Читать книгу: «Сейчас 23», страница 3

Глава 6

Пройти два лишних этажа – это не так страшно, как то, что кто-то может находиться в этой квартире. Просто если нас кто-то здесь увидит, то может подняться шум, который привлечёт внимание людей Матвеева. И сложно представить, как мы тогда будем выбираться из здания остальные семнадцать или восемнадцать этажей. И, главное, – останется ли у нас такая возможность.

Как только мы услышали шорохи из соседней комнаты, то замерли так быстро, насколько это только было возможно. Мэр поднесла указательный палец к губам в знак того, чтобы от нас не исходило ни звука (а то непонятно). Я кивнула в ответ, медленно начала пробираться к стене и затем прижалась к ней спиной. Махнула девушке, чтобы она приняла то же положение. Первые секунды она не понимала, что я делаю, но затем до неё дошло. Когда Мэри встала рядом со мной, я еле слышно произнесла:

– Надо быстро добежать до двери. Я первая, ты за мной.

Девушка кивнула в ответ.

К нашему большому счастью в гостиной, в которую мы попали, был положен ковёр, на нём наших шагов было почти не слышно, хотя если бы мы сняли обувь, то стали ещё более бесшумными.

Продвигаясь мимо спальни, мне очень хотелось заглянуть, кто же там всё-таки находится, но я подумала, что сейчас не время для любопытства. Самое главное – как можно быстрее добраться до выхода и не наткнуться на хозяев квартиры. Осторожность – превыше всего.

Преодолев уже большую часть дома, я вдруг почувствовала, что Мэри позади меня нет. И, чёрт возьми, какого хрена она копается? А я скажу какого. Обернувшись назад, я могла наблюдать следующую картину: Мэр стояла прямо в дверном проёме той комнаты, где кто-то находился, и мало того, она улыбалась.

Я встала прямо посреди коридора и ждала, что она как-нибудь заметит моё непонимание, но ей было интересней то, что находилось в комнате.

– Ну ты чего творишь-то?! – зашипела я.

Она, не поворачивая головы в мою сторону, махнула рукой. Я, позабыв о том, что нужно быть тихими, подошла к ней и повернулась в сторону того, на что она так пристально смотрела.

Старик. Это, блин, был пожилой человек, скорее всего являвшийся хозяином квартиры, который показывал пантомиму. ПАНТОМИМУ! МАТЬ ВАШУ!

Что? Я точно не сплю? Что за бред? Это же несерьёзно! Его даже не удивляет тот факт, что в его квартире посторонние? Хотя ему на вид лет семьдесят-восемьдесят, так что, думаю, минут через пять он вообще забудет, что здесь кто-то был. Видимо, его память стёрла воспоминание о таком чувстве как «страх». А инстинкт самосохранения давно сказал ему «пока».

Однако хочу заметить: для своего возраста он довольно неплохо двигается (получше некоторых здоровых мужиков).В его руках будто нет костей, ибо он смог соединить руки в замок, обняв себя при этом.

Он, видимо, глухой, потому что в ухе у него торчит слуховой аппарат, а возможно и глухонемой, раз он так и не закричал от того, что в его доме две незнакомые двадцатилетние девушки. Хотя на его месте я бы тоже не стала звать на помощь.

А давайте теперь вернёмся в реальность. Нам, как бы, надо бежать поскорее вниз на парковку, а не стоять здесь и смотреть, как странный дед застрял в воображаемом ящике. Дурдом какой-то. Я точно не сплю? Если нет, то уже серьезно пора узнавать номер психушки.

– Мэр, нам надо уходить.

– Да, но скажи же, он крутой, – не сводя глаз с пожилого мужчины, отвечала мне Мэр.

Я же просверлила её взглядом, и, видимо, она это почувствовала, потому что сразу опомнилась.

– Чёрт, точно! Пошли.

Когда мы направились к выходу, старик остановил Мэр, положив руку ей на плечо. Она с вопросительным выражением лица повернулась в его сторону, будто ждала, что он выкинет какой-нибудь «фокус». Но он лишь протянул ей конфетку. Она посмотрела на неё, а затем улыбнулась и приняла её.

– Спасибо, – поблагодарила она с лицом, выражающим противоречие её чувств.

Старик по-театральному поклонился ей, а затем посмотрел на меня. И лицо у него стало такое, будто он что-то забыл, но тот час же вспомнил (так обычно делают клоуны в цирке). Дедушка порылся в широких штанах и достал оттуда очередную конфету, но она была уже больше предыдущей. Я же от растерянности не совсем поняла его добрый жест, но также приняла сладость и просто кивнула.

Выйдя из квартиры старика-мима, мы направились в сторону общих балконов, бежать вниз восемнадцать или семнадцать этажей.

– И что это вообще, блин, такое было? – запихивая конфету во внутренний карман куртки, спросила я.

– Милый дедушка, которому явно скучно одному дома, – ответила Мэри, жуя подаренную сладость и запихивая фантик в карман куртки.

– Тебе не кажется, что это было не совсем разумно – останавливаться и смотреть на него?

– Да ладно, он всё равно заметил, как я пробегала мимо, тут либо надо было уже бежать, либо остановиться и посмотреть, что будет дальше.

– Интересно, что ты выбрала второй вариант. Кстати о беге, ты уверена, что на балконах еще нет этих парней?

– Да, потому что двери до десятого этажа закрыты, а я не думаю, что они будут проверять все двадцать дверей, ибо уже на 3—5 забьют на это дело.

– Надеюсь, что так и будет. А как мы собираемся спуститься до парковки по балкону, если на первых этаж всё закрыто?

– А вот тут придется уже импровизировать.

Чудненько.

Мы вышли на балкон, и в лицо ударил прохладный ветерок с набережной. Всё бы хорошо, да только эти лоджии видны насквозь, то есть если мы будем спускаться вниз, и кто-то из амбалов будет проходить по коридору, то ему не составит труда заметить двух девчонок, которых у него задание найти. Хотя снизу всё-таки окна украшены витражами и вероятность того, что нас не заметят, всё-таки есть. Но, с другой стороны, не на лифте же спускаться и не прыгать же нам с восемнадцатого этажа (всё-таки не семнадцатый) в воду. Пониже спустимся, и можно будет уже подумать об это идее.

Спустя три этажа в коридорах пока что еще никого не было видно. И последующие пять тоже дались практически легко, правда, мы уже немного начали уставать, и ноги стали болеть (боюсь представить, как всё будет болеть завтра). А вот начиная с девятого этажа всё пошло немного не так, как хотелось бы, потому что в коридоре уже стояли два парня с пушками. Вот же дичь! Надеюсь, у них всё же нет приказа: расстрелять на месте, – и Матвеев собственноручно захочет решить проблему в виде моей персоны. Хотя не знаю, что хуже.

Мы с Мэр остановились между девятым и десятым этажами, чтобы собраться с мыслями, что делать дальше.

– Отлично, что делать будем теперь? – шёпотом спросила я, хотя эти ребята всё равно нас не услышат отсюда.

– Значит так, как я поняла: на остальных этажах в коридорах точно такая же картина, и поэтому трудно будет пройти незамеченным, – ответила девушка, переводя дыхание, – но, с другой стороны, двери всё равно закрыты. Хотя, возможно, они отключили автоматические замки от этих балконов. И тогда… Чёрт! Я совсем об этом не подумала.

– Но теоретически возможно проскользнуть мимо. Может, нам попробовать очень быстро бежать?

– Можно, конечно, но, думаю, нам удастся спуститься так этажа три максимум, а потом нас точно заметят.

Девушка затихла и стала осматриваться вокруг, пытаясь найти какой-нибудь выход. Бросив взгляд вниз на реку, она сказала:

– Давай для начала попробуем спускаться очень аккуратно, то есть как только амбалы отворачиваются, мы тут же спускаемся вниз.

– Окей, а что будем делать, если нас вдруг увидят?

– Импровизировать.

На этих словах она начала спускаться дальше вниз, а я не готова была ещё идти.

– Стой! Так не пойдёт! – шёпотом кричала я, – нам нужен чёткий план!

– Он уже есть, – ответила Мэр, присматриваясь к ребятам, что стояли в коридоре, – быстро, пошли!

Я мгновенно среагировала и, чуть ли не перелетая всю лестницу, спустилась вместе с ней на восьмой ярус. Жесть! Так бешено сердце не может колотиться, как колотиться оно у меня сейчас. И так ещё восемь раз? Кажется, у меня нервы не выдержат или сердце. Не успела я отойти от этого спуска, как Мэр скомандовала опять бежать вниз.

Стоило только подумать, что у нас есть шанс пройти так ещё семь этажей, как Мэри остановилась и начала ругаться себе под нос.

– Что такое? – прошептала я.

– Кажется, здесь нас ждут, – тоже еле слышно произнесла девушка.

Я поднялась чуть повыше, чтобы не было видно меня. Вот же засада. Видимо Мэри тоже не знает, что делать, поскольку даже не рассчитывает возможные варианты как тогда, когда ей пришла мысль: незаметно пройтись по восьми этажам, а в случае чего импровизировать. Хотела я что-то сказать, да только Мэр резко встала, схватила меня за руку с криком: «Бежим!»

Я толком ничего понять-то не успела, и вот мы уже миновали два этажа, но те ребята нас заметили, поскольку стали выбегать на балкон с верхних ярусов. Видимо, они всё-таки отключили замки от лоджий. И вот чёрт! На четвертом этаже уже стояли два вооружённых мужика. Нам не удастся пробежать мимо них!

– ПРЫГАЙ! – скомандовала девушка, потащив меня к забору, что ограждал балкон от пропасти, ведущей в воду.

И мне ничего другого не оставалось сделать, как послушаться её. И я прыгнула.

Глава 7

Несколько секунд свободного падения длятся целую вечность. Я лечу и успеваю подумать о том, что мне всего двадцать лет, а я уже так рискую расстаться с жизнью. Мне всего двадцать, а чувство такое будто уже все сто, неужели об этом думают люди, когда дыхание смерти врезается им в спину? Они жалеют о том, что им не хватило времени? Им страшно от того, что они многое упустили в жизни? Разве не должно быть так, что перед глазами пролетают все радостные моменты жизни, которые являются доказательством того, что она была чертовски хороша? Почему ничего приятного не всплывает в моей памяти? Ведь так не бывает, у каждого есть радостные эпизоды, о которых не стыдно рассказать: «Это было действительно круто». Пусто. Темно. Ничего. Значит, это ещё не конец?

Удар. Чувство такое, будто я проломила ногами асфальт, и сказать, что это больно, ничего не сказать, но дискомфорт прошёл довольно быстро. Видимо, мозг быстро переключил своё внимание с проблемы на проблему. Сначала он испытал шок от удара, а потом от кромешной тишины. Ничего, ни единого звука. И темнота. Я не пыталась открыть глаза, потому что в этом не было необходимости, я всё равно ничего не увидела бы, так как мы прыгнули в реку, а не в бассейн. Не думаю, что в цветущей воде вообще безопасно открывать что-либо.

Отойдя от легкого чувства эйфории тишины подводного мира, я почувствовала хватку Мэри (надеюсь, это она) на своей руке, которая тащила меня куда-то вперёд. И вдруг меня ударила волна страха, потому что моим лёгким начинало не хватать воздуха, и если бы я срочно не выплыла, то, скорее всего, задохнулась. Только не из-за недостатка кислорода, а из-за этой чёртовой паники.

Мэр (это точно должна быть она) почувствовала моё напряжение, во всяком случае, мне так показалось, и поплыла вверх, к воздуху.

Не знаю, на какую глубину мы опустились при падении, но это расстояние казалось бесконечным. Надеюсь, что эти амбалы не решили прыгать вдогонку, иначе, страшно представить, какой исход нас мог бы ожидать здесь, под водой.

Воздух. Лёгкий ветерок щекотал мокрую кожу, а глаза всё не могли раскрыться, ибо не хотели видеть перед собой никого, кроме Мэри: а вдруг её не будет? Я заставлю их посмотреть! Один, два, три…

– Мэри! Это вообще что такое, блин, было?! – закричала я на девушку, которая улыбалась мне во весь рот.

– Быстрый спуск, крастока, – отвечала она, – признайся! Тебе же самой понравилось.

– Да какая, блин, разница?! А если бы мы разбились?! Или эти парни начали стрелять?!

– Так они и начали, только почему-то сейчас перестали, – улыбка медленно пропала с её лица, когда она посмотрела наверх.

Я подняла голову и увидела, что на балконах уже никого не было, во всяком случае, под нашим углом ничего не было видно.

– Что дальше? – бросила взгляд на девушку я.

– Да, мы почти на месте. Видишь ту лестницу? Там уже начинается парковка.

И действительно, на берегу, недалеко от нас, располагалась каменная лестница, на которой, наверно, часто обычно сидят художники за рисованием новых картин, ну или парочки, которые в «романтической» обстановке выбирают момент для первого поцелуя. Впрочем, какая разница, кто что делает на этих ступенях, главное, чтобы сейчас никого не оказалась поблизости. Ведь нам почти удалось сбежать от людей Матвеева.

Выйдя из воды, я поймала в голове мысль:

– Мэр, мне кажется, от нас теперь будет слишком много следов, – обратилась к девушке я, указывая на лужи воды от нашей одежды.

– Дерьмо! Ты права, придется передвигаться по стене и надеяться, что Пит вот-вот подойдёт.

– А если эти амбалы уже здесь?

– Ну ты, вроде, неплохо дерёшься. Мы, кстати, пришли.

– Это я уже поняла, мы же на парковке, – возмутилась я.

– Нет, я имею в виду, до машины.

Я не сразу обратила внимание на то, что вокруг нас вообще стоят автомобили, они для меня были невидимками, которые не привлекали к себе никакого внимания. Они будто слились с здешней местностью.

– Стоп! У вас есть ещё одна? И мы поедем на этой? – указывая на белый «фольксваген», недоумевала я.

– А ты что, побегать ещё хотела? Конечно, можешь попробовать, но мы с тобой только что прыгнули с пятого этажа не для того, чтобы так быстро всё пошло наперекосяк.

– Окей, а у кого ключи? У Пита?

– Ага, как же! У меня ключи. Надеюсь, они не плавают где-то в Волге сейчас.

Я тоже на это надеюсь, а ещё на то, что с Питером всё в порядке, ведь он выбрал, наверно, самый опасный путь сюда.

Мы с Мэр стояли у стены напротив её машины. Она присела и, скинув рюкзак с плеч, стала рыскать в поисках ключей. Я же запрокинула голову наверх, закрыла глаза и стала прислушиваться к звукам вокруг нас. Топот, шаги, кто-то бежал, но не на парковке, а наверху. Они близко. Пит, пожалуйста, быстрей.

– Нашла! – вытянула руку над головой Мэр в знак того, что ключи на месте.

– Где Пит? – не открывая глаз, спросила я.

Повисла неловкая тишина, которая заставила всё-таки мои глаза открыться.

– Мэр?

– Тише… – она махнул мне, чтобы я присела рядом с ней, я так и сделала.

– Что такое? – шёпотом обратилась я к девушке.

– Можешь незаметно посмотреть, кто там за углом ходит?

– Что? – я не сразу поняла, о чём она, потому что ничего не слышала.

– Ладно, сиди здесь, – она оставила мне свой рюкзак и протянула ключи от машины.

Она очень тихо, но уверенно поползла к углу, который находился от нас на расстоянии двух машин. Преодолев красную «бэху» и серебристую «ауди», она остановилась и подождала пару секунд прежде, чем заглянуть за угол.

Она всматривалась так долго, что даже забыла о том, что нужно быть незамеченными. Мэри уже почти скрылась за угол, и мне это совсем не понравилось.

– Мэри! – зашипела я. – Что ты делаешь?

Но она мне не ответила, а просто встала на ноги и смотрела куда-то прямо перед собой. Я же стала слышать те звуки, что слышала минуту назад, но они были уже слишком близко. Эти ребята уже рядом с парковкой.

Я встала и направилась к девушке, оставив её рюкзак на асфальте, но продолжая сжимать ключи от машины в руке. Подойдя к ней ближе и повернув голову в сторону того, на что смотрела девушка, я поняла, почему она так тут стоит.

Картина маслом: Пит бежал весь запыхавшийся, держа подмышкой рыжего кота, при этом пытаясь что-то сказать. Я была уже готова пойти к нему на встречу и помочь. Но за его спиной вдалеке открылась дверь, и оттуда повалилось целое стадо амбалов Матвеева.

Пит обернулся, и это будто придало ему больше сил, он стал бежать быстрее. Мэри тоже быстро среагировала и бросилась в сторону машины, крича мне, чтобы я дала ей ключи. Я же как статуя стояла и смотрела на всё это, даже не поняла, как отдала Мэри ключи, но когда парень с котом приблизились ко мне, меня будто осенило, что нужно тоже бежать. Моё тело дёрнулось в сторону бывшего укрытия и, подобрав рюкзак, забросило в машину.

– Давай, газуй! – крикнул Питер Мэри, кидая перепуганного кота ко мне на заднее сидение.

– Ага! А ну все быстро пригнулись! – крикнула нам девушка.

Она резко дала по газам и развернула машину на 90 градусов так, что, кажется, чуть не стёрла все шины. К нашему счастью, выезд с парковки был прямо впереди и нужно просто молиться, чтобы машина смогла разогнаться так быстро, насколько это только возможно за такое короткое время. Переезжая дорогу тем парням, мы словили, наверно, около двух пуль.

Думаю ничто не сравниться со звуком врезавшейся в крыло машины пули, где находилось твое лицо.

– Скажите, что мы уже не на парковке! – потребовала я, всё еще смотря на ту точку, куда врезалась последняя пуля.

– Всё в порядке, красотка. Мы сваливаем дальше, – ответила мне чересчур спокойная Мэри.

Глава 8

Всё. Конец. Мы – трупы. Они гонятся за нами. Чёрт! Вот же дерьмо! Окей, нужно успокоиться и здраво подумать. Сделать глубокий вдох и…

– А ну-ка, блять, Викс, пригнись! Сейчас я разъебу этих уёбков! Палить по нашей машине можем только мы! – в прямом смысле рычал Пит.

К чёрту спокойствие! Это, блять, настоящее безумие! Почему такое дерьмо вообще с нами происходит? Почему амбалы не могли затупить и остаться в высотке? Почему с баром прокатило, а с домом ребят нет? Сука! Мне страшно, но в тоже время я в настоящем бешенстве от этой дурацкой безысходности. По машине стреляют из двух тонированных джипов, мы едем на маленьком хэчбэке. И нас если не пристрелят, то просто раздавят. Тем более Пит хоть и пытается отстреливаться, у него это получается не очень. В итоге мои нервы просто не выдерживают.

– Пит! Дай этот грёбанный пистолет сюда! – кричу я.

Конечно, он не воспринимает мои слова всерьёз, и поэтому я сама тянусь к его сиденью, отнимаю оружие, которое еле-еле удерживалось в его руке. Пит смотрел на меня так, будто вообще не понимал, что сейчас происходит. Хотя почему будто? Сейчас действительно никто ничего не понимал. Всё делается тупо на инстинктах.

Видимо, когда я нахожусь в состоянии на грани срыва, моё тело начинает жить собственной жизнью, потому что у меня не было контроля над ним. И к тому же, я начала делать то, чего в здравом уме ни за что делать не стала бы.

Я бросила бедного кота Питу в ноги, а сама открыла окно, что было слева, и рукой навела пистолет на чёрные джипы. Честно говоря, первую минуту никуда я толком не метила, просто пыталась попасть хотя бы в одну грёбанную машину, но потом, когда нервы чуть-чуть отпустили, в голову пришла гениальная мысль. Нужно палить по колёсам, блин!

С меткостью у меня небольшие проблемы, но если достаточно постараться, то всё может получиться. Только я высовываю руку из окна, чтобы снова начать целиться, как Мэри резко дёргает машину вправо.

– Ай! Ты чего творишь?! – вырвалось у меня.

– Простите, конечно, но мне не совсем нравится количество дырок, образовавшихся на кузове моей машины! – ответила девушка.

И в этот момент в бампер прилетело как минимум ещё две пули. Ой, нехорошо получается.

Приблизившись снова к окну, пытаюсь прицелиться во второй раз, но у пистолета кончились патроны. Серьезно? Что за хрень вообще происходит?

– Ребят! У меня тут пули кончились, – бросила я.

Пит покопался в бардачке и нашёл для меня два магазина, протянув их, он спросил:

– А ты точно умеешь обращаться с оружием?

– Нет, бля! Тут разве нужно что-то уметь? – огрызнулась я.

Пит ничего не ответил, а я, перезаряжая оружие, как это делают во всех боевиках (спасибо им за это, и не только им), попыталась испытать удачу в третий раз и надеюсь теперь уже точно получится.

Я достаточно долго пыталась прицелиться и как бы при этом очень сильно рисковала, но лучше потрачу больше времени на прицел, чем на бензин, убегая от этих ребят. К тому же они не такие тупицы, как могло показаться в первый раз. Машины едут зигзагом, что значительно усложняет мою задачу. Однако эти амбалы не настолько мозговиты, чтобы ехать не по закономерному движению, и поэтому не так уж и сложно просчитать, в какой момент колесо окажется под нужным мне ракурсом.

Если честно, данная ситуация похожа на какое-то волшебство. Поясняю. Несмотря на то, что мы уже почти выехали из города, на дорогах всё равно должны быть машины, но их почему-то почти нет. Изредка мне удаётся заметить один или два автомобиля. Хоть это и хороший расклад, но почему именно сегодня и в такой момент нет машин? Неужели, люди Матвеева перекрыли дорогу? Твою мать…

Помолиться может? Ах да! Я же не умею. В такие моменты жалеешь, что не стал в прошлом верующим…

Пять секунд, и нужный джип окажется там, где это нужно. Четыре – водитель уже повернул руль в сторону. Три секунды – одна пуля пролетает мимо моей руки, которую я уже выставила для выстрела. Две – машина уже там, где мне нужно. Одна секунда – я делаю выстрел.

Я не попала с первого раза, но поскольку моё тело стало действовать независимо от моей воли, с третей попытки пуля всё-таки попадает в колесо. Внедорожник потерял управление и съехал с обочины, врезавшись следом в дерево.

– Еееееее, бой! Прямое попадание, – вот уж действительно вырвалось у меня.

– Ништяк! А во второго сможешь так же попасть? – выкрикивала Мэри спереди.

– Да, нет проб…

Чёрт! Меня резко отбросило вперёд, потому что эти грёбанные ублюдки въехали в нас.

– Да, чтоб тебя! Какого хрена они творят?! – ругалась Мэри, выкручивая руль в сторону.

Моё бедное плечо. Завтра точно всё тело будет разваливаться. Конечно, если завтра наступит.

Я посмотрела через заднее стекло, чтобы увидеть, что творилось с задом нашей машины, и охренеть!.. Надеюсь, Мэри не видит того, что стало с её бампером. Ну как что. Его теперь просто нет. Он трагично попал под колеса внедорожника. Если мы срочно не оторвёмся от них, нас, скорее всего, просто раздавят, или переедут, или просто столкнут с обочины. Думай! Думай! Что можно сделать в этой ситуации?

– Да пиздец нахуй блять! – выругался Пит.

Сначала я подумала, что это у него просто заторможенная реакция, но нет, это я – тормоз. К последнему джипу присоединились еще три точно таких же. Блять!

Шансы на то, что мы сможем оторваться, с каждой секунды приближались к нулю. Ибо мы уже выехали из города и проезжали рядом с лесной зоной, а дальше только поля. Похоже, это конец.

Перепуганный кот кое-как пролез ко мне на заднее сиденье, ему так же страшно, как и мне. Неудивительно мы же оба существа, рожденные природой. И в нас бурлят инстинкты, которые говорят, что и как делать. Видимо, коту его инстинкты говорят, что нужно попытаться спрятаться под сидениями и тогда у него будет шанс выжить. Вот если бы мой инстинкт сказал мне что-нибудь подобное. Жаль, что мы с ребятами не можем вот так же спрятаться под сидениями и быть уверенным в том, что это нас спасёт.

И в этот момент в нас снова врезался джип. Боюсь, если они въедут в нас в третий раз, то машина просто не сможет ехать дальше.

Я, конечно, не верю, что там, «наверху» кто-то есть, но кто бы или что бы ты ни было, помоги, пожалуйста! Дай хотя бы один сучий знак!

– Если у кого-то есть предложения о том, как бы нам выжить, самое время высказаться! – нервничала Мэри, вцепившись мёртвой хваткой в руль.

Никто ей ничего не ответил, потому что мы находились реально в какой-то безвыходной ситуации. У нас есть буквально минута, чтобы что-то придумать. ДУМАЙ!

ДУМАЙ! А НЕ НОЙ! Что мы имеем? За нами ехали три джипа, напичканные амбалами, у которых приказ в лучшем случае схватить меня, но при этом не пощадить остальных. Мы втроём (вчетвером, кот же ещё) пытаемся оторваться от них на едва целом «гольфе», который явно уступает этим машинам во всём. Мы имеем пистолет, и, кстати, не один, и кота, который благополучно пытался спрятаться внизу под сидениями. Спрятаться…

Нам нужно спрятаться, потому что оторваться явно уже не получается. Как это сделать? На ходу выпрыгивать – не вариант, слишком большая скорость. Свернуть на обочину – думаю, тоже не выход, хотя…

Если сначала резко повернуть машину не на сто восемьдесят, а на девяносто градусов, то, скорее всего, ребята на джипах не поймут, что произошло в первые секунды, и не смогут отреагировать как нужно. Да блять! Была не была!

– Мэри! Нужно сдрейфовать назад! Для начала отъедь ближе к левой обочине! Пофиг на сплошную! А за тем сверни резко вправо на девяносто градусов, а затем поверни ещё раз вправо так, чтобы заносом мы поехали в обратную сторону. Дождись моей команды! – доставая кота из под сидений, крикнула я.

– Что? С ума что ли сошла? Ничего не получится! – отгрызнулась девушка.

– Если у тебя всё в порядке с реакцией, то тогда всё получится! – ответила я. – Я скажу – ты поворачиваешь вправо, я скажу – ты поворачиваешь машину снова вправо! Поняла?! Вспомни форсаж!

Помешкав около секунды, девушка всё-таки решилась:

– Твою мать! Хорошо! Давай!

Прижав бедное животное к себе, я стала высматривать следующую машину, что собиралась въехать в нас. Она была уже очень близко. Буквально одно мгновение, и она достигнет нас. Ну же, давай ещё ближе, ещё чуть-чуть. И вот джип разгоняется ещё быстрее, и между нами остается считанный метр.

– ДАВАЙ! – что есть мочи скомандовала я.

И Мэри, матерясь, повернула руль резко вправо, и мы почти съехали с обочины, но я скомандовала во второй раз:

– РАЗВОРАЧИВАЙ!

– СУКА! ВИКС! – не своим голосом кричала куда-то девушка, но явно обращаясь не ко мне.

И мы развернулись.