Читать книгу: «Песчаное небо», страница 9
9. Совет
Фарч вынырнул из небытия. Все тело заполонила нестерпимая, безмерная боль. Она пульсировала, жгла, дробила, дергала и выплясывала на костях безумный танец древних предков – сознание плыло, гасло, выныривало, затем, наконец, не выдержало и ухнуло обратно – в жгучую, безводную бездну.
Через какое-то время лаугх снова пришел в себя: с ним что-то делали, уговаривали, обнадеживали – слова утекали в сухой песок, не касаясь сознания. Разум бесновался: сначала хотелось пить, потом неистово чесаться, а потом боль снова начала свою бешеную пляску, и Фарчу хотелось умереть. Нестерпимо и остро – мочи терпеть не было, силы покинули его еще там, в подземельях. Он должен был возглавить отряд – это единственное, что он помнил. Что там было, чем все закончилось? Память безмолвствовала.
Он раз за разом ощущал себя на родном айвахе, пристально вглядывающимся в близрастущие ветви, исследуя каждую пядь коры. Он жаждал видеть херха, опознать, убить – но херх уже дал потомство, тугие змеи набрасывались со всех сторон. Тело не слушалось, медлительность раз за разом вяло перетекала в неподвижность – твари впивались в его руки, ноги, спину, шею… впрыскивали токсин и обвивали смертоносными жгутами – кости выскакивали из суставов, дробились с сухим треском, а сознание все не меркло.
– …В наших мирах скрыта мощная сила, которая доступна не всем – противоречащая общепризнанным законам…
Сила…
Сила… Абвир не кажется сильным, он кажется скучающим – его нужно убить. Прыжок…
Боль – ничто. Главное – их айвах снова расцвел… Нужно только найти и убить херха. Паразит силен и коварен, как Хамоэ…
Сила…
Дверь палаты отворилась, и в проеме показалась голова Севи. Абвир заворочался, пытаясь подняться.
– Лежи! – приказала Мать, и боец снова затих. Кверкесса вошла, притворив дверь, и подошла к регенерационной капсуле Фарча, всмотрелась в его застывшее лицо, затем посмотрела на экран монитора, пристально изучая важные нюансы в диаграммах графиков.
– Как он? – спросила она, не отрываясь от просмотра данных.
– Плохо… Бредит. Все ловит своих херхов. УсСевиона, он выживет? Будет ходить?
– Выживет, – кивнула врач. – И ходить будет. Да только корабль ему больше не дадут. Сам знаешь, перегрузки.
– Всю жизнь за кем-то гонялся, да так и не поймал… – боец апатично рассматривал потолок. – И мы так же…
– Порой путь к цели важнее самой цели. Я выражаю удивление – тебя стала беспокоить забота о капитане и тщета собственных стремлений?
– Выражаю смех, – буркнул боец. – О чем тут еще думать?
– Например, о совете – он начнется через полчаса.
– Тебя там раскатают, как Фарча на той горе.
– Это не твоя забота. Поправляйся, мне пора.
– Освети, Кверк, твой путь. Прощай, Мать.
* * *
Совет назначили на вечер следующего дня, и высокие ответственные лица надеялись на мое присутствие – о чем меня и известили в официальном приглашении, пришедшем на коммуникатор. Я соизволил продрать глаза и выйти к столовой в районе полудня. У пульта раздачи мне встретилась Сюин – бывшая однокурсница, – я едва не потерял голову, когда увидел миниатюрную фигурку нашей поднебесной валькирии – именно так ее все тогда и называли. Ох, что мы с ней вытворяли в вирте, напившись каждый на своем конце галактики… Да, было дело. Вдоволь наахавшись и наобнимавшись, мы, наконец, приступили к долгожданному празднику чревоугодия. Сюин, кстати, мои инсинуации совершенно не касались: во-первых, этот прием пищи легко мог быть у нее ужином, во-вторых, чревоугодием она не наслаждалась, а тяготилась. За столом она, в основном, щебетала – вместо того, чтоб молча поглощать заказанное. Первым делом Сюин поведала, что я теперь межгалактический герой всея космоса, и она мной в кои-то веки гордится. А еще, что на Краптис летит эскадра дипломатов и ученых всех сортов. Ну, естественно…
– В дальний путь, – фыркнул я. – Им там понравится…
– Почему это «им»? – лукаво вздернула бровки Сюин. – Меня вызвали именно для этого рейда, я тоже лечу.
Я распахнул глаза и открыл было рот, но она быстро добавила, убив меня наповал:
– И ты тоже летишь. УсСевиона отзывалась о тебе наилучшим образом.
Я захлопнул рот, и стиснул челюсти, переваривая информацию. Это что, такая кверкская форма мести? Аппетит пропал напрочь. Видно, Сюин что-то угглядела в моих потухших глазах, и с жаром схватила меня за руку:
– Крис! Это экспедиция колоссального значения – ну неужели ты не горд тем, что будешь работать со светилами межгалактической науки!?
Я саркастически искривил губы, глядя на то, как полыхают лучезарным счастьем ее глаза.
– Эти светила даже не представляют, что их там ждет. Я не полечу! Да и тебе не советую – легкие у меня до сих пор болят…
Она гневно отдернула ладонь, и вскочила:
– А я полечу! И, если надо, возглавлю подземную экспедицию! О ней напишут в учебниках: сквозь мрак подземелий, под гнетом самой природы шли они к своей цели, стремясь… м-мм… стремясь…
– Дойти живыми. Угу, Фарч тоже думал, что он всех нас возглавит… Поднебесная моя – твоя кожа там обвиснет, а осанка станет согбенной. Гордиться ты будешь тем, что на четырех костях сможешь проползти два метра самостоятельно. На лице выступят корявые сизые жилы, а в глазах полопаются…
– Я зря надеялась, навигатор Ристов, – надменно перебила она меня, вставая в позу Наполеона, – что за эти годы ты хоть как-то поумнеешь.
– Зря, – с покаянным смехом перебил я, ловя ее отдергиваемую ладонь. Ее горделивая надменность выглядела так потешно, что я решил разрядить обстановку. – Не сердись. Ты действительно не представляешь, куда собираешься сунуться. Ну – собираешься, и молодец. Садись, давай поболтаем… видела кого-нибудь из наших?
Она растерянно опустилась на упругий топчан, не растеряв своего боевого обаяния. Нахмуренный, сосредоточенный взгляд лишь добавлял ей привлекательности. У меня сердце обливалось кровью, когда я представлял ее лицо в краптисовском аду. Романтичная дурочка, пылкая и бесстрашная… и ведь ее действительно возьмут: квалификация Сюин куда серьезнее моей. Вот попала в историю…
Мы поболтали еще немного, повспоминали былые фиаско и победы – и она снова начала улыбаться и шутить. Но растерянность все равно таилась в уголках глаз – видимо, моя сермяжная правда хоть как-то опустила ее на землю.
– Ты мне расскажешь, что там было на самом деле? – заглянула она мне в глаза на прощанье.
– После совета, – подмигнул я. – Но тебе это не понравится.
– Это мы еще посмотрим, Ристов…
Она чмокнула меня в щеку, и упорхнула. А я побрел приводить в порядок и свою помятую, заспанную физиономию, и давно забытый парадный мундир. Наверняка на совете будут присутствовать большие шишки, и навигатор «Цветущего» не должен ударить в грязь лицом.
Фарч, я думаю, оценил бы мои хлопоты по достоинству.
Общегалактический совет открылся с большим апломбом. Целую тучу корреспондентов на него не пустили, пообещав устроить по его окончанию пресс-конференцию. Усаживаясь на свое место, я наблюдал, как рассаживались по местам представители лиги спасателей, (и ее особого департамента: лиги экспансии и развития), исторической межгалактической академии, представителей оборонного ведомства, прочих неопознанных персон и – в подавляющем большинстве – межгалактического ученого совета. Ошарашено переводя взгляд с одного высочайшего советника на другого, я стушевался как мальчишка: живьем я ни разу не видел ни одного из присутствующих, разве что руководителя нашей лиги – человека, между прочим! Правда, видел я его лишь с задних рядов общих торжественных собраний…
Председателем совета выбрали главу Матерей смотрящих – кверкессу ИсСкалсу. Она была низкого роста, стара и медлительна, но о ее интеллекте ходили легенды. Почти все смотрели на нее с благоговением.
– Основываясь на докладе пресветлой УсСевионы, Матери смотрящих за кланом Фархов, и по совместительству врача на межзвездном корабле «Цветущий», – неспешно начала ИсСкалса, – у меня сложилась неполная картина произошедшего. Будем надеяться, что совет внесет в нее ясность. На совете присутствует и еще один участник спасательной экспедиции, – она вгляделась в поднесенный к глазам лист бумаги, – навигатор Крис Ристов, человек.
Я покраснел, и поднялся с места. И даже дождался жиденьких аплодисментов. Неловко поклонившись, я опустился на свое место.
– Итак, – продолжала председатель, откладывая в сторону бумагу. – Ристовым, навигатором «Цветущего», был обнаружен аварийный маяк расы лаугх. Экипаж в количестве восьми особей отправился к планете Краптис, кверкский протекторат. На подлете экипажем был встречен и обследован разрушенный лаугхский корабль клана… – она опять поднесла листок к глазам. – …Хамоэ. Их корабль был укомплектован оборудованием для полноценной колонизации…
По залу пронесся возбужденный вздох, и последнюю часть фразы я не расслышал. Председатель кивнула, и снова заглянула в свои записи.
– Мать смотрящих клана Хамоэ, пресветлая УсСтиссара, объясни совету, что у вас произошло, о чем следует знать совету.
Мать смотрящих поднялась с места в полной тишине. Перед тем, как ответить, она обвела собравшихся спокойным взглядом:
– Я выражаю смирение, Мать. Пять лет назад я взяла одного из новых смотрящих, Кланта. На него не было никаких нареканий, это ответственный и исполнительный сотрудник. Два года назад он вызвался возглавить поисковую экспедицию в дальние сектора космоса. Всем кланом мы взрастили новый корабль и закупили оборудование. Восемь месяцев назад корабль стартовал, и до вчерашнего дня я о нем не слышала. Я выражаю скорбь – корабль разбился в открытом космосе в результате попадания метеорита. Про Краптис, и межпространственные врата я услышала только вчера вечером. А также про всю подноготную преступных помыслов Кланта. Он объявлен в межгалактический розыск.
Я невольно хмыкнул. Бойкий парень, нечего сказать… обвел вокруг пальца свою Мамочку… Увел бы он через врата свою ватагу – куда-нибудь за пару тысяч парсеков, и был бы на новой планете местным божком…
– Почему о старте корабля не была проинформирована лига экспансии?
Мать смотрящих Хамоэ молчала.
– УсСтиссара, ты не справилась со своими обязанностями, – объявила председатель. – Ты лишаешься статуса «Матери смотрящих» и звания пресветлой, покинь зал совета. О твоей дальнейшей судьбе мы подумаем на нашем следующем заседании старейшин.
В полной тишине кверкесса отодвинула стул, и направилась к выходу. Лицо ее, естественно ничего не выражало. Зато лица окружающих (кроме кверков) в большинстве своем выражали изумление. Видно, нечасто Матерей лишали всех привилегий, да еще и прилюдно.
– Продолжаем заседание, – как ни в чем не бывало, продолжала ИсСкалса. – Встань, пресветлая УсСевиона.
Севи поднялась. Я напрягся – начиналось самое интересное.
– Кто определял количество спасателей и состав десантируемой на поверхность группы?
– Капитан Фарч.
Мои губы искривила саркастическая ухмылка. Ну да, конечно…
– Вы хотите оспорить это утверждение, навигатор Ристов? – вопрос прозвучал форменной оплеухой, я тут же подавился своей ухмылкой, покраснел как рак и подскочил, тараща глаза почем зря. Во дает, старушка! Как это она углядела мой скепсис? У нее какой-то хитрый экран там, что ли?! Или она настолько глазастая?
– Прошу прощения за свои эмоции, председатель, – собравшись с духом, выпалил я. – Решение действительно принимал капитан, но под сильным давлением.
– Кто оказывал давление на капитана?
– Да весь экипаж. Причем, Севи… Севиона… простите, пресветлая УсСевиона – в наименьшей степени.
Мне приходилось говорить правду. Черт их знает, этих высоких советников – вдруг у них тут и детектор лжи в подлокотники встроен…
– Благодарю вас, навигатор. Можете сесть. Продолжай, пресветлая УсСевиона.
Я плюхнулся на стул, ошалело утирая испарину рукавом. Во черт, тут следует следить за своим лицом. Совет… Какой это совет? По мне – так это судилище, а не совет. Устроили тут… разбор полета…
Севи тем временем отвечала на вопросы.
– Я выражаю скорбь, но оборудование «Цветущего» не имело должной экипировки для работы в настолько экстремальных условиях. Я только в пещерах поняла, что для навигатора и капитана нужно было сконструировать персональные экзоскелеты, кроме того нам очень не хватало еще одного киборга. К тому же, мы остались без связи с кораблем и практически без противоперегрузочного «коктейля»…
– Достаточно. В результате вверенной тебе миссии погибли биолог и случайный житель планеты, и по предварительным данным, достаточно важная для нас особь. Часть группы была травмирована и тоже едва не погибла. УсСевиона, ты не справилась со своими обязанностями, и лишаешься статуса «Матери смотрящих» и звания пресветлой. Покинь зал совета.
На сей раз кверкесса покидала зал под изумленный гул присутствующих. Я в полном ступоре смотрел, как Севи идет к дверям. Она, конечно, виновата, но не на столько. Это все тройное притяжение и безмозглый боец! Во, черт, влипла старушка…
– Тишина в зале. Продолжаем заседание. Навигатор Ристов, вы назначаетесь координатором экспедиции. Миссия ученого совета отправится на Краптис под вашим руководством.
Я поднялся на ватных, снова отказывающих мне ногах. Кровь бухала в висках, земля уходила из-под ног – что тут творится?.. Я словно снова попал в эти чертовы катакомбы!!! Какой из меня координатор, она что – сдурела?!
– Вы удостоились высшей оценки УсСевионы, – продолжала ИсСкалса. – Неоднократно проявляли терпение и мудрость. Именно вы первым обнаружили наскальные символы, внесли неоспоримый вклад в процесс общения с аборигенами, первым ощутили живой воздух пещер и спустились по опасному спуску, сумели включить портал перехода и всячески оберегали группу от необдуманных действий…
М-да. Видимо, то, что за одно из этих действий я получил от нее по морде, кверкесса умолчала. Тем не менее, я почувствовал, как у меня начинают гореть уши. Севи… Севи, зараза, что ж ты со мной делаешь…
У меня опять появилась знакомая одышка – проклятье! Я глубоко вздохнул, и окинул присутствующих полуобморочным, мутным взглядом. Все разглядывали меня с неподдельным интересом.
– Это большая честь, – выдавил я, еле справляясь со своим дыханием. – Но… сожалею, я вынужден отказаться.
– Объяснитесь, координатор.
Воздух в легких опять закончился, я жадно засопел носом.
– Прошу меня простить, я еще не отошел от предыдущей миссии… м-мне еще трудно дышать…
Пока я это говорил, дыхание как-то выровнялось, и я вздохнул почти свободно. Все ждали продолжения и я, изредко сопя как помпа, собрался с мыслями.
– Уважаемый председатель, уважаемые члены совета… – я запнулся. – Дело в том, что координатором на Краптис должен быть назначен… во-первых – энергетик. Я до сих пор не представляю, как нас там всех не убило током – в подземельях проходят линии колоссального напряжения без всякой изоляции и почти над самой головой. Во-вторых – психолингвист, или медиум. То, что я сумел успокоить полуразумное испуганное существо – недостаточно для полноценного общения. И в-третьих – геолог, а еще лучше – спелеолог. Во всех трех отраслях мои познания… оставляют желать лучшего…
– Прекрасно, координатор. Вы подтверждаете оценку УсСевионы в полной мере, поздравляю вас. Вы получите кадры любой квалификации, а также все необходимое оборудование. Пока присядьте…
– Подождите!!! – взмолился я. – Если я снова войду в эти пещеры, от моих легких останутся лохмотья!
– Мы обсудим и этот вопрос. Во время полета вам будет назначен курс реабилитации. Без санкции врачей никто на планету не отправится, не беспокойтесь.
Я опять плюхнулся на стул. Прекрасно, черт бы их побрал, просто застрелись! За меня уже все решили! Что за бред тут творится!?
– Я прошу снисхождения у высокого совета, – продолжила председатель, – но прежде всего мне нужно было определиться со статусом смотрящих, это наше внутреннее дело. С этим покончено, и мы переходим к общим вопросам. Самый первый из них – статус Краптиса. Глава исторической академии направил нам соответствующий меморандум. Уважаемый профессор Архадастерриохурриост, просветите совет. Вкратце, если возможно.
Я восхищенно цокнул языком. Интересно, сколько она тренировалась выговаривать его имя?
– Благодарю вас, председатель. – главой оказался уларк, тоже пожилой и степенный. Однако бас его звучал так же раскатисто, как и у нашего старпома. – Итак, если вкратце, то планета не только открыта, но и используется расой ангари и по сей день. Мы изучили найденные в пещерах символы и подтверждаем это. А посему, она должна выйти из-под юрисдикции расы кверков.
– Смею заметить, что почти все планеты нашей галактики открыты ангари и многие из них использовались ими в самом широком спектре.
– Нет, уважаемый председатель!!! – рык уларка двукратно усилился, и у меня немного заложило уши, так как я сидел неподалеку от этого иерихонского глашатая. – Вы прошляпили свой шанс! Если бы вы как следует исследовали планету, открыли врата, и предъявили их ученому совету – у академии не возникло бы никаких возражений!
– Потише, прошу вас… Но ведь так и произошло в конечном счете… разве нет?
– Нет! – трагично взвыл профессор, – открыл врата кверк, это мы признаем, но как он собрался их использовать? Преступным путем! – он обвиняюще направил лапищу в сторону председательствующей кверкессы. – совету неизвестно, сколько еще смотрящих было посвящено в их преступный замысел! Раса кверков дискредитировала себя, и мы требуем снятия вашего протектората с Краптиса!
Казалось, его тоже мучила одышка. Так возбудиться от пары реплик – это доступно лишь уларкам. Глава академии едва держал себя в руках. Но, похоже, председатель привыкла к раскатистым пикировкам профессора – все обвинения она спокойно пропустила мимо ушей.
– И под чью юрисдикцию вы хотите передать данную планету? Протекторат ангари?
– Абсурд! На Краптисе присутствует разумная жизнь, – почему бы не отдать планету аборигенам?! – оратор выразительно оглядел собравшихся. – Осмелюсь напомнить совету, что межпространственные врата – мощнейшая доминанта, оставленная нам нашими великими предшественниками – и контроль за их использованием захотят получить все расы! Предлагаю разместить на орбите планеты межгалактический контингент, а сам Краптис объявить особой зоной с ограниченным доступом.
– Благодарю вас, профессор. Ваше предложение понятно, и в таком виде выставляется на голосование.
Предложение уларка совет воспринял с воодушевлением, и проголосовал «за» почти в полном составе. Кверков тут присутствовало едва ли одна треть от общего числа собравшихся, но даже среди них нашлись те, кто разделял точку зрения профессора. Конфронтации никто не желал, и присутствующие пресекли возможность ее возникновения вполне единодушно.
– Далее, нам следует решить вопрос связи, – председатель поискала кого-то глазами, – доктор Мессануг, вы внесете ясность в прискорбный инцидент, имевший место на орбите Краптиса?
– Охотно, – находящийся недалеко от меня, незнакомый дессмиец чуть приподнялся. Мужские особи головоногов были гораздо темнее своих самок, а этот вообще отливал иссине-черным. – Я хочу представить совету, а также нашему координатору его нового ксенобиолога. Прошу любить и жаловать – доктор Квисс к вашим услугам.
– Приветствую высоких членов общегалактического совета, – услышали мы мысленный голос. Все завертели головами, а у меня, кроме всего прочего, испортилось настроение – голос этот отдаленно походил на голос старины Гасса, и очень живо его напомнил.
– Не стоит искать меня в здании, и вообще на Каохе. Я нахожусь на орбите.
Гром аплодисментов был ему ответом. Я уныло смотрел, как высокие персоны изволят радоваться и восхищаться тем, отчего у меня на душе заскребли кошки.
– Примите мои соболезнования, командующий. – раздалось опять у меня в голове, и я настороженно начал вглядываться в окружающие меня лица. Нет, радость их не померкла – видимо, орбитальный телепат решил пообщаться со мной тет-а-тет.
– Координатор. Меня назначили координатором, хотя я и от этого не в восторге.
– Это неважно. Опыт такого рода, как у вас, имеет определяющий вес у наших сотрудников – для них именно вы будете командующим. Вы лучше знаете, как исключить те или иные трагедии. А что касается жертвы Гасса – смею вас заверить: я абсолютно разделяю и вашу потерю, и ваше негодование. Обещаю вам, что мы доберемся до истинных причин трагедии и предотвратим их повторение.
– Спасибо, – подумал я вполне искренне. Новый биолог мне чем-то даже понравился.
– Итак, – продолжал тем временем дессмиец, – как вы убедились, нашим телепатам вполне по силам докричаться до нас и с орбиты, и я ума не приложу, что помешало наладить такое же сообщение и на Краптисе. Изготовить ментальный усилитель способен любой дессмийский ребенок, а Цейсу, входящую в экипаж «Цветущего», я всегда готов рекомендовать с самой лучшей стороны – я знаю ее как высококвалифицированного профессионала.
– Благодарю вас, доктор, – кивнула пресветлая ИсСкалса. – Решение этого вопроса совет откладывает до появления новых фактов по этому делу. Необходимо разобраться в инциденте до того, как исследовательская группа приступит к экспедиции – без связи в пещеры не спускаться! Вам понятно, координатор?
Я заверил совет, что мне все абсолютно понятно, и далее председатель к моему ужасу завела шарманку про эльфов, гномов и прочий наш фэнтезийный фольклор. Я покраснел как светило Краптиса – мне было очень, очень стыдно – и за себя, и за Севи, и за пресветлую кверкессу. Ну сколько можно толочь ерунду в ступе – так нет, господа из исторического общества устроили дискуссию аж на полчаса: о мифологии и реальности, а также влиянии одного на другое. Вот кто дернул меня тогда за язык? Я готов был провалиться сквозь землю, настолько меня эта дискуссия корежила. К счастью, пресветлые историки посчитали совпадения скорей случайными, нежели заранее глубокомысленно рассчитанными – ну, спасибо и на этом. Слава-те Господи, еще не все тут обезумели…
Далее выступали те, кого я жаждал затащить в командиры – спелеологи, геологи, энергетики, лингвисты, ксенологи, ангарологи и прочие специалисты всех мастей. Кто хвалил наши действия, кто – бранил, кто – просвещал… я же начал уже позевывать и поглядывать на часы. Ничего мне, похоже, рассказать Сюин о Краптисе не удастся – уже было далеко за полночь, а расходиться совет не собирался. Председатель объявила перерыв, после чего продолжали выступать все новые ораторы – нечего сказать, подготавливались они к экспедиции всесторонне и с поистине каохским размахом… оказывается, одна большая группа будет заниматься природой межпространственных врат, а другая собиралась нагрянуть в глубокие подземелья, и заодно изучить подземный город. Бедные вурвы, мне их заранее стало жаль.
Под конец заседания я узнал про мрачный эпизод, который совершенно меня добил: пришел отчет связистов. Связь на таких расстояниях работала с огромной задержкой, и «Цветущий» предупредить они не успели – к моменту дошедшего сигнала, корабля на орбите Краптиса уже не было. Экипаж отправил на Каох последний рапорт, и сел на планету – стало быть, до сих пор там и пребывает. После этой новости у меня напрочь пропало желание участвовать в каких бы то ни было пустопорожних дискуссиях – Цейса, конечно, опростоволосилась знатно, но я представлял ее на Краптисе, и ком подкатывал к горлу. Их ведь там запросто могло сдуть с опор, молниями пожечь жизнеобеспечивающую систему или тупо завалить песком – по самый щит. Сидят они там при трехкратной перегрузке – слепые и глухие, и все ждут, когда к ним хоть кто-то выйдет наружу…
Гадостно мне было до невозможности. Оставалась надежда, что они покинут планету, не дожидаясь фатальных последствий. Вот идиот, координатор липовый! Надо было хоть Малыша к ним отправить…
Чем совет закончился – я не уследил, так как думал совершенно о других вещах и судьбах.
