Читать книгу: «Венец моды и традиции. Головные уборы народов мира», страница 2
Впоследствии в Риме переосмыслили роль венка как символа славы. Спортивные достижения рациональным римлянам были ни к чему, и главным источником славы стали военные победы. Венчать голову главы государства лавровым венком вошло в моду со времён Юлия Цезаря, который, впрочем, с его помощью старался прежде всего прикрыть свою лысину (потому что рекомендованная Клеопатрой мазь из измельчённых жжёных мышей не помогала). Однако позже лавровый венок, сделанный уже из золотых ветвей и листьев, использовался исключительно для превращения гражданина в императора.
Впрочем, наголовное одеяние символизирует не только социальное преображение человека. Столь же часто головной убор является у различных народов символом дома, родного жилища, которое даёт защиту и безопасность. Полагают, что даже имена головных уборов в некоторых языках происходят от названий жилища: так, английское hat – «шапка, шляпа», вероятно, родственно hut – «хижина, хата», а слово cap, как и его русский родственник кепка, может происходить от cappan, кельтского названия хижины.
Католическая митра и портал Собора Парижской Богоматери
В этом нет ничего удивительного – многие шапки действительно до боли напоминают архитектурные сооружения. Митра Римского Папы по своему фасону идеально повторяет очертания портала готического собора, и это не случайное совпадение. Наиболее популярная в сегодняшней России форма русского девичьего кокошника тоже совпадает по форме с маковкой православной церкви, и в большинстве магазинов народного костюма он так и называется – «кокошник-купол», хотя ещё столетие назад такая форма для народного головного убора была нехарактерна. Наконец, стоит лишь сравнить внешний вид казахской юрты и мужской шапки тухпук, чтобы отметить их несомненное сходство по форме, да и по материалу – обе делаются из войлока. Надевая головной убор, человек получал возможность почувствовать на себе свой маленький дом – даже находясь вдалеке от родного очага.
Казахская юрта и национальная шапка тухпук – обе сделаны из войлока
Нередко форма головного убора символизирует и более важные сакральные объекты, чем дом. К примеру, причёска Будды, как и буддийские пагоды по всей Южной и Юго-Восточной Азии, повторяет очертания мифической священной горы Меру, и многие церемониальные головные уборы в этих странах следуют тому же канону, создавая своеобразную пагоду на голове человека. Точно так же форма плетёной шляпы мокоротло африканского народа сото (Лесото), по легенде, происходит от формы священной горы Килоане, у подножия которой некогда находился племенной центр сото. Некогда этот головной убор мог надевать только вождь, но сегодня эта шляпа – самый узнаваемый символ Королевства Лесото, изображённый на государственном флаге и непременно надеваемый на любых фольклорных праздниках с участием танцоров сото. Наш музей решил не отставать – на его логотипе тоже красуется мокоротло, купленное в Лесото.
Головной убор делает человека солиднее. Неслучайно во все времена он оставался самой дорогой частью гардероба – начиная ещё с корон фараонов и вплоть до знаменитого бриллианта «Куллинан-II», одного из крупнейших в мире, украшающего ныне корону Британской империи, в которой королева Елизавета ежегодно открывает заседания Парламента. Ещё каких-нибудь полвека назад её соотечественник лорд Бивербрук говорил, что «британские избиратели никогда не проголосуют за человека, не носящего шляпу». И хотя в Европе и Америке времена шляпы уже минули, во многих культурах Азии, Африки и Америки под этим высказыванием подпишутся миллиарды людей.
История
Ещё в середине XX в. выйти на улицу без головного убора не мог в Европе и Америке ни один уважающий себя мужчина. Шляпа, фуражка, хотя бы кепка – с непокрытой головой его просто приняли бы за бродягу. Всё изменилось как-то внезапно около 1960 г., и одним из виновников смены тренда называют президента США Джона Кеннеди. Он считал, что шляпа ему не идёт, и надел цилиндр на публике только раз – при инаугурации (да и то, видимо, чтобы попозировать рядом со своим предшественником Эйзенхауэром). Больше никаких шляп на нём не видели, и мода на «пустую голову» у мужчин держится вот уже шестьдесят лет.
Нередко шапка символизирует неразрывную связь поколений и становится данью народной памяти. Много лет назад меня пригласили на праздник Кольских саамов в посёлке Ловозеро, где саамские женщины расхаживали в красивейших национальных костюмах и головных уборах – шамшурах. Я спросил, сколько времени и денег займёт изготовление такой красоты. Старушка удивилась: «Кто ж тебе такую сделает?» Выяснилось, что шамшуры никто не изготавливает заново, их носили ещё прабабушки нынешних саамок, и каждое поколение лишь заменяет выцветшие детали или подшивает утраченные украшения.
Саамские женщины в шамшурах
Расстаться с таким головным убором или сделать такой же новый не представляется возможным. Скоро он достанется дочери, а от неё – внучке как главное сокровище семьи. (По той же причине, как выяснилось в разговоре, на протяжении всех этих веков шамшура ни разу ни стиралась.) Современная бейсболка на голове у уличного подростка не говорит ни о чём и ничего толком не обозначает (даже того, что он играет в бейсбол – скорее нет, верно?). Есть, конечно, ещё бейсболка в стразах, означающая, что у её хозяйки есть фэшн-блог и искусственные губы, но это мы видим и так. Бейсболка лишена и возраста, и пола, её могут надеть мужчина и женщина, ребёнок и старушка. Традиционный же головной убор содержит целую энциклопедию информации о своём носителе. Национальность, племенная принадлежность, вероисповедание, возраст, семейное положение, статус в обществе, последние события в жизни и профессия – многое становится ясно, как только человек надевает свой головной убор.
Впрочем, и отсутствие убора тоже может иметь огромное символическое значение. Например, у короля Бельгии, в отличие от его коронованных коллег в Европе, короны нет. Он называет себя «королём бельгийцев», он народный монарх, и корона с его головы никогда не упадёт, потому что он никогда не надевал её. Обнажение головы – всегда и повсюду жест уважения, преклонения, скромности: ещё персидский царь Дарий I, глава одной из первых в мире сверхдержав в VI в. до н. э., снимал свою тиару при молитве Солнцу, да и сегодня мы обнажаем голову, входя в храм. Непокрытая голова может означать и знак траура: эта древняя традиция до сей день жива у народов Центральной Азии, где таджикские женщины в период скорби снимают головные платки и опоясываются ими, обнажая волосы – что в обычной жизни строго запрещено. У жителей Англии на столетия остался в памяти момент, когда, въезжая в Лондон после возвращения из эмиграции в 1660 г., король Карл II снял шляпу и ехал по улицам с непокрытой головой в знак уважения к своему народу. В этот день шляпа была нужна ему лишь для того, чтобы снять её.
История
Членам христианской секты квакеров в XVII в. запрещено было снимать шляпу до захода солнца, кроме как для молитвы: «Что ты оставишь для Создателя, если будешь обнажать голову перед человеком?» При встрече с королём Карлом II вождь квакеров Уильям Пенн, которому полагалось обнажить голову и низко поклониться, даже не подумал расставаться со своей шляпой. Немного помедлив, король снял шляпу сам и пояснил Пенну, что не может нарушать английский закон: в ходе монаршей аудиенции в головном уборе может находиться только один человек.
Расставаться с шапкой у многих народов не принято даже после смерти. По всей Центральной Азии древние захоронения содержат остатки богатых головных уборов, в которых (а чаще – с которыми) хоронили великих вождей и знаменитых женщин. Благодаря этой традиции мы имеем возможность реконструировать костюм многих народов, давно ушедших в историю. Одним из самых примечательных памятников древнего костюма остаётся т. н. «Золотой человек», захоронение знатного воина народа саков, найденное в кургане Иссык на юге Казахстана. Его кулах – коническая шапка полуметровой высоты, отделанная десятками золотых украшений, – является самой шикарной частью одеяния.
Почему именно головной убор на протяжении тысячелетий являлся важнейшим, определяющим и самым символичным элементом традиционного костюма? Разумеется, потому что голова – самая важная, главная (то есть «головная») часть тела. Шапка защищает голову, в которой сосредоточены и разум, и четыре из пяти чувств человека. Люди всегда понимали, что прожить без ноги сложно, но можно, так что защищать нужно прежде всего голову: и от болезней, и от оружия, и от действия злых чар. Аккуратное отношение к голове перешло и на головной убор, с которым все традиционные культуры обращаются максимально бережно. Ещё древние скифы в южнорусских степях, по свидетельствам античных авторов, сурово штрафовали за попытку сдёрнуть с человека головной убор, скинуть его на землю. Во многих современных культурах эта традиция жива до сих пор: например, казахи всегда следят за тем, чтобы шапка не дай бог не оказалась на полу или на сидении, для неё в юрте есть специальное место на возвышении. А так как шапка перенимает от головы своего носителя часть его духа, личного кода благополучия и здоровья, то одалживать или дарить ношенную шапку нельзя никому, кроме наследника – такое возможно только для новых, ненадёванных уборов. С этим запретом я не раз сталкивался в ходе своих путешествий, пока не понял его символического значения.
В наши дни символы упрощаются или вовсе уходят из общественной жизни, особенно из сферы костюма. Их заменяют аксессуары. Символом брака считается кольцо на пальце, символом достатка – тяжеленные золотые часы на запястье или какой-нибудь iPhone в бриллиантовом чехле, смотря у кого какой вкус. Глобализация приводит к тому, что традиционные этнические культуры уступают место единой, глобальной культуре современности. В ней одинаковый костюм с галстуком наденут и русский, и якут, и африканец, а туфли на каблуках и сумочка с губной помадой есть у любой офисной работницы от Зеландии до Новой Зеландии. Достаточно провести день на каком-нибудь всемирном экономическом форуме, чтобы убедиться: все вокруг одеты совершенно идентично. Головные уборы в нашем обществе тоже утратили свою богатую символику и используются исключительно функционально – в основном для защиты от климатических капризов. И опять же все они созданы по 5–6 однотипным фасонам согласно моде нынешнего сезона. Удивительно, но в эпоху, когда основной ценностью цивилизованного мира считается уникальность личности и индивидуализм, миллиарды этих личностей выглядят одинаково, будто размножены на 3D-принтере.
А традиционная культура лишена глобальности, она складывается вокруг тесной и узкой общины людей: племени, села, небольшой области. Символы принадлежности к общине и своего места в её составе являются определяющими. Но и предназначение головных уборов в традиционном обществе обширнее и многограннее, чем в современной. Просто удивительно, для чего только может существовать на свете такая в общем-то банальная вещь, как шапка.
Глава 2
Для чего
Покрывай голову, чтобы страх перед
Всевышним был в тебе.
Талмуд, Шаббат, 1566
Вопрос «для чего нужна шапка?» покажется, вероятно, нелепым человеку, выходящему на улицу в привычный нам зимний мороз. Однако многообразие функций, которые вмещает в себя головной убор, на самом деле поразительно, и в культурах различных народов мира предназначение этого предмета одежды может быть самым различным.
Держит волосы
Вероятно, самым древним головным убором можно считать повязку или верёвку, служащую для закрепления причёски. В этом смысле за десятки тысяч лет своего существования homo sapiens ничего существенно нового не придумал: резинка для волос лежит сегодня в сумке сотен миллионов длинноволосых женщин по всему миру. Тем более удивительно, как на такой, казалось бы, простой вещи сделали состояние производители некогда легендарных «софиста-твистов».
Шнурок, обвязывающий голову, – незаменимый аксессуар, это вам подтвердит любой длинноволосый человек. Нашего неолитического предка наука представляет именно таким – длинные волосы и бечёвка, опоясывающая голову. Древние изображения – живопись и скульптура – эту версию подтверждают. Простые египтяне охватывали голову с помощью кожаных или шерстяных шнурков, поддерживая свои причёски и парики. Лента, держащая волосы, украшает головы античных скульптур обоих полов – в том числе таких известных, как Афродита Милосская, Афродита Книдская и Посейдон с мыса Артемисион. Принц Сиддхартха Гаутама, вероятно, именно с помощью простой верёвки поддерживал свою знаменитую причёску в виде пагоды, красующуюся сейчас на миллионах изображений Будды во всём мире.
Разумеется, с ходом времени обычный шнурок уступил место более эстетичным вариантам того же типа. Головные повязки стали делаться из цветной ткани, обрастать узорами и украшениями. В Южной Африке популярны разноцветные головные обручи, унизанные бисером, а в России и странах Прибалтики в XVIII–XIX вв. обруч из обшитого тканью картона или металла стал самым популярным головным убором для девушек, чьи волосы всегда выставлялись напоказ. Латышские девичьи уборы вайнаг (обруч) и матаукла (лента для волос) по-прежнему популярны на сельских праздниках и обязательно соответствуют цветовой и узорной гамме, принятой в конкретном районе.
Задачу держать волосы в порядке выполняли и другие, более хитроумные приспособления. Например, в Центральной Азии историки и археологи обнаруживают древние женские головные уборы в виде шапки со специальным отверстием „для волос, собираемых в «хвост».
Латышская девушка в национальном костюме
В Средневековой Европе женскую причёску удерживали на голове при помощи сеточки из шерстяной или хлопковой нити, а в современной Туркмении такие сетки делают из металлических цепочек, отчего они приобретают вид шлема или кольчуги на голове у девушек. Наконец, известная всем гражданам СССР косынка – головной убор миллионов работниц советских фабрик и заводов – выполняла ту же функциональную роль: закрепляла волосы, чтобы они не мешали в работе.
История
Высокий поварской колпак, известный в кулинарном мире как ток-бланш (toque blanche), своей формой должен бы скорее мешать, чем помогать шеф-повару в работе. Но он является результатом долгой эволюции шапочки французских поваров, которые любили выделять свою профессию при помощи гордого головного убора. Изначальная цель его – закрыть волосы из соображений санитарии, а нынешняя грибообразная форма появилась в нач. XIX в., когда приготовление блюд стало считаться высоким искусством. Тогда же был установлен и непременный белый цвет колпака – символ чистоты на кухне.
