Читать книгу: «Дети Долины Чар», страница 3

Веселина попробовала протиснуться, но тулуп мешал ей. Она сделала несколько попыток, но все было тщетно: в тулупе туда путь был закрыт. Веселина в ярости сняла его с себя и швырнула на снег. Страх отошел на второе место, уступив место раздражению. Эта небольшая и, в сущности, глупая заминка перевела стрелки ее настроения. Сорвав с головы платок, Веселина накинула его на плечи и с легкостью зашла в расселину.

Глава 6

Ледяной ветер пробирал до костей, острые камни царапали нежную девичью кожу, сердце стучало как бешеное. Расселина становилась ýже, Веселина уже с трудом могла продвигаться вперед. Бросив взгляд назад, она неожиданно поняла, что ей больше не выбраться – проход, в который она совсем недавно свободно вошла, стал размером с ладонь.

Казалось, с двух сторон камень сжимает ее в своих твердых объятиях, пытаясь раздавить. Ноги одеревенели. Веселина застыла, не в силах сделать шаг. Ужас пожирал ее изнутри, не давая мыслить. Она замерзала, не в силах пошевелиться. Звать на помощь не имело смысла – никто все равно не придет. Вокруг становилось темнее.

– Пи-пи-пи! – услышала Веселина прямо у своих ног.

Она посмотрела вниз и увидела маленькую серую крысу, глядевшую своими красными глазками. Крик вырвался из груди Веселины, она в ужасе поползла вперед, не обращая больше внимания на порезы от камней, сужающееся пространство и холод. Все это меркло на фоне одной-единственной маленькой крысы, которая была настоящим бедствием для Веселины.

Она так и не поняла, что произошло. Ее глаза будто на несколько секунд покрыла темная пелена, после чего проход стал расширяться, холод и снег исчезли, а вместо них теплый ветерок согревал замерзшую Веселину своим дыханием. С каждым шагом становилось все светлее. Веселина прикрыла глаза рукой, ослепленная ярким светом солнца.

Она вышла на полянку, похожую на ту, которую только что покинула, но с некоторыми отличиями. Самым очевидным из них было то, что здесь была осень. Одетые в золотые и багровые листья березки слегка покачивали ветками. По небу плыли кучевые облака, повсюду слышалось щебетание птиц.

Веселина стояла и, раскрыв рот от удивления, смотрела на великолепие осени, так внезапно пришедшей после зимы.

– Как такое чудо возможно? Неужто… Куда же я попала?

Вспомнив указания Ауки, Веселина достала яблоко из висящего на поясе кошелька. Когда все было исполнено, Веселина притаилась за ближайшим кустиком и принялась ждать.

Она чуть не пропустила его, оглядывая лес. Конь подошел к пню практически незаметно. И, едва его копыто ударило о деревянный пень, Веселина выпрыгнула из-за куста, кубарем перекатилась и сбила яблоко с середины.

Такое представление испугало коня. Он встал на дыбы и собрался уже ускакать, но, внимательно посмотрев на девушку, свалившуюся к его ногам – передумал. Ему стало интересно, что же она будет делать дальше.

Веселина же схватила яблоко и спрятала его за спину. Конь заржал от смеха.

– И чего же ты желаешь взамен? – насмешливым тоном спросил конь.

– Либо ты мне угодишь, либо к черту угодишь!

Конь недовольно тряхнул гривой.

– Даже этому тебя обучили… Ладно уж, помогу. Отдавай яблоко.

Конь топнул копытом, но Веселина не шелохнулась. Послышался еще один удар, потом – еще один. Веселина достала яблоко и почтительно положила перед конем.

Отойдя в сторону, она снова увлеклась разглядыванием волшебного леса. Все вокруг казалось таким необыкновенным и красивым, что Веселина невольно хихикнула, вспоминая свои прошлые страхи.

– Ну-у-у, – заржал конь. – Идем? Меня Сивкой-Буркой Вещей Кауркой зовут, но можешь называть просто Вещун. А тебя?

– Веселина. Так, ты прямо как из той небылицы, что нам сказывали, когда мы детьми еще были…

– Ну почему же сразу «небылицы»? Может, и былицы…

– Ты о чем толкуешь?

– Ну-у-у, ты знаешь-то хоть, куда попала?

Веселина посмотрела вокруг: все тот же чудесный осенний лес, наполняющий душу спокойствием и светом, будто глоток свежего воздуха в удушливом подвале, полном испорченных продуктов. Переведя внимательный взгляд на Вещуна, Веселина заметила, что никак не может определить цвет его шерсти. Неоднородность окраса переливами играла на солнце, при каждом взгляде меняя масть коня, величественно шедшего рядом.

– В лес.

– Ну-у-у, это и дураку понятно, что в лес. Н-но-о-о, как я понял, про лес этот ты ничего не знаешь. Так?

Веселина кивнула.

– Кто ж тебя тогда сюда послал?

– Матушка… И дедушка-домовой. А Аука показал, куда идти. Он-то и поведал первый про «гостей», что к нам в избу пришли и брата забрали. А потом прилетела девица какая-то, вся растрепанная, но красавица. Она сестру забрала. А матушка ни ходить, ни говорить не может, так что послала меня вернуть всех. Ну я и пошла, а там камень и жуть такая берет…

– Ну-ну… Тогда самое время познакомить тебя с тем местом, где ты оказалась. Это – Долина Чар. Особое место, где все еще живут отголоски прошлого. Которые, впрочем, намного выше по культурному и интеллектуальному развитию простолюдов, прозябающих с той стороны камня. Некоторые еще называют нашу обитель «Тридевятым царством». По крайней мере, именно под таким названием наша долина вошла в народную культуру. За это следует благодарить учеников чародеев, вернувшихся в мир простолюдов и, конечно, певцов-сказителей, путешествующих по свету.

– Простолюды?

– Ну да. Это название выражает вашу варварскую суть… Там живут просто люди, без магических способностей, без надежды когда-нибудь познать другой мир, научиться чему-то или просто… Ну-у-у… Понимаешь? Просто обычные люди. Там их место. Они дойдут до нашего уровня развития еще очень нескоро…

– Почему же у вас разный «уровень развития»?

– Потому что у нас собраны все самые умные люди и самые искусные мастера. Потому что мы можем путешествовать по миру в другие части света и черпать знания оттуда. Потому что…

– Ясно… – перебила Веселина. – Ты рассказывал историю долины.

– Не долины, а Долины Чар. Оба этих слова являются частями ее названия. Так вот. Давным-давно мы были частью мира людей, но в один момент решили уйти. Нам надобно было место, где мы могли бы жить спокойно, без преследований, гонений и излишнего внимания. Общими усилиями мы смогли сотворить эту Долину, не подчиняющуюся правилам того мира. Это – изнаночная сторона обыденного мира. Чтобы пробраться сюда надобно сделать немало сложных действий: преодолеть страх камня, пройти сквозь узкую расселину, вызвать себе провожатого – все это не так уж просто, так что попадают сюда очень редко, зато мы можем позволить себе выходить иногда к вам и проказничать, сколько душе будет угодно.

– Кто это «мы»? О ком ты толкуешь?

– О тех, кого люди величают нечистой силой, о ком слагают сказки и кого бояться. Обо всех, рожденных ДРУГИМИ еще в самом начале времен.

Вещун остановился. Уши его вздрагивали, он переступал копытами и мотал гривой. Шумно фыркнув, конь заржал и встал на дыбы.

– Садись на меня! Нам надо уходить! – пихнув Веселину под бок, сказал Вещун.

Ничего не понимая, Веселина моментально запрыгнула на спину коня и обняла его за шею. Вещун поскакал вперед, к видневшейся впереди пещере.

Сзади послышался треск ломающейся древесины и топот, от которого содрогалась земля. Не отпуская шеи коня, Веселина посмотрела назад. Увиденное заставило ее крепче схватиться за Вещуна.

За ними гналась одноглазая великанша. Она была размером с гору. Своими массивными неуклюжими руками она пыталась схватить проворного коня, с ловкостью лавирующего между стволами деревьев.

Несколько раз Веселине казалось, что им ни при каких условиях не добраться до пещеры, но Вещун умело объезжал выставленные перед ним ладони великанши и успевал уворачиваться от стволов деревьев, брошенных практически под его копыта.

Несколько раз перепрыгнув камни и ямы, попадающиеся на пути, Вещун неудачно приземлился на ногу – он захромал. Веселина, увидев это, спрыгнула с коня, кубарем перекатилась по земле и тут же вскочила на ноги. До пещеры оставалось всего десяток шагов, когда на пути Веселины возникла огромная ладонь. Попадание в эту ладонь, которая была в два раза больше Веселины, обещало практически мгновенную смерть.

Ладонь неотвратимо надвигалась на Веселину, пытающуюся убежать в сторону. Расстояние до спасительного укрытия все увеличивалось, сил становилось все меньше, бежать по лесу оказалось совсем непросто. Веселина почувствовала, как нога зацепилась за торчащий из земли корень. На несколько мгновений, показавшихся ей вечностью, она зависла в воздухе, а потом упала лицом в золотой ковер из листьев. Решив не видеть того, что будет дальше, она так и осталась лежать, не шевелясь и крепко зажмурив глаза.

– Беги же! – донесся до нее удаляющийся голос Вещуна.

Веселина вскочила на ноги – рука преследовала Вещуна. Это был единственный шанс. Собрав оставшиеся силы, Веселина бросилась к пещере. Она успела добежать как раз вместе с Вещуном – они забежали вглубь и прижались к стене.

– Кто это? – тяжело дыша, спросила Веселина.

– Это Лихо. Ее еще иногда называют Недоля. Она никого не щадит, если уж попался ей на пути – несдобровать тебе.

Снаружи послышался громкий удар, а следом за ним – истошный вопль. Пещера затряслась, будто разгневанный Перун метнул сразу десяток молний в громадный камень на самой вершине, заставив его катиться вниз, принося разрушения укрытию, где сидели, затаив дыхание, Веселина с Вещуном. Небольшие камешки сыпались на их головы, по стене пошла трещина.

Веселина затаила дыхание – от свода пещеры отвалился большой кусок земли. Еще один удар, и великанша похоронит их здесь навсегда. Веселина, замерев, ждала этого удара, но он никак не наступал – все стихло. Веселина шмыгнула носом, чтобы проверить, не оглохла ли она часом, а заодно и немного снять напряжение, сковывающее ее тело и разум.

Снаружи послышались тяжелые шаги, удаляющиеся от пещеры, в которой прятались Веселина с Вещуном. Даже когда шаги почти затихли вдали, никто не осмеливался нарушить тишину.

– Нам пора двигаться дальше, – сказал Вещун, слегка выглядывая наружу и прислушиваясь. – Она, конечно, вряд ли еще раз придет, но я бы не рисковал оставаться здесь дольше необходимого, – он бросил взгляд наверх.

Солнце уже почти касалось горизонта. Веселина почувствовала, как встали волоски на коже – налетевший порыв ветра принес холод и ощущение приближающейся беды.

– Так, а куда мы идем?

– В деревню.

Веселина резко остановилась и сложила руки на груди, приняв угрожающую позу.

– В какую еще деревню? Ты учти, я домой без Лады и Ярослава не вернусь!

– Ну-у-у… Спокойнее. В деревню чародеев. Должна же ты где-то на ночь остановиться. Я ночью никуда не пойду, мне моя шкура дорога.

– Там живет та, что Ладу похитила, и те, что забрали Ярослава?

– Ну-у-у, там как раз и узнаешь. Походишь, поспрашиваешь. Если будешь осторожна – останешься жива-здорова.

Тьма сгущалась. До деревни, по уверениям Вещуна, оставалось совсем немного, но Веселина не видела впереди ни единого огонечка, указывающего на человеческое жилище. Идти стало тяжело. Переживания прошедшего дня, физическое перенапряжение и бессонная ночь разом навалились на засыпающую на ходу Веселину.

– Скоро уже…

– А? – Веселина споткнулась, в очередной раз проснулась и услышала плач. – Что это?

Вещун повел ухом, но тут же тряхнул головой.

– Что бы ни было – туда нельзя.

– Почему?

– Это – Навьи топи. Пойдешь туда – сгинешь.

Веселина остановилась.

– Но там же плачет кто-то! По голосу слышу, что девушка, молодая совсем… Подсобить ей надобно…

– Ну уж нет. Это – без меня. Я туда ни за что не пойду… Если выживешь – встретимся завтра. Если нет… Ты уверена, что хочешь пойти туда? Ты знаешь, кто такие навки?

– Слышала… Мертвые. Но сейчас же не их времечко… Да и вдруг там просто заблудился кто…

– Как знаешь, – бросил Вещун на прощание и ускакал.

Веселина осталась одна. Страх подступал все ближе, заползая по ногам к горлу. Жалостливый плач, полный грусти и одиночества, послышался снова. Веселина трижды сплюнула через левое плечо и пошла в сторону стенаний.

Глава 7

Навьи топи… Веселина задумалась. Такое название местности предупреждало о смертельной ловушке. Даже по отдельности это слова нагоняли на любого человека страх, а вместе звучали как западня, из которой нет выхода. Навьи – опасные существа, рожденные миром мертвых, враждебно настроенные против живых людей. В деревне нередко ходили слухи о том, что и к домашнему скоту они не добрее, чем к людям.

Жили навьи в самых темных и страшных уголках леса, как можно дальше от людей, и не щадили никого, кто заходил к ним.

Веселина знала это, она сердцем чувствовала опасность, но ничего не могла с собой поделать: пройти мимо плачущего было выше ее сил.

Слыша плач, она непременно каждый раз кидалась на помощь, помня о том времени, когда сама стояла маленькая и одинокая в кругу крестьян, обступивших ее и поносивших самыми бранными словами за то, что от скуки завязала в поле колосок узелком. Милослава ушла в лес, некому было заступиться за маленькую Веселину, изо всех сил старающуюся не зарыдать. Она не чувствовала себя виноватой и не хотела доставить своим обидчикам радость осознания ее смирения.

Веселина разрешала себе плакать только в присутствии членов семьи и только в крайних случаях – ей не хотелось, чтобы младшие видели ее слабость. Она ведь всегда была для них примером. Несгибаемой, твердой и радостной старшей сестрой, способной решить все трудности.

Сверху послышалось громкое карканье. Веселина дернулась от неожиданности и тут же замерла. На ветке дерева прямо перед ней сидел ворон. Он рассматривал ее, наклоняя голову в разные стороны, будто размышлял о чем-то.

– Уходи отсюда, – услышала Веселина.

Она тряхнула головой, прогоняя наваждение. Вокруг не было никого. К тому же произнесли эту фразу шепотом, услышать ее она могла бы, только если бы ей это сказали на ухо.

Плача не было слышно. Только уханье и хлопанье крыльев совы, вылетевшей из дупла этой темной ночью на охоту. Как только сова улетела, все смолкло. Тишина звенела в ушах, усиливая ощущение тревоги.

Сделав несколько осторожных шагов по топям, Веселина всерьез засомневалась в своем решении. Ноги вязли в трясине, пытающейся оставить обувь себе. Глаза никак не могли привыкнуть к окружающей темноте. Она стояла, потеряв ориентацию, не в силах двинуться и чувствуя, как замерзает, а плач все не повторялся. Идти дальше наугад было опасно. Веселина закрыла глаза и вслушалась.

Раздался едва слышный стон, но и его Веселине было достаточно, чтобы определить направление дальнейшего движения.

Ворон слетел с ветки и скрылся в ночи. Веселина успела заметить, что он полетел в ту же сторону. Несколько раз с наслаждением зевнув, она отправилась на поиски ясно слышавшегося женского плача.

Плач сменился резким, злым криком, уступившем место звукам борьбы. Веселина оторопела.

– Ах ты, подлая навка! Отдавай, что украла! Не твое же…

– Было не мое, стало – мое. Мне нужнее, чем тебе!

Выбежав на относительно ровную полянку, лишенную деревьев, Веселина заметила, парня и девушку примерно ее возраста, ожесточенно боровшихся друг с другом. Они держали какой-то предмет, каждый пытался разжать пальцы другого, чтобы завладеть им.

Бледное, напоминающее луну по форме и цвету лицо девушки, ярким контрастировало с темнотой ночи, усиливая белизну длинной белой неподпоясанной рубахи.

Веселина смотрела на нее, не в силах оторвать взгляд, красота девушки гипнотизировала ее и усыпляла.

– Уходи! – услышала она сквозь сон мужской голос. – Да чтоб тебя…

Она падала. Мягкие и теплые объятия затягивали ее, обволакивая и укрывая от всех проблем. Оставалось только расслабиться и довериться мохнатым лапам…

– Помоги же! Ну! – никак не унимался голос.

Веселина почувствовала, как ее тянут прочь от объятий, сулящих укрытие и спокойствие.

– Пустите… – едва ворочая языком, сказала она.

– Ишь, чего захотела… Ладно, помоги мне костер развести.

– Какой еще костер? Скоро навьи придут, уноси ее отсюда…

Веселина не могла больше бороться – она провалилась в глубокий сон.

Ей снилось, что она лежала в больший уютной колыбели, плывущей по безбрежному морю. Волны укачивали ее, усыпляя. Тепло окутывало со всех сторон, легкий ветерок обдувал лицо. Веселину насторожил странный звук – сбоку послышался рык.

Она дернулась и открыла глаза. Крупный бурый медведь нес ее на руках, шумно дыша в лицо. Веселина изворачивалась, крича от страха. Медведь взял ее одной лапой и вжал в тело, покрытое густым мехом. Он осторожно поставил ее на землю и тут же превратился в парня. В того самого, что недавно боролся на поляне.

– Ты чего орешь-то? Будто режут… – прошептал он. – Не привлекай внимания – целее будем.

– М-м-м?

– Ты кто? Куда ты меня тащишь? Где та красавица?

– Ишь… Красавицу тоже мне нашла, – качнув головой, усмехнулся парень. – Меня Вольгой зовут. И никуда я тебя не тащу, нужна ты мне сильно. Можешь хоть сейчас возвращаться и погибать в муках, да только без меня!

Вольга гордо вскинул голову, задрав нос. Несмотря на то что сейчас он был в облике человека, он был больше похож на кучерявого обиженного медвежонка в черной рубахе и темных штанах из меха.

Веселина слегка улыбнулась кончиками рта, чтобы не обидеть парня. Вольга заметил это и, превратившись в змею, исчез в темной траве леса.

– Постой… – только и успела сказать Веселина. Змея уже исчезла в неизвестном направлении. – Как же я…

Она села на землю, оперлась спиной на ствол дерева и заплакала. Помня, что вокруг могут быть навьи, дикие животные или кто-то, похожий на Лихо, Веселина старалась плакать беззвучно. Получалось это у нее с переменным успехом. Услышав хруст, Веселина вскочила с земли и схватилась за ветку, чтобы не упасть.

Ноги ее не держали, живот крутило от голода и боли. Веселина оценила все доступные направления и, собрав оставшиеся силы, пошла, как ей казалось, в сторону «деревни чародеев», о которой упоминал Вещун. Оставаться на ночь под деревом в лесу казалось ужасной идеей.

Особенно сильно ей сопротивлялись зубы, отбивающие музыку озноба. Веселина шла, опираясь на деревья и теряя силы. Она протянула руку к очередному дереву, но упала, не рассчитав расстояние.

– Явно ж видно, что ты нездешняя! – пробурчал Вольга, снова став человеком и подхватив ее до того, как она ударилась. – Ишь… И вот хоть бы поблагодарить, так нет же…

Снова превратившись в медведя, он понес ее в деревню.

– Зачем я вообще тебя тащу? Оставил бы погибать в топях, стала бы навью, да и… – бубнил себе под нос Вольга. – Хотя… Жалко ж тебя. Красивая… Да и смелая… Это ж ты мне помогла найти эту навку поганую…

Перед Вольгой неожиданно появилась низенькая косматая старуха в лохмотьях. Она вытянула вперед руку, останавливая медведя.

– Стой, молодчик!

– И чего ж вам, бабам, не спится по ночам? – прорычал Вольга, снова превратившись в человека. – Самое ж время.

Старушка пропустила его слова мимо ушей.

– Помоги старушке, не оставь в беде… Заплутала я… Никак не могу найти дома своего. Дай мне руку свою, отведи домой, милок…

Вольга наигранно рассмеялся. Старушка нахмурила брови, отчего ее и так морщинистое лицо стало похоже на пересушенный изюм.

– Ты, Лешиха, не лукавь. Я ж не вчера на свет-то вылез! Чего тебе надобно?

– Отдай мне девоньку эту, да и разойдемся с миром.

– Ишь… Чего ж еще тебе сделать?

Старушка, уперев тонкие руки в бока, молчала. Вольга пожал плечами и сделал шаг вперед.

– Не боишься, значит…

– Почему ж не боюсь? Все знают ваш нрав. Что твой, что мужа твоего, да только не отдам я тебе девицу.

– Уж не влюбился ты, часом? – улыбнулась Лешиха.

Вольга промолчал, посмотрев в сторону. Он угрожающе зарычал, вышло очень похоже на настоящий рык медведя.

– Да не рычи, чего там… Только воздух сотрясаешь. Ох… Ты еще слишком юн для нашего мира, оборотень. Слишком уж ты человек… Оставайся со своей ношей да только запомни мои слова: от нее тебе немало бед да и испытаний будет.

– Да уж понял… – проворчал Вольга.

Лешиха растворилась в воздухе, а медведь отправился дальше.

Он добрался до деревни в предрассветный час, когда начинают горланить петухи. Только ни одного петуха в Долине не было. Обитатели не очень-то жаловали этих птиц.

Вольга превратился снова в человека, подошел к самому большому терему и громко постучал. Этот стук спугнул пару птиц, дремавших на крыше, и разбудил собаку, которая, лениво оглядев Вольгу, так и не залаяла.

– Есть кто дома? Открывай, Радогост!

Внутри послышались ругательства, звон ключей и тяжелые шаги.

– Ох… Кто это тут шатается, спать не дает? – пробасил крупный рыжебородый мужчина, открывший дверь. – Вольга? Ну, дела! Проходи, дорогой.

– Куда можно ее? Ей бы выспаться хорошенько…

– Иди за мной. Мы ее в один миг в самые драгоценные палаты определим.

Радогост подошел к первой двери в длинном коридоре. Вольга аккуратно занес Веселину и положил на мягкую перину.

– Это что за девица? – спросил Радогост, как только они остались за столом в общей комнате. Сейчас там никого не было – хозяин зорко следил за тем, чтобы все спали в своих комнатах. – Неужто невесту себе нашел?

– Да уж, конечно… – махнул рукой Вольга. – Сказать правду, так не невеста, а ходячая напасть! Она за один вечер успела угодить в Навьи топи, там чуть не утонуть в трясине и упасть без сознания в лесу. Мало того, так за ней еще и Лешиха приходила.

– Что ж такого она натворила? Лешиха редко за кем приходит. Особо – за девушками.

– Чует мое сердце, что подослал ее кто-то. Когда отказался выдавать ей девушку, так Лешиха не взбесилась, а просто ушла.

– Не похоже на нее…

– Вот я ж о том же! Тут чуднóе что-то творится…

– Ох-ох… А ты-то что в Навьих топях делал?

– Да так, дела заканчивал… Мне сейчас бежать надо, а ты это… Береги ж ее, пока не ворочусь. Да накорми хорошенько!

Радогост и Вольга распрощались. Вольга, превратившись в горностая, побежал в сторону леса. Радогост смотрел ему вслед. Навьи топи, Лешиха… Все это не к добру.

– Ох… Не к добру ты тут… – сказал Радогост, закрыв входную дверь и повернувшись лицом к комнате, где спала Веселина. Чую, несет твой приход перемены, да только никак не пойму пока, как они на нас повлияют…

Лучина на столе слабо освещала пространство общей комнаты, уставленной столами и стульями, но Радогост ориентировался на своем постоялом дворе лучше Лешего в лесу. Загасив лучину, он отправился снова спать. Проходя мимо двери, за которой спала Веселина, он услышал мелкие шаги, стук, а потом вскрик.

– Лада! Нет! – с болью сказала за дверью девушка, после чего заплакала.

– Домовой, значит, вышел знакомиться. Ну, что ж, утром узнаем, что да как… Либо задушит во сне, либо – избавит от кошмаров. Другого не дано…

Веселина беспокойно ворочалась. Ей снилось, как ее сестра борется с Вольгой и проигрывает ему, пока сама Веселина никак не может освободиться от тугих невидимых пут, сковавших все тело. Она хватала ртом воздух, но никак не могла вдохнуть достаточно. Уже теряя сознание, Веселина вдруг почувствовала, как по щеке будто проползла упитанная волосатая гусеница, после чего мир вокруг начал блекнуть до тех пор, пока не исчез во мгле.