Читать книгу: «Жена хозяина гор. Чертополох для леди», страница 2

– Но жених не возражает, если я сохраню свою веру, – бесцеремонно вмешалась, не дав отцу сказать и слова. Он посмотрел на меня очень выразительно, и я не сомневалась, что разговор об этом мне еще предстоит.

– Откуда же вам это известно, юная леди?

– Он сам мне сказал.

– Сам?

– Да. Меня очень волновал этот вопрос, я спросила, и он ответил, что не возражает, если я останусь протестанткой. Пожалуйста, отец, не заставляйте меня, – взмолилась, падая в ноги священнику.

Он положил руку мне на голову.

– Я вижу твою набожность, дитя мое. И я очень рад, что такая юная девушка так верна Господу. Но, к сожалению, тут я бессилен. Переход в католичество должен состояться. Для этого Кэтрин должна сдать экзамен по основным догматам, доказать, что она готова присоединиться к нам и войти в лоно нашей церкви. И это процесс небыстрый, мда.

Священник встал, подошел к одному из стеллажей и вытащил оттуда один за другим три толстенных тома.

– Это все Кэтрин должна выучить для экзамена. – Я удивленно округлила глаза и посмотрела на отца.

– Но… тут же масса информации.

– Увы, без экзамена брак состояться не может. Назначаю экзамен через четыре месяца.

– Но святой отец! Свадьба назначена через два!

– Через четыре месяца жду на экзамене. А после лично обвенчаю вашу дочь с ее женихом.

Священник передал отцу тома и сделал знак рукой, означающий, что мы свободны, а сам снова углубился в созерцание древнего фолианта.

Мы с отцом вышли из кабинета, и он посмотрел на меня беспомощно.

– Отец… Может, отменим свадьбу, пока не поздно? – прошептала. – Я не хочу становиться католичкой. Меня устраивает моя вера. Я…

– Замолчи, дочь. – Отец взял себя в руки и ответил резко, намекая, что не хочет ничего слышать. – Свадьба состоится. А теперь поехали домой. Тебе предстоит многое выучить, – кивнул на книги.

В карете ехали молча, каждый думал о своем. В мысли отца я заглянуть не могла, а свои метались, как стадо зайцев. С одной стороны, я получила отсрочку на целых два месяца, за которые может много чего случиться. А с другой, что бы я ни делала, смены веры не избежать. Со свадьбой я уже смирилась. Наверное, стоит еще раз съездить к отцу Роберту, поговорить, уже не на исповеди, а просто по душам.

Почти у самого дома появилась другая мысль: а что будет, если я не сдам экзамен? Свадьбу отложат?

– Отец, а что, если я не справлюсь? – показала на книги.

– Не знаю, но думаю, ничего хорошего. Возможно, позор ляжет на всю семью. Так что постарайся.

Об этом я не подумала. Если бы была предоставлена самой себе, решилась бы проверить. Но рисковать будущим Лиз не имела права. Вздохнула и кивнула.

Не успели мы вернуться, как мама и сестра тут же пришли выспрашивать.

– Ну что? – спросила мама. – О чем говорили?

– Кэти нужно будет сдать экзамен, перейти в католичество, и только после этого ее смогут обвенчать.

– Ну я это предполагала, все-таки они разной веры. И когда экзамен?

– Через четыре месяца, – устало ответил отец и опустился в любимое кресло?

– Через четыре? – в один голос воскликнули мама и сестра.

– Но как же торжество? – недоумевала одна.

– Но как же моя свадьба? – возмущалась другая.

– Молчать! – вдруг крикнул отец, и я вздрогнула. Это был второй раз в жизни, когда он повысил голос на нас. – Экзамен через четыре месяца, раньше не будет. Кэти должна будет его выдержать, и сразу после этого состоится свадьба. А ты, Лиз, потерпишь еще пару месяцев. Ты еще не достигла того возраста, когда два месяца так уж критичны.

Отец не посмотрел на меня, когда это говорил, но я поняла, что он имеет в виду. Что ж, я тут тоже не виновата. Сами выбрали мне мужа. Выбрали бы англичанина-протестанта – свадьба могла бы состояться хоть через месяц, а так… Пожала плечами.

Что ж, у меня есть время привыкнуть к мысли, что совсем скоро я буду молиться на какие-то картинки. Может, в Шотландии с этим будет не так строго? Все-таки дикий край, наверняка соборов там нет. Кто знает…

Глава 3

Пару дней после посещения собора я проплакала. Мама наказала всем не тревожить меня, поэтому ко мне никто не приходил, даже Лиз. И я была за это благодарна. Нужно было побыть в одиночестве и подумать. А подумать было о чем. Приходила только горничная, оставляла еду и молча удалялась. Молитвы сначала не находили отклика, но потом… Я поняла, что отец Роберт действительно был прав: Господь в сердце, а не на иконах.

На третий день я вышла к ужину. Напряжение, висевшее в воздухе, с моим появлением словно развеялось. Лиз бросилась ко мне, обнимая. Мама облегченно вздохнула, а отец еле заметно кивнул и прикрыл глаза.

– Садись, дочь, – указал на мое место, а потом обратился к слуге: – Можете подавать.

Передо мной поставили суп, и я, ни слова не говоря, принялась за еду. Но не успела проглотить даже пару ложек, как Лиз, хлопая в ладоши, заявила:

– Кэти, а нас пригласили на королевский бал. И твоего жениха тоже. Вы должны пойти вместе.

Отец неодобрительно посмотрел на Лиз, и она стушевалась. Я же вопросительно посмотрела на мать, и та, вздохнув, пояснила:

– Да, сегодня днем принесли приглашение. И там прямо написано, что ты должна прибыть в сопровождении своего жениха.

– Но… откуда там знают о нашей помолвке?

– Мир слухами полнится… А теперь давайте поедим.

Все снова вернулись к супу, а мне кусок в горло не лез. Через силу заставляла себя есть, чтобы не нарваться на упреки, но при первой же возможности удалилась к себе. Села на кровать и стала размышлять.

Итак, если в приглашении значимся мы вдвоем, следовательно, при дворе уже всем все известно. Мама права: двор живет слухами. Он ими кормится. И что-то утаить невозможно. Слуги одного увидели, услышали, рассказали слугам другого, это дошло до хозяев – и пошло-поехало. К концу второго дня об этом будут знать все. Наш случай не стал исключением. Вздохнула. Что ж, пусть судачат. Я докажу, что дочь графа Рамстера достойна своего происхождения.

Вдвоем с Лиз мы несколько часов обсуждали наряды, хотя это больше интересовало ее, а не меня, пока не пришла мама и не разогнала по своим комнатам. Мне же она наказала с завтрашнего дня браться за учебники. Скидки мне никто давать не будет.

Несколько дней я не поднимала головы от книг, прерываясь только на примерки и еду. Голова буквально разрывалась от обилия информации. А ведь нужно было еще запомнить, как кто выглядит на этих их иконах. Для меня они были все на одно лицо.

Наконец накануне бала родители разрешили мне отдохнуть от учебы, чтобы цвет лица был хорошим. Мы с Лиз вышли погулять в сад.

– Тебе нравится твое платье? – спросила сестра, обиженно поджимая губы.

– Платье как платье, – пожала я плечами.

– А мне мое не нравится, – топнула она недовольно. – Какое-то детское.

– Ну сестренка, ты же только начала выходить в свет. Таковы правила.

– Я собираюсь замуж!

– Это ничего не меняет. Нужно соблюдать этикет. Зато… – склонилась к ее уху и прошептала: – Как только выйдешь замуж, наряды твои сразу изменятся. И ты заткнешь за пояс всех своих сверстниц, которые будут щеголять в своих, как ты выразилась, детских платьях.

Лицо Лиз сразу прояснилось, и она улыбнулась.

– Ой, и правда! – Она захлопала в ладоши. – А я об этом не подумала. Спасибо, сестренка. – Она чмокнула меня в щеку, и дальнейшее пребывание в саду ничем не омрачалось.

К вечеру принесли письмо от мистера Макгиллана. Он сообщал, что заедет за своей невестой ровно в девять – раньше десяти балы в королевской резиденции не начинались.

– Мне придется ехать с ним в одной карете.

– Это же так романтично, – вздохнула Лиз.

– Никакой романтики. С вами поеду я, – заявила мама. – А Лиз поедет с отцом.

– А можно я поеду с Кэти? – взмолилась Элизабет.

Мама округлила глаза.

– Две незамужние девицы без сопровождения в одной карете с неженатым мужчиной, который им не родственник – это из ряда вон! Еще одно слово – и ты останешься дома! – Голос матери был строгим, и Лиз сразу расхотелось спорить.

– Да, мама.

– Вот и хорошо. А теперь спать. А то завтра у вас будут синяки под глазами и морщины.

Вернулась к себе в комнату, думая, как все пройдет. На королевском балу я еще не бывала, очень страшно. Там ведь будет сам король. И королева. А вдруг я скажу или сделаю что-то не так?

С такими тяжелыми мыслями и заснула, но, как ни странно, отлично выспалась. Весь день был занят приготовлениями к балу. Маски, примочки, ванны, обтирания, прически, наряды… к концу дня мне уже никуда не хотелось. Лучше остаться дома и листать книги. Но стоило об этом заикнуться, как мне живо напомнили, что приглашение было недвусмысленным. И если я не подчинюсь, причиню вред всей семье.

Вздохнула. Оставался всего час до приезда мистера Макгиллана, и я решила не терять времени даром. Открыла книгу, выданную священником, и углубилась в чтение. За четверть часа до назначенного времени я спустилась в гостиную, где уже все собрались.

Наконец, зазвонил колокольчик. Карл открыл дверь и пригласил пришедшего в гостиную. Мистер Макгиллан вошел, и я глазам не поверила. Судя по лицам, остальная семья тоже была в шоке. Он был в шотландской национальной одежде. Юбка, боже, на нем юбка! И виднелись голые колени! И с этим человеком я должна пойти во дворец? Повернулась к родителям. Мама беспомощно пожала плечами, а отец просто шагнул навстречу гостю.

– Добрый вечер, сударыни, – мистер Макгиллан поцеловал руку каждой из нас, начав с мамы, и моя ладонь дрожала от смеси возмущения и ужаса, – граф. – Отец и мой жених церемонно раскланялись. – Я счастлив сопроводить вашу дочь на бал.

Тишина в гостиной давила на уши. Я не могла найти в себе сил сделать первый шаг. Но мой жених правильно понял наше молчание.

– Если вы переживаете о моем наряде, – невесело усмехнулся он, – то смею вас уверить: такого было желание Его Величества. Он очень просил прийти в нем. Как вы понимаете, просьбу короля я игнорировать не могу.

Сжала зубы. Это все объясняло. Но полегчало совсем немного. Разве что от осознания, что мужчина не сам принял такое решение.

– Разумеется, мы все понимаем. Что ж, – хлопнула в ладоши мама, – пора в путь.

Мы вышли во двор и расселись по экипажам. Мама, как и говорила, села со мной и женихом, Лиз – с отцом. Карл дал отмашку, и кареты покатили, громыхая колесами по булыжным мостовым. Мой взгляд снова и снова останавливался на голых коленях, торчавших из-под жуткого одеяния жениха. Сглотнула ком в горле. Господи, не оставь меня. Дай мне сил пережить этот вечер.

Наконец карета остановилась, и я, приняв руку моего спутника, вышла наружу. Прохладный воздух приятно охладил щеки, полегчало. Оперлась на руку жениха и последовала за отцом, который вел под руку маму и Лиз.

Слуга распахнул золоченые двери, и мы оказались в огромном зале. Боже правый, сколько свечей! А золота! А украшений! Я только успевала вертеть головой в разные стороны, восхищаясь. поймала взгляд жениха – он рассматривал меня с улыбкой, а сам не обращал никакого внимания на обстановку.

– Я уже бывал во дворце, – ответил он на мой немой вопрос. – Когда король… награждал меня за службу. – Он скривился, видимо, воспоминания были не слишком приятные.

Теперь понятно, почему он не восхищается обстановкой. Мы подошли к арке, в которую медленно входили гости, а церемониймейстер оглашал имена пришедших.

– Граф Рамстер с супругой и дочерьми. Даглас Макгиллан, лорд Недклуаран.

Даже бывалый слуга запнулся, произнося столь витиеватое слово. Интересно, оно что-то означает?

Но раздумывать было некогда. Мы шагнули под своды огромного зала, и все взгляды устремились на нас. Казалось, время замерло, а вместе с ним и люди, звуки – все. Все смотрели на меня и моего жениха, окидывали взглядом его наряд и то кривились от отвращения, то округляли глаза от удивления. Кто-то даже презрительно отвернулся. Да, нелегкий предстоит вечер. Черт бы побрал этого короля. Ой! Тут же дала себе оплеуху за такие мысли.

Мы шли между гостей, и нас сопровождали шепотки.

– Нет, ты только посмотри, как вырядился, ни стыда, ни совести…

– А какой ужасный шрам, надеюсь, он получил его не на дуэли…

– Кажется, чертов шотландец нашел себе достойную пару. Чертополох и перестарок…

Я шла с гордо поднятой головой, не обращая внимания ни на что, но внутри бушевал ураган. Как они смеют?! Он воевал за них, между прочим. Но тут вспомнила, что сама подумала то же самое, когда узнала о шраме, и стало стыдно. Неужели я такая же испорченная, как все эти дворцовые сплетницы?

– Не обращайте внимания, им больше нечем заняться, кроме как обсуждать других. Ведь они сами уже никому не интересны, – поддержал меня жених.

Невольно улыбнулась. И правда, что мне до сплетен? Я вообще скоро уеду отсюда, и плевать, что они болтают.

Мы присоединились к маме и Лиз. Отец отошел поговорить с мужчинами, а мы не знали, куда себя деть. Но тут, к счастью, к нам подошли двое молодых людей.

– Сударыня, – обратился к маме один из них, – могу ли я пригласить вашу дочь на танец? – посмотрел на Лиз.

Сестра зарделась и после кивка матери стала рыться в сумочке, выуживая бальную карточку. Как оказалось, оба кавалера претендовали на танец с ней, потом подошли следующие, так что вскоре сестра просто не успевала всем отвечать. На меня же косились или смотрели во все глаза, но подходить не решались. То ли отпугивал мой возраст, то ли статус почти замужней дамы, то ли грозный вид стоявшего рядом жениха. Я склонялась к последнему.

Наконец, зазвучала музыка, и пары стали выстраиваться. Жених молча подал мне руку, подняв бровь. Он что, умеет танцевать?

Как оказалось, умеет и весьма недурно. Он легко вел меня в танце, мне не приходилось считать шаги за двоих, да и думать ни о чем не хотелось. Я просто наслаждалась музыкой, игрой света и тени на высоком потолке, музыкой, что струилась вокруг. Когда я еще это все увижу? Возможно, никогда.

После двух танцев я отошла в сторону и взяла у проходившего слуги бокал с напитком. Он приятно охладил разгоряченное в танце тело. И веер тоже пригодился.

– Вам дурно? – спросил подошедший жених.

– Нет, все хорошо, – ответила, а сама не могла отделаться от ощущения, что все взгляды устремлены на нас. Они прожигали во мне тысячи дыр. – Но я бы вышла на воздух.

– Пойдемте.

Мистер Макгиллан предложил мне руку и вывел из душного зала на балкон, с которого открывался великолепный вид на сад. Дорожки подсвечивались цветы благоухали, журчал фонтан, а над всем этим раскинулось бескрайнее небо, усыпанное мириадами звезд. Луна неторопливо плыла, не проявляя ни капли интереса к людям внизу.

Внезапно зазвучали фанфары.

– Король, надо вернуться.

Я кивнула, и мы направились обратно в бальный зал. В проходе показалась монаршая чета, и церемониймейстер объявил:

– Его Величество король Карл Стюарт, король Англии, Шотландии и Ирландии, Ее Величество королева Генриетта-Мария, королева Англии, Шотландии и Ирландии.

Все присутствующие склонились в нижайшем поклоне, пока король с королевой шествовали мимо них. Я разглядела лишь подол юбки и туфли с серебряными пряжками. Наконец, вс снова пришло в движение, и я поднялась, но не успела выдохнуть, как раздался голос короля:

– А вот и вы, мой друг, подойдите.

Увидела, на кого указывает король, и снова замерла. Его Величество обращался к моему жениху! Мистеру Макгиллану не оставалось ничего, кроме как кивнуть и подойти.

– О, я вижу, вы выполнили мою просьбу и надели национальный костюм. Не правда ли, – король повернулся к королеве, – он… изыскан, хотя весьма странен?

– Правда, сир. А скажите, это правда, что у шотландцев под юбками ничего нет? – спросила королева и посмотрела на моего жениха.

Я ахнула, прикрыв рот ладошкой. Вопрос был крайне недвусмыслен, и матери присутствовавших на балу девиц тоже неодобрительно зашептались. Вот ведь… Сами же, я уверена, только что обсуждали между собой это.

– Это не юбка, Ваше Величество, – ответил мой жених, низко поклонившись. – Юбки носят наши женщины, а это килт. Килты сделаны из пледов цвета наших кланов.

– Как любопытно, – сказала королева, хотя я видела, что интересно ей было совсем другое. Однако король не дал ей возможности задать свой вопрос еще раз и перехватил инициативу.

– А что же вторая моя просьба? Вы и ее выполнили?

– Да, сир. – Мистер Макгиллан протянул мне руку, и я подошла. – Хочу представить, моя невеста, Кэтрин Линден, дочь графа Рамстера.

Я снова присела в реверансе, а взгляд короля жег мне затылок.

– Встань, дитя мое.

Я поднялась и встретилась со взглядом короля. Он оценивающе осматривал меня, словно породистую кобылу на рынке. Хорошо хоть в зубы не посмотрел.

– Хорошо, – сделал король заключение, – старовата, зато крепкая, судя по виду. Когда свадьба?

– Через четыре месяца, когда она сдаст экзамен для перехода в мою веру…

– Ох уж эти экзамены… Волей короля разрешаю вам пожениться без всех этих формальностей. Это мой вам свадебный подарок.

Король махнул, и зал ахнул, а с ним и я. Это что, я могу не становиться католичкой? Спасибо тебе, Господи, что услышал мои молитвы и не оставил меня.

– Что ж, значит, полагаю, я должен отдать вам вашу награду, – хмыкнул король. – Даглас Макгиллан, за вашу безупречную службу во славу нашего отечества и Его Величеству дарую вам титул графа!

Король дотронулся рукой до плеча моего жениха, и зал ахнул во второй раз.

– Благодарю, Ваше Величество, – поклонился мой жених.

– Но, – продолжил король, – получить земли, которые вам полагаются и полностью вступить в права владения вы сможете только после свадьбы. Так что в ваших интересах поторопиться.

Посмотрела на жениха: губы сжаты в тонкую полоску, глаза метали молнии, ноздри раздувались. Он явно в гневе, но не может показать его в присутствии короля. Надо же, как переживает за свой новый титул и земли. Вот, значит, почему он на мне женится. Дело не в приданом. Дело в титуле.

– А знаете, у меня есть для вас еще один подарок, – захлопал в ладоши король.

Еще один? Первый подарок был для меня очень желанным, второй – желанным для моего жениха. Каким будет третий?

Глава 4

– Давайте сыграем свадьбу прямо сейчас! – заявил король, радостно глядя на нас.

Я стояла, как громом пораженная. Сейчас? Он шутит? Кинула взгляд на жениха – он смотрел как-то затравленно и явно не совсем понимая, что происходит. У меня было такое же состояние.

– Но… – попробовал он возразить, но король недовольно прервал его.

– Как глава церкви я имею право поженить любую пару, если сочту, что для брака есть достаточно оснований. У вас их более чем достаточно.

Нет, я не готова, хотелось крикнуть, но сжала зубы и промолчала. Нельзя перечить королю, это может отразиться на моей семье.

– Разойдитесь все, дайте место, – замахал руками король и сделал знак музыкантам. Те замолчали, и в зале наступила тишина, которая буквально давила. Казалось, можно протянуть руку и потрогать ее. – Прошу вас, – указал нам король на место перед собой, и не оставалось ничего, кроме как подчиниться. – На колени, – скомандовал он.

Подобрала юбки и опустилась, как того требовал король, правда, подстелив под колени подол. И даже в таком положении каменные плиты холодили и давили. Не представляю, каково было моему жениху в его наряде. Стало даже жаль его, ведь все это – прихоть одного человека. И национальный наряд, и эта свадьба. Господь Всемогущий, это я сейчас стану его женой? И должна буду уехать в Шотландию? Мамочки…

– Волею, дарованной мне…

Король что-то говорил и говорил, а я не слышала ни слова, даже не смотрела на жениха, хотя очень хотелось. Знать бы, что сейчас чувствует он. Внезапно он взял меня за руку, и я подняла глаза.

– Клянешься ли ты, Даглас Эван Макгиллан…

Его глаза завораживали синевой. Странно, но в прошлые разы я даже не заметила, насколько они синие. Наверное, просто не хотела замечать.

– Клянусь, – ответил жених твердо и улыбнулся мне.

– Клянешься ли ты, Элизабет Саманта Линден…

Я не верила, что это происходит, в ушах стоял шум, перед глазами все плыло. Почувствовала, как жених крепко сжал мне руку, сосредоточилась – он выжидающе смотрел на меня. Наверное, я должна что-то сказать? Но что? Напрягла память. Ах да…

– К-клянусь, – произнесла куда более неуверенно, чем мой жених.

Король взял мою руку из рук мистера Макгиллана и надел широкое кольцо, явно снятое с собственной руки.

– Позже муж подарит вам подходящее по размеру. А сейчас… объявляю эту пару мужем и женой. Кольцо передадите своему наследнику в знак доброй воли короля. И вот еще что… Граф… графиня, – обратился к нам, – я буду очень рад стать крестным вашего наследника.

Я услышала, как заскрипел зубами мой жених. Жених? Уже муж! Но вида он не показал, лишь склонил голову.

– Это великая честь, Ваше Величество.

– Вставайте же и принимайте поздравления!

Король махнул рукой, и музыканты заиграли веселую мелодию. Все подходили поздравлять, кто-то с искренними улыбками, кто-то с натянутыми. Последних было большинство. Родители подошли в конце. На маме и Лиз лица не было, отец тоже был бледен.

– Прости, дочь, мы не думали, что все выйдет так. Мы не хотели.

– Ничего, все в порядке. – Я натянуто улыбнулась. – Зато Лиз теперь не надо долго ждать, можно замуж хоть сейчас.

– Сестренка, я не хотела этого такой ценой…

– Знаю. – Обняла ее и погладила по спине. – Не волнуйся, со мной все будет хорошо.

– Девочка моя… – В глазах мамы стояли слезы. – Прости нас. Мы не знали…

– Мама, все хорошо.

– Не обижайте ее, пожалуйста, – внезапно обратилась мама к моему уже мужу, который стоял в стороне и ждал, пока мы поговорим.

Он кивнул в ответ, а потом сказал:

– Раз уж так вышло… Никто и ничто больше не держит меня здесь. Эту ночь и следующий день можете провести с семьей, сударыня, собрать вещи. А послезавтра мы уезжаем.

– Послезавтра? – воскликнули мы всем вместе.

– Да, нет смысла откладывать. Дела поместья ждут. Я и так слишком надолго оставил его.

– Понимаю, – сказал отец и кивнул. – Хорошо, я прослежу, чтобы она была готова.

– Спасибо.

Вечер продолжался, но мы не стали задерживаться. Слишком суетным и неожиданным оказался этот день. Испросив дозволения короля покинуть бал, мы отправились по домам. В этот раз мы с мужем ехали в одной карете, а родители и Лиз – в другой.

Усталость навалилась неожиданно, и я заснула. Сквозь сон почувствовала сильные руки, которые подхватили меня и отнесли в дом. Почему-то я не испытывала ни тени смущения от того, что кто-то так касается меня. Может, я уже начала привыкать к тому, что замужем?

Додумать не успела, ощутила под головой подушку и тут же заснула. А во сне видела, как мы с мужем танцуем в огромном зале при свете тысяч свечей, он улыбается мне, а я ему, и счастливее нас нет людей на свете. Жаль, что это всего лишь сон.

Весь следующий день прошел в суете. Слуги бегали, складывали вещи. Я отбирала то, что нужно. Решено было взять самое необходимое, а остальное прислать позже. Лиз не отходила от меня.

– Кэти, пиши каждый день, хорошо? А то я подумаю, что ты обо мне забыла.

– Лиз, Кэтрин теперь замужняя дама, у нее много дел и обязанностей, ей некогда будет тебе писать, – резко осадила мама сестру, а я посмотрела на нее укоризненно.

– Конечно, я буду писать. Не каждый день, конечно. Но часто. Как только смогу.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Прижала сестру к себе и крепко обняла. Только сейчас поняла, что она совсем еще ребенок, хоть уже и собирается замуж.

За сборами пыталась отвлечься от тягостных мыслей. Какая она, Шотландия? Я слышала о ней много дурного. Но… не может же все быть плохо, правда? Наверняка там есть и добрые люди. Надеюсь, мне повезет.

Ночью не сомкнула глаз. Лиз выпросила у мамы позволения поспать эту ночь со мной, и мы лежали обнявшись на кровати. Сестра тихо сопела мне в плечо, а я смотрела в темноту над собой и думала, думала, думала. Перед глазами мелькали события последних дней. С одной стороны, я радовалась, что не пришлось все-таки менять веру и учить эти скучные книги – отец обещал их вернуть в храм. А с другой – страшила неизвестность.

Встала совершенно разбитая, но взяла себя в руки и к приезду мужа уже была готова. Попрощалась с родными, кое-как сдерживая слезы.

– Приезжай обязательно. И пиши, слышишь? – бормотала Лиз, прижимаясь щекой к моей груди и крепко обнимая.

– Будь сильной, дочь, – напутствовал отец.

– Пусть Господь хранит тебя. – Мать перекрестила меня, обняла и подтолкнула к карете, куда уже погрузили мой багаж.

Рука дрожала, когда я протягивала ее мужу, чтобы забраться внутрь. Он это явно заметил, но не сказал ни слова. Так и молчал несколько часов. Тишина начинала давить на уши. Я пыталась читать, но не могла. Смотрела в окно, но там были лишь ветер и морось. Небо хмурилось, вторя моему настроению.

– Если хотите, можете вздремнуть, сударыня, – сказал он, когда я уже вся извелась от безделья.

– Спасибо, но мне не хочется.

– Думаю, нам надо поговорить…

– О чем? О том, что вы женились на мне, чтобы получить дворянский титул? Наверное, сложно безродному шотландскому лэрду было при дворе? – не смогла удержаться от подколки. Была бы здесь мама, мне бы сильно досталось за такие слова, но сейчас я уже ей не подчинялась.

Муж сузил глаза, но ничего не ответил, лишь отвернулся к стене. Он явно разозлился, но не пытался сорвать на мне злость.

К вечеру мы остановились в придорожной таверне.

– Завтра мы поедем верхом, – безэмоционально сказал муж, когда мы зашли в теплое помещение, где пахло подгоревшей кашей, кислым вином, потом и жареным мясом. Меня чуть не вывернуло. В дороге я почти ничего не ела, слишком нервничала. И сейчас от смеси запахов желудок скрутило. Однако я услышала сказанное мужем.

– Верхом? И сколько нам ехать?

– Три дня.

Ни тени чувств не промелькнуло на его лице, словно это было что-то обыденное. Наверное, для него так и было, но не для меня. Разумеется, я ездила верхом, но три дня…

– А почему не поехать в карете? – возмущенно уставилась на мужчину.

– Потому что, миледи, по шотландским горам безродных лэрдов карета не проедет, – не преминул он меня поддеть. – Если повезет, нас подвезет кто-то на телеге.

– Телеге? Да за кого вы меня принимаете?

– За свою жену, сударыня, – прошипел он и, схватив за руку, направился к стойке, которую протирала грузная женщина в белом фартуке. – Нам нужны комнаты для ночлега, ужин и свежие лошади.

– Лошади есть, ужин тоже, а комната только одна осталась, – буркнула хозяйка. – Берете?

Муж быстро глянул на меня и процедил:

– Беру.

Одна? Мы будем спать в одной комнате? Господи, помоги мне. Не думала, что моя первая брачная ночь состоится в богом забытой таверне. Не к месту вспомнилось, как мы с Лиз иногда мечтали, как наши мужья будут ухаживать за нами, осыпать цветами, говорить комплименты. А реальность оказалась вот такой: одна комната в маленькой таверне на краю света, где наверняка полно блох.

Мы сели за отдельный стол в самой глубине зала, подальше от любопытных глаз. Хозяйка вскоре принесла по тарелке густой горячей похлебки, по кружке эля и большой каравай. В животе заурчало. К запахам я уже почти привыкла, так что набросилась на еду. Она была простой, но сытной. Муж только усмехался, глядя, как я пытаюсь соблюсти этикет. Сам он ничего такого не делал: отламывал хлеб большими кусками, запихивал в рот, прихлебывал суп и эль и громко рыгал. Я старалась не обращать внимания на все это, опустила глаза и смотрела в свою тарелку. Наконец, муж сыто отвалился на скамейку и стал сверлить меня взглядом. Стало неуютно.

– Наелись? – спросил он через некоторое время, глядя, как я отодвигаю тарелку и ложку.

Я кивнула, и он, ни слова не говоря, схватил меня за руку и потащил вверх по лестнице. Подобрала подол, чтобы поспевать за ним и не упасть на скрипучих ступенях.

– Куда мы так торопимся? – спросила уже наверху.

– Подальше от сброда внизу, – пробурчал муж. – не хочу, чтобы они что-то выкинули. Так что лучше будет закрыться в комнате до утра.

Я несколько раз глубоко вздохнула, когда оказалась в маленькой комнатке. Кровать, столик, стул, ночная ваза, кувшин с водой и тазик – вот и все убранство. Еще и холодно.

– Наверное, о ванне просить бесполезно?

– Разумеется. Потерпите, миледи, завтра мы будем проезжать большую реку, сможете помыться там. Ну или подождать до поместья.

Помыться в реке? Он, верно, шутит? Но, взглянув на мужа, поняла: он серьезен как никогда. Представила, как разденусь, чтобы искупаться в реке. Я, дочь графа! Да ни за что! Лучше потерплю до поместья, хотя три дня – нет, четыре, считая сегодняшний – в дороге без ванны серьезное испытание.

– Уже поздно, надо ложиться спать.

Муж сел на краешек кровати и принялся стаскивать сапоги. Я тоже стала снимать обувь, поглядывая на него. Неужели он захочет сделать это сейчас? Здесь? По телу пробежала дрожь то ли предвкушения, то ли страха. Я ведь даже не знала, чего ждать. Все разговоры с матерью сводились к одному: муж – хозяин, а я должна подчиняться и делать все, что он захочет. Вот и все подробности.

– Ложитесь, миледи, – буркнул муж, – а то замерзнете.

Шмыгнула под одеяло. Постель была ледяной, и я тут же затряслась от холода. Свернулась калачиком, чтобы согреться. Внезапно почувствовала, как сзади прижалось горячее тело. Мамочки!..

– Успокойтесь, миледи. Я не собираюсь вас насиловать или причинять еще какой-то вред. В конце концов, вы леди, а я джентльмен, что бы вы там обо мне ни думали. Я просто хочу, чтобы мы оба согрелись. Так будет теплее. А то вы так стучите зубами, что разбудите даже мертвых. Просто расслабьтесь.

Постаралась сделать, как мне сказали, и действительно ощутила, что согреваюсь. Сильные руки обняли меня, прижали к себе, дыхание ворошило волосы на моем затылке, и я не заметила, как уснула, убаюканная этими ощущениями.

Проснулась от тычка в бок.

– Вставайте, миледи, пора в путь.

Села, глядя на мужа, который был уже одет, бодр и свеж, словно не спал на неудобной жесткой кровати. Лично у меня болело все тело. Надеюсь, в поместье перины помягче.

– Я взял на себя смелость принести вам дорожное платье. Ваше для верховой езды не слишком подходит.

Он повесил на спинку стула простое шерстяное платье, какое носили простолюдинки.

– Я должна надеть это?

– А как вы собираетесь ехать на лошади?

– У меня есть костюм для верховой езды! – возмутилась.

– Да, для дамского седла. Но у меня его нет.

– Но… – Я открывала рот, как выброшенная на берег рыба. – Тогда как же вы предлагаете мне ехать?

– Как все, – пожал плечами муж.

Это что, надо будет перекинуть ногу через лошадь? Так юбки же задерутся!

– Я не поеду в таком непристойном виде! – сложила руки на груди.

– Тогда пойдете пешком до самой Шотландии.

– Это неслыханно!

– Миледи! – Муж приблизился ко мне за пару быстрых шагов и навис, пугая выражением лица, на котором отразился гнев. – Или вы делаете так, как я говорю, или идете пешком. Нам предстоит нелегкий путь. А после – нелегкая жизнь в поместье. Если вы думаете, что там будет все так же, как было раньше, ошибаетесь. Там нет таких нарядов, – показал он на мое платье, еще вчера утром бывшее роскошным и удобным, сейчас же превратившемся в жалкую тряпку, – нет балов, нет высшего света.