Читать книгу: «Но я-то тебя не люблю…», страница 6
– В общем… мам… прости пожалуйста, я…
– Никакие прости тебе не помогут, молодой человек!!! Ну-ка пойдём, поговорим по душам… задерживается он на улице до темноты… а если монстры тебя сожрут, ты обо мне тогда подумал? Что со мной будет?
– Ну мам, я…
– Пойдём-пойдём…
Кален, пристыженный, вышел за дверь, Карин идёт следом, но перед тем, как выйти, она остановилась и посмотрела на меня…
– Отдыхайте! С кровати не вставайте! Скоро принесу немного еды и отвары…
– Хорошо, – говорю я, но меня уже никто не слушает, а за стенкой слышится ругань… если бы я не знал, что это ругается милая и хрупкая Карин, то я бы никогда не поверил в это… Но тем не мене, это факт… а ещё, за стенкой, едва слышны оправдания, и отговорки юного Каллена… ха-ха-ха-ха… а я лежу в постели, внимательно слушаю перебранку за стеной, и на душе у меня, удивительно хорошо… ведь я так давно не был дома… ведь и дома моего, уже давно нет, как и нет людей, рядом с которыми я чувствовал себя, как дома.
Глава 10
С самого утра я остался в доме один. Каллен отправился в домик лесника, отправился радостным, почти вприпрыжку… Он сиял просто, как солнце, а я всё думал, почему он выбрал именно Идонею, и как Идонея терпит его… может она его просто использует, чтобы следить за мной? А может Каллен и правда нравится Идонее? Не как парень… а скорее, как младший брат? Тем не менее, пусть она отвлечётся немного от меня и пообщается с обычным человеком…
Так же с утра, покинула меня и Карин. Накормила. Отваром напоила и ушла. Куда ушла? Мне не сказала, да я и не спрашивал, хотя в душе, сгорал от любопытства. Эта женщина начинает нравится мне, и я сам замечаю, как часто думаю о ней. Вот и сейчас. Я лежу на кровати и думаю о том, куда она могла пойти. Может в лавку торговца? А может по делам? А может у неё есть в деревне ухажёр… нет, буду думать, что ушла по делам.
В доме скрипнула дверь. На пороге моей комнаты появилась Карин. Она сегодня просто сияет. И глаза как-то особенно блестят.
– Привет! – говорю. – А я, как раз думал о тебе.
– Вот как…
Она улыбается мне. Ничего не говорит.
– Почему ты молчишь?
Она подходит к кровати и раздевается. Я напрягся, а она легла ко мне и поцеловала. А я… я ответил на поцелуй.
– И что это… было? – спрашиваю, едва дыша.
С виду она всегда казалась холодной, но на деле… боже… как же это было хорошо… я так давно не был с женщиной… изнасилование не в счёт! Только вот Карин не кажется счастливой.
– Хм… вроде большой мальчик, а до сих пор не понимаешь некоторых вещей.
– Да, не понимаю. Не понимаю почему ты плачешь, ведь это точно не слёзы счастья. Что с тобой?
– Оставь меня…
– Как хочешь.
Выхожу. Стою в коридоре. Совершенно потерянный. Если она сама хотела этого, то почему сейчас плачет? Прохожу на кухню, тут на стуле, за столом, сидит Каллен. Он смотрит на меня. Я взгляд не отвожу.
– Ты… – говорит, – сделал ЭТО с моей матерью.
Не вопрос. Утверждение.
– Подсматривать не хорошо, – говорю.
– Не хорошо?! Да ты…
– Не кричи. Карин может услышать.
– Плевать! Пусть слышит, она сделала ЭТО… она забыла отца… пусть слышит, что она шлюха!!!
Он зазнался. Оскорбил собственную мать, что заботится о нём. Жалкий щенок.
Я подлетел к нему и ударил. Пощёчина. Голова Каллена дёрнулась, на щеке белый след. Он сидит. Он не двигается. Он даже голову не повернул. Не посмотрел в мои глаза. А мне стыдно. Я хочу извиниться, за эту вспышку, но слова не идут, а его щека… след на его щеке из белого стал ярко-красным.
– Прости… но ты сам виноват. Карин заботится о тебе. Она кормит. Одевает. Она следит за тобой. А ты оскорбляешь её, и за что? За то, что она полюбила меня?
– И что? Мне теперь звать тебя папашей?
– Нет, но… ты мог бы поуважительней.
– Поуважительней?! Знаешь что…
– Что?
– Иди в жопу!
Я никогда не был милосерден к людям, которые ненавидят меня. В этот раз бил с правой. Пощёчина. Удар вышел сильный. Каллен свалился вместе со стулом. У него пошли слёзы. Он встал, качаясь, чуть не грохнулся обратно. Ничего не сказал. Выбежал из дома. Дверь осталась открытой.
– Что случилось? – спрашивает Карин. Она подошла сзади и видимо заметила, как Каллен убегает из дома… Глаза у Карин красные от слёз. Какая же я тварь. И мать, и сын… всем сумел причинить боль.
– Не знаю, – говорю.
– На его щеке кровоподтёк?
– Да, я его ударил.
– Ты ударил моего сына?!
– Твой сын назвал тебя шлюхой.
– … и что? Он ребёнок!
– Ему давно пора повзрослеть.
– А это уже не тебе решать… Ты вообще кто?! Какое право ты имеешь бить моего сына?! Сидеть здесь и спорить о его воспитании?!
– Я думал, что…
А что я думал? А думал ли я вообще? Нет. Я просто воспринял их, как свою семью.
– Ты много на себя берёшь, Гильем, – говорит она тихо, но куда злее, чем раньше, – если мы один раз переспали с тобой, то это не значит, что ты можешь трактовать мне и Каллену, как жить дальше!!!
– Я думал, что ты… любишь меня?
– Что?! Да я один раз переспала с тобой и то по прось… тц… – она прикусила губу. Отвернулась.
– Что ты говоришь? По чьей просьбе ты со мной переспала?! ГОВОРИ!!
– Не кричи на меня!!! Я делаю то, что хочу, я не твоя вещь, и ты не вправе допрашивать меня и указывать!
Её губы сжаты. Глаза протыкают насквозь…
– Оставайся здесь до рассвета, но после… проваливай, и больше никогда не возвращайся.
Карин уходит. Я смотрю ей в след и думаю. Кто мог попросить её переспать со мной? У кого была причина, кто хотел, чтобы я влюбился в неё… Зачем это надо было? На ум приходит только один человек и только одна причина. Он хотел, чтобы я остался. Хотел, чтобы я пустил корни и остался в деревне, чтобы защищать её и местных жителей от тварей, чтобы мои дети унаследовали дар и деревня окрепла… Только один человек мог думать об этом, только один человек настолько заботится о деревне. Я догнал Карин уже в коридоре, в тот момент, когда она открыла дверь в спальню и собралась войти, в это момент я подхожу сзади и кладу ей руку на плечо.
– Это ведь был староста, верно? – спрашиваю тихо, почти ласково, чтобы не разозлить и не спровоцировать новую бурю.
– И что? – отвечает дерзко, но стоит на месте и ждёт. Моей реакции ждёт. Моих слов.
– Ты ведь могла бы и отказаться. Ты ведь могла и надрать ему рожу, прилюдно, и он ничего с тобой сделать бы не смог, ведь ты единственная целительница, которая уже спасла не одну жизнь… сделай он с тобой хоть что-то, и местные жители насадили бы его на колья и скормили тварям.
– Они бы никогда не сделали этого… да и Дариан, он не такой плохой, как ты о нём думаешь… ты такой дикий и жестокий… и ты приехал из города… какова же жизнь там, что люди настолько черствеют?
– Там не так уж и плохо… просто я авантюрист, и я редко бываю в городе… моя жизнь – это вечные караваны и твари… а это первое задание на защиту деревни, которое мне дали, за последние пять лет… Но я хочу поговорить с тобой не об этом.
– А я вообще не хочу с тобой говорить! – сказала она, но развернулась ко мне и посмотрела в глаза.
– Ну и не говори… просто выслушай.
Она кивнула. Словно не хотя.
– Дариан же не приказал… и я уверен, что он даже не осмелился попросить тебя об этом. Он просто намекнул, а ты… сделала выбор. Если бы я был тебе неприятен… если бы ты ненавидела меня, то ты бы никогда не легла со мной в пастель, так ведь?
Она стоит. Ничего не говорит. Даже не кивает. Просто смотрит в мои глаза.
– Ты мне нравишься, Карин, – говорю, а в груди всё сжимается.
Карин молчит. И я молчу. Мы смотрим друг другу в глаза. Но в какой-то момент, она молча развернулась и вошла в комнату. Перед моим носом закрылась дверь… Я хочу войти следом. Но дверь закрыта.
– Не сегодня, Гильем… – её голос не голос, а шёпот… я с трудом слышу его.
– Я буду ждать, – говорю и ретируюсь на кухню, сажусь за стол и думаю, как же так повернулась моя жизнь, что я смог вновь влюбиться… Мне плохо и хорошо. Кажется, это взаимно…
Глава 11
Наступил вечер. Каллена нет. Он не вернулся, хотя поругались мы днём.
– Это ты во всём виноват! – кричит Карин. Кричит не первый раз, а уже двадцатый.
– …
А что мне на это сказать? Молчу. Да, виноват. Да, он до сих пор не вернулся. Да, не стоило мне его бить. Я проговариваю это про себя, но сказать вслух… не надо говорить вслух. Карин будет хуже, ей нужно выговориться, куда-то деть нарастающее беспокойство.
– Молчишь, да?! Молчишь… Ты молчишь, а его там… может его там…
Она бледная, как смерть. В глазах страх. Выйти собралась из дома. Я шёл за ней до входной двери, надеясь непонятно на что… но у самой двери схватил её за руку.
– Не надо.
– Не надо?!!!
– Я сам. Я найду его и приведу к тебе.
Она молчит. Молчит, но стоит на месте. Позволяет мне выйти. Остаётся одна в доме. Ждать и умирать от тревоги… я бы взял её с собой, вдвоём было бы легче найти его, но вот незадача… начинается закат… скоро наступит ночь, а я буду не в состоянии защитить её. Я иду один исправлять то, что натворил.
У меня есть гадкая мысль. Мысль о том, где сейчас Каллен. Эта мысль пугает меня. Я всей душой не хочу быть правым. Не хочу даже думать о ней. Но мысль не уходит, она преследует меня… но пока, я ещё могу увиливать от неё, пока что мне есть, что предпринять.
Центр деревушки – это место, где все люди собираются отдохнуть и выпить… трактир.
– Вааай, какими судьбами к нам, великий и ужасный маг? – говорит Джеральд. Он улыбается, но через мгновение лицо его изменилось, улыбка пропала.
– Что случилось? – говорит он гораздо серьёзней.
– Ты видел сегодня Каллена?
– Да… он пришёл днём весь на взводе и с опухшей щекой… кстати, ты знаешь откуда у него это? С матерью поругался?
– Нет, не с матерью, со мной… Знаешь куда он мог пойти дальше?
– Да что ты… зачем же так с ребёнком, он только недавно отца потерял…
– Джеральд, куда он мог пойти дальше?!!!
– А сам как думаешь? Взял припасы и отправился к твоей напарнице, мог бы и догадаться… а всё-таки ты зря так с ним… Что с тобой?! Эй… присядь… ты же на ногах почти не стоишь… может тебе выпить, а?
– Послушай меня внимательно, Джеральд… я сейчас уйду в домик лесника…
– Да куда, ты же ранен…
– Послушай! Я сейчас уйду туда, а ты побежишь к старосте… скажешь ему, что сегодня их никто защищать не будет, скажешь, пусть соберёт людей на стенах.
– Постой, но а как же твоя напарница, думаешь она не справится?
– Идонея… её зовут Идонея… и если она подойдёт к стене одна, то убейте её.
Я сделал всё что мог, для защиты этой деревни, теперь мне нужно разобраться с тем, что я успел натворить…
– Эй, Гильем!!! Гильем!!! Да постой ты!!! Ну куда же ты?!! Посто…
Я закрыл дверь, оставив Джеральда самому разбираться с последствиями. Я больше не могу тратить здесь время. Закат пылает.
– Куда это вы собрались, на ночь глядя, маг?! – старческий голос слышится со стены.
– Зандер… ты давно видел Каллена?
– Сегодня, днём… постой, он же не вернулся! Но… почему?
– Открой ворота, Зандер, мне нужно поспешить, возможно Каллена уже нет… в живых.
– Да что ты такое говоришь?! Монстры не нападают днём…
– Ты помнишь, как ощутил магию от дома в лесу, хотя был ещё вечер?
– Да, это было дня три назад. Ты говорил, что вы тогда повздорили…
– Она безумна Зандер, это Идонея тогда напала на меня… и это она подставила меня с тварью… я оказался раненым из-за неё и сейчас Каллен остался с ней один на один.
– Но почему же ты молчал?! Почему не предупредил нас?! Почему позволил Каллену уйти?!!! – голос старика гремит на всю округу.
– … я… я… – слова не идут, а время… время уходит.
– Я не слышу тебя маг!!!
– Я понадеялся на неё, я решил, что она одумается, решил, что она… не будет нападать на местных, я доверял ей даже после того, как она хотела убить меня…
– Ты глупец, который втянул всех нас в передрягу!
– Да… но… но я хочу спасти Каллена, пока не поздно… так что открой ворота старый хрыч, или я снесу их вместе с тобой…
– …
Ворота открылись. Открылись медленно, словно нехотя.
– Если ты не вернёшь нам Каллена… то в деревню можешь больше не возвращаться.
