Читать книгу: «Поиграй со мной», страница 7
Глава 23
Утро следующего дня выдалось более тяжелым, чем обычно. Я старалась не выходить из комнаты и не пересекаться с Леоном. Всю ночь меня мучило прошлое о нас. Сны были как флешбеки: вот мы с ним гуляем по парку, вот он везет меня в ресторан, мы идем на мой выпускной, поцелуи в школьном кабинете, выходные в моей старой небольшой квартирке… Я не хотела это вспоминать. Воспоминания причиняли мне боль, я чувствовала вину за то, что так обошлась с Леоном, а он еще и заботится обо мне. Я ненавидела его. И себя.
– Эй, соня, хватит валяться, – он думал, что я сплю? – Звонила воспитательница, Трину нужно забрать домой, она, похоже, простудилась. Собирайся, поедем вместе.
Да, он не мог забрать ее сам, во-первых, он не родитель, а во-вторых, он не оставит меня одну. Я встала с кровати и ушла в свою ванную. Быстро приведя себя в порядок, крикнула Леону заводить машину и пошла одеваться. Накинув тонкое платье и шерстяное пальто, я спустилась вниз, обула ботильоны, и вышла во двор, парень уже сидел в машине.
– Круто о ком-то заботиться, – начал он, когда мы выехали. – Я имею ввиду ребенка. Когда ты умрешь, а Майкл сойдет с ума, я удочерю Тринели.
– Заткнись, я не собираюсь умирать, – еле сдерживаясь, чтобы не треснуть по нему, произнесла я.
– Правда? А что ты делала в своей комнате сегодня пол дня? Неужели не приняла ни одной таблетки?
– Если ты хочешь, чтобы я говорила с тобой, смени тему.
– Ладно. Мы повезем Трину к врачу? Или домой?
– К Майклу. Он осмотрит ее, а потом поедем домой.
Тринели выглядела ослабленной и сонной, ее глаза немного припухли, и речь была не совсем связной. Мы забрали ее и в срочном порядке отвезли к моему мужу. Леон позвонил ему перед тем, как мы подъехали.
– Зачем ему спускаться, если мы можем просто зайти?
– Нет, ты не можешь. И одну я тебя не оставлю.
Я закатила глаза. Подошел Майкл, взял нашу дочь на руки и понес в центр. Там он уже оповестил врачей на взятие анализов и осмотр Трины. Леон отвез меня в кофейню, чтобы время ожидания прошло быстрее, и я нормально позавтракала. Через пару часов мы вернулись обратно.
– Что с ней? – спросила я, когда Майкл вышел один.
– Она под наблюдением. Оказывается, она нашла что-то под диваном сегодня утром, и съела.
– Что?
– Какую-то из твоих наркотических таблеток. Она сказала, что она была красивая, розовая. Супер, да? – Он был зол. – Ты ничего не хочешь мне рассказать? Ей повезло, что она съела только одну, и большую часть выплюнула, потому что она оказалась несладкой. А если бы она съела больше, мы бы потеряли ее. Ты понимаешь это? Благо я сам проверял ее анализы, иначе нас вообще могли бы лишить родительских прав. Ты ведешь себя абсолютно безответственно, Сюзанна.
Майкл развернулся и ушел. Леон стоял рядом и слышал все это, он тоже волновался за Трину. Он потрепал меня по плечу и позвал в машину, чтобы поехать домой.
Я молчала всю дорогу. Как и он. Он мог обвинять меня, нагнетать обстановку, но только когда знал, что в этом нет моей вины. А в этой ситуации виновата я, поэтому его молчание просто убивало меня.
Как только мы приехали, я выскочила из машины, Леон даже не успел припарковаться, побежав за мной следом, и схватив за руку.
– Отпусти меня! – крикнула я, дергая свою руку.
Кажется, у меня начиналась истерика, дыхание сбилось, и парень прижал меня к себе. Я сначала напряглась еще больше, а потом поняла, что мне это нужно. Невинное дружеское объятие. Тепло и защищенность. Я снова начала плакать.
– Тише, дорогая моя, тише… С ней все будет хорошо. Майкл позаботится о ней. Надеюсь, что лучше, чем о тебе. Ты здесь ни при чем.
– Скорее всего это я уронила таблетку и не заметила. Я не знаю, когда это могло произойти… Это я виновата, если бы я следила за ней, а не думала о том, как получить кайф, все было бы по-другому…
– Так вот в чем дело… – задумчиво произнес он.
– Что?
Леон немного отодвинул меня и посмотрел мне в глаза. Его лицо было задумчивым и сосредоточенным.
– Пожалуйста, Сьюз, доверься мне! – попросил он, и резко склонился к моим губам.
Парень начал целовать меня так, как будто я была воздухом, а он задыхался. Я попыталась отодвинуть его, но он стал целовать настойчивее. Затем он подхватил меня и усадил на столешницу, начиная спускаться поцелуями к моей шее.
– Леон, перестань… Мы не можем… Тебе нельзя меня целовать…
Но он продолжал это делать, не обращая внимания на мои просьбы. Его руки блуждали по моему телу, одновременно удерживая меня на месте. А у меня больше не было сил сопротивляться. Я не хотела прекращать это. По моей щеке покатилась слеза, а затем я притянула его голову, чтобы поцеловать снова. Я чувствовала, как он тосковал по мне, с какой жадностью хватал меня… Леон стянул с меня платье, и я осталась в черном кружевном белье и капроновых чулках. Он начал спускаться поцелуями к моей груди, снимая с меня бюстгалтер, и лаская мои соски. Я начала постанывать, мое тело отзывалось на его прикосновения. Пока я держалась руками за его спину, чтобы не потерять сознание от его ласк, его рука начала блуждать возле моих бедер, пробираясь под трусики. Как бы жестоко, и странно, и неправильно это ни звучало, парень знал мое тело лучше кого бы то ни было. Его пальцы ласкали меня между моих ног, и я содрогалась от той нежности и одновременно грубости его касаний. Я не могла сдерживать свои стоны, дыхание было неровным, затем он резко потянул меня на себя, развернул так, что я уперлась животом о край столешницы, и вошел сзади. Он задвигался во мне, покусывая мою шею сзади, и образовав руками клетку вокруг меня, как будто боялся, что я сбегу.
– Тебе ведь нравится это, не так ли? – прошептал он, замедляя темп. – Я могу заставить тебя кайфовать и без таблеток, Сьюз.
Я понимала это. Какой-то частью своего мозга.
Леон вышел из меня, резко развернул к себе, подхватил меня на руки и отнес в гостевую комнату – там, где он ночевал. Он захлопнул дверь и прижал меня к стене, заходя в меня снова. Я вновь простонала. Это было слишком прекрасно. Обессиленные, мы рухнули с ним на кровать. Парень прижал меня к себе и уткнулся мне в макушку. Через несколько минут я услышала ровное дыхание и поняла, что он спит. И так как я осталась наедине со своими мыслями, меня начало одолевать чувство вины. Я вспомнила как Майкл смотрел на меня, обвиняя в том, что Трина съела таблетку, как наша дочь выглядела, словно из нее забрали половину жизненных сил, затем как Леон начал целовать меня, и я ему ответила, потому что мне не хватало этого. Всегда, когда я была с ним, он сводил меня с ума. С первого дня нашей встречи. С нашего первого поцелуя. Я сразу вспомнила момент из моего сна-воспоминания, когда мы целовались в школьном кабинете, я упала в обморок. Настолько сильно он действовал на меня. И поэтому, когда я была с ним, думала, что это нездорово. Будто это больные отношения. И он всегда так смотрел на меня, словно гипнотизировал. Еще я вспомнила, как как-то мы ехали в такси, и он обнимал меня, поглаживал мое колено, и я думала, что что-то для него значу. Наши жаркие поцелуи в его квартире, когда он прижимал меня к стене, и мы готовы были обглодать друг друга. Горячий секс, когда мне было важнее его удовольствие больше своего. Его «хочу тебя» в мороз на улице. Мысли и воспоминания превратились в калейдоскоп, который кружился в моей голове с неимоверной скоростью.
Я встала с постели и вышла на кухню. Чувство вины стало съедать меня. Таблетки мне принимать не хотелось, потому что я минут пятнадцать назад была на вершине блаженства. Я чувствовала вину за то время счастья, пока занималась сексом с Леоном. И за все, что сегодня случилось. И сделала то, что смогло бы меня освободить.
Глава 24
Леон
Я проснулся один. Даже не заметил, как задремал. Я так долго жаждал ее, что просто отдал ей все свои силы. Я всегда знал, что Сьюз необходима мне. Жаль, что она этого не понимает. Который вообще час? Зачем она ушла? Может, Майкл вернулся… Черт, у нас же там одежда на кухне. Или она уже принесла ее?
Я встал с постели и огляделся. Ничего. И в доме сплошная тишина. Может, она сбежала? Да на вряд ли. Я открыл дверь и обнаружил худшее, что могло произойти.
– Сьюз! Сьюз! Очнись! Божеее…
Я набрал номер скорой помощи.
– Срочно. Девушка вскрыла вены, срочно приезжайте, тут повсюду кровь, ее надо спасти…
Я назвал им адрес. Из-за странной пелены на глазах все было нечетко, я попробовал перетянуть ее руки жгутами из полотенец, чтобы остановить кровотечение, а затем распахнул дверь и открыл ворота для скорой. Мне было страшно. Впервые за всю мою жизнь. Я не мог потерять ее. Я нуждался в ней. Я люблю ее.
Скорая примчалась довольно быстро, они сразу обработали ее руки, и тут же положили на носилки. Я поехал с ними. Подобрал свою футболку с пола, обратив внимание на то, что она успела одеться перед тем, как сделать это. Значит, она подумала, прежде, чем вскрыться. И понял, что в чем-то оказался прав. Она сбежала, только от самой себя.
Мы приехали в больницу, ее тут же забрали в реанимацию. Я попросил сделать все возможное, лишь бы ее спасли. Страх сковывал меня с каждой последующей минутой. Это не может закончиться вот так… Ее жизнь… Да, я сам говорил ей о самоубийстве, чтобы она не мучила никого, но я никогда не думал и не хотел, чтобы она действительно это сделала. Я не знаю сколько прошло времени. И когда ко мне подошел врач, я уже был настроен на самое худшее.
– Вы позвонили вовремя, но она потеряла много крови.
– Я могу увидеть ее?
– Нет, сейчас ей нужен отдых. Она не скоро очнется из-за препаратов. И за ней нужно наблюдать.
– Почему?
– Ее состояние нестабильно сейчас.
– Но она будет жить?
– Думаю, что да. Несколько дней она пробудет в реанимации, но как только ее состояние стабилизируется, мы сможем перевести ее в палату. А сейчас заполните форму и отправляйтесь отдохнуть. Завтра она возможно очнется. Сможете навестить ее после обеда. И еще кое-что. После выписки отсюда она будет перенаправлена в психиатрический центр. Люди не пытаются покончить с жизнью просто так. Ей нужна будет помощь.
Я был рад, что знаю немецкий с детства и понял все, о чем сказал врач, а также то, что у меня достаточно денег, чтобы не отходить от ее кушетки сутки напролет, когда она придет в себя. Как только ей станет лучше, я увезу ее отсюда. Сразу надо было сделать это, а не позволять ей быть с Майклом. Это он сломал ее.
Я вызвал такси до ее дома. По дороге мне позвонил мой дядя и спросил, где мы и почему все открыто. Я ответил уклончиво, решив рассказать все, когда приеду.
– Леон? Где Сюзанна? – кажется, он был зол. А, нет, напуган. На полу осталась кровь.
– Она в больнице. Сьюз вскрыла вены… Мы уже были дома, и я случайно задремал, а когда проснулся… увидел ее тут, – я указал на то место, где она лежала.
– Она в порядке? – строго спросил он.
– Да, ее смогли спасти. Но она нестабильна… – Майкл просто кивнул. – А где Трина?
– Осталась в клинике. Я попросил Ангелину посмотреть за ней. Надо проверить дом и убрать все таблетки. Ковры, диваны, все нужно поднять, чтобы моя дочь снова ничего не съела.
– Тебя хоть немного волнует твоя жена? Или ты думаешь только о своем спокойствии? Вот почему ты давал ей таблетки даже когда ей они уже были не нужны? Вот почему ты старался не замечать ее?
– Она не ребенок, это ее выбор. Если хочет убивать себя, пусть этим и занимается, а мне надо вырастить дочь, на которую она забила!
– Ублюдок! Как ты вообще можешь быть моим родственником?!
Он принялся двигать мебель и обыскивать все, как заведенный. А я снова посмотрел на кровь, достал отбеливатель и начал очищать пол. Нож, которым она вскрылась, я вымыл, обжег и снова вымыл. Я подумал о том, что больше никогда не оставлю ее одну и буду делать все для того, чтобы осчастливить ее. Кроме таблеток. Их она больше не получит.
После того, как я перемыл всю кухню и проверил все ящики, я присоединился к Майклу.
– А ты вообще хоть любишь ее? Зачем ты женился на ней? Завел ребенка?
– Зачем тебе это надо знать?
– Потому что непохоже, что у тебя есть чувства к ней. Она как будто сама решила, что хочет быть с тобой, а ты такой: «ну ладно, почему бы и нет». Это я к тому, что я люблю ее. И всегда любил. А для чего тебе она нужна, я не понимаю.
Он молчал. Наверное, он и не хотел объяснять. Но мне кажется, что Майкл просто не умеет любить. Для него это все приключения, увлечения, эксперименты… Так он становится более эмоциональным. Сейчас, пока Сьюз в больнице, он и думать забыл про нее. Никаких эмоций. Прям скала. Что она то нашла в нем?.. Обязательно ее спрошу.
К полуночи мы все осмотрели, вымыли полы, протерли полки, дом блестел и сиял. Я собрал кое-какие вещи для Сьюз. Мне не впервые делать это, я знал ее вкусы, и несколько раз собирал ее вещи. Нашел ее любимые средства в ванной. Удивительно, что за столько лет, я не забыл. Наверное, потому что я их не выбрасывал, когда увез ее сюда, в Люцерн. Я надеялся, что она вернется. И смотрел на них каждый день. Думаю, я тоже немного того. Ведь все мы немного сумасшедшие. Майкл помешан на таблетках и экспериментах, как сумасшедший ученый, пробует смешивать составы, смотреть, как человек реагирует на них; Сьюз помешана на всем, на чем нельзя: алкоголь, секс, наркотики, удовольствие… Я думаю, это единственное, что ей нужно – кайф, просто она не понимает, как получать его постоянно без вреда своему здоровью. А я помешан на ней. На ее вещах, интересах, до сих пор помню названия ее любимых растений. Это даже смешно. Завтра нужно приехать к ней, и навестить, привести немного в порядок. Надеюсь, она будет в порядке.
Утро выдалось нелегким. Майкл не обращал на меня никакого внимания. А когда я спросил, поедет ли он к своей жене, он сказал, что ему надо навестить дочь. С одной стороны, правильно, а с другой… Он мог забрать девочку из своей клиники и древних рук Ангелины и отвезти ее к матери. К обеду я был в больнице. Врач рассказал о ее состоянии, главное, не заставлять ее нервничать, потому что она еще слаба, и следить за ее душевным состоянием. Наконец он впустил меня. Сьюз лежала на кушетке, все еще в реанимационной палате, к ее венам на руках были прикреплены катетеры. Один из них вел к капельнице. Рядом пищал аппарат, следящий за ее пульсом. Она казалась такой хрупкой и нежной. Как ледяной ангел.
– Привет, Принцесса. Я скучал по тебе, – она открыла глаза, и ее пульс участился.
– Таааак, – протянул доктор, – если вы так влияете на нее, то может лучше не стоит здесь быть? – Посмеялся он.
– Это навредит ей? – забеспокоился я. – Мое присутствие.
– Постарайтесь, чтобы ее пульс был стабилен.
– Пусть останется, пожалуйста, – тихо произнесла она, и я снова взглянул на нее.
Доктор оставил нас, а я подсел ближе к ней. Она с любопытством смотрела на меня, как будто ничего не произошло. Будто мы не в больнице, а только что встретились на улице, и давно не виделись, и я изменился.
– Я принес тебе камелию, – я достал растение в горшочке и поставил на тумбочку рядом с кушеткой. – И еще расческу. Твои волосы ужасно спутались во время нашего порыва страстей, а потом ты еще и одеться второпях успела. Хоть бы причесалась!
Ее пульс снова участился, и она улыбнулась.
– Смотри, как ты действуешь на меня, – подразнила она. – Просто убийственно.
Последняя фраза была лишней.
– Поэтому ты ушла от меня?
Нельзя задавать ей такие вопросы сейчас! Придурок!
– Ты сводишь меня с ума, Леон. В прямом смысле этого слова. С тобой я уязвима. Я вспоминала это. Меня снова начали мучить кошмары, когда ты появился в моей жизни, и алкоголь перестал мне помогать. Поэтому я начала больше пить, и ты решил, что я алкоголичка, – она усмехнулась. – И когда мы пошли новогодний бал, мы танцевали, и я тогда убежала, помнишь? Потому что мне стало плохо, голова кружилась, началась истерика. Со мной никогда такого не случалось. Тристина нашла меня тогда, попыталась привести в чувство. А потом я вышла к тебе, мы поцеловались, и я упала в обморок. Я стала бояться тебя потерять и пыталась оттолкнуть от себя. Рассказала правду о себе, думала, ты уйдешь, а не станешь разбираться с моей жизнью. Я понимала, что мне с тобой будет слишком хорошо. Ты мой наркотик. Вчера, когда мы переспали, я не хотела принимать таблетки. Меня переполняли чувства восторга. И вины. И это было сложно принять. И это, – она приподняла руки, показывая забинтованные порезы, – показалось единственным выходом.
– Это никогда не выход, любовь моя. Никогда больше не делай так. Я был так напуган, когда увидел тебя на полу… вокруг кровь… Если бы ты умерла, я не знаю, что было бы со мной…
По ее щеке скатилась слеза, она пыталась сдержаться. Мне нужно было отвлечь ее.
– Я принес тебе твои средства для волос и крема. А еще гольфы. Давай наденем их на тебя?
Она улыбнулась и кивнула. Когда ее прекрасные ножки были одеты в яркие разноцветные гольфы с черными узорами, я принялся расчесывать ее волосы. Затем, протер водой ее лицо и намазал кремом. Она еще поиздевалась надо мной, что я словно ее подружка. Маленькая дурочка.
– Ты рассказал ему? Про то, что мы делали до всего этого…
– Нет. Ни слова.
– Хорошо…
– Ты же знаешь, я… попытаюсь снова касаться тебя… – ее пульс снова запикал сильнее, – поэтому я хочу, чтобы ты ушла от него.
– У нас с ним есть дочь.
– Я бы забрал ее. На твоем месте. Я думаю, что он будет негативно влиять на нее. О тебе он не слишком хорошо заботился. А она еще меньше. Его интересует только клиника и лекарства. Мне кажется, ему стоило оставаться одному… Даже мой отец мало с ним общается, но я думал, что это из-за обиды, что тот отказался вести с ним бизнес.
– Леон, ты же понимаешь, что нельзя так играть с чувствами человека…
– Я тоже человек, Сьюз! И со мной ты здорово сыграла! А ему плевать на тебя! Когда я спросил, любит ли он тебя, он мне ничего не ответил, ничего!
Она молчала. Просто смотрела в окно, на цветок, на меня, на свои руки, снова в окно, и молчала.
– Прости. Я не должен вести себя так. Прости меня.
– Возьми меня за руку.
Я переплел свои пальцы с ее, и датчик снова запищал. Но мы проигнорировали его.
Глава 25
После больницы я поехал сразу к Майклу в клинику. Поднялся на его этаж, в его кабинет, за которым находилась квартира. Да, он был там. Как и Тринели.
– Леон! – радостно закричала девочка и подбежала ко мне. Я подхватил ее на руки и закружил.
– Как ты? Уже выздоровела?
– Да. Абсолютно!
– О, ты выучила новое слово! Умничка!
– Какая милость, – с неприкрытым сарказмом обронил Майкл.
– Ты собираешься к Сьюз? Она пришла в себя.
– Трина просилась к ней. А я не хочу, чтобы она видела ее такой.
– Какой? Она абсолютно в порядке. И ведет себя намного лучше, чем та старуха, с которой ты оставляешь вашу дочь.
– Ангелина очень добрый человек, Сюзанна и сама это знает.
– Но, я считаю, что мать нужна ей больше. Или ты просто не хочешь ехать сам?
– Не уверен.
– Тогда оставайся здесь, а я сам свожу Трину к ее матери.
– Да! К маме!
Я взял малютку за руку и повел из кабинета, прокричав вслед:
– Кстати, она твоя жена, если ты помнишь, и у тебя есть обязанности. Если не хочешь их выполнять, разводись. Я с удовольствием предложу ей альтернативу.
– Что такое альтернатива, Леон?
– Другой вариант, Трина.
Девочки были рады видеть друг друга. Сьюз бесконечно улыбалась и слушала рассказы своей дочери, а я смотрел со стороны и думал, что хочу того же. Семью. И я наконец-то уверен, что Сюзанна любит меня. Майкл ей как оковы. Сдерживает ее чувства, не дает раскрыться. Но ей это необходимо, иначе она не принимала бы таблетки.
Майкл все-таки приехал. Он подошел к Сьюз как ни в чем не бывало. Расспрашивал, в порядке ли она, «включил врача», ощупывая ее и проверяя. Это было нелепо и отвратительно. Как будто он не доверял ни докторам, ни ей.
– Думаю, мы сможем забрать тебя домой через пару дней, там я смогу также ухаживать за тобой, как и другие врачи здесь.
– Ты не умеешь ухаживать, кого ты обманываешь, Майкл? – закатил я глаза к потолку.
– И еще я подумал взять отпуск, ты, я и Трина побудем вместе, будем гулять, а как только ты окончательно выздоровеешь, съездим в Россию, повидаешь подругу и свою тетю. – Я не верил своим ушам. – А Леон сможет поехать домой, работать на расстоянии, наверное, не слишком удобно.
– Что? Я работаю над некоторыми объектами здесь, Николай следит за другими в России, иногда мы обсуждаем это онлайн, не пытайся прогнать меня!
– Папа, он не может уехать, он сидит со мной, когда никто не хочет со мной играть, и он любит маму! Разве ты не видишь?
Все взоры обратились на меня, а аппарат с пульсом снова запищал быстрее.
– Понимаешь, доченька, мама и папа любят друг друга, и тебя, мы семья, а Леон приезжал сюда ненадолго. У него тоже есть дела, и ему пора заводить свою семью. А маме нужно больше времени проводить с тобой и мной.
Пульс Сьюз не успокаивался, она молчала, но аппарат пищал все сильнее. Я подошел к ней.
– Сьюз, послушай, успокойся. Дыши, – начал спокойно я. – Тебе нельзя волноваться, мы сможем обсудить это потом…
– Нет! Я не хочу это обсуждать! Ты не уедешь от меня! Я не хочу, чтобы ты уезжал!
– Тише-тише… Все, я понял, я остаюсь. Слышишь? Успокойся. Я хочу остаться, и я останусь. Никто не будет решать за меня.
– Я могу тебя выгнать, – выдавил Майкл.
– Заткнись, ублюдок, – прорычал я. – Сьюз. Тише. Я здесь.
Ее пульс стал успокаиваться, Майкл вышел из палаты, а Трина сидела с широко распахнутыми глазами.
– Мама в порядке?
– Да, малютка. Мама в порядке, – я облегченно выдохнул.
Пока Сьюз общалась со своей дочкой, я вышел покурить и застал Майкла за этим же делом.
– Зачем ты рушишь мою жизнь? – спросил он.
– Ты сам ее рушишь. Ответь мне, зачем ты женился на ней? Только честно. Она знает, что ты не любишь ее. Женщины всегда это чувствуют. Особенно она. Девушка, которая стремилась к семейному счастью и любви, а получила наркозависимость и попытку самоубийства. Отпусти ее. Просто дай ей уйти со мной.
– А она этого хочет? Она хочет быть с тобой? Сюзанна согласилась выйти за меня замуж, без размышлений, не думая. Она захотела быть со мной, и она со мной. Она родила мне дочь. И мне кажется, она тоже не особо меня любит, но… нам так комфортно. Мы с ней семья, и мы дружны. Она уважает меня, а я ее.
– И еще она сидит на таблетках.
– Я не могу ее вылечить. Я пытался. Она не хочет быть независимой.
– А я думаю, что ты дурак. И если не сможешь справиться сам, то отправь ее в другой наркологический центр. Либо отдай ее мне. Я сделаю ее счастливой и без таблеток.
Я потушил сигарету и вернулся в палату. Сьюз смеялась над чем-то, смотря на свою дочь, а потом посмотрела на меня и улыбнулась.
– Почему ты не уйдешь от него? Ты говорила, что любишь меня…
– Потому что я знаю, что он присмотрит за мной. Позаботится. Как бы я себя не вела, он прощает меня, и, возможно, по-своему любит. А ты… С тобой мне нужно становиться лучше, меняться. Мы оба эгоистичны и самовлюблены. Вместе нам прекрасно, но ближе всего мы с тобой на расстоянии. Когда знаем, что не можем друг друга получить.
Через десять дней ее выписали. Они хотели перенаправить ее в психлечебницу, но Майкл подписал все документы, и ее отправили домой. Самое неожиданное для нас обоих было то, что мой дядя предложил нам пожить вместе.
– Я уезжаю в командировку. И беру с собой Трину. Я думаю, что вы должны разобраться между собой. Просто так проблемы не решаются, а между вами что-то есть, и с этим надо что-то делать.
Мы конечно были немного в шоке, я так точно, а Сьюз о чем-то переживала еще.
Когда он уехал, и мы остались одни, это стало слишком неловко.
– Чем займемся? – спросил я, смотря на недоумевающую девушку.
– Лично я буду пить вино, а ты как пожелаешь.
Она достала бутылку, и стала подниматься наверх.
– Может, я тоже хочу?
– Там есть еще. Хочешь – бери.
Я достал другую бутылку, Сьюз была наверху, судя по тому, как она хлопнула дверью, у себя в комнате, а я бездумно листал каналы телевизора в гостиной, останавливаясь на глупых фильмах и нестандартных рекламах.
Спустя какое-то время, когда я уже начал дремать, жена моего дяди (фу, как это странно звучит), снова пришла на кухню.
– О! Принцесса вышла из темницы.
– Я просто не смогла уснуть, и у меня закончилось вино. А ты чего тут сидишь?
– Ждал тебя.
