Читать книгу: «Кувырком по лету», страница 2

– Я рада, что, наконец, все разрешилось. Я и не думала, что вы больны, хотя по вам это видно.

– С кем не случается, врожденная болезнь, дар от предков. До свидания.

– До свидания, заходите еще.

– Нет, спасибо. – Я стал пятиться к входной двери, радуясь, что легко отделался.

– Стоять или я стреляю! – рявкнул голос. – Неужели вы думаете, что я поверю в этот бред, вы меня за дурочку держите.

Я застыл, как вкопанный.

– Нет, что вы, как можно.

– Как вас зовут?

Я назвался.

– Вы живете в соседнем доме?

– Я гость, хозяйка этого дома, сестра моей матери, она часто приглашает нас с женой отдохнуть на лето. Послушайте, с вашей стороны было бы любезно, если бы вы не слепили мне в глаза светом.

– Молчите, если я не ошибаюсь, в доме сегодня ждут много гостей? Кто будет сегодня вечером?

Я припомнил наш вчерашний разговор с теткой.

– Приедет адвокат Розенберг с падчерицей. Будет теткин младший сын Борис, приедет священник из соседней церкви отец Антоний с женой, будет промышленник Беркутов и с ним еще двое, я их не знаю, но видимо тоже два денежных индюка. Помимо них, буду я и моя жена Лиза, ну еще внук тетки, Денис.

– Это ваш юный помощник по проникновению в чужие жилища?

Я кивнул головой.

– И все эти люди будут в доме сегодня вечером.

– Может еще кто-то будет, но мне об этом ничего не известно.

– Хорошо, – голос заметно повеселел, по крайне мере мне так показалось. – Слева от вас находится стул, придвиньте его к себе и можете на него сесть.

Я повиновался и сел. В руке я так и продолжал держать пеньюар, который положил себе на колени; я не придал этому значения, потому что в тот момент мне было не до него.

– Продолжаем разговор, так зачем вы залезли в мой дом?

– Понимаете, это все моя тетка? Она вбила себе в голову, что хозяйку дома убили, и она лежит с порезанным горлом в черном пеньюаре. Эта мысль не давала ей покоя все утро.

– У вас очень сердобольная тетка.

– Хрустальная душа, и она не могла долго одна носиться с этой идеей, и поэтому решила обрадовать ею меня. Это она заставила меня залезть в ваш дом.

– Позвольте спросить, почему она решила, что хозяйка этого дома мертва?

– Вчера она была свидетелем сцены, когда в дом приехал мужчина весь в черном, после его прихода во всем доме опустили шторы.

– Гм, он это еще не повод, чтобы прийти к выводу о смерти владелицы дома?

– Мужчина странно ушел из дома.

– И как же он ушел странно?

– Тетка сказала, будто он специально открыл дверь и крикнул на всю улицу, что-то вроде: «Подумай об этом детка!» – и захлопнул дверь.

– Да, но насколько я помню, он такого не говорил, но все же интересно. Как дальше развивалась дедуктивная мысль вашей обожаемой тетки.

– Она решила, что он убил хозяйку дома, а крикнул, чтобы обеспечить себе алиби, дескать, на момент расставания с ним жертва была еще жива.

– Гм, у вас занятная тетка, что же она не вызвала полицию?

– Тетка не хочет запятнать репутацию своего дома из-за важной встречи сегодня.

– Какая щепетильная тетушка, стоит на страже семейных ценностей.

– Этого у нее не отнять. – Я замолчал и перевел дух. Что же будет дальше, размышлял я, мой разум подсказывал, что сейчас, когда все разъяснилось, эта женщина позвонит по «112» и моя благоверная по гроб жизни будет таскать сухари в тюрьму и писать мне длинные тюремные письма.

Между тем женщина выключила торшер, так слепивший мои глаза, и зажгла верхний свет. Холл, до этого утопавший в полутьме и навевавший лишь кладбищенские мысли в мгновение ока преобразился в уютное помещение с белыми обоями и мебелью в стиле «кантри». Женщина напротив меня была среднего роста с прической в стиле «каре». На вид ей можно было дать лет двадцать восемь, но если приглядеться к морщинкам что были около краешек губ, то становилось понятным, что даме уже за сорок. Она была в белом летнем платье и сидела в полумягком кресле с витыми ножками. В руках у женщины был карабин, насколько я разбираюсь в оружие, типа «Сайгак». Она уверенно держала его в руках, и, к моей радости, направляла его в сторону от меня. До этого момента я лишь пару раз видел теткину соседку издалека. По всем признакам сходилось, что это именно она сейчас сидит напротив меня.

Женщина думала и рассматривала меня.

Молчание прервал телефонный звонок. От неожиданности я подпрыгнул на стуле. Звонила Лиза.

– Это жена, – сказал я, поглядев на экран смартфона.

Женщина разрешила ответить.

– Поставьте на громкую связь, что бы я слышала разговор, и узнайте, что ей нужно? – властно сказала хозяйка дома.

Голос Лизы звучал радостно.

– Я узнала, от двух до пяти лет. Ты просил меня узнать, что бывает за проникновение в чужое жилище, и я позвонила папе, он ведь адвокат.

При упоминании об ее отце я заскрипел зубами.

– Папа вначале сказал, что это 139 статья и за нее полагается штраф, но, как правило, в суде стараться протащить статью 159, ты слушаешь? Так вот по этой статье дают от двух до пяти лет, ты понял? А еще он спросил, для кого это нужно. Я ответила, что для тебя. Он тогда добавил, что если дойдет до суда, то приложит все силы, что бы тебя засадили пожизненно, я молодец?!

Я с трудом подавил вздох сходный со стоном.

– Ты сказала отцу, что я проник в чужой дом?

– Ага, как я могла еще поступить, зато он дал четкий ответ.

– Ты понимаешь, что мне грозит, и все благодаря моей тетке и жене!

– Папа сказал, что необходимо вызвать полицию, и все собирался сделать это сам, но я решила вначале посоветоваться с тобой.

– Полицию?!

Я знал, что ее папочка меня ненавидит! Но я не представлял себе, что он готов был засадить меня за решётку! Как он обрадовался подвернувшейся возможности! Сам готов позвонить в полицию, чтобы избавиться от меня.

Я посмотрел на владелицу дома, она ответила еле заметной усмешкой и потянулась к сумочке, лежавшей у ножки ее кресла.

– Я думаю, что сам решу этот вопрос, – ответил я жене.

– Смотри, а то я вызову полицию, что у тебя там твориться?

Женщина с ружьем вытащила из своей сумки корочки и, показав мне их, издалека, сказала:

– Скажите своей жене, что полиция уже здесь, и она требует, чтобы ваша жена и ваша тетя явились сюда.

Я передал требование.

– Но я не умею лазить по лестнице, – обиделась Лиза.

– Через дверь зайди, – не выдержал я и отключил смартфон.

Женщина убрала карабин в соседнюю комнату, вновь села в кресло и закурила.

– Что будем делать дальше? – поинтересовался я.

– Дождемся ваших разлюбезных родственников и я, думаю, мы решим эту маленькую проблему.

Спустя десять минут в холле появились моя тетя, полная тревожных предчувствий, и вечно жизнерадостная Лиза.

Увидев меня, сидящим в кресле жена не проявила восторга, а встала в позу, уперев руки в бока.

– Тёма, как это называется? – грозно спросила она.

Я оглядел стул, на котором сидел и, не найдя ничего предосудительного, непонимающе воззрился на Лизу.

– Что именно? Ты удивлена, почему я еще не в тюремной робе? Хорошо в тетином сарая я видел несколько полосатых матрацев, ты можешь сшить мне из них пару пижам тюремного типа. Я буду одевать их в приезд твоего отца, чтобы порадовать папеньку.

– Я сейчас предпочла видеть тебя не на месте узника тюрьмы, а самое малое на месте казненного. Я тебя спрашиваю не о твоем внешнем виде, а о том, что у тебя в руках! – Она ткнула пальцем в черный пеньюар, который я принял за тело убитой соседки и который по-прежнему сжимал в руках. – Вот чем вы тут занимались все это время, вот почему ты так стремился в этот проклятый дом!

– Я стремился?! Да вы с тетей мне весь мозг утром вынесли и вот смотрите, что из этого получилось. – Я убрал пеньюар в карман, чтобы он не мозолил глаза жене. Тетка продолжала сохранять могильное молчание, по своему виду она также напоминала могильное изваяние, – вся холодная и угрожающая.

– Успокойтесь, – примирила нас хозяйка дома, – не желаете, чего-нибудь выпить, разговор будет долгим.

Лиза уже порядком, зарядившаяся гневом сверкнула на нее глазами.

– Водки! – крикнула она, хотя кроме белого вина ничего в рот не брала, и прошла вслед за хозяйкой дома на кухню.

Мы с тетей последовали следом.

– Во что ты нас втравил? – зашипела тетка мне на ухо, – если сегодняшняя встреча Боречки с Розенбергом окажется под угрозой, я тебя… прокляну!

– Я вас втравил? Это вы мне велели залезть в чужой дом!

Тетка сжала губы и сквозь них еле слышно спросила:

– Она вызвала полицию? Если да, то я ухожу отсюда.

– Тетя, ваша соседка и есть полиция, она показала документы.

Тетка издала странный звук.

Хозяйка дома разлила в три бокала белого вина. Лиза пригубила свой бокал сразу, тетка к своему не притронулась, она ждала. Хозяйка не заставила себя долго ждать, она представилась подполковником полиции и сказала, что ее зовут Владлена.

– Этот дом полиция сняла на время, – сказала она. – Мы следим за вашим домом.

Тетка ахнула.

– Это еще почему, кто вам дал такое право.

– Не беспокойтесь, вы здесь не причём. Мы ловим мошенника и по нашим данным, он, возможно, – я подчеркиваю, – возможно, будет сегодня вечером у вас в гостях. Кто он мы не знаем.

Тетка молчала, ее глаза бегали туда-сюда. Лиза же сама налила себе еще из бутылки.

– В моем доме вор, – ужаснулась тетка.

– Не совсем, он скорее шпион. Как нам стало известно, в вашем доме будет происходить встреча, которая закончится сделкой. Этот человек хочет узнать о содержании этой сделки и ее деталях, после чего он продаст эту информацию за большие деньги. Мне было поручено следить за вашим домом, но раз мы с вами достаточно близко познакомились, то я рассчитываю на более тесное сотрудничество.

Тетка замотала головой.

– Об этом не может быть и речи. Розенберг заранее утвердил список приглашенных гостей. На вечере могут присутствовать лишь люди, которых он лично утвердил. Никаких исключений.

– Хорошо тогда я обвиню вас в сговоре с целью проникновения в мой дом и отправлю вас всех за решетку. Вот тогда ваша сделка любезная мадам точно сорвется.

– От двух до пяти лет, – сказала Лиза, наливая себе третий бокал вина.

– Тебе немного будет, – забеспокоился я.

Тетка посмотрел на меня взглядом полным ненависти.

– Я ни проникала к вам в дом, – отозвалась она, – это он сделал.

Тут возмутился уже я.

– Ну, нет, тетя! Один в камеру я не пойду.

– Предатель! – вскричала она.

Владлена улыбнулась.

– В любом случае к вам в дом нагрянет целый наряд полиции, и я побеспокоюсь, чтобы они задали вопросы всем, кто окажется этим вечером в доме.

– Мы можем сказать, что она наша близкая родственница, – подсказала Лиза, – и позвонить Розенбергу сейчас, чтобы заручиться его согласием.

Тетка сопела, но выхода у нее не было.

– Я попробую, – пробурчала она.

– Не попробую, а сделаю, – жестко подсказала ей Владлена, – в противном случае вы останетесь у разбитого корыта.

Тетка кивнула.

– Только пусть вы будете не из моих родственников, – сказала она.

– Мне все равно, чьей быть родственницей.

Лиза посоветовала.

– Можно выдать ее за Сашу, сестру Артема, она все равно сейчас путешествует по Каракумам.

– Где?

– По пустыни, – подсказал я Владлене – Моя сестра студентка, будущий геолог.

– Хорошо, пусть я буду Александрой, вашей сестрой, студенткой-геологом. – Она подняла бокал. – У меня еще никогда не было столь занятного братика.

– Что такого заботливого?

– Нет, вора-форточника.

Розенберг согласился на присутствие еще одного гостя из числа близких родственников, о чем я и сообщил Владлене. К ней домой я пошел один, тетка ни за что не хотела подходить к соседскому дому, а Лиза пожаловалась на головную боль, причиной которой, как я подозревал, были выпитые бокалы с белым вином.

Владлена встретила меня на пороге дома. Она внимательно выслушала новость и сказала, что к семи часам появится у нас в доме.

– Кто еще будет помимо Розенберга и ваших родственников? – томно улыбаясь, спросила она.

– Список не изменился. Будет священник местной церкви отец Антоний, промышленник из Санкт-Петербурга Станислав Беркутов и двое его приятелей. Кто они такие, я не знаю. Все эти господа будет выступать гарантами совершения сделки.

– Очень хорошо. – Она придвинулась вплотную ко мне; я ощутил теплый запах ее тела. – Надеюсь, вы не обиделись за сегодняшнее утреннее происшествие.

Я задержал дыхание, чтобы перекрыть путь в мозг потоку феромонов.

– Что вы, нет конечно.

Она придвинулась еще ближе.

– Когда все закончится, я найду способ вас отблагодарить.… О, кажется это вас!

Я услышал крик Лизы, которая из окна спальни потребовала, чтобы я немедленно вернулся в дом.

– Что вы там делали! – набросилась она на меня; волосы на ее голове топорщились смешным хохолком. – С вас можно было писать открытку ко дню «Святого Валентина», только нимбов над головами не хватало.

– Она просто поблагодарила меня за то, что я принес ей хорошие вести.

– Слишком хорошие вести, на твоем лице я давно не видела такого блаженства.

У нее вновь заболела голова, и я оставил жену одну, заверив, что из дома отлучаться не буду. Сам же я пошел в библиотеку, но ни с целью почитать книгу, а полюбоваться дядюшкиной коллекцией холодного оружия. Вид обнаженных клинков, прямых кинжалов, тонких стилетов, медвежьих ножей, кривых сабель, тяжелых зазубренных мечей, висевших на стене, действовал на мой мозг отрезвляюще. Коллекция была богатой. Дядя собирал ее всю свою жизнь. Жемчужиной этой коллекции был восточный кинжал тринадцатого века времен Насридов – династии правившей Гранадским эмиратом. Лезвие его было прямым, а рукоять была золотой. Дядя говорил, что это самый ценный предмет из его коллекции.

К семи часам стол был уже накрыт и поражал обилием накрахмаленных салфеток, хрустальных бокалов и блюд, словно кормить здесь собирались исключительно ими.

Но я зря беспокоился, мне сказали, что блюда здесь будут подавать последовательно, как в ресторане.

Гости тоже собирались. Приехал отец Антоний, молодой священник церкви «Неиссякаемый источник». Он приехал один, сославшись на то, что у его жены заболела голова. В ответ я неудачно пошутил, что не знал, что и у жен священников болят головы. Тетка двинула меня локтем в живот, при этом улыбаясь батюшке. Но отец Антоний оказался добрым малым. Он рассмеялся шутке, и мы еще немного поговорили. После чего он, взяв коктейль, сел в уголке пить аперитив. С помпой на черном «порше» приехал Станислав Беркутов. Сзади его автомашины двигался сарай на колесах, – джип службы сопровождения, который он тут же отослал. С собой Беркутов привез двух друзей. Один был низеньким улыбчивым старикашкой. Он периодически плохо слышал то левым ухом, то правым. Поэтому, когда ему задавали вопрос, он по нескольку раз переспрашивал, а после погружался в состояние глубокого анабиоза для того, чтобы обдумать ответ. Второй, был молодой человек с военной выправкой, из людей, которые больше молчат, чем говорят. Я вначале принял его за телохранителя, но мне разъяснили, что это эксперт по праву.

В семь тридцать в гостиную вошла Владлена в синем вечернем платье. С собой она принесла темную негу, нехорошие воспоминания о сегодняшнем утре и чувство надвигающейся опасности, которое подтвердилось, как только в гостиную вошла Лиза. Она была в точно таком же платье, что и моя новонареченная сестра. Дамы сделали стойку и остались стоять в разных концах гостиной. Попивая коктейль, они бросали жесткие взгляды друг на друга. Ни одна не сделала попыток вернуться к себе и переодеться. Мужчины, пившие коктейли, стояли ближе к столу в середине гостиной; они изредка бросали на женщин заинтригованные взгляды, что бесило обеих. Только Денис бегал между гостей и твердил всем, что готовит сюрприз к приезду основного гостя, но, к сожалению, к его словам никто не отнесся серьезно. Мальчишка подбежал и ко мне. Он и рта не успел раскрыть, как его отогнала Лиза.

– Ты уже заметил, – прошипела мне жена и добавила, сдобрив слова порцией змеиного яда: – Если ты сейчас скажешь, что ничего не видишь, я разобью тебе стаканом голову.

Простые арифметические вычисления привели меня к мысли, что стакан плюс голова, – это весьма плохая сумма для моего здоровья, поэтому я решился сказать правду.

– Ты про платье? Что же здесь нет ничего страшного, пойди и переоденься.

Я подумал, что она сейчас вцепиться мне в лицо ногтями.

– Ты с ума сошел! Я не собираюсь идти на поводу у этой… твоей сестры.

– Она моя сестра не по-настоящему. Это было твое предложение.

– Все равно, вот пойди и скажи ей, что бы она сняла свое платье.

– Здесь, перед гостями? Я лично за, только приглушим свет, включим музыку, а Беркутов засунет ей за пояс пару банкнот.

– Прекрати свои дурацкие шуточки, ты обязан что-то сделать. Ты мужик или не мужик?

– Я не знал, что звание мужика присваивается, как геройский чин в шмоточной войне.

Лиза начала, что-то говорить, но мне позвонили, и я ответил.

– Опусти трубку! Я с тобой разговариваю! – не унималась жена.

Я зажал смартфон рукой.

– Тихо я разговариваю с сестрой.

Лиза замолчала и посмотрела на противоположный конец гостиной. Там дефилировала Владлена со стаканом «мохито» в одной руке и сумочкой другой.

– Что-то я не вижу у нее в руке смартфона, как ты с ней можешь разговаривать? Ты над мной издеваешься! Брось свои розыгрыши, пойди к ней и скажи…

– Лиза, моя сестра здесь.

– Я тебе и говорю, подойди и скажи…

– Лиза, я разговариваю с моей настоящей сестрой Александрой.

Жена медленно переваривала информацию, а когда процесс подошел к концу, то закивала головой.

– Хорошо, передай ей от меня привет.

– Я думаю, ты сама можешь это сделать, так как она сейчас стоит перед теткиным домом.

– Как!

Мы захватили с собой тетю и, на ходу рассказывая с какой проблемой мы столкнулись, побежали к воротам. Тетка без оптимизма смотрела на сложившуюся ситуацию. Она всегда не любила мою сестру Сашу.

– Я знала, что из этой затеи ничего не выйдет. Ей, твоей настоящей сестре, в доме находиться нельзя, пускай переночует в другом месте. Сейчас Борис привезет Розенберга и если он увидит лишнего человека, пускай даже из числа близких родственников, то это может негативно сказаться на последствиях.

Под последствиями тетка подразумевала срыв сделки.

– Но тетя, она – моя сестра. Вы не можете оставить ее на улице.

– Ничего, она будущий геолог. Эти всю жизнь проводят в палатках, как бомжи.

– Тетя вы не справедливы, как к моей сестре, так и ко всем геологам страны! Откуда у вас такая буржуазная этика? Мне напомнить, что вы полжизни проработали на фабрике, фасуя конфеты, а теперь строите из себя «белую кость».

Я надавил на больное место, тетка заскрежетала зубами.

– Не полжизни, а всего пять лет, пока твой дядя был простым студентом в институте, потом…

Я так и не узнал, что скрывалось под «потом», потому что мы подошли к железным воротам и через калитку вышли на улицу.

Саша, моя сестренка, стояла на обочине дороге, у ее ног лежали два здоровенных туристических рюкзаках. Она была младше меня, но выше ростом. Саша относилась к тому типу свободолюбивых женщин, которые считаю, что весь мир – это громадный заповедник от исследования, которого нужно получать неописуемое удовольствие. Напрочь лишенная комплексов, всегда готовая к любым неожиданностям, она невольно вызывала у меня чувство восторга и зависти. Сейчас она, – сгусток светлого оптимизма, – стояла в потертых джинсах, равной клетчатой рубашке, ничуть не смущаясь своего внешнего вида. Ее ярко рыжие волосы были завязаны в два хвостика. Она широко улыбнулась мне и полезла обниматься со всеми. Досталось мне, Лизе и тетке, хотя та всячески сопротивлялась. Стараясь держаться подчеркнуто холодно, тетка высказалась по поводу неожиданного визита Саши:

– Знаете Александра, я, конечно, рада вашему визиту, но в настоящий момент мы не можем найти вам место в доме поэтому…

– Ничего страшного Ада Тимофеевна, я разобью палатку рядом с домом и спокойно просплю ночь. Ваших гостей я несколько не стесню.

На днях тетя хвастала, сколько она заплатила за ландшафтный дизайн вокруг дома, который был построен с соблюдением всех особенностей «Фэн-шуй». Я попытался представить этот ландшафт дополненным старой палаткой геолога и нашел, что в этом есть свой «кич». Посмотрев на тетку, я убедился, что она так же представила себе палатку геолога на фоне собственной ландшафта, но вероятно в тот момент, когда подъезжает машина с Розенбергом.

– Нет, ни в коем случае! – почти закричала тетя.

Саша удивленно подняла брови.

– Тетя, что-то не так? – она знала, что тетка ее недолюбливает, но не знала, что настолько, что не пустит даже на территорию своего участка.

Лиза в замешательстве уставилась на тетку.

– Он ведь действительно, – сказала она. – Саша член семьи, она имеет полной право присутствовать в вашем доме.

– Она сейчас и присутствует. Она в доме пьет коктейль, забыли?

При упоминании о Владлене глаза моей жены озарились яростным светом.

– Я предлагаю выкинуть ее из дома, – кровожадно проговорила она.

Тетка схватила Лизу за руку, словно испугалась, будто она побежит исполнять задуманное.

– При гостях, даже не думай, пусть все идет, как идет. Приедет полиция, что тогда будет!

– Я тоже против, меня тогда посадят в тюрьму, – вставил я свое слово.

Саша обратилась ко мне.

– Тебя в тюрьму? Кто тебя может посадить в тюрьму, ты за свою жизнь и десяти мух не убил.

Тетка с ненавистью посмотрела на меня.

– В это утро он наверстал за всю свою жизнь. Не забудь, на тебе еще теплица висит. Я выбью с тебя деньги за разбитую теплицу.

– Эту теплицу разбил ваш любимый внучек.

– Не тронь Дениса, – жарко зашептала тетя. Еще секунда и она бросится грудью защищать свое бесценное сокровище.

Саша смотрела на нас, как на банду сумасшедших, сбежавших из дурдома.

– Теплица, тюрьма, я, которая ходит по вашему дому и распивает коктейли, – вы ничего не хотите мне рассказать? – спросила она. – Только я вам советовала, тетя, объясниться на вашей территории.

– Это еще почему? – подозрительно спросила тетка.

– Видите, в конце улице бегают люди. Это меня ищут.

– Да, это охрана нашего поселка. Слушай, а как же ты их прошла? Охрана никого не пропускает?

– Вот в этом все и дело. Охрана меня и не пропустила. Тогда я перелезла через забор, но меня заметили и попытались схватить, но я нокаутировала обоих охранников ударами по межножью и прибежала к вам. Наверное, вам придется оплатить штраф, потому что у меня денег нет. Может к вам даже правление поселка сейчас приедет, оформлять акт.

Как только тетка представила себе картину с поимкой Саши, а также представила, что в этот момент к дому подъедет Розенберг, то ей стало плохо.

Она издала сдавленный крик ужаса, схватила Сашу за рубашку и втянула за собой на территорию участка, при этом она крикнула, что бы я убрал рюкзаки с улицы.

Я нагрузился рюкзаками, как Самсон. Дивясь тому, как моя сестренка могла с этим грузом не только ходить, но еще и убежать от охраны поселка, я перетащился сквозь калитку, сделал три шага по участку и упал.

Пока я лежал, женщины нашли выход из ситуации. Идею опять подсказала Лиза.

– Саша может временно выдать себя за прислугу, – сказала жена. – Походишь в белом передники между гостей, а завтра Розенберг уедет, и ты спокойно можешь его снять.

Тетке эта идея понравилась.

– Мне не хотелось бы, чтобы жена Расула ковыляла среди гостей. Она хорошо готовит, но ее южная внешность.

– Тетя вы расистка, – серьезно сказала Саша, на что та фыркнула. – И поэтому для поддержания имиджа политкорректности в вашем доме, я надену на себя белый фартук. Буду мило улыбаться и с поклоном подавать кровопийцам трудового народа бутерброды с красной икрой.

Я удивился и даже привстал с газона, чтобы посмотреть Саша ли это говорит. От независимого характера сестры я не ожидал такой смирения перед судьбой.

У тетки зазвенел смартфон, это звонил Борис. Он сказал, они с Розенбергом приедут через десять минут. Тетка приказала нам быстро убраться от ворот, а сама побежала в гостиную, проверить все ли в порядке.

Саша сама взялась дотащить рюкзаки до дома. Она легко взвалила их на свои хрупкие плечи и последовала за Лизой к черному входу. По дороге Лиза вызвалась рассказать о последних событиях происшедших в доме. Я не стал догонять девушек, а прошел в гостиную. Мне нужно было принять горячительную порцию коктейля, чтобы привести свои нервы в порядок. Там я попал в лапы Владлены. Увидев меня, женщина отошла от компании мужчин, с которыми разговаривала.

– Вы куда-то пропали. – Она огляделась по сторонам. – О-у, я не вижу вашей прекрасной половины, полагаю, она решила переодеться к ужину. – И одарила меня улыбкой победительницы. – Вы не забыли, что ваше будущее все еще в моих руках. – Она нагнулась ко мне и губами коснулась моего уха. – Что слышно о Розенберге? – В ее голосе звенели железные нотки. Ее взгляд стал жестким, как у хищницы.

Я поморщился от столь разительной перемены.

– Он приедет через десять минут. Вам лучше не стоять так близко, люди смотрят

Она выпрямилась и вновь одарила меня улыбкой.

– Не забывайте я ваша сестра, которая мило беседует с братом.

– Я опасаюсь обвинений в инцесте.

Она смерила меня взглядом.

– Мы об этом с вами еще поговорим, мы же соседи.

Такое соседство, меня стало напрягать. Я подошел к небольшому столику и взял с подноса стакан с коктейлем, но так и не успел его пригубить, потому что перед домом остановился автомобиль Бориса. Я с бокалом в руке вышел со всеми из дома.

Розенберг был худой сгорбленный старик с проплешиной на голове. На губах у него была вечная змеиная улыбка, а глаза были холодные. Они будто два буравчика сверлили человека, на которого был направлен взгляд их хозяина. Тетка лебезила пред ним, как только могла. Пока мужчины пожимали руку Розенбергу, я засмотрелся на Женю Колдунову, выходившую из задней двери автомобиля. Она была в легком летнем платье и белых босоножках. Борис, открывший ей дверь, стоял рядом и, как раненый бык, смотрел на нее. Видимо муки любви не давали ему покоя. На него Женя даже не посмотрела, – специально, как я решил, – зато мне она вежливо улыбнулась. Она хотела поговорить со мной, но видимо не знала о чем, поэтому в нерешительности топталась возле меня. Положение спасла Лиза выпорхнувшая, откуда-то со стороны. Я заметил, что платье она все же сменила, видимо ее уговорила Саша. Я представил жену, и женщины быстро нашли общий язык. Разговаривая, они раньше всех ушли в дом. Розенберг, поздоровался со всеми, кого представила ему тетка. Меня он удостоил лишь легким кивком головы, словно я пустое место, и на меня не стоит обращать внимание. Адвокат в окружении почитателей, возглавляемых теткой, отправился в дом.

Борис схватил меня за руку так, что я подумал, он сейчас ее оторвет.

Он был возбужден:

– Не забудь поговорить с Женей.

– Я постараюсь, но ничего не обещаю. И о чем говорить, мы несколько лет не виделись. Ты видел, как мы обменялись лишь парой приветствий и все. Может подключить сюда Лизу.

– Ты с ума сошел. Она наговорит на меня с три короба. Нет, это должен быть только мужчина. Объясни ей, что это была просто вечеринка, корпоратив, традиции и все в таком духе.

– Вот сам бы и объяснил. Слушай, отпусти мою руку, мне больно.

– Она на меня даже не посмотрела, а зато тебе так улыбнулась. Она даже мне так не улыбалась. Так улыбаются только старым друзьям или любовникам.

– Уверяю тебя я старый друг. А теперь отпусти мою руку, пожалуйста, ты мне ее сломаешь.

Борис непонимающе посмотрел на мою руку, словно забыл, что последние несколько минут зажимал ее в железные тиски своих пальцев.

– Извини, но я в таком отчаянье. Еще эта сделка, понимаешь…

И тут раздался грохот, словно рядом разом выстрели сто пушек. Ранние сумерки озарились красными, розовыми, синими, желтыми огнями. Они все вылетали из окон дома. Мы с Борисом пригнулись к земле, подумав, что кто-то учинил в теткином доме теракт. Из двери и окон дома валил разноцветный дым.

Борис и я бросились было в дверь, но из-за дыма мы застыли на пороге. Чихая и кашляя, мы стояли на крыльце, пытаясь разглядеть, что твориться внутри. Через несколько секунд до нас донесся чей-то крик радости. Это был искренний крик ангела, принёсшего благую весть на землю. Через мгновение его перекрыл вопль, похожий на воронье карканье. После чего мы услышали душераздирающий крик, потрясший округу настолько, что задрожали стекла в соседних домах. А потом наступила тишина.

Я и Борис замерли, не зная, что и думать. И только мы стали обмениваться с ним мнениями по данному поводу, причем почему-то шепотом, как увидели, что из клубов дыма на нас движется нечто темное. Мы онемели и, как в фильме ужасов, ощутили нарастающее волнение перед неотвратимостью чего-то ужасного.

Из дыма вышла Лиза с растрепанной прической. Взгляд был у нее осоловелый и устремленный вдаль. Она, не глядя, взяла у меня из руки так и не пригубленный коктейль, села на ступеньки и сделала глоток из стакана.

Мы с Борисом переглянулись, словно сиамские близнецы. Я побоялся спрашивать что-либо у жены в таком состоянии. Признаться, я первый раз видел ее в столь пришибленном состоянии. Но Борис сделал знак, дескать, твоя жена ты и спрашивай.

Я присел рядом с женой, с другой стороны, присел Борис.

– Ты сегодня очень красивая, – сломанным голосом проговорил я.

Лиза угукнула. Она смотрела вдаль и цедила коктейль.

Борис стукнул меня по плечу. Я и сам понял, что говорю что-то не то.

– Лиза, – тихонько я позвал жену, надеясь пробиться сквозь состояния транса. – Тебе плохо.

Она, как мне показалось, задумалась.

– Мне, – сказала она в пространство, – не знаю. По-моему, очень хорошо, только в ушах звенит.

– Лиза, – вновь стал я взывать к разуму жены. – Ты соберись и скажи, что произошло?

– Ничего, – был ответ.

– Лиза, – позвал я жену, смутно представляя, что наш диалог похож на спиритический сеанс. – Конкретнее, что это был за взрыв?

– Это не врыв.

– Как это? – вырвалось у Бориса.

– Это был не взрыв, а праздничный салют. Его устроил Денис в честь дорогого гостя.

Борис охнул, вскочил со своего места и кинулся в дом.

Я вновь взял на себя роль медиума и стал взывать к духу Лизы.

– А что за радостный вопль последовал после салюта?

– Это тоже был Денис. Он так поприветствовал Розенберга.

– И как отнесся почетный гость к этому?

– Он закричал.

– Ага, вороний клекот! Это был Розенберг! А что за душераздирающий крик последовал за этим?

– Это опять был Денис.

– Он что опять поприветствовал Розенберга?

– Нет, старикашка схватил его за уши и поднял над полом.

– Ого!

– При этом он читал мальчику назидательную лекцию.

– Я начинаю чувствовать уважение к этой юридической крысе. Но как отнеслась к происходящему тетушка. Что стало с ней, когда она увидела, как обходятся с ее золотым мальчиком?