Читать книгу: «Ведьмы и колбасники», страница 15
Глава 14
В кои века, но, наконец, Ктан блаженствовал, ибо ему чесали копыта, полировали панцирь, точили рога и клешни. Ловкие пальцы людей доставали блох из мельчайших щелей хитинового покрова. Нестерпимый зуд исчез, а само почесывание окунало в сладкую дрему.
Временами, словно из омута, сознание выплывало из сладких грез. Чесальщики замечали это и активнее брались за работу. Они уже усвоили: спящий Ктан – безопасный Ктан, но от бодрствующего чудища не жди добра.
Ктан взял с собой четверых аборигенов чесальщиками, и они работали парами. Двое трудились над Ктаном, а двое отдыхали или осматривали необычное жилище. Теперь им было, что рассказать друзьям островитянам.
Ктан обещал менять рабочие бригады через каждые десять стандартно галактических дней. Островитяне знали только о вечном дне и сейчас терялись в догадках: попадут ли они когда-либо в родные места? Нравится, иль нет, да уж терпеть Ктановы прихоти приходилось, ведь еще не выветрился из памяти гнев их повелителя.
Рога и клешни Ктана вызывали ужас, копыт тоже лучше избегать. Тело покрывал панцирь, даже глаза похрапывающего повелителя скрывались за подвижными, но прочными пластинами. Люди и не помышляли о бунте. Что сделаешь бронированному чудищу хилыми руками?
Глава 15
Наша маленькая экспедиция спешила на переговоры. Летели вчетвером: я, помощник штурмана и два матроса. Мир Штурмана, с моим появлением, словно очнулся от долгой спячки. Штурман решил досконально исследовать Кухню и наладить отношения с островитянами.
Мы сидели на трубе и по очереди крутили педали, приводя в движение винт нашего моторного планера. Винт толкал воздух, не то, что островитяне руками, и мы неслись по небу стремительнее наших единственных и священных птиц – кур. Наш командир, помощник Штурмана, управлял веревками-тягами, а они поворачивали матерчатые крылышки в хвосте, и планер делал вираж, послушный воле командира.
Мы взяли не много припасов, но их должно хватить с лихвой, уж очень быстро шли к цели.
Когда-то меня удивил сумеречный Мир Штурмана. Так же и сейчас моих спутников потрясло увиденное. Яркий свет, словно от светильников корабля, лучился по всему небу. Дожди и грозы прекратились, а тепло Очага заставило сбросить одежды.
В своем мире я оказался незаменим. Приходилось объяснять на каждом шагу: почему здесь так много рыбы, как ее поймать, чем рыбы отличаются от кур… Куры, оказывается, не обитали в сумеречной зоне. Помимо того мои друзья плохо видели в ярких лучах нашего светила, да и не знали, где обычно дрейфует остров.
Глава 16
Шеф-повар опять варил ритуальный суп, как гул возбужденных островитян проник сквозь тонкие стены храма.
«Опять Ктан?!» – екнуло сердце, и Шеф-повар с нелегким предчувствием вышел из обители веры навстречу судьбе.
На душе полегчало, когда увидел, что переполох на острове не из-за рогатого чудища. Просто летело бревно с четырьмя придурками.
«Кто они?!» – чуть с опозданием вновь насторожился правитель острова.
«Да это же люди Штурмана!!! – опять пустила в пляс сердце догадка, – Что им надо? Ведь они никогда с нами не общались? Честно говоря, я не верил, что там, во мраке, кто-то существует не только в легендах».
Тревожные мысли бурлили, словно варево в черепе Шеф-повара, а бревно с посольством все ближе и ближе подбиралось к сердцу острова, к храму Священной похлебки.
Вот гости остановили свой полет и стали напротив Шеф-повара. В одном из четверки островитяне узнали осужденного на съедение Антона.
«Привести приговор в исполнение?! Или сделать вид, что не узнал Антона, а дальше видно будет. Или все же съесть?» – мучился сомнениями Шеф-повар.
Но не зря Шеф-поваром избрали осторожного человека. Лучше десять раз чуть-чуть подсаливать блюдо, чем одним махом безвозвратно испортить, пересолить. Во всем необходимо спокойствие, а его у мастера кухни хватало.
– Кто вы? – приступил к переговорам Шеф-повар.
– Нас послал Штурман, – ответил старший группы.
– Вам запрещено быть в светлой зоне.
– Мы свободные люди. Кто может нам запрещать что-либо? – ответил помощник штурмана, а в подкрепление слов пустил стрелу из арбалета в сковороду, закрепленную на шпиле храма.
Сковорода мелодично звякнула, и все увидели, что она пробита стрелой насквозь. Костяные копья островитян могли лишь оцарапать священный наконечник храма.
Шеф-повар решил не спорить: еще кровь не просохла на стенах храма после расправы, учиненной Ктаном, а тут новые гости с неведомым оружием. Да, видно лишились жители Кухни небесной поддержки Великого Кока. А за что провинились, того даже глава церкви не знал.
Еще растревоженная сковорода не смолкла, а изворотливый Шеф-повар что-то лепетал, как он рад гостям и пригласил путешественников в храм отведать ритуальный суп.
Услышав такое, остров загудел, ведь это лакомство в постные времена доступно лишь священникам. А они, простые смертные, могут пригубить ритуальный суп только во время празднования сотворения Великим Коком Вселенной и Кухни.
Глава 17
Шеф-повар не спешил с серьезными разговорами, а знай себе: подливал добавки гостям. А они хлебали суп так, что черпак не знал передышки.
Блаженство лилось из сытых физиономий путешественников. Так вкусно они не ели ни раза в жизни. Даже Антон раньше съедал по ложке священного супа во время Великого праздника, а тут умял его столько, что живот раздуло почти как у Великого Кока на иконе.
– Зачем вас прислал Штурман? – наконец приступил к переговорам Шеф-повар.
– Мы решили перебраться в светлую зону, и, если вы не будете против, то научим вас очень и очень многому, – ответил командир экспедиции, – Антон подтвердит.
Антон облизал ложку и согласно кивнул.
– Мы-то не против, но, тем не менее, переселяться не советую. Оказывается, в Очаге живет ужасное чудище. Оно зверски убило одного нашего охотника, а нескольких островитян унесло с собой на Очаг.
Глава 18
Ктан решил сменить команду чесальщиков, так как они явно устали, а, кроме того, у людей на пальцах появились мозоли, они лопались и сочились мерзкой жидкостью.
Ктан ослабил мощность лазера. В прошлый раз он этого не сделал, и мог бы свариться в его луче, когда влетел в его сердцевину, но вовремя уклонился в сторону и пустил в хитиновые покровы пару ведер мочи. Моча спасла от перегрева, но он потом добрых минут десять лакал воду из океана, пока не восстановил потерю бесценной влаги из мочевого пузыря.
Ктан привязал чесальщиков за пояса к веревке, ухватил ее клешней и потянул эту живую гирлянду за собой. Он быстро развил приличную скорость, и спустя пол часа уже парил над островом.
Островитяне бросали работу в огородах, выходили из хижин и сбегались к храму. В несколько минут на храмовой площади собрались все островитяне, только охотники за рыбами и добытчики водорослей не знали о грозном госте, они были далеко в море.
Ктан небрежно швырнул связку измотанных слуг в толпу.
– Мне нужны новые, – приказал он. – Эти дохляки никуда не годятся.
К рогатому повелителю подошли Антон и его спутники.
– Эти работники молодые и сильные, – похвалил добровольцев Шеф-повар.
А сам подумал: Пусть теперь люди штурмана разбираются. Пусть одна напасть столкнется с другой. Мои люди целее и спокойнее, а эти, дай Кок, перебьют друг друга.
Ктан не спорил, ему было все равно, на сколько хороши работники. Будут отлынивать – искромсает, а не выдержат нагрузку – заменит новыми.
Он увязал в связку новых работников и потянул их за собой в небо. Для ускорения пустил мощный вонючий выхлоп газа. Струя била огнем прямо из бронированной задницы.
Половина островитян, не выдержав «аромата», свалилась в беспамятстве, а вторая зажимала носы и рты, да только долго без воздуха не выдержишь…
Глава 19
Люди штурмана считали, что их предки вынужденно поселились в этом мире после битвы с каким-то врагом. Они, как и островитяне считали лазер Ктана Очагом. Но когда добровольцы-чесальщики попали на корабль Ктана, то поняли, что из себя представляет Очаг, и кто есть легендарный враг их предков.
– Убьем его! – предлагал Антон. – Так мы отомстим за наших предков.
– Как? – остудил юнца командир. – Его панцирь даже арбалет не пробьет, а уж из нас получатся мелкие ошметки на подкормку рыбам.
Антон кипел негодованием. Ведь как противно стать рабом, но командир был прав. Антон горестно вздохнул и поплелся за начальником чесать пятки ненавистному поработителю, ибо пришло время сменить товарищей на нелегком посту.
Но командир не сдавался, он просто отметал глупые решения. Он чесал копыта-пятки, нарабатывал мозоли и искал выход из тупиковой ситуации. Одна беда, что бы ни пришло в головы революционеров нового времени, то все разбивалось о факт: Ктана не убьешь доступным людям оружием.
Однажды Антон предложил усыпить бдительность Ктана отличной едой, а самим воспользоваться арсеналом врага. Но и эта идея ничего не дала. Ктан и так дремал от почесываний, но если люди заходили в запретные места, то их предупреждал голос, и когда его не слушались, то их нещадно секли молнии из стен.
Глава 20
Штурман был готов ко многому. Он не боялся ни возможного гнева островитян, ни тайн Кухни под Очагом, но последние радиосообщения экспедиции заставили серьезно задуматься.
Надо подчеркнуть, что тайна радиосвязи оказалась безвозвратно утерянной островитянами, и штурман техническое превосходство в связи держал про запас, как лишний козырь в рукаве.
Штурман понял: спешить с переселением не следует. Одна загвоздка лишала сна и аппетита. И этой загвоздкой, конечно же, был Ктан.
Неожиданный резкий зуммер развеял тяжкие думы Штурмана: пора выходить на связь с экспедицией. Он включил радиотелефон.
– Штурман, вы меня слышите? – сразу же донесся голос из далекого Очага.
– Да. Что нового?
– Наш враг, Ктан, практически неуязвим. Все тело покрыто толстой броней, вооружен копытами рогами и клешнями. Моча и газы ядовиты. Его корабль – само совершенство, и можно лишь гадать насколько эффективно его оружие, по сравнению с которым наши арбалеты не страшнее блох.
– Что вы предлагаете?
– Ждать и искать методы борьбы с чудовищем.
– Хорошо. Проявите терпение, осторожность и приглядывайтесь ко всему. У него обязательно должно быть уязвимое место.
Глава 21
Экспедиция на Очаг приступила к самым серьезным исследованиям привычек Ктана и свойств его организма. Надежда на уничтожение Ктана таяла с каждым днем, приходилось уповать лишь на нейтрализацию его агрессивности.
Примечались все реакции бронированного организма. Оказалось, что Ктан не терпит чистки панциря поперек туловища и готов любого нерадивого чесальщика резануть клешней. Ктан впадал в блаженную спячку, когда ему дули в зад и дремал от вычесывания блох.
Ктан редко ел, но весьма обильно. Он питался только червями из корабельного инкубатора и, казалось, совсем равнодушен к тому, что подают на стол. Но когда Антон посыпал извивающихся червей приправой, то Ктан приказал и в дальнейшем подавать новое блюдо.
Однажды одна из блох прогрызла в панцире глубокую норку и время от времени прикладывалась к плоти всесильного хозяина. Чесальщики, как ни старались, но никак не могли добраться до паразита. Ктан свирепел, он лягался, бодался, пускал в ход клешни. Все ходили с синяками и порезами, и еще чудо, что все были живы.
Командир жаловался Ктану, что пальцы не пролезут в блошиные туннели.
– Вот если бы была тонкая иголка! – мечтал вслух командир.
– И вы бы достали блоху? – заинтересовался Ктан.
– Конечно, ведь паразитка видна, да как до нее добраться?!
Ктан сразу приказал бортовому компьютеру, и через несколько минут у чесальщиков появился отличный инструмент. Так началось сотрудничество Ктана с людьми. Надо признать, это был первый в истории Ктан, что-либо полезное сделавший какому-либо существу.
В конце экспедиции отважной четверки определились общие принципы существования с Ктаном.
Теперь рогатое чудище не только чесали, но и извлекали самих зловредных нарушителей спокойствия новыми приспособлениями. Панцирь полировали и обязательно по очереди дули в зад. Так что поработитель человечества почти всегда находился в спячке.
У следующей группы чесальщиков повышались шансы выжить.
Глава 22
Вот и началось первое совещание лидеров столь разных народов и почти одинаковых, по сравнению с чуждым Ктаном. Впрочем, не будь этого ужасного поработителя, то сидели бы за одним столом Шеф-повар и Штурман?
Как ни пытался Шеф-повар увертываться от ответственных решений, но все же и он понял: если бросить сковороду на произвол судьбы, то блюдо сгорит, так и сейчас сам рок распорядился принять ответственность за будущее Кухни.
Совещание постановило: всячески ублажать свирепого деспота, выманивать у него новые изделия и технологии, пытаться воздействовать на психику чудовища в нужном людям русле.
Для сбора и классификации информации создали три комитета. Комитетом ублажения руководил Шеф-повар. Комитет технологий отошел под управление Штурмана. Комитет психологии возглавил командир экспедиции, а его помощником назначили Антона.
Решили, что люди будут жить в конфедерации под общим управлением Штурмана и Шеф-повара. Пока корабль Штурмана останется в тени, так как зачем Ктану все знать о своих непокорных слугах?
Глава 23
Антон предусмотрительно установил вентилятор сзади Ктана, а сам сел напротив повелителя и творца Кухни. Разговор предстоял тяжелый, но надежда выжить имелась. Весь расчет на успех Антон связывал с кнопкой включения вентилятора. Вентилятор еще не испытывали на Ктане, но во время пробного пуска на корабле Штурмана получили мощную струю воздуха.
Антон дал знак чесальщикам, и те перестали искать блох в дремлющем теле. Сначала ничего не произошло, но вот Ктан распахнул хитиновые глазные пластины, а глаза, немыслимо вращаясь, оценили ситуацию.
– Почему не работаете?! – ревел спросонку Ктан.
– Есть разговор.
– Безмозглый, какой может быть разговор у тебя с высшим разумом?
– Но ведь во время прошлых разговоров мы предложили тебе сделать кучу приспособлений, и, кажется, ты остался ими доволен?
– Ну и что?
– Значит, пусть чуточку, но мозги у нас имеются. И мы предлагаем: зачем тебе беспокоиться о всякой мелочи, передай управление компьютером нам.
– Что?! – взревел Ктан, и его клешни потянулись к дерзкому человечишке. – Отдать тебе власть?!
Антон утопил кнопку и с облегчением увидел, как обмяк свирепый Потрошитель. Надежда на вентилятор оправдалась полностью.
Антон опять приложился к кнопке – поток воздуха постепенно иссяк, а в помутневших глазах Ктана вновь блеснули искорки сознания.
– Настоящая власть – это, когда нет нужды о чем-либо беспокоиться, – начал ненавязчиво давить на психику истеричного деспота.
Ктан вяло кивнул, он еще не чувствовал подвоха.
– Значит, настоящий властитель должен переложить все заботы на слуг?
Обленившийся Ктан даже не ответил, а только опять кивнул.
– Так почему тебе бы не отдать управление кораблем и его компьютером своим слугам?
Полусонный диктатор еще плохо соображал, но последние слова дошли до убаюканного сознания. Глаза наливались огнем, а клешни нервно щелкнули.
Антон включил испытанное средство.
Глава 24
Время… как его много и одновременно мало. Время выкрасило голову Антона сединой, и он стал почитаемым всеми главой комитета исследований Ктана. Штурман и Шеф-повар давно почили. Сейчас кораблем Штурмана руководил бывший начальник Антона и руководитель экспедиции на остров, а у островитян варил ритуальные супы новый Шеф-повар, ровесник Антона. По сути, прошла целая человеческая жизнь – вечность, а Кухня приблизилась к новой Галактике на мизерный шажок. Сколько еще жизней канет в океан Кухни, пока люди достигнут цели?
Надо обратить внимание, что у населения Кухни появилась цель – Новая Галактика, и они готовились к встрече: осваивали новые знания и технологии, исследовали Ктана и его корабль. Люди все больше убеждались в наивности былой веры островитян, вера отмирала, и Шеф-повар лишь по традиции варил ритуальные супчики. Он теперь был главой островитян, и в этом оказалась его главная значимость, а церковь потеряла былое величие.
Островитяне освоили электричество, вся Кухня пользовалась радио, телефонами, телевизорами, холодильниками и еще многими и многими преимуществами бытовой техники.
Антон был главным рыболовом идей. Он изучил Ктана досконально, по крайней мере, никто и никогда на столько не знал этих существ. Антон, умело манипулируя слабостями Ктана, выменивал тайны Ктана на услуги людей. Ктан становился все более вялым, все меньше торговался и угрожал. Обленившийся диктатор все больше и больше превращался из грозного зверя в беспомощное дитя. Даже его клешни, копыта и рога затупили и обмотали мягкими чехлами. Это был первый Ктан познавший радость от искусных блюд. У многих его сородичей слуги выискивали блох, но только на Кухне эта процедура доведена до совершенства и приносила истинное наслаждение.
А кому из Ктанов дули в зад и еще использовали при этом вентилятор и ароматизаторы?
Да, Ктан оказался в оковах неги, а ежели бы он попытался вырваться из опочивальни, то он бы разбил предохранительные колбы, полные блох. А уж они бы вправили мозги горе-бунтарю.
Глава 25
Огромная и одновременно такая крошечная капля неслась сквозь черноту межгалактического пространства. Она сверкала драгоценным камнем в лучах лазера, только некому любоваться красотой мира, построенного Ктаном. А сам «бог», строитель Кухни и вселенский воришка, пребывал в прострации и ни за что бы не поверил, что он не властитель Вселенной, а «курица», несущая яйца идей для людей, что он в заточении у своих рабов.
Творец Кухни, ее «бог» и раб получил все, о чем мечтал: негу и безмерное почитание слуг. В вопросе почитания он, несомненно, ошибался.
В рукотворном астероиде, в Кухне, жили, мечтали и творили люди. И один из них, Антон, сидел сейчас в рубке управления, в огромном кресле Ктана.
– Как ты думаешь, сколько нам еще лететь до Новой Галактики?
Компьютер ответил Антону, какое осталось преодолеть расстояние и сколько на это уйдет времени. Правда, хоть Антон и возглавлял комитет исследований, но как был, так и остался неучем в вопросах построения материального мира. Он интуитивно владел приемами психологии и методов воздействия на психику. За долгие годы общения с Ктаном он стал мастером в своем призвании.
– Мне твоя тарабарщина ни о чем не говорит, – «ученый муж» давал наставления «глупому» компьютеру. – Ты ответь попросту: я доживу до встречи с Галактикой?
– Нет.
– А дети?
– Нет.
– А внуки?
– Нет.
– Так кто же увидит звезды вблизи?
Компьютер, наконец, врубился в метод счета Антона.
– Около двадцати поколений, – ответил он. – Осталось совсем немного, путь почти полностью пройден.
Зачарованный Антон смотрел в иллюминатор. Прямо перед ним застыло огромное спиралевидное пятно. Оно нежно светилось и манило к себе. На голографическом плане за кормой, т.е. за Кухней едва мерцало слабое пятнышко – родина людей. Но только сердце не сжималось ностальгией по нему, наверно потому, что Антон только несколько лет назад узнал истину о предках. Сердце Антона щемило оттого, что он никогда не достигнет желанной цели, новой родины людей. По щеке катилась слеза, а он, убаюканный грезами, не мог оторвать взгляд от гипнотически мерцающего Чуда.
«Неужели вся Кухня, наша огромная капля-океан, когда-то сольется с Новой Галактикой?»
Антон не спрашивал ответа у компьютера. Он знал ответ. И перед ним возникали видения встречи, а лицо озарялось счастьем.
Впереди его пра-пра…-правнуков ждало счастье встречи, и за это стоило бороться Антону до самой смерти.
2002 г.
В предыдущих историях мы иногда заглядывали в жизнь ведьм и магов, а если бы они увидели нас и столь привычный нам технический мир?
Механик
Ветхие страницы завораживали, они притягивали почище любого приворотного зелья. А сколько удивительных знаний таилось в пожелтевшей бумаге?! Древние листы поведали об Архимеде, о законах Ньютона, о паровых двигателях, двигателях внутреннего сгорания, дирижаблях, самолетах…
Я услышал стук ступы о крыльцо. Входная дверь скрипнула. Это вернулись родители с воскресного шабаша, и я едва успел спрятать запретное сокровище под кровать.
Родители давно подозревали, что со мной творится нечто неладное, но коль не пойман – не вор.
В комнату зашли оба предка.
– Как уроки? – как всегда спросила мама.
– Небось, лодырничал, в комнате совсем не пахнет колдовством!? – строго спросил отец, подозрительно принюхиваясь.
– Отец прав, ты совсем запустил учебу. Твой классный маг жаловался, что ты совсем скатился до двоечников, а на переменке он застал тебя за совсем непозволительным… даже язык не может повторить…
Я опустил голову, терпеливо ожидая конца взбучки, а у мамы язык все же повернулся.
– Ты мастерил что-то механическое! – наконец выкрикнула она обвинение, особенно выделяя последнее слово.
Я и сам понимал, что еще и века не прошло, когда за одно подозрение в сочувствии к механикам могли четвертовать, сжечь, а то и проклясть. Сейчас за это не казнят, у нас свобода совести, но и по головке не погладят. Так что лучше свое хобби держать в секрете. Теперь уж классный маг больше меня не застукает.
Родители усиленно воспитывали меня еще минут пять, их недовольство сыном-лоботрясом выгорело, и они пошли в свою спальню смотреть на ночь трансляцию магов-голографистов о слезах и любви сиротки-феи и мага-принца. Я уже сбился со счета серий, но сказку на пять страничек голографисты сумели растянуть на добрую сотню серий, и конца им пока не было видно.
Я еще с час полистал запретную книгу из далекого мира, а затем заглянул к родителям. Возле их кровати сидела на корточках прекрасная голографическая фея и лила слезы прямо на любимый мамин ковер.
Сегодня будут передавать еще две серии, так что родители обо мне не вспомнят еще пару часов, и я выскользнул в летний теплый вечер – самое классное время игр.
В последнее время меня притягивал запретный провал, бугор среди болота.
По кочкам доскакал до маленького островка минут за пять. Кочки только успевали чавкнуть, пытаясь утянуть меня в топь, но я уже летел к следующему холмику травы. И так прыг-скок, пока не оказался на твердой почве.
Казалось бы, обыкновенный болотный островок, но легенды говорили, что это окно в пространство с иными законами. По крайней мере, именно здесь нашел запретную книгу механиков, чем не доказательство необычности острова.
Все чурались этого места, обходя стороной, а меня наоборот привлекала его необычность. Казалось, листьями шуршит таинственность, а не ветер вот-вот выдует из-под куста некое механическое чудо.
Я пробирался топким болотом на островок чуть ли не каждый день, сердце всегда трепетало, ожидая чуда, но никогда ничего не происходило. Другой бы давно разуверился в необычности островка, но у меня оказался неистощимый запас наивности или веры.
Вот и сегодня бродил по крохотному островку. Собрал пригоршню алых земляничин и отправил их в рот. Сладкий аромат поднял настроение, но делать здесь все одно больше нечего, чуда ведь не происходило. И решил возвращаться домой.
Сердце не предвещало чуда, но оно произошло – остров исчез.
Я стоял в комнате, почти такой же, как и моя спальня, а на полу сидел мой одногодок и нечто бубнил из книги заклинаний первоклашки. Вот он поднял глаза, и его челюсть отвалилась. Надо признать, что я ошалел не меньше мага-первоклашки, но все же пришел в себя немного быстрее.
– Колдуешь? – первое, что слетело с языка.
– Ага, – ошалело согласился он. – Вызывал демона.
Начинающий маг внимательно меня разглядывал и, наконец, озвучил смутные подозрения:
– Ты, демон?!
Я вспомнил, как в первом классе мы лепили в воздухе иллюзорного «чудика», это неосязаемое творение и называлось демоном.
– Демона каждый сопляк нарисует, но как ты меня сюда перебросил?!
Так слово за слово мы знакомились, и скоро я узнал, что он чем-то напоминает меня, только наоборот. Он живет в мире, не верящем в магию, как в моем пространстве не в почете механика. Мы – отщепенцы, слепо верящие в то, что отбросили наши цивилизации.
Я в своем мире двоечник, но вызвать демона даже мне удалось без напряга. А Антон, так звали нового приятеля, подарил фонарик. Нажмешь на кнопку – светит ярким лучиком, еще раз утопишь кнопку – он гаснет.
Я не мог оторваться от подарка, все давил на чудесную кнопку, а Антон внимательно прислушивался к дикому трепу демона. Рогатое существо топталось вокруг Антона на раздвоенных копытах и обещало сокровища, дворцы и еще черт те что за бессмертную душу. И Антон уже готовился к обмену, он то не знал, что демон ничегошеньки не может кроме болтовни. Первоклашки всегда выдумывают жуткую чушь, а я лишь повторил творение из своего раннего опыта магии.
Потом мы задались вопросом: как все же Антону удалось перебросить меня в свою спальню?
Я осмотрел комнату и едва увидел крохотную пространственную щелочку, а раскрыть ее большого ума не надо. Даже неумелое заклинание Антона раздвинуло границы пространств и швырнуло меня с острова сюда.
Вообще-то пространственных щелей я видел немало. Даже в моем доме между подвалом и чердаком есть такая щелочка. Очень удобно, минуя жилые комнаты с родителями или гостями скакать в укромные места. Но эта щель переносила сквозь непостижимую уйму пространства, меж ее концами располагались не пара звездочек, а неисчислимое множество Галактик. С местной щелью быстро разобрался, ее принцип работы, оказался таким же, как и у остальных прорех в пространстве.
Через несколько минут мы с Антоном были приятелями, словно знакомы всегда. Я обучал товарища грамоте магии, он способный, и вскоре управлялся с пространственной щелью не хуже швейцара с дверью. Заодно научил его трюку синтеза демона, только его демон еще имел длиннющий хвост с кисточкой, а так почти как мой.
Потом Антон подарил набор столярного и слесарного инструмента, справочник юного конструктора и объяснил, как ими пользоваться. Мы договорились завтра вновь встретиться, а пока Антон перебросил меня обратно на остров с подарками.
Сиротка-фея и маг-принц все еще лили слезы по своим горестям-печалям, так что родители не заметили моего отсутствия.
Отец заметил меня у порога.
– Как уроки? – косясь одним глазом на зареванную фею, спросил он.
– Научился управлять магическим светом, – соврал я, включая и выключая, спрятанный в рукаве фонарик.
– Молодец, – похвалил отец. – Ложись спать, поздно уже.
Когда закрыл дверь, услышал и мамину оценку:
– Знаешь, кажется сынок стал исправляться, даже у меня не получается наколдовать такой яркий свет.
– У меня тоже, – поддержал маму папа. – А ведь я работаю в гильдии осветителей. Странно это? Что-то уж очень быстро он усвоил целый раздел магии и на уровне не школяра, а магистра?
Уже ворочаясь в постели, решил, что не следует выставлять напоказ механические чудеса, а то могут разоблачить мои хитрости.
На следующий день в назначенное время я был на острове. Антон отличный парень, но я привык всегда полагаться на себя и потому еще вчера «расковырял» щелочку меж мирами до куста на острове, спрятал за магическим экраном и запечатал личным заговором-кодом. Я решил дополнительно оградить свою тайную дверь в далекое пространство механическими капканами. Ну, а сейчас нырнул в щелочку и вырвался из нее прямо на коврик перед Антоном.
Антон уже бубнил заклинания, облачившись в наряд мага. Это ему казалось, что маги щеголяют в остроконечных колпаках и халатах, усеянных звездами, но я решил не разубеждать приятеля.
Так вот: я шмякнулся о коврик всеми четырьмя конечностями, прервав ненужную уже работу товарища, и он повел меня на экскурсию в сказочный мир механиков.
Пока мы переодевались в привычную для землян (планету механиков назвали Земля) одежду, началось знакомство с чудесами техники.
Антон дотронулся до непонятного стеклянного ящика, и он заговорил, а по стеклу побежали живые картинки.
– Телевизор, – объяснил гид-землянин.
Это оказался механический аналог нашей магической голографии, только хуже передающий ощущение объема.
Улица меня ошарашила, когда увидел земные чудища-машины. Они рычали, плевались дымом и, выпучив на меня свои глаза-фары, неслись быстрее птиц. Сначала, казалось, рычащие звери мчатся на меня, я рефлекторно плюхнулся задом на крыльцо, а механические звери улетели мимо, их место заняли новые, но и они игнорировали меня. И я, под объяснения Антона, принял нормальное положение, вытер испарину страха со лба и сделал первый шаг по улице.
Через несколько минут страх уже не сжимал сердце с каждой приближавшейся машиной, но и полного уюта в душе еще не наступило. Как бы там ни было, но мной опять управляло любопытство, и я все больше слушал Антона, глазел по сторонам и больше удивлялся и восторгался, чем боялся неведомого.
А причин удивляться было не счесть. Самолет в небе не сравнишь с вонючим ифритом, который и летать может едва-едва. А мороженого в нашем мире и вовсе нет. Разве перечислишь все чудеса? Это и наручные часы, детские заводные игрушки, телефоны, велосипеды…
А Антон, глядя на мой без малого шок, совсем задрал нос от успехов своей цивилизации. И так мне стало обидно за родную планету, что захотелось и мне похвастаться. Вот только чем?!
И тут я вспомнил о джинне-хранителе. У меня на шее всегда висел амулет в виде пузырька с джинном-карликом. Он хоть крошка, но не раз выручал, за что нательных джиннов и называют хранителями.
Я потер бутылочку и позвал джинна по имени:
– Спальчик!
В бутылочке сверкнули искры, она слегка зашипела и выбросила небольшой гриб дыма. Дым рассеялся, и мы увидели миниатюрного джинна.
– Ты меня звал, хозяин?
– Да, Спальчик. Построй-ка нам дворец.
– Где?
– Здесь, – я указал на детскую песочницу.
В песочнице мигом закружил песчинки малюсенький смерч и уложил их в полуметровый дворец-замок с башенками, рвом и песчаными стражами у ворот.
– Ух, ты!? – изумился Антон, а джинн, выполнив работу, вернулся в свой стеклянный домик на моей шее.
Мы не успели отдать должное строительному искусству Спальчика, как какой-то карапуз прошелся по замку. Башенки и все прочее рассыпалось в прах, но Антон больше не задирал нос. Надо сказать, что он не только перестал поглядывать на меня свысока, но увидел во мне старшего товарища и все больше расспрашивал о моей цивилизации. На следующие выходные, а они в наших мирах совпадали, договорились провести на планете магов.
Знакомство с миром механиков привело в восторг, и мне хотелось не меньше поразить землянина моим родным Фокус-Покусом. Я тщательно продумал маршрут своей экскурсии, выбирая места, где ярче всего видны достижения цивилизации магов.
В назначенный день я был готов к встрече и в условленное время ждал Антона на болотном острове. Я следил за щелью, но она не подавала признаков магического внедрения в нее с далекой Земли. Но вот она пробудилась под настойчивым, хоть и неумелым напором и вскоре выплюнула передо мной Антона.
