Читать книгу: «Бессмертные тоже плачут», страница 4
– Яга, ты же у нас лучший риелтор в городе!
– Ах да, точно, подзабыла. Память-то уже не девичья, старая я стала, Кощей. А работать приходится. Вот раньше как было? Поймала путника в лесу, вниз ногами повесила, карманы вывернула и богата. А сейчас что? Мотайся по городу без конца! Как будто я Василиса эта твоя Премудрая! Тьфу, вертихвостка она, а не Премудрая!
– Ну, смени профессию. Уйди на удаленку и будешь из избы своей работать. Благо, что интернет у тебя в ней хороший.
– Тьфу, дурак ты, Кощей, и юмор у тебя плоский. Поэтому у тебя и друзей нет, – снова повторила Яга, как будто Кощей в первый раз плохо ее шутку расслышал.
– Будто много их у тебя! Собрала вокруг себя одних фрилансеров-оборотней и радуешься, – обиженно засопел Кощей. Есть у него друзья! Много друзей! Просто он редко с ними видится из-за работы.
– Ой все, хорош занудствовать. Так что там с жильем?
– Я тебе все на почту пришлю. Только давай не как в прошлый раз, когда гости ушли гулять, а жилье у них из-под носа с хохотом ушмыгнуло!
– А ты не плати мне иголками, умник! – парировала Яга.
– Между прочим они от Тиффани!
– Это еще кто такая? Ты что это, негодник, у девушек иглы воруешь, а потом ими расплачиваешься? Тьфу на тебя! Лавелас!
– Да я сам не в курсе, кто это такая! У нас клиент ими расплатился, Василиса сказала, что они дорого стоят! Да что я тут отчитываюсь перед тобой, все, отбой!
– А ты больше слушай эту…
Какими еще теплыми словами Яга хотела одарить Василису, Кощей уже не услышал, и что-то ему подсказывало, что так было лучше для его ушей.
Три дня спустя. День Х
Кощей всегда считал себя очень спокойным и рассудительным, ну, не человеком, конечно, но личностью так точно. Когда живешь пару сотен лет, то все чувства и эмоции притупляются, а жизнь становится скучной и пресной. Именно так и думал Кощей, а потом он открыл свой бизнес и узнал о себе много нового. Оказывается, он далеко не такой стрессоустойчивый, каким всегда себя считал, оказывается ресурсы его организма очень даже ограничены, и у него действительно могут выпадать волосы!
И вот сейчас он сидел в своем огромном кожаном кресле и ждал, когда Иван (да, тот самый дурачок, вот только что-то Кощею подсказывало, что дурачок тут как раз сам Кощей, а Иван просто продуманный парень) вернется в офис из аэропорта и привезет делегацию с Лихолесья. Казалось бы, ну что тут сложного? Вроде они такое проделывали десятки раз, но почему-то у Кощея было плохое предчувствие.
– Василиса, а Иван точно понял инструкцию, которую ты ему дала? – наверное, в сотый раз спросил Кощей, втайне завидуя такому хладнокровию девушки. Она сейчас преспокойно пилила ногти, даже не смущаясь того, что кабинет в общем-то чужой, более того, директорский.
– Слушай, да успокойся. Ты так не нервничал, даже когда Иван нечаянно чуть яйцо с этой твоей иглой не сварил. Он что, дурак совсем? Ну, в смысле, он дурачок, но не до такой же степени!
– Вот, знаешь, против канона не попрешь, – тяжело вздохнул Кощей, откинувшись на спинку кресла. Кресло тихо скрипнуло, но принимать форму кощеевых линий наотрез отказывалось. Хотя в магазине ему обещали, что кресло настолько «умное», что стоило ему только подумать о нужной позе, как оно тут же спешило эту позу принять. Но то ли ему попался брак, то ли у кресла была очень короткая память, но никакие его формы оно не повторяло, а еще жутко скрипело!
– Приехали! – Василиса вальяжно поднялась со своего нагретого места и, делая вид, что ей совсем не интересно поглядеть на иностранных гостей, нарочито медленно пошла их встречать. Кощей же быстро поднялся, стараясь прогнать противное чувство тревоги, и попытался принять более-менее достойную для директора фирмы позу. Пришлось вспомнить, чему их учили на тренингах по адаптации жизни в человеческих городах.
Кощей мысленно вздохнул. А вот раньше все было проще: пристукнул оппонента чем-нибудь тяжелым, и все – твой аргумент засчитан, ты выиграл, сделка закрыта. А сейчас понапридумывали разные этикеты, тьфу.
– Эм, Кощей, тут такое дело… – Дверь его кабинета медленно приоткрылась, и в проеме появилось взволнованное лицо Ивана. Почему он не появился в его кабинете всем своим телом, а только самой бесполезной частью, Кощей не знал, но что-то ему подсказывало, что так Ивану велело сделать его чувство самосохранения. Значит, что-то по-любому пошло не так.
– Какое такое дело? – заранее напрягся Кощей. – Ты же понимаешь, что от твоего ответа зависит будет ли у нас работать Иван целый или по частям?
– Ладно, ладно, не кипятись, все не так плохо. Нет, хорошего, конечно, мало, но не так плохо, когда я чуть не сварил яйцо, где хранится твоя эта иголка. И я, знаешь, совсем тебя не осуждаю за то, что ты решил смерть свою в яйце спрятать, каждый ведь имеет право на свободу мыслей и взглядов…
– ИВАН! – не выдержал Кощей, переходя на ультразвук.
– Я потерял наших партнеров! Но есть хорошая новость, я точно знаю, что они где-то в городе, потому что с трапа самолета они сошли и в аэропорту еще были со мной! А потом я пошел за водичкой, жажда замучила, а когда вернулся, их уже нет!
Вместо ответа Кощей молча крутанул свой глобус на столе, и тот разразился самой отборной руганью, такой, что даже у продвинутого в этом плане Ивана уши покраснели.
