Читать книгу: «Быбо», страница 3

Аддикция

Солнце смеялось, в небе птички пели.

Жизнь у сластёны слаще карамели.

Белый сахар таял, словно лёд.

Пчёлки маялись в опьянении,

Крылышки склеились в липкой пене, и

Забродил бесцельно скисший мёд.

В пряничном домике всё так вкусно:

Пол, человечки, солнце-люстра.

Счастлив стал бы тот, кто всё сожрёт.

Но нет.

Эмоции стухнут – станет скучно.

Захочется ощущений острых, как жала,

Но не вернуть привкус сахара и былые чувства:

Окажется, рой, вплоть до солнца, сожрал всё.

Потянется время пережёванной жвачкой.

Пчёлы усопнут очерствевшими тельцами,

Будут носится окурки прозрачные

Во вселенских масштабов пепельнице.

Будто

Стоял, как стол, ногой скрипев. Устал.

Сел, как одежда, что на мне. Уже получше.

Лёг, точно пыль на улицу, которая пуста,

В кровать, зарывшись в одеяле. Стало скучно.

Встал, будто бы настенные часы.

И снова сел, как батарейка пульта.

Меня бы следовало заменить – увы,

Уже замена я. Не человек, а "будто".

Ноша

Мы –

Скукоженные куколки

С кривыми рожами,

Мешочки кожаные

Под глазами Божьими.

Они не видят и не слышат

Рассвет.

И солнца луч, пробивши неба пелену,

Низвергся наземь, быстро пробуждая

Во сне блуждающую, как в плену,

Всю жизнь. И вот листва густая,

Чуть дёрнувшись под первым ветерка порывом,

Вдруг запылала зеленью своей.

И сразу же: "Скорей-скорей-скорей!", -

Повыползали люди из нарывов.

Несущиеся кто куда, те тараканы,

Как видно с высоты,

Полуслепы да смотрят мало –

Не видят утра красоты.

И, тем не менье, продолжает небо,

Раскрывши занавес больших и кучных туч,

Великий свой спектакль, совсем не ведая,

Что никому не нужен луч.

И синие воздушные моря,

Лазурный небесный карниз

Вдруг стали близко:

На землю скинув якоря,

Они пали вниз.

Обелиском

Возвышается одинокий дуб,

Купающийся в солнечном душе.

Он стар уже, чёрств он и груб,

Но знает он: жизнь смерти лучше.

И живёт он, грубея, черствея,

Но купаясь в дожде иль лучах,

Чтобы, вспомнив о нём, ветер веял:

"Да, он жил, когда гнил, когда чах!"

Небосвод уже розовеет:

Догорает небесный очаг.

Уплывая, с надеждою молвит он: "Чай,

Кого-нибудь ещё да согрею"

Постепенно темнеет всё разом,

Заползает в щель человек,

Не поведя своим глазом

На закат, как не вёл на рассвет.

Всё колеблется чёрную жижей,

Вдруг капнувшей на киноплёнку.

Во тьме лежат крыши,

Небо чуть дышит –

Потёмки.