. Они попрыгали в воду, надеясь таким образом скрыться и избежать преследования.

Рэйара крутилась на палубе, чем напугала капитана судна. Женщина хотела помочь несчастным и остановить предводителя, но Ал обнял ее за плечи и попытался развернуть в противоположную сторону.

– Не надо, не смотри.

– Я не понимаю, что он делает?! Зачем Эйэ убивает их? Та тьма, про которую говорили Айэ и Ойэ? Это все она, да? Мы должны его остановить, потом он будет жалеть обо всем! Мы должны помочь тем бедолагам…

– Не должны. Рэ, Эйэ все делает как надо, потом ты поймешь, – кто-то закричал так, словно его разрезали на части. Второй голос вскоре присоединился к нему, но довольно быстро превратился в бульканье и затих. Послышались еще хрипы, намного дальше, они отдалялись и Рэ захотела повернуться, чтобы понять, что творится. Лекарь не позволил женщине. Он продолжал настойчиво держать за плечи, тонкие пальцы почти незаметно нажимали на кожу. В любой момент он был готов сжать их и усилить хватку, – Нет, не оборачивайся. Так для тебя будет лучше.

– Я не понимаю, Ал. Не понимаю, что происходит! – Рэ шумно вдохнула. Ее руки подвергались изменениям, пальцы утолщились и на предплечье показалась шерсть.

– Тебе и не нужно это сейчас. Тише, не нервничай… Рэ, попробуй закрыть глаза и отдышаться. Вдох-выдох, вдох-выдох. Считай до десяти перед тем, как вдохнуть или выдохнуть, да, вот так, молодец, – Алорэ показывал женщине, как именно следует дышать.

В какой-то момент хотелось укусить ту руку, которой свэт гладил сестру по лицу и шее, пытаясь успокоить, но спустя несколько повторений дыхательной гимнастики оно пропало. Еще через четыре цикла пальцы снова приобрели приличный вид и вывалились первые клочки шерсти. Смена облика отложилась.

– Твои глаза закрыты, Рэ?

– Да.

– Можешь открывать. Все закончилось, а вон там, смотри, Нэ и Фэ. Братья идут к нам. Видишь? Таэль вернулся и несет одежду для тебя, а вот и Бау. Все вернулись, все живы и здоровы. Посмотри, с ними все в порядке. Сейчас к нам присоединится Эйэ, и мы отправимся отсюда как можно скорее. Нет-нет, не стоит оборачиваться, пока еще рано. Лучше сядь, тебе надо отдохнуть.

Алорэ подвел сестру к мешкам. Он придерживал рукой ее голову, не позволяя смотреть по сторонам. Рэ послушно села, ее ноги дрожали, сил противиться и не слушать советы не было. Обрывки воспоминаний, мысли, слова и куски картины постепенно складывались в общее полотно.

Женщина подняла голову, вглядываясь в грустное лицо брата, и ей отчаянно захотелось плакать.

***

– Я требую, чтобы ты пояснил мне, что случилось в Приустье!

Прошло четверо суток с тех пор, как отряд покинул город. Все это время Рэйаре не отвечали на один ее вопрос, всякий раз находя все новые и новые причины не сообщать ей, что да как. Братья то чувствовали себя уставшими, то предлагали подождать, то считали время неподходящим для продолжительной беседы.

Последние приключения не походили ни на что другое, что уже случалось в жизни полукровки, и она мужественно терпела, пока на нее обратят внимание и, наконец, посвятят во все тайны. Вместо того, чтобы дать ответ, свэты предпочитали подавлять ее вспышки злости, заставляли дышать и Алорэ бесконечно варил какие-то жуткие на вкус отвары, после которых скрипело на зубах, а по ночам женщине снилась охота. Иногда в качестве жертв выступали грызуны, бывало, что она видела, как расправляется с шакалами или красными волками, а раз она нагоняла людей.

Рэйара просыпалась, чувствуя вкус крови и силу собственного тела, приходила в себя, снова заспала и видела следующий сон, очень напоминающий предыдущие. Можно было бы принять это как должное и не тратить столько внимания, вот только периодически после испуга или приступа злости ее тело менялось против воли. Женщина давно научилась и превращаться целиком, и трансформировать отдельные части тела, и меняться на нечто среднее. Рэ думала, что давно овладела всеми способами смены обличия и контролировала зверя внутри в любой ситуации. Она точно знала, когда именно ее шкура начнет расти, когда когти превратятся в грозное оружие, а морда вытянется. Теперь же она не всякий раз понимала, что творится, порой изменения происходили без ее ведома, и нередко звериная натура начинала брать вверх. Особенно сильно это проявлялось в темное время суток.

Скорее всего, Рэйара бы не стала донимать вопросами братьев, чтобы лишний раз не сердить и их и себя, однако Эйэ совершил очередной выбивающийся из ее представления о предводителе поступок. Слишком жестокий, чтобы не обращать внимания. Капитан баржи, как и было сказано в контракте, не мог уплыть без своих пассажиров. Три дня он честно терпел их общество, скрываясь в своей каюте вместе с человеком и калнсом, пока у последнего не сдали нервы.

Вооружившись топором, великан решил поквитаться с Рэйарой, скорее всего перепугавшись из-за очередного бесконтрольного превращения, подкрался к ней ночью и попытался зарубить. Драка с ним вышла совсем не долгой – женщина проснулась от звука шагов и сумела выкрутиться и вовремя упасть на пол. Можно было бы довести нападавшего связанным до города и выбросить там, но Эйэ предпочел зашить его в парусину вместе с якорем и кинуть за борт.

В ту же ночь подобная участь коснулась и капитана, и мальчишки-человека. Рэ всеми силами защищала юнца, она не могла поверить, что Эйэ способен быть настолько бездушным, а остальные – не замечать этого. Зэмэск, которого зашивали последним, до самого конца кричал про контракт и то, что нельзя им пренебрегать. Заклинатель ничего не подписывал, не скреплял себя никакими печатями и потому мог творить, что ему только вздумается. Таэль помогал вожаку выбрасывать мешки в воду, так как тоже был свободен от обязательств.

– Ты не можешь просто убивать всех и делать вил, что это нормально. Что так и надо! – Рэйара схватила предводителя за руку, заставляя обратить на себя внимание. Лицо свэта лишь на один миг изменилось, становясь очень недобрым, но он быстро успокоился.

– Я делал и делаю только то, что должен. То, что мне нужно делать ради благо семьи, нашей семьи, понимаешь?

– Ради нашего блага ты перебил все Приустье и сжег его? Всех тех, кто был невиновен и не способен тебе противиться? Эти бедняки ничего тебе не сделали! – не унималась женщина. Алорэ снова напомнил про то, что нужно дышать, но Рэйара в ответ только зарычала. Ей надоели предостережения.

– Как и тебе, – холодно произнес Эйэ. Он смотрел на сестру, не моргая, а его губы презрительно скривились.

– Мне? А я тут причем?

– Не надо, Эйэ, – взмолился Наэм, – Она не готова принять.

– Не готова принять что? Да завязывайте вы уже с этими глупостями! Не надо меня бесконечно оберегать, ничего хорошего из этого никогда не выходит. Я взрослая женщина, я повидала не меньше вашего и готова принимать любые плохие новости. Что угодно! Кроме одного – вашего заботливого и таинственного молчания и постоянных увиливаний. Говорите мне, наконец, в чем дело.

– Раз уж ты так просишь… Нет, Нэ, не вмешивайся, ей и правда будет полезно узнать, – теперь разозленным выглядел предводитель. Это было для него непривычным состоянием, Рэ опешила и на пару мгновений даже испугалась и подумывала отступить от своих слов, – Ты не помнишь, как ты покинула постоялый двор? Нет? А помнишь, о чем мы говорили до этого? Я освежу твою память! О тех жертвах среди населения, которые появились благодаря чудовищу с мордой собаки, хвостом, похожим на лисий и толстой медной косой – да-да, именно об этом. Я вижу, что ты начинаешь вспоминать. Да, ты верно перепугалась… Ты начала нападать на горожан, а мы… Мы болваны, каких поискать. Остались у моей родни, чтобы дать тебе время принять произошедшее, отойти от испытаний и успокоиться. Тогда мы должны были пойти с тобой, подумать, что что-то может пойти не по плану, но мы этого не сделали. Я этого не сделал и никогда не прощу себя за эту оплошность. Я должен был подумать!

– Я не могла, – Рэ покачала головой и отступила. Эйэ смотрел на нее в упор, он надвигался на сестру, и перевертыш никогда до этого не видела его настолько сердитым.

– Могла. И сделала!

– Эйэ, не надо ее, – снова заговорил природник.

– Не лезь, Нэ!

– Не могла… Я все время была в лесу или бегала по полю, или…

– Ты даже не знаешь, где была! Я чувствовал, что мне надо было пойти за тобой. Понимаю, винить тебя во всем нельзя, тем более после Мрачного Леса. Ты не успела отойти и тут эта встреча с саргами… Чудовищная ошибка отпускать тебя и надеяться, что ты справишься! Я был обязан подумать обо всем заранее, я должен был позаботиться о тебе, – мужчина переменился в лице. Свэт снова старался держать себя в руках, на лицах остальных братьев отражалась только невероятная боль.

Рэйара уже подумывала о том, чтобы громко зарыдать, чтобы остановить предводителя.

Когда сестра роняла слезы, ни один из мужчин не мог этого пережить. Таэль и тот становился невероятно заботливым братом и приятным собеседником, он любезно предлагал свою помощь, утешал и все разногласия забывались. Рэйара никогда раньше не пользовалась этой возможностью, но в тот раз ей очень хотелось заткнуть Эйэ. Она боялась услышать слова, что принесут боль. Те, за которые после брат не сможет простить себя, а полукровка пожалеет о начатом разговоре и разочаруется в себе.

Ни единой слезинки не скатилось по щеке. Перевертыш не умела притворяться и заставлять себя что-то чувствовать. Что-то кроме ярости.

– Ты не можешь себя контролировать и перестала пить отвары. Всего несколько дней пропустила и… Ойэ с Айэ ничем тебе не помогли! Вот и результат. После того как ты сменила облик на постоялом дворе и убежала, мы должны были исправить прошлую ошибку и сразу идти за тобой. Я должен был, обязан, но я снова задержался. Всего на час, на один единственный час! Из-за меня. Это я предложил сразу приготовить зелье, чтобы усмирить тебя. Оно делалось слишком долго, конечно, я понял свою ошибку и побежал искать тебя. Когда понял, что больше нельзя ждать… Ты снова напала на горожан. Не ты, конечно же, это была не ты, а чудовище внутри. Ты бы такого не натворила, верно? Ты никогда не желала зла никому, – почему-то эти слова свэт произнес с издевкой. Рэ не понимала его. Она и правда не хотела убивать жителей Приустья, – Если с первыми жертвами мы нашли способ разобраться и выделили приличную сумму на молчание горожан, то после второй волны нападений никто не хотел с нами и разговаривать. Эти люди, они угрожали, что поведают обо всем главам городов, всем. Всем, кто есть вокруг, понимаешь?! Они хотели, чтобы каждый житель Дкадиара знал – среди свэтов есть чудовище.

– Мы не знали, как тебе помочь и что делать. Айэ дал нам сонной пыльцы, мы смогли усмирить тебя, – Таэль заговорил, пока Эйэ переводил дух, – Нэ посыпал тебя, но случилась беда.

– Да, мы не уточнили, через сколько действует эта пыльца и, что еще хуже, Айэ никогда не сталкивался с перевертышами. Он не мог гарантировать, подействует ли на тебя она хоть когда-то. Ты ослабла, но не уснула и сбежала от нас, – Фэйэн выглядел подавленным. Вероятно, это он приложил руку к обсыпанию сестры и теперь жалел, что сделал что-то неправильно.

– Люди грозились убить тебя, они собирали гонцов в другие города, – продолжил предводитель, – И тогда я принял решение. Я понял, что мы должны избавиться ото всех свидетелей и сжечь город, чтобы замести следы. Я уверен, что там не осталось никого. Капитан баржи и команда, за которых ты так радела, были последними, кто мог рассказать о нас. Они могли поведать миру о перевертыше и сожженном Приустье. Теперь, когда они мертвы, нет никого, кто бы посмел обвинить тебя в чем-либо. Я думал тогда, в те дни, только о тебе, Рэ, о том, как спасти тебя. Наверное, теперь я в твоих глазах чудовище, но иного пути я не нашел. Увы.

– Я не считаю тебя чудовищем. Мне стыдно, что… Мне жаль, что я заставила тебя. Что из-за меня тебе пришлось это делать, – Рэ опустила голову. Она снова попыталась заплакать и вновь не удалось, – А как же Айэ и Ойэ? Их с нами нет, я что, тоже их?..

– Нет, конечно же нет. Справиться с ними ты бы не смогла, да ты и не пыталась их трогать. Не волнуйся, Рэ, они не пострадали.

– Но пожар в городе, он прошел по всему Приустью! Их дом тоже сгорел?

– Он цел. В конце концов, пламенем управлял я, уж я бы не стал направлять его на трактир. Это и не помогло бы, поверь, их магия способна противиться моей. Ойэ и Айэ повлияют на тех, кто прибудет разбираться с произошедшим. Я звал их пойти с нами, теперь, когда Приустья и тех, к кому привязались Ойэ и Айэ больше нет, я думал, что они обретут свободу. Хотелось бы освободить их, хоть немного помочь, но, тут скорее проблема в них самих. Они добровольно наказывают себя и привязывают к месту. Боюсь, пока они не сумеют сами себя простить, никакие чары не сделают их свободными.

– Ты, наверное, очень скучаешь по ним, когда надолго расстаешься? – у женщины появились братья и она знала как тяжко без них проводить даже несколько дней. А каково жить без них месяцами? А годами? А если приходится уходить надолго или что-то случается?

– Не скучаю. Я не очень-то привязан к ним, – Эйэ не отвел взгляда, когда на него уставилась вся семья, – Так нехорошо говорить, вы, безусловно, решите осудить меня и, скорее всего, не зря, но я не испытываю к Ойэ и Айэ особенно теплых чувств. Они часть моей семьи, последние, кто выжил. Половина, а может и меньше, меня видит в них родню, но не более того. Мне они чужие, я их не люблю, но они любят меня. Может, все дело в том, что они старше, а может в том, что они отправились за отрекшимися тогда, когда этого делать не следовало и позабыли про мои потребности. Это привело к тому, к чему привело, вы и сами видели, и я из-за их глупости остался один. Тогда, когда мне требовалась их поддержка.

Рэйара могла только слушать брата, ей стало тяжело смотреть на него, и женщина отвернулась. В ее душе что-то переворачивалось с ног на голову. Сначала после признания Эйэ в своих чувствах, затем после того, как она поняла, что когда-то предводитель был слабым ребенком, оставшимся в одиночестве при живой родне, выбравшей не тот путь. Эйэ постоянно открывался с новой стороны, не всегда хорошей, но каждый раз Рэ не могла позволить себе упустить шанс прикоснуться к прошлому предводителя, его мыслям, желаниям и чувствам.

Судя по лицам братьев, они также не понимали, что происходит и не могли определиться с правильными словами. Алорэ, и тот молчал. Виноват ли их предводитель, виновата ли его семья, виноваты ли отрекшиеся в трагедии свэтов и есть ли эта трагедия?

– Ойэ и Айэ не могли помочь мне раньше, но теперь, из-за чувства вины, они помогают мне. Не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга, поэтому… Эти двое чувствуют себя обязанными, и я использую это, – продолжил признаваться Эйэ. Рэ шумно охнула, Наэм и Таэль переглянулись, Фэйэн пожал плечами, словно не услышал ничего необычного, и только Алорэ никак не выдал своего отношения, – Они помогают мне, нам всем. Я надеялся, что они пойдут с нами во Врата, хотел перепривязать их, но не вышло.

– Мне жаль, что у тебя так все сложилось с семьей, но правы ли они были про твои отношения с Общиной? – поинтересовался Таэль, – Ты используешь не только их, но и Общину для решения своих проблем? Для достижения своих целей?

– Каждый использует то, то ему доступно. Община пользуется моими силами и моими знаниями, – Эйэ умел отвечать так, что Рэйара не понимала – ответил он на вопрос или нет, хотя какие-то слова и связные предложения из его рта вылетали, – Разве вы не используете ее, чтобы получать зелья, вещи, оружие, защиту, знания?..

– Когда ты отчитываешься, ты все им рассказываешь? – не унимался Таэль, – Ты направляешь их туда, куда хочешь ты сам?

– Да и да, – Эйэ сделал характерное движение челюстями, будто жевал. Он сердился и не мог решиться на что-то. Подобное Рэ видела, когда отряд стоял на развилке или выбирал из двух весьма сложных и одинаково скучных заданий. Предводитель в тот раз переживал о неверном выборе весь путь.

– То есть мы делаем большую часть времени то, чего на самом деле желаешь ты, а вовсе не Община?

– Мы делаем то, что принесет всем нам пользу. Я не отказываюсь выполнять поручения Верхушки, не подставляю никого из нее и не использую Общину. Сверх необходимого. Когда мне приходится увиливать, я делаю это только для того, чтобы спасти наши шкуры. Вы постоянно делаете глупости, и я вынужден бесконечно вас защищать. Постоянно! Если бы я не скрывал правды, Рэйара бы уже не ходила с нами. Никого из вас не взяли бы в Общину, не придумай я, как солгать об обстоятельствах нашей встречи. Нет, погоди, Таэль. Да, ты тут ни при чем, тебя никто бы не выгнал до встречи с нами. Но куда бы тебя присоединили? К кому? Ты уверен, что сумел бы выжить с другим отрядом? Я видел тех, кого постигла печальная судьба.

– Я мог бы выжить и с другими. – не сдержался призыватель и буркнул, перебивая вожака, – И уж лгать обо мне тебе необходимости не было.

– Верно, о тебе нет, ты в этом отличился, – согласился Эйэ, – Но остальные… Я взял на себя ответственность за вас и ни разу не обманул вашего доверия. Мне приходилось брать ее постоянно каждое задание, каждый день, и до сих пор приходится. Устранять последствия ваших глупостей, убивать, сжигать, увиливать от прямых ответов. Одна ложь непременно тянет за собой другую и порой я начинаю вести себя так же и с вами. Но я всегда на вашей стороне, я не желаю вам врать. Семья для меня важнее Общины, но, увы, одним нам в этом мире не выжить.

– Ты используешь нас для своей выгоды? – спросил Наэм то, что интересовало всех, – Чтобы мы делали то, что нужно тебе? Ты ведь не просто так нам помогаешь? Может, сейчас что-то изменилось, но поначалу, когда ты нас собирал, о чем ты думал?

Речные патрули прервали разговор, свэты приближались к крупному городу, откуда должны были верхом добраться до Высокогорья. Наличие тьмы в лекаре и неполное исцеление остальных не позволяли применять порталы, никто не знал, как это повлияет и не усилит ли воздействие.

Когда же у свэтов снова появилось время поговорить, вернуться к предыдущей теме никак не получалось – Эйэ все время было не до того.

Глава III

– Ты не можешь обвинять во всем Рэ, она не отвечала за себя тогда, – вступился Нэ за сестру, как обычно.

– Ее происхождение не может оправдывать ее вечно, – отрезал предводитель, и для того, чтобы придать своим словам значимости взмахнул руками, – Мне жаль, что я не могу облегчить твою жизнь, Рэ, но твоя первоочередная обязанность – научиться контролировать себя. Ты должна понять, как находить общий язык со зверем или когда-нибудь твои вспышки ярости приведут к печальным последствия. Я не хочу, чтобы ты пострадала, чтобы ты лишилась семьи, Общины, всего того, к чему ты привыкла.

Перевертыш очень хотела верить вожаку, но не могла. В последнее время происходило слишком много всего, одно событие быстро сменялось другим, не хватало времени поскорбеть об утрате брата или обдумать, что произошло в Приустье. Снова бегство, снова долгий путь, новые задания, утомительное исцеление, очередные неотрекающиеся, и весь этот коктейль еще и щедро приправлен бесконечными пустыми разговорами ни о чем. То есть беседы, может, и были нужны, вот только ни к чему толковому они не приводили. Эйэ избегал разговоров, а прежде, чем получить ответы, нужно было хотя бы сформулировать соответствующие вопросы. Но хотелось ли на самом деле получать эти ответы?

Привычный мир рушился, и Рэ не могла доверять даже самой себе. Никогда ранее подобных проблем с самоконтролем, за исключением полнолуний, у нее не возникало. Пусть на это и повлияли темные силы, легче от осознания ничуть не становилось. Недостаточное оправдание.

Подчинив свои инстинкты однажды, полукровка надеялась совладать с ними снова, однако в этот раз все оказалось значительно сложнее. Привычные методы не работали, зверь рвался наружу столь сильно, словно она вернулась в детство или ее заразили. Подобное состояние встречалось у грязных перевертышей поначалу на протяжении всех дней. После первых полнолуний, особенно после того, как им поясняли, что и как делать, они обучались смирению. У Рэйары же звериная сущность отступать не хотела.

– Я понимаю… – едва узнавая собственный голос, прохрипела женщина. Кашлянула, чтобы комок перестал давить на голосовые связки, – Может, безопаснее будет, если я покину вас?

– Нет-нет-нет! Ты не можешь от нас уйти, мы нужны тебе, а ты нам, – Наэм тут же схватил Рэ за руку, как будто она могла без этого раствориться в воздухе или моментально убежать, – Я не могу отпустить тебя. Никто из нас не отпустит, я прав? Ведь прав?

– Одиночество – не лучший выход, тебе может стать только хуже, – заметил Таэль. Он постоянно выступал за то, чтобы отдать Рэ на растерзание Верхушке, твердил, что не желает жить бок о бок с чудовищем, подшучивал над женщиной и всячески пытался уколоть ее, а тут решил выступить на стороне сестры. Скорее всего, это была плата за поддержку несколькими минутам ранее. Если нет, то стоило признать, что шпион сильно изменился в лучшую сторону. Наверное, хоть полукровка и ворчала сама на себя за это, но стоило признаться – по Таэлю она бы тоже скучала.

– Я тоже не вижу смысла в твоем уходе, – согласился Фэ, – Если мы не пойдем с тобой, то будем уродами, а если пойдем – то что это за одиночество?

– Бегство – выход, – неожиданно возразил Алорэ. Природник уже открыл рот, чтобы наругать брата, но тот чуть поднял руку, таким образом он и привлекал внимание, и просил помолчать, – Отличный выход, но только тогда, когда ты бежишь из города или от тех, кто тебя обижает, принуждает, унижает… От самой себя ты не убежишь, как бы ни старалась. От нас тебе тоже не скрыться. Куда бы ты ни пошла, чего бы ни натворила и ни сказала, мы отправимся за тобой. Что бы все мы ни делали, как бы ни ругались и ни спорили, какие бы задания нам ни давали, мы не оставим тебя. Будем прятаться, неумело следить, но не оставим. Смирись, наконец, что ты не одна. И ты, Эйэ, тоже. Ты выкручиваешься, придумываешь. как оправдаться перед Общиной, что им сказать и все это – не посвящая нас и в гордом одиночестве. Мы можем помочь. Подумать, посоветовать, что-то исправить в твоих речах. Вы жалуетесь, что мы не действуем как одна команда. Команды не будет, пока мы не начнем доверять друг другу по-настоящему.

– С Рэ мы разобрались, и она никуда от нас не сбежит, – выступил Наэм после короткой паузы, во время которой Эйэ только кивнул, – Теперь давайте решать и другие моменты. Кто-то на кого-то зол? Наши цели отличаются, так было всегда, и я не вижу в этом ничего плохого, а вот то, что мы друг другу не доверяем, мешает. Я согласен, что так больше нельзя. Итак, Эйэ…

Рэйара шумно выдохнула, ей не нравилось, к чему начинал вести разговор древесный волшебник. Чтобы не участвовать в этом, женщина с удовольствием бы сменила облик, вот только ей этого делать не позволяли. Конечно! Вдруг из-за одной трансформации Рэ снова выйдет из себя, начнет убивать каждого встречного и обязательно навлечет неприятности.

Любая эмоция легко выводила из хрупкого равновесия животную составляющую и тело реагировало на это в мгновение ока. Отвары перестали помогать, ночи становились самым тяжелым испытанием, особенно после долгого и наполненного событиями дня. Регулярные нападения не прибавляли уверенности и тоже нервировали перевертыша. Эйэ наверняка опасался и потому старался контактировать как можно меньше, зато природник, почувствовавший слабину в предводителе и растерянность сестры, перестал стесняться.

Раньше Рэ думала, что если Эйэ станет оказывать ей знаки внимания, она будет счастлива, но в последние дни общество спокойного и флегматичного Алорэ нравилось ей куда больше возможной эмоциональной встряски из-за любовных отношений. Покой – вот что требовалось на самом деле.

– Помнишь наш разговор на барже перед тем, как нам помешали? – продолжал Наэм, – Потом у нас все время не получалось продолжить, но сейчас мы решили открыть все карты, верно? Теперь-то ты поведаешь нам то, что не открывал раньше? Ты помнишь мой вопрос, Эйэ?

– Помню. Ты хочешь знать не использую ли я вас. Я думаю, что использую, – Рэ обижено выпятила губу, совсем как ребенок. На ее лбу проступила шерсть, а нос потемнел. Алорэ похлопал ее по плечу, и женщина поборола приступ, – Я хочу, чтобы вы были на моей стороне. Чтобы в случае чего вы выступили за меня, сражались за меня и прикрывали меня. У меня есть те, с кем я хочу поквитаться, в том числе и за смерть Жужа. Они находятся во Вратах, не все, но некоторые, поэтому да, я продолжу использовать вас, если смогу. Что же касается твоего ухода, Рэ, то я тоже считаю, что это излишне. Я понимаю, что тебе страшно идти в Морские Врата…

– Это самоубийство для нее! – тут же согласился Наэм, – Перевертыш в городе, где ненавидят всех перевертышей только за их происхождение. Она не контролирует себя и может пострадать в первые же дни.

– А может научиться управлять собой. Стимул появится. В лесу не страшно открывать себя. – хмыкнул Эйэ, – Во Вратах есть хороший друид, он уже встречался с подобными явлениями, насколько я помню. Он может помочь Рэ не только держать себя в руках, но и раскрываться в полной мере, полностью контролируя ситуацию. Если он никуда не перебрался, я свяжусь с ним. Думаю, он не откажет.

– Ты не только многое скрываешь, Эйэ… Мне это не нравится. Ты ведешь себя слишком… Слишком, – теперь подала голос уже женщина. Она выпрямилась и лекарь тоже, чтобы продолжать обнимать ее за плечи. Это и правда успокаивало, – Иногда мне кажется, что ты знаешь все наперед, но не хочешь делиться, а иногда – что ты придумываешь на ходу. Мне не нравится, что я не понимаю всего. Ты можешь доверять нам и рассказывать обо всем. И о своих планах и желаниях тоже.

– Я не говорю вам не потому, что не доверяю, а потому, что боюсь, что вы воспримите их не так или осудите меня. А еще потому, что я не хочу вот таких бесконечных разговоров. Во Вратах нам придется много разговаривать, убеждать, проявлять себя, я готов к этому, но рассчитывал отдохнуть. Вы же предпочитаете тут же бросаться обсуждать каждый момент, даже когда требуется действовать. Вот и сейчас мы попросту тратим время. Почему? Зачем мы собрались и десятый раз возвращаемся к одной и той же теме.

– Потому, что Таэль правильно сказал. Мы все с разными целями и вопросами друг к другу, – заступилась за шпиона-свэта полукровка, – Нам будет очень тяжело так жить среди врагов.

– Среди врагов нам, как раз-таки, комфортно. Мы ни разу не ссорились и не спорили во время бед или сражений, зато в мирное время не находим для себя иных развлечений. Нет-нет, я понимаю, что ты имела в виду, Рэ. Я согласен с тобой и с Тэ, цели у нас разные, желания отличаются, но так было всегда. Я готов рассказывать вам, что мы делаем и зачем, чтобы вы чувствовали себя спокойнее, но вам придется напоминать мне, когда именно рассказывать и что. Вам явно не очень интересны цели Общины и способы их достижения. Надеюсь, теперь вы успокоились, и мы можем продолжить путь? Пока на нас снова никто не напал. Или вы хотите потратить еще времени на болтовню?

– Нет, уже темнеет, нам и правда следует добраться до города. Во Вратах нам будет когда поговорить, – миролюбиво согласился Фэйэн. Он был готов соглашаться со многим и с удовольствием проголосовал бы за то, чтобы его учителя линий раз не сердили и не трогали. Злой, взвинченный и нервный свэт-заклинатель ничему не желал обучать, зато постоянно комментировал, понукал и сомневался в способностях избранного в последователи. Фэ не нравилось снова и снова доказывать, что он в состоянии справиться с чем-то сложнее простых фокусов и ждать, когда же наличие способного времени и желания передавать знания совпадут.

– Времени будет немного, – предупредил Эйэ, – Впрочем, как и всегда. Прежде, чем мы отправимся я хочу знать – сможете ли вы мне доверять. Это очень важно для меня и для тех дел, что ждут нас. Сможете ли вы заставить себя делать то, что я скажу? Тогда, когда я скажу. Сможете ли довериться и не задавать вопросов, если дело будет срочным?

– Да, – тут же, не особо задумываясь, ответила полукровка.

– Да, – привычно кивнул Фэ, а Алорэ молча улыбнулся, поддерживая таким образом ответ.

– Думаю, да, – согласился Таэль. Только Наэм некоторое время молчал. Он смотрел то на Эйэ, то на Рэйару и думал; не сложно было догадаться, о чем.

– Наверное, – наконец выдавил он, – Но я не знаю, изменится ли это с течением времени. Я попробую понять тебя.

– Благодарю. А теперь давайте, наконец, доберемся до Врат. У меня не очень хорошее предчувствие, думаю, ночью на нас могут снова напасть, и туман с болот начинает подниматься. Это не лучшее место для ночлега.

Заклинатель снова отправился к площадке расставлять кристаллы. Порой Рэйара удивлялась сколько всего на самом деле умеет Эйэ, а иногда ее посещали мысли, как сейчас, что, несмотря на мощь, предводитель очень зависим от своих рун, камней, кристаллов, порошков, слов и движений. В то же время как зубы не дают осечек, не требуют никаких дополнительных компонентов и понятны в использовании, волшебникам приходится усиливать свои заклятия и перенаправлять энергию из предметов, пропуская через себя.

Как работает магия, Рэ не знала раньше, но братья поведали ей обо всем, о чем только могли. Женщина не разобралась и в сотой части, но некоторые вещи стали для нее понятнее. В том числе и способы борьбы с заклинателями, если таковые встретятся на пути. Лишить врагов их способностей, большей части, довольно легко. А если вырвать им язык или оторвать руки, то они и вовсе почти ничего не смогут, кроме простеньких заклинаний. Скорее всего с оторванными руками враги и вовсе долго не проживут, но все равно это вселяло уверенность.

Кристаллы снова стояли на своих местах и Эйэ повернулся спиной к компании. Он заводил руками в воздухе, выгибая пальцы, а после схватился за ничто́ и с усилием стал раздвигать его. В центре площадки появился овал, в котором прозрачный обычно воздух выглядел ребристым и покрытым фиолетовой дымкой. Рэ знала, что если встать под определенным углом, то получится рассмотреть дыру в пространстве, а через нее помещение или место, в которое собираешься перемещаться. Дважды она находила нужную точку, а в этот раз никак не удавалось.